Wundefwaffe

ГЛАВА 9

ЗАХВАТ ТОБРУКА: РОКОВАЯ ОШИБКА РОММЕЛЯ

 

Заявление фельдмаршала Кессельринга, что «нейтра­лизация Мальты завершена», было не просто обычной для летчика переоценкой результатом бомбардировок. Это была, скорее, попытка выдать желаемое за действитель­ное, к которой его подтолкнуло благоприятное для Гер­мании развитие событий на всех театрах военных дей­ствий. Повлияла на это и твердая уверенность генерала Роммеля в своей победе. Он готовил наступление в Ли­вии, к участию в котором планировалось привлечь и 2-й воздушный флот. Кессельринг решил, что итальянские ВВС, базирующиеся в Сицилии, сумеют продолжать мас­сированные воздушные налеты, которые не позволят Мальте оправиться.

Следует напомнить, что «демонстративное наступле­ние» Роммеля в конце января 1941 года совершенно нео­жиданно оказалось исключительно успешным. Британская 8-я армия откатилась на линию Газала — Бир-Хакейм западнее Тобрука. Здесь оба противника остановились, чтобы собрать силы для нового сражения. Стратегичес­кие планы Оси предусматривали захват Мальты до нача­ла любого нового наступления в Африке, и итальянцы получили обещания немецкой помощи. Однако к началу апреля англичане сумели перегруппировать свою армию в восточной Киренаике и перебросить туда большие под­крепления. Роммель начал сомневаться, сумеет ли он удер­жать свои позиции, если англичане будут продолжать наращивать силы прежними темпами. Он решил предуп­редить британское наступление.

Поэтому, когда в самом начале апреля Кессельринг прилетел к нему, Роммель убедил его отложить наме­ченную высадку на Мальту до того, как он сам начнет наступление, главной целью которого был захват Тобру­ка. Рапорт Кессельринга привел к новому соглашению между Гитлером и Муссолини, которое было заключено в Бергхофе 30 апреля. Датой начала наступления Роммеля было назначено 26 мая, а датой высадки на Мальту — 10 июля. Чтобы не позволить Роммелю слишком увлечь­ся, было решено, что армии Оси не будут пересекать границу Египта и наступление завершится к 20 июня. После этого главные усилия будут обращены на захват Мальты. Для операции «Геркулес» — так была названа высадка на остров — к 3 итальянским парашютно-десан­тным батальонам добавлялись германская парашютно-десантная дивизия и сводный отряд трофейных русских танков. Германский флот должен был предоставить де­сантные суда. Сразу после высадки воздушного десанта на южном берегу Мальты должны были высадиться ита­льянские войска, а на юго-восточном — германские. Всего в операции должны были участвовать 31000 солдат. За­тем, когда безопасность морских коммуникаций, веду­щих в Ливию, будет обеспечена, Роммель мог начать наступление для захвата дельты Нила.

Опасения Роммеля, что британская 8-я армия первой перейдет в наступление, особенно если операция «Гер­кулес» не будет отложена, были вполне обоснованными. С конца февраля премьер-министр и Комитет начальни­ков штабов постоянно давили на генерала Окинлека, требуя возобновить наступление в Киренаике. Главной причиной была необходимость отбить аэродромы в зашитой Киренаике, чтобы конвои на Мальту снова по­лучи ни воздушное прикрытие. Без такого прикрытия их пишем становились минимальными. Окинлек утверждал, что армия не готова, и отказывался начинать преждевре­менное наступление. Его провал привел бы к уничтоже­нию только что сформированных бронетанковых частей и оставил бы Египет совершенно беззащитным перед контрнаступлением Оси. К марту Уинстону Черчиллю надоело это упрямство, и он послал в Египет сэра Стаф­форда Криппса и заместителя председателя Комитета начальников штабов генерал-лейтенанта Ная, чтобы те на месте ознакомились с состоянием дел и сильнее на­давили на Окинлека. Однако инспекторы вместо этого поддержали командующего 8-й армией и сообщили, что самой ранней датой начала наступления может считать­ся середина мая.

Поэтому Комитет начальников штабов, хотя и с не­охотой, согласился с этим. Одновременно лондонские стратеги потребовали отправить часть авиации со Сред­него Востока на Цейлон, чтобы парировать действия японцев в Индийском океане. Комитет начальников штабов нарисовал такую мрачную картину, что Окинлек согласился с ним. Так как японцы могли угрожать морским коммуникациям, ведущим на Средний Вос­ток через Индийский океан, он решил вместо наступ­ления ограничиться обороной. Это позволило бы пере­бросить часть сил в Индию. Когда ему указали, что си­туация на Среднем Востоке может повлиять на ход вой­ны в целом, для чего следует разгромить противника в Западной пустыне, Окинлек сообщил, что сможет на­чать наступление не ранее середины июня, когда по­лучит достаточное количество танков. Однако премьер-министр потребовал начать наступление в мае. Оно могло отвлечь внимание противника и помогло бы про­нести новый конвой на Мальту во время периода ново­луния в середине июня. Окинлек был поставлен перед выбором: или подчиниться, или уйти в отставку. Он согласился выполнить приказание. Однако Роммель нанес удар первым.

Сегодня, задним числом, можно сказать, что Окинлек был совершенно прав, отклоняя все требования на­чать преждевременное наступление. Вместо него такое наступление 26 мая начал Роммель, который распола­гал ограниченными ресурсами. Увлекшись первыми ус­пехами, германский генерал не рассчитал своих сил и зарвался.

