Несчастья начали преследовать миноносцы "Бурный" и "Бойкий" с первого дня. Выйдя из Кронштадта, отряд под началом командира "Бурного" капитана 2 ранга Е.М.Погорельского сразу же попал в жестокий шторм. При подходе к шхерам размах бортовой качки "Бурного" достиг 45°. Оба корабля стало заливать водой через палубные вентиляторы, которые пришлось спешно закрыть, однако это лишь несколько уменьшило попадание воды во внутренние помещения и машинное отделение, где с каждым часом становилось все более душно. Вдобавок "Бурный" коснулся отмели и в районе 2-го котла в угольной яме "появилась незначительная течь".
Укрывшись в шхерах, шторм удалось переждать, и лишь 2 1 октября корабли смогли продолжить плавание, но с "Бойкого" поступил сигнал о недостаточном количестве угля до Киля, и оба корабля вынуждены были повернуть в Либаву, где "Бурный" пришлось поставить для ремонта в док. В Киль миноносцы пришли в начале ноября, застав там следовавший на Дальний Восток отряд кораблей под начальством контр-адмирала Э.А.Штакельберга.
По выходе из Шербура миноносцы ночью разлучились: "Бойкий", следуя по назначению, через четыре дня благополучно прибыл в испанский порт Виго, а "Бурный" зашел во французский Брест и оттуда уже 23 ноября взял курс к берегам Испании. Однако при переходе Бискайским заливом миноносец попал в жесточайший шторм. Вода потоками вливалась через вентиляционные раструбы. Попав в электрическую проводку, она вызвала ее замыкание - освещение и ходовые огни погасли. Тяжелее всего приходилось кочегарам: попадая через вентиляторы внутрь кочегарок, вода частично превращалась в пар, заполнивший все помещение. Большое ее количество скопилось и в "поддувальных поддонах". При резких размахах качки вода вместе с брикетами угля перекатывалась с борта на борт, сбивая с ног кочегаров. Команда миноносца укачалась настолько, что, по словам командира: "...человектерял всякое самообладание и превращался в труп". Кочегары вскоре измотались до предела и не могли уже поддерживать требуемое давление пара.
К рассвету 25 ноября в кочегарки спустились офицеры, а также все свободные от вахты, в том числе кок и фельдшер. Пар между тем продолжал садиться, скорость миноносца снизилась до одного узла, и он перестал слушаться руля. Положение становилось критическим. Попытки ввести в действие резервный четвертый котел окончились неудачей, у людей уже не было сил. Миноносец сносило в открытое море. Но самое страшное было то, что водоотливные средства корабля не работали, так как забортные водоотливные отверстия насосов из-за попадания воды во внутренние помещения миноносца еще после испытаний в Кронштадте попросту были заткнуты деревянными пробками, вытащить которые во время шторма стало практически невозможно. Ручная помпа сразу засорилась. Воду откачивали ведрами. Из-за отсутствия пара вскоре все системы жизнеобеспечения миноносца вышли из строя. Беспомощный корабль только и мог, воскрешая забытые традиции парусного флота, палить из 47-мм пушки, взывая о помощи. Эти выстрелы привлекли внимание находившегося неподалеку английского парохода "Glaucus", который и пришел на помощь русскому миноносцу. Полтора часа "Бурный", подстраховываемый пароходом, безуспешно пытался развести пары. Буксир удалось завести лишь через 4 ч, закрепив его вокруг боевой рубки и за основание 75-мм орудия. Утром "Glaucus" притащил "Бурный" в испанский порт Ла-Корунья. "Слава богу, - написал Николай II на рапорте командира, - что все кончилось так благополучно". Англичанам была выплачена награда в 5000 фунтов стерлингов. Четыре дня потребовалось, чтобы исправить повреждения, нанесенные миноносцу штормом.
В начале декабря оба миноносца присоединились к стоявшим в Алжире кораблям отряда контр-адмирала Э.А.Штакельберга, где для обследования их водоотливных средств была создана специальная комиссия. Составленный ею акт оказался поистине разгромным: "Водоотливные турбины поставлены так, что брать воду не могут, эжектор только в машинном отделении, перепускных клапанов нет, сетки ручных помп высоко, клапана отливных труб турбин не удовлетворяют назначению, отделения на ходу заливаются водой через турбины, приходится забивать отливные отверстия пробками..." Получалось, что миноносцы дошли до Алжира благодаря лишь счастливой случайности.
Началась длительная переписка между Главным морским штабом, командованием эскадры и МТК, грозившая затянуться на неопределенный срок и сорвать дальнейшее движение отряда на Дальний Восток. Наконец терпение Э.А.Штакельберга лопнуло, и 29 декабря он уведомил Морское министерство, что "Бурный" и "Бойкий" "в вверенном ему отряде не состоят", и передал все дела по их ремонту начальнику Отдельного отряда судов в Средиземном море контр-адмиралу А.Х.Кригеру. Адмирал Кригер, с присущей ему педантичностью, собрал вторую комиссию, которая, осмотрев корабли, полностью присоединилась к мнению первой - алжирской (к тому времени миноносцы перешли в Пирей). В марте в Пирей прибыл начальник Балтийского завода генерал-майор С.К.Ратник, который по поручению МТК осмотрел и миноносцы. Он также присоединился к мнению комиссии.
В комитет для разъяснений был приглашен наблюдавший за постройкой миноносцев на Невском заводе капитан 2 ранга П.П.Левицкий, и тут для МТК началась "эпоха открытий": выяснилось, что испытания водоотливных средств на "Бойком" и "Бурном" проводились "вхолостую", без нагрузки, так как "во внутренних помещениях миноносцев были приняты припасы", которые боялись замочить.
Между тем отряд контр-адмирала Э.А.Штакельберга 2 февраля 1903 года прибыл в Суэц, а 20 февраля начальник отряда получил приказ управляющего Морским министерством выделить для сопровождения миноносцев крейсер I ранга "Богатырь".
На переходе в Перим на "Бойком" лопнули водогрейные трубки в двух котлах. К счастью, обошлось без тяжелых жертв, хотя механик и четыре кочегара были "опалены". Далее миноносцы следовали в основном на буксире "Богатыря". 13 апреля 1903 года все три корабля пришли в Гонконг, откуда командир крейсера телеграммой доложил, что "Бойкий" идти далее без ремонта не может. Согласно предписанию ГМШ, крейсер взял миноносец на буксир и так притащил его в Порт-Артур, куда прибыл в сопровождении "Бурного" 14 мая 1903 года.
После осмотра миноносцев в Порт-Артуре выяснилось, что оба корабля требуют капитального ремонта с заменой котельных трубок, переборкой машин и, конечно же, переделкой водоотливной системы.
Ремонтом миноносцев занялось отделение Невского завода в Порт-Артуре. Однако этот ремонт сильно затянулся. В апреле 1904 года, уже после начала Русско-японской войны, "Бурный" все еще не мог участвовать в экспедициях с удалением от базы "более 100 миль" и развить скорость более 20 уз хотя бы даже на три часа "по причинам неготовности механизмов", к ремонту же водоотливной системы еще вообще не приступали. В несколько лучшем состоянии оказался "Бойкий", но испытания его после ремонта и замены котлов еще не производились. Неудивительно, что оба корабля, числившиеся первоначально в 1-м отряде миноносцев, входе боевых действий из-за своих постоянных поломок были перечислены во 2-й отряд.
