«Эспанья» (I)
Головной линкор «Эспанья» был заложен в Эль-Ферроле 5 февраля 1909 года. Ровно три года спустя, 5 февраля 1912 года, состоялась пышная церемония спуска на воду самого крупного на тот момент испанского боевого корабля, обошедшегося казне в 43,3 млн песет (2870 песет за тонну). На церемонии присутствовали их величества, инфанта донья Исабель, инфант дон Карлос и инфанта донья Луиса. Испанский флаг в Ферроле представляла эскадра в составе броненосца «Пелайо», крейсера «Карлос V» и миноносцев «Осадо» и «Аудас».
Хотя летом 1913 года резко ухудшившаяся обстановка в Марокко потребовала присутствия там практически всего флота, первый испанский дредноут был еще не готов: 6, 9 и 11 июня состоялись его ходовые испытания у мыса Кабо Приор.
А с 8 по 13 октября 1913 года все еще не прошедший полную программу испытаний и потому пока не зачисленный в списки флота линкор уже выполнил свою первую дипломатическую миссию. Нарушая все положения морского устава, «Эспанью» включили в Практическую эскадру вице-адмирала Пидаля вместе с броненосцем «Пелайо», пятью крейсерами и тремя миноносцами. Они представляли флот страны в Картахене во время визита в Испанию президента Франции. Раймонд Пуанкар и Альфонсо XIII встретились на борту яхты «Хиральда», где в ходе переговоров уточнялась позиция Испании в случае общеевропейского конфликта. Король заверил своего гостя в сохранении нейтралитета. По окончании встречи президент убыл в Марсель на борту линкора «Дидро». В июне следующего года на линкоре состоялись испытания артиллерии, прошедшие, судя по официальным сообщениям, «весьма удовлетворительно». В начавшейся Первой мировой войне Испания хотя и сохраняла свой нейтральный статус, но вполне справедливо опасалась различного рода провокаций со стороны воюющих сторон и потому не пожелала рисковать самыми ценными кораблями. Поэтому в 1915 году, во время очередного ухудшения положения в Марокко, в Танжер отправились лишь относительно старые корабли во главе с крейсером «Каталунья», а «Эспанья», «Альфонсо XIII» и новейшие номерные миноносцы были сосредоточены в Ферроле и могли использоваться лишь в крайнем случае. По королевскому декрету от 27 марта 1918 года все три линкора (причем «Хайме I» к этому времени был еще не готов) вместе с крейсерами «Рейна Виктория Эугения», «Принсеса де Астуриас» и семью эсминцами составили Первый дивизион Практической эскадры — впрочем, тоже не покидая Ферроля.
В октябре 1920 года линкор снова привлек внимание мировой общественности. На его борту отправилась в Чили на празднества по случаю столетия независимости испанская дипломатическая миссия во главе с графом де Виньяса. «Эспанья» стала первым испанским боевым кораблем, прошедшим Панамским каналом, открытым за шесть лет до того. Попутно линкор представлял испанский флаг на торжествах, посвященных 400-летию первой кругосветной экспедиции. В ходе плавания «Эспанья» дошла до Пунта-Ареньяса — самой южный точки, до которой когда-либо добирались испанские линкоры.
Летом 1921 года командующий восточного сектора испанского протектората генерал Фернандес Сельвестре решил покончить с рифами (так тогда именовали марокканских повстанцев) одним мощным ударом. Результаты этой испанской авантюры известны: 21 июля в районе Аннуаля 15-тысячный испанский корпус потерпел сокрушительное поражение, потеряв в общей сложности убитыми, ранеными и пленными до 12 тыс. человек! Не пережив позора, генерал покончил с собой. И испанскому флоту, как всегда, пришлось спасать армию: оказывать артиллерийскую поддержку, прикрывая эвакуацию. Как потом отмечалось в рапортах сухопутного командования, действия спешно переброшенного в Северную Африку линкора «Эспанья» были очень эффективны. Всего в кампанию 1921 года линкор сделал 846 выстрелов из 102-мм орудий.
В начале 1922 года в строй вошел последний линкор серии, и из трех кораблей сформировали однородное соединение, сильнейшее за всю историю испанского флота. 1 августа того же года «Эспанья» выполнила еще одно политическое задание: она доставила в Сантандер президента Аргентины Алвеара, где спустя семь дней состоялась торжественная церемония представления в гардемарины принца Альфонсо, старшего сына Альфонсо XIII, наследника престола.