Главной проблемой Роммеля была доставка и накоп­ление запасов. Хотя теперь конвои в Триполи и Бенгази шли почти без помех, нехватка тоннажа привела к тому, что Африканский Корпус с трудом удовлетворял свои минимальные потребности. Другой проблемой была дос­тавка припасов из портов к линии фронта. Большую часть грузов приходилось доставлять из Триполи, так как воз­можности разгрузки транспортов в Бенгази были огра­ниченными. В последнее время работа этого порта значи­тельно улучшилась, но все-таки даже от него до линии фронта еще оставалось более 200 миль пустынного без­дорожья. После начала наступления армий Оси это рас­стояние увеличилось. Хроническая нехватка грузовиков сделала перевозки вдоль побережья слишком сложными. На совещании в штабе Роммеля 17 мая он предложил в качестве единственного приемлемого варианта доставку грузов морем из Бенгази. Командующий итальянскими морскими силами в Ливии возражал, так как это было выше его возможностей. После этого за дело взялся гер­манский флот, и положение значительно улучшилось. Если в апреле в Дерну были доставлены только 2400 тонн грузов для немцев, то в мае эта цифра выросла до 7500 тонн, а в июне — до 11 000 тонн. К моменту начала на­ступления в Киренаике были созданы 4 больших склада боеприпасов. Роммелю удалось собрать 11 000 тонн топ­лива и продовольствия на 30 дней. Этого было достаточ­но лишь для тактического наступления с целью захвата Тобрука, что и предусматривалось планами высшего командования. Роммель имел 584 танка против примерно 800 английских, но слабое вооружение и ненадежность последних вполне уравнивали шансы. В воздухе авиация Оси имела как локальное превосходство в Западной Пу­стыне, так и на всем театре в целом. Положение усугуб­лялось тем, что большинство британских истребителей были устаревшими по сравнению с Me-109F.

Примерно так выглядела ситуация 26 мая, когда нача­лась битва у Газалы, которая через 4 недели завершилась падением Тобрука. Она началась излюбленным трюком Роммеля — он попытался окружить британскую армию. Это не удалось. На какое-то время войска Оси оказались зажатыми между минными заграждениями и британски­ми танковыми частями. У них не хватало топлива и боеп­рипасов, и они оказались буквально на грани поражения. На юге войска Свободной Франции под командованием генерала Кёнига героически защищали Бир-Хакейм от превосходящих сил противника с 26 мая по 10 июня, ког­да гарнизон был отведен по приказу генерала Ритчи. Ис­ход битвы колебался, как на весах, до 18 июня. К этому дню танковые части 8-й армии были разбиты, и она ото­шла к египетской границе, снова оставив Тобрук в осаде.

Роммель не стал терять времени попусту. Атака крепо­сти началась 20 июня массированным воздушным нале­том. В нем участвовали 85 бомбардировщиков, 21 пики­ровщик и примерно 50 истребителей-бомбардировщиков под прикрытием 150 истребителей. Немцы сбросили око­ло 365 тонн бомб, буквально парализовав обороняющих­ся. Утром 21 июня Тобрук капитулировал. Это был колос­сальный личный успех Роммеля, которого немедленно произвели в фельдмаршалы. Он выполнил все поставлен­ные перед ним задачи. Противник был разгромлен и от­брошен за границу Египта. Согласно директиве Муссо­лини от 5 мая (войска Оси в Северной Африке подчиня­лись итальянскому Commando Supremo) теперь наступило время остановиться и все силы перебросить для участия в операции «Геркулес». Но Роммель, завороженный собственными успехами, поверил в счастливую звезду и не собирался останавливаться, пока не дойдет до Суэцкого канала. Среди огромного количества трофеев, захвачен­ных в Тобруке, оказались 1400 тонн бензина, большое количество боеприпасов (как английских, так и немец­ких), 2000 исправных автомобилей и 5000 тонн продук­тов. Ему показалось, что все проблемы со снабжением разрешены одним ударом. Действуя по собственной ини­циативе и через голову итальянского командования, Роммель радировал в Берлин:

 

«Боевой дух и состояние войск, количество захвачен­ных припасов и слабость противника в данный момент делают для нас возможным нанести удар в сердце Егип­та. Поэтому требую, чтобы дуче вынудили снять все ог­раничения на наступление. Все войска, находящиеся под моим командованием, нужно отдать в мое распоряже­ние для продолжения наступления».

 

Гитлеру это понравилось, и 23 июня он написал Мус­солини письмо, поддерживая требования Роммеля. Од­нако блестящий успех под Тобруком ослепил Муссоли­ни гораздо меньше, чем победителя. Хотя дуче и согла­сился, что появилась возможность дойти до Суэцкого канала, он повторил, что проблема наступления в Егип­те больше зависит от безопасности перевозок припасов через Средиземное море, за которую отвечал итальян­ский флот, чем от хода боев на суше. Он заявил, что следует снова перебросить в Сицилию самолеты из Ли­вии и других мест, чтобы вновь нейтрализовать Мальту. А тем временем операция «Геркулес» была отложена до сентября. Таким образом, можно сказать, что неожидан­ный и быстрый триумф Роммеля в Тобруке, который в то время казался англичанам катастрофой и позором, спас Мальту от вражеской высадки. В тот период англичане не могли ее отразить, и весь ход войны мог принять совер­шенно иной характер.

