Маньчжурия - обширный район на востоке Китая, граничащий с Кореей, Советским Союзом и Внешней Монголией (Народная Республика Монголия) - долгое время привлекала японцев. Эта область с малочисленным населением была богата природными ресурсами и японцы активно усиливали там свое влияние с помощью инвестиций и создания поселений. Спровоцированный 18 сентября 1931 года солдатами Квантунской армии инцидент на железной дороге около маньчжурской столицы Мукден (японское название Хотен или Фенгтиян, сегодняшний Шеньян) привел к началу боевых действий, в результате которых к концу года весь район оказался под фактическим контролем японцев. 9 марта 1932 года захваченная территория была объявлена независимым государством Маньчжоу-го, находившемся под протекторатом Японии, с императором Пу-И (последний китайский император из маньчжурской династии, свергнутый в результате революции 1911 года) в качестве регента. В сентябре 1932 года Маньчжоу-го было признано японским правительством и 1 марта 1934 года Пу-И стал императором этой страны. Тем временем, в начале 1933 года, Квантунская армия захватила и аннексировала китайскую провинцию Жехоу.
Квантунская армия (Канто-Гун) была практически государством в государстве, контролируя и политику и экономику Маньчжоу-го. Эта армия проводила свои операции, не консультируясь с правительством Токио. Командование армии стремилось к расширению подконтрольной территории за счет захвата земель на западе Азии, в Монголии и Восточной Сибири. На протяжении 2000-км границы между Маньчжоу-го, Монголией и Советским Союзом постоянно происходили вооруженные инциденты. 11 мая 1939 года японские отряды пересекли монгольскую границу около реки Халхин-Гол и озера Буир-Нур. В ответ на это, на следующий день, подразделение монгольской конницы пересекло реку и атаковало посты японских войск. Японские генералы сочли это актом агрессин и 28 мая Квантунская армия приготовилась вести действия на монгольской территории. Когда 31 мая советский диктатор Иосиф Сталин заявил, что Красная Армия будет защищать монгольскую границу как свою собственную, стало очевидно, что пограничный инцидент превратился в необъявленную войну между Советским Союзом с его марионеткой Монголией с одной стороны и Японией (а точнее Квантунской армией) - с другой. Военные действия, развернувшиеся у монгольской границы у холмов Номонган (Номен Кан, Номон-Хан-Бурд-Обо), приблизительно в 800 км к северо-западу от Мукдена, стали известны как сражение на Халхин-Голе или по японской терминологии "Номонганский инцидент".
В конфликт на Халхин-Голе были вовлечены с обеих сторон значительные силы. Поддержку Квантунской армии осуществлял базировавшийся в Маньчжурии 2-й Хи-кошидан, в который входил 12-й Хикодан, имевший в своем составе два Сентая, вооруженных истребителями Ki-27 - 11-й и 24-й. Уже 12 мая Ринджу Хикотай (временная воздушная группа), сформированная на основе 2-го Хикошидана, была послана на аэродром Хай Лар в 160 км к северо-востоку от Номонгана. Что касается истребителей, то в состав Ринжу Хикошидана первоначально входил только 24-й Сентай (командир - подполковник Коджиро Мацумура), в двух Чутаях которого было девятнадцать Ki-27. Это подразделение прибыло в район Халхин-Гола 18 мая. 24 мая к нему присоединился 11-й Сентай (командир - подполковник Юджиро Ногучи), в четырех Чутаях которого было 56 Ki-27.
Первую воздушную победу японцы одержали вечером 20 мая, когда пара Ki-27 из 24-го Сентая атаковала разведчик Поликарпова Р-5, сопровождаемый двумя истребителями И-16. Ведущий японской пары командир 24-го Сентая подполковник Ма-цумура легко сбил разведчик, в то время как И-16 поспешили ретироваться (некоторые источники утверждают, что в этом бою принимала участие и тройка Ki-27 из 1-го Чу-тая во главе с его командиром капитаном Шончи Сузуки и победа принадлежит именно ему). Советские источники признают потерю одного Р-5, но датируют ее 21 мая. 22 мая произошел первый бой истребителей, когда пять или шесть советских И-16 (советские источники говорят о трех И-16 и двух И-152) из 70 ИАП (истребительного авиационного полка) атаковали три Ki-27 из 24-го Сентая. Японские пилоты быстро взяли инициативу в свои руки и позже заявили об уничтожении трех самолетов противника. Советы подтвердили потерю лишь одного И-16.
