Wundefwaffe

ГЛАВА 2

ТАРАНТО И ПОЗДНЕЕ

 

13 сентября 1940 года началось долгожданное италь­янское наступление на египетско-ливийской границе. Командующий итальянской армией маршал Грациани не рвался наступать и двинулся вперед только по прямому приказу Муссолини. Поэтому наступление развивалось очень вяло. Армия генерала Уэйвелла значительно усту­пала противнику в живой силе и технике. Первый удар отразили мобильные авангарды, которые после этого отступили к главным силам, окопавшимся в районе порта Мерса-Матрух. Итальянцы продвинулись на 60 миль вглубь египетской территории, заняли Сиди-Баррани и остановились. Их наступательный пыл совершенно угас. В боях на суше наступило затишье.

Если не считать похода в центр Средиземного моря, чтобы встретить присланные подкрепления, в августе и сентябре Средиземноморский флот никаких крупных операций не проводил. Однако это не значит, что он бездельничал. Так как англичане не могли вести даль­нюю разведку, проводить рейды к Мальте в надежде встретить противника, не имело смысла. Вместо этого корабли адмирала Каннингхэма занялись поддержкой приморского фланга армии. Они обстреляли порт Бардия, куда прибывали итальянские транспорты, а также различные береговые сооружения. Особенно тяжелые потери противник понес от мин и торпед авианосных самолетов. Мы уже рассказывали о действиях 813-й эс­кадрильи с «Игла». 22 августа 3 «Суордфиша» 824-й эс­кадрильи, базирующейся на берегу, добились блестя­щего успеха в порту Бомба. Их командир капитан мор­ской пехоты Оливер Пэтч торпедировал и потопил под­водную лодку «Ириде». Остальные самолеты потопили плавучую базу и серьезно повредили эсминец. «Ириде» готовилась к походу с секретным заданием, о котором мы поговорим позднее. Гибель этой лодки задержала операцию на целых 18 месяцев.

Успех этой атаки английских самолетов, несомненно, должен был убедить командование Реджиа Аэронаутика в том, что флот был прав, отстаивая необходимость со­здания самолета-торпедоносца. Хотя итальянский флот сумел создать эффективную авиационную торпеду, до сих пор ВВС отказывались принимать се на вооружение. Но в сентябре итальянские торпедоносцы становятся основ­ной угрозой британским кораблям. 17 сентября возле Бардии был торпедирован тяжелый крейсер «Кент». 10 ок­тября был торпедирован легкий крейсер «Ливерпуль».

Неспешный ход событий в конце лета 1940 года был выгоден только итальянцам. Англичане не могли исполь­зовать все возможности Мальты, и это позволяло про­тивнику беспрепятственно проводить конвои в Ливию. Они следовали от Сицилии к мысу Бон, а потом вдоль берега до Триполи. 9 сентября Каннингхэм получил рез­кий выговор от министра обороны, который считал, что Средиземноморский флот действует слишком нереши­тельно. Однако адмирал снова подчеркнул, что только постоянная и обширная авиаразведка может позволить ему дать бой противнику при благоприятных условиях. На память неизбежно приходит отчаянный крик Нельсо­на: «Если я умру сейчас, в моем сердце будет впечатано желание получить фрегаты». Только с Мальты можно было вести такую разведку, и этот остров был единственной базой, пригодной для использования ударными соеди­нениями самолетов и подводных лодок, которые могли перерезать итальянские коммуникации. Остров все еще не получил тот приоритет, которого заслуживал, хотя снабжение и подкрепления понемногу перебрасывались туда. В конце сентября Каннингхэм с наиболее современ­ными кораблями — «Уорспайт», «Вэлиант», «Илластриес» — снова совершил вылазку в Центральное Среди­земноморье, чтобы прикрыть переброску войск, погру­женных на 2 крейсера. Адмирал Кампиони вышел в море с 4 линкорами и был обнаружен самолетом «Илластриеса» в 120 милях к северу от английского флота. В очеред­ной раз итальянский адмирал отошел. По уверениям Бра-гадина, он опять не располагал информацией о точной позиции Каннингхэма. Когда британские крейсера выса­дили подкрепления и были готовы повернуть назад, ита­льянский флот уже возвращался в Таранто.

