Служба
В годы Великой войны
Боевые действия на черноморском театре в Первую мировую войну начались 16 октября 1914 г. после обстрела кораблями турецкого флота ряда русских портов от Одессы до кавказского побережья включительно. Правда, новые лодки к тому времени все еще находились в достройке, хотя работы на них шли круглосуточно. Все три «ластноно-гих» корабля вместе со строившимся в Николаеве первым в мире подводным минным заградителем «Краб» и конвоиром (плавбазой) «Днестр» (захваченный еще в августе австрийский пароход «Edoardo Musil», с мая 1916 г. переименованный в «Трапезунд») с начала 1915 года числились в составе 1 -го дивизиона бригады подводного плавания Черноморского флота (командир — капитан 1 ранга В.Клочковский)
Судя по имеющимся фото, лодки типа «Морж» в 1915 г. имели на рубках опознавательные марки в виде двух продольных полос белого цвета, замененные позже изображениями Андреевского флага на рубках (во избежание ошибочных атак своими силами). Правда, изображения флагов, как демаскирующие, вскоре закрасили. Кроме того, с самого начала на верхней палубе в носу и в корме каждой лодки (перед первой парой ТА Джевецкого и после последней) имелись опознавательные марки в виде видимых с воздуха двух параллельных полос белого цвета, нанесенных перпендикулярно ДП. Такие же марки имел и входивший в состав дивизиона подводный минный заградитель «Краб».
По мере готовности лодки завершали ускоренный и сокращенный по условиям военного времени цикл испытаний и после освоения их личным составом и отработки кораблей выходили в боевые походы. Появление в составе бригады подплава Черного моря субмарин типа «Морж» позволило расширить круг ее боевых задач, включив в их число нарушение коммуникаций неприятеля на прибрежных участках с целью недопущения снабжения Стамбула, столицы Оттоманской империи и одновременно главной базы германо-турецкого флота углем, нефтью, продовольствием и фуражом. При этом, учитывая общую неразвитость дорожной сети на турецком побережье и зависимость турок от подвоза морем, в качестве основных штаб командующего флотом определил участки Керемпе—Амасра—Зонгулдак—Эрегли—Кефкен—Босфор на востоке и Эмине-Босфор на западе акватории Черного моря. Путем блокады Босфора решались не только задачи предотвращения выхода в Черное море неприятельских кораблей, но и подрывалось и без того относительное экономическое благополучие Турции. В этой связи особое внимание обращалось на перехват и уничтожение крупных угольных транспортов, но не исключалось также уничтожение и мелких судов с грузами.
В период с 11 февраля по 6 марта 1915 г. свой первый выход в море совершила еще не принятая в казну ПЛ «Морж» (командир — A.M. Беляев), во время похода на борту находились члены приемной комиссии. Попутно с приемными испытаниями были продолжены и испытания аппаратуры звукоподводной связи системы инженера Ниренберга.
20—23 февраля впервые в боевой поход на позицию в районе остров Кефкен — пролив Босфор вышла «Нерпа» (командир — ст. лейтенант Б.В.Соловьев), имея задачу прикрытия главных сил флота, выполнявших обстрел объектов в Зонгулдаке и Эрегли на случай появления кораблей неприятеля.
В период с 5 по 9 марта «Нерпа» вместе с еще продолжавшей испытания ПЛ «Тюлень» (ст. лейтенант П.С. Бачманов) выполняли патрулирование на путях вероятного появления кораблей неприятеля на маршруте Севастополь— о. Кефкен—Босфор—м. Сарыч—Ялта—Севастополь.
С весны 1915 г. русские подводные лодки стали практиковать метод крейсерства в ограниченном районе, что не замедлило сказаться на их результативности на наиболее оживленном участке анатолийской коммуникации противника между Босфором и Зонгулдаком.