Воздушные бои становились всё интенсивнее. По японским данным, 26 мая девять Ki-27 из 11-го Сентая дважды атаковали равные по численности группы И-16 70 ИАП и сбили девять самолетов, не понеся потерь со своей стороны (по другим данным японцы потеряли машину). В то же время десять Ki-27 из 24-го Сентая атаковали группу советских самолетов над озером Буир-Нур и сбили три из них: И-16, И-152 и P-Z. Однако, советские источники не подтверждают воздушных боев в этот день. На следующий день три советских И-16 из 22 ИАП стали жертвой японских пилотов из 1-го Чутая 11-го Сентая после того, как девять (по другим источникам - шесть) таких машин были неожиданно атакованы семёркой (или девяткой - по другим источникам) Ki-27. Этот бой также закончился без потерь для японцев, хотя Советы утверждают, что их пилотам удалось сбить восемь самолетов. Японцы, в свою очередь, утверждают, что сбили все девять советских машин, причем четыре на свой счет записал сержант Хиромичи Синохара, самый результативный пилот IJAAF (58 побед), получивший прозвище "Рихтгофен Востока" во время конфликта на Халхин-Голе. Три других советских самолета записал на свой счет капитан Кенджи Симада, командир 1-го Чутая, прозванный "Красным Ястребом" (за окрашенные в красный цвет обтекатели колес его истребителя).
Японское наступление началось 28 мая при поддержке артиллерии и ВВС. Двадцать И-152 22 ИАП поднялись в воздух на перехват японских бомбардировщиков. Советским пилотам не удалось найти их, но они натолкнулись на группу патрулировавших Ki-27. Японцы утверждают, что сбили десять самолетов противника, но советские источники подтверждают лишь потерю трех самолетов и трех пилотов. Одновременно девять И-152 из 22 ИАП, прикрывающие понтонный мост на Халхин-Голе подверглись атаке восемнадцати самолетов двух Чутаев 11-го Сентая. В жестоком бою японцы сбили шесть советских машин, а седьмая совершила аварийную посадку. Победители не понесли потерь (хотя по некоторым данным был сбит один японский самолет). В тот же день 11-й Сентай записал на свой счет не менее 42 советских самолетов (по другим источникам - 51), включая пять И-152 и один разведчик P-Z, сбитый сержантом Хиромичи Синохара.
В последующие дни интенсивность боев заметно спала. Советы ограничили деятельность своей авиации, ожидая подкрепления (особенно опытных пилотов - ветеранов гражданской войны в Испании). Японцы вывели из зоны боевых действий 11-й Сентай, оставив лишь оба Чутая 24-го Сентая на аэродроме Канджур-Миао в 40 км от линии фронта. Для этих незначительных сил стала неприятным сюрпризом новая атака советских ВВС, имевшая место 22 июня.
105 истребителей (56 И-16 и 49 И-152) из 70 и 22 ИАП совершили налет на Маньчжурию. Все восемнадцать Ki-27 24-го Сентая были подняты в воздух, чтобы отразить эту атаку. После серии воздушных боев Советы сообщили, что им удалось сбить 31 (или 34) японский самолет ценой потери тринадцати И-152 и одного (или трех) И-16 и одиннадцати пилотов, включая командира 22 ИАП. Японцы же заявили, что им удалось сбить 47 (или даже 54) советских самолетов, а собственные потери составили пять Ki-27 и четыре пилота. Одним из самых результативных японских пилотов в этот день был 2-й лейтенант Шого Сато, уничтоживший семь советских машин (включая один таран и три на земле).
