Wundefwaffe

"Достройка" или "Модернизация"?

 

6 декабря 1905 года первый эсминец новой серии "Лейтенант Бураков" пришел в порт Алек­сандра III. И в это же время 21 декабря коман­дир Либавского порта (контр-адмирал Ирецкий) "из последних сил" умолял Адмирал­тейство: "... В 4-й раз прошу задержать за гра­ницей строящиеся миноносцы... Пришедшие в ужасном виде, и исправлять их не имею возмож­ности в настоящее время".

Уже на следующий день — 22 декабря, МГШ с удивлением запросил Департамент со­оружений: "Не ужели всё так и есть?!".

А Ирецкий продолжал настаивать. 23 де­кабря 1905 года он писал, что, "такие огромные переделки на судах, только что спущенных с верфи, я не могу признать не только нецелесо­образными, но и нахожу более чем странными".

Уже 2 января ещё более удивленный дирек­тор завода "Фордж и Шантье" уведомляет Ад­миралтейство о готовности срочно послать в Либаву заводского инженера "для выяснения об­стоятельств". В этот же день в Либаве были сроч­но освидетельствованы "Искусный" и "Моло­децкий".

Акты проверки оказались вежливо-иро­ничными: на "Молодецком" всё исправно, "раз­бито стекло в окошке для карт, сломан крюк по­ручня на мостике. Стоимость замены утраченного имущества 10 рублей.... На "Ис­кусном" всё исправно, но расплавлены два под­шипника. Стоимость замены 52 рубля". На "Ис­полнительном" сломан кронштейн гребного вала, но не вал, как первоначально было сооб­щено. Кронштейн уже изготовляется во Фран­ции и будет поставлен на завод "Бурмейстер" в Копенгагене, где и ремонтируется "Исполни­тельный".

Правда, вскоре выяснилось, что севшему на камни у шведского побережья "Исполнитель­ному" нужен более серьёзный ремонт. Оказались сломаны лопасти обоих винтов, срезаны крон­штейны и погнут вал правой машины. В ходе ре­монта, определенного в один месяц, попутно было решено исправить ряд мелких заводских дефектов: заменить шток цилиндра низкого дав­ления, усилить крепления динамо-машины, за­лить подшипники, провести выщелачивание кот­лов, холодильников, промывание губок фильтров и колец подшипников и т. д. Но, как это бывало и бывает, ремонт затянулся до конца марта 1906 года.

6 января 1906 года Морское министерство окончательно утвердило приказ о проведении всех переделок артиллерии на эскадренных ми­ноносцах типа "Лейтенант Бураков" на частных заводах в С-Петербурге. Но, очевидно, всё ещё не зная об этом приказе, 11 января контр-адми­рал Ирецкий продолжал отказываться от веде­ния этих работ, которые ему уже и не предлага­ли. Миноносцы же завода Нормана: "Ловкий", "Летучий" и "Лихой" пришли в Либаву только весной 1906 года.

23 января Балтийский завод предо­ставил смету на ведение достройки. Сто­имость работ была оценена в 21 804 руб­ля 20 копеек "за всё". Завод брался провести все работы в течение 2-3 недель для каждой "партии" эсминцев. Состав партии одновременно достраиваемых ко­раблей определялся в 2-3 единицы. Ведо­мость на ведение работ насчитывала 15 пунктов, включая изменение внутренней планировки в районе 33-37 шпангоутов. Но "не скоро дело делалось", и по прошествии месяца (25 февраля 1906 г.) Технический комитет известил завод о том, что "чертежи на проведение переде­лок только начали составляться"!

Вслед за кораблями, 1 июля 1906 го да доставили в Либаву 10 запасных гребных винтов. Стоимость их входила в ранее оп­лаченную общую комплектацию, но по запросу, "для представления о стоимости", была указана их цена — 4 200 франков (1575 рублей) за каждый. Основная масса работ по модернизации артиллерийского вооружения эсминцев была закончена в те­чение 1906 года.

