Wundefwaffe

ВОЙНА ИЛИ ПОЛИТИКА?

 

Первой задачей французского флота было обеспече­ние перевозки XIX корпуса из Алжира в Марсель. Как мы уже говорили, французское правительство приказало адмиралу Лапейреру начать перевозку войск на отдель­ных неохраняемых транспортах. Однако 7 августа Лапейрер получил телеграмму, в которой допускалась возмож­ность выхода в море австрийского флота. Адмиралу при­казывают находиться в Тулоне. 8 августа приходит новая телеграмма, теперь Лапейреру приказывают вести флот в Бизерту, исключая резервную бригаду и специальную дивизию, которые должны заняться конвоированием транспортов. Одновременно ему доставляют пространную директиву Морского Генерального Штаба. Она гласит:

 

«Общее руководство морскими операциями на Средиземном море будет принадлежать Франции.

До тех пор, пока не будут уничтожены или захвачены «Гебен» и «Бреслау», английские морские силы, на­ходящиеся в настоящее время в Средиземном море, бу­дут действовать согласованно с французскими морски­ми силами для уничтожения или захвата этих германских кораблей.

Как только эта операция будет закончена, 3 линейных крейсера и 2 или 3 английских броненосных крейсера снова получат свободу действий, за исключением слу­чая, если Италия нарушит свой нейтралитет.

В этом случае английские морские силы на Среди­земном море в составе 1 или 2 броненосных крейсеров, 4 легких крейсеров, 18 эсминцев и подвижной обороны Мальты и Гибралтара будут состоять под командой фран­цузского главнокомандующего морскими силами.

Мальта и Гибралтар будут использованы для базиро­вания французских морских сил.

Французский флот обеспечит на всем протяжении Средиземного моря безопасность английской и французской морской торговли. В частности, если будет объявлена война между Францией и Австрией, он будет действовать против австрийских морских сил и, во всяком случае, обеспечит строгое наблюдение за выходом из , Адриатического моря.

Он также будет наблюдать за выходами из Суэцкого канала и Гибралтарского пролива и не допустит проникновения в Средиземное море неприятельских крейсеров».

 

9 августа Лапейрер направился в Бизерту. Линкор «Жан Бар» стал флагманским кораблем 1-й эскадры линкоров. Злосчастный «Мирабо» остался в Тулоне ремонтировать машины. Вечером Лапейрер получил указание перевести корабли на Мальту. Одновременно адмирал Милн при­слал радиограмму с просьбой организовать наблюдение за Сицилийским проливом, чтобы не позволить «Гебену» и «Бреслау» ускользнуть на запад. Вечером 10 августа французский флот прибывает в Бизерту.

На следующий день ситуация немного проясняется. Стало известно, что за «Гебеном» гоняется Милн, а дип­ломатические отношения между Францией и Австрией разорваны. В итоге утром 13 августа французские корабли прибывают на Мальту. В тот же день Англия и Франция объявляют войну Австрии.

После этого в игру вступили политики. Придумать ка­кой-либо разумный план операций против австрийского флота было трудно. Главные силы австрийцев базировались в Поле в верхней Адриатике, до которой добраться с Мальты было сложно, поэтому рассчитывать на столк­новение с австрийцами не приходилось. Штурмовать ук­репления Каттаро тоже было бы неразумно, да и блока­да Каттаро представляла собой исключительно сложную задачу. Обстреливать побережье? За исключением козь­их стад, никакие другие цели найти было невозможно. И все-таки морской министр Франции, ничтоже сумняшеся, отправил Лапейреру следующую телеграмму:

 

«Правительство, рассчитывая вызвать таким образом благоприятное для нас решение Италии, категорически требует, чтобы вы немедленно открыли военные дей­ствия против Австро-Венгрии. В соответствии с этим, как можно скорее со всеми французскими и английскими кораблями выходите в море и, пройдя открыто вблизи итальянского побережья, произведите против австрийского побережья и портов операции, которые вы найдете отвечающими обстановке, в выборе которых правительство предоставляет вам полную свободу».