В начале октября Каннингхэм совершил еще один поход, чтобы прикрыть конвой со снабжением. На сей раз в море вышел весь флот. Итальянцы ограничились отправкой в море небольшой группы эсминцев, чтобы попытаться провести ночную торпедную атаку. В резуль­тате произошел жаркий ночной бой между ними и крей­сером «Аякс», в ходе которого были потоплены 3 италь­янских корабля, а еще 1 получил повреждения. Англий­ский крейсер отделался попаданиями 7 мелких снарядов.

Тем не менее, в октябре события внезапно помчались галопом. 28 октября Муссолини сделал шаг, который в конечном счете оказался роковым для Оси. Он объявил войну Греции. Впрочем, англичанам это тоже стоило боль­ших потерь в людях и кораблях. И без того перегружен­ный Средиземноморский флот теперь был вынужден со­провождать конвои в Пирей и на Крит. Зато Каннингхэм получил прекрасную передовую базу в бухте Суда на се­верном побережье Крита.

А чуть раньше произошло менее заметное событие, которое, однако, имело гораздо более серьезные последствия. На Мальту прибыло 431-е звено КВВС, состоящее из 3 разведчиков Гленн-Мартин «Мэриленд». Они были быстроходнее и имели более высокий потолок, чем ле­тающие лодки «Сандерленд». Это позволило, наконец, наладить регулярное слежение за итальянскими базами. Теперь Каннингхэм сразу узнавал о любых перемещени­ях итальянских кораблей. Ему больше не приходилось дожидаться, пока противник будет замечен в море. По­явилась возможность реализовать давно задуманный план.

Некоторое время назад Каннингхэм изложил Перво­му Морскому Лорду заманчивую идею атаки с помощью торпедоносцев итальянских линкоров, стоящих в гавани. Когда в Александрию прибыл на «Илластриесе» контр-адмирал Листер, который возглавил авианосную эскад­ру Средиземноморского флота, у Каннингхэма появился еще один сторонник. На «Илластриесе» также прибыли подвесные баки для торпедоносцев, что позволяло им излететь на большом удалении от берега. Это давало не­плохой шанс добиться внезапности. До появления даль­них разведчиков идея оставалась несбыточной меч­той, однако план операции был разработан в мельчай­ших деталях, и Каннингхэм не упускал ни одного под­ходящего случая, чтобы дать летчикам необходимую тре­нировку. Особое внимание уделялось ночным полетам. Вопрос о посылке тихоходных неуклюжих «Суордфишей» в дневную атаку против хорошо защищенной вражеской базы даже не обсуждался.

Теперь «Мэриленды» начали регулярно доставлять подробные донесения и фотоснимки, на которых было видно, что итальянские линкоры сосредоточены в Та­ранто. Можно было приступать к реализации плана. Для операции был выбран день Трафальгарского сражения — 21 октября. Но случайный пожар в ангаре «Илластриеса» заставил отложить операцию. Вслед за этим случилась новая неприятность — отказала система заправки само­летов на «Игле». Она была повреждена сотрясениями от близких разрывов бомб. Авианосец не смог участвовать в операции. И наконец была потеряна часть торпедоносцев «Игла», переведенных на «Илластриес», — загрязненный бензин вызвал на них поломки моторов. Несмотря на все эти происшествия, операция «Джаджмент» была назна­чена на 11 ноября. Но вместо 30 торпедоносцев, ранее выделенных для атаки, в ней приняли участие только 21.

Тем временем англичане провели еще несколько опе­раций. Соединение Н адмирала Сомервилла вечером 7 ноября вышло из Гибралтара и направилось на восток. Вместе с ним шли новые подкрепления для Средизем­номорского флота — линкор «Барэм», крейсера «Глазго» и «Бервик» и 6 эсминцев. По пути они должны были до­ставить на Мальту 2150 солдат. Каннингхэм тоже вы­шел в море, чтобы прикрыть конвой с топливом и боеп­рипасами, идущий в Грецию и на Крит. Его эскадра со­стояла из «Уорспайта», «Вэлианта», «Малайи», «Рэмиллиса» «Илластриеса» и группы эсминцев. Кроме того, он намеревался провести 5 транспортов на Мальту. С острова в Александрию возвращались 4 пустых судна.

Итальянское командование знало о всех передвиже­ниях обоих английских соединений. Адмирал Кампиони приготовился вывести в море свои линкоры 8 ноября, когда должны были поступить более подробные донесе­ния авиаразведки. Хотя итальянский флот уже ощущал нехватку топлива, эта задержка была совершенно непо­нятной, если итальянцы хотели дать бой противнику. Когда наконец самолеты сообщили о конвое, идущем на Мальту, итальянский флот, все еще стоявший в Таран­то, уже не успевал перехватить его. Легко можно было догадаться, что и корабли Каннингхэма тоже находятся где-то в центральном бассейне, однако адмирал Кампи­они не двинулся с места.

