Wundefwaffe

Приложение № 1. О мониторах

(Из газеты "Кронштадтские Вести". 1864 г.).

 

Познакомим читателей в возможно сжатом очерке с тем, что такое мониторы. Мы считаем своим долго сказать, что, хотя в настоящем сво­ем виде суда эти имеют довольно серьезные не­достатки и подлежат в будущем многочисленным усовершенствованиям. Однако не только в мае 1863 года, когда разрешено было у нас присту­пить к их постройке, но даже и теперь между мно­гочисленными типами современных броненосцев вряд ли найдутся такие, которые более монито­ров соответствовали условиям нашей береговой обороны.

Обратить все усилия на постройку монито­ров было бы нелепо, но один-другой десяток по­добных судов, вместе с несколькими броненос­ными фрегатами и батареями, — сила весьма почтенная, которая в ожидании будущего разви­тия флота во всяком случае уменьшит охоту «на­ших доброжелателей» вмешаться во внутренние, домашние дела России.

Заказывать суда во Франции и Англии не­чего было и думать: тяжелая недавно пережитая зависимость от иностранцев была слишком в па­мяти; оставалось одно — обратиться к тому, что у нас есть дома, т. е. к нашим адмиралтействам и к нашим частным заводам. Тут повторилась исто­рия, случившаяся во время восточной войны. За­воды откликнулись на зов правительства, и, хотя вера в процветание домашнего механического про­изводства была вообще сильно поколеблена за­казами за границей и некоторые из создавшихся в 1856 году заводов окончательно пали под бре­менем иностранной конкуренции, но зато и выго­ды, предвидевшиеся при спешной постройке бро­неносного флота, были немаловажны.

К тому же необходимость развития в Рос­сии заводского дела при повсеместном введении железного судостроения не подлежала уже бо­лее сомнению, охота к казенным заказам высту­пила снова на сцену и по соображении средств казенных адмиралтейств постройка мониторов рас­пределена была нижеследующим образом: мони­торы «Ураган» и «Тифон» решено строить казен­ными средствами, «Броненосец» и «Латник» отданы с подряда заводу Карра и Макферсона, «Перун» и «Лава» заказаны на заводе Полетики и Семянникова, «Стрелец» и «Единорог» строят­ся на Галерном островке подрядчиком Кудрявце­вым, и, наконец, заказ двух мониторов «Вещун» и «Колдун» принял на себя агент общества Коккериль, Садуан с тем, чтобы суда эти были собраны и отделаны окончательно в России, для чего об­щество обязывалось устроить на Гутуевском ост­рове верфи и мастерские со всеми необходимы­ми приспособлениями.

Здесь не лишнее заметить, что как казенные адмиралтейства, так и частные заводы были вовсе не готовы к железному и в особенности к броне­носному судостроению. Таким образом, в апреле месяце, т.е. в то время, когда решено приступить к постройке мониторов, в петербургском Адмирал­тействе, в том здании, где теперь устроена велико­лепная мастерская, помещались леса; под крытым эллингом, где строится «Тифон», не были вколо­чены и сваи; на Галерном островке не существова­ло ни мониторских эллингов, ни тех мастерских, которые этот клочок земли, покрытый три года назад грудой щепы, превратили в одно их лучших современных адмиралтейств России.

Положение частных заводов при получении ими заказов было не лучше. Большей части из них пришлось не только строить суда, но и самим обстраиваться. Припомнив же необходимость по­чти одновременного спешного выписывания из-за границы дорогих механических станков и раз­личных сортов железа, цена, в которую правительству обойдутся мониторы, не поражает неумеренностью, как, например, два монитора, строящиеся на заводе Карра и Макферсона, с ма­шинами в 160 сил, башнями, башенными меха­низмами, внутренней отделкой и станками для ору­дий обойдутся в 1 137913 рублей, т. е. цена каждого из них 568956 руб. 50 коп.

Стоимость обоих мониторов, отданных с под­ряда заводу Полетики (не считая механизмов, за­казанных на Ижорских заводах) 977900 руб. Сто­имость двух мониторов у г. Садуаня, тоже с машинами, спуском на воду и прибавками за пере­делки, решенные после заключения контракта, все­го 1 106000 или 553000 за каждый.

