Wundefwaffe

Советский Союз

 

Советский Союз также сумел зах­ватить несколько исправных «Комет», в том числе две или три двухместные машины. Первоначально планирова­лось испытать трофеи в полете со включенным двигателем, но найти нужное количество топлива не уда­лось, поэтому от этого плана пришлось отказаться.

Исследования проходили сразу же после войны. Как и западные союзни­ки, в России изучали поведение в воз­духе бесхвостой машины, а также по­ведение самолета при посадке на по­лоз на разных скоростях.

Исследования проводил инженер Игорь Пашковский, летчиком-испы­тателем был М. Галлай. В качестве буксира для Me 163 использовали Ту-2, который обычно пилотировал Игорь Шелест. На «Комете» иногда также летал Я.И. Берников (Герой Советского Союза, 16 воздушных побед) и А.А. Ефимов.

Параллельно на другом аэродроме Me 163 облетывал В.Е. Голофастов, ко­торый совершил 17 полетов на «Коме­те». И здесь в качестве буксира исполь­зовали Ту-2, пилотированный Игорем Пискуновым. Во время одного из по­летов отказал механизм сброса колес­ной тележки. Голофастов решил на­брать высоту и сбросить тележку на выходе из пике. Однако во время на­бора высоты буксирный трос запутал­ся вокруг тележки и «Комету» перевер­нуло брюхом вверх. Летчику удалось выровнять самолет, но спустя минуту машину снова перевернуло. Пискунов решил повторить маневр и вскоре уда­лось сбросить буксировочный трос, а затем, на выходе из крутого пике, и колесную тележку.

Поскольку советских конструкто­ров больше всего интересовала аэро­динамика бесхвостого самолета, Me 163S Галлая обычно летала облеплен­ная бумажными полосками, показыва­ющими распределение воздушных по­токов на поверхности самолета. Отра­батывалось поведение машины в пики­ровании при разных углах атаки, а так­же при полете на максимальной ско­рости. Исследовалось и поведение «Кометы» при разном смещении цент­ра тяжести.

Выяснилось, что смещение центра тяжести даже на 2-3% приводит к рез­кому завалу на нос, который скомпен­сировать удается лишь до отказа взяв ручку на себя. Причем это проявилось лишь после сброса буксировочного троса. Поскольку действовать ручкой пилот не мог, посадить машину было невозможно. Тем не менее, Галлай ре­шил рискнуть. На высоте 50 метров он немного отпустил ручку, и повел ма­шину вниз. Посадка прошла очень же­стко из-за большой скорости касания. Посадочный полоз сорвало, машину подбросило вверх, и она упала на фюзе­ляж. В момент первого удара о грунт, Галлая подбросило в кресле, и он, уда­рившись головой о фонарь кабины, по­терял сознание. Из разбитого самолета летчика извлек механик Е.А. Жарков, первым подбежавший к месту посадки.

Так было установлено, что бесхво­стые самолеты имеют крайне малый запас продольной устойчивости.

Поскольку на аэродроме имелся еще один Me 163, годный к полетам, а Галлай отделался контузией позво­ночника и легким сотрясением моз­га, то полеты решили возобновить через три недели.

К сожалению, точное число поле­тов на «Кометах» в СССР неизвестно. Однако из воспоминаний летчиков следует, что они всесторонне изучили поведение Me 163 в воздухе, для чего потребовалось много раз подниматься в воздух. Полеты Галлая, а также Георгия Мосолова, Валентина Васина и Юрия Гарнаева позволили разработать такти­ку посадки реактивных самолетов с вык­люченным двигателем, что позднее спас­ло жизнь не одному пилоту.