Wundefwaffe

Ютландское сражение

 

С началом первой мировой войны из линей­ных кораблей типа "Куин Элизабет" была сфор­мирована 5-я эскадра. В эскадру не входил голов­ной корабль: "Куин Элизабет", который, как говорилось выше, принимал участие в Дарданелльской операции, а ко времени Ютланд­ского боя был выве­ден в резерв.

К несчастью для англичан, 5-я эс­кадра не смогла принять участие в бою с самого его на­чала. Бой начали ан­глийские легкие крейсера в 14 ч. 28 мин. 31 мая 1916 г. Вскоре после того, как они вступили в контакт с противни­ком, линейные крей­сера адмирала Бит­ти повернули на юго-восток и начали сближение с герман­ской эскадрой. Но на линкорах Эван-Томаса, которые на­ходились на некото­ром расстоянии, царило благодуш­ное настроение и полное неверие в скорою встречу с противником. Флаг­манский корабль Битти линейный крейсер "Лайон" дважды подавал флажный сиг­нал "поворот на юго-восток", но на головном корабле 5-ой эскадры линкоре "Бархэм" его даже не заметили. Битти отдал приказ сигналить прожектором, но и это оказалось бесполезным. Линкоры невозмутимо следовали прежним кур­сом и вскоре скрылись из вида.

Расследование, проведенное после боя, по­казало, что, действительно, сигналы флагмана даже не были зарегистрированы в судовом жур­нале "Бархэма". Таким образом, 5-я эскадра с ее всесокрушающей огневой мощью отстала от крейсеров Битти на 10 миль, что затем весьма тяжело сказалось на положении англичан в первый период боя.

Много лет спус­тя адмирал Джеллико написал рапорт, озаг­лавленный "Ошибки, допущенные в Ютлан­дском сражении". В нем он выражал мне­ние, что Битти в лю­бом случае должен был дождаться кораб­лей 5-й эскадры и лишь тогда начать сближение с против­ником. Его же нетер­пеливость привела к тяжелым потерям.

Битти был страшно возмущен этим признанием Джеллико: "Если бы я ждал 5-ю эскадру, вместо того чтобы продолжить идти пол­ным ходом, отрезая противника от его баз, мне никогда не удалось бы навязать ему сражение", — в ответ заявлял он. "Тогда меня судил бы трибу­нал за то, что я не сделал все от меня зависящее для разгрома противника. С какой стати шесть британских линейных крейсеров должны коле­баться, вступить ли им в бой с пятью вражески­ми линейными крейсерами?"

Так или иначе, в 15.20 в бой вступили германские и британские линейные крейсера, и этот бой складывался не в пользу англичан. В 16.02 взлетел на воздух с 1017 матросами и офицерами крейсер "Индефатигейбл". Через 20 минут та же участь постигла линейный крейсер "Куин Мери" (1266 погибших). Именно тогда адмирал Битти произнес свою знаменитую фразу: "Кажется, се­годня что-то не то с нашими кораблями!"

Однако эйфория немцев продолжалась не­долго. К оглушительным выстрелам немецких крейсеров стали примешиваться более низкие и раскатистые, а рядом с немецкими кораблями поднялись столбы воды в полтора раза более вы­сокие, чем всплески 343-мм снарядов. Это к месту сражения подошла (почти с часовым опозданием) 5-я эскадра Эван-Томаса и начала крушить гер­манские корабли своими 885-килограммовыми снарядами. Как говорилось в официальной не­мецкой истории морских операций в Северном море: "Британский флот как многоголовая гидра, на место погибших выставил четыре еще более мощных корабля".

В 16 ч. 30 мин. англичане стали свидетелями впечатляющего зрелища: прямо по курсу из мгли­стой дымки одно за другим выплывали нагро­мождения мачт и надстроек, это к месту боя под­ходили 16 дредноутов немецкого адмирала Р. Шеера. Адмирал Хиппер, командовавший линейными крейсерами, заманил англичан под огонь главных сил Флота Открытого моря. Британским кораблям пришлось совершать поворот на 180° и ложиться на обратный курс. Но линейные кораб­ли Эван-Томаса опять замешкались с получением сигнала и прошли несколько миль в направлении германских дредноутов. С опозданием выполняя поворот, они попали под жесточайший огонь, по­лучили серьезные повреждения и понесли тяже­лые людские потери.

