Wundefwaffe

ЗАБЫТЫЙ АДМИРАЛ

 

 

Навстречу эскадре фон Шпее двигался другой адми­рал, которому тоже пришлось обойти без малого полми­ра. Но только корабли у него были немного другими, другой оказалась и судьба контр-адмирала сэра Кристофера Джорджа Фрэнсиса Мориса Крэдока.

Почему «Дрезден» перешел из Карибского моря вок­руг мыса Горн в Тихий океан? И какие меры предосто­рожности приняло Адмиралтейство, узнав, что эскадра фон Шпее может направляться в сторону Южной Аме­рики? Британские военные планы признавали особую важность атлантических торговых маршрутов. Предпо­лагалось, что Гранд Флит из своей базы в Скапа Флоу помешает любым германским кораблям вырваться из Северного моря. Поэтому 4 августа 1914 года торговым су­дам союзников, рассеянным по всему огромному океа­ну, угрожали только «Дрезден», находившийся в мек­сиканских водах, и прибывший сменить его «Карлсруэ». Против этих 2 легких крейсеров и нескольких пассажир­ских лайнеров, которые могли быть тайно переоборудо­ваны во вспомогательные крейсера, англичане имели всего 2 легких крейсера. «Глазго» находился у берегов Южной Америки, однотипный с ним «Бристоль» яв­лялся «главными силами» Североамериканской и Вест-Индской станции контр-адмирала Крэдока. Но граждан­ская война в Мексике, где у Англии имелись значительные интересы, привела к тому, что в распоряжение Крэдока была передана 4-я эскадра крейсеров: броне­носные крейсера «Саффолк», «Бервик», «Эссекс», «Лан­кастер». Французы отправили в Вест-Индию крейсера «Декарт» и «Конде».

Однако этих кораблей было все-таки слишком мало, поэтому Адмиралтейство решило ввести в строй крейсера из состава 2-го и 3-го флотов (резерв), укомплектовать их резервистами и немедленно направить патрулировать важ­нейшие районы. Но это означало, что такие корабли ни в коей мере не могут считаться нормальными боеспособ­ными единицами. Поэтому 31 июля из Англии в район островов Зеленого Мыса вышел флагман 5-й эскадры крей­серов броненосный крейсер «Карнавон» под флагом контр-адмирала А.П. Стоддарта. Вскоре к нему присоединились «Кумберленд», «Корнуолл» и «Монмут». Еще до 4 августа в море отправились почти все устаревшие крейсера, нахо­дившиеся в распоряжении Адмиралтейства. 9-я эскадра крейсеров находилась на Азорских островах, 11-я эскадра крейсеров — на западном побережье Ирландии, 12-я эс­кадра крейсеров с приданными французскими кораблями прикрывала Юго-Западные Подходы. 6-я эскадра крейсе­ров, в состав которой входил и «Гуд Хоуп», должна была присоединиться к Гранд Флиту.

Одна серьезная угроза британскому судоходству была устранена еще до начала войны. Берлин успел отозвать «Страссбург» с Азорских островов, и он встретился с «Карнавоном» во время перехода в Германию. Но «Дрез­ден» и «Карлсруэ» все еще находились в Атлантике, при­чем последний представлял для англичан особенную уг­розу, так как являлся новейшим турбинным крейсером и мог развить скорость 27 узлов, на что не был способен ни один из британских крейсеров, выделенных для пого­ни за ним.

52-летний Крэдок доказал свою храбрость во время подавления Боксерского восстания. Между прочим, за свои действия он был награжден германским Королевским Орденом Короны 2-го класса с мечами. Он был умелым моряком, что засвидетельствовало спасение гер­цога Файфского и принцессы после катастрофы лайнера Р & О «Дели» на побережье Марокко. Он был одарен­ным человеком и написал книгу «Флотские байки». Фи­шер считал его «одним из наших лучших офицеров». По словам Арчибальда Хэрда, «флот для него был не собра­нием кораблей, а человеческим сообществом, объеди­ненным высокими целями».

Реакция Крэдока на первое предупреждение Адми­ралтейства об угрозе войны от 17 июля была быстрой и четкой. Так как он не знал, куда отправятся «Карлсруэ» из Гаваны и «Дрезден» из Порт-о-Пренса — на север или на юг, Крэдок прикрыл оба маршрута. Сам он на­ходился на «Саффолке» в Вера-Крусе. Поэтому «Эссекс» и «Ланкастер» были направлены в Галифакс, «Бервик» — на Ямайку, а «Бристоль» — на соединение с «Глазго» в Пернамбуко. Но, как и Джеррама, его не оставило сво­им вниманием Адмиралтейство. Совершенно безоснова­тельно полагая, что германские лайнеры, стоящие в Нью-Йорке, 4 августа немедленно превратятся во вспо­могательные крейсера и остановят судоходство союзни­ков возле этого порта, оно отправило броненосный крей­сер «Гуд Хоуп» из состава Гранд Флита в Галифакс. Стоддарту было приказано отправить «Монмут» в Пернам­буко, поэтому «Бристоль» мог идти на север, чтобы со­единиться с «Эссексом» и «Ланкастером» возле Санди-Хука. Крэдок решил перевести и «Саффолк» в этот уг­рожаемый район. Все эти перемещения едва не принес­ли ему успех.

