Щ-405
Новейшая «щука» (капитан-лейтенант И.А.Сидоренко), вступившая в строй только 28 июня 1941 года, была отправлена в поход уже вечером 21 июля. Она покинула якорную стоянку в Триги и направилась в район банки Штольпе. Двухнедельное патрулирование (с 1 августа лодка действовала в районе м. Брюстерорт) оказалось безрезультатным — командир держался пассивно, а единственная попытка выйти в атаку сорвалась из-за ошибки при заполнении кольцевого зазора. Некомпетентность командира особенно проявилась утром 11 августа, когда корабль уже возвращался с позиции в Таллин. Сидоренко, очевидно, опасаясь быть обнаруженным, принял решение перейти в позиционное положение, оставаясь под дизелями. Опасность данного маневра заключалась в том, что при сильном волнении (6—7 баллов) шахты вентиляции и газоотводы дизелей легко могли оказаться накрытыми волной. Командир БЧ-5 старший лейтенант Савенко передал приказание находившемуся в центральном посту старшине трюмных Костуру. Не перекрыв шахты вентиляции и не подав соответствующего ревуна, Костур начал принимать главный балласт. Словно в наказание
за нарушение многочисленных инструкций, дистанционное управление клапанами вентиляции кормовой цистерны № 6 не сработало, и нос подлодки стал погружаться быстрее кормы. При дифференте находившиеся в нейтральном положении носовые горизонтальные рули фактически отработали на погружение. Поскольку корабль шел полным ходом, этого оказалось достаточно, чтобы лодка камнем отправилась на дно, даже несмотря на незаполненную среднюю группу. На мостике всю опасность ситуации поняли только тогда, когда вода подошла к носовому орудию. Сидоренко скомандовал: «Всем вниз!», но его приказ успели выполнить только военком и вахтенный офицер. Последнему с трудом удалось закрыть верхний рубочный люк в тот момент, когда через него хлынула вода. Еще большее ее количество успело влиться через шахты вентиляции и газоотводы. Через переборочные двери вода перелилась в носовую часть, создав дополнительный дифферент и нарушив изоляцию аккумуляторной батареи. Личный состав с оцепенением ожидал дальнейших событий. На глубине 60 м лопнула обшивка цистерн средней группы, и субмарина рухнула на каменистое дно на глубине 125 м. По приказу военкома Горбунова в командование вступил командир БЧ-1-4 лейтенант Пенькин (помощник командира Петровский оказался не в состоянии принять командование). Спустя 25 минут «щука» всплыла без хода, надеясь спасти оставленных на поверхности командира, помощника с Щ-406 Настина (находился на борту Щ-405 для приобретения боевого опыта) и двух краснофлотцев, но найти никого не удалось. Продолжив движение к месту встречи с эскортом, Пенькин не смог дать всех необходимых указаний по восстановлению боеспособности корабля. В частности, из носовых отсеков откачали не всю воду и не пополнили запасы сжатого воздуха. Работы находились в разгаре, когда в 8.45 лодку атаковал одиночный бомбардировщик. Погрузиться удалось не сразу, и до этого момента командир БЧ-2-3 лейтенант Шебеко и один краснофлотец успели получить пулевые ранения. При погружении снова образовался дифферент на нос (его значение достигло 45—50°), и лодка легла на грунт на глубине 115 м. Несмотря на то, что при втором всплытии был израсходован весь остававшийся воздух высокого давления, мер по его пополнению не предпринималось. Следующий самолет появился в полдень. Щ-405 снова легла на грунт, на этот раз на глубине 68 м. Вскоре акустики зафиксировали шумы винтов и взрывы. На лодке их отнесли к действиям противника, хотя на самом деле это были наши тральщики, прибывшие для встречи «щуки». Для очередного всплытия командиру БЧ-5 Савенко пришлось перепустить в колонку воздух высокого давления из трех запасных торпед. Это удалось, и незадолго до рассвета 12 августа лодка подошла к мысу Ристна. Здесь она пролежала на грунте до темноты. После всплытия был получен запрос от командира 2-й БПЛ. Отвечать Пенькин не мог — передатчик вышел из строя. Прошли еще сутки, прежде чем новый командир решился приблизиться к мысу Тахкуна, где отправил вплавь людей с информацией о состоянии корабля. На переходе около 4.00 14 августа субмарина села на камни, сняться с которых самостоятельно не смогла. К счастью, пловцы выполнили задачу, и уже к вечеру лодку сняли с камней тральщики.
После прибытия в Таллин Щ-405 приняла участие в прорыве в Кронштадт, откуда она перешла для аварийного ремонта на ленинградский завод № 194. За это время корабль успел сменить двух временных командиров (один из них — капитан 3 ранга К.М.Волошин погиб 24.8.1941 на борту БТЩ-214, так и не успев вступить в командование лодкой). В октябре эту должность занял чудом уцелевший в «таллинском переходе» бывший командир «Щ-301» капитан 3 ранга И.В.Грачев. Субмарина вступила в строй до начала зимы, и к весне 1942 года считалась одной из наиболее боеготовых подлодок флота.
Вечером 11 июня Щ-405 взяла курс на Лавенсари. Дойдя до Шепелевского маяка на рассвете следующего дня, «щука» погрузилась, чтобы с наступлением темноты вновь продолжить путь в надводном положении. Должно быть, в заданное время она всплыла и пошла на запад, поскольку между 0.16 и 0.48 13-го наблюдалась постом СНиС на острове Сескар. До Лавенсари оставалась всего пара часов хода, пережить которые подлодке оказалось не суждено. Спустя двое суток в четырех милях западнее Сескара малые охотники обнаружили тела помощника командира и рулевого. Днем 16 июня к берегу Сескара прибило тело Грачева. Все погибшие оказались одетыми в капковые бушлаты. Это обстоятельство ясно указывало на то, что гибель лодки произошла, когда она находилась в надводном положении. Поиск, произведенный силами разведывательной авиации, показал наличие большого масляного пятна северо-западнее банки Нагаева — там, где, как выяснилось позднее, стояло немецкое минное заграждение «Тигр»...
