5. Особое совещание
26 апреля 1881 г. к парадному подъезду Адмиралтейства, расположенного у Невы рядом с Дворцовой площадью, стали подъезжать экипажи, принадлежавшие высочайшим чинам Морского и Военного ведомств. Несколько позже других у ворот остановилась и карета самого Алексея Александровича, генерал-адмирала, шефствовавшего над всем Российским императорским флотом.
Важность предстоящего совещания была очевидной. Вот уже в течение нескольких лет на столы высших сановников один за другим ложились отчеты военно-морских агентов (говоря современным языком, атташе), находившихся в различных странах. И если отчеты из Америки, Японии, Испании и Италии вызывали скорее отвлеченный интерес, а из Англии и Франции только интерес чисто технический, то сообщения из Германии все более и более беспокоили с точки зрения стратегической. Все донесения военно-морского агента в Германии лейтенанта Доможирова шли прямо на стол управляющему Морским министерством, генерал-адмиралу, а то и самому императору Александру II, жизнь которого так трагически оборвалась всего за месяц до совещания.
И хотя присутствовавшие знали заранее, чему будет посвящена дискуссия, все с нетерпением ждали момента, когда управляющий Морским министерством адмирал И. А. Шестаков подаст генерал-адмиралу докладную записку, в коей излагались подробные сведения о корабельном составе флотов балтийских стран и в первую очередь Германии.
Главная цель апрельского совещания была достигнута с завидной быстротой. Мнения Алексея Александровича и всех присутствовавших оказались едины и решения не заставили себя долго ждать (Документальное подтверждение о том, что в Германии с восшествием на трон кайзера Вильгельма желают разговаривать с Россией языком войны, появилось менее чем через два года. В июле 1883 г. управляющему Морским министерством пришло секретное донесение русского военно-морского агента во Франции полковника барона Фредерикса. К донесению прилагалась обширная копия о результатах совещания, проведенного 10 октября 1882 г. у графа фон Мольтке.
Полученная информация положила конец всем рассуждениям о якобы благосклонном отношении Вильгельма I к своему восточному соседу.
О том, как копия плана оказалась в Париже у Фредерикса, сейчас можно только догадываться, и вполне возможно, что история шпионажа упустила из своих летописей весьма захватывающий сюжет.
Может существовать и другой вариант появления этого плана. Французская разведка специально сфабриковала этот "документ" с тем, чтобы настроить Александра III против Германии, получив тем самым в лице России будущего союзника. Но против этой версии говорит то, что в приложении к планам помимо указания состава всех эскадр была и подробнейшая информация о всех германских сухопутных частях, которую не смогли бы собрать и два-три десятка добросовестных шпионов, работая в течение нескольких лет.).
Актуальность проблемы всем казалась очевидной. Поэтому для предшествующего обсуждения вопроса "по выработке мер по усилению нашего флота" решили докладную записку обобщить, размножить небольшим тиражом в ведомственной типографии и, разослав ее всем компетентным лицам, создать "особую комиссию" и созвать новое уже "Особое совещание", где окончательно решить, как и по какому направлению продолжать строительство - Российского императорского флота.
На первое совещание "Особая комиссия" собралась 21 августа 1881 г. В присутствии министров иностранных дел, военного и морского комиссия "высказала мнение, что на Балтике основная цель состояла в "обеспечении за нами главенствующего значения". "Для этого наш Балтийский флот ,— говорилось в решении,— не должен уступать германскому и, если возможно, иметь перевес над ним в открытом море, и оборона наших берегов должна быть активная, не допускающая блокады".
Спустя месяц, 23 сентября, все выводы "совещания" одобрил и новый император Александр III.
Помимо первоочередного усиления Черноморского флота, для которого предполагалось строительство 8 броненосцев, 3 "быстроходных судов" и 20 миноносцев, главное внимание уделили строительству Балтийского флота. По мнению комиссии, основную силу этого флота должны будут составить 16 первоклассных броненосцев и 13 новых крейсеров. В дополнение к ним на Балтике будут построены еще 11 канонерских лодок по усовершенствованным чертежам канлодки "Ерш". Наличный состав миноносок и миноносцев признавался достаточным. Финансирование строительства всех кораблей в силу извечных финансовых трудностей растягивалось на 20 лет, отчего и программа получила название "двадцатилетней".
Для сравнения следует отметить, что строительство такого числа кораблей в Англии, Франции или Германии происходило в течение 7—8 лет.
В России же необходимый для программы кредит в 242 360 160 рублей растягивался с 1882 по 1902 гг. Для Балтийского флота выделяли большую его часть в 169 797 200 рублей или 70%.
Спустя месяц после столь значимого для флота решения, 23 сентября 1881 г., резолюцию, а главное выделение необходимых огромных денежных сумм одобрил Александр III, сделав свой первый и твердый шаг на ниве правления империей.
