Wundefwaffe

Флотские миноносцы типа 1939

 

После прекращения разработки проек­та эскадренного миноносца типа 38В не­мецкие конструкторы приступили к созда­нию нового корабля, призванного стать «прислугой на все» («Прислуга на все», или «Черные подмастерья» («Schwarze Gesellen») — прозвище мореходных мино­носцев, укоренившееся у моряков германского флота еще в годы Первой мировой войны). Основные направле­ния работ сводились к усилению вооруже­ния, повышению мореходности и надежно­сти силовой установки. Первоначально планировалось вооружить будущие мино­носцы, по размерам приближавшиеся к эсминцам, тремя-четырьмя 127-мм оруди­ями. Последние, однако, не могли вести зенитный огонь, а флот настаивал на уни­версальном главном калибре. Поэтому пришлось вернуться к испытанным 105-мм установкам.

13 сентября 1939 года было подписано техническое задание, включавшее в себя следующие пункты:

1)  основные задачи —   противолодоч­ная, противовоздушная и противоминная оборона крупных надводных кораблей;

2) второстепенные задачи — траление, разведка, поиск подводных лодок, сопро­вождение конвоев, дозорная служба и обеспечение действий Люфтваффе (!);

3) операционная зона — Балтийское и Северное моря;

4)  артиллерийское вооружение —   че­тыре 105-мм орудия С/32, два спаренных 37-мм автомата С/30;

5) торпедное вооружение — как на типе 1937;

6)  силовая установка —   эшелонная; скорость —   35 уз., дальность плавания 2400 миль 19-узловым ходом.

Иными словами, в отличие от минонос­цев типов 1935 и 1937, задумывавшихся как «супер-шнелльботы», новые корабли соз­давались для действий в составе флота и были выделены в особый подкласс «флот­ских миноносцев» (Flottentorpedo-boote). Союзники условно назвали их Тип «Эльбинг» (позже это название перекочевало в военно-историческую литературу).

По сравнению с предшественниками, у миноносцев типа 1939 значительно вырос­ли водоизмещение (на 65%) и размеры, да и визуально они казались гораздо крупнее, поскольку отпала потребность в низком силуэте. В целом корабли выглядели пропор­циональными и красивыми.

Полное водоизмещение по проекту на февраль 1940 года составляло 1668 т, с гру­зом из 50 мин на борту оно возрастало до 1733 т. Прочность корпуса рассчитывалась исходя из водоизмещения в 1750 т — под­разумевалось, что это значение не будет пре­вышено. Для улучшения мореходности вы­соту борта довели до британского стандар­та — теперь она составляла 1/20 длины ко­рабля. Корпус, как и на ранних типах, сохра­нил продольную схему набора, но был уси­лен; водонепроницаемые переборки делили его на 13 отсеков. Конструкция корпуса ко­раблей второй группы (начиная с Т-31) име­ла некоторые отличия, вызванные обстоя­тельствами военного времени. Внешне это проявилось в отсутствии излома в носовой части.

«Изюминкой» проекта стало эшелонное размещение силовой установки, никогда ра­нее не применявшееся на немецких эсмин­цах и миноносцах. Две группы машинно-ко­тельных отделений занимали V — VI и VIII — IX отсеки, между ними в VII отсеке рас­полагались артиллерийский и торпедный погреба, помещение вспомогательного кот­ла и торпедного компрессора. Такая схема существенно повышала живучесть. Сама энергетическая установка практически не претерпела изменений, по сравнению с предшественниками, и включала четыре высоконапорных котла Вагнера и два турбозубчатых агрегата. Удельная масса сило­вой установки составляла 11,765 кг/л.с., удельный расход топлива — 0,57 кг/л.с.ч. Сохранение мощности на том же уровне, что и на меньшем по размерам типе 37, при ро­сте водоизмещения привело к снижению скорости на два узла даже «на бумаге». При 1450-тонном «конструктивном» водоизме­щении (корабль полностью укомплектован, но с 1/3 запаса топлива и без котельной воды) максимальная скорость должна была составлять 34,5 уз. при 32 000 л.с. Элект­роэнергию вырабатывали турбогенератор мощностью 160 кВт, находившийся в носо­вом машинном отделении, и три (два на Т-31 и последующих кораблях) дизель-генерато­ра по 80 кВт, занимавшие отдельное поме­щение позади кормового МО.

К июлю 1941 года в проект внесли неко­торые изменения, учитывавшие опыт вой­ны. Был усилен корпус, численность эки­пажа со 154 человек доведена до 166 (что, впрочем, не оказалось пределом) и, самое важное, запас топлива увеличен с 300 до 393 т. Полное водоизмещение выросло до 1776 т (1841 т с минами на борту), скорость упала до 33 уз. В ходе службы выяснилось, что вспомогательные механизмы, особен­но скоростные турбонагнетатели, отбира­ют на себя большое количество пара из ос­новной магистрали. Котельные отделения не могли обеспечить турбинам необходи­мое количество пара высокого давления, поэтому на практике максимальный ход не превышал 31 уз., а в течение продолжи­тельного времени — 28,5 уз. Для дости­жения экономической скорости требова­лась мощность машин 4300 л.с. вместо ожидавшихся 3940 л.с. Результатом стало некоторое снижение дальности плавания, составившей на практике 2085 миль на 19 узлах и 765 миль полным ходом.