Головной "Бархэм" получил 6 попаданий, причем наибольший урон причинил снаряд, про­бивший борт и уничтоживший радиостанцию, а также помещение с ранеными и медицинским пер­соналом. Пламя от взрыва этого снаряда подо­жгло заряды на батарейной палубе и принесло дополнительные потери в людях, а его осколок влетел в нижнюю боевую рубку и смертельно ра­нил младшего штурмана. Снаряд же, попавший в броневой пояс, лишь слегка вдавил его. Всего на "Бархэме" 28 человек было убито и 37 ранено.

Шедшие за "Бархэмом" "Уорспайт" и "Вэлиант" отделались легким испугом. В "Вэлиант" попаданий вообще не было, лишь один человек пострадал от близкого разрыва. "Уорспайт" же получил 13 попаданий, три снаряда пробили тонкую броню, две пробоины получила задняя тру­ба, а снаряд, попавший в третью ("X") башню, ее практически не повредил. На этом корабле 14 че­ловек было убито и 16 ранено.

Больше же всего досталось замыкавшей строй "Малайе". Ее спасли прочность конструк­ции и умение командира капитана I ранга Алджернона Байла, который, маневрируя, спас корабль от более тяжелой участи. По "Малайе" пристреля­лись дредноуты 3-й эскадры контр-адмирала Пау­ля Бенке (8 линкоров, флагманский "Кениг"). Вок­руг "Малайи падало по 6 залпов в минуту. Один из 305-мм снарядов ударил в стык броневой крыши кормовой башни, сорвав ее с болтов. После этого огромная броневая плита толщиной 33 см с грохо­том подпрыгивала при каждом залпе. Два снаряда пробили бортовую броню и взорвались на бата­рейной палубе 152-мм орудий. Начался сильней­ший пожар (горел кордит), вышли из строя все 152-мм орудия правого борта, в пламени погибло несколько десятков человек.

Впоследствии один из британских офицеров вспоминал: "Самое тяжелое впечатление остав­лял запах горелого человеческого мяса, который ощущался на корабле еще много недель и вызы­вал у всех постоянное чувство тошноты". Пламя, вырвавшись из полупортиков 152-мм орудий, поднялось выше мачт и удивительно, что линкор

не взорвался. Еще два попадания пришлись ниже ватерлинии, в пробоины хлынула вода.

Эти повреждения были быстро ликвидиро­ваны, но принятая вода создала крен в 4°, что уменьшало угол возвышения орудий главного ка­либра при стрельбе по правому борту и, следова­тельно, дальность стрельбы по противнику. 305-мм снаряд попал в крышу третьей башни, но он не пробил броню и не причинил серьезных по­вреждений.

Всего же "Малайя" получила 8 попаданий, на ней убило 63 человека и 33 ранило.

Но 5-я эскадра линейных кораблей не оста­лась у неприятеля в долгу. Пять попаданий 381-мм снарядами получил германский линейный крейсер "Зейдлиц", он был на грани гибели. На линейном крейсере "Фон дер Танн" были разби­ты все до одного орудия главного калибра, его командир Вильгельм Ценкер решил не выходить из боя только для того, чтобы отвлекать на себя часть залпов британских кораблей.

То, что в сражение включились линейные корабли 5-ой эскадры, несомненно, спасло линей­ные крейсера Битти от куда больших потерь (а, возможно, и от полного разгрома). Сама же эс­кадра в корабельном составе потерь не понесла, а потери в людях равнялись 1,6% убитыми и 17% ранеными от числа всех британских потерь в Ютландском бою, т.е. были сравнительно невелики. В дальнейших событиях Ютландского сраже­ния эскадра Эван-Томаса активного участия не принимала, и его дальнейший исход общеизвестен — германский флот ушел от такого могущественного противника, как главные силы британского флота, уничтожить его англичанам не удалось. По­тери же в людях были значительно больше у англи­чан: 6097 убитыми и 510 ранеными против 2551 убитыми и 507 ранеными с германской стороны.

 

Из книги Ю. Корбетта “Операции английского флота в мировую войну”

(Том III. Стр. 419. Ленинград. 1941 г.)