Подрядчик Кудрявцев, по совершенной но­вости дела не будучи в состоянии определить за­ранее следуемой ему платы, предложил назна­чить ее по соображении со стоимостью остальных судов этого рода, заказанных на частных заво­дах. Цены мониторов «Ураган» и «Тифон», пост­ройка которых производится казенными средства­ми, не приведены в известность; башни для них заказаны на Ижорских заводах, а машины — на заводе Берда, обязавшегося изготовить их к ап­релю настоящего 1864 года. Если прибавить, что срок, назначенный правительством для полного изготовления мониторов в действительной служ­бе, чрезвычайно короток, а именно 1 июня 1864 года, то нельзя не согласиться, что первый при­ступ к железному броненосному судостроению в России сопровождался удачей, тем более что, не­смотря на многочисленные и весьма серьезные препятствия, общий ход работ дает надежду, что мониторы поспеют вовремя.

В числе препятствий, о которых упомянуто выше, особенно бросается в глаза затруднитель­ность как для частных заводов, так и для казен­ных адмиралтейств — найти одновременно дос­таточное количество опытных мастеровых, хотя бы отчасти отвечающих никогда небывалой преж­де потребности. Заводы, строившие лишь малень­кие пароходики или исключительно занятые по­ставкой паровых механизмов, получивши заказ на постройку нескольких больших судов, вынужде­ны были употребить в дело уже не каких-нибудь десятков семь или восемь народу, а сотни и даже тысячи. Работа, продолжавшаяся летом от зари до зари и зимой при газовом освещении не менее 12 часов в сутки, значительно подняла заработ­ную плату, а совершенная уверенность, что не ужившихся на одном заводе, тотчас же и с удо­вольствием примут на другом, дала повод в час­тых переходах с места на место, через что требовательность всех мастеровых без изъятия дохо­дила до крайних пределов.

В заключение, для возможно полного выяс­нения вопроса броненосного судостроения, по­стараемся разобрать (насколько это нам доступ­но) несколько мнений, о мониторах, мнений появившихся в среде людей, вполне признающих современное значение броненосного флота. Что касается собственно до постройки, многие, гово­ря об ней, постоянно сетовали на то, башни дела­ются из 11 однодюймовых листов, а не сплош­ные, т. е. не из 4 1/2 или 5 1/2-дюймовых плит.

Несправедливость подобного укора доказать не трудно: вовсе не думая опровергать превос­ходство сплошной брони перед слоеной (как по крепости, так и по относительной легкости пер­вой из них), стоит лишь вспомнить о времени, когда с заводчиками заключались контракты. Вре­мя это было — начало польского восстания. В продолжение целого лета (1863 года) восстание не прекращалось; положение политических дел самое натянутое, каждую минуту можно было ждать разрыва; получить сплошную броню в Рос­сии не только для 11 мониторов (11 лодка «Смерч»), 2-х батарей и 2-х фрегатов, но даже и для одного судна было решительно неоткуда.

Лучший из английских заводчиков Браун (в Шефильде) с трудом взялся к закрытию навига­ции 1863 года доставить всего 196 плит, тогда как на один фрегат «Севастополь» их нужно 314; потом даже если бы нашли средства заказать сплошную броню за гра­ницей для всех вновь стро­ящихся судов, невольно является вопрос: как бы пришлось поворачивать в случае разрыва? Наконец, плиты в дюйм толщины, — не говоря уже о том, что их всегда можно добыть у себя дома, — имеют то важное преимущество, что башни, из них сделанные, как нельзя лучше прошли сквозь боевое испытание.

При экстренной ра­боте на срок, располагая очень немногими инжене­рами, знакомыми с броне­носным судостроением, делать первый опыт пост­ройки башен из сплошных плит было бы вряд ли сво­евременно, в особеннос­ти же имея в виду, что американские мониторы, сражавшиеся с крепостя­ми, показали неоднократ­но, что они способны вы­держать такой огонь, который нашим монито­рам, предназначенным преимущественно для сра­жения с судами, испытать, по всей вероятности, ни­когда не удается!

Трудность приобрес­ти броню в прошлом году за границей доказывается еще и тем, что, когда вследствие ускорения ра­бот на фрегате «Севасто­поль», батареях «Не тронь меня» и «Кремль» оказа­лись вынужденными зака­зать Брауну 2800 тонн сплошных плит (в 41/ дюйма и менее), согласив­шись даже для скорейше­го исполнения заказа от­казаться от общепринятой пробы, Браун (несмотря на громадные средства заво­да, первого в Англии по броненосному производ­ству) к октябрю 2863 года доставил, вместо обещан­ных 2800 тонн, целой ты­сячей тонн менее; — что же бы было, если бы баш­ни мониторов делались не из слоеной брони? Очевидно, они не поспели бы к сроку, — случайность весьма неприятная, в осо­бенности при настоящем политическом горизон­те Европы, когда весна 1864 года должна застать Россию вооруженной и готовой.

