КРИТИКА «ДРЕДНОУТА»

В эпоху бурных реформ Джона Фишера постройка «Дредноута» была подобна вспышке сверхновой звезды, слишком яркой, чтобы не породить огромной волны мнений об этом корабле. Событие, приковавшее внимание широчайших кругов британского общества, не замедлило отразиться в самых разнообразных откликах, диапазон которых простирался в очень широких пределах— от шумного восторга до резкого неприятия.

Увы, оценки последнего рода встречались не так уж редко. Во время строительства и испытаний корабля официальный запрет на открытое публикование каких-либо деталей его конструкции и устройства соблюдался очень жестко, и только в апреле 1907 года складывающаяся против идеи однокалиберного линкора оппозиция получила в свои руки некоторые «козыри».

Рамки претензий к «Дредноуту» оказались необычайно широки и простирались от задач и возможностей политики дипломатии, финансов, стратегических выкладок до придирчивой оценки собственно тактических качеств нового корабля и технического уровня его исполнения. Признанным лидером «синдиката недовольных» стал адмирал Бересфорд. Когорта критиков «Дредноута», в которую входили и такие известные деятели, как адмирал Кастенс, лорд Брассей, бывший главный строитель флота Уильям Уайт и авторитетный морской теоретик Альфред Мэхэн, ругала в своих выступлениях новый линкор со всех сторон. Вот несколько наиболее типичных высказываний «Весь британский флот, — писал Чарльз Бересфорд о самом факте появления «Дредноута», — был морально уничтожен и заклеймен как отсталый в тот самый момент, когда он находился в зените своей мощи и был равен по силе даже не двум следующим за ним флотам но практически всем флотам мира вместе взятым». Не отставали и некоторые политики, причем особенно усердствовали деятели оппозиционной либеральной партии. Видный представитель ее радикального крыла Ллойд Джордж заклеймил «Дредноут» как «образец безответственной и распутной растраты». Многие британские газеты после вереницы восторженных статей о вступлении в строй «Дредноута» сильно сбавили тон. Так, «Манчестер Гардиан» в статье от 27 сентября 1910 года расценивала «Дредноут» как величайшую ошибку. «Его появление свело к нулю результаты экономии первого этапа реформирования флота, предпринятого Фишером, и привело к периоду усилившегося напряжения во всеобщей гонке морских вооружений. Он («Дредноут») уничтожил большинство преимуществ, доставшихся нам перед этим ценой невероятных расходов, и вынудил другие державы примкнуть к новому разорению».

Ни одна из реформ адмирала Фишера не критиковалась столь настойчиво и последовательно. Причем, в отличие от моряков-профессионалов, часть политиков, прессы и общественности особенно упирала на несвоевременность его строительства вообще. Как известно, появление «Дредноута» с его превосходными ударными характеристиками по сравнению с подобными качествами линейных кораблей прежнего типа сделало все эти уже существующие линкоры, в том числе и недавно заложенные, сразу устаревшими, независимо от срока их службы С другой стороны, его появление дало Германии шанс, о котором та не могла бы и мечтать с 1907 года гонка морских вооружений началась с новой точки отсчета Между тем именно с 1907 года полностью обозначился аспект непримеримости англо-герман­ского морского соперничества, в связи с чем противники Фишера яростно поноси­ли первого морского лорда, упрекая его в том, что он своим «Дредноутом» сделал кайзеру Вильгельму неслыханный подарок.

Однако подобные упреки были основа­ны скорее на эмоциях и поверхностном знании положения вещей и сравнимы раз­ве что с жалобами пассажиров наскочив­шего на риф в сильный шторм корабля в адрес его капитана, который собрал всю волю и опыт, чтобы хоть как-то уменьшить нависшую угрозу. В случае с «Дредноутом» у Фишера просто не оставалось выбора. Идея уже носилась в воздухе. Военно-мор­ской департамент США принял решение о строительстве двух линейных кораблей, ставших первыми американскими дредно­утами, еще в марте 1905 года. Русский и японский флоты преломляли свой боевой опыт в соответствии с идеей однокалибер­ного линкора. Появление корабля, воору­женного большим количеством одинако­вых тяжелых орудий, становилось неиз­бежным.