В ходе подготовительных работ вы­яснилось неприятное обстоятельство: кор­мовая часть кораблей не обладала доста­точным запасом прочности для установки кормовой 75-мм пушки на палубе за кор­мовым мостиком. Это потребовало до­полнительных переделок: пришлось расширить площадку мостика и разместить орудие на нём прямо над сходным тамбуром. Такое высокое расположение орудия неизбежно приводило и к резкому увеличению "мертвой зоны" с кормо­вых углов, недоступной для обстрела кормового орудия. При этом "штурвально-компасную" часть мостика переместили вперед. Два добавоч­ных пулемета установили на штатных местах 47-мм орудий. Водоизмещение неуклонно возрас­тало, и уменьшалась остойчивость.

При этих работах совершенно неожидан­но "всплыло" сделанное ранее распоряжение о том, что "... компасные установки будут уста­новлены по завершении постройки нашими офицерами". Порт известил Балтийский завод о необходимости переделки рубочного сходно­го люка. ".. .При установке на место компаса су­ществующий люк не дает возможности вести погрузку патронов и провизии в соответствующие погреба". Также было рекомендовано пе­ределать неудобный сходной трап в командир­ский отсек.

Недоделок оказалось очень много. "...От­сутствие у большинства крышек трюмов задраек нарушает водонепроницаемость палубы. Необ­ходимо сделать подобно тому, как это сделано на эсминцах завода Нормана" — отмечалось 15 ноября 1906 г. в акте по приемке "Легкого", на­правленном в Технический Комитет Морского ведомства. И тем не менее, не смотря на бодрые рапорты приёмных комиссий, при практическом знакомстве "русские французы" не позволяли "расслабиться" своим экипажам. Вот что по это­му поводу говорится в строевом рапорте от 8 сентября 1906 года за № 139 в Главный морской штаб командира миноносца "Легкий" капита­на 2-го ранга Посохова:

"... 9 августа в половине первого часа утра снялся с якоря с внутреннего рейда Порта Им­ператора Александра III (аванпорта) и вышел по назначению. Имел пар в двух котлах. Не­брежная сборка механизмов французскими за­водчиками сказывалась в пути. Все решитель­но фланцы и клапаны, которые за недостатком времени не были перебраны судовой командой, сильно парили, отчего расход воды был значи­телен. Машинные питательные помпы действо­вали удовлетворительно, но кочегарные донки оказались крайне неисправными. Они с места отказывали и начинали подавать воду только при переливании из систерны (Именно такое написание "систерна" было обще­принято в дореволюционной служебной переписке) в систерну. 10-го августа, при проходе острова Гогланда око­ло 3 ч 30 мин утра пробило верхний фланец у подогревателя левой машины.

Пришлось вывести из действия машинно-питательные помпы правой машины, но уровень в котлах (кормовых) продолжал падать, так как количество воды подаваемой одними питатель­ными помпами левой машины оказалось недоста­точным. Пустили в ход кочегарные донки, но они отказали, т.к. вода проходившая по приёмным трубам к клапанной коробке была нагрета.

Из опасения совершенно упустить воду из котлов пришлось застопорить машины, но, так как под ветром в это время находился маяк Тотерс, решил на время встать на якорь. На кар­те глубина была 37-40 саженей, по лоту — 41. От­дал левый якорь, начали травить его через брашпильную машинку. Канат начало сучить, и имеемые стопора по своей фактической системе не могли его задержать. Рычаги машинок гнулись, но канат нисколько не задерживался, вытравив­шись до жвака галса и срезав разводные шпиль­ки с его скобы, он (якорь) упал в воду.

В 4 ч 10 мин утра, заделав продутый фла­нец и подкачав воду в котлы, дали машинам ма­лый ход вперед".

К октябрю 1906 года 8 "Бураковых" нахо­дились на "достройке" в Петербурге. Первый из них — "Мощный" уже вышел с завода на ходо­вые испытания. Достроенные первыми, "Ловкий" и-"Летучий" уже успели совершить плавание в составе минного отряда, но и они требовали "переделки артиллерии". Таким образом, все за­казанные корабли оказались "в русских водах" концу 1906 года. Последним в феврале 1907 года пришёл эскадренный миноносец "Крепкий", ко­торому ещё в Гавре пришлось провести замену цилиндра одной из машин.

"Побочным результатом" достроечных работ оказались "950 пудов металлического лома", оставшиеся на Балтийском заводе по про­ведении достройки кораблей. Судьба этих "лиш­них деталей" вызвала оживленную переписку и завершилась направлением их в переплавку на Ижорские заводы.