1918 г.
Командующий IV-й линейной эскадрой и его штаб использовали "Принц-регент Луитпольд" для кратковременного пребывания с 19 января по 13 февраля.
Когда 2 февраля лёгкий крейсер "Штральзунд" подорвался на мине, "Кайзер" направили для поддержки охранения повреждённого крейсера.
17 марта "Принц-регент Луитпольд" (капитан 1-го ранга фон Хорнхардт, март 1917г.-декабрь 1918г.) перешёл в Балтийском море для проведения учений. 18 марта в Килен-Фёрде (Кильская бухта) "Принц-регент Луитпольд" был протаранен линейным крейсером "Дерфлингер", однако оба корабля не получили серьёзных повреждений.
В последующий период, когда в боевых действиях на море подводная война вышла на первое место, флот Открытого моря всё чаще и чаще привлекался для обеспечения выхода и прикрытия подводных лодок.
23-25 апреля в составе оперативного соединения флота Открытого моря все пять дредноутов IV-й линейной эскадры ("Кайзер", "Фридрих дер Гроссе", "Кайзерин", "Принц-регент Луитпольд", "Кёниг Альберт"), а также "Кёниг", "Гроссер Курфюрст" и "Кронпринц" совместно с линейными крейсерами "Зейдлиц" и "Мольтке" из 1-й группы разведывательных кораблей приняли участие в последнем дальнем боевом походе германского флота в северную часть Северного моря с целью выйти на маршрут конвоев Фёрт-оф-Форт (Великобритания) — Берген (Норвегия) для их перехвата и разгрома. Попытка немцев разгромить следовавший в Норвегию английский конвой и потопить транспорты оказалась неудачной. Маркграф" не смог принять участие в последнем походе германского флота, так как в период с 15 марта по 5 мая находился на имперской верфи в Вильгельмсхафене, где на нём устанавливали новые мачты и проводили очередной ремонт.
При входе в шлюз в Вильгельмсхафене "Гроссер Курфюрст" (капитан 1-го ранга Сименс, ноябрь 1917г.-ноябрь 1918 г.) потерпел аварию и получил повреждения, которые исправили на верфи в ходе ремонта с 27 апреля по 5 мая.
Во время похода, когда 24 апреля оперативное соединение находилось в 60 милях севернее о. Гросс, в 06.10 на "Мольтке" произошла тяжёлая авария турбинной установки, наиболее серьёзная за всю войну, по другим данным, крейсер подорвался на британской мине к западу от Ставангера, и поход пришлось прервать.
30 мая "Гроссер Курфюрст" (капитан 1-го ранга Сименс, ноябрь 1917 г. - ноябрь 1918 г.) коснулся старой швартовой бочки-бакана, лежащей на грунте в Северной гавани о. Гельголанд, в результате повредил винт ЛБ. После проведения двух ремонтов в период 2-9 июня и 21 июня-31 июля на имперской верфи в Киле с 12 августа "Гроссер Курфюрст" снова стал боеготовым и в конце октября 1918г. смог бы принять участие в запланированном боевом походе флота Открытого моря, если бы тот состоялся.
Распоряжением морского кабинета от 15 июня 1918 г. "Кронпринц" переименовали в "Кронпринц Вильгельм", тем самым связав его название с персоной наследного кронпринца Вильгельма, являвшегося в тот момент верховным главнокомандующим германских войск на Западном фронте.
С середины сентября на "Кронпринце Вильгельме" проводили ремонтные работы на имперской верфи в Киле. 2 ноября дредноут ненадолго перевели в Северное море, после чего в составе III-й линейной эскадры в Балтийское море. Больше "Кронпринц Вильгельм" в боевых действиях не участвовал. На короткое время младшие флагманы III-й линейной эскадры контр-адмирал Гоэттэ и контр-адмирал Фельдт поднимали свои флаги на его борту.
С 18 по 22 июня "Маркграф" являлся флагманским кораблём командующего III-й линейной эскадры вице-адмирала Бенке, совершив 10 июля совместно с "Кёнигом" и "Баерном" короткий боевой поход в западном направлении.
