5 февраля 1887 года, по прошествии двух лет стапельных работ, на верфи фирмы "Forges el Chontiers de la Medilerrane в Ла Сейне состоялся спуск броненосца "Pelayo" на воду, сопровождавшийся небывалой праздничной церемонией. Хотя испанский флаг при этом представлял лишь старый фрегат "Blanca", на котором прибыл морской министр дон Рафаэль Родригес Ариас, на спуск корабля был приглашен ряд испанских знаменитостей и влиятельных лиц. Церемонию освящения броненосца проводил епископ Фрейжусский его преосвященство Оури.
Корабль был празднично украшен и расцвечен испанскими и французскими национальными флагами. Церемония началась в 10 ч !5 мин, и после зачтения стихов испанского поэта Хуана Айкарты, написанных в честь этого знаменательного события и посвященных преемственности исторических традиций от Пелайо и сражения у Нумансии до этих дней, под звуки Королевского марша в 1 0 ч 50 мин корабль начал плавно сходить на воду Процессом спуска руководил проектировщик "Pelayo" Лагань. В 1 1 ч корабль уже мерно покачивался на воде тулонской бухты По оценкам прессы, на церемонии присутствовало до 10 тыс. человек.
В этом же году "Pelayo" зачислили в списки флота как броненосец I класса под тактическим номером 5 (таким образом, "Pelayo" заменил броненосец "Araplies"),
В течение августа 1888 года проходили официальные испытания броненосца, на которых присутствовали офицеры и инженеры различных иностранных флотов, проявивших к ним неподдельный интерес.
В те годы фирма 'Forges et Chantiers de la Medilerrane'e" пользовалась заслуженной известностью: обычной ситуацией было то, что построенные ею корабли перекрывали на испытаниях контрактные показатели, благодаря чему фирма удостаивалась многочисленных премий и вознаграждений от заказчика. Испытания "Pelayo" в целом подтвердили репутацию фирмы, хотя, возможно, испанцы и ожидали чего-то большего в отношении скорости при форсированной тяге.
Символическая передача корабля флоту состоялась в Тулонском арсенале 9 сентября 1 888 года. На этом торжественном акте присутствовала уже более солидная испанская Практическая эскадра под флагом контр-адмирала дона Хасе де Каррансы-и-Эчевария, состоявшая из броненосца "Numancia", корвета "Caslilla" и крейсера "Isla de Luzdn". Первым командиром Pelayo, в знак признания заслуг на посту инспектора-наблюдателя, назначили капитана 1 ранга дона П.Серверу.
В середине 1889 года состоялось еще одно событие, немаловажное в биографии Pelayo: он получил боевой флаг, который вышили женщины Хихона и в присутствии принцессы Астурийской вручили руководству флота, после чего генерал-капитан Картахенского округа, выполняя высочайшее указание, в ходе соответствующей церемонии передал его командиру Практической эскадры, в состав которой вошел "Pelayo".
Однако корабль смог присоединиться к эскадре лишь после многочисленных, но, к счастью, непринципиальных проволочек: например, осенью 1889 гада возникли очередные трения по поводу поставки вооружения, но благодаря энергии П.Серверы все инциденты удалось уладить. В сентябре 1 889 года "Pelayo" наконец прибыл в Испанию, где уже фактически вошел в состав Практической эскадры.
Так началась служба под испанским флагом единственного ее броненосца, вполне законно составившего гордость испанского флота, из-за чего, по испанскому народному выражению, он участвовал во всех "bodas у baulizos"[свадьбах и крещениях], выполняя многочисленные дипломатические миссии дома и за рубежом. "Pelayo" представлял испанский флаг на всякого рода праздниках, военно-морских парадах, национальных выставках и презентациях.
Свою первую международную представительскую миссию Pelayo выполнил, представив испанский флаг в Тулоне 19 апреля 1 890 года, когда состоялась пышная церемония спуска на воду французского броненосца "Magenta". В этот день там присутствовала большая международная эскадра в составе итальянских, японских и ряда других иностранных боевых кораблей.