Очередное обострение ситуации в Марокко потребовало присутствия практически всех испанских военно-морских сил в Северной Африке. Ранее с рифами было заключено перемирие, которое они использовали для перегруппировки сил и доставки в Марокко военного снаряжения. А затем, добившись полной тактической внезапности, вновь начали наступление. В качестве ответной меры генеральный штаб спланировал серию десантов на побережье, занятое противником. В операции были задействованы крупные силы флота: конвой из сторожевика «Алькасар», парохода «Эспанья № 5» и канонерки «Лаурия» сопровождали линкоры «Эспанья», «Альфонсо XIII» и эсминец «Кадарсо». В месте высадки у Белее де ла Гомера линкоры вели огонь по позициям марокканцев, осуществляя поддержку десанта.
20 августа 1923 года в эскадру вице-адмирала Хосе Риверы («Альфонсо XIII», «Эспанья», «Кадарсо») вошли также крейсер «Рейна Рехенте», канонерки «Бонифас», «Лайя» и «Лаурия» и сторожевик «Яд Лукус». Это соединение использовалось для обстрела позиций марокканцев в заливе Алукемас в районе мыса Килатес—Сиди Идрис. А 22 августа при огневой поддержке эскадры наземные части заняли город Тифарауин.
Впрочем, все эти акции, несмотря на раздутые испанской пропагандой мнимые успехи (пожалуй, кроме занятия Тифарауина), на деле имели для рифов лишь беспокоящий эффект. А вот флот рисковал очень сильно. Так, всего через несколько дней после бункеровки в Малаге «Эспанья» направилась к Мелилье и 26 августа 1923 года попала в густой туман. Командир старался идти ближе к берегу, но несмотря на малую скорость, около полудня линкор сел на камни. Когда туман рассеялся, обнаружилось, что «Эспанья» находится всего в 200 м от берега, прямо напротив маяка Трес Форкаш.
Из-за повреждения корпуса образовалась сильная течь с левого борта (длинная узкая пробоина) в районе машинного отделения. Командир корабля капитан 1 ранга Педро Сане сразу приказал начать спасательные работы, но попытки экипажа оказались тщетными. Вода затопила машинное отделение, и линкор прочно сел на камни с сильным креном на левый борт. В район кораблекрушения подошли «Альфонсо XIII», миноносец № 22, гидроавиатранспорт «Дедало», сторожевики «Алькасар» и «Лараче», пароход «Алерта» и другие суда из Мелильи. Но их помощь свелась лишь к эвакуации личного состава, к счастью, не понесшего никаких потерь. Для пресечения вполне возможного в этих местах мародерства на «Эспанье» остались командир корабля, два офицера и тридцать матросов, а самолеты вели над линкором патрулирование. В первый же день все из-за того же тумана в воду упали сразу пять самолетов — правда, ни один из них не получил фатальных повреждений.
Через четыре дня, когда из Гибралтара подошли мощные буксиры, начались спасательные работы. Однако стащить корабль на глубокую воду не удавалось в течение нескольких месяцев.
В январе 1924 года для спасения линкора был выделен кредит в 2 млн песет. Общее руководство спасательными работами возлагалась на подполковника корпуса корабельных инженеров Аугусту Миранду, наделенного чрезвычайными полномочиями.
Все лето текущего года велись широкомасштабные работы. С «Эспаньи» демонтировали все, что можно было снять. В сентябре с подходом мощного плавкрана пришла очередь и главной артиллерии. К сожалению, опять не обошлось без инцидентов: для подъема соскользнувших под воду стволов пришлось воспользоваться услугами спасательного корабля подводных лодок «Кангуро». Лишь к осени появились надежды на благополучный исход спасательной операции.
Но с приходом осени начались шторма. Сильно ослабленный корпус 20 ноября разломился на две части и перевернулся. Дальнейшие спасательные работы были абсолютно бессмысленны.
В начале 1925 года морское министерство признало факт гибели линкора. Снятая с него артиллерия главного калибра в основном пошла на усиление береговой обороны северного Марокко; четыре 102-мм орудия установили в батарее на острове Исла Тарифа, прикрывающей вход в Кадис, еще несколько таких же орудий отправили на Канарские острова.
Обломки корпуса постепенно ушли под воду, причем волны буквально разметали их по морскому дну. Так что теперь дайверы находят фрагменты линкора на довольно приличном удалении от места его гибели.
В 1925 году командир «Эспаньи» Педро Сане предстал перед военным трибуналом. Но подсудимого оправдали, поскольку вменяемые ему в вину преступления могли стать обличением для всего флота. О какой успешной проводке можно было говорить, если к тому времени в Испании существовало два абсолютно различных комплекта карт этого места: от военного министерства и гидрографической службы морского министерства! Итогом судебных разбирательств стало решение провести широкомасштабную гидрографическую съемку прибрежных вод Северного Марокко, а все операции по поддержке войск в дальнейшем возложить исключительно на канонерские лодки.
