Wundefwaffe

 

Описание конструкции

 

Корпус

 

Сторожевые корабли проектов 2, 4 и 39 почти не имели отличий. По архитек­туре это были типичные миноносцы с полубаком, одноярусной надстройкой, двумя мачтами и двумя трубами, силуэ­том напоминавшие укороченные эсмин­цы типа «Новик».

Клепаный корпус имел полубак и одну непрерывную по всей длине главную (верхнюю) палубу. От цепного ящика до первого котельного отделения и от кор­мового машинного отделения до румпельного простиралась платформа (жи­лая палуба). Корпус отличали острые обводы с коэффициентами: общей пол­ноты — 0,44, полноты мидель-шпанго­ута — 0,69 и грузовой ватерлинии — 0,67.

Система набора смешанная: в сред­ней части (между 20-м и 108-м шп.) — продольная с длиной шпации 1000 мм, в оконечностях — поперечная со шпаци­ей 500 мм. В районе отсеков главной энергетической установки на протяже­нии 45 шпангоутов (22,5 м) шло двойное дно. Высота борта на миделе и в корме составляла 3,6 м, в носу — 6,1 м. На­чальная метацентрическая высота по проекту при нормальном водоизмеще­нии составляла 0,71 м, погибь верхней палубы — 0,3 м.

Для ответственных связей корпуса, включая набор и часть листов наружной обшивки, использовалась сталь 2-й ка­тегории (марки 5 повыш., с временным сопротивлением 56 — 60 кг/мм и отно­сительным удлинением 18%), для ос­тальных конструкций — мягкая судост­роительная сталь 3-й категории (марки 3 норм., с временным сопротивлением 38 — 45 кг/мм и относительным удлине­нием 22%). Впервые успешно были при­менены уголки для ребер жесткости.

Для защиты от коррозии оцинковыва­лись листы наружной обшивки, настил палубы полубака, верхней палубы в от­крытых местах, жилой палубы с карлингсами и бимсами, нижняя часть по­перечных переборок на 1 м выше флоров и стойки на той же высоте, днище­вой набор, второе дно, шпангоуты от вертикального киля до жилой палубы, фундаменты главных механизмов и кот­лов, цистерны и теплые ящики, цепной ящик и дельные вещи. Не случайно эти корабли за цвет корпусов до окраски ра­бочие называли «серебряными». Оцин­ковка давала экономию металла — масса «голого» (не насыщенного) корпуса составляла лишь 30% от водоизмеще­ния. Толщина наружной обшивки равня­лась всего 4 мм, днищевых листов — 5 мм и не имела запаса на коррозию. Остальные элементы конструкции были еще тоньше: настил палубы полубака — 2,5 — 3,5 мм, верхней палубы — 3 — 5 мм, жилой — 2,5 мм, второго дна — 3 мм, главных поперечных переборок — 2 — 3 мм, надстройки — 2,5 мм. Боевая рубка на полубаке изготавливалась из маломагнитной противопульной стали толщиной 6 мм.

Главные поперечные переборки раз­деляли корпус на 15 водонепроницаемых отсеков. Всего в составе корпуса имелось 57 непроницаемых контуров (помещений). По проекту при затопле­нии двух любых смежных отсеков СКР должен был оставаться на плаву и не терять остойчивости. Впервые в отече­ственном военном кораблестроении бы­ли предъявлены требования газонепро­ницаемости к закрытым помещениям корабля. В 1936 году СКР «Циклон» для испытаний общей прочности корпуса был поставлен в доке сначала на две опоры, а затем — на одну.

 

Мореходность и маневренность

 

Сторожевые корабли типа «Ураган» предназначались для Балтийского и Черноморского флотов. Поэтому их мо­реходности не уделялось достаточного внимания. На короткой волне более трех баллов они черпали воду носом, несмотря на наличие полубака. На длинной волне нос сторожевика в воду не зарывался, а благодаря развалу бор­тов не заливалась и палуба полубака.

При очень сильном волнении бортовая качка достигала 45°. Постоянный диф­ферент на нос (конструктивный недо­статок СКР типа «Ураган») ухудшал мо­реходность корабля.

Сторожевики имели избыточную ос­тойчивость и вследствие этого очень стремительную качку. Моряки, послу­жившие на них, становились настоящи­ми морскими волками.

Если для Балтики и Черного моря мо­реходность кораблей можно было счи­тать удовлетворительной, то для север­ного и дальневосточного театров она оказалась недостаточной. Адмирал Н.Г.Кузнецов, командовавший в 1939 го­ду Тихоокеанским флотом, вспоминал: «Бывало, сторожевик едва достигнет за­лива Петра Великого, как его уже броса­ет с борта на борт. А ведь им приходи­лось плавать в штормы и заходить да­леко от базы. Однажды погода застави­ла наш сторожевик вернуться в базу. «Почему медлите с поворотом?» — спросил я командира. «Выбираю более удобный момент, а то и перевернуться можем».

К примеру, «Бурун» (ТОФ) не смог про­извести постановку мин при волнении моря в 4 балла. На «Смерче» (СФ) в шторм образовались трещины в наруж­ной обшивке: в районе 33-го шп. — дли­ной около 2,5 м, а на 42-м шп. — длиной около 2 м. Оба повреждения корпуса пришлись ниже ватерлинии.

В отчете штаба СФ по использованию боевой техники за 1944 год отмечалось, что при волнении 6 баллов и выше воз­можна деформация корпусов СКР про­екта 2 и повреждение корабельных уст­ройств. Поэтому мореходность их была ограничена 6 баллами. В то же время сторожевые корабли типа РТ (воору­женные траулеры) выдерживали 10-балльное волнение без повреждений.

Диаметр циркуляции при угле пере­кладки руля 15° и скорости 14 уз. состав­лял 2 кбт («Тайфун») и при 25 и 18 уз. — 0,75 кбт («Туча»).

 

Вооружение

 

Артиллерийское вооружение вклю­чало два созданных специально для ми­ноносцев и эсминцев 102-мм (4-дюймо­вых) орудия с длиной ствола 60 калиб­ров на станке Металлического завода. Их серийное производство разверну­лось на Обуховском заводе во второй половине 1909 года. В следующем году все балтийские эсминцы типа «Доброволец» вступили в кампанию, имея на вооружении по две такие системы. Строившиеся корабли типа «Новик» по­лучали по три-пять четырехдюймовок, что гарантировало им огневое превос­ходство над зарубежными эсминцами.