Как только капитан 1 ранга Эрих Кёлер узнал, что 4 августа началась война, он немедленно повел «Карлс­руэ» на изолированную якорную стоянку на Багамах — на остров Уайтлинг. Там он 6 августа встретился с лайне­ром «Кронпринц Вильгельм» и передал ему несколько орудий, превратив лайнер (25000 тонн!) во вспомога­тельный крейсер. Немцы были так заняты этой процедурой, что не сразу заметили, как в 11.00 на юге по­явился Крэдок на «Саффолке». Он решил, что герман­ские корабли принимают уголь. В действительности на лайнер передали 2 орудия калибра 88 мм и часть боеза­паса для них. Однако прежде, чем британский корабль подошел на дистанцию выстрела, «Карлсруэ» пошел на север, а «Кронпринц Вильгельм» — на NNO. Крэдок погнался за крейсером. Но, имея скорость 27 узлов про­тив 23 у противника, «Карлсруэ» легко ушел от пресле­дователя еще до наступления темноты. Однако Крэдок по радио предупредил «Бристоль», и тот изменил курс. Капитан 1 ранга Б.Г. Фэншо, подойдя с юга, заметил противника. Он использовал полную луну и в 20.15 от­крыл огонь с расстояния 6 миль. Захваченный врасплох Кёлер, тем не менее, успел отвернуть на восток, не получив повреждений. Видимость была плохой, и обе стороны не добились ни одного попадания. Германский крейсер опять использовал свою большую скорость, однако он не выскочил из ловушки, подготовленной Крэдоком. «Саффолк» снова чуть не перехватил его. Вско­ре после 8.00 он прошел за кормой «Карлсруэ», как раз на таком расстоянии, что противники разминулись бук­вально на 1 — 2 мили. «Бервик», которому тоже было приказано идти на перехват, также разошелся с немца­ми впритык. 9 августа Кёлер добрался до Пуэрто-Рико, имея в бункерах всего 12 тонн угля.

Так как в Карибское море прибыли французские ко­рабли, то Крэдок решил вернуться к первоначальному плану и направился на север. Прибыв к Санди-Хук, он узнал, что ни один германский лайнер не собирается покидать Нью-Йорка, вопреки убеждению Адмиралтей­ства. 13 августа ему сообщили, что «Карлсруэ» прибыл на Кюрасао, а «Дрезден» находится возле устья Амазон­ки. Это изменило картину. Серьезной угрозы коммуника­циям союзников в северо-западной Атлантике не было, разве что «Кронпринц Вильгельм». Оставив северные рай­оны на попечение «Саффолка», Крэдок перенес флаг на «Гуд Хоуп» — после неудачной погони за «Карлсруэ» он предпочитал корабли с возможно большей скоростью — и отправился 23 августа на соединение с «Бервиком», «Бристолем», «Конде» и «Декартом» на Сент-Люсию, куда и прибыл в тот же день.

А что в это время делали его противники? Людеке вел «Дрезден» и угольщик «Баден» вдоль побережья Южной Америки, чтобы атаковать британское судоходство в рай­оне Пернамбуко, прежде чем перейти к Ла-Плате. Кёлер, оставив попытки прорваться на север, также напра­вил «Карлсруэ» к Пернамбуко. Когда Адмиралтейство узнало о пребывании обоих крейсеров у берегов Брази­лии, оно поняло угрозу району, который контролирова­ли только «Глазго» и «Монмут». Поэтому им на помощь были отправлены «Корнуолл» и вспомогательные крей­сера «Отранто» и «Македония». Но движение «Карлсруэ» и «Дрездена» на юг было не единственной причиной, по которой Крэдок расширил район своих операций в пре­делы зоны ответственности Стоддарта. 3 сентября он пе­редал в Уайтхолл:

 

«Гуд Хоуп» прибыл к Фернандо Норонья, посетив рифы Сент-Поль, и прибудет в Пернамбуко 5 сентября для даль­нейших распоряжений. «Корнуолл» идет на юг, поддерживая радиосвязь. «Глазго» следует вместе с «Монмутом» и «Отранто» к Магклланову проливу, где, как сообщают, находятся германские угольщики, и где возможно сосредото­чение германских крейсеров из Китая, Атлантики и с Ти­хого океана». (№ 1)

 

Адмиралтейство, которое еще в середине августа отвергло предложение помощника начальника Оперативного отдела капитана 1 ранга Ричмонда отправить к бе­регам Южной Америки 3 или еще лучше 4 броненосных крейсера на случай появления там эскадры фон Шпее, ответило Крэдоку:

 

«Вы должны принять ответственность за юго-восточ­ные берега Америки. В вашем распоряжении будут нахо­диться «Гуд Хоуп», «Бервик», «Бристоль», «Глазго», «Мон­мут» и вспомогательные крейсера «Кармания», «Отранто», «Викториэн». (№ 2)

 

Крэдок, которого волновала перспектива встречи с «Карлсруэ» и «Дрезденом», 5 сентября ответил:

 

«Сообщают, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» находи­лись на Каролинских островах 8 августа. Имеется ли бо­лее свежая информация?» (№ 3)

 

На это Адмиралтейство смогло передать лишь:

 

«Ничего с 8 августа. Вполне возможно, в Магеллановом проливе. Можете использовать Фолклендские остро­ва». (№ 4)

 

Крэдок приказал «Гуд Хоупу», «Корнуоллу», «Брис­толю», вспомогательным крейсерам «Кармания» и «Ма­кедония» действовать между рифами Аброльос и Ла-Пла­той. «Глазго», «Монмут» и вспомогательный крейсер «От­ранто» адмирал послал прикрывать Магелланов пролив. Четыре дня спустя эта диспозиция принесла успех. 14 сентября «Кармания» обнаружил германский вспомогатель­ный крейсер «Кап Трафальгар», принимающий уголь у бразильского острова Тринидад, и потопил его после ожесточенного боя, длившегося полтора часа. Однако британский вспомогательный крейсер получил такие повреждения, что его пришлось отправить в Гибралтар на ремонт в сопровождении «Македонии».

