штрих код, термопринтеры печати штрихкода

Корабельные радиоэлектронные и гидроакустические средства обнаружения и целеуказания

 

Гидроакустика. Не вызывает сомнения, что даже самое современное оружие окажется неэффектив­ным, если его действия не обеспечены соответствую­щими средствами обнаружения и целеуказания. Возмож­ность визуального обнаружения перископа или даже корпуса субмарины, находящейся на небольшой глубине, сохранялась и в годы Второй мировой войны (именно после такого обнаружения 30 июля 1944 г. СКА «МО-103» пото­пил германскую ПЛ «U 250»), но успех атаки, произведен­ной только на основании данных визуального наблюдения, мог быть разве что случайным, Для того чтобы понять, насколько большое значение име­ли ленд-лизовские поставки гидроакустических станций (ГАС), имеет смысл обрисовать общее положение с гидроаку­стикой, сложившееся на нашем флоте к началу и в первом пе­риоде Великой Отечественной войны.

С 30-х годов на вооружении кораблей, привлекаемых к решению задач ПЛО, имелись шумопеленгаторные станции (ШПС) трех различных типов: «Марс» на некоторых ЭМ, «Цефей» - на части СКА и механическая «Посейдон» на СКА, а также мобилизуемых СКР, ТЩ и СКА. В 1940 г. на во­оружение флота поступил первый образец отечественного гидролокатора - «Тамир-1», явившийся родоначальником це­лой серии ГАС с этим названием. Хотя к 22 июня 1941 г. промышленность изготовила более 180 станций звукоподводной связи и ГАС, а также 265 ШПС «Посейдон» и «Цефей»31, общее количество надводных кораблей, оснащенных гидро­акустикой, измерялось единицами. В частности, на Балтике

имелось лишь 10 СКА, оснащенных станциями «Цефей» и «Тамир», на Северном флоте - 2 ЭМ и 13 СКА (4 с «Тамир», 3 с «Цефей» и 6 с «Посейдон»). В результате основным сред­ством обнаружения ПЛ продолжал оставаться человеческий глаз. Так, в 1941-1942 гг. на Северном флоте лишь 5 из 49 атак ПЛ были выполнены противолодочными кораблями по данным гидроакустики.

Не менее важной проблемой было техническое несовер­шенство самих станций. Дальность обнаружения ПЛ в подвод­ном положении у станций «Цефей» и «Посейдон» даже «на стопе» не превышала 4-15 кб (причем саму дистанцию до це­ли ШПС определить не могли), точность пеленгования коле­балась в пределах 5-10 градусов. Зачастую СКА, оснащенные ШПС, были не в состоянии обнаружить ПЛ, проходящую у них под килем. ГАС «Тамир-1», а также поступившие на во­оружение в 1941-1943 гг. ее модификации «Тамир-7», «Тамир-8» (до 1.1.1943 ВМФ поставлено 285 комплектов) имели дальность обнаружения в обоих режимах (эхо- и шумопеленгования) от 3 до 5 кб, вследствие чего боевого использования практически не имели38. Поступление на вооружение наиболее совершенных ГАС «Тамир-5н» (для крупных кораблей) и «Тамир-9», «Тамир-10» (для БО и СКА) задержалось до кон­ца войны39, причем в их конструкциях уже содержались техни­ческие решения, заимствованные из импортной аппаратуры.

Первые образцы английских ГАС «Асдик» (в нашем флоте получили название «Дракон» с сохранением цифрового обо­значения британской модификации) поступили в СССР в кон­це 1941 г. Спустя год на СФ (он традиционно оснащался ленд-лизовской техникой в первую очередь) ГАС «Дракон-128С» и «Дракон-134А» были оснащены ЭМ «Грозный», 1 СКР и 8 СКА типа «МО»5". Всего же до конца войны нами были полу­чены отдельно от кораблей 329 комплектов английских ГАС по меньшей мере, шести модификаций. За это же время отече­ственная промышленность поставила 1671 комплект ГАС и ШПС для размещения па кораблях и на берегу. Однако значе­ние союзных поставок определялось не столько количеством, сколько качеством. В послевоенном отчете начальника Управ­ления связи ВМФ прямо говорилось, что «полученные нами ультраакустические приборы наблюдения из Англии и СИТА но своим тактико-техническим данным резко отличаются в лучшую сторону от подобных наших станций»13. То же отмеча­лось и в отчетных документах СФ. Так, из 429 случаев обнару­жения ПЛ гидроакустическими и шумопеленгаторными стан­циями кораблей СФ за годы войны 150 приходилось на ГАС «Дракон-128С», 18 - па «Дракон-123А», 14 - на «Дракон-134А», 103- на «Скорпион С-1», 99 - на «Скорпион Л-1», 45 -на «Скорпион А-2 - Е-3» и ни одного на отечественные ГАС и ШПС. К концу войны в результате усилий советской промы­шленности и зарубежных поставок обеспеченность ГАС и ШПС выглядела следующим образом: на СФ ими было осна­щено около 80, на КБФ - около 150 и на ЧФ - около 90 над­водных кораблей и катеров всех типов. Из 138 СКА и МО КБФ 23 имели ГАС «Дракон-134С», 22 - «Тамир-9», 50 - «Тамир» более ранних модификаций и 41 - ШПС «Цефей-2». На СФ и ТОФ превалировали станции иностранного происхождения. К концу войны количество обнаружений ПЛ противника в подводном положении резко увеличилось и на СФ составило 446 случаев (81%) из общего количества в 551 обнаружение.

