Bf 109 над Теруэлем
Первый воздушный бой в районе Теруэля пилоты 2.J/88 провели 29 ноября в 19.00 по местному времени. В ходе скоротечного воздушного боя лётчики Шлихтинг, Рохел и Силер сбили три республиканских И-16.
В район Тетуэля республиканцы перебросили и только что полученные из СССР истребители И-15 бис, получившие обозначение «Super Chato».
Впервые новые самолёты встретились в бою 4 декабря. Вот как этот бой описал командир 1J/88 обер-лейтенант Хардер:
« Ниже нас всюду находились красные истребители. Здесь три Curtisses, там пять, здесь пара Ratas и несколько незнакомых бипланов, тихоходных, но невероятно маневренных. К ним было трудно подобраться близко. Каждый из них резко управлял своим самолётом. Практически не оставалось времени для прицеливания и открытия огня на поражение. У меня была только одна возможность для открытия огня. Хотя я. кажется, попал в красного, его самолёт продолжал лететь, как ни в чём небывало, возможно он имел хорошее бронирование».
В этом бою немцы потеряли один Bf 109 фельдфебеля Отто Поленза (№ 6-15). Лётчик остался жив посадив свой самолёт на вражеской территории и попал в плен. Его Bf 109 имевший незначительные повреждения оказался в руках Республиканцев. Позже самолёт восстановили и переправили в Барселону для проведения всесторонних испытаний. Интерес к самолёту проявили французы, которые облетали Мессер на месте в Испании и Советский Союз, куда самолёт переправили летом следующего года.
На следующий день Республиканцы сбили и захватили в плен фельдфебеля Лео Сигмунда. Хардер записал:
«Мы встретили приблизительно 25 - 30 новых бипланов и И-16 шедших с востока. В нашу группу входило 15 Bf 109. Внезапно оказалось, что фельдфебеля Сигмунда с нами нет. Ниже меня спиралью подымалось пятнадцать бипланов. Я напал со стороны солнца пристроившись справа в хвост одному из них с хвостовым номером «11». Открываю огонь. Биплан взрывается и его обломки падают на землю. Оставшиеся самолёты развернулись в мою сторону и мне пришлось оторваться от преследователей. После того, как я увернулся от истребителей противника, я заметил место падения сбитого истребителя. Он упал недалеко от аэродрома Буайроз. Повсюду проходили воздушные бои. Я набрал высоту и оказался выше группы Ratas. Один из них был атакован мной и сбит. В этот момент на меня сзади зашла пара И-16 от которых удалось оторваться и я вернулся на аэродром».
«Эти две потери и трудные воздушные бои угнетающе действовали на нас всех. И мы всё чаще спрашивали себя, почему мы должны расшибать свой лоб за чьи-то интересы? Зачем мы должны лезть в самое пекло и принимать эту войну близко к сердцу? Мы, немцы, были единственные, кто что-то делал в воздухе. Испанцы и итальянцы, вообще ничего не делали!»
Будущий немецкий ас Галланд написал в своей книге ещё откровеннее: «Мы воюем не на стороне справедливости...».
В последние недели 1937 года J/88 неоднократно менял аэродромы базирования, пока не оказался в районе Сарагосы.
10 декабря Хардер записал в своём дневнике:
« 10 декабря. Fiat-ы патрулируют над линией фронта, мы в составе 15 Bf 109 ушли далеко за линию фронта. К нам на перехват поднялось пятнадцать Curtisses и пятнадцать Ratas. He оставалось ничего другого как принять бой. Но силы слишком неравные и мы были счастливы, что смогли без потерь удрать на свою территорию и благополучно произвести посадку».
23 декабря республиканцы сбили самолёт унтер-офицера Курза. Пилот погиб.
С 19 декабря 1938 года 1.J/88 возглавил обер-лейтенант Шеллманн. В первые недели своего пребывания на фронте он ещё не был признанным асом J/88.
Позже он честно описывал первую встречу новичка с воздушным противником:
«Я своевременно был оповещён о приближении противника своими лётчиками. Они привлекли моё внимание покачиванием крыльев своих самолётов. Я таращил глаза, но ничего не видел. Это конец! Вражеская эскадрилья. Но я должен показать своим товарища, что я могу воевать. К этому времени я увидел республиканский истребитель. Он заходит ко мне сзади. Расстояние постоянно уменьшается. 100 метров, 50 метров сейчас он должен открыть огонь. Удар! Я попытался выйти из под удара. Где были мои товарищи? Где был мой Staffel? Уйдем! Полная неразбериха. Осторожно я направился на свой аэродром. Когда я вернулся домой, меня встретил сияющий механик. Он был рад, что я вернулся живым. Удрученный, я осмотрел мою машину и насчитал 7 пробоин».
18 декабря Шеллманн одержал свою первую победу. Этот вылет он описал следующим образом:
«Я висел в небе с пятью машинами на высоте 5000 метров. Мы давно определил врага: эскадрилья Curtisses и эскадрилья Ratas. Надо атаковать. Но опережать события нельзя. Необходимо занять выгодное для атаки положение. Вражеские лётчики пока нас не видят. Не упуская красные истребители из виду, набираем высоту. Когда враг в очередной раз изменял курс, я покачал крыльями своего истребителя и мы устремились на противника. Я атаковал 'истребитель, занимавший крайнее левое место в строю. Было видно как на капоте Rata рвутся мои снаряды. Двигатель вспыхнул. Я еле успел отвернуть вправо свой самолёт».