В 1889 году в Марокко произошел очередной инцидент, в который оказались втянуты испанские подданные: в начале сентября у африканского берега марокканцы ограбили фелюгу "Miguel у Teresa" и похитили ее экипаж. Тогда официальный Мадрид, в подтверждение своих слов, что он больше не намерен терпеть подобные инциденты, 23 сентября выслал из Кадиса к Алукемасу для демонстрации силы Практическую эскадру (фрегат "Gerana", крейсеры "Castillo", "Navarra", "Isla de Cuba" и "Isla de Luzon"), куда вошел спешно вызванный из Тулона "Pelayo", на котором так и не успели установить артиллерию главного калибра. Хотя под давлением силы марокканское правительство и приняло испанские требования, но подобные инциденты все равно продолжали повторяться с удручающим постоянством.
Во время этого похода произошло одно курьезное событие, в которое невольно оказался втянут *Ре1ауо". Дело в том, что командующий эскадрой адмирал Хосе де Карранса решил сделать его своим флагманом, на что командир броненосца П.Сервера возразил, что по Морскому уставу "флагманом может быть назначено судно с боеготовым главным калибром". А поскольку такового на "Pelayo" еще не было, адмирал Карронса оказался в достаточно смешном положении, вынужденно подняв флаг на совершенно устаревшем деревянном фрегате "Gerona".
В декабре "Pelayo" выдержал первое испытание стихией, попав в Леонском заливе, на траверзе Марселя, в серьезный шторм, продолжавшийся двое суток. В результате для исправления многочисленных повреждений пришлась зайти в Маон.
В апреле следующего года броненосец снова зашел е Тулон, где на него наконец-то установили артиллерию главного калибра. По окончании робот, 19 апреля, "Pelayo" посетил президент Франции М.Карно, который своим визитом стремился подчеркнуть всему миру возможности французской судостроительной промышленности, способной строить самые современные корабли. В ожидании высокого гостя на грот-мачте "Pelayo" подняли национальный французский флаг с золотой буквой "С" на белом поле (французская транскрипция фамилии президента - Carnot). На палубе корабля выстроился экипаж, на реях подняли приветственные флаги в соответствии с международным сводом сигналов, а по приезде президента броненосец произвел салют.
Весной 1891 года корабль представлял испанский флаг в Пирее, где прошли празднества, посвященные юбилею независимости Греции. Войдя в состав международной эскадры адмирала Батлера, "Pelayo" удостоился посещения короля эллинов Георгия и его супруги Ольги, высоко отозвавшихся о состоянии броненосца, после чего на корабле состоялся торжественный ужин и бал в их честь.
Этот же год ознаменовался в биографии Pelayo еще двумя важными визитами. 1 августа в Ферроле но его борт поднялся морской министр дон Хосе Мария де Беранхер, как было сказано выше, убежденный противник броненосцев, а 1 2 сентября броненосец посетила королева-регентша Мария-Кристина. Последнее событие происходило в Сан-Себастьяне, месте летнего отдыха королевской семьи. Лишь 20 сентября "Pelayo" снова вернулся в Ферроль.
10 октября 1892 года "Pelayo", уже вместе с другими кораблями, находился в США, где отмечали 400-летие открытия Америки. Вышедшая из Кадиса королевская семья на борту крейсера "Conde de Venadifo" в сопровождении крейсеров "lslo de Luzon", "Isla de Cuba", минного крейсера "Те-merrio" и канонерской лодки "Cuervo" встретилась там с Практической эскадрой в составе броненосцев "Pelayo", "Vitoria", крейсеров "Reina Regente", "Alfonso XII", о также транспорта "Legazpi".
На празднование прибыла представительная международная эскадра в составе: "Newark" (США), "Princess Wilhelm" (Германия], "Kaiser Franz Joseph I" (Австро-Венгрия), "Дмитрий Донской", "Ген ера л-Адмирал" и "Рында" [Россия], "Zaragozo" (Мексика), "Barlholomeu Dias" (Португалия), oAlmi-rante Brown" и "25 de Mayo" (Аргентина), "Almirante Baudin", "Vautour" и "Dragyn" (Франция), "Vesuvio", "Piamonte" и "Par-tenope" (Италия), "Australia", "Phaeton" и "Amphion" (Великобритания).
