Wundefwaffe

Кризис жанра

 

Линейные крейсера — новый класс быстроходных "all big gun ships" (кораблей с однородной крупнокалиберной артиллерией) — сыграли важнейшую роль в первой мировой войне. Все погибшие в боях дредноуты оказались именно линейными крейсерами ("Куин Мэри", "Инвинсибл", "Индефатигэбл", "Лютцов"). Однако история их оказалась короткой. Всего через 10 лет после закладки любимого детища лорда Джона Фишера — первого в этом классе "Инвинсибла" — появился "Худ", способный покончить со своим столь недавним предшественником парой залпов. По сути, произошло слияние линейных крейсеров со своими менее быстроходными, но более защищенными родственниками — линкорами. Несомненно, что уже в 20-е годы в основных морских державах установился бы новый тип быстроходного линейного корабля, сочетавшего черты обеих ветвей дредноутов.

Естественному процессу развития помешали соглашения по ограничению морских вооружений. Вашингтонская и Лондонская конференции заставили держать в строю и модернизировать устаревшие большие боевые корабли. Предел водоизмещения линкоров в 35000 т не давал возможности для создания одновременно сильно вооруженных, хорошо защищенных и скоростных единиц.

Именно в этих условиях появилось второе поколение линейных крейсеров. Имевшие по финансовым или политическим причинам ограниченные возможности в постройке линкоров максимально разрешенного размера, Франция и Германия создали меньшие по водоизмещению, но скоростные единицы — первая для борьбы с немецкими "карманными линкорами", а вторая — для использования их в качестве мощных рейдеров. Часто и французские "Дюнкерк" и "Страсбург", и немецкие "Шарнхорст" и "Гнейзенау" называют то линкорами, то линейными крейсерами. Верно и то, и другое. Для стран-владельцев они являлись самыми мощными судами. Внушительная защита давала им определенные шансы в сражении с "настоящими" линкорами, но все же исход подобного боя скорее был бы не в их пользу. Зато и "Дюнкерк" и "Шарнхорст" могли воспользоваться своим заметным преимуществом в скорости и уклониться от нежелательной встречи с противником. Напротив, в столкновении с крейсерами шансы уцелеть имели, в свою очередь, только те из них, которые опять-таки обладали преимуществом в скорости. В общем, оба типа представляли собой современный скоростной линкор, только несколько меньшего размера и с чуть большей скоростью.

Наконец, перед самой второй мировой войной практически все главные морские державы сделали попытку еще раз вернуться к идее линейного крейсера. Побудительной причиной тому стало фактическое крушение ограничительных морских договоров. Воспрянувшие духом тактики и политики США, Японии и Германии, долгое время вынужденные удовлетворять свои аппетиты крейсерами водоизмещением в 10 000 т (хотя на деле и превышавшимся чуть ли не наполовину, но все равно недостаточным для создания боевой единицы, принципиально отличной от "вашингтонского" крейсера), единодушно требовали создания некоего "большого крейсера". По всем замыслам он мог бы легко уничтожать есе легкие корабли 30-х годов, бороться с вражеской торговлей и защищать свои коммуникации. Вопрос о возможности сражения с линкорами при этом не ставился: главные артиллерийские корабли с их 380 — 406-мм артиллерией являлись слишком грозными противниками.

Так родилось третье поколение "линейных крейсеров" — в основном только на бумаге. Из запланированных в разных странах почти двух десятков единиц в строй вошли лишь две американские "аляски".

Из приведенных в таблице данных прежде всего бросается в глаза относительная слабость защиты борта у кораблей последнего поколения в сравнении с их предшественниками. "Аляска", "Кронштадт" и проектировавшиеся немецкие и японские "большие крейсера" заметно уступают как "Дюнкерку", так и "Шарнхорсту". Правда, следует учесть, что проект "О" предусматривал за относительно тонким поясом очень солидный скос палубы (100 мм), так что суммарная защита жизненно важных частей в германском проекте практически не уступала остальным. Но даже "Конго", построенный по стандартам начала первой мировой войны (хотя и значительно модернизированный), мог противостоять "новичкам", ни один из которых не имел ничего похожего на бортовую броню "Шарнхорста" — одного из наиболее сильных в этом отношении кораблей второй мировой войны. Некоторая слабость брони его палуб частично компенсировалась взводящим взрыватели снарядов верхним поясом, которого полностью лишены практически все "большие крейсера" второго поколения. Самым гармоничным проектом является французский "Дюнкерк", который признавался более сильным даже на основании проводившихся в СССР и США весьма условных тактических игр.