 

Словом, пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что. Но сделай обязательно. Основная причина такой рас­плывчатости приказа заключалась в том, что Франция совершенно не готовилась к войне с Австрией, и ника­ких планов Морской Генеральный Штаб не имел.

Выбора у Лапейрера не было, флот снялся с якоря и вышел в море. 15 августа вечером французские корабли прибыли к острову Фано. Флагманы эскадры собрались на борту линкора «Курбе». Туда же прибыл адмирал Трубридж, который со своими крейсерами патрулировал у входа в Адриатику. Лапейрер изложил свой план: флот должен войти в Адриатическое море и уничтожить лю­бые встреченные австрийские корабли. Связываться с обстрелом фортов Каттаро адмирал не собирался, так как это означало ненужный риск при сомнительных ре­зультатах.

Флот был разделен на 2 группы. Французские и анг­лийские крейсера следовали на север вдоль албанского побережья. В это время французские линкоры в кильва­терной колонне под прикрытием 3 дивизионов эсминцев следовали в 10 милях от итальянского побережья. Мино­вав параллель Антивари, они повернули к побережью Черногории.

16 августа в 8.30 французские броненосцы, находясь в 15 милях от побережья, заметили крейсер «Цента» (ка­питан 2 ранга Пахер) и эсминец «Улан». Австрийцы пол­ным ходом бросились на север, надеясь проскочить в Каттаро, французы пошли им наперерез. «Улан» развил большую скорость и сумел вырваться из западни. Крей­сер «Жюрьен де ла Гравиер» попытался его преследо­вать, однако эсминец укрылся в гавани Каттаро. Крейсе­ру повезло меньше. В 9.00 французские корабли открыли огонь и довольно быстро накрыли «Центу». Крейсер пы­тался отстреливаться, но его 120-мм снаряды ложились недолетами. Примерно в 9.20 Лапейрер, увидев, что «Цен­та» окутался дымом, приказал прекратить огонь. В 9.35 крейсер потерял ход, накренился и затонул носом впе­ред, так и не спустив флага. Из опасения атак австрий­ских подводных лодок спасательные работы не произво­дились. Однако черногорские шлюпки спасли 6 офице­ров и 130 матросов. В поддень французы повернули на юг, чтобы не подвергаться ночным атакам эсминцев. Осо­бо хвалиться своим успехом им не следовало. Огромный флот сумел кое-как потопить маленький крейсер, а эс­минец упустил.

Политическая задача была выполнена, и теперь перед Лапейрером во весь рост встал неприятный вопрос: а что же делать дальше? Ответить на него французский коман­дующий не сумел. Он организовал классическую блокаду Отрантского пролива, чтобы предотвратить прорыв, ко­торый даже не предполагался.

Практически немедленно выяснилось, что морская подготовка французского флота не выше артиллерийской. Ночью флот крейсировал на линии Фано — Санта-Мария ди Леука. А на следующий день в тумане столкнулись броненосцы «Демократа» и «Жюстис», а также эсминцы «Фантассен» и «Шевалье». Все эти корабли плюс эсми­нец «Жаниссар», имевший неисправности в машине, при­шлось отослать на Мальту.

Флот пожирал огромные количества угля и мазута. Заправиться корабли могли только на Мальте, которая находилась на расстоянии 300 миль от Отрантского про­лива. В сложившейся ситуации было вполне достаточно организовать наблюдение за проливом. Однако быстро­ходных крейсеров Лапейрер не имел, и ему пришлось держать в проливе главные силы флота. Предложения использовать в качестве передовой базы греческий ост­ров Корфу или албанский порт Валона были отвергнуты. В итоге 18 августа крейсерам 1-й легкой дивизии контр-адмирала де Сюньи и группе эсминцев пришлось прини­мать уголь в море. В тот же день Лапейрер ушел с линко­рами и броненосцами на Мальту, оставив в проливе груп­пу крейсеров под командованием де Сюньи. Но 23 авгус­та и эти крейсера ушли на Мальту. Теперь пролив в тече­ние 4 дней «блокировал» в гордом одиночестве старый крейсер «Д'Антркасто». 27 августа в пролив вернулись линкоры, а 28 августа — крейсера.