В программу празднеств вошла токже церемония встречи с мастерски изготовленными копиями каравелл Колумба, которые на буксире привели на рейд испанские канонерские лодки: "Santa Maria" вела "Cocodrilo", "Pinta" - В октябре 1893 года броненосец принял участие в шестидневных маневрах Практической эскадры, проводившихся в районе между мысами Гато и Сан-Антонио. 15 октября эскадра под флагом контр-адмирала Санчеса Оконьи покинула Картахену и на следующий день прибыла в район мыса Санта Пола. Задача маневров состояла в предполагаемом морском сражении двух противостоящих сил, одна из которых стремилась прорваться к Аликанте, а другая не должна была допустить этого прорыва. В первую эскадру вошли крейсеры "Alfonso XII", "Reirra Regente", минный крейсер "Destructor>, миноносцы "Ariete" и "Habana". Им противостояли "Pelayo", крейсеры "Reina Mercedes", "Isla cle Cuba", миноносцы "Rayo", "Barcelo" и "Rigel". 20 и 21 июня 1895 года, вместе с крейсерами "Infanta Maria Tereza" и "Marques de la Encenada>, "Pelayo" представлял Испанию на торжествах в Германии, устроенных Вильгельмом II по поводу открытия Кильского канала. На это событие прибыла весьма солидная международная эскадра в составе 65 боевых кораблей из 12 стран (25 броненосцев, шести броненосцев береговой обороны, 17 крейсеров, четырех минных крейсеров, семи миноносцев, четырех канонерских лодок и двух яхт). Колоссальное инженерное сооружение длиной 99 км, шириной 65 м и глубиной 9 м соединило Балтийское и Северное моря в обход Датских проливов. Даже несмотря на свои солидные размеры, "Pelayo" без труда смог бы пройти этим каналом. Но на церемонии германская сторона ограничилась пропуском лишь небольших кораблей разных стран мира, куда в числе прочих вошел и крейсер "Marques de la Encenada", ставший, таким образом, первым испанским кораблем, прошедшим этим каналом. Тем временем снова обострилась ситуация в Марокко. На сей раз инцидент на границе двух государств привел к гибели трех испанцев, в ответ на что Испания потребовала выплаты достаточно большой компенсации. И опять, как средство давления на марокканцев, в северную Африку отправилась Практическая эскадра. На сей раз под флагом вице-адмирала Флоренсио Монтохо из Кадиса вышли броненосец "Pelayo", крейсеры "Vizcaya", "Marques de la Ensenoda", "Alfonso XII" и "Isabel II". 1 2 июля эскадра вошла на рейд Танжера. Больше месяца эскадре пришлось ожидать выполнения предъявленных требований, и лишь 17 августа корабли ушли в Альхесирас. В течение весны 1896 годо "Pelayo" в составе Практической эскадры участвовал в различных учениях, пока во втором полугодии не было принято решение о проведении его первой большой модернизации. 29 ноября в 1 2 ч 26 мин под звуки традиционного салюта наций "Pelayo" вошел в Тулон, где пробыл до 7 апреля 1 898 года. Как уже говорилось, из-за начавшейся войны с США далеко не все задуманное удалось реализовать, Формальным поводом к началу Испано-американской войны послужила гибель броненосца "Maine". 15 февраля 1 898 года в 21 ч 40 мин на корабле, стоявшем на рейде Гаваны, произошел мощный взрыв, и "Maine" почти моментально скрылся под водой. Причины взрыва американцев не интересовали - они получили повод к войне. Pelayo в это время все еще находился в Тулоне, где ему уже заменили котлы, и сняли среднюю артиллерию в ожидании установки новой. Во избежание интернирования - ведь броненосец находился на территории нейтрального государства - пришлось спешно подготовить небоеготовый корабль к выходу. Но именно из-за своей небоеготовности Pelayo не успел к отправке эскадры П.Серверы, что, как оказалось впоследствии, спасло его от гибели. Вольно или невольно, но пик популярности Pelayo пришелся все-таки но 1898 год, когда практически вся испанская нация связывала с ним последние надежды на успех в войне. Поэтому чаще всего имя "Pelayo" фигурировало в газетах не столько из-за каких-то реальных действий, сколько из-за желания газетчиков, с одной стороны, поднять моральный дух в Испании, а с другой - пощипать нервы американских обывателей. Первое из сообщений подобного рода пришло еще 27 апреля, когда пассажиры парохода "Madjestic" чуть ли не в один голос стали утверждать, что видели всего в 1 700 милях к западу от Квинстауна "броненосец в сопровождении трех эсминцев". Естественно, что "броненосец" был тут же идентифицирован как "Pelayo", явно направляющийся для обстрела северо-восточного побережья Соединенных Штатов. Весной 1898 года но море возникла интересная ситуация; американский флот, превосходивший в несколько роз испанский, оказался почти весь сконцентрированным в блокадном дозоре перед Кубой и Пуэрто-Рико или в военно-морской базе Ки-Уэст. Таким образом, практически все атлантическое побережье Америки оказалось беззащитным. Испанское руководство быстро оценило выпавший ему шанс. В спешном порядке по приказу морского министра адмиропа Ауньона началось планирование набеговой операции Находившаяся в водах метрополии Резервная эскадра подразделялась на три дивизиона. 1-му дивизиону под командованием адмирала Комары, в состав которого входили броненосный крейсер "Emperador Carlos V", вспомогательные крейсеры "Patriota", "Rdpiclo", "Meleoro" и вооруженная яхта "Giralda", ставилась задача атаковать американское побережье между Чарльстоном и Галифаксом, Для этого дивизион выдвигался на Канарские острова, после чего следовало совершить переход к Бермудским островам, где командиру дивизиона следовало откорректировать свои окончательные действия в соответствии с информацией, полученной от испанского консула на островах Наиболее вероятной задачей стали бы действия на американских коммуникациях, идущих из Канады. В это время 2-й дивизион [командир - капитан 1 ранга Хосе Феррандис] в составе броненосцев "Pelayo", "Vitoria", контрминоносцев "Osado", "Audaz" и "Procerpina" должен был совершить ряд отвлекающих акций. И, наконец, 3-й дивизион (командир - капитан 1 ранга Хосе Барраса) в составе вспомогательных крейсеров "Buenos Aires", "Antonio Lopez" и "Alfonso XII" должен был идти в район мыса Сан-Рок (Бразилия] для действий на американских коммуникациях. Операций была подготовлена достаточно тщательно и скрупулезно. В ходе нее предполагалось бездействовать на общественное мнение в Соединенных Штатах, а также заставить американцев разбросать свои силы, что облегчило бы положение блокированной эскадры Серверы. Эти планы остались нереализованными по простой причине1 для успешного претворения в жизнь требовапось оперативное получение информации от испанской разведывательной сети в регионе, в основном в Канаде, а буквально перед самой войной и в ее начале произошли события, которые помешали этому. Британские власти не на шутку встревожило начавшееся активное перемещение испанского дипломатического персонала и аккредитованных консулов. Хотя Великобритания в начавшейся войне сохраняла нейтралитет, оно посчитала подобные действия испанского дипломатического корпуса ущемляющими этот нейтралитет. Из страны срочно выслали военно-морского атташе лейтенанта флота Каррансу и бывшего секретаря испанского посольства в Вашингтоне сеньора Дубоска. Произошло ли действительно утечка информации, или же "Интеллидженс сервис" случайно вышел на людей, на которых замыкалась вся испанская разведывательная сеть, - до сих пор не известно, Но, так или иначе, испанские планы оказались нереализованными. 29 апреля известие о предполагаемой операции просочилось в прессу, на весь мир поведавшую о том, что "Pelayo" вместе с броненосцами "Numancia" и "Vitoria", а также крейсером "Alfonso XIII" и шестью миноносцами вскоре перейдет на Канарские острова для последующей отправки этого отряда в Вест-Индию. Однако затем, поскольку операцию пришлось действительно свернуть, поступило официальное опровержение этого. Любые передвижения отряда откладывались до 15 мая, 7 мая стало известно, что броненосец войдет в состав Резервной эскадры, формирование которой происходило в Кадисе. Днем ранее, 6 мая, командующим Резервной эскадрой назначили контр-адмирала дона Мануэля де ла Ксмара-и-Ливермур. Уже 8 мая морской министр приказал ему в десятидневный срок подготовить эскадру к выполнению пока еще не ясной задачи. В соответствии с приказом Камора начал
приводить в готовность свои корабли. 14 мая окончательно уточнился состав эскадры. Кроме флагманского "Pelayo", крейсеров "Emperador Carlos V" и "Alfonso XIII", в нее также включались вспомогательные крейсеры "Rapido", "Patriota" и три миноносца. Отказавшись от первоначального плана действий в Атлантике, испанское правительство решило послать Резервную эскадру на помощь блокированной Маниле.
