Уоррент-офицер Садаму Комачи

 

Имея рост шесть футов, Кома­чи считался одним из самых высоких японских летчиков. Первую извест­ность он получил именно благодаря росту - газеты внимательно следили за карьерой рослого летчика.

Садами Комачи родился в ап­реле 1920 г. в префектуре Ишикава, по исполнении 18 лет он поступил на службу в военный флот. Комачи мыс­лил свою карьеру только в качестве летчика-истребителя. Летное учили­ще молодой человек закончил в июне 1940 г.. а его первым местом службы стал авианосец «Сёкаку». В первый день войны Комачи эскортировал бомбардировщики, наносившие удар по Перл-Харбору.

Свою первые победы в воз­душном бою Комачи одержал в мае 1942 г. над Коралловым морем. Он сбил два истребителя «Уайлдкэт» (подтверждена только одна победа) и пикирующий бомбардировщик. 24 августа в бою над Гуадалканалом японца едва не сбил на «Уайлдкэте» лейтенант Альберт Ворс. Комачи удалось оторваться от янки только, переведя «Зеро» в сумасшедшее пики­рование. Летчику удалось обмануть смерть.

В схватке с американскими истребителями из эскадрильи VF-6 Комачи израсходовал почти все топ­ливо. Горючее кончилось раньше, чем «Зеро» долетел до своего аэродрома. Летчику пришлось сажать ис­требитель на воду. Если везет - то ве­зет: уже простившегося с жизнью Комачи выловил из Тихого океана японский эсминец.

Рабаул - «кладбище летчиков-истребителей» - стал очередным эта­пом в карьере морского пилота. В этот период Комачи служил в 204-й авиагруппе. Позднее его перевели в 253-ю авиагруппу, которая базирова­лась на аэродроме Тобера. В этом подразделении Комачи прослыл спе­циалистом по использованию против бомбардировщиков В-24 «воздуш­ных бомб» Та-Дан.

В ночь с 18 на 19 февраля Ра-баул был обстрелян пятью американ­скими эсминцами из состава 12-й флотилии. Береговые батареи Рабаула были рассчитаны на отражение высадки десанта, бороться с боевы­ми кораблями, которые держались в открытом море они не могли. Кома­чи сам вызвался лететь на бомбарди­ровку эсминцев.

Одинокий «Зеро» с двумя под­вешенными под крылом 60-кг бомба­ми взлетел в ночь. По вспышкам вы­стрелов Комачи определил местопо­ложение эсминцев Американцы об­наружили «Зеро», только после сбро­са бомб. Зенитчики открыли загради­тельный огонь. Комачи атаковал ко­рабли, пока у него не кончились сна­ряды и патроны. В рапорте он писал:

- Я атаковал эсминцы и на­блюдал пожары на трех кораблях. Я заставил их уйти из залива.

После перебазирования 19 февраля 1944 г. 253-й авиагруппы на Трук, Комачи принимал участие в борьбе против бомбардировщиков В-24, использую бомбы Та-Дан. 19 июня 1944 г. группа из 15 «Зеро» под командованием лейтенант-коммендера Харютоши Окамото перелетели с Трука на Гуам. Пилоты «Зеро» лете­ли, не ведая, что по аэродрому посад­ки работает американская палубная авиация.

Группу приближавшихся к аэродрому «Зеро» американцы заме­тили раньше, «Хэллкэты» из эскадри­льи VF-15 устремились в атаку. Ис­требитель Комачи получил попада­ние в двигатель. Ас сумел посадить горящий самолет на водную поверх­ность, летчик получил сильнейшие ожоги лица и тела, его спасла японс­кая подводная лодка. Заставил Кома­чи купаться энсин Уэеделл Твелвиз. В том воздушном бою Твелвиз сбил два «Зеро», это были его первые по­беды; всего же за войну американец одержал 11 побед в воздушных боях.

После лечения, Кормачи направили в авиагруппу Йокосука, где он и прослужил до конца войны. 18 августа 1945 г. Комачи перехватил и сбил над ТокиоВ-32 «Доминатор». С точки зрения международного права летчик имел полное право сбить аме­риканский самолет - официальные документы о капитуляции страны надлежащим образом были оформле­ны лишь 2 сентября, но де-факто Япо­ния уже вышла из войны.

Уоррент-офицер Садами Ко­мачи в период второй мировой вой­ны налетал почти 2500 часов, провел более 180 воздушных боев, дважды садился на вынужденные посадки и один раз прыгал с парашютом из сби­того истребителя. По разным оцен­кам Комачи сбил от 20 до 40 самоле­тов противника.

На проходившем в 1996 г. во Флориде симпозиуме, посвященном сражении в Коралловом море Кома­чи с присущей истинному самураю скромностью заметил:

- Я был всего лишь уорент-офицер, однако пожать мою руку счи­тали за честь адмиралы и капитаны. Такое сложно представить в Японии!