В тот период русским командованием были предприняты попытки согласовать с союзниками сроки совместных одновременных действий против Дарданелл и Босфора. Союзники настолько были уверены в успехе своих действий, что по предварительному согласованию с ними русские корабли должны были начать обстреливать Босфор еще за 4 дня до окончания прорыва. Однако потери, понесенные союзным флотом в первый же день операции — 5 марта, сорвали их планы. Несмотря на неудачу союзников в Дарданеллах, русское командование решило все же обстрелять Босфорские укрепления в период с 13 по 18 марта.
В рамках этой операции 16—22 марта на позиции в районе о.Кефкен—Босфор находилась ПЛ «Тюлень» (эта лодка только 19 марта по завершении приемных испытаний была официально принята в казну). На смену «Тюленю» в ночь на 3 апреля в район Босфора вышла «Нерпа», имея в составе экипажа старшего флаг-офицера бригады ст. лейтенанта М.А. Китицына и командира ПЛ «Карась» Н.А. Зарубина, проходивших ускоренный курс переквалификации в командиров больших ПЛ.
На этом выходе лодки следует остановиться особо. После того, как в конце марта русская эскадра провела первый обстрел босфорских укреплений, уничтожила несколько турецких транспортов, в ответ командующий германо-турецким флотом адмирал В.Сушон решил обстрелять Одессу, но при этом потерял на мине крейсер — «Меджидие» («Mecidiye»). Адмирал Сушон, прикрывая на линейном крейсере «Явуз Султан Селим» («Yavuz Sultan Selim», бывший «Гёбен» — «Goeben») операцию со стороны Севастополя, встретился с русским флотом и стал срочно уходить в сторону Босфора. Эскадра Черноморского флота начала преследование, но обладавший преимуществом в скорости хода неприятельский линейный крейсер в сопровождении миноносцев все же сумел уйти. На подходе к Босфору 22 марта их наблюдал командир «Нерпы», находившейся на позиции у пролива, но не смог выйти в атаку из-за большого расстояния до главной цели черноморских подводников — «Явуза». С 8 по 15 апреля в район Босфор—Кефкен выходили «Нерпа» и «Тюлень». 10 апреля в 4-х милях от острова Кефкен «Нерпа» обнаружила шхуну, которую после снятия команды (8 человек) сожгли. Это была первая победа черноморских подводников в начавшейся войне.
11 апреля лодка встретила в море главные силы флота, и, передав пленных на крейсер «Кагул», вместе с «Тюленем» приступила к выполнению задачи по прикрытию сил флота со стороны Босфора. 13 апреля «Нерпа» на выходе из пролива безуспешно пыталась атаковать турецкий миноносец типа «Самсун».
25—30 апреля ПЛ «Тюлень» выходила на позицию о.Кефкен—Босфор с задачей атаковать неприятельские корабли в случае выхода их из Босфора, обеспечивая тем самым действия главных сил флота, обстреливавших турецкие укрепления у Босфора. В ночь на 28 апреля лодка неудачно пыталась выйти в атаку на линейный крейсер «Явуз Султан Селим», поспешно отходивший в пролив после неудачного для себя боя с русской эскадрой.
С 29 апреля по 7 мая «Нерпа» действовала на коммуникациях неприятеля в районе Зонгулдак—Босфор («угольный район»). 1 мая лодка под обстрелом из стрелкового оружия с берега уничтожила у входа в Босфор 6 фелюг с углем, затем и сама применила свою артиллерию по двум шхунам в б.Кефкен-Адос, а на следующий день возвратилась ко входу в Босфор и потопила там парусную шхуну.
30 апреля в казну была принята ПЛ «Морж», официально завершившая, наконец, испытания.
С 7 по 15 мая в район Зонгулдак—Босфор выходила подлодка «Тюлень». 14 мая она в районе Зонгулдака обнаружила и атаковала двухторпедным залпом крейсер «Мидилли» («Midilli», бывший «Бреслау»), однако неудачно — лодка была обнаружена неприятельским береговым постом, предупредившим крейсер об опасности, и тот на полном ходу покинул бухту, так что командиру русской лодки, находясь под артобстрелом крейсера, пришлось стрелять торпедами вдогонку и, как оказалось, безуспешно.