Из поступивших на вооружение ВМФ СССР зарубежных ГАС в отчетах в лучшую сторону отмечались «Дракон-128С» и «Скорпион С-1». Станции «Скорпион», установленные на БО типа «БО-1», можно было использовать на скорости не бо­лее 10 узлов. У станции «Дракон-123А» отмечалось неудобст­во управления вращениями вибратора. Наибольшей критике подверглась ГАС «Скорпион Л-1». «Большое количество подводных лодок противника, потопленных миноносцами, имею­щими ни вооружении станции «Скорпион Л-1», - писал бывший командующий СФ адмирал А.Г. Головко в 1951 г., - отнюдь не следует относить за счет высоких тактико-технических ка­честв этих станций. Лишь в сочетании с мощным противоло­дочным вооружением, каким является «Еж» (установка для метания реактивных мин - прим. А.Г. Головко), станция «Скорпион Л-1» мота быть эффективно использована для це­лей противолодочной обороны». Впрочем, подобная критика не удивительна, если учесть, что станция «Скорпион Л-1» по­ступила на вооружение ВМФ США еще в 1939 г., а станции «Дракон» 12-й серии использовались в британском флоте с 20-х годов и к началу Второй мировой войны считались не от­вечавшими требованиям противолодочной борьбы". В 1943 г. корабли ВМФ Великобритании начали оснащаться ГАС типа «асдик-144», имевшими увеличенную дальность действия и т. н. «О-приставку», впервые позволявшую определить не только направление и дистанцию до цели, но и глубину ее по­гружения11. Как указывалось выше, в дальнейшем это привело к созданию противолодочного комплекса с ГАС «асдик-147» и МБУ «Сквид». Станции подобного класса («Персей-2») были разработаны в СССР только в начале 50-х годов.

Радиолокация. Несмотря на значительные теоре­тические достижения в области радиолокации к началу вой­ны, СССР значительно отставал от своих противников и со­юзников по ее внедрению в армии и на флоте. Лишь в 1939 г. прошли первые испытания наземной радиолокационной станции РУС-2 («Редут») и только в начале 1941 г. первый корабельный комплект «Редут-К» поступил для испытаний на КРЛ «Молотов». Данная станция с длиной волны 4,3 м имела достаточно громоздкую антенную систему и не могла быть размещена на кораблях классом меньше крейсера. Даль­нейшие работы по совершенствованию отечественных кора­бельных РЛС велись с большими перерывами и завершились, в рамках рассматриваемого периода, созданием станции «Гюйс-1М» с длиной волны 1,43 м.

В конце 1944 г. данная станция проходила испытания на ЭМ «Громкий» (СФ), но была признана неудачной. Новый тур государственных испытаний проходил осенью 1945 г. на черноморском ЭМ «Огневой», после чего станция была при­нята на вооружение под наименованием «Гюйс-1М4». По своим ТТХ станции «Редут-К» и «Гюйс-1» могли с успехом приме­няться для обнаружения высоколетящих воздушных целей, что и подтвердилось в отношении первого типа в годы Великой Отечественной войны. В отношении обнаружения надводных целей возможности обеих станций были весьма скромными. Попытки использовать на ЭМ станции с аналогичной длиной волны предпринимались англичанами с конца 1940 г. (РЛС типа «286»), но применительно к подвод­ным лодкам в крейсерском положении дальность их обнаружения даже в самых благоприятных услови­ях не превышала 20 кб. По собственному признанию зарубежных специалистов, подобные РЛС исполь­зовались эскортными кораблями в большей степени для навигации, чем для решения боевых задач. Первая станция типа «286» была установлена на надводном корабле ВМФ СССР (ЭМ «Гремящий») в 1942 г., т. е. за два года до появления РЛС «Гюйс».

