Wundefwaffe

Линейный крейсер "Дерфлингер"

 

Георг фон Дерфлингер (10 марта 1606 г. — 4 февраля 1695 г.)-Фельдмаршал земли Бранденбург. Создатель бранденбургской кавалерии, с помощью которой в 1675 г. была выиграна битва при Фербеллине.

 

Корабль находился в составе флота с 1 сентября 1914 г. по 21 июня 1919 г.

 

За первым немецким линейным крейсером "Фон-дер-Танн" с годичным интервалом в состав имперского флота вошли "Мольтке" и "Гебен", а за ними "Зейдлиц". Но в то же время существенных технических изменений от "Мольтке" до "Зейдлица" не произошло.

Только следующий за ними "Дерфлингер" имел многочисленные конструктивные улучшения. Линейные крейсера этого типа ("Дерфлингер" и "Лютцов") являлись дальнейшим усовершенствова­нием "Зейдлица", от которого они заметно отлича­лись. Вместе с последующим проектом линейного крейсера "Гинденбург" они справедливо считают­ся лучшими линейными крейсерами, законченными постройкой до конца первой мировой войны. Его проект был большим шагом вперед в развитии не­мецкого военного судостроения.

Правда, в основных технических данных это не бросалось в глаза, поскольку водоизмещение по сравнению с "Зейдлицем" увеличилось только на 1600 т, скорость осталась такой же, а броневая за­щита была лишь слегка изменена.

Созданный департаментом общего проекти­рования военно-морского ведомства с октября 1910 г. по июнь 1911 г. (за 8 месяцев) под руковод­ством главного конструктора инженера Дитриха и построенный по программе (бюджетному году) 1911 г., линейный крейсер под индексом "К" (строитель­ный № 213), впоследствии получивший название "Дерфлингер", заложили 30 марта 1912 г. на верфи "Блом унд Фосс" в Гамбурге.

Водоизмещение крейсера составляло: нор­мальное 26 600 т, полное 31 200 т; Conway [6] при­водит соответственно 26 180 т и 30 700 т. Длина корабля: полная 210,4 , между перпендикулярами 210 м (на 10 м длиннее, чем у "Зейдлица"), шири­на 29 м (на 0,5 м шире, чем у "Зейдлица"), осадка носом 9, 2 м, кормой 9,56 м; высота борта в сере­дине корпуса 14,75 м., (на 0,87 м больше, чем у "Зейдлица"). Увеличение осадки на 1 см соответствовало увеличению нагрузки на 40,1 т. Корпус корабля разделили водонепроницаемыми перебор­ками на XVI основных отсеков. Двойное дно было установлено на 65% длины корабля. Способ связей конструкции корпуса— сборка по продольному на­бору стрингеров.

По сравнению с "Зейдлицем" основным отли­чием нового типа линейных крейсеров явилось уве­личение калибра главной артиллерии с 280 мм до 305 мм, установка в носу и корме корабля по две ли­нейно-возвышенных башни (при одновременном уменьшении их числа с пяти до четырех и соответ­ственно числа орудий с десяти до восьми), а также частичный переход на котлы нефтяного отопления.

Крупным недостатком системы бронирова­ния, который перешёл с предыдущих проектов и выявился лишь в боевых условиях, оказался выход отделения бортового подводного торпедного ап­парата за противоторпедную переборку, что яви­лось причиной гибели "Лютцова" 1 июня 1916 г. в Ютландском бою. В остальном эти три линейных крейсера конструктивно были похожи на линей­ные корабли типа "Кёниг". В архитектурном отно­шении это были самые красивые корабли кайзеров­ского флота.

В первую очередь примечательным был пере­ход на 305-мм орудия с длиной ствола 50 калибров (15 250 мм), стреляющие снарядами весом 486 кг, вес заряда 161 кг. На один выстрел требовалось 30 секунд. В конце концов этот переход был неизбежен после того, как Англия уже в 1909 г. начала пост­ройку линейного крейсера "Лайон" с восемью 343-мм орудиями.

Поскольку башня с 305-мм орудиями весила почти в 1,3 раза больше башни с 280-мм орудиями, ограничение проекта по водоизмещению, обычное для германских кораблей, заставило снизить коли­чество башен с пяти до четырех, расположенных в носу и в корме. При этом кормовые башни разде­лялись отсеком задних турбинных отделений.

Орудия весом 47 т каждое располагались в установках образца 1912 г., обеспечивающих угол склонения стволов орудий -8° и угол возвышения + 13,5°. После Ютландского боя угол склонения стволов орудий был уменьшен до -5,5°, а угол воз­вышения увеличен до +16°. Тем самым на "Дерфлингере" максимальная дальность ведения огня, первоначально равнявшаяся 18 700 м (101 каб.), увеличилась до 20 400 м (110 каб.). Вес бортового залпа составлял 6 480 кг в минуту, против 5 920 кг у "Фон-дер-Танна" и 7 479 кг у "Мольтке".

В состав расчета башни входили: один офицер — командир башни, один старшина башни и 75 мат­росов. Из них в орудийном отделении находились 4 унтер-офицера и 20 матросов, в перегрузочном по­сту один унтер-офицер и 12 матросов, в отделении распределительного щита четыре электрика — один унтер-офицер и трое матросов, в снарядном погре­бе один унтер-офицер и 18 матросов, в зарядном по­гребе один унтер-офицер и 14 матросов. Во время боя к ним присоединялись 12 человек запасных, за­менявших места больных и отпускников.

Ко времени проектирования "Дерфлингера" с октября 1910 г. по июнь 1911 г. какое-либо дру­гое расположение башен уже не принималось в расчет. Выбранное "классическое" расположение, кроме других преимуществ, давало очень большие секторы обстрела.

У "Дерфлингера" все четыре башни, начиная с носа, кроме буквенного обозначения имели ещё и названия: "А" ("Анна"), "В" ("Берта"), "С" ("Це­зарь") и "Д" ("Дора"). Суммарный сектор обстре­ла составлял 1220° или в среднем 305° на башню. Сектора обстрела составляли 300° для орудий но­совых башен "А" и "В" и 310° для орудий кормо­вых башен "С" и "Д". У "Фон-дер-Танна" при диа­гональном расположении бортовых башен то же ко­личество башен имело только 1109°, то есть соответственно 277° на башню. Среднее значе­ние для пяти башен "Зейдлица" составляло 298°. Необходимо подчеркнуть, что у после­дних названных кораблей бортовые башни не могли вести огонь непосредственно впе­ред. До нулевого положения всегда не хва­тало 3-5°.

Например, данные о ведении огня из шести орудий в нулевом направлении, представленные в справочнике "Taschenbuch der Kriegsflotten", являются неверными, поскольку строго в этом на­правлении действуют только два орудия передней башни и только в нескольких градусах бортового пеленга четыре ору­дия. В сравнении с этим линейно-возвы­шенные башни "Дерфлингера" имели воз­можность ведения неограниченного огня в носовом направлении из четырех орудий, а также облегчено удержание огня на цели, когда цель переходит на другой борт.

В башнях "А", "В" и "С" зарядные по­греба располагались на платформах ниже снарядных, которые размещались на нижней палубе. У башни "Д" по конструктивным соображениям расположение было обрат­ным, и эта башня отличалась тем, что подачная труба снарядов не прерывалась в пе­регрузочном посту. Боекомплект составлял 90 снарядов на орудие, из них 65 бронебой­ных и 25 фугасных с донным взрывателем, всего 720 снарядов для всех восьми орудий. На крейсере имелось три поста управ­ления артиллерийским огнем. Передний пост занимал заднюю часть носовой боевой рубки. В нем по боевой тревоге находилось 23 человека: старший артиллерист (в Ютландском бою это был фрегаттен-капитан фон Хаазе); третий артиллерийский офицер, управляющий огнем артиллерии среднего калибра; унтер-офицеры и матросы, обслуживающие дально­меры и приборы центральной наводки, связисты. Задний пост — соответственно в кормовой боевой рубке. В нем находился второй артиллерийский офи­цер. Наблюдательный пост на фор-марсе, в котором находился офицер, следящий с помощью зрительной трубы за местами падения снарядов. Он был связан телефоном и переговорными трубами со старшим ар­тиллеристом и передавал ему эти сведения. Кроме него, здесь находились ещё один унтер-офицер и два матроса-связиста.

На крейсере имелось два отдельных централь­ных поста: один для артиллерии калибра 305 мм, вто­рой для средней артиллерии. Все команды от управ­ляющих огнём передавались сюда по телефонам и пе­реговорным трубам, и уже здесь происходила уста­новка артиллерийских приборов для подачи к орудиям. Все артиллерийские приборы стояли там же.

Для наблюдения за стрельбой в переднем по­сту у старшего артиллериста имелся перископ, объектив которого был выведен на крышу боевой рубки (немцы учли опыт Цусимского боя, и в бою прорези боевой рубки закрывались броневыми крышками). К перископу старшего артиллериста были подключены приборы центральной наводки. Наведением перископа старший артиллерист авто­матически и синхронно переводил стрелки указате­лей центральной наводки в башнях, с которыми горизонтальные наводчики совмещали неподвиж­ные стрелки башен. Подобные приборы были уста­новлены и для средней артиллерии.

Старший артиллерист "Лютцова" фрегаттен-капитан Пашен изобрел особый прибор, сущность которого заключалась в следующем: устанавливая курс и скорость своего корабля и курс и скорость корабля противника, автоматически получали ве­личину изменения расстояния (величину горизон­тального угла упреждения на боковое перемещение цели), к которой оставалось только прибавить по­правку на ветер. Такие приборы были установлены на корабле в нескольких местах и отличались на­дежным действием.

На крейсере были установлены 7 дальномеров Цейса с 15- и 23-кратным увеличением. Один из них находился в переднем артиллерийском посту. Каж­дый дальномер обслуживали два дальномерщика. Измерения были удовлетворительные до дистанции 20 400 м (110 каб.). У старшего артиллериста нахо­дился сумматор, который автоматически давал среднее из показаний всех дальномеров. Получен­ный результат передавался к орудиям как первона­чальная установка прицела.

В центральном, переднем, заднем и на наблю­дательном артиллерийских постах стояли специаль­ные приборы — указатели падения снарядов. Они включались при каждом залпе замыканием рубиль­ников по команде "залп" и были предназначены для определения момента падения своих снарядов, по­скольку время полета снаряда до цели на большие дистанции составляло 20-30 секунд. Старший артил­лерист в своем головном телефоне слушал звук (ха­рактерное биение) одновременно трех указателей падений — центрального, переднего и наблюдатель­ного постов.

Приборы центрального управления стрель­бой главного и среднего калибров были установле­ны на "Дерфлингере" в 1915 г. "Лютцов" вступил в строй уже с этими приборами. На нем как раз пе­ред Ютландским боем был установлен эксперимен­тальный образец прицельного стабилизирующего гироприбора Петравика. Но в этом бою он не ис­пользовался. Он представлял собой гироскопичес­кий прибор, производящий выстрел тогда, когда оп­тическая ось прицела была направлена на цель. Этим прибором учитывалась угловая скорость качки корабля. Следующий образец такого прибора установили на "Дерфлингере". Потом на флоте этот прибор испытывался ещё целое десятилетие.