14—22 мая «Нерпа» выходила для действия на коммуникации Зонгулдак—Босфор, а с 25 мая по 1 июня на позиции о.Кефкен—Босфор патрулировала ПЛ «Тюлень». При этом 28 мая у Босфора крейсеру «Мидилли» снова удалось уклониться от ее торпедного залпа. И хотя оба похода завершились безрезультатно, сам факт присутствия на коммуникациях русских субмарин вынудил неприятельское командование временно запретить выход транспортов в море.
Тем временем 23—25 мая и 28—29 мая ПЛ «Морж» дважды направлялась на позицию в районе Южного берега Крыма в ожидании возможного появления здесь кораблей противника. По возвращении в базу лодка пополнила запасы и с 1 по 7 июня выходила в район Босфор—Зонгулдак—Кефкен—Козлу для нарушения неприятельских коммуникаций.
Уничтожив 2 июня парусную шхуну у Пендераклии, через два дня лодка атаковала двумя торпедами пароход водоизмещением до 3000 т (по оценке командира) в устье реки Сакария. Это был турецкий «Эдирне» («Edirne», 646 брт). Однако последний, уклонившись, стал уходить к Кара-Су. Тогда лодка всплыла и открыла артиллерийский огонь. Когда команда покинула остановившийся под берегом пароход, «Морж» выпустил по неподвижной цели еще две торпеды, одна из которых попала в носовую часть и разрушила ее до фок-мачты. Взрыв удалось запечатлеть на фотопленку. Через три дня, 5 июня, в устье р. Сакария был задержан и сожжен парусник с углем.
6—13 июня в районе Зонгулдак—Босфор действовала ПЛ «Нерпа» (в этом походе лодкой командовал уже новый командир ст. лейтенант В.В. Вилькен 3-й). Итогом боевого похода лодки стали две выбросившиеся на берег после артиллерийского обстрела парусные шхуны с углем.
После ухода «Нерпы» на этой же позиции с 12 по 19 июня действовала ПЛ «Тюлень». 14 июня у Кефкена она потопила торпедой пароход «Эрдек» («Erdek», 660 брт) с грузом 739 т угля, и в тот же день впервые на Черном море имел место бой ПЛ с судном-ловушкой. Это была двухмачтовая шхуна под командованием старшего лейтенанта Ритшеля (Oblt.z.S. Ritschel), вооруженная одним 47-мм орудием (40 снарядов). Судно, название которого не сохранилось, было зафрахтовано турецким флотом, а экипаж помимо самого Ритшеля состоял из 4 артиллеристов и 6 матросов с крейсера «Гамидие» и турецкого младшего лейтенанта в качестве переводчика. Перед полуднем западнее Кефкена ПЛ обстреляла шхуну из пулемета с дистанции около 2 км, а когда расстояние сократилось до 700 м, сама попала под обстрел пушки со шхуны. Впрочем, после 9-го выстрела ее орудие вышло из строя, а ПЛ успела ответить несколькими снарядами и удалилась на север. Как нередко случается, обе стороны заявили о победе: немцы якобы «наблюдали» не менее трех попаданий, а русские полагали, что вынудили противника выброситься на берег. Однако попаданий ни одна из сторон так и не добилась. На следующий день, 15 июня, у того же Кефкена лодка сожгла трехмачтовый барк «Таиф» («Taif»; иногда ошибочно его название дается как «Tahiv») с углем, который при появлении ПЛ был брошен тянувшим его буксиром «Истанбул» («Istanbul»), поспешившим укрыться в бухточке у Кефкена. На следующий день этот же буксир отвел обратно в Босфор шхуну-ловушку Ритшеля, отстаивавшуюся в той же бухточке. А тем временем «Тюлень» 16 июня у м.Шабли обстрелял пароход (400 т), принудив его выброситься на берег, где он был добит артиллерийским огнем и сожжен. 17 июня то же произошло с перехваченным колесным пароходом-ширкетом «Гайрет» («Gayret», Shirket № 34, 230 брт), а на следующий день у о.Кефкен были уничтожены еще 5 шхун. Этот поход сразу вывел «Тюленя» в число наиболее результативных ПЛ Черноморского флота.