Следующие 3 дня Средиземноморский флот крейси­ровал в центральном бассейне на расстоянии не более 350 миль от Таранто, ожидая прибытия подкреплений. Часть кораблей ушла на Мальту для дозаправки. Хотя ита­льянские самолеты совершили несколько безрезультатных налетов на соединения Каннингхэма и Сомервилла, которое тогда находилось южнее Сардинии, донесения итальянской авиаразведки оказались путаными и про­тиворечивыми. Они лишь окончательно сбили с толку итальянское командование. Многие корабли Кампиони имели бортовые гидросамолеты. Если бы он вышел в море и использовал их для планомерного поиска, то довольно быстро обнаружил бы противника. Вместо этого он пред­почел отстаиваться в гавани, ожидая новой информации. Впоследствии он горько пожалел об этом.

11 ноября Каннингхэм встретил долгожданные под­крепления, а пустые транспорты благополучно вышли с Мальты в Александрию. Теперь у английского адмирала были развязаны руки, и он направился к намеченной заранее точке старта самолетов, которая находилась в 170 милях юго-восточнее Таранто.

Один из самолетов «Илластриеса» улетел на Мальту за последними фотоснимками гавани Таранто, которые сделали «Мэриленды». В порту находились 5 линкоров. Вечером того же дня в гавани появился и шестой лин­кор. Итальянцы опрометчиво сложили все яйца в одну корзину.

Для англичан особенно важно было, чтобы их флот остался незамеченным в течение дня. Эту задачу должны были решить истребители «Илластриеса» с помощью операторов радарных установок. Многие корабли Среди­земноморского флота наконец-то получили это устрой­ство. Итальянские самолеты, которые появлялись на эк­ране радара, немедленно уничтожались истребителями. Они даже не успевали отправить сообщение и вообще не могли приблизиться к английскому флоту. Поэтому Супермарина оставалась в блаженном неведении относи­тельно намерений Каннингхэма и считала, что он воз­вращается в Александрию.

В 18.00, незадолго до захода солнца, «Илластриес» получил приказ флагмана: «Начать исполнение ранее отданного приказа на операцию «Джаджмент». Авианосец в сопровождении крейсеров и эсминцев повернул на северо-запад. Прожектор передал ему прощальный сиг­нал Каннингхэма: «Удачи вашим парням в их деле. Их успех может оказать самое серьезное влияние на ход вой­ны на Средиземноморье».

В ангарах авианосца завершалась подготовка самоле­тов к вылету. В операции должна была принять участие 21 «авоська», как летчики называли «Суордфиш». Само­леты стартовали 2 волнами. Первая состояла из 12 ма­шин под командованием капитан-лейтенанта Кеннета Уильямсона, командира 813-й эскадрильи. Наблюдате­лем с ним летел лейтенант Н.Дж. Скарлетт. Остальные 9 самолетов вел капитан-лейтенант Дж.У. Хейл, коман­дир 819-й эскадрильи. Его наблюдателем был лейтенант Г.Э. Карлайн. Не все самолеты этой маленькой группы несли торпеды. 6 «Суордфишей» первой волны и 4 вто­рой полны были вооружены бомбами. Они должны были атаковать крейсера и эсминцы и отлечь па себя внима­ние противника. По 2 бомбардировщика в каждой волне несли магниевые осветительные ракеты. Их основной задачей было осветить итальянские линкоры, стоящие во внешней гавани.

Англичане применили относительно новые торпеды. Они были оснащены новыми комбинированными взры­вателями «Дуплекс». Такое название они получили пото­му, что подрывали боеголовку торпеды в случае прямого попадания в корабль или при прохождении у него под килем. В этом случае срабатывал магнитный взрыватель.

Английских летчиков ждало опаснейшее испытание. Фотоснимки, сделанные разведчиками, показывали, что торпедоносцам придется прорываться через завесу аэро­статов заграждения. Кроме десятков зенитных орудий на 6 линкорах, 9 крейсерах и множестве эсминцев, италь­янцы установили на берегу десятки зенитных батарей. ПВО порта состояла из 21 батареи 100-мм зениток и более чем 200 мелкокалиберных зенитных автоматов. Противник также имел множество прожекторов.