Поистине революционное значение имела раз­работка РЛС, использовавших длину волны 10 сантиметров. За счет многократно возросшей раз­решающей способности такие станции могли ис­пользоваться как для навигации в узкостях, где они весьма точно воспроизводили радиолокационную карту берега, так и для обнаружения самых неболь­ших надводных целей. В частности, английская РЛС типа «271 Мк4» и ее американский аналог РЛС «SL-1», испытывавшиеся на СФ в 1944 г., убе­дительно продемонстрировали возможность обна­ружения ПЛ в крейсерском положении на расстоя­нии 6 миль, в позиционном - 4,5 мили, перископа или устройства РДП - 1,5 мили. Первая 271-я станция была установлена на британском корвете «Орчис» в марте 1941 г., а к концу этого года в со­ставе королевского флота было уже 50 кораблей, оснащенных подобными установками.

Весной 1942 г., в результате последовательного уничтожения трех подводных лодок, пытавшихся атаковать конвои на юго-западных подходах к Анг­лии, командующий германским подводным флотом адмирал К. Дёниц предположил, что на вооружение противника поступило новое эффективное проти­володочное оружие. Спустя год, в мае 1943 г., при проводке конвоев «ONS-5» и «НХ-237» герман­ский подводный флот потерпел сокрушительное поражение. Именно РЛС типа «271» (ее американ­ские аналоги и 10-сантиметровая самолетная РЛС типа «ASV III»), поступившая к началу 1943 г. на вооружение значительного количества эскортных кораблей атлантических конвоев, стала тем средст­вом, которое «подписало приговор» тактике «вол­чьих стай» и решительным образом переломило ход «битвы за Атлантику» в пользу союзников.

Как уже упоминалось, поставки импортных РЛС ВМФ СССР начались в 1942 г. Всего же до конца войны мы получили 555 комплектов англий­ских и 641 комплект американских станций. В «Отчете о работе Управления кораблестроения ВМФ за период Отечественной войны» указыва­лось, что к 1 мая 1945 г. были оснащены радарами 57 кораблей ВМФ СССР: 2 ЛК, 6 КРЛ, 26 ЭМ, 7 СКР, 10 БТЩ, 1 КЛ. 1 СКА типа «МО» и 4 ПЛ. Только на кораблях и катерах СФ находилось 88 РЛС об­наружения надводных целей, 22 - воздушных и 8 РЛС управления огнем. Лишь одна из них была произведена отечественной промышленностью.

Союзные радиолокационные станции были оценены советскими моряками и специалистами достаточно высоко. «Все они вполне современ­ны», - указывал, в своем послевоенном отчете на­чальник управления радиолокации ВМФ контр­-адмирал С. Архипов. В качестве недостатков отмечались плохая герметизация станций, непри­способленность к условиям Севера и отсутствие реверса антенны (для станции «SF-1»). Устарев­шая станция «286» считалась бесполезной, и в своих квартальных отчетах ряд командиров ЭМ предлагал демонтировать ее за ненадобностью. Станция «291» считалась сложной в освоении и эксплуатации, и из-за сильного нагрева излучате­ля должна была выключаться на полчаса через каждые 4-5 часов работы.

Как и в отношении других типов противоло­дочного оружия, союзники не стали делиться с на­ми секретами своих последних разработок. С 1944 г. на вооружение поступили РЛС сантимет­рового диапазона типов «272» (Великобритания) и «SU» (США), где благодаря изменению конст­рукции и мощности излучателя появилась возможность установить антенну и излучатель в разных местах корабля (на РЛС «271» они поме­шались под общим кожухом на мостике). После установки антенны на мачте существенно увели­чила дальность действия РЛС. Первые отечест­венные РЛС 10-сантиметрового диапазона - «Риф» (для ЭМ и СКР) и «Зарница» (для малых боевых кораблей) - были приняты на вооружение в 1948 г. и 1949 г. соответственно.

Справедливости ради следует отметить, что применение РЛС в интересах задач противолодоч­ной борьбы советским ВМФ не могло иметь тех ре­зультатов, что в 1942-1943 IT. имели место у союз­ников. К тому моменту, когда на вооружении наших кораблей появились сантиметровые радары (конец 1944 г.), германский подводный флот располагал не только устройствами, обеспечивавшими работу ди­зелей под водой (РДП) типа «шнорхель», но и це­лым комплексом аппаратуры для обнаружения радиолокационного облучения, а также собствен­ными радиолокационными станциями. Достаточно сказать, что к концу войны на немецких подводных лодках стояли станции обнаружения облучения «Ванце G2» (обнаруживала излучение в диапазоне от 1,3 до 1,9 м), «Боркум» (0,8-3,3 м), «Наксос» (7-12 см), «Фляйге» (8-20 см) и «Мюке» (2-4 см; обе последние станции в мае 1944 г. объединены в комплекс «Тунис»). С марта 1944 г. некоторые ПЛ стали оснащаться РЛС FuMO61 «Хохентвиль-U» с длиной волны около 50 см. В результате, по доне­сениям командиров наших противолодочных ко­раблей, появлявшиеся на экранах РЛС отметки це­лей на дистанции около 3 миль почти всегда «пропадали». Всего же на СФ за время войны было только четыре случая атаки ПЛ, обнаруженных РЛС, причем в одном случае ПЛ считалась уничто­женной таранным ударом ЭМ, а в остальных - в ре­зультате атаки глубинными бомбами после уста­новления гидроакустического контакта.

