Wundefwaffe

«Шангри-Ла»

 

После повреждения атакой летчи­ков-смертников авианосца «Банкер-Хилл» кампанию «Корсарам» авиа­групп авианосцев «Эссекс» и «Беннгтон» составляли только истребители F4U из 85-й авиагруппы с авианосца «Шангри-Ла». Лейтенант Джо Д. Роббинс служил тогда в эскадрильи VBF-8, оснащенной самолетами F4U -1C. Роббинс уже имел на своем счету две победы, одержанные на «Хэллкете» в составе базировавшейся на борту «Интрепида» эскадрильи VF-6:

Мы покинули остров Форд 8 апре­ля 1945 г., а 26 апреля присоединились к крейсировавшим в районе Окинавы кораблям оперативного соединения. В составе «Тэск Форс» имелось 16 авиа­носцев, сведенных в три оперативные группы. Ежедневно самолеты двух опе­ративных групп совершали налеты на Японию, в то время как летчики тре­тьей группы получали день отдыха. 4 мая я во главе группы из 12 «Корсаров» патрулировал воздушное простран­ство над эсминцем радарного пикета. Расстояние от района патрулирования до берега Окинавы составляло 12 миль. Японская авиация периодически дей­ствовала с баз в метрополии, пытаясь нанести удар по нашим кораблям и по войскам союзников на Окинаве. Обыч­но самолеты-камикадзе летали на ма­лых высотах под прикрытием шедших гораздо выше истребителей. Мы дол­жны были обнаруживать и сбивать смертников. Наши «Корсары» оторва­лись от палубы «Шангри-Ла» на рас­свете. Сразу после взлета мы давали короткие очереди из всех стволов, что­бы проверить работоспособность бор­тового оружия. Моя группа набрала высоту 20 000 футов, вторая группа шла на 10 000 футах, третья - на 5000 футах. В районе патрулирования са­молеты оставались довольно короткий период времени, в 8 ч 30 мин нам сооб­щили о появлении на дистанции в 26 миль самолетов противника. Я еще не выработал топливо из подвесных баков, поэтому решил их сбрасывать только после того, как увижу противника.

Обычно продолжительность поле­та составляла около четырех часов, поэтому расставаться с подвесными баками до полной выработки из них горючего очень не хотелось. Внизу на­бирали высоту примерно 30 «Зеро», они явно собирались нас атаковать. Я переключил кран подачи горючего на основной расходный бак и сбросил баки лишь когда увидел «бандитов». Все операции я проделал почти одно­временно. А зря - на кокой-то момент прекратилась подача топлива к двига­телю. Мотор встал. Мне требовалось всего несколько секунд, чтобы двига­тель заработал снова, однако этих се­кунд у меня не имелось. Самолет про­тивника приближался ко мне в 10-ча­совом секторе. Он сам влетел в сетку прицела! Я нажал на гашетку - пушки молчали. Меня атакует истребитель противника, у на моем самолете встал двигатель и отказало вооружение - заме­чательная ситуация! Оставалось сколь­жением вправо и влево затруднять при­цельную стрельбу японцу. Я опять по­пробовал жать на гашетку - ничего не изменилось, пушки молчали. Чтобы со­хранить скорость, я опустил нос само­лета, теряя столь нужную в воздушном бою, высоту. Японец закрыл всю сетку прицела, а мое оружие молчит!!!

Истребители противника сопро­вождали самолеты-камикадзе. Меня японцам сбить не удалось, но моему ведомому Фрэнку Сиддэллу повезло меньше. Пилоты «Зеро» сбили Сиддэлла и командира второго звена Сонни Черноффа. На перехват «Зеро» устре­милась группа «Корсаров», занимав­шая эшелон 5000 футов. Я находился на высоте 16 000 футов, когда двига­тель «Корсара» вновь заработал. Я сле­довал за самолетом Сиддэлла до самой воды, я видел, что Фрэнк удачно при­воднился, после чего выбрался из ка­бины. Я кружил над ним до тех пор, пока через 35 минут ведомого не подо­брал наш эсминец. Эсминец, «Сент Джордж», через два дня отправили на дно камикадзе, Фрэнк все еще находил­ся на борту корабля.