Но летчики не знали, что 2 обстоятельства облегчат им проведение атаки. Недавний шторм серьезно потре­пал аэростаты заграждения. В эту ночь в воздухе находи­лись только 27 баллонов. Вдобавок итальянцы не сумели полностью установить противоторпедные сети. Отчасти это было вызвано нехваткой самих сетей, отчасти неже­ланием адмирала Кампиони слишком затруднять выход кораблей из гавани. Процедура разведения тяжелых и не­уклюжих сетевых заграждений была слишком трудной, и адмирал просто приказал их не ставить. Он полагал, что Каннингхэм возвращается в Александрию, и намеревал­ся утром выйти в море, чтобы обстрелять английскую передовую базу в бухте Суда на Крите.

11 ноября в 20.35 Кеннет Уильямсон взлетел во главе первой волны с палубы «Илластриеса». Через час в воз­дух поднялась вторая волна.

Мы не будем детально рассматривать операцию и опи­сывать действия каждого самолета. Скажем лишь, что недолгие минуты атаки показались летчикам целой веч­ностью, когда они летели сквозь настоящую стену трас­сирующих снарядов и пуль. Достаточно упомянуть, что, когда улетел последний «Суордфиш», у итальянцев ос­талось только 2 линкора («Андрея Дориа» не получил повреждений, но в это время он еще ремонтировался и был небоеспособен.). «Литторио» получил попадания 3 торпед и вышел из строя на 6 месяцев. «Дуилио» полу­чил 1 попадание и вышел из строя на 5 месяцев. «Кавур» получил только 1 попадание, однако он сел на дно, и до конца войны в строй не вошел. У итальянцев остались только «Витторио Венето» и «Чезаре».

Отважный командир ударной группы Кеннет Уиль­ямсон был сбит и вместе со своим наблюдателем по­пал в плен. Экипаж второго сбитого самолета погиб. 12 ноября в 2.50 все уцелевшие самолеты сели на авианосец, хотя многие из них были изрешечены пулями и осколками.

Рассвет 12 ноября 1940 года в Таранто открыл новую эру. Эпоха господства линкора завершилась. В течение 5 месяцев линейные флоты воюющих держав караулили друг друга. Один флот не желал вступать в бой, второй не мог вынудить противника принять бой. Ни один из фло­тов не мог сказать, что господствует на море. Итальянцы не могли помешать англичанам доставлять снабжение на Мальту. Англичане не могли перерезать итальянские мор­ские коммуникации, ведущие в Африку.

Теперь относительная сила линейных флотов измени­лась в пользу англичан. У итальянцев остались только 2 линкора против 5, которые имел Каннингхэм. В своей автобиографии адмирал пишет: «Уничтожение полови­ны итальянского линейного флота одним ударом оказа­ло серьезное влияние на стратегическую ситуацию на Средиземном море». Но в таком выводе можно усомниться. Разумеется, эта успешная операция англичан нанесла сильнейший удар по моральному духу итальянцев. В то же время она приободрила англичан как на Средиземномор­ском театре, так и в самой Англии. Она также позволила Каннингхэму больше не рисковать, пытаясь навязать бой значительно более сильному флоту. Теперь он мог ото­слать 2 наиболее старых линкора, «Малайю» и «Рэмиллис», что в свою очередь облегчило нагрузку на эсминцы сопровождения.

Однако в целом ситуация на Средиземном море изме­нений не претерпела, в основном потому, что линкоры больше не являлись становым хребтом морских сил. Обо­им противникам не хватало главного оружия, которое обеспечивало владение морем — морской авиации.

Итальянский флот был вынужден полагаться на по­мощь своих ВВС, которые от него совершенно не зави­сели. Армейские летчики не имели опыта действий над морем и не располагали нужными приборами и оборудо­ванием. Действия итальянской авиации в восточной половине моря еще до Таранто были парализованы горст­кой самолетов «Илластриеса». На западе то же самое сде­лали самолеты «Арк Ройяла». Несколько плохих истреби­телей, базирующихся на этих авианосцах, сумели выр­вать жало у итальянской бомбардировочной авиации. Зато угроза со стороны британских торпедоносцев более чем компенсировала превосходство итальянцев в линкорах.