Орудие состояло из внутренней тру­бы, которая по всей длине скреплялась тремя цилиндрами, надетыми в горячем состоянии. На казенную часть, также го­рячим, надевался кожух. На него навин­чивался казенник. Орудие имело гори­зонтально-скользящий клиновой затвор с полуавтоматикой (при откате открыва­ние затвора обеспечивалось посредст­вом экстракции стреляной гильзы), что позволило довести техническую скоро­стрельность до 12 — 15 выстр./мин (практическая — 10 выстр./мин). Длина отката — 711 мм. Компрессор гидравли­ческий, накатник пружинный. Первые ус­тановки на станке Обуховского завода имели углы возвышения -6° — +20°. В 1916 году был принят станок Металличе­ского завода, обеспечивающий углы воз­вышения от -10° до + 30°. Установка бы­ла открытая, без щита. Углы обстрела орудий: носового — от 0° до курсового угла 150° на оба борта, кормового от 15° (после установки зенитного орудия меж­ду кормовым мостиком и установкой ГК № 2, а также пулеметов на кормовом мостике, это значение увеличилось до 25° — 30°) до 180° на оба борта.

Боезапас — унитарный патрон весом 30 кг со снарядом весом 17,5 кг и гиль­зой с зарядом весом 7,5 кг. В боекомп­лект орудия входили снаряды: фугас­ный, осколочно-фугасный, практичес­кий, шрапнель, ныряющий, осветитель­ный беспарашютный. Начальная ско­рость фугасного снаряда при массе за­ряда 5,2 кг — 823 м/с. Наибольшая до­сягаемость — 88 кбт (16,3 км).

Боекомплект по проекту — 400 патро­нов (по 200 на орудие) — 320 фугасных, 30 ныряющих, 50 шрапнелей. Фактичес­ки это количество для разных кораблей и условий их эксплуатации отличалось от проекта. Так, на черноморских и бал­тийских СКР его довели до 407; на севе­роморских в 1941 году было 380 снаря­дов, а в 1944-м — 300 штатных и 100 в перегруз. Для хранения боеприпасов служили два артиллерийских погреба (в носу и корме), расположенные непо­средственно под орудиями. Подача па­тронов к носовому орудию обеспечива­лась элеватором и вручную — тремя совками, к кормовому — только совка­ми. Погреба имели систему орошения и затопления, штоки клапанов затопления выводились на палубу.

В кранцах первых выстрелов, нахо­дившихся рядом с орудиями, хранилось по 5 — 6 снарядов на орудие.

Установленные на сторожевых кораб­лях типа «Ураган» 102-мм орудия хоро­шо зарекомендовали себя в период Ве­ликой Отечественной войны. Правда, их слабым местом была полуавтоматика и неудачная конструкция спускового при­способления — ручной, а не ножной спуск.

Длительный перерыв в производстве морской артиллерии привел к утрате в этой отрасли квалифицированных кад­ров, потере практического опыта, отста­ванию от мирового уровня в области промышленных технологий. Руководст­во артиллерийского управления ВМФ и конструкторы зачастую пренебрегали дореволюционным опытом и вместо со­здания новых образцов на базе уже имевшихся шли другим путем. Скажем, вместо дальнейшего совершенствования удачной 102-мм установки началась разработка орудия, имевшего ранее не существовавший в русском флоте ка­либр 100 мм.

В конце 1930 года УВМС выдало заказ заводу «Большевик» на создание нового 102-мм зенитного орудия. Но в сентябре следующего года дало указание перейти на 100-мм калибр. К середине 1930-х го­дов на этом предприятии разработали 100-мм неуниверсальную палубную ар­тиллерийскую установку Б-24, предназ­наченную для вооружения надводных кораблей, подводных лодок и береговых батарей. Ее модификации отличались длиной ствола; вариант для надводных кораблей имел обозначение Б-24-БМ.

Опытный образец Б-24-БМ появился в 1938 году. Он представлял собой палуб­ную установку со скрепленным стволом длиной 56 калибров, горизонтальным клиновым затвором, гидравлическим тормозом отката и пружинным накатни­ком. Горизонтальное и вертикальное на­ведение осуществлялось с помощью ручных механических устройств. Углы возвышения составляли от -5° до +45°, что позволяло вести стрельбу по мор­ским и береговым целям, а также по низ­колетящим самолетам. Установка имела коробчатый щит из противопульной бро­ни толщиной 7 мм, а с 1939 года — обте­каемый щит толщиной 8 мм.

Орудия Б-24-БМ устанавливались на некоторые сторожевые корабли с 1942 года вместо 102-мм орудий при капи­тальных ремонтах и модернизациях. До конца войны ими перевооружили «Ура­ган», «Смерч» (СФ), «Тучу», «Тайфун» и «Вихрь» (КБФ) (По некоторым данным, СКР проекта 39 («Снег» и «Ту­ча») вступили в строй уже с орудиями Б-24-БМ. Более подробно об этом рассказывает статья историка В.В.Ярового «Еще раз о сторожевых кораблях типа «Ураган», размещенная в Интернете (http://vmk.vif2.ru/ fleets/Russia/SKR_Uragan/article.html). — Прим. ред.).

В конце 1933 года высшее политичес­кое руководство страны поставило пе­ред управлением кораблестроения Морских сил РККА задачу обеспечения перехода артиллерии флота на динамореактивные (безоткатные) пушки Л.В.Курчевского с применением орудий крупных калибров на небольших кораб­лях. Для эсминцев предназначались 305-мм орудия, для сторожевых кораб­лей — 152-мм.

В январе 1934-го на СКР «Шторм» (ЧФ) для проведения корабельных ис­пытаний установили 152-мм орудие. Его разместили в корме. Было произведено несколько выстрелов. Но работы по динамореактивным орудиям вскоре пре­кратили, пушки с кораблей сняли, а изо­бретателя репрессировали.

Управление стрельбой осуществля­лось с помощью модернизированной си­стемы Гейслера, разработанной еще в 1911 году и устанавливавшейся на всех линкорах, крейсерах и эсминцах типа «Новик». Она была надежной и компакт­ной. Дистанция до цели определялась с помощью 9-футового дальномера (база 2745 мм) английской фирмы «Барр и Струд», который размещался на ходо­вом мостике на банкете. В ходе ремон­тов его заменяли на отечественный по­лутораметровый ДМ-1,5.

По мере освоения промышленностью выпуска современных приборов управ­ления стрельбой ими снабжались и сто­рожевики. Так, в 1944 году на «Туче» и «Тайфуне» установили приборы управ­ления артиллерийской и торпедной стрельбой типа «Мина».

Для освещения целей в ночное время на кормовом мостике был установлен боевой дуговой 75-см прожектор систе­мы «Сперри», который вскоре заменили на отечественный двухламповый МПЭ-Э7.5 с рефлектором диаметром 75 см. При модернизации 75-см прожек­торы заменялись на 60-см МПЭ-Э6-02. Но в ходе боевых действий эти прожек­торы не применялись, а на «Грозе» и «Шквале» их вообще сняли.