Артиллерию "Дерфлингера" обслуживали: 12 офицеров — старший артиллерист, второй, третий, четвертый артиллеристы, четыре командира башен, два офицера-наблюдателя, один дальномерщик и один связист, 10 кондукторов и 750 унтер-офицеров и матросов (27% офицерского состава и около 70% состава экипажа).

Линейно-возвышенное расположение пере­дних башен оказало значительное влияние на весь проект корабля. С самого начала эры строительства линейных крейсеров немецкий военно-морской флот стремился к их высокой остойчивости. Ука­занное расположение башен грозило значительным увеличением высоты центров тяжести надпалубной инфраструктуры не только из-за самих башен и их барбетов, но и, как следствие, из-за вынужденно высокого расположения боевой рубки и всей пере­дней надстройки.

Для нормального обзора из боевой рубки и расположенного перед ней "капитанского мости­ка мирного времени" было необходимо, как ми­нимум, требование, чтобы над орудийными баш­нями сохранялось поле обзора вплоть до форш­тевня. На "Дерфлингере" это было достигнуто. Но для некоторых других кораблей это условие выполнено не было. Например, у линейных кораб­лей "Байерн" и "Баден" условия наблюдения были хуже. Это же относилось и к штурвальной рубке линкоров типа "Бисмарк" (1939 г.), которая у этих кораблей была расположена ниже боевой рубки. Видно, что немецкий военно-морской флот воп­росы остойчивости корабля рассматривал нео­днократно и с разных позиций.

На "Дерфлингере" понижение центра тяжести обеспечили довольно необычным способом. Что­бы как можно ниже установить артиллерийские башни, ликвидировали верхнюю палубу не только в корме, как у "Мольтке" и "Зейдлица", но также и в носовой части, как на линейном корабле "Кайзер". В результате этого на "Дерфлингере" передняя баш­ня "А" получила самую наименьшую высоту ведения огня над горизонтом воды — только 8,2 м, ниже, чем на всех остальных немецких линейных крейсерах.

На английском линейном крейсере "Тайгер", почти одинакового водоизмещения и размеров, но имеющем очень высокий надводный борт, высота ведения огня передней башни составляла 11,9 м. Правда, неизвестно, целесообразно ли это было при сильном ветре. На "Дерфлингере" высота осей ору­дий над главной ватерлинией составляла для башен "В" 10,8 м; "С" 9,2 м; "Д" 6,3 м, и достаточно высо­кий надводный борт у форштевня высотой 7,7 м (у "Мольтке" 7,6 м и у "Зейдлица" 8,0 м) был достиг­нут благодаря большому прогибу батарейной палу­бы, что придавало кораблю особенно красивый вид.

На "Дерфлингере" артиллерия средне­го калибра осталась такой же, как и на "Зейдлице". Хотя первоначально, согласно про­екту, она состояла из 14 150-мм скорострель­ных орудий с длиной ствола 45 калибров (6 750 мм) в батарее на верхней палубе в се­редине корабля (на "Лютцове" это так и ос­талось). На "Дерфлингере" орудия № 4 лево­го и правого бортов были сняты из-за уста­новки в этом месте успокоительных цистерн Фрамма, поэтому на нем осталось только 12 150-мм орудий. Они располагались в установ­ках образца II 1906 г. Впоследствии макси­мальная дальность стрельбы 13 500 м (73 каб.) была увеличена до 16800 м(91 каб.). Боеком­плект равнялся 160 снарядам на орудие, об­щий боекомплект—1 920 снарядов для "Дерфлингера" и 2 240 снарядов для "Лютцова". Согласно проекту, вспомогательная ар­тиллерия должна была состоять из 12 скорос­трельных 88-мм орудий с длиной ствола 45 ка­либров (3 960 мм), предназначенных для стрельбы по морским целям, в установках 1906 г. (с боекомплектом 250 выстрелов на орудие). К моменту окончания постройки на "Дерфлингере" в носовой надстройке устано­вили только четыре таких орудия, которые позже были демонтированы, и восемь 88-мм зенитных орудий с максимальным углом воз­вышения +70° и боекомплектом 225 выстре­лов на орудие. Ко времени Ютландского боя оба корабля имели по восемь 88- мм зенит­ных орудий (четыре около передней дымовой трубы и четыре около башни "С"). Но на "Дерфлин­гере" в 1916 г. последние были также убраны.

Торпедное вооружение состояло из четырех подводных торпедных аппаратов: один носовой, один кормовой и два бортовых перед барбетом башни "А" с общим боекомплектом 12 торпед. На "Дерфлингере" применялись 500-мм торпеды, на "Лютцове" 600-мм (первый корабль с таким ка­либром торпед).

Средняя часть корпуса своим толстым метал­лическим настилом образовывала верхнюю палубу, а на сплошной батарейной палубе — верхний пояс прочных связей. От верхней палубы нужно считать высоту борта. Странным образом высота борта, как третье измерение корпуса корабля (наряду с длиной и шириной) в печатных изданиях о военных кораб­лях в большинстве случаев не упоминается, в то же время её не хватает и в описаниях торговых су­дов. Фактически же высота борта имеет важное значение. Разница между ней и осадкой дает вы­соту надводного борта, что определяет мореходные качества корабля и высоту ведения огня.

Высота надводного борта при нормальном водоизмещении составляла 7,3 м и 4,6 м кормой. В первую очередь от высоты бор­та зависит прочность корпуса корабля при продольном изгибе. Чем она больше, тем легче можно сделать достаточной "несущую прочность при изгибе корабля". При проектировании корабля важную роль играет соотношение "длины к высоте борта". Для "Дерфлингера" это отношение составляло 14,2 и было относи­тельно благоприятным. С увеличением высоты борта, по срав­нению с "Зейдлицем", на 0,87 м высота ведения огня из 150-мм орудий увеличилась в среднем на 0,7 м.

Повышение прочности связей корпуса при возможно мень­шем расходе металла привело к применению на "Дерфлингере" продольной системы набора днища, которая также нашла при­менение в конструкции корпуса новых легких крейсеров, начи­ная с "Магдебурга". На "Дерфлингере" это внешне не заметное нововведение явилось значительным шагом вперед.

Напротив, другая новинка стального судостроения была встречена настороженно. Подводные части "Мольтке" и "Зейдлица" были разделены двумя продольными переборками на три части. В отличие от них на "Дерфлингере" была предусмотрена одна средняя продольная переборка. Бортовые продольные пе­реборки, которые, как и подбашенные, проходили дальше в но­совую и кормовую части, образовывали значительную жесткую продольно изгибаемую и работающую на скручивание связь. От­каз от бортовых продольных переборок был, вероятно, продик­тован условиями размещения котельных отделений или в связи с экономией веса корпуса.

Обращает на себя внимание большое расстояние между кор­мовыми линейно-возвышенными башнями, которое, правда, уже имело место на японском линейном крейсере "Конго". Преиму­щество такого расположения состояло в том, что при случайном попадании обе башни не могли быть одновременно выведены из строя. Между этими двумя башнями размещались два задних тур­бинных отделения, турбины которых приводили в движение внут­ренние валы. Два передних турбинных отделения (турбины кото­рых приводили в движение внешние валы) были расположены ря­дом с погребами боеприпасов кормовой возвышенной башни "С". При этом экономилась длина целого турбинного отделения.

На ранее построенных немецких линейных крейсерах такое расположение было невозможно, поскольку при перемещении кормовой возвышенной башни к середине корабля из-за недо­статка места нельзя было бы разместить ни бортовые башни по диагонали, ни дымовые трубы и надстройки.

Эта экономия помещения делала возможным соответству­ющее сокращение длины цитадели, которая, как обычно, прости­ралась от передней до кормовой башни. Тем самым был достиг­нут целый ряд преимуществ. Понизился общий вес брони, посколь­ку оконечности корабля всегда были защищены слабее цитадели. Большое отстояние башен от оконечностей корабля уменьшало продольный изгибающий момент корпуса, так как он стал легче или при одинаковом водоизмещении жестче. Это также уменьша­ло момент инерции корабля относительно вертикальной оси и та­ким образом при изменении курса улучшало поворотливость.

Но самым важным было то, что концевые башни в процес­се проектирования можно было перемещать в широких пределах, так что рядом с их погребами противоминный пояс смог полу­чить большую ширину, поскольку его эффективность в основном зависит от ширины. Если в средней части корабля она по большей части была вполне достаточна, то на уровне концевых башен она неизбежно уменьша­лась до недопустимо малой величины. (В качестве примера приведем данные кораблей последующих проектов, а именно "Шарнхорста" (1936 г.): в сере­дине корабля 4,5 м, на уровне башни "А" только 2,4 м , (измеренное на половине осадки). У "Дерфлингера" в этом отношении соотношение являлось более благоприятным, чем у его предшественников, так как расстояние башни "А" от форштевня состав­ляло 54 м, тогда как у "Зейдлица" только 46, а у "Мольтке" 42 м.

Из всего сказанного неясно, почему разработ­ка проекта линейного крейсера "Дерфлингер" не была использована для того, чтобы отделение бор­тового подводного торпедного аппарата располо­жить в районе цитадели, то есть каким-либо образом продлить до него противоторпедную переборку. Во всяком случае не было никакой существенной при­чины, чтобы не обеспечить такую важную для непо­топляемости защиту передних бортовых отсеков так­же и на линейных крейсерах более ранней построй­ки, за исключением, вероятно, "Блюхера".

Бронирование, по сравнению с "Зейдлицем", почти не претерпело изменений. В первую очередь было усилено бронирование башни и барбетов со­ответственно увеличенному калибру орудий.

Главный броневой пояс из крупповской це­ментированной брони толщиной 300 мм, как и на "Зейдлице" (почти равный величине главного ка­либра орудий), начинался от переднего края барбе­та башни "А" и немного заходил за задний край бар­бета башни "Д", располагаясь на 1,4 м выше и на 0,4 м ниже главной ватерлинии. Толщина пояса по­степенно уменьшалась до 150 мм у его нижней кром­ки в 1,7 м ниже главной ватерлинии и до 230 мм у верхней палубы. Пояс установили на прокладку из тикового дерева толщиной 90 мм. Поперечные пере­борки главного пояса имели толщину 250-200 мм.

В носовой части и в корме бортовое брони­рование достигало главной палубы. В носовой ча­сти оно сначала имело толщину 120 мм, затем уменьшалось до 100 мм, распространяясь до само­го форштевня, а в корме толщину 100 мм и закан­чивалось в 4,6 м от ахтерштевня поперечной 100-мм переборкой. В носовой части такая же переборка имела толщину 120 мм.

Толщина броневого пояса батареи равнялась 150 мм с 20 мм противоосколочными переборка­ми между орудиями и такими же защитными эк­ранами позади них. Угловые переборки к башням "В" и "С" имели толщину 150 мм.