Недостаточная защита "больших крейсеров" связана с изменением приоритетов по сравнению с "Дюнкерком" и "Шарнхорстом", для которых бои с линейными кораблями (пусть кратковременные и только в определенных условиях) предполагались весьма вероятными, "Большие крейсера", напротив, строились только для охоты за своими "вашингтонскими" собратьями и, может быть, для боя с аналогичными кораблями противника, если бы они были построены в достаточных количествах. Подобный подход можно понять, но трудно извинить. Поистине, странная причуда — создавать тридцатитысячетонные гиганты, не имеющие никаких шансов при встрече с быстроходным линкором.

При рассмотрении вооружения отчетливо выявляется разнобой во взглядах создателей "больших крейсеров". Вес снарядов ГК отличается в 2,5 раза — от 330 кг у 283-мм немецкой пушки до 800 кг у их же 380-миллиметровки. Недовооруженность являлась основной слабостью "Шарнхорста", в остальном отличного для своего назначения корабля. Понимая это, германское руководство предполагало перевооружить его шестью 380-мм орудиями. В этом случае он значительно превосходил бы своего возможного преемника — крейсер "О".

Артиллерия "Аляски", "Кронштадта" и японского В-64 хоть как-то реабилитирует эти проекты. Новые, более тяжелые снаряды явились продуктом усовершенствованной технологии, хотя вес снаряда 310-мм пушки кажется чрезмерным (данные для этого орудия вообще весьма сомнительны, поскольку его разработка не вышла за стадию первичного проектирования). Вооружение германского "О" 15-дюймовками кажется довольно странным решением. В результате "немец" весьма напоминает созданные двадцатью годами ранее "Рипалс" и "Ринаун", никогда не считавшиеся удачным компромиссом между линкором и крейсером. В результате единственным козырем новых кораблей остается скорость. Однако и здесь дело обстоит далеко не благополучно. Все "большие крейсера" имеют превосходство перед быстроходными линкорами своего поколения всего в 2—3 узла. Еще меньше преимущество перед линейными крейсерами второго и даже уцелевшими представителями первого поколения. Три узла разницы позволяют увеличить дистанцию всего на 15 кабельтовых за полчаса. В условиях скоротечных боев второй мировой войны этого времени оказывалось вполне достаточно для того, чтобы вывести из строя менее сильного (иногда — менее удачливого) противника. Особенно это характерно для условий ограниченной видимости: "Шарнхорсту" не помогло его теоретическое преимущество в 5 узлов перед "Дюк оф Йорк". Еще менее полезной являлась большая скорость в ночных боях. Она не спасла ни итальянские тяжелые крейсера у Матапана, ни японские "Кирисима" и "Хиэй" в боях у Соломоновых островов. Во всех отмеченных эпизодах гораздо более существенной оказалась тактическая внезапность.

Таким образом, борьба за лишние 2 узла, стоившая значительного ухудшения других боевых характеристик, оказалась весьма вредной для последнего поколения линейных крейсеров, которые окончательно перестали быть "линейными", то есть кораблями для боя с линкорами. Точку в этом вопросе поставило появление американской "Айовы", способной догнать или по крайней мере не отстать от большинства крейсеров (как "больших", так и обычных), не оставляя им в бою никаких шансов. Идея "крейсера-бандита" требовала уже скорости свыше 35 узлов, что делало его абсолютно бессмысленным из-за невозможности сбалансировать боевые качества.

Наступивший "век авиации" на море предъявил высокие требования к противовоздушной обороне кораблей. Казалось бы, спроектированные в начале войны "большие крейсера" должны были иметь мощную зенитную артиллерию. Увы, это не так. Выгодно отличается в данном отношении только "Аляска", имевшая 90 стволов автоматического оружия. Следующим по порядку можно назвать разве что голландский проект, где втрое меньшее число отчасти компенсируется высокой эффективностью стабилизированных 120-мм двухорудийных установок орудий "Бофорс" и опередивших свое время спаренных 40-мм установок "Хаземайер". Разделение вспомогательной артиллерии среднего калибра на противоминную и зенитную в 1940 году выглядит анахронизмом. Число автоматов (12—30 стволов) явно недостаточно. Особенно странно это для японцев и немцев, предполагавших использовать свои крейсера в одиночку и поэтому в большей степени зависевших от противовоздушной обороны. Правда, подобный недостаток обычно устранялся в ходе боевых действий (тот же "Конго" в конце войны имел 118 стволов вместо исходных двадцати).

В итоге можно сказать, что идейным вдохновителям и разработчикам последнего поколения крупных крейсеров не удалось создать жизнеспособного направления в кораблестроении. Неудивительно, что страны, вообще не построившие их, пожалуй, даже выиграли.