Кавальеро, который был произведен в маршалы, что­бы уравнять его в чинах с Роммелем, провел совещание с Кессельрингом. Тот находился в сложном положении. От него требовали самолеты одновременно для возоб­новления воздушного наступления на Мальту и для под­держки войск Роммеля, поэтому Кессельринг пошел на компромисс. Он согласился подержать наступление в Египте, но только до Эль-Аламейна. Когда 26 июня Ка­вальеро и Кессельринг прибыли в штаб Роммеля в Сиди Баррани, они обнаружили, что новоиспеченный маршал преисполнен самоуверенности. Он собирался начать на­ступление на Мерса-Матрух и гарантировал, что к июню его солдаты войдут в Каир. Ничто не должно мешать ему полностью использовать свою победу. Опьяненный гром­кими успехами, Роммель забыл собственное предупреж­дение, которое сделал в Берлине в феврале 1941 года, принимая командование Африканским Корпусом: «Без Мальты Ось в конечном итоге потеряет контроль над Северной Африкой».

В директиве, которую отдал Кавальеро от имени Commando Supremo, говорилось, что необходимо полно­стью использовать любой успех. Однако он предупредил, что следует ожидать серьезные проблемы со снабжени­ем, и заявил, что наступление далее Эль-Аламейна мож­но вести только с учетом общей ситуации на Средизем­номорском театре. Тем временем, германская авиация начала перебазирование в Сицилию. Но уже на следую­щий день, 27 июня, Муссолини под впечатлением быс­трого продвижения Роммеля издал новую директиву, которая требовала наступления на Суэцкий канал. Через 2 дня дуче прилетел в Киренаику, чтобы приготовиться к торжественному въезду в Каир. Роммель, как оказа­лось, уже ждал разрешения пересечь границу Египта. Тан­ковая Армия, как теперь называлось итало-германское соединение Роммеля, используя трофейные автомоби­ли, продовольствие и топливо, прошла Мерса-Матрух и к концу месяца вышла на позиции у Эль-Аламейна. Отсюда до Александрии и базы Средиземноморского флота осталось всего 60 миль. А там начиналась богатейшая дельта Мила, которая манила свежеиспеченного фельд­маршала. Там он намеревался одержать новую блестящую победу, которая станет решающей... И он сразу бросил свои войска на оборонительные рубежи англичан. Одна­ко немцам не удалось прорвать оборону противника. 3 июля Роммель предпринял новую попытку генерального наступления, которая снова завершилась неудачей с тя­желыми потерями для немцев. Но точно так же были от­биты и все контратаки англичан, хотя после этого все наступательные возможности германских и итальянских войск были исчерпаны. Той же ночью Роммель приказал Танковой Армии перейти к обороне.

В период с 15 по 21 июля британская 8-я армия пред­приняла несколько атак, которые провалились. Однако они вынудили Роммеля передать в Берлин, что, «если противник сумет продвинуться еще немного, мы не смо­жем удерживать позиции у Эль-Аламейна». Он потребо­вал подкреплений. В результате ему по воздуху были пе­реброшены германские и итальянские полки парашюти­стов, которые находились в Сицилии и готовились к вы­садке на Мальту. 20 июля Муссолини, так и не дождав­шись триумфа, вернулся в Италию. На следующий день операция «Геркулес» была окончательно отменена.

В боях на суше наступила передышка. Армии обоих противников были слишком измотаны и потрепаны, и сейчас они приводили себя в порядок. Так продолжалось до 30 августа. А теперь мы должны обратиться к событи­ям на море.

В своей директиве от 26 июня Кавальеро настаивал на «быстрой переброске авиации из Африки на Сицилию, чтобы снова усилить налеты на Мальту».

Хотя в мае Мальта была буквально поставлена на ко­лени, теперь она снова угрожала морским коммуника­циям Роммеля. За этот период ПВО острова была значи­тельно усилена переброской большого количества «Спитфайров», которую провели авианосцы союзников. Поэто­му июльский воздушный блиц немцев завершился пол­ным провалом. В то же время отвод частей 2-го воздушно­го флота из Африки оставил Роммелю слишком мало самолетов. Теперь он уступал англичанам в воздухе, что и стало одной из причин провала попытки наступления под Эль-Аламейном. Итальянский флот с января по июнь 1942 года сумел обеспечить перевозки в Африку, что позволило Роммелю использовать техническое и такти­ческое превосходство Танковой Армии и нанести бри­танской 8-й армии ряд чувствительных поражений. Од­нако итальянский флот не сумел в полной мере исполь­зовать господство на море, которое ему поднесли на блю­дечке Люфтваффе. Отчасти это было вызвано нехваткой топлива, так как итальянцы в этом полностью зависели от своего союзника. Но главной причиной было упрямое следование доктрине «fleet in being». Итальянцы не жела­ли вступать в бой с британским флотом, даже если име­ли превосходство в силах. Поэтому они позволили доста­вить на Мальту различные грузы и вооружение. Раз за разом британские и американские авианосцы безнака­занно входили в центральный бассейн, поднимали в воз­дух «Спитфайры» и «Харрикейны» и спокойно уходили назад. Лишь когда господство Оси на море и в воздухе в центральном бассейне оказалось под сомнением, италь­янский флот рискнул выйти в море. Но это было сделано слишком поздно и слишком нерешительно.