Барбеты башен были толщиной 260 мм, про­тив 230 мм у "Зейдлица". Причем толщина стенок барбетов башен "В" и "С" уменьшилась до 100 мм позади броневого пояса батареи и до 60 мм у бар­бетов всех башен за главным броневым поясом, с дальнейшим уменьшением толщины стенки у бар­бетов башен "А" и "В" за главным броневым по­ясом до 30 мм. Обращенная к носовой части кораб­ля стенка барбета башни "А" была увеличена до 260 мм до бронированной палубы. Все барбеты имели наибольший чистый внутренний диаметр 8 500 мм, а диаметр подачи боезапаса (диаметр по­гона под шаровые направляющие башни) состав­лял 7315 мм.

Башни имели толщину лобовой части и зад­ней стенки 270 мм, против 250 мм и 210 мм у "Зейд­лица", боковых стенок — 220 мм, лежащей под уг­лом в 15° наклонной передней части крыши — 110 мм, плоской части крыши — 80 мм, настила задней части башни — 50 мм и противоосколочной перегородки между орудиями 25 мм.

Бронирование передней боевой рубки выпол­нили толщиной 350-300 мм.

Противоторпедная защита была обычной для всех крупных кораблей немецкой постройки и рас­пространялась на длину главного броневого пояса. Противоторпедная переборка толщиной 45 мм, про­тив 30 мм у "Зейдлица", в оконечностях корпуса была ограничена поперечной 30-мм переборкой и продол­жалась выше броневой палубы до верхней палубы как противоосколочная толщиной 30 мм.

"Дерфлингер" стал первым немецким линей­ным крейсером без башен в средней части корабля. Тем самым размещение надстроек, дымовых труб, расположение легкой артиллерии и спасательных катеров было значительно облегчено.

Всего на "Дерфлингере" в шести главных ко­тельных отделениях установили 18 котлов типа Шульце-Торникрофта (немецкий военно-морской тип). На нем имелось 4 котла нефтяного отопления и 14 котлов угольного отопления (все с двухсторон­ней топкой, обеспечивающие давление пара 16-18 кгс/кв.см). Общая площадь нагрева котлов состав­ляла 12 300 кв.м. "Зейдлиц" при той же мощности турбин имел 27 малых котлов угольного отопления.

Поскольку вследствие разделения нижней ча­сти корабля средней продольной переборкой мож­но было расположить рядом только по два котла, корабль имел с каждой стороны от центральной пе­реборки пять больших кочегарок и одну малую. В ближайших к носовой части четырех кочегарках стояло по одному котлу нефтяного отопления, в сле­дующих шести — по два котла угольного отопле­ния, и ближайшие к корме малые кочегарки имели по одному котлу угольного отопления.

Перевод части котлов на нефтяное отопление одновременно с линкорами типа "Кёниг" был зна­чительным и давно ожидаемым шагом вперед. Не­фтяное отопление, как известно, по сравнению с угольным имело много преимуществ. Вследствие более высокой теплотворной способности нефти (при одинаковом весе с углем) дальность плавания оказы­валась большей. Нефть можно было, по крайней мере частично, по­мещать в неисполь­зуемых простран­ствах отсеков в ниж­ней части корабля. При нефтяном ото­плении поднятие па­ров происходило быстрее. Пар дер­жался более равно­мерно, в то время как при угольном отопле­нии из-за неизбежной периодической чист­ки котлов сила огня резко менялась.

Погрузка топ­лива чрезвычайно упрощалась и могла быть произведена даже в море и значи­тельно быстрее. Но прежде всего отпадала тяжелая работа помощников кочегаров и кочегаров, число которых уменьшалось. При угольном отоплении, напротив, во время продолжительного хода с высо­кой скоростью приходится привлекать дополни­тельное число моряков для подноса угля из ям.

То, что в немецком военно-морском флоте до 1918 г. на всех кораблях частично сохранились кот­лы угольного отопления (только эскадренные ми­ноносцы с 1912 г. строились с чисто нефтяным ото­плением), можно объяснить двумя причинами. В случае войны нельзя было рассчитывать на поступ­ление достаточного количества нефти ни от соб­ственных источников, ни от импорта. Это подтвер­дилось ещё и во второй мировой войне и относилось в известной мере и к Англии. Кроме того, находя­щийся в ямах уголь служил в качестве защиты.

Турбинная установка была всё ещё такой же разделенной, как и у "Фон-дер-Танна". Два комп­лекта турбин Парсонса с активными колесами на каждой турбине высокого давления вращали четы­ре вала с трехлопастными винтами диаметром 3,9 м. Турбины высокого давления работали на внешние валы, турбины низкого давления на внутренние, хотя вся установка состояла не из четырех агрега­тов, по количеству винтов, а только из двух. Зато располагались они не в трех машинных отделени­ях, как на "Зейдлице", а в четырех.

В двух передних машинных отделениях, рас­положенных ближе к бортам от башни "С", разме­щались турбины высокого давления, вращавшие наружные валы. Над ними были расположены два отделения турбодинамомашин. В двух задних машинных отделениях, в промежутке между башнями "С" и "Д", размещались турбины низкого давления, вращавшие внутренние валы. Под ними были рас­положены главные конденсаторы (холодильники).

Номинальная проектная мощность на валах, как и на "Зейдлице", составляла 63 000 л.с. или 2,02 л.с./т полного водоизмещения, что при частоте вра­щения гребных валов 271 об/мин, обеспечивало ко­раблю скорость 26,5 узлов. Турбины заднего хода развивали на валах 28 000 л.с. Нормальный запас топлива составлял 985 т, из них 75% угля — 739 т и 25% нефти — 246 т. Полный запас топлива равнял­ся 3 640 т угля и 985 т нефти. Это позволяло кораб­лю иметь дальность плавания 3 100 миль при ско­рости 24,25 узла, 5 400 миль при 16 узлах и 5 600 миль при скорости 14 узлов.

В условиях военного времени обычная Нейкругская мерная миля для испытаний на Балтике счи­талась небезопасной, поэтому линейные крейсера проводили этот вид испытаний на Бельтской мер­ной миле при глубине дна в этом месте всего 35 м, что негативно отразилось на результатах. "Дерфлин­гер" проводил испытания при осадке на 1 м выше проектной и развил форсированную мощность ма­шин 76 634 л.с. (увеличение на 21,6%), что при часто­те вращения гребных валов 280 об/мин, обеспечило кораблю скорость 25,8 узлов. В свою очередь "Лютцов" при осадке на 0,3 м меньше проектной развил форсированную мощность 80 990 л.с. (уве­личение на 29 %), что при частоте вращения греб­ных валов 277 об/мин, обеспечило ему скорость 26,4 узла. Эти скорости соответствовали 28,0 и 28,3 узлам при нормальной осадке на глубокой воде.

Имея в сравнении с "Зейдлицем" одинаковую мощность турбин и на 1 600 т большее водоизмеще­ние, "Дерфлингер" имел такую же проектную ско­рость 26,5 узлов. Для этого форма его корпуса дол­жна была иметь соответственно меньшее сопротив­ление. Неудачные результаты ходовых испытаний позволяли сделать вывод, что они были получены во многих отношениях в результате неблагоприят­ных условий войны (низкосортный уголь, дополни­тельная загрузка корабля, неглубокое место испы­таний и, вероятно, отказ от предельного форсиро­вания турбин, чтобы избежать возможного повреж­дения машинной установки). "Дерфлингер" доволь­но часто считают самым быстроходным немецким линейным крейсером. В каждом случае, благодаря своим котлам нефтяного отопления, он мог удер­живать высокую скорость хода дольше, чем линей­ные крейсера более ранней постройки.

Электроэнергию кораблю обеспечивали два турбо- и два дизель-генератора мощностью соответ­ственно 1 660 кВт, 1 520 кВт и 2 120 кВт, напряже­нием 220 В. Общая энерговооруженность составля­ла 5 300 кВт, против 1 800 кВт у "Зейдлица".

Метацентрическая высота составляла 2,6 м. Остойчивость была максимальной при 34° крена и нулевой при 74°. С технической точки зрения при­мечательным является наличие только на "Дерфлингере" успокоительных цистерн Фрамма. Это скорее пассивное, чем активное средство успокое­ния качки корабля, как и на "Фон-дер-Танне", при­менили в виде опыта. Но сами цистерны были уста­новлены на крейсере ещё во время постройки, в ре­зультате чего их работа улучшилась.

Крейсер считался прекрасным мореходным кораблём и обладал превосходными ходовыми ка­чествами, спокойным движением, был подвержен небольшому крену в наветренную сторону, правда, носовые казематы постоянно заливались. Манев­ренность оказалась посредственной. Поворачивал­ся он легко, но медленно. Два руля были установ­лены тандемом, один за другим. Потеря управляе­мости наступала после отклонения руля на угол больший 65°, при этом возникал крен до 11°. Угол бортовой качки достигал 11°, её период 11 секунд.

Экипаж, согласно Conway [6], насчитывал 1112 человек (1 391 в Ютландском бою). Согласно Groner [9], 1 112-1 182 человека (из них 44 офице­ра). Согласно данным старшего артиллериста "Дерфлингера" фрегаттен-капитана фон Хаазе [18], в Ютландском бою экипаж насчитывал 1 298 человек.

Условия размещения экипажа также были до­вольно хорошими. Тем более что "Дерфлингер", в отличие от "Лютцова" и "Гинденбурга", никогда не являлся флагманским кораблем. Поэтому в соста­ве 1-й разведывательной группы он сначала значил­ся под тактическим номером 3, позади "Зейдлица" и "Мольтке", а затем под тактическим номером 2, позади "Лютцова" или "Гинденбурга". Все другие немецкие линейные крейсера, даже однотипный с ним "Лютцов", по внешнему виду отличались от "Дерфлингера". Передний ходовой мостик у него был очень маленький. Дымовые трубы были раз­личной высоты и без верхнего кожуха, как было на передней дымовой трубе от "Мольтке" до "Зейдли­ца". "Лютцов" можно было легко опознать по ши­рокой передней дымовой трубе, в то время как на "Дерфлингере" над кожухом дымовой трубы выс­тупал довольно высокий колпак.

Первоначально на "Дерфлингере" были уста­новлены две полые трубчатые мачты, имевшие не­который наклон. После Ютландского боя легкую фок-мачту заменили треногой с широко расставлен­ными стойками. До 1916 г. линейный крейсер был оборудован противоторпедными сетями. На кораб­ле стояло 8 прожекторов, часть из которых находи­лась на платформе передней трубы на высоте 16 м над главной ватерлинией. С 1918 г. подвижные стеньги мачт поднимали сигнальные флаги до вы­соты 44 м над главной ватерлинией.

Линейные крейсера типа "Дерфлингер" с прямым форштевнем и ярко выраженным подъё­мом борта в носовой части отличались пропорци­ональными формами и по внешнему виду их по праву можно было назвать особенно красивыми кораблями. По своему техническому исполнению это был особенно удачный проект. У англичан о нем существовало такое же мнение. Во время вой­ны он доказал это.