Ни Кёлер, ни Людеке не имели и тени талантов фон Мюллера. Кёлер, действуя возле Пернамбуко, очень бо­ялся обнаружения британскими крейсерами и не мог похвастать никакими достижениями, разве что несколь­ко месяцев оставался неопределенной угрозой судоходству, о которой никто ничего не слышал. Людеке, пото­пив пару грузовых судов у Ла-Платы в конце августа, перешел на юг в бухту Каэтано на Патагонском побере­жье. Потом, 4 сентября, он перебрался в бухту Оранж в Магеллановом проливе. Там от судна снабжения «Сайта Исабель» он получил ложное известие, что британские крейсера караулят восточный выход из пролива. Учиты­вая инструкцию Берлина «действовать вместе с «Лейп­цигом», который, как знал Людеке, находится на тихо­океанском побережье, он 18 сентября решил тоже пе­рейти туда.

Крэдок, получив сообщение о действиях «Дрездена» на юге, сделал первый шаг к пропасти. Он сам отправил­ся на встречу с «Глазго» и «Гуд Хоупом». Адмиралтей­ство, серьезно обеспокоенное отсутствием известий об эскадре фон Шпее, 14 сентября передало Крэдоку:

 

«Имеется серьезная вероятность того, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибудут к Магелланову проливу или на за­падное побережье Южной Америки. Немцы должны вос­становить там торговлю. Оставьте достаточные силы для действий против «Дрездена» и «Лейпцига». Сосредо­точьте эскадру, достаточно сильную, чтобы встретить «Шарнхорст» и «Гнейзенау», сделав Фолкленды своей уголь­ной станцией. «Канопус» идет к Аброльосу. «Дифенс» на­правлен к вам из Средиземного моря. Пока не прибудет «Дифенс», держите «Канопус» и один крейсер типа «Каунти» с собой. Как только у вас будут превосходящие силы, обыщите Магелланов пролив, находясь в готовности вер­нуться и прикрыть Ла-Плату или обыскать побережье на f север до Вальпараисо. Нарушайте германскую торговлю и уничтожайте германские крейсера». (№ 5)

 

Из этой инструкции можно было извлечь немного. Пер­вое — путаные формулировки. Мог ли Крэдок быть уве­рен, что понимает намерения Адмиралтейства? Второе: ему сказали, что старые броненосные крейсера «Гуд Хоуп» и «Монмут», укомплектованные резервистами, плюс ус­тарелый броненосец «Канопус», достаточно сильны, что­бы иметь дело с 2 современными броненосными крейсе­рами фон Шпее. Он не мог знать меморандума Адмирал­тейства от 7 сентября, где рекомендовалось усилить его эскадру 3 броненосными и 1 легким крейсерами из Сре­диземного моря. Действия «Эмдена» и «Кенигсберга», уг­рожавших войсковым конвоям в Индийском океане, по­мешали Баттенбергу и вице-адмиралу Стэрди, начальни­ку Морского Генерального Штаба, послать их. Они пред­ложили послать линейные крейсера из состава Гранд Флита, но Черчилль не сумел преодолеть сопротивление Джеллико, не желавшего уменьшать свои силы. Поэтому было решено послать только броненосный крейсер «Дифенс». Имея 4 — 234-мм и 10 — 190-мм орудий, он был сильнее «Канопуса» и любого другого корабля Крэдока.

Всякие сомнения Крэдока относительно полученных инструкций развеял ложный отход фон Шпее от Апиа 2 дня спустя. Это пункт находился ближе к берегам Юж­ной Америки, чем Понапе. Но на основании сообщения, что фон Шпее отошел от Апиа в северо-западном на­правлении, 16 сентября Адмиралтейство передало:

 

«Шарнхорст» и «Гнейзенау» появились у Самоа 14 сен­тября и отошли на NW. Следует немедленно атаковать германскую торговлю у западного побережья Америки. Крей­сера не следует концентрировать. 2 крейсеров и вооружен­ного лайнера достаточно для действий в Магеллановом проливе и у западного побережья. Сообщите ваши предло­жения относительно «Канопуса». (№ 6)

 

Крэдок имел все основания полагать, что Адмирал­тейство располагает большим объемом информации, и 18 сентября ответил:

 

«Я следую с «Гуд Хоупом», «Глазго», «Монмутом» и «От­ранто» для поиска на юг и далее в Магелланов пролив. «Глазго» и «Монмут» пойдут дальше на запад для уничтожения вражеской торговли. «Канопусу» будет приказано нахо­диться в Ла-Плате и охранять нашу торговлю и угольщи­ки». (№ 7)

 

Инструкция № 5 не имела большого влияния на буду­щее Крэдока, но одновременное решение Адмиралтей­ства оставить «Дифенс» на Мальте оказалось роковым, особенно еще потому, что Крэдоку о этом не сообщили. Кабинетные адмиралы сделали второй шаг к пропасти.

Хотя все говорило за то, что фон Шпее движется на восток, Адмиралтейство упрямо продолжало принимать меры против его появления в австралийских водах. Пати получил следующую телеграмму:

 

«Очень вероятно, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» мо­гут повторить атаку вроде той, что была произведена в Папаэте. Поэтому можно ожидать, что они будут воз­вращаться через Самоа, Фиджи или даже Новую Зелан­дию. Используйте Сува в качестве базы при поисках этих крейсеров в данных водах». (№ 8)

 

Но Крэдоку были переданы только факты:

 

«Губернатор Папаэте сообщает, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» прибыли к Папаэте 22 сентября вместе с 2 угольщиками. Они потопили канонерку «Зелэ» и уничто­жили половину города артиллерийским огнем. В то же утро они ушли в направлении на северо-восток». (№ 9)

 

Мы не знаем, как отреагировал бы Крэдок на эти со­общения, так как они не попали на «Гуд Хоуп». Он поки­нул район Ла-Платы 22 сентября вместе с «Монмутом», «Глазго» и «Отранто». Адмирал полагал, что его главная задача определена депешей № 6, и он должен атаковать германские торговые суда на Тихом океане, а также най­ти «Дрезден».