В июле 1918 г. адмирал Шеер сменил адмирала Гольцендорфа на посту начальника морского генерального штаба, но изменения стратегии и оперативных планов германского флота не последовало. Прервав боевую службу в Северном море, линкоры IV-й линейной эскадры с 18 июня по 10 июля проводили учения в Балтийском море.
С 26 июля по 28 сентября "Фридрих дер Гроссе" находился на верфи в ремонте. На этот период флагманским кораблём IV-й линейной эскадры назначили "Принц-регент Луитпольд".
13 августа в последний раз произошла смена командования IV-й линейной эскадры, когда младший флагман контр-адмирал Меурэр сменил на посту командующего эскадрой вице-адмирала Сушона, в то время как новый младший флагман контр-адмирал Гоэттэ 19 августа поднял свой флаг на борту "Кайзера".
В начале сентября 1918 г. "Кайзерин" несколько дней находился в ремонте на имперской верфи в Вильгельмсхафене. С 22 по 28 октября линкоры IV-й линейной эскадры снова проводили учения в Балтийском море. В конце октября операции флота Открытого моря прекратились. 31 октября 1918г. III-я и IV-я линейные эскадры прибыли в Киль, где их распустили. В ходе первой мировой войны ни один из кораблей этого класса не был серьёзно повреждён.
Обозревая эволюцию оперативной мысли германского командования, можно констатировать, что сперва ставился вопрос: "нападать или не нападать в начале войны", потом: "нападать всем или не всем флотом".
С 1909 по 1912 гг. морской генеральный штаб хотел активно действовать всем флотом, но с 1913 г. он от этого отказался. И та, и другая идея может быть серьёзно обоснована. Сражение было бы неминуемо, если бы на карту была поставлена судьба всего флота. Победа последнего имела бы решающее значение для исхода войны. При значительном численном превосходстве английского флота можно было надеяться на победу, но степень её вероятности нельзя было не принимать в расчёт. Весьма возможно, что в бою английский флот понёс бы столь серьезные потери, что перестал бы быть орудием политики, и давление Англии на нейтральные страны прекратилось.
Такой результат лежал в идее риска, на базе которой строился закон о флоте. Но, с другой стороны, следовало учитывать последствия от неблагоприятного исхода. Приходилось опасаться, что Германия будет совершенно отрезана от морских торговых путей, даже с нейтральной Швецией, что неприятельские войска будут высажены на германском побережье.
Решение о немедленном применении флота следовало поставить также в зависимость от результатов, которые ожидались от использования флота. Если они должны были быть значительными, то даже большие потери оправдали активное использование всего флота. В противоположном случае ничего другого не оставалось, как оставить за ним функции Fleet in being и наносить урон противнику малой войной. Если бы уравнения сил достигли, чего можно было ожидать в начале войны, когда у противника существовало намерение блокировать Северное море, перспективы морского боя возросли бы.
Готовность британского флота, благодаря пробной мобилизации в конце июля 1914г., только способствовала укреплению тенденции морского генерального штаба не использовать флот в первое время. Невыгодные условия, в которых будет находиться блокирующий, были в свое время изучены, и они послужили основанием принятой в 1909 г. директивы о немедленных, в случае войны, активных действиях флота. В годы предшествовавшие войне, морской генеральный штаб не отказывался всё же полностью от предположения, что англичане установят блокаду и даже ближнюю.
Хотя в оперативном приказе 1914г. флоту говорится о блокирующих или дозорных силах противника, но в объяснительных записках 1913 и 1914 гг. главной целью ставилась борьба с блокирующими силами и прорыв блокадной линии, а 1 августа 1914 г. последовало даже сообщение, что не исключена вероятность ближней блокады, по крайней мере на время перевозки войск. Вопрос о том, не будет ли противник осторожнее и не останется ли он на дальней позиции во время войны, в морском генеральном штабе обсуждался, но в подобную альтернативу не верили. В 1909 г. с ней считались, и оперативный план был составлен соответствующим образом. Однако этого в 1914 г. не сделали.
По всей вероятности, тогда не пришли бы к мысли объявить нейтральными проливы Большой и Малый Бельт и Зунд. Если Гельголандская бухта и должна была быть главным исходным пунктом для операций против Англии, оснований, чтобы добровольно отказываться от второго пути для выхода и возвращения флота, не было.
