Wundefwaffe

Описание конструкции

 

Корпус легких крейсеров типа «Максим Горький» целиком принят по проекту 26. Он был клепаным, с полубаком и транцевой кормой, имел две палубы — верхнюю и нижнюю (броневую) и две платформы. Си­стема набора корпуса — смешанная; в средней части (61—219 шп.) — преимуще­ственно продольная, с длиной шпации 750 мм, в оконечностях — поперечная, со шпа­цией 500 мм.

На протяжении 61—224-го шп. корпус имел двойное дно. Высота борта на миде­ле и в корме составляла 10,1 м, в носу — 13,38 м. Начальная метацентрическая высота по техническому проекту при нормаль­ном водоизмещении достигала 1,1 м. Погибь верхней палубы — 0,4 м. Впервые в практике советского судостроения нижняя часть полубалансирного руля и кромки гребных винтов выступали за основную линию на 1200 мм, в результате чего ма­невренность крейсера улучшилась.

Корпус разделялся на 19 водонепрони­цаемых отсеков, в главных переборках от­сутствовали двери или какие-либо лазы под нижней (броневой) палубой. Непотоп­ляемость корабля обеспечивалась при за­топлении трех любых отсеков.

Броневая защита, по сравнению с про­ектом 26, была заметно усилена. Толщину броневого пояса и броневых траверзов на 61-м и 219-м шп. увеличили до 70 мм (на «Кирове» — 50 мм). Также до 70 мм возрос­ла толщина брони передних стенок и крыш башен главного калибра и их барбетов и до 30 мм — горизонтальная и вертикальная за­щита рулевого и румпельного отделений.

Артиллерия главного калибра была такой же, как на крейсерах проекта 26 и состояла из девяти 180-мм орудий Б-1-П в трех трехорудийных башенных установках МК-3-180. Боекомплект включал 900 (по 100 на орудие) выстрелов; в перегруз мож­но было принять 942 выстрела. 180-мм орудия Б-1-П с длиной ствола в 57 калиб­ров поставлял завод «Большевик». Уста­новки МК-3-180 разработал Ленинградский металлический завод (он же изготовил пер­вые три башни для крейсера «Киров»), за­тем производство их передали на никола­евский судостроительный завод № 198 имени Марти, который по чертежам ЛМЗ изготавливал башни для последующих крейсеров проектов 26 и 26-бис.

Система приборов управления стрель­бой (ПУС) «Молния-АЦ» крейсеров проек­та 26-бис отличалась от ПУС «Молния», установленной на «Кирове» и «Ворошило­ве», не только наличием более совершен­ного ЦАС-1, но и рядом дополнительных новшеств. Например, преобразователем координат (ПК), с помощью которого ста­билизировалась в пространстве траекто­рия полета снарядов. В «Молнии-АЦ» для учета углов крена использовалась гировер­тикаль «Шар», входящая в систему прибо­ров управления огнем зенитной артилле­рии «Горизонт-2». Теперь ПУС позволяли осуществлять стрельбу по невидимой цели при корректировке огня с самолета. Таким образом, крейсера проекта 26-бис могли реализовать свою артиллерию на полную дальность.

Командно-дальномерный пост КДПЗ-6 находился на башенноподобной мачте. Это снизило вибрацию на полном ходу, но од­новременно уменьшило высоту расположе­ния КДП над водой (20 м против 26 м на проекте 26). Изменение архитектуры носо­вой надстройки привело к иному размеще­нию и двух носовых 90-см боевых прожек­торов типа МРЭ-Э9.0-2.

В 1944 году на крейсерах установили радиолокационные станции управления огнем.

Зенитная артиллерия дальнего боя крейсеров проекта 26-бис состояла из ше­сти 100-мм универсальных установок Б-34, расположенных на кормовой надстройке по три на борт (две батареи). Для каждого орудия имелось по 300 унитарных патро­нов со снарядами массой 15,8 кг. В пере­груз корабли принимали 2000 100-мм пат­ронов.