На тот момент единственным в ВМС подразделением, имевшим на вооружении пушечные «Корсары» ос­тавалась наша эскадрилья. В том бою вооружение отказало на всех четырех истребителях моего звена. Вечером мы проверили как ведут себя 20-мм пуш­ки в высотном полете, выяснилось, что механизмы замерзают - выше 15 000 фу­тов стрельба из пушек не возможна. В результате пришлось ограничить пото­лок наших самолетов 12 000 футов. Выше летали вооруженные пулеметами «Кор­сары» из эскадрильи VBF-85.

Ранним утром 11 мая 1945 г. мы опять ушли в полет на патрулирование воздушного пространства над эсмин­цем радарного пикета. Район патрули­рования находился в 12 милях север­нее Окинавы. Наша группа состояла из 16 истребителей F4U-1C, из-за про­блем с вооружением мы летели на вы­соте 6000 футов. На 12 000 футах лете­ла группа «Корсаров», ведомая стар­шим офицером эскадрильи лейтенант-коммендером Хабертом. Со мной сно­ва летел Фрэнк Сиддэлл. После часа кружения в заданном районе нам вы­дали азимут на группу самолетов про­тивника. Через пять минут полета в заданном направлении мы обнаружи­ли прямо по курсу чуть ниже 16 истре­бителей «Зеро». Японцы летели какой-то кучей - никакого намека на боевой порядок. Я летел на высоте 5000 футов, японцы - на 4000 футах. Мой самолет был ведущим в группе.

Я атаковал первым с левого разво­рота. Пока я разворачивался японские самолеты рассыпались во всех направ­ления. Я погнался за одним «Зеро», который уходил в западном направле­нии на высоте 1000 футов. Другие японские самолеты также уходили на запад. Мы не могли преследовать их долго, так как отдалялись от кораблей, которые следовало прикрывать. Меж­ду моим «Корсаром» и «Зеро» сохра­нялась дистанция в 600 футов. Я от­крыл огонь без всякой надежды на ус­пех, но снаряды прошили центральную часть фюзеляжа самолета противника. Попадания отчетливо наблюдались -каждый третий снаряд был фугасным. Тем не менее, «Зеро» не горел, он лишь перевернулся через крыло, после чего просто исчез из виду. Похоже, что я убил летчика, вряд ли у него остава­лись шансы остаться в живых после разрывов пушечных снарядов в борту кабины. Этого японца мне засчитали как поврежденный самолет, посколь­ку никто не видел как упал самолет.

Я посмотрел налево - там «висел» второй «Зеро». Мне осталось чуть до­вернуть влево, чтобы лететь с ним од­ним курсом. Дистанция до «Зеро» со­ставляла 750 футов, но я снова дал оче­редь. Японец загорелся. На проявлен­ной после полета пленке фотокинопулемета отчетливо был виден купол па­рашюта выпрыгнувшего из истребите­ля японского летчика. Между тем опять слева появился третий «Зеро». Я не думаю, что эти истребители пило­тировали камикадзе - японцы пыта­лись атаковать меня, а смертники это­го никогда не делали. На самолетах камикадзе подвешивались только бом­бы, к стрелковому оружию боекомп­лект не полагался, а у летчика отсут­ствовал парашют.

Третий «Зеро» находился на 10 ча­сах, он летел на одной высоте со мной (1000 футов), но дистанция были очень велика - порядка 2000 футов. Я довер­нул влево на 20 град., прибавил обо­ротов мотора. Я гнался за ним почти до острова Таришима. Японец снизил­ся до 100 футов, он рвался к берегу ос­трова. За моей спиной летел Фрэнк Сиддэлл. Мы долго летали вместе, мне не нужно было говорить ему что и как надо делать - он все знал сам. Мы стре­мились взять «Зеро» в «коробочку». Остров Таришима имел довольно вы­сокие возвышенности, до 300 футов, однако его размеры особо не впечат­ляли - две мили в длину. Фрэнк стал огибать Таришиму с одной стороны, я - с другой. В любом случае один из нас должен был сесть японцу на хвост.

