Wundefwaffe

В боях у Порт-Артура

 

В составе Тихоокеанской эскадры все миноносцы программы 1898 года — десять иностранной постройки и два отечествен­ной—образовали 1-й отряд эскадренных миноносцев (флагманский корабль— «Бо­евой»). «Лейтенант Бураков» был передан в качестве флагмана 2-му отряду, состоя­вшему из меньших по размерам минонос­цев типа «Сокол», но затем также переве­ден в 1-й отряд. В сентябре 1903 года все корабли перекрасили из парадного белого в защитный серо-оливковый цвет. Однако, несмотря на неумолимо приближавшуюся войну, боевая подготовка экипажей русских миноносцев не отличалась интенсивностью. В целях экономии средств большая часть кораблей стояла в порту в так называемом «вооруженном резерве» и в море не выхо­дила. К 1 января 1904 года из 1-го отряда находились в кампании только два мино­носца — «Бесстрашный» и «Выносливый»; остальные числились в вооруженном резер­ве, причем на четырех из них меняли труб­ки в котлах или делали полную переборку машин. Аналогично обстояло дело и во 2-м отряде миноносцев.

Вечером 26 января, накануне нападения японцев на русскую эскадру, в море «для осмотра 20-мильного района» были посла­ны миноносцы «Бесстрашный» (командир — капитан 2 ранга Г.В.Циммерман) и «Расто­ропный» (капитан 2 ранга Н.А.Сакс). В слу­чае обнаружения неизвестных кораблей им предписывалось кратчайшим путем возвра­щаться на рейд для доклада командующе­му. Около 10 часов вечера у острова Кеп «Бесстрашный», опасаясь наскочить на рифы, застопорил машины и осветил гори­зонт прожектором. Наши корабли ничего не заметили, но себя демаскировали. Шедший к Порт-Артуру отряд японских истребителей, обнаружив дозор, уклонился вправо и дос­тиг цели до возвращения русских минонос­цев. Итоги внезапной атаки хорошо извест­ны: броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан» и крейсер «Паллада» были торпедированы и надолго вышли из строя. Когда на «Бес­страшном» и «Расторопном» услышали стрельбу, они полным ходом устремились к эскадре и сами едва не попали под обстрел (над мостиком головного корабля пролете­ло несколько снарядов). Лишь подойдя к броненосцу «Петропавловск», они узнали о совершенном нападении. Но было поздно: японские миноносцы успели уйти. Рассле­дования причин, по которым дозорные ми­ноносцы не выполнили своей задачи, не про­водилось, однако командиров обоих кораб­лей сменили. В частности, в командование «Бесстрашным» 6 февраля вступил лейте­нант И.И.Скороходов.

С первых же дней войны миноносцы порт-артурской эскадры включились в ак­тивную боевую деятельность. Почти каждую ночь они выходили в дальний дозор и крей­серства для атаки неприятеля, а кроме того, охраняли подступы к внешнему рейду, до­сматривали подозрительные суда и джонки, ставили мины и занимались тралением, выполняли функции посыльных судов. Наи­более интенсивно использовались мино­носцы 1-го отряда (Об интенсивности использования миноносцев можно судить по следующим цифрам: за первый месяц войны (по 27 февраля 1904 года) «Внима­тельный» выходил в море с различными боевыми заданиями 16 раз, «Грозовой» — 14, «Выносли­вый» - 13, «Властный» — 11, «Внушительный» и «Бесстрашный» — по 8, «Бдительный», «Беспощад­ный» и «Лейтенант Бураков» — по 5). Командир отряда ка­питан 1 ранга Н.А.Матусевич лично выво­дил его в море, держа брейд-вымпел пре­имущественно на «Внимательном», реже — на «Властном» и «Выносливом». Однако нашим морякам не везло: обнаружить вра­жеские корабли чаще всего не удавалось.

Увы, невезение преследовало наш флот в течение всей кампании. В ночь на 29 ян­варя «Боевой» столкнулся в гавани с ми­ноносцем «Стерегущий» и получил пробо­ину в правом борту, в результате чего было затоплено машинное отделение. «Боевой» отбуксировали в Восточный бассейн, но свободного места в сухом доке не оказа­лось — там находился крейсер «Новик». Ми­ноносец пришлось ремонтировать с помо­щью специально изготовленного деревян­ного кессона.

Далеко не в нашу пользу закончилась операция, осуществленная в ночь на 12 фев­раля. Восемь миноносцев 1-го отряда («Вы­носливый», «Внимательный», «Грозовой», «Властный», «Внушительный», «Бесстраш­ный», «Бдительный» и «Лейтенант Бура­ков»), разделившись на две группы, крей­сировали вдоль берегов Квантунского по­луострова, пытаясь найти неприятеля. В тем­ноте русские корабли несколько раз наты­кались на японские истребители, но крат­ковременные перестрелки не принесли ре­зультатов. С рассветом шесть миноносцев во главе с «Выносливым» под брейд-вым­пелом Н.А.Матвеевича вернулись на порт-артурский рейд. Два корабля — «Бесстраш­ный» и «Внушительный» — задержались с возвращением из бухты Кинчжоу (Цзиньчжоу), восход солнца застал их у юго-запад­ного побережья Квантуна.

Утром 13 февраля у Порт-Артура появил­ся весь японский Соединенный флот. Нахо­дившиеся на внешнем рейде крейсера «Баян», «Аскольд» и «Новик», маневрируя под прикрытием береговых батарей, откры­ли огонь по неприятелю, пытаясь связать его боем и дать возможность отставшим мино­носцам проскользнуть к крепости. Достичь этого удалось лишь частично. Когда из-за мыса Ляотешань показались русские истре­бители, первыми их заметили японские крейсера из 3-го отряда под командовани­ем контр-адмирала С.Дева и немедленно открыли огонь. «Бесстрашный», на котором помимо командира находился командующий 2-м отделением 1 -го отряда миноносцев ка­питан 2 ранга князь А.А.Ливен, развил пол­ный ход и благополучно проскочил мимо не­приятеля на порт-артурский рейд. А вот шедший за ним «Внушительный» немного отстал, и его командир, лейтенант М.С.Подушкин, считая себя отрезанным, приказал повернуть назад. Правда, принимая такое решение, командир обрекал свой корабль на гибель, поскольку оставшийся запас угля не позволял долго находиться в море, а укрыться от неприятеля в какой-либо из бухт представлялось нереальным. Поэтому «Вну­шительный», достигнув ближайшей бухты, остановился. По одним данным, миноносец был посажен на мель, по другим — оставал­ся на относительно глубоком месте. Вот как говорится о последних минутах корабля в официальной работе исторической комис­сии по описанию действий флота в войну 1904— 1905 годов при Морском генераль­ном штабе (составлено на основе рапорта командира): «Лейтенант Подушкин... приго­товился затопить миноносец, чтобы он не достался неприятелю; войдя в Голубиную бухту, «Внушительный» отдал якорь. Вско­ре показались японские крейсера и откры­ли по миноносцу огонь; «Внушительный» отвечал несколькими выстрелами с право­го борта, однако один из первых снарядов неприятеля пробил носовое отделение, ми­ноносец накренился на правый борт и полу­чил дифферент на нос; командир приказал прекратить огонь и открыть кингстоны и клапаны затопления. Команда была свезена на берег, причем сняты были замки ору­дий, секретные книги и карты. Последним съехал командир, увезя кормовой флаг и вымпел».