Зенитное вооружение. В России пер­вое орудие для борьбы с самолетами противника — 76,2-мм зенитная уста­новка системы Ф.Ф.Лендера — появи­лось в 1915 году. Оно имело хорошие характеристики и состояло на вооруже­нии флота вплоть до Великой Отечест­венной войны, но из-за большого веса (1,3 т) не подходило для СКР. В 1916 го­ду была разработана 63,5-мм аэропуш­ка, однако она получилась неудачной и в серию не пошла. В самом конце Пер­вой мировой Обуховский завод освоил выпуск 37-мм автоматов системы «Мак­сим». Они не прошли полноценных ис­пытаний, но в 1918 — 1919 годах от­правлялись на речные и озерные фло­тилии. При испытаниях в 1925 году на эсминце «Петровский» (МСЧМ) эта сис­тема давала сплошные осечки после первых трех выстрелов.

Единственным подходящим для СКР вариантом стал автомат Виккерса. Не­сколько десятков таких артустановок для вооружения кораблей БФ и ЧФ были заказаны в 1914 году в Англии. В 1928 году на заводе «Большевик» их 40-мм стволы заменили на 37-мм. Перестволение произвели с целью увеличения на­чальной скорости. Опытный образец был испытан в сентябре 1928 года. Он имел предельный угол возвышения — 75°. Досягаемость по высоте должна бы­ла составить 21,5 кбт (4 км), дальность стрельбы по горизонту — 43 кбт (8 км), скорострельность около 200 выстр./мин, питание ленточное, по 25 патронов в ленте.

Проектом предусматривалась уста­новка на сторожевые корабли четырех 37-мм автоматов с боекомплектом 4000 снарядов. В том же году заводу № 8 вы­дали заказ на 50 37-мм автоматических пушек, которые получили заводской ин­декс 11-К. Ими планировалось воору­жить линкоры, крейсера и т.д. Однако завод не справился с заказом, за четы­ре года изготовили лишь пять орудий, но ни одно из них не было принято за­казчиком.

В 1934 году на вооружение ВМС РККА поступила полуавтоматическая 45-мм универсальная пушка 21-К, ставшая до начала 1940-х годов основным зенит­ным орудием малого калибра. Как зе­нитное орудие она отличалась низкой (25 — 30 выстр./мин) скорострельнос­тью, примитивным прицелом, малой скоростью наводки. Работа наводчика при больших углах возвышения была затруднена, поскольку прицел при этом значительно опускался относительно палубы. На сторожевые корабли уста­навливалось 3 — 4 таких орудия в диа­метральной плоскости, на местах, где по проекту должны были размещаться 37-мм автоматы образца 1928 г. Бое­комплект составлял 3000 — 4000 выст­релов, по 1000 на ствол.

 

Основные характеристики артиллерийских систем

Орудие (пулемет)	Б-102	Б-24-БМ	21-К	70-К	ДШК	«Кольт-Браунинг»
Количество стволов	1	1	1	1	1	2
Калибр, мм/ длина ствола, клб	101,6/60	100/56	45/46	37/67,5	12,7/79	12,7/62,2
Тип ствола	Скрепленный	Свободная труба	Свободная труба	Моноблок	Моноблок	Моноблок
Полная длина ствола/ длина лейнера (свободной трубы), мм	6286	5795/5350	2072,5/1975	2510	1622	—
Число нарезов	24	40	16	16	8	—
Глубина нарезов, мм	1,02	1,5	0,5
Объем каморы, дм2	7,56	7,98	0,5	0,267	—	—
Макс.давление, кг/см2	2480	3100	2650	2800	3200	—
Дульная энергия, тм	604	644	41	30	1,9	—
Живучесть ствола при боевом заряде, выстрелов	800	800	4000	1500	10000	—
Тип затвора	Клиновой горизонтальный	Клиновой горизонтальный	Клиновой вертикальный	Клиновой вертикальный	Цилиндрический	—
Выстрел	Унитарный	Унитарный	Унитарный	Унитарный	Патрон	Патрон
Масса снаряда (пули)/ патрона, кг	17,5/30	15,8/30	1,41/2,32	0,732/1,496	0,052/0,135	0,0376/—
Подача	Ручная	Ручная	Ручная	Ручная (обойма на 5 патронов)	Ручная (лента на 50 патронов)	Ручная (лента)
Углы возвышения, град.	-10° +30°	-5° +45°	-5° +85°	-10° +85°	-34° +85°	-10° +90°
Досылка	Ручная	Ручная	Ручная	Досылатель пружинный	—	—
Начальная скорость снаряда, м/с	823	895	760	880	840	914
Дальность стрельбы, км	16,1	22,2	9,5	8,4	3,5	5,4
Досягаемость по высоте, м	—	—	6000	5000	2400	—
Техническая скорострельность, выстр./мин	12	12	25—30	150	250	400x2
Масса, кг. качающейся части общая	3950 5700	4010 7740	203 507	555 1350	40 195	993 1310
Расчет, человек	7	5	3	5	1	1

 

В первых же боях выявилось, что 45-мм орудие располагалось между 102-мм ору­дием и боевой рубкой так неудобно, что мешало стрельбе пулеметов, глушило расчет, выводило из строя приборы, уста­новленные на мостике, рвало обвесы.

В 1943 году на вооружение приняли модернизированные полуавтоматы 21-КМ с длиной ствола 68 калибров. Они имели улучшенные баллистические характеристики, более совершенную автоматику. Однако скорострельность оставалась прежней. На некоторых СКР ими заменили пушки 21-К.

С 1940 года на флот начали поступать 37-мм автоматические морские зенит­ные орудия 70-К с длиной ствола 67,5 калибров. Это была палубная установка с ручными приводами наведения. Пита­ние автомата было непрерывное, с по­мощью отдельных обойм на пять патро­нов. Стрельба велась очередями (из-за воздушного охлаждения ствола длина непрерывной очереди не превышала 100 выстрелов). Первые установки бы­ли открытыми, затем их стали снабжать броневыми щитами толщиной 6,5 мм для защиты расчета. Во время войны автоматы 70-К устанавливались на все корабли, включая сторожевые, — ими заменялись 45-мм полуавтоматы 21-К.

По проекту зенитная артиллерия СКР дополнялась тремя крупнокалиберными пулеметами. Но поскольку к их созда­нию отечественная промышленность еще не приступала, корабли вооружили двумя 7,62-мм пулеметами М-1 (систе­мы «Максим»). Их установили по бор­там у носовой надстройки. В боекомп­лект входило 4000 патронов, по 2000 на пулемет.

С 1938 года они заменялись 12,7-мм пулеметами ДШК, созданными для борьбы с защищенными броней боевы­ми машинами и самолетами. ДШК был надежен и прост в эксплуатации, а его 12,7-мм пуля с расстояния 500 м проби­вала 15-мм броню. Но быстро перевооружить все корабли новыми пулемета­ми не удавалось. Так, например, на СКР «Пурга» сохранялось два М-1 до самой его гибели в сентябре 1942 года.