Англичане могли позволить себе вылазки в централь­ную часть моря. Они даже временно наладили доставку подкреплений и снабжения на Мальту. Но в то же время Королевские ВВС оказались неспособны обеспечить Маль­ту ни достаточным количеством истребителей для защи­ты острова, ни ударными самолетами (торпедоносцами и пикировщиками). В результате англичане дорого запла­тили и за скаредную экономию на военном бюджете в период между мировыми войнами, и за ошибочную по­литику, когда морская авиация оказалась в руках незави­симых ВВС. Летчики слишком упивались этой самой не­зависимостью и не обращали внимания на специфичес­кие требования морской войны. Как оказалось в ходе вой­ны, морская держава, полагающаяся только на корабли, рискует потерпеть катастрофическое поражение.

Тем временем начались бои на суше в Северной Аф­рике. Хотя англичане добились значительных успехов, серьезных изменений в общей обстановке на Средизем­номорском театре не произошло. Они не сделали почти ничего, чтобы остановить поток подкреплений, идущий из Италии в Ливию. Лишь отвратительная боеспособность итальянской армии спасла англичан от неприятностей. Зато адмирал Каннингхэм сумел наладить систему кон­воев в Грецию и на Крит. На этом острове началось стро­ительство оборонительных сооружений.

В конце месяца в Гибралтар пришли 3 быстроходных транспорта с автомобилями и различными припасами. 2 из них должны были идти на Мальту, третий — в Алек­сандрию. На крейсера «Манчестер» и «Саутгемптон» были погружены 1400 солдат. 25 ноября эти транспорты вышли в море. Их прикрывало Соединение Н адмирала Сомер­вилла: линейный крейсер «Ринаун», авианосец «Арк Ройял», крейсера «Шеффилд» и «Диспетч», а также 5 эс­минцев. В тот же день Средиземноморский флот вышел из Александрии, чтобы провести на Мальту еще 4 транс­порта. При подходе к Сицилийскому проливу от него дол­жны были отделиться линкор «Рэмиллис» и тяжелый крейсер «Бервик», пройти пролив и соединиться с эс­кадрой Сомервилла.

На сей раз задача навязать бой противнику выпала на долю Сомервилла. Итальянцы, как обычно, почти сразу узнали о выходе в море британских соединений. После катастрофы в Таранто итальянский линейный флот, ко­торый теперь сократился до «Витторио Венето» и «Чезаре», был отведен в Неаполь. Поэтому Соединение Н на­ходилось в более выгодной позиции, чем флот Каннингхэма. Итальянское командование приказало адмиралу Кампиони выйти в море и утром 27 ноября находиться южнее Сардинии. Он имел 2 линкора, 6 тяжелых крейсе­ров и 14 эсминцев. Приказ, полученный Кампиони, тре­бовал принимать бой, только если противник будет зна­чительно уступать ему в силах.

Примерно в 10.40 такой момент наступил. Гидросамо­лет крейсера «Больцано» сообщил, что видит у мыса Бон 1 линкор, 2 крейсера и 4 эсминца. Кампиони повернул на юго-восток и приказал дать полный ход. Позднее он писал: «Я полагал, что соединение англичан уступает итальянскому. Более того, столкновение должно было произойти ближе к Сицилии, чем к Сардинии, поэтому условия были благоприятными для нас».

Пройдя Сицилийский пролив, «Рэмиллис» и «Бервик» шли навстречу Сомервиллу со скоростью 20 узлов. Боль­ше машины старого линкора дать не могли. В 10.15 бри­танский адмирал узнал о присутствии поблизости ита­льянского флота. Отправив конвой на юго-восток, Со­мервилл пошел вперед, навстречу «Рэмиллису» и «Бервику». Он расположил свое соединение между противником и конвоем. «Арк Ройял» получил приказ подготовить самолеты к торпедной атаке. Когда стало ясно, что бри­танские корабли успеют встретиться до столкновения с итальянцами, Сомервилл смог оценить перспективы боя. Ему противостояли 2 или 3 линкора и по крайней мере 6 крейсеров. Он сам имел модернизированный линейный крейсер «Ринаун» и старый линкор «Рэмиллис», орудия которого уступали в дальнобойности итальянским. Из 5 британских крейсеров 2 были забиты солдатами, и лишь 1 был вооружен 203-мм орудиями. Еще больше осложня­ло ситуацию то, что бой должен был произойти недале­ко от баз итальянских бомбардировщиков, расположен­ных на Сицилии и Сардинии.