Несколько иначе выглядит версия гибе­ли миноносца в изложении неприятеля. В труде японского Морского генерального штаба «Описания военных действий на море в 37 — 38 годах Мейдзи» говорится, что пос­ле разворота русского миноносца «адмирал Дева, обогнув мыс Ляотешань, пустился за ним в погоню, все время не теряя его из вида, и в 12.30 (время по Токио — Авт.), по­дойдя ко входу в Голубиную бухту, увидел, что миноносец уже затонул, а команда пе­реправляется на шлюпке на берег. Тогда адмирал Дева, выделив крейсер «Иосино», приказал ему расстрелять и потопить мино­носец окончательно, для исполнения чего крейсер «Иосино» подошел вплотную к не­приятелю и открыл по нему огонь. Один из снарядов, попав сзади командирской руб­ки, поднял столб дыма и пламени; попал и другой снаряд, при этом перебиравшаяся на берег команда, побросав шлюпки, бро­силась вплавь в воду в большом смятении. Так как три попавших в цель снаряда не из­менили положения миноносца и было вид­но, что он, погрузившись на мели, совсем потерял боевую силу, то в 1.17 крейсер пре­кратил огонь и вернулся к своему отряду... Этот жалким образом окончивший свое су­ществование миноносец оказался «Внуши­тельным». По слухам, он был взорван на другой день самим неприятелем».

Сопоставляя обе версии, приходится с сожалением признать, что японская выгля­дит более правдоподобной. О том, что «Внушительный» был оставлен экипажем еще до подхода вражеских крейсеров, кос­венно свидетельствует целый ряд фактов — например, то, что среди экипажа минонос­ца не было ни убитых, ни раненых. И ин­формация о том, будто «Внушительный» вел бой с японскими крейсе­рами, вызывает сомнение.

Как только отряд контр-адмирала Дева ушел в сторо­ну Ляотешаня, экипаж «Вну­шительного» во главе с ко­мандиром вернулся на свой изувеченный корабль, закрыл кингстоны и приступил к ту­шению пожара на верхней палубе. Под пробоины подве­ли пластырь, однако все во­доотливные средства оказа­лись вышедшими из строя. С наступлением темноты спа­сательные работы пришлось прекратить, и команда вновь перебралась на берег. К утру миноносец погрузился в воду по верхнюю палубу; еще через день над водой возвышались лишь трубы, мачта и но­совая надстройка. Тем не менее, попытки поднять «Внушительный», инициато­ром которых был командир корабля, предпринимались еще несколько раз в течение трех последующих месяцев, и лишь после падения Кинчжоу командующий эскадрой адмирал В.К.Витгефт прика­зал спасательные работы прекратить. Реально с погиб­шего миноносца силами ко­манды удалось снять лишь две 47-мм пушки.

Одной из самых ярких страниц в истории морской обороны Порт-Артура можно считать ночной бой минонос­цев, произошедший 26 февраля у мыса Ляотешань. Около 1.00 на го­ризонте были замечены какие-то огни, и командующий флотом Тихого океана вице-адмирал С.О.Макаров приказал начальни­ку 1-го отряда миноносцев немедленно выйти в море, так как опасался, что непри­ятель может перехватить ушедшие вечером в дозор миноносцы «Решительный» и «Сте­регущий» (К сожалению, опасения адмирала оказались не на­прасными: при возвращении русским миноносцам пришлось принять неравный бой, в ходе которого «Стерегущий» погиб. Предшествовавший этому бой у Ляотешаня не смог предотвратить перехвата до­зорных «соколов», поскольку в ту ночь у Порт-Ар­тура дежурили два отряда японских истребителей). Четыре корабля 1-го отряда — «Выносливый» (командир-лейтенант П.А. Рихтер), «Властный» (лейтенант В.А.Карцов), «Внимательный» (лейтенант И.В.Стеценко) и «Бесстрашный» (лейтенант И.И. Скороходов) в начале четвертого часа ночи вышли из гавани. Возглавлял отряд капи­тан 1 ранга Н.А.Матусевич, поднявший свой брейд-вымпел на «Выносливом».

Вскоре впереди по курсу были обнару­жены огни, двигавшиеся курсом на север, в сторону берега. Пользуясь тем, что его корабли находились в тени горного масси­ва Ляотешань, Матусевич пошел навстре­чу и вскоре убедился, что перед ним — че­тыре вражеских истребителя. Оставаясь незамеченным, русский отряд приблизил­ся к неприятелю на расстояние 8 кбт, и в 3.30 «Выносливый», а за ним и остальные миноносцы открыли огонь.

Для японского отряда (им командовал капитан 1 ранга С.Асай), состоявшего из эскадренных миноносцев «Сиракумо» «Асасиво», «Касуми» и «Акацуки», атака оказа­лась полной неожиданностью. Но после минутного замешательства японцы откры­ли ответный огонь и дали полный ход. Раз­горелась жаркая схватка. Дистанция боя была минимальной, но темная ночь скрыва­ла цели, а вспышки выстрелов ослепляли как неприятельских, так и своих комендо­ров. В самом пекле оказались бросившие­ся на врага «Выносливый» и «Властный». Особенно тяжело пришлось первому. На нем сосредоточили огонь «Касуми» и «Асасиво»; один из японских снарядов попал в машин­ное отделение, и «Выносливый» на некото­рое время лишился хода. Воспользовавшись его бедственным положением, японские корабли окружили миноносец с трех сторон и почти в упор осыпали его снарядами. «Вы­носливый» яростно отстреливался. Хотя его огонь наносил врагу ощутимый урон, силы были неравными, и русский миноносец на­ходился на волосок от гибели. В кормовой части вспыхнул пожар. Снарядом, попавшим примерно в 3.45 в боевую рубку, был ранен начальник отряда Н.А.Матусевич. Взрыв другого снаряда сразил управлявшего ог­нем кормовых орудий мичмана А.Н.Заева (Несмотря на тяжелое ранение — один осколок выбил ему глаз и раздробил глазницу, другой попал в правую руку — А.Н.Заев остался на службе во флоте; во время Пер­вой мировой войны он командо­вал черноморским дивизионом гидрокрейсеров и эсминцем «Бы­стрый». В 1920 году, при Вранге­ле, стал контр-адмиралом. Умер в 1966 году в Нью-Йорке). Из машинного отделения вырывался горя­чий пар: взрывом были перебиты трубы от­работанного пара обеих машин.

На помощь товарищам пришел миноно­сец «Властный». После ожесточенной пе­рестрелки лейтенант В.А. Карцев прибли­зился к неприятелю вплотную и решил та­ранить находившийся впере­ди «Асасиво». Японцы разга­дали маневр, командир «Аса­сиво» застопорил машины, рассчитывая пропустить «Властный» и самому нане­сти таранный удар. Карцев резко отвернул и затем вы­пустил в противника две тор­педы. В суматохе боя нашим морякам показалось, будто торпеды попали в цель и вра­жеский миноносец затонул. Увы, скорее всего, за взрыв торпед были приняты выст­релы противника или попа­дания наших снарядов... По­единок «Властного» и «Аса­сиво» продолжался не более полутора минут, после чего противники потеряли друг друга в кромешной тьме.

Но бой на этом не закон­чился. Несколько минут спу­стя к «Властному» приблизился «Касуми» и осветил его прожектором. Вновь вспыхнула яростная артилле­рийская дуэль. Не выдержав русского огня, японец погасил огни и резко изменил курс.

Шедшие концевыми «Внимательный» и «Бесстрашный» открыли огонь в 3.45, из­брав своей целью замыкающий миноносец «Акацуки». Стрельба наших кораблей ока­залась очень эффективной: русские снаря­ды повредили машину японского истреби­теля и перебили главную паровую магист­раль. Окутанный клубами пара, «Акацуки» потерял ход. Его командир лейтенант Н.Суецуги запросил помощи. На его счастье, рядом оказался «Касуми». После пере­стрелки противники разошлись и раство­рились в темноте.