Управление стрельбой 100-мм орудий осуществлялось системой морских прибо­ров управления артиллерийским зенитным огнем (МПУАЗО), состоящей из двух ста­билизированных по углу крена постов наводки (СПН) с трехметровыми дальноме­рами типа ДМ-3, зенитным автоматом стрельбы (ЗАС) и системы синхронной си­ловой передачи (СССП). СПН располага­лись побортно на 1-м ярусе носовой над­стройки, их стабилизацию обеспечивала гировертикаль. Здесь находились посты командиров батарей 100-мм орудий.

Крейсера проекта 26-бис получили на вооружение усовершенствованные МПУАЗО «Горизонт-2» с ЗАС «Горизонт-2». Новые автоматы стрельбы обеспечивали стабили­зацию траектории снаряда путем транс­формации углов горизонтального и верти­кального наведения через преобразова­тель координат.

Впрочем, за всю войну черноморские, а тем более балтийские крейсера ни разу не применили свои «сотки» по воздушным целям в условиях качки, так что объектив­но оценить эффективность ПУС зенитного калибра с точки зрения стабилизации про­сто невозможно.

МПУАЗО для крейсеров создавались на заводе «Электроприбор», а в годы войны в Красноярске было налажено изготовле­ние СПН для крейсеров, строящихся на Дальнем Востоке.

Корабли проекта 26-бис отличались друг от друга зенитными артиллерийскими уста­новками дальнего боя. «Максим Горький» и «Молотов» имели штатные Б-34. Но посколь­ку в 1940 году их выпуск завод «Большевик» прекратил, на Кировском заводе началась подготовка к производству улучшенного об­разца — Б-34-У. Война и блокада помешали этим планам, и в дальнейшем выпуск этих артустановок передали на Красноярский завод № 4 имени Ворошилова. В 1948-м Б-34-У была доработана с целью ее сопря­жения с ПУС «Зенит-42» и новой СССП типа МИСС-42. Во время капитального ремонта и модернизации на «Молотове» Б-34 заме­нили на Б-34-УСМ-1. Таким образом, для тихо­океанских крейсеров, достраивавшихся в годы войны, «соток» не оказалось.

В июле — августе 1941 года прошла испы­тания 85-мм корабельная зенитная установ­ка 90-К, спроектированная в КБ завода № 8 имени М.И.Калинина. Она представляла со­бой усовершенствованный вариант 76-мм АУ 34-К с качающейся частью от 85-мм армейской зенитной пушки образца 1939 года. Ствол 90-К состоял из свободной тру­бы, кожуха и казенника. Затвор — верти­кальный клиновой, с пружинной полуавто­матикой. По проекту 1942 года предполага­лась установка электрических дистанцион­ных приводов СССП-3, но на серийных АУ электродвигателей не было, применялись только ручные. Орудия снабжались броне­выми щитами толщиной 8—12 мм. Установ­ками 90-К вооружались крейсера «Калинин» и «Каганович» (Второй тихоокеанский крейсер в документах официально именуется «Кагановичем», но после 1945 года на его борту появилось название «Лазарь Каганович». По одной из вер­сий, это было сделано для того, чтобы не путать Л.М.Кага­новича с его братом, также назначенным на важный госу­дарственный пост). Поскольку 90-К имели мень­шие габариты, чем Б-34, на тихоокеанских крейсерах удалось разместить по 8 таких пушек. В 1942 году изготовили всего четы­ре орудия 90-К, поэтому «Калинин» был сдан с 76-мм артустановками 34-К — их за­менили на 90-К в мае 1943 года.

Зенитная артиллерия ближнего боя состояла из девяти 45-мм полуавтоматов (боезапас по 600 патронов на ствол, пере­груз— 650 патронов) и четырех 12,7-мм пулеметов ДШК (боезапас по 12 500 пат­ронов). Как и на крейсерах проекта 26, спе­циальной системы управления она не име­ла, целеуказание осуществлялось коман­дирами батарей. Дистанция до цели изме­рялась полутораметровыми дальномерами ДМ-1,5. Несмотря на то, что число 45-мм пушек, по сравнению с проектом 26, было увеличено в полтора раза, зенитная артил­лерия ближнего боя по количеству стволов и по качеству орудий была малоэффектив­на при отражении атак скоростных бомбар­дировщиков и торпедоносцев.