Я видел, что «Зеро» с креном 30 градусов вошел в левый вираж. Япо­нец летел на высоте 100 футов впритык к острову. Ничего другого не остава­лось, как следовать за ним. Надо ска­зать, что «Корсар» на малых высотах -самолет опасный, склонный к свалива­нию и штопору. За счет меньших ра­диусов виражей «Зеро» несколько ото­рвался от меня. Японец шел в 800 фу­тах впереди и чуть ниже меня. Я от­крыл огонь. На сей раз я не наблюдал разрывов снарядов: я просто увидел ярчайшую вспышку - японский истре­битель взорвался. Я взял курс на юго-восток, к району патрулирования.

Через пару минут я обнаружил «Зеро» - летчики спешил на помощь только что сбитому мной пилоту. «Зеро» находился относительно меня на 11 часах. Сначала он шел прямо на меня, однако потом левым разворотом лег на противоположный курс. Дис­танция составляла 500 футов, «Зеро» находился ниже меня. Японский лет­чик вел истребитель над самыми греб­нями волны - всего в 10-25 футах от поверхности океана. Я держал высоту 100 футов, Фрэнк летел сзади и правее моего «Корсара». Мы гнались за «Зеро» десять минут. Максимальная скорость самолета F4U на уровне моря составляет 405 миль/ч, японец несся примерно с такой же скоростью. Я стал опасаться за двигатель - он зап­росто мог перегреться. Я думал как лучше его обстрелять, какой взять угол упреждения. Если я буду вести огонь непосредственно по самолету в пере­крестии прицела, то снаряды, скорее всего уйдут в воду. Если подниму нос истребителя - снаряды на дистанции 800-900 футов могут потерять убойную силу из-за противодействия гравита­ции на восходящем участке траектории полета. Я все-таки решил целить выше силуэта самолета противника.

Я выпустил четыре очереди, преж­де чем японскому летчику пришлось покинуть самолет. Проявленная впос­ледствии пленка фотокинопулемета наглядно подтвердила три из четырех моих побед в том полете: парашюты во втором им третьем случаях, врезав­шийся в воду «Зеро» - в четвертом. Мы с Фрэнком благополучно вернулись на авианосец.

10 июля я летал в составе группы из 16 «Корсаров». Объектом удара являлись аэро­дромы в районе Токио, перед нами поставили задачу уничтожить как можно больше японс­ких самолетов на земле и в воздухе. Палубная авиация блокировала аэродромы Катори, Чойзи, Копоики, Икису, Китаура, Хокода, Кашива, Имба и Широи. Помимо штатных пушек наши «Корсары» несли по восемь ракет калиб­ра 8 дюймов и по одной 1000-фунтовой бомбы или по две 500-фунтовых бомбы. Обычно на пикировании мы сначала открывали огонь из пушек, затем пускали ракеты, потом сбрасы­вали бомбы.

15 августа 1945 г. я взлетел с палубы «Шангри-Ла» в 5 ч 30 мин утра в составе группы из 12 «Корсаров». Нам предстояло сбросить 1000-фунтовые бомбы на токийскую электростан­цию Шибура. Электростанция считалась при­оритетной целью. Однако ранее налетам не подвергалась. Когда мы пересекали береговую черту Японских островов, в наушниках про­звучало: «Сбросьте бомбы и ложитесь на об­ратный курс. Война завершилась».Мы так и сделали - бомбы полетели в Тихий океан.

Мы прекратили наступательные операции, однако война не завершилась. Отдельные японские пилоты пытались нанести последние удары по американским кораблям. Причем нельзя сказать, чтобы Япония испытывала не­достаток в таких фанатиках. Было сбито до­вольно большое количество самолетов, в ос­новном - огнем корабельной зенитной артил­лерии и истребителями воздушных патрулей. 22 августа я принял участие в пролете огром­ной, численностью в 1000 самолетов, группы над кораблями ВМС США. Воздушный парад ознаменовал конец второй мировой войны.