В годы войны на сторожевики стави­лись получаемые по ленд-лизу 20-мм автоматические зенитные орудия систе­мы «Эрликон» и пулеметы «Кольт-Брау­нинг». Первые имели один ствол, угол возвышения 85°, досягаемость по гори­зонтали — 7 км, по вертикали — 4 км. Спаренные «кольт-браунинги» оснаща­лись водяным охлаждением стволов.

Зенитное вооружение продолжало со­вершенствоваться в течение всей вой­ны. В 1943 году были утверждены новые нормы средств ПВО кораблей советско­го ВМФ. СКР типа «Ураган» должны бы­ли иметь три 37-мм автомата и шесть стволов 12,7-мм пулеметов. На «Штор­ме» (ЧФ) в том же году стояли два 21-КМ, три 37-мм 70-К (за счет снятых бомбо­метов), два ДШК и один «Кольт-Брау­нинг». «Туча» (КБФ) в 1944-м была во­оружена тремя ДШК и тремя «кольт-браунингами» — всего девятью 12,7-мм стволами. На «Вьюге» (ТОФ) в 1945-м вместо одного ДШК установили автомат «Эрликон». К концу войны пулеметы ДШК и «Кольт-Браунинг» заменялись спаренными ДШКМ.

Артиллерийское вооружение кораб­лей могло использоваться с нормаль­ной скорострельностью при углах крена до 12°, а с пониженной скорострельнос­тью при крене до 20 — 25°. Время при­ема боезапаса — 3 часа. Приборов уп­равления зенитным огнем СКР не име­ли. Стрелковое вооружение включало 2 пулемета ДП, 4 автомата ППШ, 20 вин­товок Мосина, 7 револьверов.

Минно-торпедное вооружение СКР состояло из одного трехтрубного торпед­ного аппарата калибра 450 мм образца 1913 года. Он имел механический и руч­ной приводы для горизонтальной навод­ки, возможность растворения крайних труб на угол до 7°, а также оснащался прицелом Герцика и автоматом-короб­кой, обеспечивающим последователь­ное выстреливание торпед. Масса ап­парата — 6350 кг, длина — 6051 и шири­на — 3000 мм; вес порохового заряда — 405 г. Скорость вращения ТА электромо­тором — 5°/с, вручную — 2°/с.

Боезапас включал три торпеды в ап­парате, запасных торпед не было. Пер­воначально это были торпеды 45-15, со­зданные еще в 1915 году, а в 1938-м на вооружение приняли торпеды 45-36Н. Боевые зарядные отделения торпед хранились в выгородке кормового артил­лерийского погреба.

Для управления торпедной стрельбой использовались прицелы Михайлова, которые стояли на крыльях мостика. Они позволяли решать торпедный треу­гольник и производить наводку, как ап­паратную, так и кораблем.

В 1944 году на «Туче» и «Тайфуне» установили приборы управления артил­лерийской и торпедной стрельбой типа «Мина».

По проекту корабли могли в перегруз принимать 40 мин образца 1908 — 1912 годов, или 32 образца 1926 года, или 40 минных защитников. Для них на палубе имелись минные рельсы и минные скаты в корме. Последние закрывались откид­ными площадками. В походном положе­нии мины крепились талрепами к рель­сам. При этом СКР получали значитель­ный дифферент на корму. СКР «Ура­ган», приняв 22 мины КБ-3, имел осадку кормой 5,49 м, форштевнем — 2,44 м.

Корабли с полным грузом мин не мог­ли использовать артиллерию и торпеды. А по мере установки нового вооружения количество принимаемых мин сокраща­лось до 24 (образца 1912 года) или 16 КБ-3.

Противолодочное вооружение по проекту состояло из 20 глубинных бомб по 130 кг в стеллажах у кормового мос­тика и торпедного аппарата. В 1933 году на вооружение флота поступили боль­шие (Б-1, массой 165 кг) и малые (М-1, массой 41 кг) глубинные бомбы. На СКР разместили по 20 таких бомб. Большие бомбы хранились в стеллажах в районе комового мостика, малые — в стелла­жах на корме. В первые же месяцы Ве­ликой Отечественной войны на корабли установили по два бомбомета БМБ-1.

Состав противолодочного вооружения изменялся в зависимости от театра бое­вых действий. На Черном море немец­кие подводные лодки появились только в 1943-м, а основным противником ко­раблей была авиация. Поэтому со «Шквала» и «Шторма» в 1942 году сня­ли бомбометы для установки дополни­тельного зенитного вооружения, а коли­чество бомб сократили до 10 больших и 10 малых.

В конце 1943 года СКР принимали уже 34 Б-1 и 20 М-1. Североморские сторо­жевики, основной задачей которых яв­лялось обеспечение ПЛО конвоев, не­сли увеличенный запас бомб: 20 Б-1 и 36 М-1; тихоокеанские «Метель» и «Вьюга» — 30 Б-1 и 20 М-1. Часть мин находилась в стеллажах и в тележках, часть — в кормовом артпогребе.

Противоминное вооружение. По проекту для защиты СКР от якорных мин предусматривались параван-тралы C-IV. Фактически же корабли получили на вооружение параванные тралы К-1 с депрессором (заглубителем). Параванный трал представлял собой одинарный двусторонний контактный трал, в кото­ром в качестве отводителя использо­вался параван К-1. При буксировке па­раваны отводили тралящие части в сто­роны и удерживали их ходовые концы на заданном углублении. Углубитель шел за кораблем на своем буксире, при­чем глубина его хода определялась длиной буксира. Параванный трал имел ширину захвата 180 м, заглубление 6 — 18м, скорость буксировки 12 — 22 уз. Размещались параваны-охранители К-1 на тележках у среза полубака.

На верхней палубе в кормовой части монтировалась тральная лебедка с па­ровым приводом и тральная вьюшка. Для спуска и подъема параванов и тра­лов служил кран с паровым приводом, расположенный в корме. При модерни­зации его заменили на новый кран гру­зоподъемностью 1,5 т с электродвигате­лями подъема и поворота, каждый мощ­ностью по 4,7 кВт.

Для защиты кораблей от неконтакт­ных мин в конце 1941 — начале 1942 го­да на кораблях смонтировали размагни­чивающие обмотки системы ЛФТИ.

Химическое вооружение и защита. Для маскировки кораблей предназнача­лись два комплекта дымаппаратуры — Да-1 и Да-2. Первая была паронефтяной и имела выхлоп через одну (ДА-1) или две (ДА-1 бис) дымовые трубы. Высота завесы 40 — 60 м. ДА-2 (во время ре­монта установили ДА-2М) — химическая (кислотная) аппаратура, в которой дым-вещество с помощью сжатого воздуха подавалось из баллонов к форсункам и распылялось в атмосферу. Все компо­ненты системы — четыре резервуара с дымвеществом емкостью по 124 л и два воздушных баллона (давление воздуха 15 атм.) — находились в румпельном от­делении. В резервуарах хранилось 850 кг вещества C-IV, которого хватало на 20 минут непрерывного действия или по­становку 6 — 8 дымзавес высотой 30 м. Запас вещества хранился в бочках (от двух до четырех) на палубе, каждая из которых вмещала 430 кг.