Во время войны крейсера вооружались 37-мм автоматическими установками 70-К взамен 45-мм полуавтоматов 21-К. Причем 37-мм автоматы (боезапас по 3000 патро­нов на ствол) ставились не только на мес­те 45-мм пушек, но и на крышах башен, вместо снятых катапульт и т.д. Поэтому их количество доходило до 15 единиц (на ти­хоокеанских крейсерах — до 21).

После капитального ремонта и модер­низации на «Молотове» появились 37-мм спаренные автоматические зенитные уста­новки В-11.

Во время Отечественной войны на бал­тийских и черноморских крейсерах разме­стили по два 12,7-мм счетверенных пуле­мета «Виккерс» (Vickers Mk-lll), поставля­емых по ленд-лизу из Великобритании.

Минно-торпедное вооружение. Крей­сера проекта 26-бис имели по два 533-мм торпедных аппарата, располагавшихся по бортам в средней части корабля. Боеком­плект составлял 6 торпед только в аппа­ратах, запасных не было. Проектом пре­дусматривалась установка аппаратов 39-Ю, как и на крейсерах проекта 26.

«Молотов» вооружили более совершен­ными аппаратами 1-Н, разработанными в 1938—1939 годах. Они имели комбинирован­ную систему стрельбы — пороховую и воз­душную, с массой порохового заряда 1400 г. Скорость вылета торпеды из аппарата повы­силась, по сравнению с 39-Ю, в 1,5 раза. Новый аппарат имел несколько большие га­бариты (9230 х 3500 мм) и массу (12 000 кг).

Торпедные аппараты снабжались при­борами центральной полуавтоматической наводки, входящими в состав систем при­боров управления торпедной стрельбой (ПУТС) «Молния».

В перегруз крейсер принимал на верх­нюю палубу 164 мины заграждения образ­ца 1912 года или 100 мин КБ-1. Для их при­емки предусматривались рельсы протяжен­ностью 270 м. В воду мины сбрасывались по двум кормовым скатам.

Противоминное вооружение. Защита от якорных мин обеспечивалась, как и у ко­раблей проекта 26, четырьмя параванами-охранителями К-1, размещенными на те­лежках у барбета 2-й башни главного ка­либра.

6 июня 1941 года главный военный со­вет ВМФ принял решение «Об оборудова­нии боевых кораблей размагничивающими устройствами в 1941 году», согласно кото­рому в течение III и IV кварталов намеча­лось оборудовать такими устройствами все крейсера. Устанавливать их пришлось уже во время войны.

В августе того же года в заводских ус­ловиях, во время аварийно-восстанови­тельного ремонта, был оборудован штат­ной системой ЛФТИ «Максим Горький». К осени закончили монтаж размагничива­ющего устройства на «Молотове». В декаб­ре 1942-го на крейсере «Калинин» смон­тировали более совершенное размагничи­вающее устройство, разработанное на ос­нове проведенных исследований и накоп­ленного опыта.

Противолодочное вооружение состо­яло из больших и малых глубинных бомб, кормовых бомбосбрасывателей и бомбо­метов БМБ-1. По проекту крейсера имели 20 ББ-1 и 30 БМ-1, но во время войны при­нимали до 30 ББ-1 и до 60 БМ-1 и несли по 2—4 бомбомета.

На крейсерах проекта 26-бис, также как и на их предшественниках типа «Киров», отсутствовали средства обнаружения под­водных лодок. Станция звукоподводной связи «Арктур-МУ-И» функцию шумопеленгаторной выполнять не могла.

Радиоэлектронное вооружение. Рабо­ты по созданию корабельных радиолока­ционных станций в СССР начались позже, чем в других странах. В 1939 году была ис­пытана подвижная РЛС импульсного типа РУС-2 (радиоулавливатель самолетов — 2) «Редут». Она позволяла не только об­наруживать самолеты на дальности более 100 км, но и непрерывно определять их ко­ординаты, а также контролировать место­расположение целей и следить за динами­кой воздушной обстановки.