После возобновления советских атак, было срочно послано подкрепление в виде 1-го Сентая (командир - подполковник То-шио Като) из двух Чутаев, а численность 11-го Сентая довели до четырех Чутаев, чего по общему признанию было явно недостаточно. Всего на вооружении двух Сентаев имелось только 59 Ki-27, которые базировались на аэродромах Канджур-Миао, Са-ниджо, Хоши и других. Подкрепление прибыло как раз вовремя, потому что через день, 24 июня, Советы повторили попытку захватить превосходство в воздухе. Два дня спустя они атаковали снова. По советским данным, многочисленные воздушные бои 24 и 26 июня закончились уничтожением 64 японских самолетов при собственных потерях в шестнадцать машин. Японцы утверждают, что 24 июня им удалось сбить 17 советских самолетов ценой двух потерянных Ki-27, а 26 июня - 16, без потерь со своей стороны.
27 июня 2-й Хикошидан начал крупномасштабное воздушное наступление на базы противника в районе Тамсан-Булак в Монголии (приблизительно в 100 км к юго-востоку от Халхин-Гола. В утренний налет на советские аэродромы отправилось свыше 30 вооруженных бомбами Ki-30, Ki-21 и Фиатов BR-20, которых сопровождали 74 Ki-27 из всех трех Сентаев. Группу возглавлял сам командир 2-го Хикошидана генерал Тецуджи Гига, летевший на разведчике Та-чикава Ki-36. Внезапности достичь не удалось, и налет завершился жестоким 30-минутным боем, в котором с обеих сторон участвовало до 150 самолетов. Днем японцы повторили налет на советские аэродромы, включая Байн-Тумеи в 320 км к западу от Халхин-Гола. По японским данным было сбито 99 советских самолетов, еще 49 машин было уничтожено на земле (Советы признали потерю двадцати истребителей: девяти И-152 и одиннадцати И-16). Потери японцев составили четыре или пять самолетов, включая два Ki-27. Рекордное число побед за один день - одиннадцать - одержал сержант Хиромичи Синохара. Другой японский ас, старший сержант Бунджи Йо-шияма из 11-го Сентая, сбил четыре истребителя (три И-16 и один И-152) и посадил свой Ki-27 к востоку от озера Буир-Нур, чтобы забрать сбитого ранее старшего сержанта Еизаки Сузуки. По советским данным в тот день было сбито около 100 японских самолетов. Несмотря на победные реляции, сообщение о налетах было с беспокойством и раздражением воспринято Дайхоней (японским Генеральным Штабом) в Токио. Японское правительство опасалось эскалации конфликта и запретило в дальнейшем проводить налеты на советские аэродромы.
В конце июня Советы усилили свою воздушную мощь, перебросив в район боев ряд авиаполков, включая 56 ИАП. Сражения в воздухе возобновились в начале июля, почти каждый день происходили схватки в воздухе. Японцы, например, утверждают, что с 3 по 6 июля им удалось сбить 89 советских самолетов, потеряв при этом один Ki-27 и четыре машины других типов. Советские же источники говорят, что 4, 5 и 8 июля советские ВВС уничтожили 45 японских самолетов, потеряв при этом два И-152 и один И-16. Крупные бои происходили и в последующие дни июля: 9, 10, 12 ,20, 21, 23, 24 и 29. Каждая из сторон бросала в бой не менее пары дюжин, а зачастую и более 100 самолетов. Японцам, по их данным, за период с 8 по 31 июля удалось сбить 383 советских самолета (ещё 69 - как "вероятно уничтоженных") при собственных потерях в 19 истребителей! Реальные потери советских ВВС составили 88 машин (из них в воздушных боях 79). Накал борьбы можно косвенно оценить по количеству боевых вылетов: японские истребители часто выполняли по четыре-шесть вылетов в день, иногда проводя в воздухе более пяти часов. Это приводило к усталости пилотов и снижению эффективности их действий. Японские пилоты часто приземлялись на вражеской территории, чтобы подобрать своих сбитых или совершивших вынужденную посадку товарищей.