6 февраля пилот 2. J/88 унтерофицер Станге сбил республиканский И-16 испанского аса Луиса Фрутоса.
7 февраля J/88 одержала свою самую большую победу за время войны. Немцы заявили об уничтожении десяти СБ-2 и двух И-16, только обер-лейтенант Балтазар заявил об уничтожении четырёх СБ-2.
Гауптман Хендрик так описал этот бой:
«Наша группа бомбардировщиков вылетела на бомбардировку республиканских позиций в окрестностях Теруэля. Мы вылетели двумя эскадрильями на их сопровождение. 1.J/88 осуществляла непосредственное сопровождение, a 2.J/88 шла далеко впереди. Её задачей было зачистка и блокирование района от вражеских истребителей. Едва мы достигли линии фронта, как со стороны республиканской территории показалась большая группа вражеских бомбардировщиков шедшая встречным курсом. Сначала я подумал, что наши бомбардировщики прибыли слишком рано и уже возвращаются обратно. Однако через несколько секунд стало ясно, что перед нами республиканские бомбардировщики. Уже можно было видеть опознавательные знаки и определить тип самолета - русские СБ-2.
Bf 109 из 2 Staffel немедленно пошли в атаку. Мы выжимали из наших моторов всё, на что они были способны чтобы как можно быстрее сократить расстояние. Мы никогда прежде ещё не сталкивались с такой великолепной целью. 22 бомбардировщика Мартина без эскорта за линией фронта!!! Экипажи республиканских самолётов заметили нас, но было уже поздно, они попались. Две машины сразу загорелись и оставляя дымный след начали снижаться. Экипажи успели покинуть свои горящие самолеты. В следующий момент один за другим вспыхнули сразу восемь красных. Обгоняя друг друга горящие самолёты неслись к земле словно сверкающие факелы.
Я оказался на расстоянии 150 метров позади бомбардировщика Мартина. Ясно было видно стрелка, который стрелял по мне как сумасшедший. Неприятельский самолёт полностью закрыл мой прицел. Можно открывать огонь. Я нажал на гашетки спускового механизма, но к моему огорчению пулемёты молчали. Неудача. Поскольку я отвернул от своей жертвы, то внезапно заметил три или четыре эскадрильи Ratas, спешившие на выручку своим бомбардировщикам. В течение непродолжительной, но жестокой схватки два Ratas были отправлены к земле. Нужно было возвращаться к своим бомбардировщикам, чтобы защитить их от красных истребителей. Но красные, как оказалось, не имели большого желания к дальнейшему знакомству и ушли в сторону Валенсии. Наши бомбардировщики выполнили свою задачу без потерь.
После приземления мне сообщили. что двенадцать легких бомбардировщиков Praga также атаковали наши объекты на фронте без эскорта истребители. К сожалению они ускользнули от нас».
Героем дня стал обер-лейтенант Балтазар. Он так описал воздушный бой:
«Машины передо мной становятся все больше и больше. Я уже ясно могу видеть широкие красные полосы на крыльях и фюзеляже. Пикирую на большой скорости и быстро сближаюсь с противником. Секунды решали исход боя. Они увидели меня и стрелки открыли ураганный огонь. Жёлтые дорожки потянулись к моему самолёту со всех сторон. Появляются рваные отверстия в крыле - результат работы вражеских стрелков. Нервное напряжение возрастает, но надо выдержать и не отвернуть. Самолет справа растет передо мной. Прицел лёг на его правый двигатель. Мои пальцы находятся на спусковых механизмах. Дистанция - двадцать метров, грохочут три мои пулемёта. Из мотора бомбардировщика вырывается пламя. Я резко отворачиваю в сторону, а атакованный мною бомбардировщик взрывается, его горящие обломки падают к земле. Я спокоен. У ведущего вражеской группы не выдерживают нервы и он поворачивает всю группу домой и пытается уйти, набирая скорость на снижении. Я устремился за ним. Скоро я нахожусь на хвосте неприятельской машины чуть слева. Еще раз я оказался в гуще огня, но упорно продолжаю сближаюсь с красным бомбардировщиком. Опять мои пулеметы поют их смертельную песню. Снова огонь, я слышу взрыв, и мой истребитель проходит сквозь облако огня и дыма, где ещё секунду назад находился бомбардировщик.. Делаю разворот и выхожу на следующий СБ. Несколько секунд и третий бомбардировщик кувыркается к земле. Бросаю взгляд по небу. Три республиканца летят передо мной. Я должен пройти между двумя летящими рядом бомбардировщиками. Стрелки сосредоточили на мне свой огонь. Я вижу как ленты трассирующих пуль из пулемётов тянутся к моему истребителю, ощущаются удары по самолёту. Приходится начинать стрельбу с большего расстояния. Еще раз перед глазами вспышка пламени и комета с огненным хвостом устремляется к земле. Это был мой четвёртый».
За время боёв над Теруэлем немецкие лётчики летавшие, на Bf 109 заявили о 52 победах.