На базе этой станции в НИИ-20 в 1940 году под руководством главного конструк­тора Л.Леонова была создана модификация РУС-2 — первая корабельная радиолокаци­онная станция обнаружения «Редут-К». Она разрабатывалась с учетом специфики экс­плуатационных условий в море: повышен­ной влажности, качки, значительного уда­ления антенны от аппаратуры и т.д. Пер­вую такую РЛС установили на крейсере «Молотов», антенну станции разместили на грот-мачте. Дальность ее действия пре­вышала 100 км. На учениях в мае 1941-го она показала высокие для того времени тактические возможности по обнаружению воздушных и надводных целей и хорошие эксплуатационные качества.

Свою эффективность «Редут-К» проде­монстрировал в первые же месяцы войны на Черном море. «Молотов» до конца но­ября 1941 года оставался в Севастополе, поскольку его РЛС была одним из основ­ных элементов системы ПВО главной базы. Уже в первые дни войны крейсер имел пря­мые линии связи со штабом флота и КП ПВО Севастополя для быстрой передачи данных об обнаружении самолетов. С июля 1941 по ноябрь 1943-го с помощью стан­ции было обнаружено более 9000 самоле­тов противника. За период обороны Сева­стополя (1941—1942 гг.) не отмечено ни од­ного случая скрытного подхода авиации противника с моря. Во время массирован­ных налетов РЛС обеспечивала слежение одновременно за 7—8 группами фашист­ских самолетов, работая безотказно до 20 часов в сутки.

В годы войны были созданы отечествен­ные корабельные станции управления ар­тиллерийским огнем (орудийной наводки) «Марс» и «Юпитер», предназначавшиеся для легких крейсеров. В 1944-м году на крейсере «Молотов» прошла испытания и

опытную проверку РЛС управления артил­лерийским огнем «Марс-1». Государствен­ная комиссия рекомендовала принять ее на вооружение (принята под названием «Ре-дан-1»). На тихоокеанском крейсере «Кали­нин» была установлена РЛС «Юпитер».

В 1944 году крейсера оснастили импорт­ными радиолокационными станциями: об­наружения воздушных и надводных целей (английские типов 281 и 291, американ­ские типа SG), управления огнем главного калибра (английские типов 284 и 285) и управления зенитным огнем (английские типа 282).

 

Состав РЛС на крейсерах проектов 26 и 26-бис (по состоянию на 1944 г.)

Корабль	РЛС обнаружения	РЛС управления огнем ГК	РЛС управления огнем ЗА
"Киров"	291	284, 2x285	2x282
"Ворошилов"	281	284, 2x285	2x282
"Максим Горький"	291	284, 2x285	2x282
"Молотов"	"Редут-К"	"Марс-1"
"Калинин"	281, SG	2х"Юпитер-1"	2x282
"Лазарь Каганович"	281, SG	2x285	2x282

 

Средства наблюдения и связи. На крейсера проекта 26-бис устанавливалась та же система радиовооружения «Блока-да-2», которая была разработана для «Ки­рова». Не менялся и состав аппаратуры, а также ее размещение, кроме поста УКВ связи — из-за изменения архитектуры но­совой надстройки он теперь располагался на четвертом ярусе.

Уже в ходе войны устаревшую аппара­туру заменяли на более современную, со­кращался и ее типоразмер. На вступившем в строй в декабре 1942 года крейсере «Ка­линин» стояли передатчики: «Ураган», «Шквал-М», «Скат», «Бриз-М» — по одно­му комплекту; приемники «Вихрь» — 5 компл., «Дозор» — 2 компл., «Пурга» — 1 компл., 45-ПК-1 — 3 компл., УКВ «Рейд» — 1 компл.

Крейсер «Молотов» в 1943 году имел передатчики: «Ураган», «Шквал-М», «Скат», «Окунь» — по 1 комплекту; прием­ники: «Дозор» — 6 компл., «Метель» — 6 компл., 45-ПК-1 — 1 компл., УКВ «Рейд» — 2 компл.