8 отличие от широко распространенного в литературе мнения, Камара не собирался идти в саму Манилу: ведь вэтом случае ему предстоял тяжелый бой с крейсерами контр-адмирала Дж.Дьюи, в котором у испанцев не было практически никаких шансов на прорыв в Манилу. Во многом повторялась история со сражением у Ялу 17 сентября 1894 года (во время Японо-китайской войны): реально прорваться могли бы лишь "Emperador Carlos V" и "Pelayo". Вероятно, это понимали и сами испанцы. Поэтому их план состоял в переходе, в лучшем случае, к Илоило (остров Поной], но не исключался также и прорыв к Холо или Минданао. Тем самым было бы гарантировано испанское доминирование на юге Филиппин. Далее, опираясь на оставшиеся там испанские базы, можно было бы развернуть действия на американских коммуникациях. Сконцентрированные у Манилы американцы просто не смогли бы мобилизовать достаточно сил для устранения этой опасности, прежде чем испанцы не перехватили бы сдесяток пароходов, возможно и с войсками. Единственным кораблем, способным противостоять подобному разбою, был крейсер "Philadelphia" (под флагом главнокомандующего флота Тихого океана адмирала Дж.Н.Миллера), в начале августа находившийся на Гавайях. Для перехода к Филиппинам Резервная эскадра была реорганизована. "Pelayo", "Emperador Carlos V", "Rapido" и "Patriota" вошли в состав "Группы А". 22 мая официальный Мадрид заявил, что эта эскадра в сопровождении ряда пароходов направляется на Филиппины. Хотя некоторые военно-морские специалисты тут же успокоили американское общественное мнение, что скорее всего "Pelayo" из-за своей осадки не сможет пройти Суэцким каналом, но в американском штабе это сообщение, мягко говоря, вызвало переполох. Корабли Резервной эскадры, по донесениям российского наблюдателя лейтенанта Д.Б Лохвиснава, были совсем недавно укомплектованы в основном плохо обученными новобранцами: "Pelayo" - после модернизации, "Alfonso Xlll" - после достройки, a "Emperador Carlos V" лишь 4 апреля покинул Гавр, где он проходил вооружение. Новейшие миноносцы, строившиеся в Англии, прибыли лишь в марте-апреле. Боеспособность Резервной эскадры была недостаточно высокой. 11 июня после многочисленных задержек и проволочек эскадре, собравшейся в Кадисе, был отдан приказ следовать на Филиппины. 16 июня эскадра покинула Кадис с запечатанным в конверте приказом, а немного погодя ее заметили у Гибралтара движущейся на восток. Вскоре Камора достиг Картахены - 21 июня его корабли видели у Пантельяри, а 26 июня испанцы вошел в Порт-Саид. Уже во время этого перехода выяснилось, что сложные в обслуживании котлы Никлоссо, установленные на "Pelayo" во время модернизации в Тулоне, не желают исправно работать в руках недостаточно опытных испанских кочегаров: уголь часто горел не в топках, а в трубах и выбрасывался наружу несгоревшим, так что броненосцу едва хватила полного запаса топлива, чтобы дойти до египетских берегов. Сверх того, непомерно большим оказался расход пресной воды, и, когда ее стало не хватать, котлы пришлось питать соленой водой, отчего на стенках котельных трубок образовалась накипь и они начали перегорать. Египетское правительство отклонило просьбу испанцев о бункеровке и даже не позволила Комаре заправиться углем со своих собственных угольщиков. 29 июня власти Египта потребовали убрать корабли из Порт-Саида, мотивируя это тем, что их пребывание в порту уже значительно превысило отведенные 24 ч. Контр-адмирал Комара пытался возражать, но ничего не добился. 1 июля "Pelayo" вместе с другими кораблями эскадры покинул порт и, выйдя из территориальных вод, начал бункеровку прямо в открытом море. Погодные условия 2 и 3 июля были чрезвычайно тяжелыми, и команды очень устали. Только 5 июля корабль, приняв небольшое количество угля, смог наконец войти в Суэцкий канал. 6 июля эскадра подошла к Суэцу, где адмирал сразу же был уведомлен египетским правительством, что может оставаться в Суэце лишь в течении 24 ч. В соответствии с этим Камора удалился от берега на 7 миль и лег в дрейф в видимости берегов, весь следующий день занимаясь бункеровкой. К этому времени в испанском правительстве наконец возобладали более трезвые настроения, и после разгрома эскадры Серверы 6 июля Комара получил приказ сосредоточиться в Суэце для возвращения обратно. 