В ходе боя «Выносливый» получил семь надводных и одну подводную пробоину (в районе кают-компании). В борьбе за живу­честь корабля отличились лейтенант М.Да­выдов (благодаря ему был быстро потушен пожар, а под подводную пробоину подве­ден пластырь) и инженер-механик П.Д.Бли­нов. Последний, с обваренными паром ру­ками, лично наложил бинты на перебитые трубы, и уже через 15 минут после попада­ния снаряда в машинное отделение «Вы­носливый» смог дать ход. Потери в экипа­же миноносца — один убитый (машинист 2 статьи Посолодин) и 14 раненых (включая начальника 1-го отряда миноносцев капи­тана 1 ранга Матвеевича).

На «Властном» погибли двое матросов (машинный квартирмейстер Потехин и ко­мандор Обидин), мичман Александров и шесть нижних чинов получили ранения. Наи­большие повреждения на этом корабле при­чинил 76-мм снаряд с миноносца «Асасиво», взорвавшийся в носовом кубрике. Он повредил паропровод рулевой машины (из-за чего пришлось перейти на ручное управ­ление с кормового поста) и нарушил подачу боеприпасов из носового погреба. Что же касается «Выносливого» и «Бесстрашного», то они избежали попаданий и никаких по­терь в личном составе не понесли.

Общий итог боя выглядел так: русские потеряли трех человек убитыми и 21 ране­ными, японцы — соответственно семь и де­сять. По японским официальным данным (кстати, зачастую заниженным), в «Асасиво» попало 8 русских снарядов, в «Касу­ми» — более 10. Если учесть, что вес ар­тиллерийского залпа у каждого из участво­вавших в сражении японских истребителей был примерно вдвое больше, чем у русско­го, то результаты, которых добились наши моряки, заслуживают всяческих похвал. Но еще важнее другое: впервые после начала войны корабли под Андреевским флагом, будучи слабее своих противников, не укло­нились от боя, а смело ринулись в атаку и завладели инициативой. Многие связыва­ли это с моральным подъемом, привнесен­ным на флот новым энергичным команду­ющим адмиралом С.О.Макаровым (Все участники боя получили награды; позже ко­мандир миноносца «Властный» лейтенант В.А.Карцов и инженер-механик П.Д.Блинов стали кавале­рами ордена Св.Георгия 4-й степени. Начальник от­ряда Н.А.Матусевич был произведен в контр-адми­ралы).

Сразу же после боя потерявшие друг друга в темноте миноносцы 1-го отряда поодиночке подошли к берегу Ляотешаня — здесь, согласно инструкции, находилась точка рандеву. Убедившись, что все кораб­ли на месте, Матусевич приказал команди­ру «Внимательного» взять на буксир мино­носец «Выносливый», наиболее тяжело поврежденный в бою. К сожалению, тут не обошлось без ЧП: выполняя приказание, «Внимательный» не рассчитал циркуляции и столкнулся с «Властным», пропоров тому левый борт в районе машинного отделе­ния. К счастью, дело ограничилось затоп­лением лишь одного отсека, и «Властный» на одной машине добрался до порт-артурской бухты. Около 7.00 отряд прибыл в базу.

Ровно через месяц после начала войны, 27 февраля, русская эскадра в составе пяти броненосцев, четырех крейсеров, двух мин­ных крейсеров и пяти миноносцев впервые вышла в море для отработки совместного плавания и маневрирования. Хотя пробный поход показал, что экипажам и командирам кораблей явно не хватает опыта и такти­ческих знаний, в целом это было важное событие, сплотившее моряков и поднявшее их боевой дух. Собственно, именно эту цель и преследовал адмирал С.О.Макаров, по­нимая, что без перелома в настроении офи­церов перейти к активным действиям на море не удастся.

В походе участвовали миноносцы «Бес­пощадный», «Внимательный» и «Грозовой»; последний, правда, из-за неполадок в ма­шинах, досрочно вернулся в Порт-Артур. Макаров отметил «отсутствие походной тренировки» у минного флота, но в целом оценивал перспективы их боевого приме­нения весьма оптимистично. В своем ра­порте от 27 февраля адмирал сообщал на­местнику на Дальнем востоке Е.И.Алексе­еву о том, что пора приступать к «посте­пенному добыванию моря в свои руки».

В течение следующего месяца минонос­цы 1-го отряда продолжали активно действо­вать на дальних и ближних подступах к Порт-Артуру. 28 февраля «Внимательный», крей­сер «Баян» и четыре миноносца типа «Со­кол» сопровождали минный транспорт «Амур», выставлявший в трех милях от мыса Ляотешань заграждение из 20 мин. В ночь на 9 марта дежурившие в проходе между Тигровым полуостровом и Золотой горой «Грозовой» и «Бдительный» участвовали в отражении атаки японских миноносцев (пе­рестрелка была безрезультатной). Группо­вые выходы 1-го отряда истребителей в дозор и на разведку (вплоть до островов Эллиот) состоялись 9, 13, 14, 29 и 30 марта. Весьма примечательным оказалось крейсер­ство к островам Мяотао 13 марта. Минонос­цы «Боевой», «Внимательный» и «Грозовой» под брейд-вымпелом капитана 2 ранга Ф.Р.Скорупо (замещавшего находившегося в госпитале Н.А.Матвеевича) вместе с крей­сером «Новик» были посланы Макаровым для обследования дальних островов и по­иска там неприятельских судов. В 9.05 у острова Тоцзидао они встретили небольшой японский пароход «Ханъйен Мару», тащи­вший на буксире китайскую джонку. После двух предупредительных выстрелов, сделан­ных «Внимательным», пароход остановил­ся. На его борту обнаружили много шифро­ванных телеграмм, одну неисправную мину Уайтхеда (вероятно, подобранную в море или выброшенную на берег). Один из пере­одетых японцев пытался выдать себя за ки­тайца, но это ему не удалось. После того, как люди были сняты, «Новик» несколькими выстрелами пустил пароход ко дну. Эта же участь постигла и джонку.

Трагические события 31 марта 1904 года — подрыв на мине броненосца «Пет­ропавловск» и гибель командующего фло­том адмирала С.О.Макарова — роковым об­разом сказались на дальнейшем ходе вой­ны. Начавшийся подъем боевого духа на русской эскадре сменился состоянием всеобщей подавленности. Резко снизилась и активность использования миноносцев: в течение апреля они занимались лишь сторожевой службой на внешнем рейде и охраной ведущего в гавань фарватера, не покидая зоны действия береговых батарей. И это несмотря на то, что 22 апреля нача­лась крупномасштабная десантная опера­ция в заливе Энтоа, в ходе которой было задействовано более 80 японских транс­портных пароходов — идеальный объект для торпедной атаки! Увы, нерешительность нового командующего — контр-адмирала В.К.Витгефта — привела к тому, что шанс взять реванш был упущен, а Порт-Артур оказался отрезанным от России.

Правда, в ночь на 1 мая минному транс­порту «Амур» удалось осуществить минную постановку, ставшую самой успешной опе­рацией русского флота за всю войну. За­граждение, выставленное в 11 милях к югу от входа в порт-артурскую гавань, нанесло японскому флоту очень серьезный урон: на следующий день здесь подорвались и затонули броненосцы «Хацусэ» и «Ясима». В операции принимали участие и минонос­цы: «Внимательный» и «Выносливый» эс­кортировали «Амур» к месту постановки, а четыре корабля типа «Сокол» обеспечива­ли траление вражеских мин.

