Уже на другой день, по приказанию главного артиллериста флота Четверухина, флагманский артиллерист Смирнов с портовым специалистом и корабельным инженером осмотрели затонувший крейсер для выяснения возможности снятия с него орудий и выгрузки боезапаса. Установили возможность демонтажа орудий правого борта, а для выгрузки боезапаса требовалось резать борт. Технических возможностей поднять крейсер, как и средств на последующее его восстановление, не было. Однако в РВС флота, поразмышляв месяц, дали разрешение на использование портового плавкрана, а также санкционировали резку борта.
В то же время флагманский штурман ДОТа военмор Карпинский определил положение "Олега" относительно главного фарватера:
"Крейсер лежит на левом борту по направлению 127° - 307° южнее створа Николаевских маяков в 20 саженях (около 40 м) носом к весту. Над водой возвышаются средняя часть корпуса, боковой киль и треть верхней палубы, трубы и мачты не видны. Створ для малых судов чист, для больших до обвехования крейсера и канала к норду от него и банок опасен. Координаты 60° 3'2" норд 29° 30'9" ост." В течение лета 1919 г. с "Олега" сняли 130-мм орудия с правого борта, плавсредства и часть боеприпасов. На корпус установили навигационный знак. Корабль числился как резерв металлолома.
При вводе в строй "Авроры" недостающие для нее становые якоря водолазами демонтировали с "Олега": левый - с грунта, на нем крейсер стоял перед гибелью; правый - с полки. В начале 1920-х гг. сняли мачты и трубы. Раскачиваемый волнами корпус "Олега" погружался в ил, и при этом уменьшался угол крена.
Первая и единственная попытка поднять "Олег" была предпринята организацией "Рудметаллторг" в середине 1920-х. Сметная стоимость работ составила 200 000 руб. Флот, заинтересованный в очистке фарватера, предоставил в виде помощи суда Кронпорта. В сезон 1926 г. вдоль правого борта был отрыт котлован глубиной 6 м для ликвидации крена. Весь корпус ушел в воду, над которой возвышалась только боевая рубка. На следующий год корабль подготовили к откачке, однако шторм, разразившийся 19 августа, разрушил все приготовления к подъему. В связи с явной убыточностью работ (затрачено 500 000 руб.) "Рудметаллторг" от продолжения их отказался.
После неудачной попытки подъема приступили к разборке корпуса на месте. Работы выполнялись методом подрыва конструкций и подъема краном на баржу отделенных частей. Судоподъемные операции сильно осложнялись метеоусловиями. Корпус находился в открытой всем ветрам части залива, где нередко случались штормы - из 210 дней с мая по ноябрь рабочих дней выдалось менее 100. Положение усугублялось трудностью постановки спасательных судов на якорь - с севера проходил фарватер, а с юга мешали мели. Поэтому крайне нерентабельные работы продвигались очень медленно. С грунта удалось поднять 130-мм орудие, сорванное с главной палубы взрывом торпеды. После подрыва мощного заряда с носовой части крейсера рухнула боевая рубка. Следовавшие по фарватеру суда часто сталкивались с корпусом "Олега", а один коммерческий пароход даже оставил на нем свой якорь. Было проведено обвехование и появился известный всем морякам того времени буй "Олега".
В 1932 г., подорвав палубы, извлекли по частям главные машины, а в следующем году - все 16 котлов. Затем приступили к разборке бортов взрывами. Так, в 1934 г. было поднято 1250 т металла.
В другой год решили поднять остатки корпуса целиком или отдельными крупными частями с помощью понтонов. Однако при попытке прорыть тоннель разбросанными вокруг корпуса обломками металла забило приемное устройство землесоса и целый год пришлось заниматься сбором этого металла с помощью крана.
В 1936 г. промыли семь тоннелей, изготовили 16 полотенец, для установки понтонов вокруг корпуса были промыты котлованы общим объемом 9600 м. По расчетам, вес остатков корпуса составлял 1785 т. Общий вес с учетом присоса и ила внутри достигал 4250 т. К моменту подъема корпус в носовой части был разделан до грунта, а в кормовой - выступал из него. Было разработано два варианта подъема: "Поднимать как есть либо снять борт в корме до грунта, отсосать ил из ряда отсеков и убрать обломки". На все это требовалось: времени на работу водолазов - 2572 часа; 32 понтона грузоподъемностью от 40 до 225 т и почти вся техника спасательной партии ЭПРОН, в том числе и его базовое судно "Артемьев", спасатель "Трефолев" (бывшее учебное судно "Воин"), землесос "Северный", буксиры, баржи, посыльные катера и т.д. Подъем предполагалось осуществить ступенями по 5,4 м. План мероприятий был подписан Начальником Балтийского отделения ЭПРОНа Лавровым, но по каким-то причинам реализован не был.
К останкам "Олега" эпроновцы вернулись только в 1938 г. Море уничтожило все следы предыдущих работ - котлованы и тоннели оказались полностью замыты илом. Балтийская экспедиция составила проект подъема в два этапа, однако главное управление предложило корпус разрезать на четыре части и поднимать каждую отдельно. Были расчищены три участка, заложены и подорваны мины, но отделить при этом удалось только кормовую часть, к которой остропили четыре 200-тонных понтона; после их продувки корма всплыла, но из-за нарушения поперечной прочности (все бимсы были демонтированы вместе с палубами) края бортов сошлись, и вывезти кормовую часть из 6-метрового котлована не удалось. Наступивший ледостав вынудил работы прекратить.
Операция по спасению судна "Челюскинец" заставила отложить работы на "Олеге" до июня 1939 г. Начали с ремонта понтонов, оставленных с прошлого года у корпуса корабля на грунте. Коллектив принял обязательства поднять кормовую часть "Олега" ко дню РККФ, то есть к 24 июля 1939 г. Работы проводились в плохую погоду, в мутной воде, при сильном течении, днем и ночью. Дополнительно к 200-тонным понтонам остропили еще и 80-тонный с правого борта. 7 июля продули понтоны и переместили корму на 40 - 50 м к югу.
13 июля отраслевая газета "Эпроновец" сообщала: "Поднята кормовая часть "Олега". 12 июля всю ночь готовились к подъему. Утром начали продувку понтонов, в восемь утра они всплыли на поверхность, оторвав от грунта кормовую часть. Спасатель "Трефолев" с помощью судов "Водолаз" и Э-5 отбуксировали корму "Олега" в безопасное место".
Подготовка к подъему второй части корпуса "Олега" проходила, как вспоминали сами спасатели, черепашьими темпами, а вскоре и вовсе была прекращена.