 

Наименование       "Дерфлингер"			"Принцесс Роял"
	вес, т	%	вес, т	%
Котлы	1443	42,7	2327	47,7
Турбины	1146	33,9	1803	37,0
Валы и винты	217	6,4	256	5,2
Вспомогательные механизмы	576	17,0	491	10,1

Всего                          3382   100,0     4877    100,0

 

Небезынтересно сравнить проектные веса главных и вспомогательных механизмов и их со­ставляющих линейных крейсеров "Дерфлингер" и "Принцесс Роял", который имел самые легкие ме­ханизмы из линейных крейсеров с главной артил­лерией калибра 343 мм, но был построен на два го да раньше.

Верфь "Блом унд Фосс" в Гамбурге, соглас­но заказу военно-морского ведомства в 1912 г., за­нялась ускоренной постройкой линейного крейсе­ра под индексом "К".

14 июня 1913 г. на верфи "Блом унд Фосс" в Гамбурге командир 17-го армейского корпуса, рас­квартированного в Данци­ге, генерал Август фон Макензен, исполняя обряд крещения, произнес речь при спуске корабля на воду и по указанию кайзера Вильгельма II дал ему на­звание "Дерфлингер".

Выполняя роль крес­тного отца "Дерфлингера", фон Макензен, командир армейского корпуса, один из высших офицеров не­мецких сухопутных войск, и не догадывался, что че­тыре года спустя следую­щий линейный крейсер будет назван его именем. По­добная игра случая произошла и с "Гинденбургом", однотипным с "Дерфлингером". Этот линейный крейсер был заложен 2 октября 1913 г., также в день рождения пока ещё никому не известного сво­его "крёстного отца".

В момент спуска со стапеля корабль сдвинул­ся всего лишь на 30-40 см и остановился, но корпус корабля поврежден не был. Повторная попытка во время следующего прилива также оказалась безус­пешной. Это было большой неприятностью для вер­фи ввиду торжественной церемонии, которая обыч­но происходила при этом. Лишь 12 июля 1913 г. крейсер благополучно сошел со стапеля. После это­го верфь-строитель дала объяснение задержке при спуске, объясняя это тем, что конструкция корабля требовала спускового устройства не с тремя, как обычно, а с двумя или четырьмя салазками. Вслед­ствие этого средние салазки оказались под слишком большим давлением, и в довольно жаркий летний день насалку выдавило. Пришлось демонтировать средние салазки и всё повторить заново.

Стапельный период постройки составил 15,5 месяцев, достройка на плаву 14,5 месяцев. Всего по­стройка продолжалась 30 месяцев.

Весной 1914 г. заводской экипаж перевел ко­рабль вокруг Ютландского полуострова в Киль для окончательного довооружения. В объявленный с 27 по 30 июля 1914 г."период повышенной готовнос­ти" на случай возможной атаки русских эскадрен­ных миноносцев по примеру японцев в систему обо­роны Кильской бухты был включен ещё не полнос­тью готовый "Дерфлингер".

Корабль подготовили к испытаниям через месяц после начала первой мировой войны к 1 сен­тября 1914 г. После предварительного ввода в состав флота в условиях разразившейся войны нача­лись ходовые испытания. В конце октября корабль под командой капитана 1-го ранга Рейтера был включен в состав 1-й разведывательной группы, в которую теперь входило четыре линейных крейсе­ра. Но из-за неполадок в турбинах он был оконча­тельно закончен постройкой и фактически вступил в состав своего соединения лишь в ноябре 1914 г.

Кораблем командовали: капитан 1-го ранга Рейтер (сентябрь 1914 г.— сентябрь 1915 г.), капи­тан 1 -го ранга Хейнрих (сентябрь 1915 г. — апрель 1916 г.), капитан 1-го ранга Хартог (апрель 1916 г. — декабрь 1917 г."), фрегаттен-капитан/капитан 1-го ранга Шлик ( декабрь 1917 г. — ноябрь 1918 г.), капитан 1-го ранга Гильдебранд (ноябрь 1918 г.— декабрь 1918 г.), корветтен-капитан Пастузцик (в период интернирования).

Стоимость постройки 56 000 тыс.марок или 28 000 тыс.руб. золотом.

Первый боевой поход "Дерфлингера" состо­ялся 20 ноября 1914 г. совместно с лёгкими крейсе­рами "Страссбург", Штральзунд" и 5-й флотилией эскадренных миноносцев. Поход закончился в 80 милях к северо-западу от Гельголанда и был исполь­зован в основном для отработки совместных дей­ствий линейных крейсеров в составе 1-й разведы­вательной группы.

Следующей важной операцией, в которой он также принял участие, явился набег 15/17 декабря 1914 г. с целью обстрела укреплений и промышлен­ных объектов в Скарборо и станции береговой ох­раны в Уитби, а также прикрытия постановки мин­ного заграждения лёгким крейсером "Кольберг" у восточного побережья Великобритании. В 8 ч. 00 м. 16 декабря германские линейные крейсера "Дерф­лингер" и "Фон-дер-Танн" открыли огонь по городу и порту Скарборо, выпустив в течение 30 минут 776 снарядов среднего калибра, которыми было убито 18 жителей и ранено более 100. По Уитби выпустили 188 152-и 88-мм снарядов, которыми убило 2 и ранило 6 человек.

24 января 1915 г. в бою у Доггер-банки "Дерфлингер" являлся третьим в строю боевой линии. Воздействие дыма из труб на него было больше, чем для двух передних кораблей. В таких неблагопри­ятных условиях ведения боя он вряд ли смог достиг­нуть более 5-6 попаданий (1,6-1,9% от выпущенных снарядов) из общего количества отмеченных 22-х попаданий в британские линейные корабли (280-305-мм снарядами) с немецких кораблей. Во время боя, обстреливая "Лайон", "Тайгер" и "Принсес Роял", он выпустил 310 305-мм снарядов (43% бо­екомплекта), из них 234 бронебойных и 76 фугасных с донным взрывателем , а также 86 150-мм снарядов и 5 88-мм снарядов главным образом по британс­ким легким крейсерам.

В ходе боя "Дерфлингер" нанес тяжелые по­вреждения британскому флагманскому линейному крейсеру "Лайон", что могло привести к его гибе­ли, поскольку экипажу "Лайона" с большим тру­дом удалось предотвратить взрыв зарядов. Сам "Дерфлингер" получил одно попадание и два близ­ких разрыва с корпусом .

Первый 343-мм снаряд с "Лайона" разорвал­ся в воде рядом с корпусом, сильно встряхнул ко­рабль и вызвал местную деформацию обшивки кор­пуса, что привело к поступлению воды через разо­шедшиеся швы.

Второй 343-мм снаряд с "Принсес Роял" также разорвался в воде рядом с корпусом. Раз­рывом деформировало наружный туннель вала по правому борту.

Третий 343-мм снаряд с "Тайгера" с дистан­ции 16 500 м (89 каб.) попал в главный броневой пояс толщиной 300 мм и разорвался на стыке двух броневых плит, которые были вдавлены в проклад­ку из тикового дерева на 50-100 мм. Возникла течь в бортовой обшивке и наружных угольных ямах. Однако серьезных повреждений кораблю нанесено не было. Экипаж в бою потерь не понес. Ремонт занял 20 дней, и 14 февраля 1915 г. "Дерфлингер" снова стоял в полной боевой готовности.

Линейный крейсер принимал активное учас­тие в набегах флота Открытого моря в марте, апре­ле и мае 1915 г., пока 26 июля на нем не произошла крупная авария турбинной установки. После ремон­та он вышел из дока и предпринял попытку пройти фарватером Арозунда, который к тому времени был углублен, чтобы крупным кораблям можно было проходить не только одним проливом Малый Бельт. Через месяц 31 августа 1915 г. он снова вер­нулся в Северное море.

Из событий 1915 г. необходимо упомянуть постановку минного заграждения у банки Сварте, выход флота 23 октября и посадка на мель 24 нояб­ря в канале кайзера Вильгельма II, которая, к счас­тью, обошлась без серьезных повреждений.

В 1916 г. 6/7 марта под командованием вице-адмирала Шеера состоялся первый выход флота Открытого моря с целью обстрела британского порта Хуфден. В ответ 25 марта последовала без­результатная операция британского флота по обес­печению и прикрытию налета гидросамолетов, до­ставленных кораблями для уничтожения ангаров дирижаблей в Тондерне. Затем 24/25 апреля "Дер­флингер" совместно с другими германскими линей­ными крейсерами принял участие в обстреле Ловестофта и Ярмута. Во время обстрела этих при­брежных британских городов и последующего боя с легкими крейсерами противника "Дерфлингер" выпустил 151 снаряд.

Фон Хаазе[18]:"В 2 ч. 00 м. 31 мая 1916 г. 1-я разведывательная группа под командованием вице-адмирала Хиппера в составе линейных крейсеров "Лютцов" (флагман), "Дерфлингер", "Зейдлиц", "Мольтке" и "Фон-дер-Танн" снялись с якоря на рейде Шиллинг при входе в залив Яде. Незадолго до этого в море вышли легкие крейсера и эскадрен­ные миноносцы. Взошло солнце и осветило небы­валую картину — весь флот Открытого моря шёл на врага. Далеко впереди в строе кильватера шли легкие крейсера в окружении эскадренных минонос­цев, осуществлявших противолодочное охранение. Потом следовали линейные крейсера — пять могу­чих кораблей с громкими именами — гордость гер­манского флота. За ними на большом расстоянии виднелись главные силы — 22 линейных корабля. Мы прошли к западу от Гельголанда, мимо банки Амрум и направились на север."

31 мая/1 июня 1916 г. во время Ютландского боя "Дерфлингер" являлся вторым кораблем в бо­евой линии 1-й разведывательной группы, а затем возглавлял её в течение вечерних часов боя ("Лютцову" из-за полученных больших повреждений при­шлось выйти из строя). Им были потоплены линей­ные крейсера "Куин Мери", "Инвинсибл" и, воз­можно, броненосный крейсер "Дефенс".

Сам корабль получил 21 попадание снаряда­ми крупного и 9 среднего калибра, что вызвало по­ступление внутрь около 3 400 т воды. Во время боя "Дерфлингер" выпустил 385 305-мм снарядов (53% боекомплекта), из них 298 бронебойных и 87 фугас­ных с донным взрывателем, больше, чем любой из участвующих в бою крупных немецких кораблей, и, по оценкам, добился как минимум 16 попаданий (4,16% выпущенных снарядов).

Из них шесть в "Принсес Роял", три в "Куин Мери", четыре в "Бархэм" и три в "Инвинсибл". Другими целями, которые можно было опознать, являлись "Лайон", "Вэлиент", "Инфлексибл" и 2-я эскадра легких крейсеров. Наивысшим дости­жением "Дерфлингера" было уничтожение 11 залпами "Куин Мери". Он также выпустил 239 150-мм снарядов в "Принцесс Роял", "Инфлексибл" и эс­кадренные минонос­цы, а также одну торпеду по британс­ким линейным ко­раблям, которая в цель не попала.