25 сентября Крэдоку посчастливилось встретить иду­щий домой лайнер «Ортега». Тот сообщил, что, проходя Магелланов пролив неделю назад, встретил германский крейсер, который погнался за ним, но лайнер укрылся в нейтральных водах. Крэдок сразу пошел в Пунта Аренас, где 28 сентября британский консул сообщил ему, что «Дрезден» использует для бункеровки бухту Оранж. На­деясь, что немец все еще находится там, адмирал повел эскадру вокруг мыса Горн. Однако «битва в бухте Оранж обернулась фарсом, так как врага там не оказалось», — написал один из офицеров «Глазго». Поскольку кораб­лям требовался уголь, Крэдок отправил «Отранто» назад в Пунта Аренас, а крейсера повел на Фолкленды. «Мон­мут» и «Глазго» вышли в море 3 октября, чтобы вместе с «Отранто» действовать против германской торговли на западном побережье Южной Америки. «Гуд Хоуп» остал­ся на Фолклендах на случай, если «Дрезден» вернется на восточное побережье.

Через 2 дня «Отранто» в Пунта Аренас перехватил германскую радиопередачу. Это заставило Крэдока 5 ок­тября покинуть Фолкленды и полным ходом ринуться туда, приказав «Монмуту» и «Глазго» идти на соедине­ние для нового похода в бухту Оранж. Но «вторая битва в бухте Оранж разыгралась с морозом. Погода была отвра­тительной, и использовать наши орудия было просто невозможно». Тем не менее, десантная партия с «Гуд Хоупа» нашла доказательства того, что «Дрезден» нахо­дился здесь с 9 по 11 сентября. Поэтому «Монмут» и «Глаз­го» снова пошли на запад, а «Гуд Хоуп» вернулся на Фолкленды, где 7 октября Крэдок получил свежие ново­сти из Адмиралтейства. Радиостанция в Сува перехватила передачу «Шарнхорста» 4 октября, когда он шел от Маркизовых островов к острову Пасхи. Из нее

 

«стало ясно, что «Шарнхорст» и «Гнейзенау» идут к Южной Америке. Вы должны быть готовы встретить их обоих, возможно, вместе с «Дрезденом», который их разыскивает. «Канопус» должен сопровождать «Глазго», «Мон­мут» и «Отранто» для совместного поиска и защиты тор­говли. Если вы пойдете туда на «Гуд Хоупе», оставьте «Монмут» на восточном побережье». (№ 10)

 

Крэдок ответил:

 

«Есть указания на то, что «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрн­берг» могут присоединиться к «Шарнхорсту» и «Гнейзенау». Я приказал «Канопусу» идти на Фолкленды, где наме­реваюсь сосредоточить все силы и избегать их разделения. Приказал «Глазго», «Монмуту» и «Отранто» производить поиск на север до Вальпараисо, пока не обнаружат герман­ские крейсера. «Карлсруэ», очевидно, действует в южноаме­риканских водах. Поэтому предлагаю отправить «Эссекс» на замену «Корнуоллу». Затем «Корнуолл» пойдет на юг. В отношении вашей <№ 6>: когда «Дифенс» присоединится ко мне? Разрешают ли правила использования Панамского канала проход судов воюющих держав?» (№ 11)

 

Адмиралтейство получило это сообщение только 12 октября вместе с еще одной телеграммой Крэдока.

 

«Без уведомления. Почтительно полагаю, что в случае сосредоточения вражеских тяжелых крейсеров и других ко­раблей на западном побережье, необходимо иметь британ­ские эскадры, достаточно сильные, чтобы принять бой, на каждом берегу. В противном случае единая британская эс­кадра, посланная с юго-восточного побережья, может быть обойдена на Тихом океане и, оставшись позади врага, позво­лит последнему уничтожить угольные станции на Фолк­лендах, Английской банке и Аброльосе. Поскольку из-за недо­статка угля британские корабли не смогут преследовать неприятеля, он сможет достичь Вест-Индии». (№ 12)

 

Несомненно, обоим сообщениям Крэдока не хватало ясности. Первое могло означать, что Крэдок намерен сосредоточить все свои силы на Фолклендах, но в такой же степени — что он отправляет «Монмут», «Глазго» и «От­ранто» действовать у западного побережья, тогда как «Гуд Хоуп», «Канопус», «Корнуолл» и, возможно, «Дифенс» образуют второе соединение у восточного. В таком случае выделенные 3 корабля никак не могли принимать бой. Вторая радиограмма (№ 12) утверждала, что концентра­ции сил на Тихом океане не будет. Черчилль пометил на своей копии:

 

«Для британских кораблей лучше всего держаться на небольшом расстоянии друг от друга, как в проливах, так и возле Фолклендов, и отложить плавание вдоль за­падного побережья, пока не рассеется неопределенность позиции германской эскадры. Она, а не торговля в дан­ный момент источник беспокойства».

 

Баттенберг был удовлетворен такими намерениями Крэдока. Он сопроводил пометку Первого Лорда Адми­ралтейства только одним словом: «Принято». Однако че­рез 2 дня, когда они же обсуждали ситуацию, Черчилль заметил:

 

«Я понимаю, что вы предлагаете такую диспозицию для южной части Тихого океана и Южной Атлантики: 1) Крэдок сосредотачивает на Фолклендах «Канопус», «Монмут», «Гуд Хоуп» и «Отранто»; 2) посылает «Глаз­го» на поиски «Лейпцига», для атаки и защиты торговых путей на западном побережье Южной Америки до Валь­параисо на севере; 3) «Дифенс» соединяется с «Карнавоном» и образует новую эскадру на торговых путях из Рио. Это расположение я полностью одобряю. Я пола­гаю, что Крэдок знает о присутствии «Шарнхорста» и «Гнейзенау» недалеко от него после 17 октября. Будучи недостаточно сильным', чтобы атаковать, он сделает все, чтобы следить за ними, дожидаясь прибытия подкреплений».