Благодаря значительно усиленному ар­тиллерийскому вооружению, флотские ми­ноносцы типа 39 превратились в универ­сальные корабли. Главный калибр состо­ял из четырех 105-мм орудий SK С/32 с увеличенным до 70° углом возвышения. Одно орудие располагалось в носу, два — в корме, четвертое — в средней части. Последнее имело ограниченный сектор стрельбы, что послужило одним из немно­гих поводов для критики проекта. Зенитное вооружение также было усилено и включа­ло в себя четыре 37-мм автомата SK С/30 в спаренных установках LC/30, стоявших побортно у второй трубы; счетверенный 20-мм «фирлинг», удачно располагавшийся выше орудия №3 и имевший почти круговой об­стрел (головной Т-22 вышел на испытания без него, но затем автомат был установ­лен), и два одинарных 20-мм автомата, на­ходившихся на крыльях мостика. Их допол­няли два 13,2-мм пулемета и два стандарт­ных пулемета MG34 винтовочного калиб­ра. Система управления огнем оставалась примерно такой же, как на эскадренных ми­ноносцах. На верхнем мостике находился 3-метровый дальномер, связанный с ПУАО, расположенным в X отсеке на платформе по левому борту. Основными недостатка­ми системы была невозможность управле­ния зенитным огнем, а также отсутствие второго дальномера для кормовой группы орудий.

Традиционно миноносцы имели обору­дование для минных постановок и могли принимать до 50 мин типа ЕМС. Выход в море с минами на борту допускался при волнении моря не выше четырех баллов, при этом в цистернах должно было нахо­диться не менее 50% топлива, а орудие №4 не могло использоваться.

Что касается противолодочного воору­жения, то оно было довольно слабым и включало гидроакустическую станцию, че­тыре бомбомета и два кормовых бомбо­сбрасывателя с небольшим запасом глубин­ных бомб. Поскольку корабли начали всту­пать в строй в 1942 году, их изначально оснащали радиолокационными станциями FuMO 21 (размер антенны 2x4 м, рабочая частота 368 МГц, длина волны излучения 81,5 см, эффективная дальность обнару­жения — до 10 миль) и гидроакустически­ми навигационными системами NHG.

Отличные характеристики проекта про­извели впечатление на командование фло­та, и оно намеревалось заказать серию из 39 единиц, отменив строительство мино­носцев предыдущей серии. 10 ноября 1939 года первые девять кораблей, получившие строительные номера S1481 — S1489, были заказаны фирме «Шихау» в Эльбинге. Заказ на Т-31 — Т-48 собирались передать концерну «Дешимаг», а на Т-49 — Т-52 — фирме «Германия верфт» (Киль). Подряд­чик для Т-53 — Т-60 на первых порах не оговаривался. Война нарушила эти планы. Уже 6 октября 1939 года Т-37 — Т-60 из программы исключили. Вследствие загру­женности верфей, недостатка материалов, а также квалифицированных рабочих, за­каз на Т-31 — Т-36 был задержан до 20 января 1941 года, причем его передали «Шихау». До конца 1942-го в строй вошло всего четыре флотских миноносца, еще пять построили в 1943-м и шесть — в 1944-м, последний сдали всего за полгода до по­ражения Германии.

Военные модернизации миноносцев типа 39 были направлены на усиление зе­нитного вооружения и усовершенствование радиолокационных средств. К концу 1942 года на фок-мачте Т-22 появились дипольные антенны пассивного детектора FuMB 4 «Суматра»: одна — почти над козырь­ком дымовой трубы, вторая — на перед­ней части кронштейна радара. Позже их сняли и перенесли на позицию чуть ниже «вороньего гнезда» на фок-мачте, развер­нув в направлении носа, кормы и каждого из бортов. На топе фок-мачты монтировал­ся радиолокационный детектор FuMB 3 «Бали». Так оборудовались все корабли, а некоторые дополнительно несли антенну радара «Хохентвайль» на месте кормово­го прожектора.

В январе — феврале 1944 года мино­носцы 4-й флотилии (Т-22, Т-23, Т-24 и Т-27) оснастили детекторами FuMB 7 «Наксос» и FuMB 8 «Ванц G», а также двухмет­ровыми дальномерами вместо кормо­вого прожектора. Все они, а также Т-31 из 6-й флотилии получили еще по два 20-мм «фирлинга» на крылья мостика. К тому вре­мени одинарные автоматы на мостике ос­тальных миноносцев были заменены спа­ренными, кроме того, на некоторых еще пара 20-мм автоматов устанавливалась на небольших платформах перед рубкой.

По программе «Барбара» флотским ми­ноносцам предполагалось нести следую­щее зенитное вооружение:

— 2 спаренных 20-мм автомата LM/44 побортно перед носовой надстройкой;

— 2 одинарных 37-мм автомата 43М на крыльях мостика;

— 2 спаренных 37-мм автомата М/42 вместо кормового «фирлинга»;

— 2 спаренных 37-мм автомата М/42 вместо прежних С/30;

— 2 спаренных 20-мм автомата LM/44 побортно на минных рельсах.

К тому времени в строю оставались лишь пять миноносцев (Т-23, Т-28, Т-33, Т-35и Т-36) и маловероятно, что какой-либо из них прошел модернизацию в полном объеме. Например, Т-35 получил два 37-мм автомата на верхний мостик и два спаренных 20-мм на нижний; а Т-36— только две 20-мм «спарки» перед носовой надстройкой.