В свою оче­редь, согласно Campbell [8], "Дерфлингер" получил по­падания 21 снаряда крупного калибра, представленные

здесь в хронологическом порядке. Во время "бега на юг" в периоде 16 ч. 35 м. до 17 ч. 55 м. попаданий в "Дерфлингер" не было, хотя фон Хаазе [18] гово­рит о попадании одного снаряда, и он давал залпы каждые 20-25 секунд из четырех орудий главного калибра, по одному орудию из каждой башни.

Фон Хаазе [18]: "Никто из нас не верил, что мы встретимся с достойным противником, но в это время командир корабля капитан 1-го ранга Хартог передал мне в артиллерийский пост, что полу­чено донесение о появлении неприятельских ли­нейных крейсеров. Теперь стало ясно, что через ко­роткий промежуток времени начнется жаркий бой не на жизнь, а на смерть. Я повернул орудия в сто­рону неприятеля.

Мой перископ (во время боя прорези боевой рубки закрыты броневыми крышками, и командир, штурман и старший артиллерист ведут наблюдение с помощью своих перископов) я установил на наи­большее 15-кратное увеличение, но пока неприя­тель не усматривался. Вдруг в моем перископе по­явились большие корабли — шесть широких и вы­сокобортных колоссов в двух кильватерных колон­нах. Они были ещё далеко, но ясно вырисовывались на горизонте и производили, несмотря на большое расстояние, мощное впечатление.

В 16 ч. 33 м. флагманский корабль линейный крейсер "Лютцов" повернул на юго-восток, за ним вторым кораблем последовал наш "Дерфлингер". Начался первый этап боя авангардов — "бег на юг". Неприятель также повернул на юг, и теперь обе ко­лонны, постепенно сближаясь, устремились полным ходом в южном направлении. Мы поняли намере­ние вице-адмирала Хиппера: с боем навести непри­ятельские линейные крейсера на наши главные силы. Я наблюдаю в перископ за неприятельскими кораблями, которые оказались новейшими британ­скими линейными крейсерами: их было шесть про­тив наших пяти — почти равные силы. Теперь они перестраивались в одну кильватерную колонну мо­гучими медленными движениями, как стадо допо­топных гигантских животных.

Сейчас же после поворота флагманского ко­рабля, в 16 ч. 35 м.на "Лютцове" взвился сигнал: "Разделение огня слева". Согласно этому сигналу на нашу долю пришёлся крейсер типа "Лайон" (как выяснилось впоследствии, "Принцесс Роял").

16 ч. 35 м. Поворачиваем вправо. Переклю­чение для боя правым бортом. Крупная артилле­рия — бронебойные снаряды. Направление на второй линейный крейсер слева. Скорость 26 уз­лов, курс юго-восток. У нашего противника две мачты, две широкие трубы, кроме того, узкая тру­ба вплотную к фок-мачте.

16 ч. 48 м. Раздается глухой звук залпа "Лютцова", и одновременно взвивается сигнал: "От­крыть огонь". В ту же секунду я крикнул: "Прицел 15 000 м (80 каб.). Залп!" Проходит почти 30 секунд, пока не раздается сигнал всех трех указателей паде­ний снарядов. Падения хорошо легли по кучности, но вправо и большим перелетом. Стрельба велась по одному орудию в каждой башне—четырьмя сна­рядами в залпе. Последовал второй залп. Опять пе­релет. Третий и четвертый залпы были опять пере­летными, несмотря на то что после третьего я умень­шил дистанцию стрельбы на 800 м.

"Запись стрельбы" потом показала, что ко­манда на уменьшение дистанции не была услыша­на и передана к орудиям, и потому только шестой залп в 16 ч. 52 м. оказался накрытием: два падения снарядов за целью, одно перед целью. Уже 4 мину­ты шёл бой, и только теперь мы добились накры­тия. Такой результат не мог особенно радовать.

Между тем расстояние до корабля противни­ка уменьшалось. Теперь установка прицела была 11 900 м (61 каб.), и артиллерия среднего калибра могла вступить в бой. Это означало, что гардема­рин в центральном артиллерийском посту должен был каждые 20 секунд командовать главной артил­лерии "залп", а средняя артиллерия после каждого залпа крупной должна была давать по два залпа, один за другим, по той же цели, что и крупная. Те­перь мы давали каждые 7 секунд по залпу, включая и среднюю артиллерию.

Часто случалось, что из-за изменения курса противника наш огонь становился недолетным или перелетным. Тогда я переходил на раздельное ко­мандование каждым залпом, пока снова не дости­гал накрытия.

Меня удивляло, что в нас ещё не попал ни один снаряд, и я начал рассматривать башни на­шего противника. Я обнаружил, что этот корабль стрелял не в нас, а так же, как и его передний мате­лот, во флагманский "Лютцов". Я взглянул на иду­щего третьим в колонне противника — его орудия были наведены на наш задний мателот "Зейдлиц". Не было сомнения, что у англичан с самого начала произошла ошибка в распределении целей, и в кри­тические минуты начала боя "Дерфлингер" остал­ся необстрелянным.

Но вот наш противник заметил свою ошиб­ку, повернул орудия на нас, и вокруг "Дерфлингера" стали вздыматься столбы воды. Я, к своему удивлению, обнаружил (как и лейтенант Невинский на "Евстафии" в бою с "Гебеном" у мыса Са­рыч—В.М.), что снаряды, вылетевшие из дула не­приятельских орудий, были довольно отчетливо видны. Сначала они казались продолговатыми черными точками, потом становились всё больше и больше, наконец раздавался их разрыв. Через не­которое время я уже мог довольно точно опреде­лить по характеру полета снарядов, куда они упа­дут. Снаряды рвались о воду, и некоторые всплес­ки были окрашены наполовину жёлто-зеленым цветом — это взрывались лиддитовые снаряды.

Первое попадание в "Дерфлингер" пришлось под казематом. Вскоре дистанция до противника стала возрастать и в 17 ч. 05 м. достигла 18 000 м (97 каб.). Таким образом неприятель уходил за пре­делы дальности действия нашего огня. Мы были бессильны нанести врагу какой-либо вред, и так продолжалось до 17 ч. 17 м.

В 17 ч. 10 м. флагманский "Лютцов" начал склоняться вправо, и противник, видимо, также из­менил курс, так что мы снова начали сближаться. В 17 ч. 17 м. я снова начал обстреливать второй в не­приятельской линии линейный крейсер, думая, что это тот же корабль, с которым мы уже сражались.

Но впоследствии выяснилось, что это был третий по счету крейсер неприятельской колонны — "Куин Мери" , который стал вторым после выхода из строя флагманского "Лайона".

В свою очередь "Куин Мери" также выбрал своей целью "Дерфлингер". "Куин Мери" стрелял медленнее, но его залпы производились всеми ору­диями. Таким образом, при каждом его залпе в нас летело 8 343-мм снарядов, и все они ложились обык­новенно вместе. Но обычно его залпы были пере­летными либо недолетными, только два раза было накрытие, и в нас попало по одному снаряду.

Было ясно, что старший артиллерист на "Куин Мери" производит залпы самолично с помощью зна­менитого "firing director'a" Перси Скота. Это было видно по тому, что все его орудия стреляли точно одновременно и падения снарядов были также одно­временными. Вероятно, старший артиллерист нахо­дился на фор-марсе, откуда он мог наблюдать за ре­зультатами стрельбы, не стесненный орудийным дымом. Оттуда он и стрелял, замыкая ток.

Кроме нас, "Куин Мери" обстреливал ещё и "Зейдлиц". Правда, его 280-мм орудия не могли нанести существенного вреда забронированным частям англичанина, но менее защищенные части последнего жестоко страдали. Дистанция всё время превышала 13 000 м (70 каб.), и мы не могли ввести в действие среднюю артиллерию.

С 17 ч. 24 м. каждый залп "Дерфлингера" по "Куин Мери" был накрытием и имел попадания (17 ч. 24 м. 20 с. — 13 500 м (72,75 каб.); 17 ч. 24 м. 40 с. — 13 400 м (72 каб.); 17 ч. 25 м. 00 с. — 13 400 м (72 каб.); 17 ч. 25 м. 20 с. — 13 200 м (71,5 каб.); 17 ч. 25 м. 45 с. — 13 100 м (70,75 каб.) и последний залп достиг цели в 17 ч. 26 м. 10 с. — 13 200 м (71,5 каб.), когда уже произошел ужасный взрыв крейсера. Сначала из носовой части корабля поднялось яркое красное пламя, и последовал взрыв в носовой час­ти, сопровождавшийся гораздо более сильным взрывом в средней части крейсера.

На воздух взлетели составные части корпу­са, после чего весь корабль был охвачен сильней­шим взрывом. Мачты рухнули к середине кораб­ля, облако дыма скрыло "Куин Мери" и поднима­лось всё выше и выше. Наконец на том месте, где только что находился корабль, застыло густое об­лако черного дыма, узкое внизу и расширявшееся кверху. Высота столба достигла 900 — 1 200 м."

Согласно Вильсону [10]: "В 17 ч. 24 м. или 17 ч. 26 м. в британской колонне произошла вторая катастрофа. На несколько минут "Дерфлингер" и "Зейдлиц" сосредоточили огонь на "Куин Мери" с дистанции 13 900 м (75 каб.). По германским дан­ным (Хаазе), "Куин Мери" стрелял быстро и пол­ными залпами, то есть восемью 343-мм снарядами в залпе. Однако полными залпами стреляли лишь в исключительных случаях, так как они вызывали в корпусе корабля чрезмерные напряжения. Поэтому Хаазе вряд ли прав.

Но залпы "Куин Мери" неизменно давали перелеты или недолеты, и в "Дерфлингер", по которо­му он стрелял, попало только три снаряда. Сосре­доточенный огонь двух германских кораблей ока­зался гибельным для "Куин Мери". Между 17 ч. 24 м. и 17 ч. 26 м. "Дерфлингер" выпустил 6 залпов (24 сна­ряда калибра 305 мм), на­крывших "Куин Мери". С соседних кораблей было видно, как, по крайней мере, три снаряда главного калибра попали в носовую часть и из корпуса кораб­ля вырвалось яркое пламя.

В это время "Зейдлиц" обстреливал его с такой же меткостью. Возможно, в это время в "Куин Мери" попало около 15-20 снарядов (во всяком случае боль­ше пяти). Немедленно вслед за этим залп попал в се­редину корабля вблизи башни "Q", которая была уже сильно повреждена, а затем над "Куин Мери" под­нялись густые облака дыма и яркое пламя.

В воздух взлетела масса стальных обломков и невероятное количество бумаги, а с ними и шлюп­ка вверх дном. Крыши орудийных башен были под­брошены на высоту до 30 м. Из корпуса корабля поднялся огромный грибообразный столб совер­шенно черного дыма высотой 300-425 м; заднему мателоту "Тайгеру" пришлось пройти через страш­ный град всякого рода обломков и изменить курс, чтобы обойти окутанный дымом корпус. Когда столб огня и дыма рассеялся, "Куин Мери" исчез. Кормовая часть корабля погрузилась последней; видно было, как вращались винты над водой и из кормовой башни выползали люди. Корма скрылась после последнего сильного взрыва."