Для постановки дымовых завес слу­жили также 10 морских дымовых шашек МДШ, время горения каждой — 10 мин.

В качестве противохимической защи­ты проектом предусматривалось газо­убежище в носовом кубрике, но из-за от­сутствия компактных фильтровентиляционных установок от системы коллективной противохимической защиты на СКР пришлось отказаться.

Комплекты защитной одежды имелись для всего экипажа: № 1 — 26 комплек­тов, № 2 — 20 и № 3 — 56. У личного со­става были также индивидуальные про­тивогазы. В случае заражения для обра­ботки наружных поверхностей корабли снабжались дегазационными вещества­ми: твердым — 0,25 т и жидким — 30 л.

 

Навигационные системы и средства связи

 

При вступлении в строй СКР I серии оборудовались одним ламповым длин­новолновым передатчиком типа РЛ-0,2 мощностью 0,2 кВт, с дальностью пере­дачи до 200 миль и одним приемником БЧ с диапазоном 300 — 1900 м.

На верхней палубе располагалась ра­диорубка (рубка дальней связи), вблизи которой находилось помещение «радиомашины», или радиоумформера, служившего для преобразования посто­янного тока в переменный. Шифрпост размещался под боевой рубкой рядом с каютами начсостава.

Состав средств связи постоянно об­новлялся по мере поступления на во­оружения новых образцов аппаратуры. Так, на корабли установили разработан­ную в 1931 году систему радиосвязи «Блокада-1», состоящую из радиопере­датчиков «Шторм-Б» (или «Шквал-Б») мощностью 1,5 кВт, работавшего в длин­новолновом и средневолновом диапазо­нах, и «Бухта-1» мощностью 0,005 кВт, работавшего в средневолновом и корот­коволновом диапазонах. Имелись также приемники «Дозор», «Куб-4», приемо­передатчик «Штиль-К» и УКВ радиоте­лефонная станция «Рейд».

При высадке десантных групп и кор­ректировочных постов использовалась переносная радиостанция типа РБ (РБМ).

Во время Великой Отечественной вой­ны сторожевые корабли имели следую­щий состав средств радиосвязи: радио­передатчик «Шквал-М» (ДВ, СВ, 0,5 кВт), приемники «Дозор», 1 — 2 комплекта 45-ПК-1, радиостанции УКВ «Рейд», пе­реносные радиостанции 6ПК.

Поскольку передатчики «Штиль-К» не могли взаимодействовать с радиостан­циями торпедных катеров, их в ходе вой­ны заменили на передатчики «Бухта-42». На некоторых кораблях дополнительно к «Шквалу-М» устанавливали передатчик «Бриз».

В период ремонтов для внутрикорабельной связи СКР оснащались кора­бельной АТС (КАТС10) и радиотрансля­ционной МКТУ «Узел-В».

Для светосигнальной и визуальной связи служили 45-см прожектор, уста­новленный на площадке фок-мачты, фонари системы Семенова, фонари си­стемы «Ратьер», стереотрубы, бинокли, сигнальные флаги и ракеты.

Радиолокационные станции на совет­ских сторожевых кораблях были англий­скими, типа 291 или 291-v, полученными по ленд-лизу. Дальность обнаружения ими воздушных целей на высоте 3000 м составляла 22 мили, дальность обнару­жения морских целей, в зависимости от их размеров, от 9 (крейсер) до 2,5 (ПЛ) миль. Потребляемая мощность до 100 кВт. На СКР «Зарница», который прохо­дил ремонт в 1947 — 1948 годах, уста­новили отечественную РЛС «Гюйс-1М», для ее размещения пришлось разгоро­дить штурманскую рубку.

На СКР проектов 2 и 4 отсутствовали приборы обнаружения подводных ло­док. На кораблях проекта 39 устанавли­вались шумопеленгаторные станции «Посейдон», обеспечивавшие опреде­ление пеленга на подводную лодку с точностью 6 — 10° на дистанции до 4 кбт летом и до 8 кбт — зимой. Использо­ваться они могли только на «стопе».

Во время ремонтов в годы войны на СКР устанавливались гидроакустичес­кие станции: британские «Асдик» (в со­ветском флоте получили обозначение «Дракон-128с» и «Дракон-134с»). Они имели дальность действия в режиме эхопеленгования 6 — 12 кбт с ошибкой по курсовому углу — 2°. Поиск ПЛ с по­мощью «Асдика» можно было произво­дить на ходу до 16 уз. Кроме импортных, устанавливались и отечественные стан­ции «Ультрафон» и «Тамир-2». Рубка гидроакустики размещалась в носовой части, в помещении шкиперской канце­лярии.

Штурманское вооружение состояло из трех-четырех 5-дюймовых (127-мм) маг­нитных компасов, а также секстанов, хронометров и прокладочного инстру­мента. Главный магнитный компас на высоком нактоузе стоял посредине хо­дового мостика, путевые компасы — ря­дом со штурвалами на мостике и в бое­вой рубке. Имелись также два шлюпоч­ных 75-мм магнитных компаса.

При капитальном ремонте на сторо­жевые корабли установили по одному комплекту гирокомпаса «ГУ марка 1», «ГУ марка 1 модель 2» или «ГУ марка III модель 2», имевшие до восьми репите­ров (четыре — на носовом мостике и по одному — в боевой рубке, штурманской рубке и в румпельном отделении) (Данные для СКР «Шторм»).

Первоначально корабли оснащались вертушечными лагами Уокера. Затем их постепенно заменили на электромеха­нические лаги «ГО марка III». Корабли первых серий снабжались механически­ми лотами Томсона. В конце 1930-х на вооружение стали поступать ультразвуковые эхолоты типов НЭЛ и ЭМС, позво­лявшие производить измерение глубин до 500 м (НЭЛ) или 1000 м (ЭМС) при скорости хода до 25 уз.

Для определения места по радиомая­кам служил радиопеленгатор «Строп» с диапазоном волн 200 — 3000 м, заме­ненный впоследствии на «Градус-К». Ан­тенна (рамка) радиопеленгатора разме­щалась на ходовом мостике позади фок-мачты. «Градус-К» имел неподвижную рамку и мог пеленговать сигналы в диа­пазоне волн 350 — 500 м с точностью

1,5°. Дальность приема сигналов радио­маяков достигала 100 — 150 миль.