Как только с береговых сигнальных по­стов получили сообщение о подрыве япон­ских кораблей, адмирал В.К.Витгефт при­казал немедленно разводить пары на всех имевшихся в составе эскадры миноносцах, чтобы атаковать понесшего потери и де­морализованного противника. К 13.00 на внешний рейд вышли оба отряда истреби­телей—всего 16 кораблей. Первым отря­дом командовал его новый начальник ка­питан 2 ранга Е.П.Елисеев (брейд-вымпел на «Боевом»). Русские миноносцы попыта­лись приблизиться к японской эскадре, но были встречены огнем с крейсеров «Касаги» и «Такасаго» и повернули назад. Япон­цы погнались за нашими кораблями, об­стреливая их осколочными гранатами с большой дистанции, пока в дело не всту­пили береговые батареи. Противники ра­зошлись, так и не добившись попаданий. Лишь во «Внимательный» и «Бесстрашный» угодило несколько осколков, не нанесших никакого вреда.

В надежде повторить успех контр-адми­рал Витгефт отдал приказ командиру мин­ного транспорта «Амур» выставить заграж­дение в бухте Меланхэ, куда нередко захо­дили японские корабли. 8 мая миноносцы «Боевой», «Внимательный», «Бесшумный» и «Бесстрашный» вышли на внешний рейд: они должны были протралить фарватер, а затем сопровождать «Амур» к месту поста­новки заграждения. Но в 10.20, отойдя от выхода из бухты на расстояние чуть боль­ше двух миль, под кормой «Бесшумного» взорвалась японская мина. Корабль силь­но встряхнуло; три отделения, включая кор­мовой кубрик и третью кочегарку, мгновенно оказались затопленными. Левая маши­на остановилась, «Бесшумный» начал са­диться кормой.

Несмотря на тяжелые повреждения ми­ноносца, команда не растерялась и энергич­но включилась в борьбу за живучесть. Бла­годаря быстрым и четким действиям коман­дира корабля лейтенанта А.С.Максимова и боцмана Н.Бегичева удалось не допустить затопления четвертой кочегарки, подвести к пробоине пластырь и немедленно ввести в действие водоотливные средства. Обеспе­чив таким образом положительную плаву­честь, командир приказал дать полный ход правой машине (левая по-прежнему не ра­ботала). Невероятно, но «Бесшумный» за 15 минут добрался до гавани. И это — на облом­ке винта с погнутым правым гребным валом и сломанным кронштейном!

В бухте к миноносцу немедленно подо­шли два буксирных парохода и начали от­качивать воду. В течение получаса с «Бес­шумного» выгрузили 18 т угля, весь боеза­пас и сняли кормовую артиллерию. Затем водолазы спасательного общества «Не­птун» поставили на пробоинах временные заглушки.

За спасение миноносца, находившего­ся после подрыва в критическом состоя­нии, Витгефт премировал команду «годо­вым окладом жалования», а командиру объявил благодарность в приказе (Командир «Бесшумного» А.С.Максимов дослужил­ся до вице-адмирала, с марта по июнь 1917 года являлся командующим Балтийским флотом, затем — вторым помощником (заместителем) морского ми­нистра. После революции остался на службе в Крас­ном флоте, но в 1920-е годы ушел в отставку. Умер в 1951 году).

«Бесшумный» ввели в док 11 мая, ремонт продолжался до 12 июля, причем с переры­вами. Так как в доке одновременно ремон­тировались и другие миноносцы, «Бесшум­ный» пришлось трижды выводить в Восточ­ный бассейн и затем ставить обратно. Об­следование показало, что его кормовая часть действием взрыва была приподнята, а в районе миделя образовался гофр. Часть ахтерштевня оторвалась, оба кронштейна гребных валов были сломаны. В корме у подзора зияла большая пробоина.

Восстановление «Бесшумного» велось под руководством корабельного инженера П.Ф.Вешкурцева. Нижнюю часть ахтерштевня пришлось изготовить заново; ее прикле­пали к верхней, использовав две большие накладки. Серьезные трудности вызывали деформация кормы и центровка гребных ва­лов — в более чем скромных по оснащеннос­ти порт-артурских мастерских выполнить эти работы было очень непросто. По предложе­нию Вешкурцева, кормовой набор выпрями­ли с помощью талрепов, домкратов и упоров, предварительно освободив ахтерштевень. Вместо гребных валов натянули проволоку, и под нее подгоняли кронштейны по месту, меняя изгиб их лап. Последнее делали сле­дующим образом: кронштейн в течение не­скольких часов разогревали дровами на под­весной жаровне, а затем осторожно гнули домкратами или «мягкими» ударами. Удиви­тельно, но эта вынужденно упрощенная и гу­сто замешанная на импровизации техноло­гия обеспечила отличную центровку гребных валов: 19 июля «Бесшумный» вышел в море и показал хорошие ходовые качества.

13 мая миноносцы обоих отрядов сопровож­дали крейсер «Новик» в походе вдоль восточ­ного побережья Квантуна до бухты Меланхэ, но противника не встретили и вернулись на артурский внешний рейд. В тот же день команди­ры миноносцев получили новый приказ: обо­гнуть Квантунский полуостров с запада и осмотреть остров Мурчисон, поскольку суще­ствовало предположение, будто там укрывают­ся японские канонерки, нередко появляющие­ся в заливе Кинчжоу для артиллерийской под­держки своих войск. Миноносцы перешли в Го­лубиную бухту, а в 23.00 отправились на зада­ние. В состав 1 -го отряда входили «Вниматель­ный» (брейд-вымпел капитана 2 ранга Е.П. Ели­сеева), «Выносливый», «Властный» и «Бес­страшный»; в состав 2-го — «Сильный» (брейд-вымпел капитана 2 ранга М.В.Буб­нова), «Смелый», «Стройный», «Сердитый», «Сторожевой» и «Ре­шительный» (все миноносцы — типа «Сокол»).

В 1.10 ночи 14 мая миноносцы приблизились к острову Мурчисон. 1-й от­ряд шел 12-узловым ходом, когда с голов­ного «Внимательного» прямо по курсу уви­дели буруны. Отданная команда: «Полный назад!» не помогла - корабль налетел на камень и накренился на правый борт. Остальные миноносцы успели остановиться, но головной сидел на мели настолько прочно, что снять его не удалось ни своими силами, ни тросами, по­данными на «Властный». Не принесла резуль­татов и разгрузка носовой части с одновремен­ным затоплением отсека в корме. Примерно в 3.00 на горизонте был замечен свет прожекто­ра — начальник 1-го отряда счел, что дальше держать все остальные миноносцы в этом ме­сте становится опасно. Тем более, что под уда­рами волн крен на правый борту «Вниматель­ного» достиг 40° — шансов спасти корабль ста­новилось все меньше. Поэтому в 3.15 Елисеев отдал приказ оставить судно, но предваритель­но выбросить из пушек замки, вывести из строя торпеды и «выпустить из котлов воду, не вы­гребая жар». Убедившись, что его приказ ис­полнен, капитан 2 ранга Е.П.Елисеев и коман­дир аварийного миноносца лейтенант И.В.Стеценко перешли на «Властный». Поворачивая на обратный курс, Елисеев приказал командиру «Выносливого» лейтенанту А.И.Непенину тор­педировать брошенный корабль. После двух выпущенных во «Внимательный» мин Уайтхеда от несчастного судна, по словам офицеров «Выносливого», «не осталось никакого следа». В 8.00 оба отряда миноносцев вернулись в Порт-Артур.