 

Крэдоку послали в ответ на обе его телеграммы доста­точно неопределенное распоряжение:

 

«Ваше сосредоточение «Гуд Хоупа», «Канопуса», «Мон­мута», «Глазго» и «Отранто» для совместных операций совпадает с нашим мнением. Стоддарту на «Карнавоне» приказано идти в Монтевидео. «Дифенсу» приказано при­соединиться к «Карнавону». Он также будет иметь в сво­ем распоряжении «Корнуолл», «Бристоль», «Македонию» и «Ораму». «Эссекс» останется в Вест-Индии». (№ 13)

 

Стоддарту Адмиралтейство передало:

 

«Следуйте из Сиерра-Леоне по торговому маршруту до Монтевидео, вызывая Пернамбуко. «Дифенс» последует за вами из Гибралтара. Вам будут подчинены «Корнуолл», «Бристоль», «Македония» и «Орама». Держите достаточ­ные силы в готовности на случай, если германская эскадра ускользнет от Крэдока, который находится вблизи Фолк­лендских островов». (№ 14)

 

В № 13 Адмиралтейство упоминало «совместные опе­рации», но не приказало Крэдоку сосредоточить свои силы на Фолклендах. В отличие от Черчилля, Морской Генеральный Штаб полагал, что это подразумевается сообщением № 11 Крэдока. А тот послал «Монмут», «Глаз­го» и «Отранто» к западному побережью, оставшись на «Гуд Хоупе» в Порт Стэнли, столице Фолклендов, до­жидаться «Канопуса». Адъютант губернатора Т.Н. Годдард вспоминал:

 

«Гуд Хоуп» стоял здесь несколько дней, прежде чем отправился на поиски этих свиней. Адмирал — это очень смелый старик. Он знал, что идет почти на верную смерть, и намеревался спасти нашу честь, так как будет сражаться с новыми мощными кораблями. Оказалось, что он был совершенно прав. Я обедал с ним в его каюте и увидел старую фарфоровую вазу с отбитым краешком. Я спро­сил его, как это случилось. «Я достал ее в Китае, когда был еще лейтенантом. Я всюду возил ее с собой, и она всегда приносила мне удачу. Но в прошлом месяце, ког­да мне пришлось спешно перебираться на этот корабль с «Саффолка», я успел только схватить в одну руку свою собаку, а в другую — эту вазу. Переправляться на шлюп­ке с одного корабля на другой посреди океана с фарфо­ровой вазой под мышкой — вещь занятная. Когда я под­нимался на «Гуд Хоуп», я уронил ее и отбил верхушку. Я очень опасаюсь, что это значит, что мне не суждено увидеть этих немцев».

 

Тот же Годдарт вспоминает, что видел на груди адми­рала орденскую ленточку, старательно перемазанную чернилами. Крэдок не отказался от германского ордена до самого конца, хотя выразил свое отношение к про­тивнику.

Однако, когда 18 октября «Канопус» прибыл, Крэдок с досадой услышал от капитана 1 ранга Г.С. Гранта, что ему требуется 5 дней на устранение неполадок в маши­нах и очистки котлов, после чего, впрочем, его скорость все равно не превысит 12 узлов. Он сообщил в Адмирал­тейство:

 

«О «Карлсруэ» нет сведений с 12 сентября. Считаю возможным, что он ушел к западу от мыса Горн и присое­динился к эскадре фон Шпее. Я боюсь, что скорость моего соединения не превысит 12узлов из-за «Канопуса». Но про­чие обстоятельства позволяют мне навязать бой против­нику». (№ 15)

 

«Карлсруэ» пока еще действовал возле Пернамбуко, хотя безрезультатно. Однако Адмиралтейство не сняло с Крэдока эту задачу. Так же повис в воздухе вопрос о Панамском канале, хотя в этом случае были некоторые причины. Форин Оффис не сумел добиться от Вашингтона ясного ответа. Вроде бы американцы не возражали против прохода через канал 3 кораблей одновременно, чего было как раз достаточно, чтобы «Шарнхорст» и «Гнейзенау» нагрянули в Вест-Индию.

Для Черчилля телеграмма Крэдока была подтвержде­нием, что тот понимает необходимость сосредоточения своих сил на Фолклендах. Если только при этом пове­рить, что добавление полуразвалившегося «Канопуса» доведет силу «Гуд Хоупа» и «Монмута», укомплектован­ных резервистами, забывшими, с какой стороны подхо­дят к орудию, до величины, сравнимой с силой двух кораблей фон Шпее, выигрывавших призовые стрельбы. Но в письме губернатору Фолклендов сэру Уильяму Аллардайсу Крэдок писал:

 

«Я обязательно расскажу дома всем, что я видел и что думаю о ваших отважных приготовлениях, чтобы под­держать нашу честь. Я дам любое возможное предупреж­дение, если германская эскадра уйдет от меня. И только в случае моего «исчезновения» пошлите письмо Мьё (Meux). Я хочу сказать, если исчезнет моя эскадра — и я тоже. Проведя 40 лет в море, я не собираюсь стать безве­стной жертвой».