Несмотря на всю свою стойкость, Мальта не могла выжить, если на остров не будут доставлены подкрепле­ния и снабжение. Жители острова получали всего по 10 унций хлеба в день (1 унция равна 28 граммам.) и находились на грани голодной смер­ти. Их спасала только раздача пищи в общественных сто­ловых. На острове не осталось топлива для электростан­ций. Катастрофа с мартовским конвоем привела к решению не посылать на остров транспорты, пока туда не будут доставлены новые истребители. Поэтому авианос­цы доставили 198 «Спитфайров», после чего в июне было решено попытаться провести новый конвой.

На сей раз было решено одновременно отправить 2 конвоя — с запада и востока. Из Гибралтара должны были выйти 5 транспортов: британские «Труалюс», «Бэрдван» и «Орари», американский «Чант» и голландский «Таним-Оар», а также американский танкер «Кентукки». В соеди­нение прикрытия входили линкор «Малайя», старые авиа­носцы «Игл» и «Аргус», крейсера «Кения», «Ливерпуль», «Харибдис» и 8 эсминцев. Эти корабли должны были со­провождать конвой до входа в пролив Скерки. Непосред­ственное прикрытие — крейсер ПВО «Каир», 5 эсмин­цев и 4 эскортных миноносца — должно было вести кон­ной на Мальту. Операция получила кодовое название «Гар­пун». Командовал ею вице-адмирал Э.Т.Б. Кэртейс, поднявший флаг на «Кении».

Одновременно с востока под прикрытием крейсеров и эсминцев Средиземноморского флота, к которым вре­менно присоединились 3 крейсера и несколько эсминцев из состава Восточного флота, должен был выйти конвой из 11 транспортов. Эта часть операции называлась «Вигерес». Оба конвоя неизбежно должны были подвергнуться воздушным атакам — в Сицилийском проливе и знаме­нитой «Бомбовой аллее». Однако могли вмешаться и ита­льянские корабли. В Кальяри на Сардинии находилась дивизия легких крейсеров и несколько эсминцев. Если бы они действовали более смело и рискнули подверг­нуться атакам самолетов с Мальты, то могли бы серьез­но угрожать конвою «Гарпун» после того, как уйдут ко­рабли адмирала Кэртейса. Главные силы итальянского флота находились в Таранто. Его ядро составляли новые линкоры «Витторио Венето» и «Литторио». Всего через 19 часов они могли выйти на пересечку конвою «Вигерес». Адмирал Иакино мог перехватить конвой тихим лет­ним утром, и тогда адмирал Вайэн уже не мог рассчитывать на помощь темноты или шторма, которые ранее позволили ему ускользнуть от превосходящих сил про­тивника. С другой стороны, сейчас на Мальте базирова­лись дневные торпедоносцы «Бофорт» и ночные «Вел­лингтон». В Египте также находились «Бофорты» и не­сколько американских бомбардировщиков «Либерейтор», оснащенных новейшими бомбовыми прицелами Нордена, на которые возлагались большие надежды. Англичане были вынуждены использовать базовую авиацию в каче­стве замены линейного флота. Всего они могли исполь­зовать 40 торпедоносцев и 8 «Либерейторов». Этого было достаточно для проведения одной массированной атаки, но, как уже показал опыт, этого было слишком мало при действиях с нескольких разбросанных аэродромов. Тем не менее, попытка была предпринята. Для руководства операцией «Вигерес» адмирал Харвуд, который сменил Эндрю Каннингхэма, и маршал авиации Артур Теддер создали «объединенный оперативный центр» при штабе 201-й группы взаимодействия с ВМФ.

На рассвете 14 июня 1942 года конвой «Гарпун» нахо­дился примерно в 120 милях юго-восточнее Сардинии. Он подвергся атаке 20 бомбардировщиков и 50 торпедо­носцев, которые вместе с множеством истребителей ба­зировались на этом острове. Накануне вечером из Калья­ри вышла 7-я дивизия крейсеров — «Эугенио ди Савойя» под флагом адмирала да Зара и «Монтекукколи». Ее со­провождали эсминцы. Да Зара надеялся перехватить быс­троходный заградитель «Уэлшмен», который вышел вме­сте с конвоем. Как уже делалось ранее, он должен был идти вперед и разгрузиться на Мальте еще до прихода конвоя. Никого не встретив, итальянский адмирал вер­нулся в Палермо, чтобы ждать новых приказов.

В это же самое время конвой «Вигерес» успел доволь­но глубоко зайти в «Бомбовую аллею», но до вечера он двигался довольно спокойно, так как истребители Коро­левских ВВС из Киренаики обеспечили воздушное при­крытие. И все-таки конвой понес потери. Один транспорт был поврежден пикировщиками, и его отправили в Тобрук. Другой был отправлен назад, так как его ско­рость оказалась слишком маленькой. По этой же причине голландское судно «Огтекирк» было направлено в Тоб­рук. Но, прежде чем оно дошло до порта, его атаковали 40 пикировщиков и отправили на дно. Конвой сократил­ся до 8 транспортов.

В Таранто адмирал Иакино узнал о выходе конвоя «Вигерес» накануне вечером. Утром 14 июня итальянский флот готовился к выходу в море и в 14.30 покинул порт. Иакино намеревался перехватить соединение Вайэна в 9.30 на следующий день. В движение пришло множество кораблей, рассеянных по всем уголкам центрального бас­сейна. Результат их столкновения должен был определить, выживет ли Мальта, а возможно, и весь исход борьбы за Средний Восток.