Для светосигнальной и визуальной свя­зи служили пять 45-см прожекторов, фо­нари системы Семенова и типа «Ратьер», стереотрубы, бинокли, сигнальные флаги и ракеты.

На крейсерах проекта 26-бис устанав­ливались модернизированные станции звукоподводной связи «Арктур-МУ-М».

Химическое вооружение осталось без изменений. Противохимическая защита, как и на предшественниках, состояла из восьми фильтровентиляционных установок (ФВУ). Маскировку обеспечивали комплек­ты аппаратуры ДА-1, ДА-2 и запас дымо­вых шашек МДШ.

Штурманское вооружение состояло из двух комплектов гирокомпасов «Курс-2», до 20 репитеров, двух одографов «Сперри-Вилье» и курсографа «Курс-И». Имелись также четыре-пять 127-мм (5-дюймовых) магнитных компасов (2 главных и 2—3 пу­тевых), два комплекта вертушечного (гид­родинамического) лага «ГО марка III» 2-й модели, два комплекта эхолота ЭМИ-2 с одной парой вибраторов.

Корабли снабжались радиопеленгато­ром «Градус-К», его антенна размещалась на фок-мачте.

Авиационное вооружение, такое же, как у крейсеров проекта 26, включало два самолета и катапульту. Последняя разме­щалась в средней части корабля между трубами. Взлет самолета осуществлялся при развороте катапульты на угол в преде­лах 60°—120°. Самолеты стояли на специ­альных площадках у первой трубы. Их кры­лья для удобства хранения могли склады­ваться назад.

Крейсера проекта 26-бис получили са­молеты-разведчики КОР-1, созданные в таганрогском ЦКБ морского самолетостро­ения и принятые на вооружение до созда­ния более совершенной машины. Предназ­наченный для их замены корабельный раз­ведчик КОР-2 проектировался по схеме летающей лодки. Государственные испы­тания его начались в 1941-м, но к испыта­ниям самолета на корабле удалось присту­пить только в конце войны. КОР-2 (Бе-4) имел взлетную массу 2760 кг, мощность двигателя 1000 л.с., максимальную ско­рость 356 км/ч, потолок 8100 м и продол­жительность полета 2 ч.

На крейсерах «Максим Горький» и «Мо­лотов», в отличие от крейсеров проекта 26, имевших немецкие катапульты, установи­ли отечественные ЗК-1 производства Ле­нинградского завода ПТО имени Кирова (главный конструктор Бухвостов). По сво­им характеристикам они были близки к не­мецким К-12: разгонная скорость 125 км/ч, длина 24 м, масса 27 т. Авиационное во­оружение на тихоокеанских крейсерах при их сдаче отсутствовало, а катапульты ЗК-26 установили уже после войны (с са­молетами КОР-2).

Запас авиационного бензина составлял 4800 кг, меньше, чем у крейсеров проекта 26, из-за увеличения емкости топливных цистерн. При сдаче флоту «Максима Горь­кого» замечания, касавшиеся авиавооруже­ния, во многом были схожи с ранее выска­занными в адрес крейсеров проекта 26: отсутствие передвижных площадок, трапов, других приспособлений для стыковки и рас­стыковки крыльев, осмотра и производства регламентных работ, а также погреба для хранения авиабомб; недостаточный вылет стрелы самолетно-барказного крана.

Наиболее интересные испытания про­ходили на крейсере «Молотов», где по ре­шению ГКО от 12 сентября 1943 года вза­мен старой установили модернизирован­ную катапульту ЗК-1а. В Батуми в августе 1944-го с нее запускали грузовые макеты — «болванки», а в следующем месяце в Но­вороссийске начались сдаточные испыта­ния. В акте от 24 октября того же года за­писано: «Катапульта, проверенная много­кратными пусками самолетов Бе-4 и «Спитфайр», работает отлично и может быть допущена к эксплуатации». Взлеты англий­ского колесного истребителя и советской летающей лодки с одной и той же направ­ляющей подтвердили универсальность и высокие качества ЗК-1а.