Огромная заслуга Фишера в том, что он вовремя сумел разглядеть складыва­ющуюся картину и использовать возмож­ности своего положения в нанесении уп­реждающего удара. После испытаний «Дредноута» в Европе в течение 12 ме­сяцев не заложили ни одного линкора, поскольку это событие опрокинуло все планы военно-морских ведомств веду­щих держав. Между тем в Англии в этот период началось строительство девяти (!) дредноутов. Для главного же противни­ка — германского флота — вопрос пере­хода к линкору большого водоизмеще­ния упирался прежде всего в проблему реконструкции Кильского канала. На склоне лет в 1919 году Фишер вспоми­нал в своих мемуарах «Германское Ад­миралтейство ломало голову над пробле­мой «Дредноута» в течение восемнадца­ти месяцев и ничего не могло поделать».

Почему? Потому, что это означало рас­ходование 12,5 млн. фн. ст. на расшире­ние и углубление их Кильского канала, на расчистку бухт и фарватеров, ибо, если бы они этого не сделали, строитель­ство германских дредноутов потеряло бы смысл».

В случае с целесообразностью построй­ки «Дредноута» адмирал оказался прав. Новая ситуация с развитием типа линей­ного корабля стояла на пороге Фишер сделал все, что было в его силах, чтобы в этих условиях Британия могла получить фору хотя бы в несколько лет.

Чисто технические аспекты степени со­вершенства конструкции первого однока­либерного линкора также весьма интересны. Многими оппонентами «Дредноута» критиковались в первую очередь его воз­росшие, сравнительно с прежними линко­рами, размеры, водоизмещение и, соот­ветственно, стоимость. Высказывалось мнение, что тактическая ценность подобного корабля не превышает его стоимос­ти. Однако при ближайшем рассмотрении этот довод оказывается одним из наибо­лее легко опровергаемых. Во-первых, уже на стадии выработки концепции «Дредно­ута» Фишер предвидел подобный оборот дела, и по его настоянию были предпри­няты обширные меры, чтобы свести во­доизмещение и размеры нового линкора до возможного минимума и выбить, таким образом, из рук его будущих оппонентов один из главных козырей. Увы, это существенно испортило проект корабля и лиши­ло его многих необходимых качеств, но об этом речь ниже. Так, рост водоизмещения «Дредноута» по сравнению с предшеству­ющим ему «Лордом Нельсоном» составил 8,5% (17 900 т против 16500 т), а стои­мость - 8% (1783883 фн. ст. против 1 651 339 фн. ст.). Это наглядно демон­стрировало преемственность темпов уве­личения размеров и стоимости при пере­ходе Королевского флота от одного клас­са линкоров к другому, поскольку в слу­чае с самим «Лордом Нельсоном» и предшествующим ему «Кингом Эдуар­дом VII» (16 350 т, 1 472 075 фн. ст.) возрастанию водоизмещения на 1,5% сопут­ствовал рост затрат на 12%. При сравне­нии тонны водоизмещения «Дредноута» она оказывается вполне сопоставимой с предшественниками — 99,7 фн. ст. против 100,1 и 90,0 фн. ст. у «Лорда Нельсона» и «Кинга Эдуарда VII» соответственно.

Что касается тактико-технических пре­имуществ, то они сводились к обеспече­нию более высокой скорости хода за счет увеличения числа котлов и механизмов, что давало рост энерговооруженности в соотношении, заметно превышающем рост водоизмещения. Еще одно преиму­щество — более надежный уровень брони­рования и углубленная конструктивная за­щита корпуса, что делало корабль менее уязвимым от торпедных атак, нежели ме­нее крупный линкор, имеющий меньшую ширину корпуса. В чисто тактическом же отношении колонна крупных линейных ко­раблей обладала рядом достоинств по сравнению с колонной линкоров умерен­ных размеров, несущих в сумме туже глав­ную артиллерию, — она отличалась в пер­вую очередь сжатостью и гибкостью бое­вого строя, что позволяло менять строй в кратчайший промежуток времени на на­именьшем участке. Упрощение боевого маневрирования резко повышало эффек­тивность массированного огня по непри­ятелю Британские военно-морские совет­ники, присутствовавшие на броненосцах Того в сражении при Цусиме, хорошо разъ­яснили в Адмиралтействе после возвра­щения с Дальнего Востока, что это озна­чало на практике.

Таким образом, рост размеров «Дред­ноута» по сравнению с предшественника­ми (повторимся — происшедший в традиционной пропорции) был тактически оп­равданной мерой. Однако полному рас­крытию таланта корабельных инженеров, проектировавших новый линкор, сильно мешали искусственные весовые ограни­чения. Что ж, кораблестроители всегда вынуждены подчиняться политикам.