 

Адмирал Эван-Томас, который до этого момента шел курсом Ost, т. е. прямо на противника, был почти в восьми милях позади. Пятью минутами раньше ему нена­долго открылись преследуемые нашими 1-й и 3-й эскад­рами легких крейсеров легкие крейсера немцев. Не­сколькими залпами с 90 кабельтовых он заставил их скрыться к Ost.

Но отряд Хиппера он впервые обнаружил только те­перь, в 16 час. 05 мин., и почти одновременно заметил, что Битти повернул на S. Поэтому Эван-Томас немедлен­но сделал то же самое, и, как только его эскадра легла на новый курс, "Бархэм" открыл огонь по концевому кораб­лю противника. Дальномер показывал 95 кабельтовых, и, хотя цель очень слабо вырисовывалась во мгле, "Фон дер Танн" сразу получил попадания, и немцы начали зигзагировать.

Стрельба 5-й эскадры линейных кораблей была дей­ствительно великолепна. Залпы ложились одновременно и очень кучно, и немцы не скрывают своего восхищения перед управлением огнем на "Бархэме". По их мнению, германские корабли избежали гибели только благодаря плохим качествам английских трубок (взрывателей).

Через пять минут "Бархэм" перенес огонь на следую­щий крейсер, и бой принял более общий характер, хотя дистанция была слишком велика. К тому же неприятель был настолько окутан дымом и мглой, что только време­нами открывались один или два силуэта, большей же ча­стью приходилось руководствоваться орудийными вспышками.

 

В Ютландском бою

(Из книги 3. Флисовского "Ютландская битва". 1981 г. Гданьск.)

 

16.46. Пятьдесят восьмая минута боя. Снова ситуа­ция изменилась. Теперь резко ухудшилось положение англичан. Битти не может принять боя, исход которого ясен. Его флагман сразу стал получать попадания с германских линкоров. Казалось, что вот-вот "Лайон" разделит судьбу "Куин Мэри". Третий в строю "Тайгер" получил шестнадцать попаданий. Положение "Прин­цесс Ройал" не легче, но машины "больших котлов" еще могут выжать 24 узла. Радиостанция флагмана вышла из строя, но на мачте подняты сигнальные флаги "Пово­рот на 16 румбов вправо".

Если отложить в сторону морские термины, то зна­чение этого сигнала: "отходить". Причем отходить, не отомстив за гибель "Куин Мэри" и "Индефатигебла". "Лайон" поворачивает, за ним остатки линейных крей­серов. По ним ведут огонь лучшие корабли третьей не­мецкой бригады. 40 305-мм орудий провожают Битти.

А что делают линкоры пятой бригады? Эван-Томас снова не понимает своего шефа. Он видит отход линей­ных крейсеров, но команды изменить курс не получает. Вскоре перед носом "Бархэма" — флагмана пятой брига­ды встают водяные столбы. Огонь ведут орудия линкоров "Кронпринц" и "Кайзерин", причем они занимают очень удачную позицию. Теперь линкорам Британии надо со­вершать поворот под сосредоточенным огнем Флота От­крытого Моря. Но предоставим теперь слово очевидцам.

Офицер с линкора "Уорспайт" вспоминал позднее: "Очень быстро по правому борту появился Флот Откры­того Моря, хорошо видны мачты, трубы, красные огонь­ки пробегают вдоль всей линии".

Командир башни с линкора "Малайя": "Во время боя я не думал о возможности попадания. Точнее думал, но перед боем, когда в голове роились мысли о различ­ных ужасах, которые могут произойти. Теперь события приобрели другой оборот. Мы приближались к Флоту Открытого Моря. Мне очень трудно анализировать свои эмоции. Я наверняка бы переживал, если бы у меня было время. В 16.59 начался резкий разворот на 180...".

Молодой курсант-торпедист с линкора "Малайя": "Около 17.00 я увидел наши линейные крейсера в полу­миле от нас, идущие контркурсом. Я заметил, что сре­ди них нет "Куин Мэри" и "Индефатигебла", но я не ду­мал, что они погибли. Потом наш линкор шел через темную воду, где эсминец подбирал с воды людей. Позднее выяснилось, что это было место гибели "Куин Мэри". Я увидел, что на "Лайоне" башня "X" повернута в нашу сторону, и на ней видны были большие черные пятна следы попаданий".