В 1945 году на крейсере «Лазарь Кага­нович» опробовали усовершенствованную катапульту ЗК-26 — в районе Владивосто­ка были проведены ее испытания 12 стар­тами самолета КОР-2.

Авиация крейсеров в боевых условиях не применялась. В начале войны самоле­ты сняли с кораблей, но они по-прежнему числились в составе элементов их воору­жения. Во время восстановительного ре­монта «Максима Горького» в 1941 году с него демонтировали катапульту, чтобы на ее месте установить дополнительные зе­нитные орудия. К концу войны стало оче­видным, что авиационное вооружение крейсеров, занимавшее значительные объемы и являвшееся источником пожар­ной опасности, в боевом отношении мало­эффективно. Учитывая размеры Балтий­ского и Черноморского театров, корабли при выполнении боевых операций постоянно находились в пределах радиуса действия авиации противника. В этих условиях тихо­ходные и слабо вооруженные КОР-1 не могли использоваться. Воздушную развед­ку противника и корректировку огня кораб­лей по береговым целям осуществляли са­молеты берегового базирования. Два-три истребителя, запускаемые с катапульты, не смогли бы надежно защитить корабль от атак бомбардировщиков и торпедоносцев. Подъем же приводнившегося самолета или даже только летчика требовал остановки корабля — во время реальных боевых дей­ствий это было связано с большим риском. Крейсер «Молотов», поврежденный в ходе набеговой операции 3 августа 1942 года, не смог подать буксир на лидер «Харьков», поскольку оба корабля непрерывно подвер­гались атакам авиации противника и вы­нуждены были постоянно маневрировать. Остановка на 20 минут для подъема из воды экипажа немецкого самолета, сбито­го советским истребителем, послужила основной причиной гибели лидера и двух эсминцев 5 октября 1943 года на Черном море.

С появлением на крейсерах радиолока­ционных станций, а затем и вертолетов, ко­рабельные самолеты-разведчики утратили свое значение. В октябре 1947 года ката­пульты демонтировали на всех крейсерах.

В декабре 1950-го на крейсере «Максим Горький» были проведены морские испы­тания первого корабельного одноместного вертолета Ка-10, созданного в 1949 году в ОКБ-2 Минавиапрома под руководством главного конструктора Н.И.Камова.

Главная энергетическая установка крейсеров типа «Максим Горький» по сво­ему размещению и составу была такой же, как на крейсерах проекта 26. Она находи­лась в восьми смежных отсеках в средней части корпуса и компоновалась в два ав­тономных эшелона.

Два главных турбозубчатых агрегата но­минальной проектной мощностью 55 000 л.с. каждый размещались автономно в носовом и кормовом машинных отделениях. ГТЗА ТВ-7, которые, по лицензии фирмы «Ансальдо», выпускал Харьковский электромеханический и турбогенераторный завод (ХЭТЗ), по срав­нению с итальянскими, развивали большую мощность и были более экономичными. Но­совой работал на винт правого борта, а кор­мовой — на винт левого борта. Бронзовые трехлопастные винты имели диаметр 4,7 м.

Главные котлы — водотрубные, шатро­вого типа — находились в автономных во­донепроницаемых отделениях и обеспечи­вались двойным комплектом вспомогатель­ных механизмов и теплообменных аппара­тов. Их паропроизводительность— 106 т/ч перегретого пара с давлением 25 кг/см2 и температурой 325 °С. Запас питательной воды пополнялся из испарителей, установ­ленных в котельных отделениях № 3 и № 6.

Удельный расход топлива на экономичес­ком ходу при испытаниях крейсера «Калинин» составил 0,623 кг/л.с. х ч, а у «Кирова» с италь­янскими турбинами — 0,800, то есть отечест­венные ГТЗА были более экономичными.

На экономическом и крейсерском режи­мах действовало по одному котлу в каж­дом эшелоне, на остальных — все шесть.

Для обеспечения паром системы ото­пления, бытовых нужд и работы механиз­мов на стоянке служили два вспомогатель­ных котла производительностью по 6,5 т/ч насыщенного пара давлением 25 кг/см2. Они располагались в кормовой надстрой­ке, дымоходы от них выводились во вто­рую трубу вместе с дымоходами главных котлов кормового эшелона.