 

Главная энергетическая установка

 

Сторожевые корабли типа «Ураган» имели двухвальную главную энергети­ческую установку (ГЭУ) с эшелонным размещением главных механизмов (ко­тел — турбина — котел — турбина) в че­тырех водонепроницаемых отсеках. Та­кая компоновка, а также побортная про­кладка главного паропровода и электро­кабелей, повышали живучесть ГЭУ.

Впервые в практике отечественного кораблестроения вместо тяжелых и гро­моздких низкооборотных турбин, соеди­ненных непосредственно с гребным ва­лом (как на ЭМ типа «Новик») примени­ли более легкие, экономичные и ком­пактные высокооборотные паровые тур­бины, вращавшие гребной вал через зубчатый редуктор.

Главный турбозубчатый агрегат (ГТЗА) состоял из двухкорпусной турби­ны смешанного активно-реактивного ти­па с одноступенчатым редуктором. В одном корпусе находилась турбина вы­сокого давления (ТВД), в другом — тур­бина низкого давления (ТНД) и турбина заднего хода (ТЗХ), размещавшиеся на одном валу.

ТВД имела частоту вращения ротора 8400 об/мин и состояла из одного двухвенечного колеса Кертиса и шести реак­тивных ступеней, ТНД (4200 об/мин) из девяти реактивных ступеней, ТЗХ (в од­ном корпусе и на одном валу с ТНД) со­стояла из двухступенчатого рабочего колеса и двух реактивных ступеней.

По результатам испытаний ГЭУ голо­вного корабля в проект ГТЗА I серии бы­ли внесены изменения, направленные на повышение надежности отдельных узлов (улучшена конструкция упорного подшипника, корневого сечения лопаток и т.д.). Модернизированные ГТЗА II се­рии установили на кораблях проекта 4. Для кораблей проекта 39 (II и IV серий) был разработан ГТЗА III серии. Все мо­дификации ГТЗА отличались только конструктивным исполнением отдель­ных узлов при неизменной мощности.

Турбины работали на перегретом па­ре. Проектная мощность одного ГТЗА составляла 3750 л.с при частоте враще­ния гребного вала 630 об/мин. Носовой ГТЗА работал на гребной вал правого борта, а кормовой — левого борта.

Трехлопастные бронзовые винты име­ли диаметр 1,5 м и шаг 2 м. Отработан­ный пар поступал в трехпроточные главные холодильники охлаждающей по­верхностью 172 — 176 м2. Главные хо­лодильники (конденсаторы) размеща­лись поперек корпуса корабля. В качест­ве воздушных насосов использовались два пароструйных эжектора производи­тельностью по 15 кг/ч сухого воздуха или 35 кг/ч смеси. Они обеспечивали в главных конденсаторах вакуум 93%.

Циркуляционный и конденсатный цен­тробежные насосы объединялись в еди­ный горизонтальный турбоагрегат. Это было сделано в целях экономии одного привода (турбины), а также объема ма­шинного отделения и уменьшения со­става вахты в МО. Агрегат имел привод мощностью 84 л.с., производительность циркуляционного насоса — 1265 т/ч при напоре 9,3 м вод.ст. (водяного столба), производительность конденсатного -20 — 25 т/ч при напоре 18м вод.ст. По одному такому агрегату стояло в каж­дом машинном отделении. Масляные насосы: два шестеренных для ГТЗА производительностью по 25 т/ч, по од­ному в МО и два вспомогательных пор­шневых по 10 т/ч. Масляные цистерны: две расходные (по одной в МО) объе­мом по 1,1 м3 на 1000 л каждая; две запасные цистерны емкостью 2,0 т, в носо­вом МО на 74,5 — 76,5 шп. правого бор­та, в кормовом МО на 83,5 — 87,5 шп. левого борта. Два теплых ящика (по од­ному в каждом МО) объемом по 1,5 м3, фильтрующее вещество: люфа (губка) и кокс.

Питательные насосы: один главный турбопитательный производительнос­тью 100 т/ч (спроектирован и изготовлен на ЛМЗ) при давлении 300 мм вод.ст. размещался в носовом МО; один вспо­могательный поршневой (системы Вортингтона) производительностью 40 т/ч размещался в кормовом МО.

Подогреватель питательной воды — один в носовом МО. Центробежные вен­тиляторы: один производительностью 9300 м3/ч при давлении 50 мм вод.ст. и мощностью электропривода 5,25 кВт в носовом МО; один производительнос­тью 6000 м3/ч при давлении 50 мм вод.ст. и мощностью электропривода 3,83 кВт — в кормовом МО.

Главные котлы — водотрубные, однофронтовые, с двухсторонним проходом газов, треугольного типа, паропроизводительностью 23 т/ч с параметрами пе­регретого пара: давление 21 атм., температура 280°С. Вертикальный петлевой пароперегреватель располагался за ма­лым конвективным (водогрейным) пуч­ком трубок. Поверхность нагрева одного котла — 278 м2. КПД котла — 68,5%, удельный расход топлива на полном хо­ду 0,572 кг/л.с.ч, удельный расход топли­ва на экономическом ходу — 0,87 кг/л.с.ч. Конструкция первого советского судового котла оказалась настолько удачной, что ее использовали как прото­тип для многих надводных кораблей бо­лее поздней постройки.

Дымоходы котлов выходили каждый в свою трубу. Отопление котлов осуще­ствлялось с помощью пяти форсунок производительностью около 400 кг/ч, к которым поршневыми нефтяными насо­сами подавался предварительно подо­гретый мазут.

Два подогревателя нефти с поверхно­стью нагрева по 4,6 м2 (имели по 40 тру­бок) размещались в носовом и кормо­вом КО. Три нефтяных поршневых насо­са системы Вортингтона производительностью по 3 т/ч при давлении 15 кг/см2 располагались по одному в котельных отделениях и один — в носовом машин­ном отделении.

Воздух в КО нагнетался двумя (по од­ному в КО) турбовентиляторами систе­мы «Вестингауз — Леблан» нормальной производительностью по 45 000 м3/ч при напоре 250 мм вод. ст. и мощности привода 70 л.с. На максимальном режи­ме производительность 50 000 м3/ч при 305 мм вод.ст. и 95 л.с.

На корабле имелся вспомогательный котел, обеспечивающий паром судовые механизмы. Он находился в носовом ко­тельном отделении у левого борта, его дымоход был выведен в носовую трубу.

Расход топлива в час (по проекту) на полном ходу (26 уз.) составлял 4 т, на экономическом (14 уз.) — 1,2 т; фактиче­ский: на малом ходу (8 уз.)— 1,1 — 1,2т, на среднем (12 уз.) 1,4 — 1,6 т, на пол­ном (16 уз.) 1,9 — 2,02 т, на самом пол­ном (20 уз.) 2,6 — 2,9 т и на 21,5 уз. — 4,0 т (данные по североморским СКР на 1944 год). Расход топлива на стоянке: летом — 0,7 т, зимой — 0,8 т. При запасе топлива 108 т СКР «Шквал» в 1944 году мог пройти 8-узловым ходом 900 миль за 112ч, 12-узловым — 982 мили за 81 ч, 16-узловым — 843 мили за 57 ч и 22-уз-ловым — 700 миль за 31 ч.