В то же время некоторые возможнос­ти для маневра у них оставались даже в рамках принятых ограничений. Одним из самых уязвимых для критики конструк­тивных решений «Дредноута» было рас­положение его главной артиллерии — из десяти главных орудий линкора в борто­вом залпе могли участвовать лишь во­семь. Как уже упоминалось выше, применение бортовых башен комитет избрал, не захотев отказаться от идеи сильного продольного огня. В итоге «Дредноут» оказался лишенным возможности использовать на большинстве курсовых углов 1/5 своей тяжелой артиллерии.

На какие же преимущества мог рассчитывать проект, если бы две его бортовые башни заменили одной в диаметральной плоскости? Во-первых, это могло означать существенный выигрыш в водоизмещении — не менее 850 т. Во-вторых, пространство корпуса, занимаемое погребами бортовых башен, пошло бы на улучшение его конструктивной подводной защиты. Третий положительный фактор заключался в возможности за счет экономии водоизмещения существенно улучшить броневую защиту корабля — эту поистине «падчерицу» проекта, за счет которой черпались все резервы при размещении в 17900 т «легендного» водоизмещения «Дредноута» десяти 12-дюймовых орудий. Сэкономленные на отказе от пятой башни 850 т могли быть израсходованы на усиление броневой защиты примерно следующим образом: 350 т—на обеспечение продольными броневыми противоторпедными переборками подводной части корабля на протяжении всей его цитадели, а не лишь на участках артиллерийских погребов, как это было сделано на самом деле; доведение толщины главного броневого пояса до 305 мм (уровня «Лорда Нельсона») должно было потребовать еще 250т; остаток в 250 т мог пойти на устройство легкого бронирования в верхней части надводного борта.

Однако и в рамках отведенного в реальном проекте на бронирование веса был возможен ряд крупных улучшений. Так, простое перенесение главной броневой палубы в уровень верхней палубы судна вместе с защитой легкой 70-мм броней верхней части борта могло позволить уменьшить толщину барбетов 12-дюймовых башен и дополнительно создать крупный защищенный объем корпуса, весьма полезный для обеспечения непотопляемости. Эта же мера могла бы быть полезной и для защиты дымоходов на протяжении еще одного межпалубного пространства. Вообще противоосколочное бронирование дымовых труб следовало довести как минимум до уровня шлюпочных ростр, поскольку поражение в бою незащищенных дымоходов неизбежно приводит не только к потере тяги и, соответственно, скорости, но и сильному задымлению боевых постов корабля.

К недочетам бронирования можно отнести также отсутствие носового траверза. В итоге, перефразируя знаменитые три «Н» адмирала Фишера, можно сказать, что защита «Дредноута» получилась «непродуманной, недостаточной, ненадежной».

Среди прочих недостатков «Дредноута» современники выделяли в первую очередь два, способных заметно повлиять на выполнение линейным кораблем его основной задачи — ведение боя в линии баталии. Первый — расположение контрольно-дапьномерного поста на фок-мачте, установленной сразу за передней трубой. Облака дыма, окутывающие «глаза» линкора при движении полным ходом, лишали его основного преимущества — быстрого нанесения массированного артиллерийского удара по данным непрерывной корректировки с удобной высокорасположенной позиции. Думается, что создателям проекта при решении вопроса о размещении фок-мачты с постом управления артиллерийским огнем не следовало увязывать этот важнейший фактор с вполне второстепенным удобством спуска на воду катеров и шлюпок корабля. Второй недостаток — слабая противоминная артиллерия — уже в процессе проектирования расценивался как большая неудача, но, в отличие от первого, исправить его было не так-то просто. Даже установка меньшего числа 102-мм орудий на всех последовавших за «Дредноутом» сериях линкоров существенно не изменила ситуацию.

Подведем итог. Основные конструктивные недостатки «Дредноута» — уровень бронирования и слабая противоминная артиллерия — логически вытекали из его главного достоинства — появления этого корабля вообще. Ситуацию в британском Адмиралтействе и в политическом мире в эпоху великих преобразований Джона Фишера трудно было назвать благоприятной для реформирования типа главного боевого корабля. И если бы не опыт и чутье старого морского волка, сумевшего вовремя задаться определенными рамками при проектировании линкора нового типа, такими, как размеры, водоизмещение и стоимость, то иной, всесторонне проработанный, но огромный и дорогой корабль скорее всего остался бы только в виде проекта или, в лучшем случае, в качестве единичного образца...