Главные и вспомогательные котлы из­готавливали Балтийский завод и николаев­ский имени А.Марти.

Основной запас топлива (флотский мазут марки «Ф») хранился в междудонном про­странстве, расходные цистерны находились в бортовых отсеках, дополнительный запас топлива принимался в креповые отсеки. Нор­мальный запас топлива составлял 650 т, пол­ный — 1660 т, наибольший —1750 т.

Главные турбозубчатые агрегаты крей­серов показали себя надежными в работе. Даже при взрывах мин и серьезных повреж­дениях крейсеров они сохраняли работо­способность. Позже ГТЗА ТВ-7 с небольши­ми доработками устанавливались на крей­серах проектов 68-К и 68-бис.

Электрооборудование корабля, рабо­тавшее на постоянном токе (230 В), было то же, что и на крейсерах проекта 26 и обеспе­чивалось электроэнергией от четырех тур­богенераторов типа ПСТ-44/23 мощностью по 165 кВт каждый и двух дизель-генераторов ПГ-2 (дизели 8Л-Ч) той же мощности.

На стоянке (при выведенных главных котлах) турбогенераторы могли работать на насыщенном паре от вспомогательных кот­лов. Питание силовых потребителей осу­ществлялось по фидерно-групповой систе­ме, для сети освещения (127 в) был при­менен магистральный принцип распреде­ления электроэнергии.

Шины главных распределительных и генераторных щитов выполнялись одинар­ными, секционированными. Для проклад­ки магистральных кабелей по обоим бор­там корабля имелись специальные кабель­ные коридоры.

Судовые системы — пожарная, водо­отливная, креновая, дифферентная — ос­тались теми же, что и в проекте 26.

На крейсере «Лазарь Каганович» впервые в нашем флоте установили систему элект­рической трюмной сигнализации, сообщав­шую в ПЭЖ о появлении воды в трюмах.

Якорное устройство включало два ста­новых якоря Холла массой по 3500 кг и один запасной (2500 кг), а также носовые и кормовой шпили с электроприводом.

Рулевое устройство состояло из элект­рогидравлической рулевой машины (изго­товитель — зеленодольский завод № 340 имени А.М.Горького), полубалансирного руля и пяти постов управления. Рулевая машина находилась в румпельном отделе­нии, а в рулевом — штурвал ручной пере­кладки руля при отключенной рулевой ма­шине. Последняя работала от двух элект­рогидравлических насосов, установленных в румпельном и рулевом отделениях.

Крейсер проекта 26-бис имел два мотор­ных катера КС-26, два 16-весельных мотор­ных барказа, два шестивесельных яла и по одному четырехвесельному и шестивесель­ному спасательному вельботу. Катера раз­мещались на кильблоках на площадке кор­мовой надстройки, а барказы, шестерка и четверка — на верхней палубе и полубаке. Одна шестерка и вельбот располагались побортно на поворотных шлюпбалках в кор­мовой части верхней палубы. Для спуска и подъема барказов и шлюпок служили два самолетно-барказных крана, а для мотор­ных катеров — грузовая стрела.

Жилые, общественные, бытового обслу­живания, пищеблока, медицинского назна­чения и санитарно-гигиенические помеще­ния — такие же, как у крейсеров проекта 26.

Численность экипажа из-за установки дополнительного зенитного вооружения увеличилась. При вступлении в строй на «Максиме Горьком» насчитывалось 56 че­ловек начсостава, 159 младших команди­ров, 682 краснофлотца — всего 897 чел.

По мере дальнейшего усиления зенит­ной артиллерии, установки радиолокаци­онных станций и другого оборудования, штат экипажа вырос еще больше. К 1944 году на «Максиме Горьком» находилось 963 человека, на «Молотове» — 863. Двухъярусные койки в кубриках пришлось заменять трехъярусными.

 

Запасы жидких грузов (данные для крейсера "Калинин"), т,

Котельная вода .................................................317

Мытьевая вода ..................................................120

Питьевая вода .....................................................90

Масло турбинное ............................................... 23