17 сентября французский флот снова вошел в Адриа­тическое море. Лапейрер прикрывал транспорты, кото­рые перевозили 8 орудий в Антивари (4 — 155 мм и 4 — 120 мм). Несколько крейсеров имели нерешительную пе­рестрелку с береговыми батареями австрийской базы; «Эрнест Ренан» высадил на остров Пелагоза десант, ко­торый уничтожил австрийский наблюдательный пост. После этого Лапейрер по просьбе англичан отправил к Дарданеллам броненосцы «Сюффрен» и «Верите».

Самое интересное, что все это время обе стороны иг­рали с огнем. Австрийцы как-то неожиданно выяснили, что порт Каттаро, одна из их важнейших баз, слабо за­щищен. Береговые батареи вооружены устаревшими орудиями, а гарнизон состоит из почти небоеспособных ре­зервистов. И если бы французы высадили в Антивари хоть одну регулярную дивизию, то черногорцы с ее помощью вполне могли взять Каттаро штурмом. Однако подобная смелая мысль в голову французского командования не пришла. Точно так же и австрийцы упустили свой шанс. Они могли перебросить на юг главные силы своего фло­та и нанести удар по блокирующей эскадре. Хотя по чис­ленности австрийский флот уступал французскому, пер­вые столкновения показали, что подготовка австрийских моряков намного выше, и французы вполне могли по­терпеть поражение. Но и адмирал Гауе не смог решиться на такую «авантюру».

18 октября французская батарея на горе Ловчен нача­ла действовать. Австрийцы не могли допустить подобно­го, история порт-артурской эскадры были слишком све­жа в памяти, и 21 октября в Каттаро прибыл броненосец «Радецкий» (В книге Томази «Морская война на Адриатическом море» ошибочно указано, что это был «Зриньи»). Он обстрелял батарею, используя для кор­ректировки огня самолеты. Капитан имел приказ эконо­мить боеприпасы и потратил только 23 снаряда калибра 305 мм и 56 — калибра 240 мм. Но к 27 октября укрепле­ния батареи были разрушены, и ее командир капитан 2 ранга Грелье приказал отвести уцелевшие орудия в тыл. 16 декабря броненосец вернулся в Полу.

А вскоре французам пришлось считаться с новым фак­тором — австрийскими подводными лодками. 16 октября U-3 атаковала броненосный крейсер «Вальдек Руссо», но промахнулась. 20 декабря U-12 лейтенанта Эгона Лерха атаковала крейсер «Жюль Ферри», снова безуспешно. Од­нако эти случаи не насторожили французов. Более того, они совершенно не учли кровавый урок англичан, кото­рые в течение 1 дня от атаки германской лодки U-9 поте­ряли броненосные крейсера «Абукир», «Хог» и «Кресси».

21 декабря случилось неизбежное. Французские лин­коры и броненосцы крейсировали в Отрантском проли­ве, не имея при себе эсминцев. «Для экономии угля» было рекомендовано иметь ход 7 узлов, хотя на самом деле эскадра шла со скоростью 9 узлов. Это ничего не меняло, и командир той же самой U-12 получил такую цель, о которой можно было лишь мечтать. Он дал залп 2 торпе­дами. В 8.20 первая торпеда попала в носовую часть лин­кора «Жан Бар», на котором держал флаг сам адмирал Лапейрер. Она взорвалась чуть впереди носовых погребов главного калибра. Линкор дешево отделался, пострадал лишь винный погреб. Вторая торпеда прошла прямо под форштевнем броненосца «Дантон», шедшего в кильва­тер флагману.