Для расследования причин гибели «Внима­тельного» адмирал Витгефт назначил следственную комиссию во главе с командиром броненосца «Ретвизан» Э.Н.Щенсновичем. Рассмотрев все обстоятельства дела, она при­шла к выводу, что миноносец наскочил на риф, не обозначенный на карте, и что эту аварию следует «приписать несчастной случайности, столь возможной в море». Действия начальни­ка 1 -го отряда капитана 2 ранга Елисеева и ко­мандира миноносца лейтенанта Стеценко 2-го в сложившихся условиях признали правильны­ми. Единственная претензия к ним заключалась в том, что среди снятых с «Внимательного» сек­ретных документов не оказалось вахтенного журнала и ряда других важных бумаг, включая свод опознавательных сигналов для перегово­ров с крепостью. Но после обескураживающе­го ответа командира корабля («Список секрет­ных документов у меня был неточный, почему и проверить названия секретных документов не могу») акцентировать вни­мание на недостаче комис­сия не стала.

Однако несколько дней спустя выявились новые обстоятельства, заставив­шие вернуться к делу о ги­бели миноносца. В бухте Изыкоу русская застава обнаружила китайскую джонку, в которой нашли вещи, явно добытые на русском военном корабле — фонари, мат­росский бушлат, тент и т.п. По рассказам ки­тайцев, близ одного из островов на камнях стоит брошенный пароход. 27 мая на поиски от­правились пятеро солдат-добровольцев. На па­русной джонке они добрались до ближайшего острова; при их появлении население разбе­жалось. Солдаты обошли местные фанзы и об­наружили большое количество продуктов, мат­росскую и офицерскую форму, электрические лампочки, провода, приемный аппарат радио­телеграфа и даже Андреевский флаг! Сомне­ний не оставалось: все это имущество снято с «Внимательного», причем, судя по тому, что крупа и мука не были подмочены, миноносец вовсе не затонул. Правда, найти сам корабль ни этой экспедиции, ни отправившейся на сле­дующий день команде во главе с поручиком Ендржиевским не удалось — помешал разыграв­шийся шторм.

Узнав об этом, адмирал Витгефт вручил Щенсновичу предписание, в котором содержа­лось требование следственной комиссии до­полнительно ответить на ряд вопросов. В част­ности, командующий эскадрой спрашивал: «По­чему начальник отряда считал появление на горизонте проблесков электрических фонарей опасным для девяти миноносцев, посланных атаковать неприятеля? Почему требовалась та­кая поспешность для уничтожения миноносца, не приняв каких-либо мер к спасению орудий и других вещей, когда и теперь вещи легко до­стаются с миноносца? Если была необходи­мость взорвать миноносец, то почему началь­ник отряда не удостоверился лично в его унич­тожении, а отдал распоряжение выстрелить миной? Почему он выстрел миной по минонос­цу, стоящему на камнях, считал достаточным для уничтожения миноносца, зная, что глубина мала?..»

В пространном ответе Е.П.Елисеева, в час­тности, говорилось, что ему было приказано атаковать японские суда ночью, но уже прибли­жался рассвет, а в светлое время суток атака против вооруженных скорострельной артилле­рией кораблей весьма опасна... Увы, выгляде­ло это не очень убедительно. Тем более, как следует из японских источников, замеченный нашими моряками свет прожектора действи­тельно принадлежал отряду под командовани­ем капитана 2 ранга Нисияма в составе старых судов береговой обороны «Цукуба», «Хайен» и канонерок «Акаги» и «Чокай» — то есть именно тем кораблям, которых и должны были атако­вать русские миноносцы.

Суть оправданий командира «Выносливого» лейтенанта А.И.Непенина сводилась пример­но к следующему - темно было... «Тогда по­дошел кабельтова на три и произвел второй выстрел из кормового аппарата, — писал он в своем рапорте. — Мина попала в середину ми­ноносца, вслед за очень глухим взрывом пока­зался густой черный столб (белый внизу); в это время кругом меня послышалось несколько го­лосов: «Ничего от «Внимательного» не оста­лось». На мой вопрос, обращенный к находи­вшимся на мостике офицерам лейтенанту Бы­кову 4-му и младшему инженер-механику Титову, видят ли они «Внимательный», оба от­ветили, что от «Внимательного» ничего не вид­но; я сам миноносца больше не видел. Дал ход и следовал в Голубиную бухту».

Окончательная судьба «Внимательного» прояснилась позже. Судя по всему, выпущен­ные в него торпеды взорвались на камнях, не доходя до цели. Следует иметь в виду, что не­удачные попытки снять миноносец с камней проводились во время отлива; к утру начался прилив, и корабль всплыл сам. Ветром его от­несло на 10 миль к северу, и он снова сел на мель у мыса Ридж, но уже с креном на левый борт. Здесь его 26 мая обнаружил японский до­зорный миноносец № 42. Осмотр показал, что оборудование судна основательно расхищено китайским населением, но повреждения кор­пуса и главных механизмов невелики. 9 июня на борт «Внимательного» прибыла специаль­ная аварийная партия под командованием ка­питана 2 ранга Фудзимото и приступила к спа­сательным работам. Правда, к тому времени удары волн привели днище миноносца в пла­чевное состояние, обнаружились новые пробо­ины. Откачать воду из трюмов не удалось, и работы пришлось приостановить до подхода спасательного судна с более мощными водо­отливными средствами. В это время начался шторм, «Внимательный» вторично снялся с кам­ней сам и затонул.

В конце концов дело о гибели миноносца замяли, и к ответственности никого решили не привлекать. Тем более, что причастные к этой бесславной истории были далеко не худшими представителями офицерского корпуса. «Пантелеич», как звали порт-артурцы Е.П.Елисее­ва, среди моряков пользовался заслуженным авторитетом; мичман (впоследствии контр-ад­мирал) Б.П.Дудоров называл его «всеобщим любимцем» и характеризовал как одного из са­мых лучших морских офицеров порт-артурской эскадры. Незаурядной личностью являлся и А.И.Непенин. Прибывший из Шанхая с интер­нированной там канонерской лодки «Манджур», он был назначен на «Выносли­вый» вместо раненого мичмана А.Н.Заева, а 10 мая стал коман­диром этого корабля (поход к ос­трову Мурчисон стал его первым плаванием в новой должности). В дальнейшем Непенин получил звание вице-адмирала и командо­вал Балтийским флотом. В марте 1917-го его убили выстрелом в спину во время беспорядков в Гельсингфорсе.

Во второй половине мая 1904 года обстановка вокруг Порт-Ар­тура значительно обострилась. Падение позиций на Кинчжоуском перешейке привело к быстрому продвижению японских войск в глубь Квантунского полуострова. Началась плотная блокада крепости, в связи с чем у Первой Тихоокеанс­кой эскадры вообще и у миноносцев в частно­сти появились новые задачи.