Два самых известных таких случая имели место 25 июля. Старший сержант Бунд-жи Йошияма из 11-го Сентая, которому уже приходилось подобным образом выручать своего коллегу, сбил три советских самолета и возвращался на базу. Он посадил свой Ki-27 на вражеской территории, чтобы подобрать старшего сержанта Синтаро Каджи-ма из 4-го Чутая 11-го Сентая, самолет которого был подбит. В тот же самый день сержант Хиромичи Синохара из 11-го Сен-тая был вынужден посадить свой поврежденный самолет на вражеской земле. Посадку знаменитого аса увидел сержант Ютака Аояги, приземливший свой Ki-27 возле машины Синохара, но сам он превратился в мишень для советских солдат и танков. Истребитель Аояги получил повреждения, а сам он был ранен. Наблюдавший за этой драмой сержант Кончи Ивазе также посадил свой самолет неподалеку, "погрузил" товарищей в фюзеляж за кабиной и сумел благополучно взлететь и добраться до базы. Много японских пилотов было спасено подобным образом, включая командира 1-го Сентая подполковника Тошио Като и командира 24-го Сентая подполковника Коджио Мацумура.
В это время советские истребительные части начали получать новое вооружение: биплан с убирающимся шасси И-153 и моноплан И-16 тип 17 с двумя 20-мм пушками, бронированием кабины и протектированными топливными баками. И если И-153 не оправдал возлагавшиеся на него надежды, что ясно показывало закат эпохи бипланов, то быстрый и хорошо вооруженный И-16 тип 17 заметно превосходил Ki-27. Это стало особенно заметно, когда Советы применили новую тактику использования истребителей - большие группы самолетов в плотных боевых порядках, использовавшие при атаке преимущество в скорости и/или высоте и быстро выходившие из боя (тактика "ударь и беги"). Легкие, со слабым вооружением и бронезащитой Ki-27 стали нести потери. С другой стороны, японцы имели лучшую летную подготовку, оточенную опытом боев в Китае, и когда им удавалось разрушить вражеский строй и завязать выгодный для Ki-27 маневренный воздушный бой, советским истребителям приходилось туго. Неоспоримое превосходство, которое Ki-27 имели над советскими машинами до середины июля, теперь быстро испарилось. С изменением в тактике советских ВВС потери японцев стремительно возросли. К концу июля было потеряно много опытных пилотов, включая двух командиров Сентаев и десяти командиров Чутаев, а три командира Сентаев и два - Чутаев получили серьезные ранения и надолго выбыли из строя.
2 августа советские ВВС начали новое воздушное наступление на японские аэродромы в зоне боевых действий, используя большие группы бомбардировщиков с сильным прикрытием. Японские силы понесли тяжелые потери, особенно на земле. Ухудшающаяся ситуация заставила японское командование перебросить в район Номонга-на дополнительные авиационные части, среди которых был вооруженный Ki-27 64-й Сентай (командир - майор Хачио Йокояма), в состав которого входило только два Чутая с пятнадцатью истребителями. Подразделение прибыло в район Халхин-Гола из Китая 15 августа и 17 мая выполнило первый боевой вылет, не встретив самолетов противника.
На рассвете 20 августа советские войска начали воздушное и наземное наступление, атаковав позиции Квантунской армии в районе Халхин-Гола силами 150 бомбардировщиков под прикрытием 144 истребителей. Затем последовал артиллерийский удар и атака сухопутных войск, включая танки. Вторая волна состояла из 52 бомбардировщиков СБ под охраной 150 истребителей. Эта группа была перехвачена Ki-27 из 11-го и 64-го Сентаев: в результате разгорелся один из самых ожесточенных в этом конфликте воздушных боев. По советским данным в этот день было уничтожено шестнадцать японских самолетов без потерь со своей стороны. В свою очередь, японцы утверждали, что им удалось сбить 35 советских машин (два СБ и 33 истребителя) и пять уничтожить на земле, не понеся при этом потерь!