 

Письмо адмиралу сэру Хэдуорту Мьё пропало, но можно догадаться о его содержании. Трубридж попла­тился за свое решение не вступать в бой с мощным «Гебеном». Крэдок не собирался рисковать своей репутаци­ей, оказавшись в суде с обвинением в трусости. Адъю­тант губернатора писал:

 

«Он знал, с чем ему предстоит встретиться, и про­сил прислать быстроходный крейсер с тяжелой артилле­рией на помощь его эскадре, так у него не было ни мощ­ных кораблей, ни быстроходных. Но Адмиралтейство от­ветило, что он должен обходиться тем, чем располагает. Поэтому старый Крэдок сказал: «Хорошо, обойдемся».

 

И однажды рано утром он вышел в море, оставив «Ка­нопус» караулить транспорты и угольщики. Захватив «Глазго» и «Монмут», он отправился на поиски этих про­клятых немцев».

 

24 октября Крэдок передал:

 

«Гуд Хоуп» выходит из Порта Стэнли вокруг мыса Горн. «Канопус» с 3 угольщиками 23 октября пойдет через Ма­гелланов пролив с к западному побережью Южной Америки». (№  16)

 

Так Адмиралтейство узнало, что он забирает всю эс­кадру на Тихий океан. Однако в Лондоне считали, что «Гуд Хоуп» и «Канопус» будут действовать вместе с со­единением «Глазго». А раз эскадра Стоддарта сосредото­чивалась к северу от Монтевидео, откуда ее можно было использовать в случае прорыва фон Шпее в Атлантику, то Их Лордства решили не вмешиваться.

«Гуд Хоуп» прибыл к Валленар Роудз 27 октября, ког­да «Канопус» дополз только до Пунта Аренас. Принимая уголь, Крэдок передал:

 

«Учитывая приказы найти неприятеля и наше огромное желание ранних побед, считаю непрактичным связы­вать себя «Канопусом» с его малой скоростью при поисках и уничтожении врага. Поэтому приказал «Дифенсу» при­соединиться ко мне, запросив Монтевидео о приказах. «Канопус» будет использован для конвоирования угольщиков. Из опыта 6 августа почтительно предлагаю не противодействовать набегам «Карлсруэ». Они будут продолжать­ся, пока он не встретит корабль с превосходящей скорос­тью». (№ 17)

 

Хотя Черчилль пометил: «Телеграмма очень смутная, и я не могу понять, чего хочет Крэдок и что он намерен делать», — для Морского Генерального Штаба стало абсолютно ясно, что адмирал не считает возможным обнару­жить и уничтожить эскадру фон Шпее, если будет связан «Канопусом». Он приказывает «Дифенсу» присоединиться к нему. Крэдок резонно предполагал, что этот мощный бро­неносный крейсер сейчас находится у восточного побере­жья Южной Америки, так как не имел о нем никаких дру­гих известий, кроме приказа следовать туда. Два последних предложения Крэдока, впрочем, остаются непонятными. Вспомнив досадное бегство «Карлсруэ» от него в первые дни войны, он, похоже, намекал, что бессмысленно при­влекать более тихоходный «Дифенс» к охоте за ним. Но Морской Генеральный Штаб был слишком занят, чтобы разбираться в прозрачных намеках. Решили, что это ошиб­ка шифровальщика. Следствия этого были отражены в по­метках Первого Морского Лорда от 29 октября:

 

«Ситуация на западном побережье выглядит безопас­ной. Если «Гнейзенау» и «Шарнхорст» двинутся на се­вер, они встретят «Идзумо», «Ньюкасл» и «Хидзен» <японский броненосец, который шел к западному по­бережью Северной Америки>. Если их отгонят на юг, «Глазго» и «Монмут», имеющие высокую скорость, за­влекут их на «Гуд Хоуп» и «Канопус», которые будут находиться поблизости».

 

Крэдоку передали:

 

«Дифенс» останется на восточном побережье под ко­мандой Стоддарта. Это оставит достаточные силы на обеих сторонах. Японский броненосец «Хидзен» вскоре ожи­дается у берегов Северной Америки, чтобы соединиться с «Идзумо» и «Ньюкаслом» и идти на юг к Галапагосским островам». (№ 18)

 

Но это сообщение, особенно самая важная первая его часть, было получено на «Гуд Хоупе» только во второй половине дня 1 ноября, когда было поздно что-либо менять. К этому времени Крэдок уже гонялся за «Лейпци­гом» и не мог что-то изменить в своих планах. Опоздал и другой приказ, переданный после сообщения британского консула из Вальпараисо, что фон Шпее утром появился у чилийского побережья. Но следует отметить, что он был отправлен 3 ноября, до того, как известие о катастрофе пришло в Лондон.

 

«Дифенсу» приказано идти к вам со всей поспешнос­тью. «Глазго» должен поддерживать контакт с неприя­телем. Вы должны держать связь с «Глазго», сосредотачи­вая всю вашу эскадру, включая «Канопус». Очень важно, чтобы вы соединились с «Дифенсом» как можно раньше, поддерживая контакт с неприятелем». (№ 19)

 

Однако было уже поздно, так как, по словам Черчил­ля, «мы уже разговаривали с пустотой».

«Волнующееся неспокойное море, и палящее желтое солнце, опускающееся в непроницаемую завесу растрепанных ветром туч на западном горизонте, и огромный одинокий крейсер с флагом на мачте, который то и дело разворачивается во всю длину под порывами свежего бриза. Со всех сторон к нему мчались быстроходные корабли крейсерской эскадры, словно дикие утки, вечером торопящиеся в свое гнездо, они спешили выполнить приказ флагмана собраться вокруг него на ночь». Цитата взята из книги Крэдока «Флотские байки», но он вполне мог бы включить ее в донесение, описывающее события 1 нояб­ря 1914 года, если бы пережил бой, разыгравшийся этим воскресным вечером возле мыса Коронель.