Прежде всего, требовалось обеспечить связь со ставкой главнокомандующего — наместника Е.И.Алексеева. Для этой цели лучше всего под­ходил миноносец «Лейтенант Бураков» — по словам адмирала Витгефта, «наиболее ходкий и менее ценный по боевым качествам». 2 июня миноносец под командованием лейтенанта С.С.Долгобородова ушел с секретными бума­гами к мысу Тауэр Хилл — местечку в 25 милях южнее Инкоу, с приметной пагодой на вершине горы. Утром 4 июня «Лейтенант Бураков» вер­нулся в Порт-Артур, доставив телеграммы из ставки. Второй прорыв сквозь японскую блока­ду миноносец совершил 10 дней спустя. Вече­ром 15 июня он скрытно вышел из Голубиной бухты и в 4.00 следующего дня стал на якорь у Тауэр Хилл. Однако высадившиеся на берег офицеры Лепко, Урусов и Гантимуров обнару­жили брошенные китайские фанзы и вернулись. Стало ясно, что эта территория уже занята япон­цами, и «Лейтенант Бураков» отправился непос­редственно в Инкоу. В сильном тумане пришлось идти по счислению, и, несмотря на все предос­торожности, в устье реки Ляохэ миноносец сел на мель. К счастью, сойти с нее удалось без по­сторонней помощи, действуя машинами. Но в Инкоу Долгобородову удалось привести корабль только вечером — после того, как на борт под­нялся лоцман. Связные были отправлены в став­ку, а команда взялась за чистку холодильников (конденсаторов), засорившихся во время интен­сивной работы котлов при снятии с мели.

Узнав о прибытии русского миноносца в Инкоу, японцы попытались перехватить его на обратном пути. Но «Буракову» удалось проско­чить незамеченным, хотя у острова Айрон рас­стояние до сигнальных огней поджидавших его японских кораблей не превышало четырех миль. Перед рассветом 20 июня миноносец бросил якорь в Голубиной бухте, откуда офи­церы с депешами отправились в Порт Артур по суше. Позже корабль обогнул Ляотешань и во­шел в гавань. При доковом обследовании вы­яснилось, что днище миноносца на протяже­нии 30 м сильно помято, местами нарушена герметичность стыков и срезаны заклепки. «Буракова» пришлось поставить на ремонт, про­должавшийся 12 дней.

Впоследствии за два успешных прорыва блокады командира корабля лейтенанта С.С.Долгобородова наградили орденом Св. Георгия 4-й степени, а доставлявшего пакеты в ставку лейтенанта В.И.Лепко — орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

Другими важными задачами, поставленны­ми перед порт-артурской эскадрой, были ар­тиллерийская поддержка сухопутных войск и борьба с обстреливавшими наши позиции вра­жескими канонерками. С конца мая минонос­цы регулярно выходили в море - в бухты Меланхэ, Сикао, Тункао, Лунвантань и другие. 1 июня миноносцы «Боевой», «Властный», «Вы­носливый», «Грозовой», «Бесстрашный», «Лей­тенант Бураков», «Бурный» и четыре типа «Со­кол» в сопровождении крейсера 2 ранга «Но­вик» вступили в бой с 16 японскими миноносцами, среди которых было 7 больших истребителей. Русские миноносцы 1 -го отря­да выпустили по неприятелю 213 75-мм и 152 47-мм снаряда, но, похоже, попаданий не до­бились. Неэффективной оказалась стрельба и японских кораблей. Хотя некоторые снаряды падали рядом с нашими миноносцами (иног­да — буквально в метре от борта), но в боль­шинстве случаев почему-то не взрывались и лишь обдавали наших моряков брызгами.

Другой скоротечный бой произошел в ночь на 10 июня. Отряд из семи миноносцев 1 -го от­ряда («Боевой» под брейд-вымпелом капитана 2 ранга Е.П.Елисеева, «Властный», «Выносли­вый», «Бесстрашный», «Лейтенант Бураков», «Бойкий» и «Бурный») патрулировали в бухте Тахэ, когда в 21.35 на расстоянии 3 — 4 кбт из темноты выплыли силуэты японских истреби­телей. Понимая, что находившиеся на фоне еще светлого неба русские корабли уже обнаруже­ны неприятелем, Елисеев немедленно дал сиг­нал: «Атаковать», после чего «Боевой» открыл огонь левым бортом. Японцы тотчас же отве­тили, причем их огонь на этот раз был очень метким. Один из первых 76-мм снарядов по­пал в машинное отделение головного минонос­ца, перебив трубы рабочего и отработанного пара и выведя из строя левую машину. Горя­чий пар заполнил отделение, но находившие­ся там люди успели выбежать на палубу, не получив ожогов. Тут в «Боевой» попал второй 76-мм снаряд: он пробил палубу у левого вен­тилятора носовой кочегарки, погнул вал меха­нического рулевого привода и взорвался в угольной яме. От его осколков получили ране­ния командующий отрядом Елисеев и лейтенант Смирнов. «Боевой» потерял управление и на­чал описывать циркуляцию.

Несмотря на ранение начальник отряда (од­новременно и командир корабля) Е.П. Елисеев остался на посту. По его приказу миноносец перешел на ручное управление с кормового штурвала и повернул в глубь бухты Тахэ. За ним последовали и остальные. Японские корабли, которых, по подсчетам наших моряков, было не меньше шести, скрылись (По японским данным, бой с нашими кораблями вели не истребители, а две вспомогательные канонерс­кие лодки, возвращавшиеся с минной постановки).

Кроме «Боевого», легко пострадал «Вынос­ливый»: 76-мм снаряд угодил ему в кормовой гальюн, но не взорвался. Убитых на русских кораблях не было; помимо упомянутых офи­церов, легкие ранения получили еще два мат­роса.

Ночь миноносцы провели в бухте Тахэ, где находился также минный крейсер «Гайдамак». На рассвете отряд вернулся в Порт-Артур. «Бо­евой» шел на буксире у «Властного», так как из-за перебитых паровых труб из его котлов ушла вода. Отправляясь в госпиталь, Елисеев обратился к Витгефту с ходатайством о награж­дении лейтенанта Смирнова, мичмана Дудорова, младшего инженер-механика Александро­ва и 17 нижних чинов — без их четких действий японские снаряды могли привести к куда бо­лее серьезным последствиям.

Днем того же 10 июня состоялся первый выход в море всей русской эскадры с целью прорыва во Владивосток. Но, встретив у стен крепости флот противника, Витгефт повернул назад. Миноносцы сопровождали эскадру, од­нако в бой они не вступали. Для них самым опасным моментом было начало операции, ког­да по шедшим с тралами истребителям откры­ли огонь японские крейсера. Например, рядом с «Властным» взорвался 203-мм снаряд, по­вредивший лопасть одного гребного винта.

Продолжительная, но безрезультатная пе­рестрелка произошла между русскими и япон­скими миноносцами 13 июня. В тот же день истребители 1 -го отряда вели огонь и по бе­реговым целям, причем на «Бдительном» в течение некоторого времени держал флаг ко­мандующий эскадрой контр-адмирал В.К.Витгефт. Ночью «Выносливый» и «Бурный» в бух­те Тахэ пытались атаковать вражеский мино­носец, но им помешал береговой прожектор: направленный на наши корабли, он не толь­ко выдал их положение, но и ослепил руле­вых — да так, что «Бурный» едва не протара­нил своего товарища.

Вообще, до середины июля миноносцы 1 -го отряда использовались очень интенсив­но. За период с 20 мая по 14 июля 1904 года «Грозовой» выходил в море, как минимум, 27 раз (не считая сторожевой службы в пределах внешнего рейда), «Бесстрашный» - 26 раз, «Выносливый» — 23, «Властный» - 22, «Бди­тельный» — 21, «Боевой» — 13. («Бесшумный» И «Беспощадный» в это время в основном на­ходились в ремонте).

Вечером 10 июля в бухту Тахэ на обычное ночное дежурство отправились миноносцы «Лейтенант Бураков» (командир — лейтенант С.С.Долгобородов), «Грозовой» (лейтенант А.А.Бровцын) и «Боевой» (лейтенант барон A.M. Косинский) и в ожидании сигналов с наблюда­тельных постов стали на якорь. Ночь выдалась темной, горизонт скрывался в тумане.