Фон Хаазе [18]: "После исчезновения погиб­шего крейсера я стал поворачивать свой перископ, разыскивая новую цель. К моему удивлению, я уви­дел слева ещё два крейсера. Только теперь я понял, что всё время обстреливал третий в строю крейсер и что теперь "Лайон" снова стал головным. Нашей целью опять стал "Принцесс Роял".

В 17 ч. 27 м. 15 с., через 1 минуту 5 секунд пос­ле последнего залпа по "Куин Мери", с дистанции 12 200 м (60 каб.) был произведен первый залп по "Принцесс Роял". Противник находился сейчас на кормовом курсовом угле, а мы шли переменными курсами, что видно из постоянно изменявшегося угла поворота башен. Управление огнем стало за­труднительно, каждый залп приходилось корректи­ровать, выжидая всплески от падения снарядов, по­этому теперь залпы следовали через одну минуту.

В 17 ч. 36 м. дистанция была 16 800 м (90,5 каб.). Между тем мы увидели, что неприятель полу­чил подкрепление из четырех линейных кораблей 5-й эскадры типа "Куин Элизабет". Их скорость по­чти равнялась нашей, а вес снарядов был вдвое тя­желее веса наших снарядов. С громадной дистан­ции они открыли огонь, от которого мы спасались зигзагообразными курсами. С 17 ч. 36 м. по 17 ч. 45 м. мне не пришлось произвести ни одного выстре­ла артиллерией главного калибра.

Зато в 17 ч. 37 м. началась атака 9-й и 13-й британских флотилий эскадренных миноносцев, которую отражали средней артиллерией на дистан­ции, доходящей до 6 000 м (32 каб.). В 17 ч. 48 м. окончилось отражение этой атаки, ив 17 ч. 50 м. вся наша колонна повернула на северо-запад. Этим маневром вице-адмирал Хиппер становился в голо­ву 3-й эскадры германских линейных кораблей типа "Кёниг" в расстоянии от них около 7 миль.

По многочисленным попаданиям в нас анг­лийских 152-мм и 102-мм снарядов мы поняли, что во время атаки британских эскадренных минонос­цев нас обстреливали легкие крейсера и эсминцы противника, но в грохоте боя мы этого не замети­ли. Эти снаряды повредили нашу антенну, такелаж и проводку артиллерийских телефонов на марс.

С 17 ч. 45 м. до 17 ч. 50 м. "Дерфлингер" про­извел 8 залпов из 305-мм орудий с дистанции 18000 м (97 каб.)по "Принцесс Роял", вероятно, без особого результата."

17 ч. 55 м. — 18 ч. 50 м. Второй этап боя аван­гардов — "бег на север".

Фон Хаазе [18]: "Второй этап боя авангардов в артиллерийском отношении для "Дерфлингера" был не таким успешным, как первый. Противник, из-за разрушительного действия наших снарядов, держался вне дальности действия нашего огня и несся полным ходом на север, поражая нас огнем своих дальнобойных орудий. Дистанция боя всё время превышала 18 000 м (97 каб.), и я стрелял из одной башни для проверки расстояния. Хотя на такой дистанции из-за плохой видимости против­нику управлять огнем тоже было трудно, всё же два или три снаряда попали в "Дерфлингер". Они взры­вались о броню, и весь корабль начинал вибриро­вать. Снаряды, взрывавшиеся внутри корабля, про­изводили глухой шум, передававшийся по перего­ворным трубам и телефонам по всему кораблю."

Согласно Campbell [8], "Дерфлингер" в этот период получил следующие попадания:

Первый 381-мм снаряд с линейного корабля 5-й эскадры "Бархэм" или "Вэлиент" пробил бор­товую броню корпуса в 21 м к носу от барбета баш­ни "А" и разорвался на главной палубе, образовав в ней пробоину размером 4,8 х 4,8 м, а также про­бив верхнюю палубу на такой же площади. Разрыв снаряда вызвал большие повреждения, возник по­жар, с которым удалось справиться, только исполь­зуя турбовентилятор носового котельного отделе­ния, чтобы удалить дым наружу.

Второй 381-мм снаряд разорвался или раз­бился снаружи на броневом поясе в 14 м от кормы, почти не нанеся повреждений.

Третий 381-мм снаряд разорвался снаружи в 3 м в сторону носа от места падения второго, про­делал пробоину диаметром около 4,8 м в главной и жилой палубах, нанеся большие повреждения лег­ким конструкциям корпуса.

Четвертый и пятый 381-мм снаряды с "Бархэма" или "Вэлиента" почти одновременно попали в броневой пояс левого борта толщиной 100 мм и сбили 4 или 5 броневых плит в носовой части, об­разовав пробоину 5 х 6,4 м. Через неё внутрь кораб­ля поступило 250 т воды, а впоследствии ещё 300 т. На ходу вода через пробоины заливала носовую часть корабля, и в итоге в помещениях на главной и бро­невой палубах скопилось около 1 400 т воды.

Фон Хаазе[18]: "В 18 ч. 21 м. командующий флотом вице-адмирал Шеер поднял сигнал: "Линей­ным крейсерам преследовать неприятеля". Но мы не могли держать скорость хода более 25 узлов продол­жительное время, а британские линейные крейсера уходили от нас, шутя давая 28.

После отрыва от нас британских линейных крейсеров отставшие четыре британских линкора 5-й эскадры находились под огнем по крайней мере девяти германских кораблей — пяти линейных крей­серов и четырех-пяти линкоров типа "Кёниг". С 18 ч. 16 м. "Дерфлингер" обстреливал фугасными снарядами следующий за флагманским линейный корабль, очевидно, "Вэлиэнт". Бой с противником, меньшим числом, но обладавшим более мощной артиллерией, который держал нас под огнем вне дальности действия наших орудий, сильно нервиро­вал и угнетал. Мы время от времени выходили из строя, когда видели, что противник пристрелялся."

18 ч. 50 м. — 20 ч. 05 м. "Первый бой флота".

Фон Хаазе [18]: "В 18 ч. 40 м. на нас снова по­шли в атаку неприятельские легкие крейсера и эс­кадренные миноносцы. Мы склонились на 6 рум­бов и пошли курсом северо-восток. В 19 ч. 12 м. мы снова повернули на неприятеля ив 19 ч. 15 м. попа­ли под сильный обстрел. Повсюду вокруг нас ста­ли видны вспышки, и мы с трудом различали кор­пуса кораблей противника. Насколько я мог оки­нуть горизонт: повсюду виднелись неприятельские корабли. Стало ясно, что перед нами весь британс­кий флот.

По высокому корпусу я догадался, что обстре­ливаю громадный линейный корабль. Вдруг в поле зрения моего перископа появился горящий герман­ский легкий крейсер. Я узнал "Висбаден". Меня ох­ватила ярость, я бросил свою прежнюю цель, по­вернул орудия на мучителя бедного "Висбадена". Измерил расстояние и после второго залпа я накрыл этот английский крейсер.

На нем произошёл взрыв погреба и высокий огненный столб поднялся к небу."Этим "мучителем" оказался старый британский броненосный крейсер "Уорриор", который получил по меньшей мере 15 снарядов крупного калибра и затонул 1 июня 1916 г. на пути в базу, поскольку его экипаж не смог спра­виться с постепенным затоплением отсеков.

Фон Хаазе [18]: "В это время третий артилле­рист обратил мое внимание на другой крупный бри­танский корабль. Наша средняя артиллерия напра­вила на него свои орудия, но в тот момент, когда он скомандовал "залп", произошло что-то необъяс­нимое. Английский корабль, который оказался ста­рым броненосным крейсером "Дефенс", вдруг пере­ломился пополам сильным взрывом, черный дым и отдельные судовые части высоко поднялись в воз­дух, пламя прошло по всему кораблю, и он исчез у нас на глазах в морской пучине. Только громадное облако дыма ещё указывало то место, где только что сражался гордый корабль.

По моему мнению, он был потоплен нашим передним мателотом, линейным крейсером "Лютцов". (Как тут не вспомнить английского адмира­ла Трубриджа, который со своими старыми бро­неносными крейсерами чуть было не стал поперек дороги "Гебена"—В.М.) В 19 ч. 30 м. в "Дерфлин­гер" попало три крупных снаряда. Один из этих сна­рядов попал во второе казематное 150-мм орудие, отбил половину его ство­ла и осколками убил и ра­нил почти всю его прислу­гу. Остальные попадания пришлись в кормовую часть крейсера."

Согласно Campbell [8], "Дерфлингер" в этот период получил следующие попадания:

Шестой снаряд (305-мм) с "Индомитейбла" ра­зорвался в воде рядом с корпусом на уровне 150-мм орудия № 1 . Обшивка кор­пуса ниже броневого пояса деформировалась на длине 12 м, в результате чего разошлись швы и вода стала просачиваться в корпус и в угольный бункер.

Седьмой (305-мм) снаряд с "Индомитейбла" разорвался на стыке двух плит главного броневого пояса толщиной 300 мм, в результате чего обе бро­невые плиты были вдавлены на 70-80 мм в проклад­ку обшивки борта из тикового дерева.

Восьмой снаряд (305-мм) с "Индомитейбла", почти одновременно с седьмым, разорвался на броневом поясе толщиной 260 мм. Броневая пли­та была вдавлена на 30-40 мм в прокладку из ти­кового дерева. Укладка противоторпедной сети была повреждена на длине 12 м, и часть этой сети сбросило в воду в районе левого наружного вин­та. Машины крейсера пришлось остановить на две минуты, чтобы поднять сеть на борт.

Фон Хаазе[18]: "В 19 ч. 24 м. я обстреливал не­приятельские линейные корабли в направлении се­веро-востока. Дистанции были очень маленькие — 6 000 - 7 000 м (30-40 каб.), и, несмотря на это, ко­рабли исчезали в полосах тумана, который медлен­но тянулся вперемежку с пороховым дымом и ды­мом из труб. Наблюдение за падением снарядов было почти невозможно. Вообще видны были толь­ко недолёты. Противник видел нас гораздо лучше, чем мы его. Я перешел на стрельбу по дальномеру, но из-за мглы это плохо помогало.

Таким образом начался неравный, упорный бой. Несколько больших снарядов попало в нас и взорвалось внутри крейсера. Весь корабль трещал по всем швам и несколько раз выходил из строя, чтобы уйти от накрытий. Стрелять при таких об­стоятельствах было нелегко. Так продолжалось до 19 ч. 29 м.

В этот момент полоса тумана приподнялась над нами, как театральный занавес. Перед нами оказался в свободной от тумана части горизонта, ясно вырисовываясь, громадный корабль, с двумя тру­бами между мачтами и с третьей трубой, вплотную к треногой фок-мачте. Он шел полным ходом парал­лельно нашему курсу. Его орудия были наведены на нас, и как раз в этот момент раздался разрыв на­крывшего нас залпа. "Прицел 9 000 м (49 каб.), залп", — скомандовал я и с лихорадочным нетер­пением ожидал падения наших снарядов.