«Огромным одиноким крейсером» был «Гуд Хоуп». Достроенный в 1902 году, он имел скорость 23 узла и был вооружен 2 — 234-мм и 16 - 152-мм орудиями, хотя половина из них была установлена так низко на батарейной "палубе, что вряд ли они могли стрелять при малейшем волнении. Капитан 1 ранга П. Франклин ввел его в строй после мобилизации, и экипаж крейсера на 90 процентов состоял из резервистов. 2 августа корабль вышел из Портсмута в Галифакс, где Крэдок перенес флаг на него. Про­шло еще 3 месяца, но наспех сколоченный экипаж про­вел только одну практическую стрельбу. «Кораблей... мчав­шихся на соединение с флагманом», насчитывалось 4. «Монмут» страдал всеми теми же болезнями, что и «Гуд Хоуп». Его бортовой залп в свежую погоду составлял толь­ко 7 — 152-мм орудий, и его уже готовились списывать как негодный к дальнейшей службе, когда капитану 1 ранга Фрэнку Брандту пришлось спешно приводить его в состо­яние боеготовности и отправляться патрулировать на тор­говых путях, так и не получив возможности потрениро­вать команду. Единственным «быстрым» кораблем был «Глазго», имевший скорость 25 узлов. Этот крейсер, кото­рым командовал капитан 1 ранга Джон Люс, вошел в строй в 1911 году и был действительно эффективной боевой еди­ницей, но всего лишь легким крейсером, не имеющим брони и вооруженным только 2 — 152-мм и 10 — 102-мм орудиями. «Отранто» капитана 1 ранга Эдвардса был 12000-тонным лайнером, вооруженным 4 — 120-мм орудиями, и не предназначался для боя с военными кораблями. После­дним по счету, но не по важности, был «Канопус». Его преклонный возраст имел мало значения в тех водах, где не было других кораблей с 305-мм орудиями. А он распо­лагал целыми четырьмя в бронированных башнях. Но, как и «Гуд Хоуп», и «Монмут», он был укомплектован спеш­но мобилизованными резервистами и не успел провести практические стрельбы. Тем не менее, это был корабль, с которым фон Шпее вряд ли рискнул бы сражаться, и Крэ­док получал определенное преимущество над своим про­тивником, имевшим 2 броненосных и 3 легких крейсера. В их число входили однотипные «Гнейзенау» (капитан 1 ранга Меркер) и «Шарнхорст» (капитан 1 ранга Шульц), построенные на 5 лет позже «Гуд Хоупа» и вооруженные 8 — 210-мм и 6 — 150-мм орудиями. Все пушки могли стрелять в любую погоду, а их расчеты выиграли приз кайзера за меткую стрельбу. Если не учитывать того, что сейчас их скорость была менее 22 узлов, оба этих крей­сера, безусловно, превосходили «Гуд Хоуп» и «Монмут». «Дрезден», «Лейпциг» и «Нюрнберг», которым командо­вал капитан 1 ранга фон Шёнберг, также имели хорошо обученные экипажи. Но в дуэли с «Глазго» они, конеч­но, проигрывали, так как были вооружены 10 — 105-мм орудиями, снаряды которых весили значительно мень­ше, чем британские 152-мм снаряды.

Однако «Канопуса» не было вместе с британскими крейсерами 1 ноября, потому что Грант 22 октября на Фолклендах сообщил Крэдоку, что неисправные кон­денсаторы уменьшили скорость корабля до 12 узлов с проектных 17 узлов. Более того, Крэдок не имел под­тверждений того, что эскадра фон Шпее сосредоточи­лась. Он мог столкнуться с одним-двумя вражескими ко­раблями, а с такими силами его 3 крейсера вполне мог­ли справиться. И еще. Ему следовало обнаружить врага на столь обширной акватории, со множеством необита­емых бухточек и островков, что требовались и скорость, и лишние корабли. А потому в данный момент, «Отранто» с его 18 узлами был более полезен, чем 4 — 305-мм орудия «Канопуса» и его 12 узлов. Однако адмирал не сообщил об этом в своем донесении Адмиралтейству от 27 октября (№ 14). К 29 октября Крэдок со своей эскад­рой дошел до Валленар Роудз, не имея в своем распо­ряжении никакой информации о «Шарнхорсте» и «Гнейзенау», кроме сообщения Адмиралтейства, что они на­ходятся на пути от Маркизовых островов к острову Воз­несения. Из того, что он знал, можно было предполо­жить, что фон Шпее с этими кораблями собирается пройти Панамским каналом, а не обходить мыс Горн. В этом случае Крэдок мог встретить только легкие крей-сераЛ1оэтому он отправил «Глазго» в Коронель принять и отправить депеши, и Л юс сообщил ему, что перехва­тил шифрованное сообщение германского передатчи­ка, находящегося не далее 150 миль. Крэдок, не колеблясь, 30 октября двинулся на север с «Гуд Хоупом» и «Монмутом», оставив «Канопус» позади.

Броненосец пришел в Валленар Роудз через час после ухода Крэдока, чтобы пополнить запасы угля и отремон­тировать машины. Но капитан 1 ранга Грант обнаружил, что его механик болен и вряд ли в состоянии содержать дряхлеющие машины и прогорающие котлы в должном порядке, особенно с «сырой» машинной командой. Но бро­неносец, несмотря на все, мог развить 16,5 узлов! Однако Грант не решился нарушить радиомолчание, чтобы сооб­щить об этом Крэдоку, так как не верил, что адмирал станет задерживаться, чтобы броненосец смог догнать его. Хотя, о намерениях Крэдока сейчас можно лишь гадать.