Японцы, знавшие, что русские миноносцы находятся в бухте практически каждую ночь, решили осуществить давно задуманную «ди­версионную» операцию — тем более, что пого­да благоприятствовала ее проведению. Они направили к месту стоянки нашего отряда два минных катера с броненосцев «Микаса» и «Фудзи», а также две вспомогательные кано­нерские лодки «Манден Мару» и «Иосидагава Мару» под прикрытием 14-го отряда минонос­цев. После захода луны минные катера рассчи­тывали незаметно пробраться в бухту и атако­вать наши корабли торпедами. Находившиеся мористее канлодки и миноносцы должны были отвлечь неприятеля, а в случае обнаружения ка­теров - идти на сближение и вступить в бой.

Задумка удалась. В 1.37 ночи подкравший­ся к русским кораблям катер с «Микасы» под командованием мичмана Эндо выстрелил дву­мя минами Уайтхеда в миноносец «Лейтенант Бураков». Три минуты спустя с дистанции 400 м выпустил обе торпеды и катер с «Фудзи» под командованием мичмана Яначинумы. Один за другим раздались три мощных взрыва. Сначала столб воды и черного дыма взметнулся у борта «Лейтенанта Буракова», затем — у «Бо­евого». Последним взрывом подбросило кор­му «Грозового», но этому кораблю повезло — вероятно, взрыватель торпеды сработал при ударе о грунт. Одновременно открыли огонь и находившиеся в море японские корабли, пы­таясь отвлечь внимание от катеров-«диверсантов».

Русские миноносцы оказались в крайне тя­желом положении. На «Боевом» взрыв торпе­ды произошел по левому борту в районе носо­вой кочегарки. Котельное отделение мгновен­но заполнилось горячим паром, а через огромную пробоину хлынула вода. Шесть на­ходившихся на палубе человек, включая млад­шего инженер-механика Титова, от сильного со­трясения были сброшены за борт; кочегар Н.Филиппов погиб на своем боевом посту. Ми­ноносец получил значительный крен на правый борт, образовавшийся, по-видимому, из-за того, что уголь из разрушенной взрывом левой угольной ямы высыпался на дно.

Экипажу «Боевого» пришлось действовать на два фронта: бороться за живучесть корабля и вести артиллерийскую дуэль с противником. В считанные минуты удалось спасти оказавших­ся в воде людей. Крен уменьшили за счет пе­реноса грузов на левый борт. Правда, подвес­ти пластырь под пробоину не удалось, но это уже не меняло дела: котельное отделение было затоплено почти мгновенно. Когда выяснилось, что переборку между котельным и машинным отделением начало выпучивать, командир при­казал идти к берегу, рассчитывая в критичес­кой ситуации выброситься на мель. Одновре­менно комендоры корабля ни на секунду не прекращали стрельбы по неприятелю: всего они выпустили 42 75-мм снаряда (в том числе три — до взрыва торпеды) и 89 - 47-мм.

У «Лейтенанта Буракова» сразу же после взрыва затопило машинное отделение, и ко­рабль лишился хода. Он также вел огонь по врагу, но вскоре сильно осел кормой, и его командир запросил о помощи. «Грозовой» по­чти не пострадал, отделавшись легкими по­вреждениями от осколков; кроме того, из его экипажа двое матросов отравились взрывны­ми газами и временно выбыли из строя. Ми­ноносец немедленно включился в пере­стрелку и даже выпустил в неприятеля тор­педу, но вскоре вынужден был подойти к терпящему бедствие «Буракову» и взять того на буксир. Последний корабль пострадал сильнее всех, и его при­шлось посадить носом на мель.

Японцы, дождавшись возвра­щения своих катеров, прекрати­ли огонь и ушли. В условиях плохой видимости ни один из выпущенных обеими сторонами снарядов в цель не попал. Не смог­ла принять участия в бою и наша береговая батарея № 22: ее прожектор не пробивал ту­ман и не доставал до японских кораблей.

На рассвете в бухту Тахэ на «Бесстрашном» прибыл командующий морской обороной кре­пости контр-адмирал М.Ф.Лощинский; вместе с ним пришли миноносцы «Бдительный», «Вы­носливый», «Бурный», «Бойкий» и три порто­вых катера. Глазам предстала безрадостная картина. «Лейтенант Бураков», посаженный на мель носом, развернуло течением — так, что под его кормой оказалась каменная гряда. Во время отлива севший на две точки опоры ослабленный взрывом корпус не выдержал -корабль переломился пополам. Предотвратить его гибель никто не мог: «Грозовой» при бук­сировке «Буракова» к берегу зацепил винтами за грунт, погнул оба гребных вала и сам поте­рял ход. В плачевном состоянии стоял на яко­ре и «Боевой»; его надломленный корпус «ды­шал», грозя разломом. Потери в экипажах ко­раблей — трое погибших (один на «Боевом», два на «Буракове») и 11 раненых.

К 8.00 11 июля «Боевой» и «Грозовой» от­буксировали в Порт-Артур. Спасти «Лейтенан­та Буракова» представлялось нереальным, и адмирал Лощинский приказал снимать с него вооружение и ценное имущество. Через неде­лю, 17 июля, когда берег бухты Тахэ перехо­дил в руки японцев, остов миноносца взорва­ли, и он превратился в груду металлолома.

Увы, больше не вышел в море и «Боевой». Его повреждения оказались настолько серьезными, что устранить их силами слабо оборудо­ванных мастерских, да к тому же в условиях блокады, оказалось невозможно. До конца оса­ды миноносец простоял в порт-артурской га­вани, пока накануне сдачи крепости не был взорван.

Кульминацией морской борьбы вокруг Порт-Артура стало первое и последнее генеральное сражение Первой Тихоокеанской эскадры с японским Соединенным флотом, состоявшее­ся 28 июля. Хотя непосредственно в бою ни один корабль не был уничтожен, результаты его для нашей эскадры можно считать равносиль­ными разгрому. Прорыв во Владивосток не удался, командующий эскадрой контр-адмирал В.К.Витгефт погиб. Часть русских кораблей «выбыла из игры», разоружившись в нейтраль­ных портах, остальные вернулись в Порт-Ар­тур — но лишь для того, чтобы несколько меся­цев спустя бесславно затонуть в гавани под ог­нем японских осадных батарей...

Русскую эскадру в ее попытке прорыва со­провождал 1-й отряд миноносцев («Вынос­ливый», «Властный», «Грозовой», «Бесшум­ный», «Беспощадный», «Бесстрашный» и два «350-тонника» Невского завода — «Бойкий» и «Бурный»). Командовал отрядом вышедший из госпиталя капитан 2 ранга Е.П.Елисеев, дер­жавший брейд-вымпел на «Выносливом». 2-й отряд, состоявший из миноносцев типа «Со­кол», решено было оставить в Порт-Артуре. Так­же остались в крепости «Бдительный» (из-за неисправности котлов) и тяжело поврежденный «Боевой».

После первой фазы артиллерийского боя ко­мандующий эскадрой подозвал «Выносливый» к борту «Цесаревича» и отдал приказ Елисееву с наступлением темноты атаковать неприятельские броненосцы. Однако на его просьбу назвать ко­ординаты точки рандеву, где миноносцы после атаки могли встретить эскадру, ничего конкрет­ного штаб флагмана не сообщил. Затем снова началась артиллерийская дуэль главных сил, и «Выносливый» отошел к находившимся на безо­пасном расстоянии товарищам.