Но корабли Эван-Томаса уже пристреливались к головным кораблям Флота Открытого Моря: "Маркг­раф", получивший 381-мм снаряд, горит. Перед флаг­маном на расстоянии менее, чем 100 метров встают ги­гантские столбы воды. Второй залп ложится еще бли­же, третий заливает мостик "Фридриха дер Гроссе".

Шеер в эту минуту предлагает командиру корабля изменить курс на два румба вправо, приказ выполнен и там, где должен был пройти флагман, появляются стол­бы воды. Но достается и кораблям пятой бригады. В вах­тенных журналах появляются следующие сообщения:

17.00. "Бархэм". Попадание, вышла из строя ра­диостанция.

17.02."Бархэм". Попадание в середину корпуса.

17.09. "Бархэм". Попадание в корму.

17.12. "Вэлиэнт". Серия недолетов. Места падения у кормы и носа.

17.14. "Малайя". Попадание. Подводная пробоина.

17.20. "Малайя". Пробит паропровод.

17.25. "Малайя". Попадание в крышу башни "X".

На флагманском "Бархэме" замолчала радиостан­ция, значит еще один адмирал остался без радиосвя­зи. Затем снаряд уничтожает каземат противоминного калибра.

За "Бархэмом" в дугу смерти ложится "Вэлиэнт", за­тем "Уорспайт". Он получает пять попаданий. Четвертый корабль Эван-Томаса ложится в циркуляцию чуть север­нее. Но и на него обрушивается шквал снарядов. Стре­ляют два уцелевших орудия "Фон дер Тана", затем заго­ворили орудия "Мольтке", "Кронпринца" и "Кайзера". Двадцать минут маневра кажутся экипажу вечностью.

Вспоминает курсант-торпедист с "Малайи": "Не­мецкие залпы падают рядом и обдают нас водой. Я пригнул голову и потом долго обдумывал этот поступок. Позднее я понял, что мы разворачиваемся на 180°.

После выполнения этого маневра я вижу, что по правому борту с кормы идет весь Флот Открытого Моря, великолепно видны мачты, трубы и пульсирую­щие красные вспышки. Я насчитал восемь кораблей, ведущих по нам огонь. Свист пролетающих снарядов оглушал. Я почувствовал три сильных толчка. Также я видел, как два наших залпа попали в немецкий голов­ной корабль. Я получил приказ от командира пройти на корму и разобраться, какие там получены повреждения. Я вылез на крышу башни, грохот оглушал. Когда прохо­дил мимо шлюпок, увидел, как снаряд попал во вторую трубу, осколки полетели во все стороны.

Я бежал, как молодой олень, поддерживая фураж­ку, спустился под палубу, по левому борту и увидел аварийную партию № 3. Дела шли у нее великолепно. Позвонил по телефону командиру и сказал, что повреж­дения не представляют опасности.

Еще один из снарядов вывел из строя связь с глав­ным дальномерным постом. Следующий сорвал крышу с кормовой башни. Хорошо запомнился этот момент другому курсанту: "Раздался страшный грохот, за кото­рым последовали звуки, будто идет град [...]. Я лег и посмотрел в сторону башни "X", крыша которой напо­минала какой-то нелепо страшный цветок".

Из-за отсутствия связи с дальномерными постами, башни не могли стрелять точно. Командир корабля, видя критическое положение, приказал противоминно­му калибру вести огонь с наименьшим углом возвыше­ния, надеясь прикрыть корабль от глаз вражеских ар­тиллеристов. Но следующие германские снаряды рвут­ся в каземате противоминного калибра. Еще один сна­ряд пробивает броню и воспламеняет нефть. За две­надцать минут — пять попаданий, потери экипажа — 60 убитых, 70 раненых.

Дымя из пробитых труб, волоча за собой шлейф дыма от пожаров, четвертый линкор Эван-Томаса ухо­дил. После боя один из моряков так опишет свои впе­чатления: "Все превратилось в темный ад. Вонь, жуткая вонь сгоревшего человеческого тела. Сгорело букваль­но все: коридоры, столовая, склад сухой провизии; кру­гом причудливые обломки, шестьдесят тел на палубе, страшный запах сгоревшего пороха".

Корабли пятой бригады в ответ огрызались. "Зейдлицу" — третьему кораблю в соединении Хиппера до­сталось особенно крепко.