Для большей ясности мы постараемся проследить за передвижениями обоих конвоев. Сначала мы обратимся к боям, которые пришлось выдержать конвою «Гарпун». Итальянцы усвоили уроки прошлых боев и поняли, что самолеты следует использовать массированно. Поэтому они собрали довольно сильную ударную авиагруппу. «Игл» имел на борту всего 16 «Си Харрикейнов» и 4 «Фулмара», а потому мог постоянно держать в воздухе более чем скромное истребительное прикрытие. Англий­ские летчики сражались отважно и в течение дня сбили 17 вражеских самолетов, потеряв 7 своих. Однако их было слишком мало, чтобы сдержать стаи вражеских бомбар­дировщиков, которые сопровождало большое число ис­требителей.

Первые атаки итальянских истребителей-бомбардиров­щиков успеха не имели. Но в 11.30 конвой был одновре­менно атакован 28 торпедоносцами и 10 горизонтальны­ми бомбардировщиками, которые сопровождали 20 ис­требителей. Слабое истребительное прикрытие конвоя было просто отброшено в сторону. Торпедоносцы пото­пили транспорт «Танимбар» и повредили крейсер «Ливерпуль». Эсминец «Энтилоуп» взял крейсер на буксир и потащил в Гибралтар. Это была слишком заманчивая до­быча, и 26 бомбардировщиков и 8 торпедоносцев атако­вали их, но попаданий не добились. Далее день шел спо­койно, пока в 18.20 не началась новая воздушная атака. На этот раз появились бомбардировщики II авиакорпуса Ju-88, которые прилетели с аэродромов Сицилии. Но их встретили авианосные истребители, которые сумели от­бить атаку, и британские авианосцы повреждений не получили.

Через полтора часа противник предпринял новую мас­сированную атаку, которую провели совместно итальян­ские торпедоносцы и германские пикирующие и гори­зонтальные бомбардировщики. В небе вертелась безумная карусель, и корабли выписывали причудливые зигзаги и петли, уклоняясь от града бомб. В грохот орудий вплета­лись глухие разрывы глубинных бомб, которые британ­ские эсминцы сбрасывали на воображаемый перископ. Каким-то чудом ни корабли сопровождения, ни транс­порты не получили попаданий, хотя «Аргус» несколько раз с большим трудом уклонялся от торпед.

В сумерках последовала еще одна безуспешная воздуш­ная атака, и конвой вошел в пролив Скерки. После этого адмирал Кэртейс со своими кораблями повернул назад. 5 оставшихся транспортов теперь сопровождали только «Каир», 5 эсминцев, 4 эскортных миноносца типа «Хант», 4 тральщика и 4 катера-тральщика. Эти корабли были вооружены только 102-мм орудиями и предназначались в основном для отражения атак самолетов. Ночь прошла спокойно, а на рассвете конвой оказался в 30 милях южнее острова Пантеллерия. До Мальты оставалось еще 12 ча­сов хода. На рассвете 15 июня должны были появиться «Бофайтеры» с Мальты, а к полудню конвой оказался бы под прикрытием «Спитфайров». Перспективы выгля­дели довольно обнадеживающе, но все резко перемени­лось в 6.30. Командир «Каира» капитан 1 ранга Харди увидел, что путь конвою преграждают вражеские крейсера. Через несколько минут они открыли огонь с дис­танции более 10 миль, что значительно превышало даль­нобойность британских орудий.

Хотя еще вчера вечером англичане узнали о выходе эскадры адмирала да Зара из Палермо, проследить за ней не удалось из-за нехватки самолетов-разведчиков. Все внимание было обращено на итальянские линкоры, иду­щие на юг из Таранто. На основании прошлого опыта было решено, что да Зара идет на соединение с Иакино и не собирается действовать самостоятельно в Сицилий­ском проливе. Харди отважно повернул навстречу вне­запно возникшей опасности. Его 5 эсминцев под коман­дованием капитана 2 ранга Скэрфилда на «Бедуине» ри­нулись в бой, а конвой повернул прочь под прикрытием дымовой завесы, которую поставили «Каир» и эскорт­ные миноносцы.

Да Зара двигался на юг, перекрывая конвою путь на Мальту. Он разделил огонь между «Каиром», который шел параллельным курсом и прикрывал конвой дымовой за­весой, и британскими эсминцами, которые ринулись в атаку. Так как в начале боя итальянцы находились вне пределов дальности стрельбы британских орудий, их огонь был довольно точным. «Каир» получил 2 попадания, но повреждения оказались несерьезными. Головной британ­ский эсминец «Бедуин» и шедший за ним «Партридж» также получили попадания и были выведены из строя. 2 концевых эсминца «Матчлесс» и «Марн» обстреляли итальянские эсминцы «Вивальди» и «Малочелло», кото­рые пытались прорваться к конвою, и добились успеха. «Вивальди» получил попадание в котельное отделение, загорелся и потерял ход. «Малочелло» остался с ним, что­бы оказать помощь.

Тем временем капитан 1 ранга Харди вызвал на по­мощь эскортные миноносцы, чтобы отразить угрозу со стороны вражеских кораблей. Когда все корабли с силь­ным зенитным вооружением покинули транспорты, в 7.00 появились 8 германских пикировщиков Ju-87. Их никто не встретил , так как «Бофайтеры» уже улетели на Маль­ту, а новые истребители еще не прибыли. Это достаточно обычная неувязка, когда эскадру прикрывают базовые истребители, а не авианосные. Поэтому атака пикиров­щиков превратилась в учебное бомбометание. «Чант» был потоплен, а «Кентукки» выведен из строя.