Дальнейший ход событий - гибель Витгефта и потеря управления эскадрой — не позволил Елисееву выполнить приказ командующе­го. Не зная, куда направляются потерявшие строй корабли, он уже в сумерках попытался приблизиться к броненосцу «Ретвизан», но был принят за неприятеля и обстрелян. Определив по курсу, что основные силы эскадры возвра­щаются в Порт-Артур, Елисеев направил туда же и «Выносливый». Утром с разрозненными группами кораблей на порт-артурский рейд пришли «Властный» и «Бойкий».

Миноносец «Грозовой» под командованием лейтенанта А.А.Бровцына на протяжении всей ночи шел в кильватер крейсеру «Диана». Ут­ром у него потекли холодильники, и командир «Дианы» капитан 2 ранга А.А.Ливен приказал ему следовать в Киао-Чао (Циндао). В 60 ми­лях от цели «Грозовой» был настигнут японс­ким крейсером, но успел уйти на мелководье. Преследование про­должалось до вечера, после чего противник, боясь сесть на мель, отстал. «Грозовой» взял курс на юг. К тому времени на корабле иссяк запас прес­ной воды, и Бровцын приказал питать котлы забортной соленой водой. С огромным трудом миноносец добрался до Шанхая, где и был ин­тернирован вместе с прибывшим ранее крей­сером «Аскольд».

Миноносцы «Бесшумный» (командир - лей­тенант А.С.Максимов), «Бесстрашный» (лейте­нант П.Л.Трухачев) и «Беспощадный» (лейте­нант Д.С.Михайлов) при разделении эскадры сначала шли вслед за «Аскольдом» и «Нови­ком», но затем отстали. Дальше «Бесшумный» шел в одиночку, остальные два — вместе. Ут­ром их пытались преследовать японские крей­сера, но миноносцам удалось уйти. Особенно повезло «Бесшумному», поскольку едва он ото­рвался от погони, на нем вышла из строя ле­вая машина. В конце концов все три корабля прибыли в германскую базу Киао-Чао, где и были разоружены до конца войны вместе с флагманским броненосцем «Цесаревич». А вот шедший вслед за ними «Бурный» ночью выс­кочил на камни у мыса Шантунг и был взорван экипажем.

К сожалению, русские миноносцы в бою 28 июля не выполнили свою задачу. Позже флаг-офицер начальника отряда миноносцев мичман Б.П.Дудоров с горечью говорил об упущенной возможности провести дневную торпедную ата­ку. «Ведь, даже и оказавшись бесплодной в смысле нанесения прямого урона врагу, она могла бы принести огромную пользу нашей эс­кадре, вынудив Того к маневрированию, отда­лив тем самым сближение главных сил, — пи­сал он. — С наступлением же темноты прорыв к Цусимскому проливу, где могла состояться встреча с отрядом владивостокских крейсеров, становилась значительно возможнее». Однако Дудоров сам же и объясняет причины, из-за которых этого не произошло. В то время во всех военных флотах мира господствовала точка зрения, что дневная минная атака «не только бесплодная, но и безусловно гибельная для атакующих миноносцев». Хотя при более ре­шительных действиях именно миноносцы мог­ли дать нашей эскадре реальный шанс про­рваться во Владивосток.

Вернувшиеся в Порт-Артур крупные боевые корабли в море уже практически не выходили. Миноносцам, показавшим себя настоящими «рабочими лошадками флота», работы было предостаточно, но выполнять ее становилось все труднее. Да и силы оставались уже не те. К 1 августа 1904 года в Порт-Артуре находи­лось всего четыре эскадренных миноносца за­рубежной постройки, один из которых — «Бое­вой» — уже не имел шансов на восстановление. А полгода назад таких миноносцев в составе эскадры было 11...

Серьезно обострилась минная обстановка на подходах к крепости — количество выстав­ленных обеими сторонами мин уже не подда­валось учету. 5 августа все имевшиеся в нали­чии исправные миноносцы— 8 единиц—во главе с «Выносливым» выходили в Голубиную бухту для встречи прибывшего туда французс­кого парохода «Жорж» с грузом продоволь­ствия. Для миноносцев все обошлось без про­исшествий, но сопровождавшая их канонерс­кая лодка «Гремящий» подорвалась на мине и затонула. 11 августа для охраны тралящего ка­равана на внешний рейд отправились минонос­цы «Выносливый», «Разящий» и «Расторопный» (последние два — типа «Сокол»). Примерно в 18.00 «Разящий» наткнулся на мину, получил сильные повреждения, но остался на плаву. К нему на помощь поспешил «Выносливый» — он дал полный ход, но на циркуляции тоже кос­нулся бортом мины... От сильнейшего взрыва корабль разломился пополам. Носовая часть затонула через полминуты, кормовая продер­жалась на поверхности чуть дольше; она вста­ла вертикально и ушла в воду с вращающими­ся винтами. Вместе с миноносцем погибли его командир лейтенант П.А.Рихтер 1-й, вахтенный начальник лейтенант А.А.Кашерининов и 10 матросов; еще 11 человек были ранены, но их успели спасти.

29 октября серьезно пострадал «Бдитель­ный». Примерно в 16.00 он шел вдоль берега Тигрового полуострова, возвращаясь из бухты Белый Волк, где пережидал японскую бомбар­дировку внутренней гавани. На буксире он вел миноносец «Сердитый», у которого не были разведены пары. Внезапно под кормой «Бди­тельного» взорвалась мина. Два отсека оказа­лись мгновенно затопленными, кормовая часть сильно деформировалась, но переборка меж­ду командным и кондукторским кубриками ос­талась герметичной. Миноносец сохранил пла­вучесть, его взял на буксир подошедший миноносец «Статный» и привел в гавань. По счастливой случайности, из экипажа «Бдитель­ного» никто не пострадал (По данным работы исторической комиссии при ГМШ. Однако в диссертации Я.И.Кефели (см. спи­сок литературы и источников) говорится о четырех раненых на «Бдительном»). Но ремонт искале­ченного корабля под огнем осадных орудий и в условиях жесточайшего дефицита материа­лов оказался невозможным.

Таким образом, до конца осады крепости из миноносцев-«иностранцев» программы 1898 года в строю оставался лишь один «Властный». Правда, по многим причинам — в первую оче­редь, из-за нехватки угля и износа механизмов - он уже почти не привлекался для выпол­нения боевых задач.

Накануне сдачи Порт-Артура контр-адмирал Лощинский приказал командирам миноносцев прорвать блокаду и увести все исправные ко­рабли в нейтральные порты. Приказ был вы­полнен: вечером 19 декабря шесть минонос­цев покинули артурскую гавань и взяли курс на юго-восток. Среди них был и «Властный». Про­ходя мимо бонов, он намотал на винт перлинь, что резко уменьшило и без того невысокую ско­рость корабля. При попытке повысить число оборотов машин, из труб начинало вырывать­ся пламя — все это не вселяло надежд на ус­пех предприятия. Командир миноносца лейте­нант В.А.Карцов решил отделиться от отряда и самостоятельно идти в китайский порт Чифу. К счастью, его кораблю — как, впрочем, и осталь­ным — удалось пройти мимо японских патру­лей. «Властный», «Статный», «Сердитый» и «Скорый» разоружились в Чифу, «Бойкий» и «Смелый» - в Киао-Чао. Оставшиеся в Порт-Артуре «Боевой», «Бдительный», «Сильный», «Сторожевой» и «Разящий» в ночь на 20 де­кабря были взорваны при помощи боевых час­тей мин Уайтхеда.