Совершенная ненадёжность немецких минных заграждений проливов Большой и Малый Белы, как гарантии против прорыва англичан в Балтийское море, обнаружилась 24 апреля 1915 г., когда на основании ложного сведения о форсировании минного заграждения пролива Большой Бельт пришлось немедленно принять контрмеры, и операции у русского побережья были прекращены, так как неохраняемое минное заграждение не представляет серьёзного препятствия решительному противнику.
С точки зрения международного права, просьба Германии объявить нейтральными и закрыть проливы для прохода военных кораблей воюющих стран не может быть обоснована. Безусловным нарушением международного права является постановка немецких минных заграждений в Бельтах. Минное заграждение этих проливов могло быть опротестовано Англией, а если она этого не сделала, то, вероятно, потому, что не усматривала в их закрытии никакого ущерба для ведения своих операций.
При рассмотрении вопроса о противодействии перевозке английских войск во Францию морской генеральный штаб пришёл к выводу, что флот может только замедлить выполнение этой операции. Использование флота для этой цели оправдывалось, если бы задержка транспортов имела решающее значение. Начальник сухопутного генерального штаба заявлял, однако, до и в момент возникновения войны, что надобности в воспрепятствовании перевозке английских войск нет. Лишь 10 сентября 1914 г. сухопутное командование в первый раз потребовало принятия соответствующих мер. Сухопутный генеральный штаб столь же мало думал использовать флот для обороны берегов.
Морской генеральный штаб в своих соображениях всегда исходил из того, что в войне главное ядро флота должно действовать на западном фронте, против же России достаточно выставить слабые силы, подкрепляемые по мере надобности более сильными соединениями. Ход войны подтвердил правильность этой точки зрения, русские никогда серьезно не угрожали владению немцев морем на Балтике, особенно в самой западной её части. Данный план совпадал с планом сухопутного генерального штаба, поскольку последний тоже направлял свой главный удар на запад.
Политические руководители страны не оказали никакого влияния на разработку оперативных планов германского флота, хотя рейхсканцлер был о них осведомлен. В августе 1914 г., и не однократно после объявления войны, он говорил, что флот, как орудие политического давления, следует беречь до заключения мира.
Вопрос использования флота, или иными словами, применения его со стратегическо-наступательными или оборонительными целями являлся в первые годы войны самым главным вопросом морской войны. После того как выяснилось, что предпосылка, на которой строился оперативный план — ближняя или дальняя блокада со стороны противника, не сбылась и путем минных заграждений и операций подводных лодок уравнение достигнуто не будет, оперативный план следовало изменить. Нужно было посмотреть, не правильнее ли перейти в наступление и приказать или, по крайней мере, разрешить флоту действовать. Основания для перехода флота в наступление нарождались и позднее, например, весной 1916г., когда, по требованию рейхсканцлера, неограниченную подводную войну отложили, и, наконец, в начале 1918 г., когда её результаты обманули ожидания немцев.
Но после того, как слова об уравнении сил и использовании флота только при благоприятных условиях и сохранении его в качестве орудия политического давления были произнесены, было трудно добиться от ставки другого понимания назначения флота. Лишь после войны полностью осознали, что было лучше сразу же пустить флот в дело.
В октябре 1918 г., когда была прекращена подводная война, командующий флотом Открытого моря вице-адмирал Хиппер получил приказание повести флот в бой. Приказ остался, однако, невыполненным, так как события, происшедшие 28 октября, то есть накануне предполагавшегося выхода флота, привели командующего к выводу, что политико-моральное состояние команд настолько плохо, что думать о бое не приходится.
Существует другая широко распространенная версия, что вспыхнувшее на кораблях флота восстание помешало бы выполнить этот приказ, так как команды загребли бы жар в топках или воспротивились бы выходу в море другими средствами.