Когда постройка мониторов была решена, контракты заключены и работа кипела, адмирал Дюпон, начальствующий федеральной эскадрой в деле под Чарльстоном, напечатал, для своего оправдания, рапорты всех командиров судов, уча­ствовавших под его командой в неудачной бом­бардировке. Действие этих официальных сведе­ний на общественное мнение было неприятное и тяжелое; известие о гибели монитора «Вихавкен» усилило общее недоверие к вновь строящимся судам, и в это время не раз случалось слышать набор фраз, самых громких, десятки обвинений, самых неосновательных: «Ну уж эти мониторы, драные плоты, созданные для потопления и ниче­го более», говорили одни. «Постройка сразу 10 мониторов, да это безумие», — говорили дру­гие. «Посмотрите, какое фиаско американский флот потерпел под Чарльстоном», — кричали со всех сторон. Деревянные суда и те даже сделали бы несравненно более!

Не было помину о том, как тот же самый «Вихавкен» пятью выстрелами заставил спустить флаг великолепную «Атланту», гордость и надеж­ду южан: не бралась во внимание нелепость на­падения с судами, несущими всего 14 орудий, на форты, имеющие их в 20 раз более, форты, на­дежно казематированные и блиндированные.

Две статьи Морского сборника, подробно разбиравшие чарльстонское дело, прошли почти незамеченными; в журналах стали попадаться вы­ходки, заходившие еще далее. Вопрос: нужен ли броненосный флот? Сделался спорным вопросом, и нашлись даже люди (как например, авторы пе­редовых статей «Северной Пчелы»: «Военный иде­ализм», «Кронштадт и форт Соммер»), которые не шутя вздумали уверять публику, что английс­кий парламент и французский законодательный корпус и сами не понимали что делали! Отвечать на подобные доводы после всего сказанного выше, значило бы повторить сказанное; здесь же при­помним только сторонникам деревянных судов во чтобы то ни стало, что монитор «Нантукет», по­пав под перекрестный огонь 100 орудий величай­ших размеров, действовавших по нем в продол­жение 37 минут на расстоянии 200 сажень, не имел в башнях ни одного убитого и ни одного раненого.

Припомнив это, спросим: какое деревянное судно против такого испытания было бы готово на другой день возобновить нападение? Монитор «Потапско» (сведение из United Service Gazette) в продолжение 11 месяцев издержал 720 пудов пороху, 3120 пудов снарядов, участвовал в 28 сра­жениях, вынес 400 ядер, попавших в него, и до сих пор, как ни в чем ни бывало, продолжает дея­тельную боевую службу. Мы твердо уверены, что не найдется капитана деревянного 130-пушечного винтового корабля лучшего флота в мире, ре­шившегося без явной необходимости атаковать небольшой башенный плот (например, вроде «Потапско»), вооружен­ный всего 2 орудиями!

Монитор не спо­собен к длительным плаваниям — говорят противники башенной системы; но так как мо­ниторы, строившиеся в настоящее время в Рос­сии, предназначены ис­ключительно для бе­реговой обороны, подобная неспособ­ность ровно ничего не доказывает. Наука бро­неносного судострое­ния подвигается быст­ро вперед, эскадры броненосцев разных конструкций уже переходят океаны, и не пляску медведей напоминает их плавание (сравнение ав­тора статей «Северной Пчелы»), а напротив, да­леко оставляют за собой самые смелые надежды и верования.

«Маджента», «Сольферино», «Уорриор» и «Блек Принц» двигаются средним числом до 13-ти миль в час, а если их еще нельзя, быть мо­жет, употреблять для посылок на отдаленные стан­ции, то изумительные результаты, до которых бро­неносное судостроение дошло в промежуток каких-нибудь трех или четырех лет, во всяком слу­чае не оставляют сомнения, что скоро, очень ско­ро статья вроде «Военного идеализма» сделает­ся анахронизмом даже для вообще малознакомой с флотом публики!

Парусные и винтовые суда ежегодно поги­бают сотнями. Возьмется разве кто-нибудь утвер­ждать, что десятки тысяч таких судов, идущих по их следам, неспособны для службы на море? Не­счастный «Вихавкен» затонул, быть может, вслед­ствие неосторожности, поспешности или какого-нибудь промаха во время постройки. Следует ли отсюда, что всех мониторов ждет одинаковая участь, — и каким образом отдельный, весьма обыкновенный случай выставлять за общее и не­преложное правило?