В этих условиях гораздо большие результаты могло дать использование высокочастотных радио­пеленгаторов (ВЧП) типа HF/DF, с успехом при­менявшихся в британском флоте с июля 1942 г. Пеленгатором засекались радиосообщения, посы­лаемые ПЛ противника в адрес берегового штаба. Дальность обнаружения ПЛ радиопеленгатором во много раз превосходила дальность обнаружения ра­даром и для неотраженного УКВ-сигнала составля­ла около 20 миль. Высланная в район обнаружения союзная поисково-ударная группа (ПУГ), как пра­вило, устанавливала гидроакустический контакт с ПЛ и производила ее атаку. К сожалению, автору статьи не удалось обнаружить упоминаний об ис­пользовании данной техники (поступила вместе с ленд-лизовскими кораблями) на нашем флоте.

 

Таблица 2. Основные тактико-технические данные ГАС, состоявших на вооружении надводных кораблей ВМФ СССР в 1941 -1945 гг.

 

Название станции

(страна-производит.)

Год поступления на

вооружение ВМФ СССР

Классы вооружаемых

кораблей

Д  обнаружения

Точность

пеленгования, градусы

в режиме «эхо», кб

в режиме ШП, кб

«Дракон-123А»(Вбр)

1943г.

сов. СКР

8-10

2-3

1-2

«Дракон-128С»(Вбр)

1942г.

сов. ЭМ

10-12

2-3

1-2

«Дракон-134А»(Вбр)

1942г.

сов. СКА

7-8

2-3

1-2

«Дракон-134С»(Вбр)

1945г.

сов. БО, СКА

6-12

2-3

1-2

«Скорпион А- 1» (США)

1943г.

БО типа «БО-1»

4-7

3-5

2-3

«Скорпион А-2» (США)

1943г.

БО типа «БО-1»

5-10

3-5

2-3

«Скорпион Е-3» (США)

1943г.

БО типа «БО-1»

5-10

3-5

2-3

«Скорпион Л-1» (США)

1944г.

ЭМ типа «Дерзкий»

8-10

3-5

2-3

«Скорпион С-1» (США)

1943г.

ТЩ типа «AM»

6-12

3-5

2-3

«Тамир-1»(СССР)

1940г.

сов. СКА

3-4

3-5

2-3

«Тамир-5» (СССР)

1945г.

сов. ЭМ, СКР, ТЩ

11-13,5

7

7

«Тамир-10»(СССР)

1944г.

сов. БО, СКА

5-12

до 15

2-3

 

Таблица 3. Основные тактико-технические данные РЛС обнаружения, состоявших на вооружении надводных кораблей ВМФ СССР, привлекавшихся к решению задач ПЛБ в 1941 - 1945 гг.

 

Название             Год поступления на           Классы вооружаемых          Д обнаружения ПЛ             Длина         Мощность станции

                        вооружение ВМФ СССР           кораблей                     крейсерском положении, кб    волны, см    передатчика, квт

«271» (Вбр)                   1944г.                   ЭМ типа «Дерзкий»                        около 60                           10                     70-100

«286»* (Вбр)                 1942г.                  сов. ЭМ, CKR ПЛ                            менее 20                          140                    7

«291»* (Вбр)                 1944г.                  сов. ЭМ                                     .       более 20                          140                    60-80

SF-1 (США)                   1943г.                 сов. ЭМ, БО типа «БО-1»                40-60                                10                    50-100

SL-1 (США)                   1943г.                 сов. ЭМ, ТЩтипа «AM»                  45-60                                10                     120

SO-13(CLUA)                 1943г.                ТКА типов «А-1», «А-2», «А-3»      до 60                                10                     75

«Гюйс- Ш»* (СССР)    1944г.                   сов. ЭМ                                            около 20                          143                   60-80

* - РЛС проектировалась для обнаружения воздушных целей.

 

Иллюстрации
01.jpg
Большой охотник «SC.1011» на ходовых испытаниях, июль 1943 г. Корабль еще не оснащен РЛС и РБУ «Маустрэп». В январе 1945 г. охотник был включен в состав со­ветского Тихоокеан­ского флота под на­званием «БО-327»
02.jpg
Антенны РЛС: а.  - типа «286» ранней модификации, б. - типов «286Р» и «291».
03.jpg