Бой между кораблями противников сместился на юг. Так как итальянские крейсера не показали ни малейше­го желания входить в дымовую завесу, Харди повернул обратно к конвою. Да Зара повернул следом. Когда Харди увидел, что конвой двигается на юго-восток, причем тральщик «Геба» ведет «Кентукки» на буксире, он при­казал своим кораблям повернуть обратно. Положение конвоя оставалось исключительно опасным, так как ору­дия итальянских крейсеров могли в считанные минуты уничтожить все транспорты. Однако совершенно неожи­данно итальянский адмирал повернул на восток. По ка­кой-то причине он решил, что конвой постарается обойти лежащие впереди минные поля с севера, и направился к острову Пантеллерия, чтобы там дождаться выхода кон­воя с минных полей. Да Зара прождал до полудня, при­чем его корабли были дважды атакованы британскими торпедоносцами, хотя и безуспешно.

В 9.40 Харди сумел собрать все свои корабли за ис­ключением «Бедуина» и «Партриджа», который сумел справиться с повреждениями и взять «Бедуина» на бук­сир. Конвой взял курс на Мальту, но двигался очень мед­ленно, так как его связывал поврежденный «Кентукки». Вскоре прибыли «Спитфайры» и в 10.40 отогнали не­сколько германских бомбардировщиков. Однако опять они улетели на базу, не дождавшись прибытия замены, и во время следующей атаки вражеских самолетов был выве­ден из строя транспорт «Бэрдван».

До Мальты еще оставалось 150 миль, а угроза со сто­роны вражеских кораблей и самолетов не уменьшалась. Харди решил, что может сократить свои потери, если отправит неповрежденные транспорты «Труалюс» и «Орари» вперед. Он оставил «Гебу» затопить «Кентукки», а эскортный миноносец «Бэдсуорт» — затопить «Бэрдван». После этого Харди приказал остальным кораблям дать полный ход. Через 2 часа пришла радиограмма от траль­щика, оставшегося в 25 милях за кормой. «Гебе» так и не удалось потопить «Кентукки», зато появившиеся италь­янские крейсера повредили «Гебу». Харди взял с собой 3 оставшихся эсминца и пошел на помощь.

Примерно в 14.00 с «Каира» заметили вражеские крей­сера, и Харди приготовился возобновить неравный бой. Но в этот момент противник повернул на запад и от­крыл огонь по какой-то цели, остававшейся за горизон­том. Как предположил Харди, это были «Партридж» и «Бедуин», которым он уже никак помочь не мог. Харди повернул обратно к конвою.

Действительно, да Зара прикончил «Кентукки» и «Бэр­дван», после чего атаковал 2 поврежденных британских эсминца. Командир «Партриджа» капитан-лейтенант У.Э.Ф. Хокинс сразу отдал буксир и поставил дымовую завесу, чтобы прикрыть «Бедуин». Он остался рядом, что­бы отвлечь на себя вражеский огонь. Впрочем, «Бедуин» был все равно обречен. Его конец был лишь ускорен, когда в 14.25 итальянский самолет всадил торпеду в бес­помощную мишень. «Партридж» оторвался от противни­ка и сумел вернуться в Гибралтар. После этого да Зара взял курс на базу.

Хотя до наступления темноты конвой еще 2 раза был атакован вражескими самолетами, они больше ничего не добились. Но проблемы англичан на этом не закончи­лись. На подходах к Ла-Валетте из-за ошибки в сигналах конвой вылетел на минное поле. Несколько мин взорва­лись вокруг «Орари» и кораблей эскорта, но к счастью погиб лишь эскортный миноносец (Польский «Куявек», бывший английский «Оукли».). Остальные корабли получили лишь небольшие повреждения. Таким образом, из 6 транспортов лишь 2 добрались до Мальты и достави­ли на остров 15000 тонн грузов.

Со стратегической точки зрения решение итальянцев послать корабли для перехвата конвоя слишком запоздало, чтобы решить исход затянувшейся борьбы вок­руг Мальты. Тактически итальянский адмирал не проявил решимости и отваги, необходимых, чтобы завер­шить уничтожение конвоя. Однако он сумел задержать копной на пределе радиуса действия истребителей с Мальты, что позволило итальянским и германским са­молетам потопить несколько кораблей. Ранее авиация Оси в случае решительного сопротивления англичан успеха почти не имела.

Итальянское верховное командование учло этот урок. Однако ни Люфтваффе, ни Реджиа Аэронаутика так и не поняли причин собственного успеха. Поэтому, когда через 2 месяца сложилась аналогичная ситуация, италь­янские корабли не получили воздушного прикрытия, которое позволило бы им вступить в бой. В результате так­тическая схема, которая могла полностью сорвать лю­бую попытку провести конвой на Мальту, больше не использовалась.

Операция «Гарпун» дорого обошлась англичанам. Они потеряли 1 эсминец и 1 эскортный миноносец, были повреждены 1 крейсер, 3 эсминца и 1 тральщик. Но Маль­та была спасена в тот момент, когда голод уже стоял совсем рядом. Положение острова могло стать еще луч­ше, если бы конвой «Вигерес» добился хотя бы такого же успеха, как «Гарпун». Однако эта операция заверши­лась полным провалом. Мы оставили этот конвой утром 14 июня, когда он следовал по «Бомбовой аллее». Эскортом командовал контр-адмирал Вайэн, поднявший флаг на крейсере «Клеопатра». Он имел 7 крейсеров и 26 эс­минцев, не считая корветов и тральщиков, которые имели почти нулевую боевую ценность. Командующий флотом адмирал Харвуд не имел линкоров, которые могли бы встретить итальянский линейный флот. Чтобы хоть как-то ввести противника в заблуждение, вместе с конвоем в море вышел разоруженный старый линкор «Сентюрион», который до сих пор использовался в качестве ра­диоуправляемой мишени.