На первый взгляд, все обстоятельства складывались в пользу противника. Однако у Сомервилла был в запасе один козырь — торпедоносцы «Арк Ройяла». К сожале­нию, многие пилоты были зелеными новичками, кото­рые были плохо подготовлены. Следует помнить, что в этот период войны англичане располагали совсем неболь­шим числом авианосцев, и они пока еще ничего не до­бились, действуя в море против вражеских эскадр.

Но теперь и Кампиони получил более точные сведе­ния о силе противника. Он имел целую пачку противоре­чивых донесений, из которых следовало, что противник имеет 2 или 3 линкора и 1 авианосец. Все его просьбы прислать самолеты остались без ответа — не появились ни истребители, ни бомбардировщики. Оба адмирала дей­ствовали так, как и можно было ожидать. Сомервилл позднее написал: «Каким бы ни был состав вражеского соединения, мне было ясно, что добиться своей цели — обеспечить своевременное и благополучное прибытие конвоя к цели — я могу, лишь смело атаковав противни­ка, причем как можно скорее». Кампиони, который имел под своим командованием 2 последних итальянских лин­кора и был связан строгими приказами Супермарины, отказался принять вызов. Он приказал своему флоту по­ворачивать в Неаполь. В это время крейсера противников вели перестрелку на предельной дистанции. «Бервик» получил небольшие повреждения, после чего более бы­строходные итальянские корабли вышли из боя.

Единственной надеждой Сомервилла остановить про­тивника теперь были авианосные торпедоносцы. Такое положение позднее повторилось еще не один раз. 11 «Суордфишей» атаковали противника, но попаданий не до­бились. Итальянцы, имея преимущество в скорости, по­степенно уходили на северо-запад по прикрытием своей авиации, которая, хоть и с большим опозданием, по­явилась на сцене. Итальянские летчики сбрасывали бом­бы, как обычно, довольно точно. Временами «Арк Ройял» буквально скрывался среди водяных столбов. Однако каждый раз авианосец оказывался цел, а его орудия вели яростный огонь по вражеским самолетам.

Тем не менее, именно авиация решила исход этого столкновения. Присутствие «Арк Ройяла» заставило Кампиони принять решение отойти. Снова линкоры обоих противников не сумели обменяться ни одним залпом. Зато оба конвоя благополучно прибыли на Мальту и достави­ли свой драгоценный груз.

Тем временем итальянская авиация начала постепен­но истощать свои силы. Это было следствием необдуман­ного нападения Муссолини на Грецию. Впервые флот Каннингхэма совершил вылазку в центральный бассейн, и ни один из его кораблей не сделал ни одного выстрела. Впервые была поставлена под сомнение способность ита­льянцев блокировать сквозной проход через Средизем­ное море. На суше, армия маршала Грациани была раз­громлена в ходе трехдневной битвы (с 9 по 11 декабря) Армией Нила под командованием генерала Уэйвелла. Итальянцы отступили из Египта, потеряв 38300 человек только пленными.

Англичане решили использовать временное преиму­щество и провести конвои из Гибралтара на Мальту и в Грецию. Конвой из Александрии на Мальту уже находил­ся в море. Однако вскоре ситуация полностью изменилась, и снова причиной этого была авиация. Ухудшение положения Оси на Средиземном море заставило Гитлера прийти на помощь опозорившему союзнику. Крушение его собственных надежд на высадку десанта в Британии заставило фюрера обратить свое внимание на Средизем­ное море. Именно на этом театре он собирался нанести решающий удар англичанам.

Сначала Гитлер не планировал посылать свои войска в Африку. Он хотел ограничить свою помощь итальянцам отправкой авиационных частей для уничтожения британ­ского флота и нейтрализации Мальты. Началась подго­товка аэродромов в Сицилии для перебазирования туда X авиакорпуса из Норвегии. Это было совершенно само­стоятельное соединение, насчитывавшее около 450 са­молетов — дальние бомбардировщики, пикировщики, истребители и разведчики. Корпус имел свою собствен­ную зенитную артиллерию, транспорт, радиостанции, топливо и бомбы. Его летчики были специально обучены атакам кораблей. В середине декабря самолеты X авиа­корпуса начали прибывать на Средиземное море. В начале января он уже представлял собой серьезную силу — око­ло 300 самолетов под командованием генерала авиации Гейслера. Они базировались в Катании, Комизо, Трапани, Палермо и Реджио Калабрия. Вскоре германские са­молеты громко заявили о своем прибытии.