В этот день произошел интересный случай, предвестник будущей (ещё очень далекой) революции в тактике воздушного боя. Советские И-16 тип 10 (или тип 17) из экспериментального подразделения 22 ИАП впервые использовали неуправляемые ракеты (82-мм РС-82) и, по советским данным, сбили два Ki-27 над озером Буир-Нур. Противник не подтверждает факт потери своих самолетов. Действительно, сомнительно, что неуправляемые ракеты окажутся эффективными при борьбе с маломерными маневренными целями. Однако психологический эффект, произведенный на японских пилотов, должен был быть очень велик.
На следующий день, 21 августа, бои шли практически непрерывно, от рассвета до заката. Японцы использовали 49 легких и тяжелых бомбардировщиков, которых сопровождали 88 Ki-27 из 1-го, 11-го, 24-го и 64-го Сентаев, а советские ВВС подняли в воздух более 250 самолетов. По советским данным в воздухе было уничтожено 17 японских машин и ещё несколько на земле, собственные потери составили шесть самолетов. Японцы претендуют на 59 побед (из них 58 истребители) в воздухе и 25 - на земле (7 истребителей), собственные потери оценивались в шесть самолетов. На следующий день советские ВВС уничтожили 74 японских самолета: японцы сообщили об уничтожении двенадцати советских машин при собственных потерях в четыре самолета (включая два Ki-27). Активные боевые действия в воздухе происходили 23 и 25 августа, причем по советским данным в последний день было уничтожено 48 японских самолетов (включая 41 Ki-27) без потерь со своей стороны.
Наземное наступление продолжалось до конца августа и японцам пришлось уйти в глухую оборону. ВВС противоборствующих сторон также не остались без дела. Превосходство Советов в воздухе становилось все более очевидным. К примеру, по советским данным, между 20 и 31 августа было уничтожено 236 японских самолетов при собственных потерях в двадцать машин. Хотя японцы сообщили об уничтожении 102 советских самолетов (реальные потери ВВС составили 77 самолетов) ценой потери только девяти Ki-27, этот результат выглядит слишком оптимистичным. В бой были брошены даже устаревшие Ki-10, доставленные из Китая, которые поделили между истребительными Сентаями. В августе японцы потеряли четырех командиров Сентаев и Чутаев много других опытных пилотов. 27 августа при сопровождении бомбардировщиков был сбит самый результативный японский ас уоррент-офицер Хиромичи Синохара. Утверждают, что перед гибелью ему удалось сбить три вражеских истребителя.
Воздушные бои над Халхин-Голом, начавшиеся в мае, продолжались до конца августа, хотя случайные стычки имели место и в сентябре. Например, 1 сентября пятьдесят И-153 и И-16 атаковали группу приблизительно из 60 Ki-27 из 1-го, 11-го и 64-го Сентаев. Японцы утверждали, что в этом двадцатиминутном бою им удалось сбить 33 самолета противника, потеряв лишь пять своих истребителей. Их оппоненты говорят о 41 уничтоженной японской машине. В начале сентября 2-й Хикошидан получил подкрепление в виде 2-го Хикодана из Кореи, в составе которого было 30 Ki-10 (9-й Сентай) и 32 бомбардировщика. 9 сентября из Китая прибыл 59-й Сентай под командованием полковника Иссака Имагава, в двух Чутаях которого было 23 Ki-27. В этот день число японских истребителей в районе Но-монгана составило 295 машин - больше, чем в самый разгар боев.
После длительного перерыва воздушные операции возобновились 14 сентября. Утром десять бомбардировщиков Ki-30 в сопровождении 45 Ki-27 атаковали советские аэродромы около озера Буир-Нур. На перехват поднялись 75 И-16 и 15 И-153. После боя японцы сообщили об уничтожении девяти советских самолетов; Советы заявили, что им удалось сбить три японских машины. На самом деле ни одна из сторон не понесла потерь. Последние бои над Халхин-Голом произошли на следующий день, 15 сентября. Они были самыми массовыми за весь конфликт - 212 советских и около 180 японских истребителей (1-й, 11-й, 24-й, 59-й и 64-й Сентаи). Пилоты советских ВВС заявили об уничтожении девятнадцати (по другим данным - двадцати) самолетов противника при собственных потерях в шесть истребителей (один И-16 и пять И-153). Японцы претендуют на 39 сбитых самолетов противники в обмен на девять Ki-27 и один бомбардировщик. Среди погибших японских пилотов был ас, на счету которого было 27 побед - командир 1-го Чутая 11-го Сентая капитан Кенджи Симада. На следующий день, 16 сентября, было подписано перемирие между противоборствующими сторонами. По японским данным они сбили в сентябре 121 советский самолет и потеряли 24 своих. Однако, Советы утверждают, что сбили 70 японских самолетов ценой потери четырнадцати истребителей.