Единственной реальной заменой отсутствующих лин­коров могли стать примерно 50 «ударных» самолетов, собранные на аэродромах Мальты и Египта. Кроме того, 9 подводных лодок должны были образовать завесу се­вернее маршрута следования конвоя. Этот план соответ­ствовал изменениям в характере морской войны, кото­рые были вызваны улучшением характеристик самоле­тов. Однако он был неудовлетворительным в 2 пунктах. Количество самолетов было слишком мало, и не суще­ствовало никакой возможности скоординировать их атаки из-за очень большого расстояния, разделяющего аэро­дромы. 6 месяцев назад линкоры «Принс оф Уэлс» и «Рипалс», имевшие прикрытие из 4 эсминцев, были по­топлены массированной атакой примерно 80 японских бомбардировщиков и торпедоносцев. Королевские ВВС на Средиземном море после 3 лет войны сумели наскре­сти только 50 ударных самолетов, которые намерева­лись бросить мелкими группами против итальянских лин­коров, идущих в сопровождении 4 крейсеров и 12 эс­минцев. В который раз Англии пришлось пожалеть о своей неспособности создать современную и сильную морс­кую авиацию.

К сумеркам 14 июня конвой «Вигерес» подвергся 7 воздушным атакам примерно 60 или 70 бомбардировщи­ков Ju-87 и Ju-88. Большая часть атак была отбита огнем зенитных орудий кораблей Вайэна и истребителями. Однако транспорт «Бутан» все-таки был потоплен. Темнота не принесла покоя. Вражеские самолеты постоянно пус­кали осветительные ракеты, и германские торпедные катера, замеченные еще вечером, рыскали вокруг, вы­жидая подходящий момент для атаки.

К 23.00 Вайэн уже знал, что на следующий день ему предстоит встреча с итальянским флотом. Он прекрасно понимал, что его крейсера и эсминцы не выдержат дол­гого боя, а летние дни, как назло, очень длинны. Он запросил у командующего, как ему поступить. Харвуд ответил, что конвой должен следовать прежним курсом до 2.00, после чего повернуть назад. За это время эскадра Иакино могла понести потери от атак британских само­летов и подводных лодок. Вайэн подчинился. Поворот армады из более чем 50 кораблей различных типов неиз­бежно вел к потере строя и беспорядку, чего и дожида­лись вражеские торпедные катера. Крейсер «Ньюкасл» и эсминец «Хэсти» были торпедированы. Крейсер сохра­нил скорость 24 узла, но эсминец пришлось затопить, сняв команду.

Тем временем в комнате оперативного центра в Алек­сандрии 2 командующих ожидали новостей от 4 торпедо­носцев «Веллингтон» 38-й эскадрильи, которые взлете­ли с Мальты в полночь. Через 3 часа за ними последовала группа из 9 «Бофортов» 217-й эскадрильи. К 5.25 никаких новостей не поступило. Да их и не могло быть. «Веллингтоны» столкнулись с густой дымовой завесой и ничего не добились. Харвуд еще ожидал хороших новостей от «Бофортов» и подводных лодок, которые должны были встретить итальянский флот на рассвете. Он приказал Вайэну снова повернуть на запад.

Наступил рассвет. Для итальянцев он действительно оказался довольно беспокойным, так как именно в этот момент «Бофорты» ринулись в атаку. Все это видел сквозь призмы перископа командир подводной лодки «Амбра» лейтенант Мэйдон. Он характеризовал все это как

 

«фантастический цирк бешено вертящихся линкоров, крейсеров и эсминцев, струй трассирующих пуль и раз­рывов зенитных снарядов. В одно время мне показалось, что буквально все румбы картушки компаса заняты италь­янскими кораблями, мечущимися взад и вперед. Было невозможно сосчитать даже крупные корабли, а эсминцы мелькали буквально повсюду».

 

Совсем не удивительно, что в такой суматохе Мэйдон не сумел выбрать цель для своих торпед. Он также не раз­глядел, чего добились летчики. Они сумели торпедировать тяжелый крейсер «Тренто», который был тяжело поврежден. Однако пилоты думали, что оба итальянских линкора также получили попадания торпед.

Только днем эту новость узнал Харвуд. Однако разве­дывательный самолет еще в 8.20 сообщил, что итальян­ский флот в прежнем составе движется на юг и нахо­дится всего в 150 милях от конвоя. Снова Вайэн полу­чил приказ повернуть на восток и дожидаться результа­тов атаки самолетов, вылетевших из Египта. Это мета­ние взад и вперед по «Бомбовой аллее» не могло остать­ся безнаказанным. Когда утром появились 6 пикиров­щиков, они атаковали легкий крейсер «Бирмингем». Хотя он избежал прямых попаданий, близкие разрывы выз­вали такое сильное сотрясение корпуса, что некоторые башни соскочили с направляющих и вышли из строя. Примерно в полдень появились еще 30 пикировщиков. 12 из них неожиданно выбрали мишенью маленький эскортный миноносец «Эйрдейл». Когда дым и брызги рассеялись, стало видно, что корабль потерял ход. Его пришлось затопить. К счастью, многих вражеских пило­тов привлек грузный корпус совершенно безобидного «Сентюриона». Но пожилой ветеран оказался крепким орешком. Он не только выдержал все удары, но и боль­но огрызнулся своей импровизированной зенитной ба­тареей. Немцы потеряли 4 пикировщика и лишь слегка повредили старый «линкор».