Распространяясь о мониторах с такой под­робностью, мы желали познакомить читателей сколько возможно лучше с судами, которых ожи­дает самая видная и деятельная роль при оборо­не Кронштадта. Постройкой мониторов, однако же, не ограничивается все, что сделано и что предполагается сделать в виде дальнейшего раз­вития морских сил нашего отечества. Фрегаты «Севастополь» и «Петропавловск», плавучие ба­тареи «Первенец», «Не тронь меня», «Кремль», двухбашенная лодка «Смерч» с куполами систе­мы Кольза строятся или как, например, «Первенец», окончательно отделываются в наших ад­миралтействах и на наших заводах.

«Севастополь», «Не тронь меня» и «Смерч» должны быть закончены в навигацию этого лета; «Петропавловск» и «Кремль» поспеют годом поз­же, и, что всего утешительнее, русский броненос­ный флот (за исключением «Первенца») создается у себя в дома, "правда, не совершенно без помощи иностранцев, и по тому, как идет дело, нужно на­деяться, что недалеко то счастливое время, когда каждый броненосец, выходящий из русского пор­та (какой бы он конструкции и размерений не был), будет построен из русского железа, русскими ин­женерами, покрыт русской броней, снабжен рус­ской машиной и вооружен русской артиллерией. Тогда только всем интересующимся будущностью нашего флота можно будет вздохнуть свободнее, тогда только рассыпятся прахом, красноречивые фразы людей, утверждающих с легкой руки Кса­вье Раймона, что содержание броненосного фло­та превышает средства русского народа, никогда не может привиться к нашей бедной и неблаго­дарной почве!

Теперь же, показав, насколько сумели то, что сделано в столь короткий промежуток време­ни, и то, на что можно надеяться в будущем, мы, конечно, не станем уверять читателей, что разви­тие русских морских сил —.факт уже свершив­шийся, или чтобы для стоящих во главе морской администрации наступил момент отдыха на лав­рах. Нет и далеко нет!

В морском будущем России не все розово­го цвета, есть темные пятна, есть и препятствия, к сожалению, заключающиеся отчасти в нас самих, в апатии нашего национального характера, в ма­лом знакомстве массы со специальными вопроса­ми. Пройдет беда, например, и снова появятся красноречивые доводы, свидетельствующие о на­ступлении аркадских времен. Флот, армия, орудия, броня, — да ведь это, скажут нам, наследие прошлых веков, бессмысленное и грубое варвар­ство! Рассуждения о подобных вещах заклеймятся печатью отсталости; повсюду раздадутся кри­ки: «Прочь материальная сила; да здравствует сила разума!».

Флот — дорогое создание глубоко обдуман­ной системы, нуждающейся для своего поддержа­ния в денежных средствах, опять отойдет на са­мый задний план. И что же, на долго ли продлится иллюзия? До первой по-видимому может быть и ничтожной политической случайности — отметим мы, и все мирные счастливые грезы как бы и не существовали, и опять начнутся вооружения на ско­рую руку, поглощающие в несколько месяцев эко­номию многих лет!

Тут приходят в головы возражения, неред­ко слышанные в кругу людей, жаждущих мирно­го прогресса. Зачем же вооружаться, наверно ска­жут они? К чему грозить и быть вечным пугалой! Пусть знают все, что мы ничего не хотим, никого

сами не трогаем и тогда нас оставят в покое! Да, хорошо, когда бы так, и чего же лучше, если бы рассуждение, теоретически не подлежащее сомне­нию, перешло наконец в действительную жизнь на­родов! На деле, к несчастью, видим противное. Десятки сложных политических вопросов ожида­ют решений; везде идут приготовления к войне, и государству, сплоченному из 70 миллионов наро­да, предсказать мирное будущее на 30 или 40 лет вперед было бы тем большей нелепостью, что они ничем не обеспечиваются даже на год или много что на два года времени.

Вооружаться с завоевательными идеями, строить миллионные корабли для нападения, — да избавит нас Бог от чего-нибудь подобного; но иметь морские силы, способные обеспечить обо­рону, политические и коммерческие интересы стра­ны — вот прямое назначение русского военного флота. И деньги, затраченные для скорейшего до­стижения столь священной цели, никогда и ни в каком случае не пропадают даром.

 

К. Де-Ливрам