Офицер-наблюдатель передал мне с марса: "Перелет, два попадания". Через 30 секунд следую­щий залп выбрасывается из наших орудий. Я уви­дел два недолета и два попадания. Теперь каждые 20 секунд мы выстреливали по залпу. В 19 ч. 31 м. мы выпустили по нему наш последний залп, и в этот момент перед нами в третий раз разыгралась ужас­ная картина, которую мы наблюдали при гибели "Куин Мери" и "Дифенса". Так же, как и тогда, на неприятельском корабле произошло несколько пос­ледовательных ужасных взрывов. Рухнули мачты, части корпуса неслись в воздух, громадная черная туча дыма поднялась к небесам, из разламывающе­гося корабля разлетелась во все стороны угольная пыль. Пламя пробежало по нему, последовали новые взрывы, и он исчез с наших глаз за черною стеною.

Впоследствии оказалось, что потопленный нами корабль был линейный крейсер "Инвинсибл", на котором держал свой флаг контр-адми­рал Худ, погибший вместе с крейсером. Согласно "записи стрельбы", мы стреляли до 19 ч. 33 м. В 19 ч. 35 м. мы резко повернули на запад. После потери своего флагманского крейсера неприятель­ская 3-я эскадра линейных крейсеров больше не ре­шалась приблизиться к нам."

Согласно Вильсону [10]: "В 19 ч. 30 м. флаг­манский линейный крейсер адмирала Худа "Инвинсибл" на дистанции 9 300 м (50 каб.) оказался под огнем "Дерфлингера" и "Лютцова". Сначала не­мецкие снаряды попали в корму, затем в 19 ч. 33 м. и вблизи башни "Q", в очень уязвимое место в средней части британских линейных крейсеров. Крыша башни "Q" была снесена, вслед за этим про­изошли сильнейшие взрывы, такие же, как на "Индефатигейбле" и "Куин Мери". Вероятно, было по­падание и в носовую башню, так как из неё также вырвался столб пламени. Корабль переломился пополам, и, когда пламя и дым исчезли, на воде ос­талось только 6 человек, плавающих на плоту. Ад­мирал Худ погиб вместе с кораблем. Обе оконеч­ности линейного крейсера ещё некоторое время были видны над водой."

В 20 ч. 43 м. Хиппер перенес свой флаг с осно­вательно подбитого "Лютцова" на эскадренный миноносец, а с него в 22 ч. 05 м. на сравнительно боеспособный "Мольтке", но пока это ему удалось сделать, 1-ю разведывательную группу, по его при­казу, вел командир "Дерфлингера" капитан 1-го ранга Хартог, хотя к этому времени корабль не имел никаких средств быстрой связи.

Фон Хаазе [18]: "На "Дерфлингере" было до­вольно много повреждений. Мачты и такелаж про­биты осколками, антенны висели в полном беспо­рядке, так что мы могли только принимать радио­граммы. Тяжелый снаряд сорвал в носовой части две броневые плиты, в результате чего образовалась громадная пробоина над ватерлинией размером 5 х 6,4 м. При бортовой качке через эту пробоину в крейсер постоянно вливались потоки воды.

Мы продолжали идти заданным курсом, ког­да на мостике появился старший офицер и доложил командиру: "Необходимо немедленно остановить машины. Противоминные сети на корме переби­ты и висят над правым винтом, необходимо их уб­рать." Командир приказал, чтобы застопорили все машины. Я через перископ осмотрел весь гори­зонт. Нигде не было видно неприятеля, "Зейдлиц", "Мольтке" и "Фон-дер-Танн" сильно растянулись и теперь полным ходом нагоняли нас и вступали на свои места.

Боцман и прислуга двух кормовых башен ра­ботали как сумасшедшие и через несколько минут подтянули и закрепили сеть и обрубили висевшие за бортом концы. Мы снова дали ход. Командир хотел поднять сигнал: "Следовать за мной", но все сигнальные приспособления были приведены в не­годность. Все сигнальные реи сбило, флаги в бое­вом сигнальном посту сгорели, сигнальный прожек­тор снесло за борт. Но наши боевые товарищи пос­ледовали за нами и без сигнала. Наш командир по­вел линейные крейсера курсом на север, направля­ясь к голове наших главных сил. Перерыв боя про­должался до 20 ч. 05 м."

18 ч. 50 м. — 20 ч. 05 м. "Второй бой флота".

В 20 ч. 12 м. Шеер приказал германским линейным крейсерам, которые возглавлял "Дерфлингер". сблизиться с главными британскими силами и ата­ковать их, чтобы прикрыть выход из боя флота Открытого моря. Германские линейные крейсера 23-узловым ходом двинулись туда, где, по их пред­положению, находилась голова британской колон­ны. На самом деле они шли к середине колонны британских линейных кораблей. В то же время ус­ловия видимости внезапно изменились для немцев к худшему, так как они очутились на светлом учас­тке горизонта. По ним был сосредоточен жестокий продольный огонь.

Фон Хаазе [18]: "Во время описанных перио­дов боя мы переходили от одного триумфа к дру­гому. Мы познали всю красоту морского боя. Но нам не было суждено избежать и его ужасов.

Не моргнув глазом наш командир приказал: "Полный ход. Курс юго-восток." С 20 ч. 15 м. мы шли прямо на юг, на головные корабли неприятель­ской линии. Несколько британских кораблей стре­ляло по нашему крейсеру. Дистанция боя сначала составляла 12 000 м (63 каб.), потом уменьшилась до 8 000 м (43 каб.). Залп за залпом обрушивался в непосредственной близости, и снаряд за снарядом попадал в нас. С наблюдателем на марсе я уже не имел связи — телефонная связь и переговорные тру­бы были перебиты, и я при стрельбе был предостав­лен только своим собственным наблюдениям.

Я стрелял из всех четырех башен, но в 20 ч. 13 м. произошло большое несчастье: 381-мм сна­ряд попал в броню третьей башни (Цезарь) и взор­вался внутри неё. Командиру башни оторвало обе ноги и перебило почти всю прислугу. Осколки зажгли один главный и один дополнительный заряд. Пламя горящих зарядов ударило в перегрузочный пост, где загорелись два главных и два дополнитель­ных заряда. Они горели в виде больших факелов, ко­торые вздымались над башней на высоту многоэтаж­ных домов. Но наши заряды только горели, а не взрывались, как у нашего противника. В этом было наше спасение. Все же действие горящих зарядов было катастрофическое: их пламя убивало всё на своем пути. Только 5 человек из 78 спаслись, выско­чив через люк для выталкивания стреляных гильз.

Через несколько мгновений после этой ката­строфы произошла вторая: 381-мм снаряд пробил крышу четвертой башни (Дора) и взорвался внут­ри. И опять погиб весь расчет башни, до погребов включительно, за исключением одного человека, выброшенного силой взрыва через входной лаз. В результате этого взрыва загорелись все дополни­тельные заряды, вынутые из пеналов, а также не­сколько главных зарядов. Теперь из обеих кормо­вых башен поднимались к небу высокие столбы пламени, окруженные жёлтыми облаками дыма, как два погребальных факела."

Согласно Campbell [8], девятый снаряд (381-мм) с линейного корабля "Ривендж" пробил стенку барбета толщиной 260 мм кормовой возвы­шенной башни "С" (единственный пример за всю войну, когда английский бронебойный снаряд про­бил толстую немецкую броню) и разорвался в вер­хней части поворотного стола между орудиями. В правом боевом отделении сгорело семь главных и семь дополнительных зарядов, но имевшиеся в ле­вом боевом отделении один главный и один допол­нительный заряды не загорелись. Из боевого рас­чета башни уцелело только шесть человек.

Десятый снаряд (381-мм) с "Ривенджа"попал в кормовую башню "Д" рядом со стыком между на­клонной и плоской частями крыши, пробил кры­шу и с относительно небольшой силой разорвался в 1,2 м от правого подъёмника зарядов. В правом боевом отделении башни сгорело в общей сложно­сти 7 главных и 13 дополнительных зарядов. Пере­борка толщиной 25 мм, установленная в боевом отделении между правым и левым орудиями, про­бита не была, и находящиеся в левом боевом отде­лении два главных и один дополнительный заряды не загорелись. Из боевого расчета башни в количе­стве 75 человек уцелел только один.

Таким образом, в обе кормовые башни "Дерфлингера" быстро один за другим попали два 381-мм снаряда (вероятно, с "Ривенджа"), в обеих загорелись боеприпасы, и почти весь личный состав (150 человек) погиб в пламени, которое поднялось величиной с дом. Дым и газы из третьей башни че­рез отверстия и переговорные трубы проникли в другие помещения корабля, некоторые из них при­шлось на время покинуть.

Согласно Campbell [8], следующие семь попа­даний снарядов произошли в течение 4 минут.

Одиннадцатый снаряд (381-мм) с "Ривенджа" пробил навылет (не взорвавшись) переднюю дымо­вую трубу.

Двенадцатый снаряд (305- мм) с линейного ко­рабля "Колоссус" вскользь задел 260-мм броню башни "А", отрикошетил на верхнюю палубу тол­щиной 25 мм и затем улетел за борт.

Тринадцатый снаряд (305- мм) с ''Колоссуса" разорвался на щите порта толщиной 75 мм левого 150-мм орудия № 3 и полностью уничтожил его. Были повреждены переборка каземата и 150-мм орудие № 4.

Четырнадцатый снаряд (305- мм) с "Колоссуса" попал в главный броневой пояс ниже 150-мм орудия № 6 и разорвался в проделанной в броне пробоине. Через относительно небольшую пробо­ину внутрь корпуса и в наружный угольный бункер начала поступать вода.

Пятнадцатый бронебойный снаряд (305- мм) с "Колоссуса" попал в главный броневой пояс тол­щиной 260 мм в кормовой части корабля. Попада­ние пришлось в стык броневых плит. В результате взрыва снаряда образовалась пробоина, и осколки снаряда и брони обеих плит влетели внутрь корпу­са. Один осколок величиной 250 х 280 мм пролетел расстояние 9 м и пробил переборку толщиной 55 мм.

Шестнадцатый бронебойный снаряд (305-мм) с "Колоссуса" прочертил глубокую бороз­ду поперек настила наветренной палубы со сторо­ны правого борта и разорвался, проделав в этой па­лубе пробоину диаметром около 3 м. Взрыв при­чинил значительные повреждения каютам на глав­ной палубе.

Семнадцатый фугасный снаряд (305-мм) с линейного корабля "Колингвуд" попал в борт над­стройки на уровне мостика и разорвался в корабельном лазарете, проделав пробоины размером 5,5 х 2 м в борту надстройки, 4,5 х 3,7 м в палубе надстройки и 2,4 х 2,4 м в верхней палубе. В кры­ше батареи толщиной 25 мм образовалась про­боина 130 х 60 см. В районе взрыва были сильно повреждены легкие конструкции корпуса. С ко­рабля поднялся такой густой дым, что англичане потеряли его из виду.