Запас топлива (флотский мазут марки «Ф») размещался в днищевых цистер­нах. Нормальный запас топлива (по про­екту) составлял 10 т, наибольший — 85 т. При вступлении головного корабля в строй он имел нормальный запас топли­ва (на 12 часов полного хода) 48 т и пол­ный — 112т. После ремонтов и модерни­заций корабли имели нормальный запас от 102 до 115 т, и полный от 116 до 125 т.

Для принятия топлива служил порш­невой нефтепогрузочный насос. Время приемки топлива — 15 — 20 т/ч.

Запас питательной (котельной) воды составлял 11 — 21 т. Она хранилась в днищевой цистерне (проекты 2 и 4) или бортовых цистернах (проект 39). Запасы питательной и питьевой воды пополня­лись от двух испарителей системы «Ро­берт Круг» производительностью в сутки: 24 — 25 т питательной и 2,5 т питьевой.

Время подготовки энергоустановки из холодного состояния — 2ч, экстрен­ное — 1ч.

Наибольшая контрактная скорость бы­ла установлена в 29 уз., экономическая (при работе одного котла) — 14 уз. Одна­ко ни один корабль контрактной скоро­сти не достиг. Головной «Ураган» на испытаниях развил 26 уз., остальные не дотягивали и до этого показателя. Спус­тя 10 лет после вступления в строй, в связи с износом механизмов, скорость значительно снизилась. «Тайфун» на приемных испытаниях показал 25,1 уз., но к 1940 году (перед капитальным ре­монтом) мог развить только 16 уз.

Даже у прошедших капремонт кораб­лей фактическая мощность ГЭУ и ско­рость хода снизились. «Шторм» на ис­пытаниях в 1932 году развил 25,9 уз. при 585 об/мин. Его наибольшая ско­рость на испытаниях после ремонта 1942 года составила 20,7 уз. при 520 об/мин и мощности турбин 4620 л.с., а в 1944-м более 18 уз. он уже не давал.

Эти показатели в 1944 году: «Вьюга» — 6290 л.с. при 620 об/мин, скорость наи­большая 23 уз., полная — 22; «Гроза» — соответственно 5700 л.с., 21 уз. и — 16 уз.; «Шквал» — 6270 л.с. и 20,8 уз. (наибольшая).

Проектом пост командира БЧ-5 не предусматривался, но при модерниза­ции на некоторых кораблях на шкафуте оборудовали пост энергетики БЧ-5 (на других СКР на этом же месте — каюту дежурного офицера).

 

Электрооборудование

 

Электрооборудование кораблей рабо­тало на постоянном токе напряжением 115 В. Все потребители на всех режи­мах, в том числе боевом, обеспечива­лись электроэнергией двумя турбогене­раторами ПСТ 24/14 завода «Электро­сила» мощностью по 30 кВт с турбинами производства Северной верфи или Харьковского электромеханического за­вода. Электрическая нагрузка в боевом режиме составляла 58,4 кВт, при стоян­ке под парами — 23,3 кВт, без паров — 10,4 кВт и во время съемки с якоря — 28,4 кВт.

На верхней палубе, в надстройке пе­ред носовой дымовой трубой, находи­лось «нефтединамо» (по терминологии того времени) — аварийный генератор постоянного тока мощностью 11 кВт с приводом от дизеля, работавшего на со­ляре, мощностью 20 л.с. при частоте вращения 800 об/мин производства Ижорского завода.

На кораблях проекта 39 его заменили на аварийный генератор П-15 мощнос­тью 18 кВт с приводом от дизеля М-52. При модернизации кораблей проектов 2 и 4 нефтединамо заменяли на дизель-генератор. На «Вьюге» стоял дизель-ге­нератор мощностью 30 кВт.

Во время ремонта на некоторых СКР на верхней палубе устанавливали гене­ратор постоянного тока мощностью 3 кВт с приводом от бензинового двигате­ля Л-6.

 

Судовые системы и вспомогательные механизмы

 

Пожарная система обеспечивала по­дачу забортной воды к пожарным рож­кам и к другим судовым системам. В по­жарную магистраль вода подавалась двумя трюмнопожарными насосами и одним электронасосом. Насосы системы Вортингтона производительностью по 25 т/ч при давлении 15 кг/см2 располага­лись в носовом и кормовом МО на левом борту. Электронасос НМГ производи­тельностью 10 т/ч при давлении 4 кг/см2 размещался в кубрике команды № 1 око­ло ДП. Все насосы принимали воду че­рез кингстоны, расположенные вблизи, и подавали ее в пожарную магистраль.

В котельных отделениях предусмат­ривались системы тушения пожара уг­лекислотой и паром. Кроме того, име­лись огнетушители.

Водоотливная система состояла из стационарных эжекторов (на разных кораблях различной производительности и различного количества), работающих от пожарной системы, приемных и отлив­ных патрубков. «Шторм» имел 6 эжекто­ров производительностью по 30 т/ч, «Гроза» — 16 эжекторов по 18 т/ч, «Вью­га» — 6 эжекторов по 15 т/ч.

Для пополнения запасов сжатого воз­духа устанавливался компрессор с па­ровым приводом производительностью 18 л/мин при давлении 150 кг/см2. В хо­де модернизаций некоторые корабли оборудовались электрокомпрессором производительностью 6 л/мин при дав­лении 180 кг/см2.

В системе водоснабжения использова­лись 2 — 3 донки Гарда с паровым при­водом производительностью по 0,1 т/ч.

Запас питьевой и мытьевой (берего­вой) воды составлял от 14 до 23 т. Цис­терна для питьевой воды была одна, днищевая, расположенная на 20 — 29-м шп. под носовым артиллерийским по­гребом. Цистерна для мытьевой воды располагалась между 8-м и 20-м шп. При модернизации для уменьшения дифферента на нос последнюю пере­несли в запасной отсек на 100 — 108-м шп. Запас питьевой воды мог попол­няться от испарителей.

Якорное устройство — два становых якоря Холла массой по 450 кг каждый (один из них принимался в перегруз). Длина якорь-цепи калибром 22 мм — по восемь смычек (около 184 м). На баке размещался шпиль с паровым приво­дом мощностью 30 л.с. Шпиль имел цепной и тросовый барабаны. Скорость выбирания якорь-цепи — 12 м/мин, швартовых — 17 м/мин.

Рулевое устройство включало руле­вую машину, имевшую паровой привод, полубалансирный руль (на кораблях проекта 39 — балансирный руль) с пло­щадью пера 2,7 м2 и три поста управле­ния: на ходовом мостике, в боевой руб­ке и в румпельном отделении.