Лапейрер был вынужден перенести флаг на линкор «Франс». «Жан Бар» принял около 1000 тонн воды и был отправлен к берегу Кефалонии. Погода была пло­хой, и поврежденный линкор простоял на якоре 3 дня. После этого в сопровождении броненосного крейсера «Виктор Гюго» он отправился на Мальту, куда и при­был 28 декабря.

После этого было решено, что блокировать Адриати­ку линейными кораблями слишком рискованно. Адми­рал Лапейрер написал морскому министру:

 

«Теперь доказано, что не только никакая операция не может быть предпринята в черногорских портах, но даже никакое эскортирование конвоя в Адриатическом море не может быть произведено без совершенно очевидного риска. Такие операции, как произведенная в сентябре выгрузка материальной части артиллерии в условиях настоящего момента явились бы невозможными, учитывая усиление австрийского флота в Каттаро и на­чавшееся использование самолетов и подводных лодок»

 

Ближняя блокада Отрантского пролива была заменена дальней. Для патрулирования теперь использовалась группа из 4 броненосных крейсеров, которая патрулиро­вала значительно южнее — на параллели острова Паксос. 1 крейсер отдыхал на Мальте, 1 крейсер ремонтировался в Тулоне, 1 — грузился углем на Ионических островах. Если погода позволяла, их прикрывали эсминцы, хотя именно эсминцев французам отчаянно не хватало. Впро­чем, австрийский флот прорываться в Средиземное море не собирался.

А в конце апреля 1915 года Лапейрер решил доказать, что ему никакой урок не впрок. Броненосные крейсера снова начали патрулировать в Отрантском проливе, и кончилось это очень скверно. 27 апреля «Леон Гамбетта» под флагом командира 2-й легкой дивизии контр-адми­рала Виктора Сенэ (1В 1904 году он командовал крейсером «Паскаль», находившимся в Чемульпо в день последнего боя «Варяга») находился в 15 милях южнее мыса Сайта-Мария ди Леука. Крейсер шел со скоростью 6 уз­лов без сопровождения. Ночь была тихой и лунной, по­этому командир австрийской подводной лодки U-5 ка­питан-лейтенант Георг Риттер фон Трапп (Именно он изображен в прекрасном американском мюзикле «Зву­ки музыки», и «Семейный хор фон Трапп» действительно существовал) мог считать условия атаки идеальными. В 0.40 он выпустил 2 торпе­ды, обе попали в левый борт крейсера. Первая сделала пробоину в отсеке динамо-машин, вторая — в кормовой кочегарке. Освещение погасло, крейсер потерял ход и начал быстро крениться. Помощь вызвать было невозмож­но. По утверждению официальной французской истории войны на море, на борту крейсера царило спокойствие. По приказу командира крейсера экипаж перешел на пра­вый борт, чтобы уменьшить крен. Спустить удалось толь­ко 1 шлюпку, в которой поместились 108 человек. По другим сведениям, матросы в панике сразу бросились к шлюпкам, и адмирал с мостика в мегафон крикнул: «Не нужно так спешить! Все шлюпки будут ваши, мы все остаемся». Так или иначе, но все офицеры крейсера по­гибли вместе с кораблем. Через 20 минут после попада­ния «Леон Гамбетта» перевернулся и затонул. Адмирала и командира корабля капитана 1 ранга Андрэ в последний раз видели стоящими на мостике.

Лишь утром шлюпка сумела добраться до берега в рай­оне маяка Санта-Мария ди Леука. Из Бриндизи и Таран­то сразу вышли 2 итальянских эсминца и 2 миноносца. Они подобрали еще 29 человек, цеплявшихся за облом­ки. Из воды также подняли 58 трупов, в том числе и ад­мирала Сенэ. Вместе с крейсером погибли 684 человека. После этого адмирал Лапейрер снова отодвинул линию патруля на параллель Наварина.