8 июля эскадра снова вошла в канал, и на следующий день "Pelayo" взял курс на Картахену, куда испанские корабли прибыли 20 июля. Военно-морские специалисты того времени долго спорили по поводу целей этого странного похода эскадры Камары - по удачному выражению одного итальянского писателя "шатания" ("vagobondaggio"). Посылая эскадру действительно на Восток, испанское правительство оставляло совершенно беззащитными берега метрополии, и единственно возможное решение состояло в максимально быстром переходе на Филиппины, чтобы туда еще не успели подойти тихоходные американские мониторы, иначе вся операция теряла смысл. Но в этом случае было совсем непонятным включение в состав эскадры тихоходного "Реlауо", радиус действия которого был к тому же весьма ограниченным. Чтобы покрыть 6300 миль от Суэца до Филиппин при средней скорости ] 0 уз потребовалось бы 26 дней; это давало возможность эскадре подойти к Филиппинам 2 августа при условии, что Она вышла бы 8 июля. Как стало известно после войны, Комара действительно предполагал, что называется, "до кроев" загрузиться в Суэце углем, чтобы потом без дополнительных бункеровок дойти до Филиппин. Но, по самым скромным подсчетам, для подобной операции, да еще в условиях открытого моря, "Реlауо" потребовалось бы по крайней мере четыре или пять дней. При этом, даже если бы удалось принять 1000 т угля, дальность плавания броненосца едва ли превысила бы 3500 миль. Таким образом, на переходе потребовались бы еще две бункеровки, чтобы не прибыть к месту назначения без топлива. Это отодвигало дату прибытия броненосца на Филиппины на 7-8 августа, и все это при условии отсутствия каких бы то ни было поломок или случайных задержек. Скорость больше 10 уз также исключалась: ее поддержание потребовало бы дополнительного расхода угля и, соответственно, более частых бункеровок. Следует также помнить о неисправностях котлов "Реlауо", которые делали все расчеты перехода к Филиппинам крайне ненадежными. Единственное, чего смог достичь Камора, - это потрепать нервы американскому командованию. Как стало известно после войны, если бы испанская эскадра с "Pelayo" умудрилась прийти на Филиппины раньше, чем американские мониторы, то командующий эскадрой в азиатских водах адмирал Д.Дьюи всерьез намеревался отослать уже подошедшие транспорты с войсками в сопровождении боевых кораблей на северо-восток Лусона, после чего самому идти на восток, пока не встретит мониторы. С ними он бы снова возвратился и уничтожил эскадру Каморы, правда, после нескольких дней своего отсутствия. При всей своей рациональности этот план привел бы "к некоторому оскорблению национальной гордости и мог бы вызвать известные политические осложнения". Генерал Андерсон, командовавший американскими частями на берегу, решил в эта время отступить в глубь острова и, укрепившись там, ждать возвращения флота. Испано-американская война наиболее ярко продемонстрировала те трудности, которые постоянно испытывало испанское руководство. Будучи единственным броненосцем испанского флота, "Pelayo" настолько отличался по своим тактико-техническим элементам от остальных кораблей, что его было трудно включить в состав какого-либо отряда. Перед самой войной, например, предполагалось провести капитальную модернизацию казематных броненосцев "Vitoria" и "Numancia", чтобы свести их с "Pelayo" в один отряд. К этому времени оба корабля, участвовавших в боях еще в Гражданскую войну 1873-1874 годов, требовали коренной модернизации, начавшейся в 1 897 году. Однако эта модернизация "подтянуло" их лишь до уровня крейсера (хотя в списках флота они числились броненосцами II класса], так что от совместного использования с "Pelayo" пришлось отказаться. Позднее, с появлением в составе флота дредноутов, также предлагалось свести их с "Pelayo" а один отряд, но при этом уже "Peloyo" явно не соответствовал новым кораблям ввиду своей малой скорости и ограниченного радиуса действия. За всю свою карьеру oPelayo" сводили с другими кораблями в тактические соединения лишь на короткое время, из-за чего а среде военно-морского офицерства корабль был более известен под прозвищем "El Solitario" (дословно - бобыль, отшельник). Но наиболее остро проблема одиночества "Pelayo" встала сразу после окончания войны, когда броненосец и броненосный крейсер Emperador Carlos V остались единственными крупными кораблями испанского флота.