Легкий конфликт 1939 года на Халхин-Голе был одним из самых жестких столкновений в воздухе со времен Первой Мировой войны. Даже во время японо-китайской войны не было таких интенсивных боев. Эта война стоила жизни 152 японским пилотам, из них 95 - летчики-истребители. Самые тяжелые потери понес 24-й Сентай, который лишился 70% первоначального состава, и 11-й Сентай, потерявший 55% пилотов. Советские потери составили 174 убитых или пропавших без вести пилота и 133 - раненых.
Согласно официальным советским данным за период с 22 мая по 15 сентября 1939 года ВВС СССР уничтожили 646 японских самолетов, из них 564 - истребители. 588 было сбито в воздушных боях (в том числе 529 истребителей) и 58 уничтожено на земле (включая 35 истребителей). По данным IJAAF они потеряли 162 самолета (88 - в воздухе и 74 - на земле) из них 97 истребителей (96 Ki-27 и один Ki-10) и 34 на земле. За время конфликта в качестве подкрепления поступило 113 новых Ki-27.
В свою очередь японцы утверждают, что им удалось уничтожить 1162 советских самолета в воздухе и 98 - на земле, что в сумме дает цифру 1260 машин (некоторые источники приводят ещё большие цифры -1370 самолетов). Фактические потери советских ВВС не превышают 207 машин (145 -в воздухе и 62 - на земле), из которых 163 были истребителями (83 И-16, четыре И-16 тип 17, 60 И-152 и 16 И-153). Небоевые потери составили 42 самолета, включая 33 истребителя (22 истребителя И-16, пять И-152 и шесть И-153).
Самым результативным подразделением IJAAF очевидно был 1-й Чутай 11-го Сентая. На счету которого более 180 сбитых советских самолетов. 11-й Сентай в целом одержал 530 побед, не считая 59 "вероятных", потеряв 19 самолетов. На счету 1-го Сентая 245 советских машин (и ещё 95 "вероятных"), собственные потери составили шестнадцать истребителей. На долю 24-го Сентая приходится 214 подтвержденных и 56 вероятных побед при потере двенадцати пилотов. 64-й Сентай одержал 52 победы и потерял восемь пилотов, а 59-й -одиннадцать и пять соответственно.
Многие японские летчики-истребители, летавшие на Ki-27, достигли во время "Но-монганского инцидента" блестящих результатов и получили в Японии статус национальных героев. Среди них были такие асы, как: уоррент-офицер Хиромичи Синохара (58 побед), которому посмертно было присвоено звание 2-го лейтенанта, капитан Кен-джи Симада (27 побед, а по другим данным даже 40), ему посмертно было присвоено званне майора: старший сержант Томио Ханада (25), 2-й лейтенант Шого Саито (24), старший сержант Бунджи Йошияма (более 20 побед), майор Сабуро Того (22), майор Джийозо Ивахаши (20), старший сержант Сабуро Кимура (19), сержант Рётаро Йобо (18), уоррент-офицер Такео Ишин (18), лейтенант Шончи Сузуки (17), уоррент-офицер Мамору Ханада (17), старший сержант Му-нейоши Мотожима (16), уоррент-офицер Ринчи Ито (16), лейтенант Иошихико Вад-жима (16), майор Айвори Сакаи (15), 2-й лейтенант Масатоши Масузава (12 или 10). Многие пилоты IJAAF получили в этом конфликте боевое крещение, и в дальнейшем успешно сражались в других военных кампаниях с участием армейской авиации.