В 13.45 Вайэн получил приказ Харвуда, отданный 2 часа назад. Командующий основывался на оптимистичес­ком донесении «Бофортов» и потребовал снова следо­вать на Мальту. Однако Вайэн отказался выполнять этот приказ. Он правильно решил, что последний рапорт са­молета-разведчика более соответствует истине, и эскад­ра Иакино продолжает гнаться за конвоем, ничуть не ослабленная. Воздушные атаки самолетов из Египта не ослабили итальянский флот и не заставили его снизить скорость. Первыми прибыли американские «Либерейторы». Они сбросили бомбы с высоты 14000 футов, показав прекрасную меткость. Все бомбы легли рядом с итальян­скими линкорами, но прямое попадание было только одно. Взрыв на толстой броне носовой башни «Литторио» при­чинил ничтожные повреждения. Однако летчикам пока­залось, что оба линкора тяжело пострадали, о чем они и сообщили на базу. Прежде чем «Либерейторы» улетели, они стали свидетелями успешной атаки торпедоносцев «Бофорт». По крайней мере, так думали летчики.

12 «Бофортов» 39-й эскадрильи вылетели из Сиди Баррани, чтобы атаковать итальянский флот одновремен­но с «Либерейторами». Они были атакованы истребите­лями Ме-109, которые сбили 2 торпедоносца и еще 5 повредили. Поврежденные «Бофорты» были вынуждены вернуться. Оставшиеся самолеты атаковали противника, несмотря на плотный зенитный огонь. Летчики верили, что добились попадания в линкор, но на самом деле ита­льянцы уклонились от всех торпед.

А тем временем продолжались воздушные атаки кон­воя. Они следовали одна за другой без всякого перерыва. Зенитный боезапас стремительно таял, а расстояние до Мальты постепенно росло. Таким образом, Иакино до­бился своей цели как раз в тот момент, когда перед ним встал зловещий призрак ночного боя, которого так боя­лись итальянцы. В 15.00 в соответствии с инструкциями он повернул свою эскадру назад и направился в Наварин. Там он должен был ожидать в готовности к выходу в море сообщения о новой попытке британского конвоя прорваться на Мальту.

Узнав о повороте итальянцев, Харвуд решил, что они возвращаются в Таранто, и радостно передал Вайэну: «Сей­час появилась золотая возможность провести конвой на Мальту». Сопровождать его должны были малые корабли, имеющие достаточно топлива и боеприпасов. К счастью, было уже поздно поворачивать на запад. К счастью — это в свете инструкций, полученных Иакино. Этот приказ при­шел по время самой сильной воздушной атаки за день, когда небо буквально почернело от вражеских самолетов. Артиллерийские погреба пустели с ужасающей быстро­той, и Вайэн лихорадочно искал выход из положения, в которое его загнал Харвуд. Он уже просто не мог повер­нуть свое неуправляемое соединение. К 18.30 пришло со­общение, что зенитный боезапас вот-вот закончится. По­этому Вайэн продолжал двигаться на восток, что и было подтверждено новым приказом командующего.

Попытка провести конвой на Мальту с востока за­вершилась оглушительным провалом. Прежде чем соеди­нение Вайэна вернулось в порт, оно понесло новые по­тери. Ночью крейсер «Хермайона» был торпедирован и потоплен германской подводной лодкой U-205. Пришлось также затопить австралийский эсминец «Нестор», по­врежденный во время воздушных атак. Но итальянцы тоже понесли потери. Поврежденный «Бофортами» тя­желый крейсер «Тренто» был торпедирован и потоплен подводной лодкой «Амбра». Во время отхода эскадра Иакино снова была атакована «Веллингтонами» с Маль­ты. На сей раз использование дымовых завес не слиш­ком помогло итальянцам. Британские пилоты сбрасыва­ли торпеды почти вслепую, целясь в неясные силуэты. И все-таки 1 торпеда попала в носовую часть «Литторио». Поврежденный линкор был поставлен в док почти на 2 месяца.

Так закончился еще один эпизод жестокой битвы за Средиземное море. Из 17 транспортов, которые были направлены на Мальту, лишь 2 судна с 15000 тонн гру­зов прибыли на остров. Англичане понесли тяжелые по­тери в кораблях, самолетах и людях. Итальянский исто­рик Брагадин называет это «огромной победой итальян­ских вооруженных сил, в частности итальянского флота». Если бы эскадра адмирала да Зара действовала более сме­ло, она помешала бы «Труалюсу» и «Орари» прорваться на Мальту, и тогда подобная оценка была бы справедливой. Но их груза хватило, чтобы поддержать гарнизон и население острова в критический момент. Мальта сумела дождаться прибытия нового конвоя. Захват Мальты и за­щита коммуникаций, ведущих в Ливию, были одной из главнейших задач итальянского флота. Особенно важно было помешать транспортам со снабжением прорывать­ся на остров. Итальянские флот и авиация в это время имели решающее превосходство в силах, но все-таки не сумели решить эту задачу. Поэтому именно они должны нести главную ответственность за исход битвы за Среди­земном море.