31 октября к «Гуд Хоупу» и «Монмуту» присоединил­ся «Отранто», который ходил в Пуэрто Монтт на развед­ку. «Глазго» сообщил о перехваченной радиограмме «Лейп­цига» судну снабжения. Крэдок приказал Люсу немед­ленно покинуть Коронель и соединиться с адмиралом на следующий день. Этот день выдался ясным и безоблач­ным, хотя юго-восточный ветер постоянно усиливался. Люс, когда они встретились в полдень, не принес адми­ралу новых сведений, не считая депеши Адмиралтейства № 15. Но в 15.30 новая радиограмма «Лейпцига» укрепи­ла веру Крэдока в то, что здесь находится только один германский корабль. Приказав своей эскадре развернуть­ся широким фронтом на северо-восток с промежутками в 15 миль, Крэдок пошел на северо-запад со скоростью 15 узлов. Ближайшим к берегу был «Глазго», за ним на­ходились «Отранто», «Монмут» и «Гуд Хоуп». Однако не успела эскадра полностью развернуться, как в 16.20 Люс заметил дым на правом крамболе и пошел на него.

 

Заметки по организации радиосвязи в 1914 году

 

В 1914 году дальность радиосвязи была ограничена несколькими сотнями миль, а не тысячами, как сегод­ня. Поэтому Адмиралтейство и Адмиралштаб не могли поддерживать прямую связь с кораблями, ушедшими из отечественных вод. Сообщения кораблям и от них «в далекие моря» обычно шли на одну из радиостанций, которые оба флота строили в своих колониях, по кабе­лю из Европы. «Обычно» — потому что некоторые рай­оны Атлантики, Тихого и Индийского океанов остава­лись вне пределов досягаемости даже этих радиостан­ций. Поэтому сообщения Адмиралтейства британским кораблям у юго-восточного побережья Южной Амери­ки посылались по кабелю в Монтевидео, где по разре­шению уругвайского правительства передавались радио­станцией Церрито на Фолклендские острова, откуда ретранслировались кораблям в море. Их собственные донесения шли обратным маршрутом. В лучшем случае сигналы задерживались на 2 — 3 дня, если атмосфер­ные условия были плохими, но, как правило, задерж­ка составляла около недели.

Британские корабли у юго-западного побережья Юж­ной Америки редко имели возможность связаться по радио с Фолклендами из-за барьера высоких гор. Кроме того, не удалось использовать чилийские радиостанции, так как правительство Чили, в отличие от уругвайско­го, запретило прием и передачу шифрованных сообще­ний. Поэтому сообщения Адмиралтейства посылались по кабелю британскому консулу, который собирал их для дальнейшей передачи. Именно из-за этого Крэдок 1 ноября послал «Глазго» в Коронель. При этих обстоя­тельствах передача сигналов задерживалась иногда и больше недели.

Связь между Берлином и кораблями в Тихом океане страдала от таких же помех, особенно учитывая, что у немцев не осталось береговых радиостанций после раз­грома Джеррамом базы на Япе 12 августа, где была уничтожена мощная радиостанция. Поэтому в конце месяца - «Нюрнбергу» и пришлось заходить в Гонолулу. С другой стороны, когда эскадра фон Щпее пришла в южноамериканские воды, Адмиралштаб и немецкие агенты, которые снабжали его припасами и развединформацией, передавали свои сообщения по кабелю консулам. Потом они ретранслировались стоящими в портах германскими торговыми судами, укрывшимися от британской блока­ды, хотя это было вопиющим нарушением запрета су­дам воюющим держав пользоваться радиосвязью в ней­тральных портах. Фон Шпее использовал тот же меха­низм для передачи своих донесений в Берлин и герман­ским агентам в Южной Америке.

Появление радиосвязи в начале XX века значительно упростило управление морскими операциями. Но ору­жие оказалось обоюдоострым. В предыдущей главе пока­заны последствия вмешательства Адмиралтейства в дей­ствия командиров на местах. Кроме того, следует по­мнить: дуговые и искровые передатчики, использовав­шиеся кораблями в 1914 году, грохотали по всему диа­пазону средних волн, и перехватить передачу мог любой корабль, находящийся поблизости. Корабль в море, ис­пользовав передатчик, чтобы послать сообщение или ответить на вызов, тем .самым немедленно сообщал о своем присутствии любому вражескому кораблю в этом районе. Хотя в те времена корабли не располагали воз­можностями пеленгования, они могли оценить расстоя­ние до передатчика, определить его принадлежность (ан­глийский или немецкий), иногда установить позывные. Командующий Китайской эскадрой Джеррам, зона от­ветственности которого была очень велика, в сентябре 1914 года решил, что его флагманский корабль должен хранить радиомолчание. Неудобства оказались так вели­ки, что Джеррам предпочел остаться в береговом штабе. Но в дни, непосредственно предшествующие Коронелю, Крэдок должен был рисковать. «Гуд Хоуп», «Канопус» и «Глазго» были разбросаны по морю, и их пере­датчики выдавали их место. А фон Шпее, корабли кото­рого были сведены в одну эскадру, для всех своих сообщений использовал передатчик одного из легких крейсеров, посеяв у противника роковое заблуждение, будто у Коронеля нет никого страшнее «Лейпцига». Немцы очень осторожно использовали радиопередатчики, об­ходя мыс Горн, чтобы не выдать своего приближения к Фолклендам. Однако точно так же и фон Шпее остался в неведении относительно прибытия мощных британских сил. Линейные крейсера пересекали Атлантику при стро­жайшем радиомолчании. Соединившись с эскадрой Стоддарта у рифов Аброльос, Стэрди приказал, чтобы лю­бые радиопередачи велись только через «Глазго» и «Бри­столь», чье присутствие у восточного побережья Юж­ной Америки не было секретом для противника.