29 октября начались отказы экипажей "Тюрингена" и "Гельголанда" от несения службы. 30 октября на "Фридрих дер Гроссе" началось пассивное уклонение от несения службы, а 31 октября на нём матросы и кочегары отказались грузить уголь, повторив то же самое 1 ноября. Начавшееся 30 октября 1918 г. восстание матросов германского флота помешало Германии дать решительное сражение в Северном море. Являясь флагманским кораблём III-й линейной эскадры, "Кёниг" вынес на себе начало восстания матросов 30 октября, 1 ноября перешёл в Киль и здесь на нём от рук восставших матросов был ранен тремя пулями командир корабля капитан 1-го ранга Венигер (май 1917 г. - ноябрь 1918г.) и погибли первые офицеры — старший офицер линкора корветтен-капитан Хайнеман и лейтенант Ценкер.
4 ноября в Киле на борту "Гроссер Курфюрста", как и на многих других, восставшие матросы подняли красный флаг, но восстание вскоре подавили, и линкор перешёл в Вильгельмсхафен. Командующий IV-й линейной эскадры и его штаб использовали "Принц-регент Луитпольд" для кратковременного пребывания с 13 по 17 ноября. На момент подписания условий перемирия 9 ноября 1918 г. в составе германского военно-морского флота числилось 12 дредноутов и шесть линейных крейсеров.
По условиям перемирия, вошедшим в силу 11 ноября 1918 г., военные действия фактически прекратились, хотя союзники все ещё продолжали блокаду. Германию обязали в течение 14 дней передать союзникам все подводные лодки и направить для интернирования в нейтральные или союзные порты шесть линейных крейсеров, 10 дредноутов, восемь лёгких крейсеров и 50 новейших эсминцев. Все подлежащие интернированию корабли должны быть готовы выйти из германских портов в течение семи дней после подписания условий перемирия.
Германия готова была выполнить все эти условия, но так как ни одно из нейтральных государств не согласилось взять на себя ответственность за охрану интернированного флота, то в конце концов было установлено, что интернирование должно произойти в британском порту.
Согласно условиям перемирия, "Кайзер", "Фридрих дер Гроссе", "Кайзерин", "Принц-регент Луитпольд", "Кёниг Альберт", "Кёниг", "Гроссер Курфюрст", "Маркграф", "Кронпринц", "Баден" и "Баерн", линейные крейсера "Фон-дер-Танн", "Зейдлиц", "Мольтке", "Дерфлингер", "Гинденбург" и "Макензен" включили в число передаваемых для интернирования кораблей бывшего кайзеровского флота, которые вошли в состав "передаваемого соединения".
Прибывший 15 ноября 1918 г. на лёгком крейсере "Кенигсберг" в залив Фёрт-оф-Форт контр-адмирал Меурэр был принят на борту линкора "Куин Элизабет" командующим Гранд-Флитом адмиралом Битти, где получил инструкцию на переход германского "передаваемого соединения". В качестве пункта встречи с Гранд-Флитом адмирал Битти указал место в 40 милях западнее о. Мэй на подходах к Розайту. Германские корабли должны были выйти с рейда Шиллинг с таким расчётом, чтобы 21 ноября в 08.00 быть в месте рандеву, а затем в заливе Фёрт-оф-Форт стать на якорь.
Германские корабли должны будут подойти в строю одной колонны, впереди линейные крейсера, за ними линкоры и лёгкие крейсера, колонну замыкают эсминцы. Орудия следовало зачехлить и установить в походном положении, на борту иметь запас топлива на 1500 миль пути при скорости хода 12 уз., провианта на 10 дней, перед выходом со всех кораблей выгрузить и сдать в арсенал все снаряды и торпеды.
Так как флагманский корабль флота Открытого моря "Баден" первоначально не включили в число "передаваемого соединения", новейший дредноут не должен был участвовать в переходе, но по требованию представителей Антанты его дополнительно включили в список вместо недостроенного шестого линейного крейсера "Макензен" и 18 декабря отдельно перевели в бухту Скапа-Флоу. Вице-адмирал Хиппер назначил командующего 1-й группой разведывательных кораблей контр-адмирала фон Рейтера старшим начальником "передаваемого соединения". 18 ноября контр-адмирал фон Рейтер определил своим флагманским кораблём "Фридрих дер Гроссе" и в тот же день перенёс на него свой флаг с "Мольтке".