Следующие три попадания произошли одно за другим в течение нескольких минут.

Восемнадцатый снаряд (381-мм) с линейного корабля "Роял Оук" пробил навылет (не взорвав­шись) переднюю дымовую трубу.

Девятнадцатый снаряд (381 -мм) с "Роял Оук" пробил навылет (не взорвавшись) основание задней дымовой трубы на уровне шлюпочной палубы.

Двадцатый снаряд (305-мм) с линейного ко­рабля "Беллерофон" попал под углом в броню тол­щиной 300 мм передней боевой рубки. Осколки сна­ряда разбили дальномер башни "В" и вывели из строя приборы центрального управления огнем этой башни.

Приняв 3 400 т воды и сохранив только два орудия главного калибра, которые ещё могли стре­лять, "Дерфлингер" вышел из строя.

Фон Хаазе [18]: "Теперь попадание за попа­данием решетили наш крейсер. Неприятель прекрас­но пристрелялся. У меня сжималось сердце при мысли о происходящем сейчас внутри корабля. Мои мысли были прерваны каким-то ужасным ударом. Передняя боевая рубка подскочила и, вибрируя, вернулась на своё прежнее место. Тяжелый снаряд ударил в броню переднего артиллерийского поста в полуметре от меня, и взрыв потряс весь крейсер до последней заклепки.

Снаряд взорвался, но не смог пробить толстую броню рубки. Всё же большие куски брони отскочи­ли внутрь поста. В нас с громадной силой ударила взрывная волна, и в рубке стало темно, как ночью.

Казалось, рубка руками чудовищных гиган­тов подброшена в воздух. Затем, вся вибрирующая, она опустилась на свое место. Ядовитые желто-зеленые газы проникли сквозь прорези в пост. При­шлось надеть противогаз, в котором мне трудно было передавать команды. Вскоре газы улетучи­лись. Мы удостоверились, что все артиллерийские приборы в исправности. Даже тончайшие механиз­мы центральной наводки уцелели, благодаря пру­жинной амортизации.

Небольшое число осколков влетело в пере­днюю часть боевой рубки и ранило несколько че­ловек. Сильный толчок открыл броневую дверь, которая заклинилась и, несмотря на все усилия, не закрывалась.

Но вскоре явилась неожиданная помощь. С сильным грохотом под мостиком взорвался 381-мм снаряд. В воздух полетели доски палубы и все не­закрепленные предметы. Штурманская рубка была снесена за борт со всеми картами и приборами. Силою взрыва дверь опять закрылась.

Я искал своим перископом корабли против­ника, но видел только громадные вспышки выст­релов, по которым приходилось определять рас­стояние. Я стрелял из двух носовых башен без осо­бой уверенности в успехе, но чувствовал, что каж­дый наш залп успокаивающе действовал на нервы нашего экипажа.

Средняя артиллерия тоже принимала учас­тие в бою, но из шести орудий левого борта уцеле­ло только два: в дуле четвертой пушки взорвался снаряд, а третья оказалась совершенно расстрелян­ной. К сожалению, во второй башне ("Берта") вышла из строя центральная наводка. Теперь у меня ос­талась только одна башня "А", которую я направ­лял на противника. Во вторую башню установка моего перископа передавалась теперь из централь­ного поста, что при постоянных переменах курса было недостаточно эффективно. Во время последне­го поворота на дистанции 7 400 м (40 каб.) минный офицер безрезультатно выпустил торпеду. В 20 ч. 18 м. началась атака наших эскадренных минонос­цев, а в 20 ч. 37 м. бой прекратился."

20 ч. 37 м. — 21 ч. 36 м. "Последний днев­ной бой".

В этот момент Битти ещё раз вступил в бой с германскими линейными крейсерами, на которых в действии оставались только 16 или 18 орудий из 44. Кроме того, сильно поврежденные "Дерфлингер" и "Зейдлиц" имели чрезмерно большую осадку. Ата­ка англичан была совершенно неожиданна для нем­цев. В результате "Дерфлингер" поспешно отошёл в конец линии германских линкоров-додредноутов.

Согласно Campbell [8], двадцать первый сна­ряд (343-мм) с "Лайона" попал в стенку барбета башни "А" толщиной 260 мм, скользнул по её по­верхности и разорвался, образовав пробоину в вер­хней палубе размером 1,2 х 3,5 м и ещё одну мень­шего размера в главной палубе. При этом башню "А" заклинило.

Фон Хаазе [18]: "Около 21 часа мы снова уви­дели нашу 1 -ю эскадру линейных кораблей, идущую на юг. Командир "Дерфлингера" капитан 1 -го ран­га Хартог, всё ещё ведущий линейные крейсера, направил нашу группу к голове главных сил, что­бы вступить в строй впереди них. В 21 ч. 22 м. во время перестроения мы вместе с нашей 1 -и эскадрой неожиданно попали под тяжелый обстрел. Я старал­ся стрелять из носовой башни как можно чаще, по­скольку вторую башню не было никакой возмож­ности направить на цель — так сильна была мгла.

Неожиданно произошёл перерыв в стрельбе. Скользнувший по башне "А" крупный снаряд по­гнул планку мамеринца и заклинил ею башню. Тог­да из башни выбежали старшина и несколько чело­век прислуги с ломами и топорами, ударами выг­нули планку и освободили башню. Я стрелял почти на глаз. Очень редко удавалось измерить расстоя­ние по вспышкам выстрелов. Дистанция колебалась от 6 000 м (32 каб.) до 10 000 м (55 каб.). Наблюдать падения наших снарядов было почти невозможно. Но неожиданно подошла помощь в виде устарев­ших линейных кораблей 2-й эскадры типа "Дейчланд". Это были знаменитые германские "пятими­нутные корабли" (five-minutes ships), на уничтоже­ние которых англичане отводили 5 минут.

Выполняя перестроение, эта эскадра в труд­ный для нас момент шла восточнее наших главных сил и нас, линейных крейсеров, и заслонила нас от теснившего врага, который неожиданно увидел семь больших кораблей, идущих на него полным ходом.

Неприятель повернул и скрылся в сумерках. В 21 ч. 31 м. был отмечен наш последний выстрел из 305-мм орудия, сделанный при повороте башни 244° и при установке прицела 7 500 м (40 каб.)."

Кроме снарядов крупного калибра, в "Дерфлингер" попало ещё два 152-мм снаряда с бри­танских легких крейсеров 3-й эскадры и семь 102-мм с эскадренных миноносцев. К концу боя в корпус корабля поступило 3 400 т воды, и его осад­ка носом возросла до 11,6 м, а корма поднялась до 8,4 м. 1 020 т воды заполнило снарядные и заряд­ные погреба кормовых башен "С" и "Д", затоплен­ных во избежание взрыва после девятого и десято­го попаданий, причем насосами её было очень трудно откачать. Ещё 206 т были приняты в цис­терну кормовой части правого борта, чтобы уменьшить крен на левый борт до 2° .

В отличие от "Зейдлица", в течение ночи не было сделано ни одной попытки увеличить скорость. 157 убитых и 26 раненых явились платой за остав­шийся на плаву корабль. За упорство в бою британ­ские моряки прозвали "Дерфлингер" "железным псом". К концу боя на крейсере окончательно выш­ли из строя четыре 305-мм и четыре 150-мм орудия.

Фон Хаазе [18]: "В конце колонны германских кораблей к ночи соединились только "Дерфлингер" и "Фон-дер-Танн". Нельзя сказать, что мы представ­ляли собой очень грозное прикрытие. На правом борту, правда, всё обстояло благополучно и все шесть 150-мм орудий были в целости, но по левому действовали только два. Одного прожектора было тоже маловато. Небо было в облаках, и ночь оказа­лась темной."

После 2 ч. 30 м. 1 июня германский флот был обнаружен 13-й флотилией британских эскадрен­ных миноносцев, с которой была выпущена торпе­да, чуть-чуть не попавшая в "Дерфлингер".

Фон Хаазе [18]: "Взошло солнце. Сотни би­ноклей и подзорных труб обыскивали горизонт, но нигде не могли открыть неприятеля. Наш флот про­должал идти на юг, и 1 июня 1916 г. после полудня мы вошли в Вильгельмсхафен. "Дерфлингер" был сильно побит, многие помещения представляли со­бой кучу ломаного железа. Но жизненные части не повредило: машины, котлы, рулевая проводка, гребные валы и почти все вспомогательные меха­низмы уцелели, благодаря броневой защите. Ты­сячи осколков покрывали корабль, среди них на­шлись две почти неповрежденные головные части 381-мм снарядов."

Для проведения временного ремонта "Дерф­лингер" доковался в плавучем доке в Вильгельмсхафене, где до этого стоял "Зейдлиц". После времен­ного ремонта он перешел на верфь Ховальда в Киль, где в плавучем доке после дредноута "Кёниг" с 22 июня по 15 октября 1916 г. (за 76 дней) на нем был проведен основной ремонт. К концу ноября после шестимесячного общего ремонта и боевой подготовки в Балтийском море "Дерфлингер" полностью восстановил свою боеспособность.

Из задач, в которых основные усилия направ­лялись на службу сторожевого охранения, обеспече­ния свободными путей движения и эскортирование немецких подводных лодок, здесь можно упомянуть только отвлекающий маневр немецкого смешанно­го оперативного соединения в начале ноября 1917 г. во время постановки минного заграждения западнее Хорнс-Реф и северо-западнее Гельголанда, причем здесь был оставлен свободный от мин проход, в то время как на пути от Хорнс-рева на север и севе­ро-запад стояли плотные минные заграждения.

В 1918 г. 20 апреля "Дерфлингер" прикры­вал постановку минного заграждения в районе банки Терсхеллинг и 23/24 апреля принял участие в большом боевом походе флота Открытого моря до широты Бергена.

После заключения перемирия 19 ноября 1918 г. корабль перевели в Скапа-Флоу, куда он прибыл 24 ноября и где 21 июня 1919 г. его затопил собственный экипаж. В 14 ч. 45 м. крейсер лег на дно на глубине 27-30 м, перевернувшись вверх ки­лем с креном 20° на борт.

В 1938 г. он оказался последним из поднятых в Скапа-Флоу крупных кораблей. Его разобрали бы через год, но начавшаяся война помешала начать раз­делку на металлолом. Поэтому "Дерфлингер" в поло­жении вверх килем поставили у острова Риза на яко­рях. Лишь в 1946 г. его перевели в порт Фаслайн на реке Клайд, где он находился в плавучем доке до 1948 г. Там в течение 15 месяцев его разобрали на металл, получив около 20 000 т лома.

Как знак взаимного примирения и уважения между британским и немецким флотами англий­ская фирма, разбиравшая корабль на металлолом, передала морскому атташе ФРГ поднятые судо­вые колокола флагманского линейного корабля "Фридрих дер Гроссе" и "Дерфлингера", а впос­ледствии и служебную печать этого линейного крейсера. Учебный фрегат бундесмарине "Шеер" привез эти уникальные экспонаты в Германию.