В ходе эксплуатации кораблей выяви­лась низкая надежность рулевых ма­шин — их неоднократно заклинивало. При модернизации на корабли ставили рулевое устройство системы Дэвиса с электроприводом Вард-Леонарда. Оно состояло из двух исполнительных дви­гателей НП-145 мощностью 3,46 кВт, двух генераторов ПН-68 по 4,2 кВт и двух приводных двигателей по 4,9 кВт. Однако и новый привод приносил нема­ло неприятностей, выходя из строя в са­мые неподходящие моменты.

Все корабли оборудовались электри­ческим краном грузоподъемностью 1,5 т.

Шлюпочное устройство — два шести­весельных яла на 12 человек каждый и один четырехвесельный на 10 человек. Они располагались на вываливающихся шлюпбалках в районе первой трубы. Шестерки снабжались съемными мото­рами.

По спецификации СКР могли прини­мать на борт до 350 человек и 6 т груза, но во время войны реальные цифры бы­ли значительно больше. «Шторм» при эвакуации наших войск с Тамани доста­вил 531 человека. На «Метели» при вы­садке десанта в Одецин находилось 300 десантников, шесть 45-мм орудий и столько же 82-мм минометов.

 

Жилые помещения и комплектация

 

На главной палубе в районе полубака размещались четыре одноместных и пять двухместных кают офицеров (до 1943 года — старшего и среднего начсо­става), кают-компания, буфетная и са­нитарные помещения (ванная и галь­юн). В нос от кают-компании распола­гался красный уголок, или хозкаюта, ко­торая использовалась и как лазарет. Мичманы и главстаршины (младший начсостав) занимали шестиместную ка­юту на жилой палубе в кормовой части корабля. Рядовой состав — три кубрика на 30, 26 и 28 мест на жилой палубе (два в носу и один — в корме), оборудо­ванных двухъярусными рундуками, ста­ционарными и подвесными койками. Все жилые помещения имели иллюми­наторы и вентиляцию. Во время капи­тальных ремонтов в жилых и служебных помещениях была усилена изоляция бортов и подволока, а в кубриках коман­ды увеличено количество стационарных коек. На главной палубе находились га­льюны команды, душевая и баня.

Горячая пища готовилась на камбузе. Офицеры питались в кают-компании, а старшины и рядовые — в кубриках по бачковой системе.

По проекту экипаж корабля по нормам мирного времени составлял 74 челове­ка: командный начсостав — 6, младший начсостав — 24, рядовых — 44. Уста­новка новых систем вооружения — зе­нитной артиллерии, радиосредств, про­тиволодочного вооружения — привела к увеличению численности экипажа. К 1940 году в его состав входили 7 офице­ров, 25 старшин и 69 рядовых (всего 101 человек); к 1945 году на некоторых ко­раблях эта цифра достигла 120 человек («Вьюга» — 8 офицеров, 34 старшины и 78 рядовых).

 

Капитальные ремонты и модернизации

 

В 1938 — 1948 годах все сторожевики типа «Ураган» прошли капитальный ре­монт. Одновременно выполнялась их модернизация с заменой устаревшего вооружения и оборудования. Открытые 102/60-мм орудия заменялись новыми 100-мм установками Б-24-БМ; 45-мм полуавтоматы 21-К и пулеметы М-1 -37-мм автоматами 70-К и 12,7-мм пуле­метами ДШК и ДШКМ, что значительно повысило боевые возможности зенитных огневых средств кораблей. Проти­володочное вооружение усилили разме­щением в носовой части корпуса гидро­акустической (или шумопеленгаторной) станции и установкой на юте бомбоме­тов БМБ-1. Боекомплект глубинных бомб был увеличен.

Вместо устаревших средств радио­связи появились новые образцы. Обно­вили и прожекторы: в качестве боевого стали применять МПЭ-Э60-2, сигналь­ного — МСРПП-45. На жилой палубе пе­ред первым котельным отделением за счет сокращения площади командного помещения № 2 в специальной выго­родке разместили гирокомпас. Совре­менные электронавигационные прибо­ры установили на амортизаторах.

Смонтировали новые системы закры­того питания котлов и автоматики горе­ния, тросиковый машинный телеграф заменили валиковым. Прежний вспомо­гательный котел поменяли на новый (производительностью 250 кг/ч), способ­ный обслуживать одновременно нефте­перекачивающий насос, турбовентиляторы и нефтеподогреватель при отклю­ченных паровом отоплении и плитах камбуза. Вместо «нефтединамо» уста­новили дизель-генераторы мощностью 18 — 30 кВт. Паровую рулевую машину заменили на рулевое устройство систе­мы Дэвиса с электроприводом Варда-Леонарда. В надстройке на палубе был оборудован пост энергетики БЧ-5.

В кормовых запасных отсеках в райо­не 110 — 112-го шп. теперь устанавли­вались нефтяные цистерны, что увели­чило полный запас топлива. Для умень­шения дифферента на нос отсек прес­ной воды между 8-м и 20-м шп. переобо­рудовали под машинную кладовую. В районе 124 - 129-го шп. разместили цистерну котельной (питательной) воды.

Изменился силуэт кораблей. Был обо­рудован закрытый ходовой мостик. Грот-мачту демонтировали, на кормовой ды­мовой трубе установили кронштейн для крепления антенн радиосвязи. Кормо­вой флаг, который до ремонта подни­мался на гафеле грот-мачты, перенесли на кормовой флагшток, размещенный на площадке боевого прожектора.

В результате капитального ремонта и модернизации нормальное водоизмещение кораблей возросло до 560 — 590 т. Указанные изменения привели к сниже­нию начальной метацентрической высо­ты на 0,2 — 0,25 м. После капитального ремонта черноморских СКР «Шквал» и «Шторм» их водоизмещение увеличи­лось на 115 т, а метацентрическая высо­та уменьшилась с 0,87 м до 0,59 м. Для обеспечения достаточной остойчивости кораблей в штормовых условиях при­знали обязательным при израсходова­нии 60 т (около 50%) топлива балласти­ровать освободившиеся цистерны за­бортной водой под запрессовку. На бал­тийских СКР «Тайфун», «Туча» и «Вихрь» для компенсации остойчивости был принят твердый балласт (20 — 28 т) за счет уменьшения емкости топливных цистерн. В тех же целях полный запас принимаемых на верхнюю палубу мин заграждения ограничивался 16т (24 ми­ны образца 1912 г. или по 16 мин образ­ца 1926 г. или КБ), причем мины можно было брать лишь при наличии полных запасов топлива и воды, а по мере их расходования освободившиеся цистер­ны требовалось немедленно заполнять водой.

С ростом водоизмещения максималь­ная скорость хода снизилась до 20 — 23 уз. Однако в боевых условиях и эта ве­личина не вызывала нареканий и счита­лась достаточной для выполнения сто­рожевыми кораблями различных боевых задач.