"Явуз Султан Селим "
Шум войны смолк — несколько лет, как наступил мир.
Все то, что произошло в памятные 1914-18 гг., кажется так далеко, словно в нереальном мире, и только в тихие, мечтательные часы печальные воспоминания возвращаются назад, к тому времени. И вот мне снова надо в Константинополь, итак опять на Ближний Восток!
Однажды я вновь стою в Золотом Роге, на Стамбульском мосту, перебираюсь по нему к Босфору, чья голубая вода тихо и спокойно плещется, вижу перед собой простирающуюся панораму Константинополя и вновь попадаю под очарование одного из вечных городов. Жизнь и оживление во всем его богатстве и великолепии остались верными Константинополю. Если что-то тем временем и изменилось, и потрясения послевоенного времени не пощадили Османскую империю, — резиденция правительства теперь в Анкаре, — здесь всё же живет народ, который сумел мало-помалу залечить раны, нанесённые ему войной.
Первая мысль— где "Гебен"?
Тут с азиатской стороны открывается Истминский пролив, и там должен стоить "Гебен". Печально глаз озирает противоположный берег Босфора. Там лежит Скутари — поблескивают массивные здания казарм. В них размещаются десять тысяч солдат. Над гигантскими стенами горделиво развевается флаг с полумесяцем. Взгляд уже скользит далее через все знакомые места, пробуждая бесчисленные воспоминания. Глаз задерживается на Хайдер Паша. Здесь давно отзвучавшая война еще говорит чётким языком. Когда-то массивный вокзал, напоминающий сегодня скорее руины, в наши дни возвышается словно назидательный памятник того времени.
Это случилось 6 сентября 1917, тогда из Хайдер Паша в Ефрат и на сирийский фронт планировалось доставить боеприпасы. По каким-то причинам своевременно это сделать не удалось, а на другой день транспортировка была отложена. Должно же было так случиться? Во всяком случае, поезда, готовые к отправке, и весь вокзал внезапно взлетели на воздух! Ужасные взрывы буквально потрясли воздух, взвились огромные языки пламени — ещё не погруженные боеприпасы тоже взлетели в воздух! Константинополь был словно парализован от ужаса этим внезапным, дерзким нападением неизвестных диверсантов.
Ж сегодня стоят наполовину развалившиеся стены. Далее справа — пролив Измид! Но где же "Гебен"?
В этот момент, когда я стою перед Босфором и смотрю по сторонам, передо мной еще раз проходит загадочная судьба прославленного корабля. Он пережил великое время военных лет.
он перенес и дни, когда жаждущие добычи победители с триумфом вступили в безоружную, капитулировавшую Турцию. Тогда, в конце октября 1918 года, славный "Гебен" покинул Севастополь и вернулся в Константинополь, где 2 ноября последовала окончательная передача линейного крейсера Турции. Экипаж, уволенный турецким морским министерством, был доставлен на пароходе "Корковадо" в Николаев и затем оттуда отправился на родину.
"Гебен", сильно пострадавший от боевых повреждений, встал на якорь в неглубоком месте в заливе Измид. Это место было выбрано, потому что подводная часть "Гебена" имела тяжелые повреждения во время последнего подрыва на минах. В случае, если бы корабль начал неожиданно тонуть, он был бы сразу же посажен на дно. Этого не произошло, но несмотря на это, Турции было достаточно хлопот с её "Явуз Султан Селим". Смертельно раненный, неустрашимый корабль был и теперь ненавистен победителям, и, пока "Гебен" отдыхал в тихом проливе Измид от своих славных дел, между Турцией и ее победившими противниками во время переговоров о мире разгорелась ожесточенная борьба за гордый корабль.
Турция, необыкновенно быстро возродившая национальный дух и государственную волю, стала победителем в этом жестоком поединке. В Лозанском договоре она наконец-то закрепила то, что "Jawus Sultan Selim" принадлежит ей, а не будет сдан в Скапа Флоу. Теперь прославленный корабль стоял в проливе Измид. Долгие военные годы сильно повредили стальной корпус. Минные пробоины были кое-как заделаны! Мап1ины и котельные отделения следовало отремонтировать и привести в рабочее состояние. Турция долго вела переговоры, пока наконец не решила поручить ремонт французской фирме.
Но сначала нужно было найти большой плавучий док. Когда он наконец прибыл и "Явуз Султан Селим" попытались поставить в док, то случилась авария, и док чуть не затонул! Пока всё же это удалось, и, несмотря на многочисленные трудности, капитальный ремонт был начат. Так проходили годы, ремонтные работы завершились, линейный крейсер вступил в строй, и вновь появился перед Константинополем! Новость удивительно быстро облетела весь город!
Повсюду там, где свободный взгляд останавливался на Мраморном море, собирались воодушевленные группы людей и, полные радости, приветствовали славный корабль, чей мощный, стремительный корпус вновь бороздил голубые воды. Испытания в Мраморном море прошли по плану и "Явуз Султан Селим" снова вступил в строй,
28 марта 1930 года великий день — день радости для Турции, сумевшей сохранить любимый корабль! Такова была послевоенная судьба нашего храброго "Гебена". Он снова ходит под турецким флагом.
Снова думаю о прошедшем, и пока взгляд направлен на пролив Измид и выискивает родной моему сердцу корабль, неожиданно над Мраморным морем появляется облако дыма! О, это облако дыма слишком хорошо мне знакомо, это может быть только "Гебен" — "Явуз Султан Селим". Приближаемся! И действительно, ещё немного, и уже отчетливо в ясном воздухе различаются мачты. Теперь видны трубы, затем постепенно в поле зрения вырастает приземистый корпус — это наш "Гебен"! Взгляд скользит по линейному крейсеру, который держит курс прямо на Босфор, чтобы спустя некоторое время встать на якорь недалеко от Принцевых островов.
Болезненно оживают старые воспоминания.
Вот ты и тут, любимый корабль, — долгие годы твоя судьба была и моей судьбой! В то время как на западе медленно опускается солнце и появляются первые тени сумерек, я всё ещё стою здесь и с грустью смотрю на тебя, на единственный немецкий крейсер, устоявший перед лицом мирового пожара.