В начале июля в море впервые практически одновременно вышел весь «ластоногий» дивизион, обеспечивая постановку подводным минным заградителем «Краб» минного заграждения в проливе Босфор в рамках операции флота по прикрытию перехода из Николаева в Севастополь нового дредноута «Императрица Мария». При этом «Нерпа» находилась на позиции в районе Зонгулдак—Босфор, обеспечивая блокаду подхода к проливу с востока, «Тюлень» — со стороны Румелийского берега, а «Морж» — с севера. По окончании операции лодки продолжили действия на коммуникациях. Так, «Нерпа» 29 июня в б.Такат-Киой потопила пароход «Угурола» («Ugurola», 964 брт) с грузом 1022 т угля, на следующий день в б. Меджет-Киой обстреляла шхуну, а 2 июля атаковала, правда, безрезультатно, другой пароход.
ПЛ «Тюлень» обнаружила 30 июня у о.Кефкен группу парусников с грузом и потопила 5 из них. «Морж» 28 июня на меридиане Аладжиклара уничтожил парусник с грузом и пароход у Босфора, а на следующий день — большой угольный транспорт «Игнеада» («Igneada», бывший русский пароход «Ида», 1708 брт, захваченный «Явузом» в первый день войны на Черном море) с грузом 2414 т угля. В обоих случаях ПЛ находилась под артиллерийским обстрелом береговых батарей Эльмас-Табия (за эти действия новый командир «Моржа» В.В. Погорецкий по возвращении был удостоен Георгиевского оружия). Правда, атака лодкой эсминца типа «Самсун» 28 июня оказалась неудачной. Зато, завершая поход, она 3 июля потопила в районе селения Ада Рыклар три шхуны с грузом — «Инает-и Бахри», «Тиджарет-и Бахри» и «Хюдавендигар» («lnaet-i Bahri», «Ticaret-i Bahri», «Hudavendigar»), a 13 членов их экипажей были взяты в плен.
В период с 26 июня по 3 июля «Нерпа» вновь действовала в районе Босфора. 2 июля у самого входа в Босфор она потопила барк, а на следующий день — шхуну.
«Нерпу» на позиции сменил «Морж». Эта лодка действовала у Босфора с 24 июля до 1 августа 1915 г. Там же с 26 июля по 3 августа действовала ПЛ «Тюлень». При этом «Морж» 26 числа в заливе Аладжиклар неудачно атаковал торпедами 2 турецкие канлодки типа «Бурак-Рейс», а позднее совместно с «Тюленем» — также неудачно — турецкий крейсер «Гамидие» у Босфора.
«Тюленю» в этом походе повезло больше. 28 июля у о.Кефкен он обнаружил неприятельский конвой в составе нескольких угольных транспортов, следовавший в охранении линейного крейсера «Явуз Султан Селим», крейсера «Гамидие» и трех эсминцев к Босфору. Командир атаковал конвой и потопил торпедой пароход «Зонгулдак» («Zonguldak», 1545 брт). Но вот атака 29 июля этой же лодкой линейного крейсера «Явуз Султан Селим» оказалась безуспешной.
Оставаясь на позиции, лодка 30 июля у о.Кефкен потопила парусник с углем, а на следующий день вновь встретилась с судном-ловушкой — на этот раз с двухмачтовой шхуной-магоном «Дере» («Dere»), вооруженной двумя 47-мм орудиями. Это судно было зафрахтовано в июле по инициативе и на собственные средства капитан-лейтенанта резерва графа Шамаре (Graf Chamare), который и командовал импровизированным «охотником». Экипаж составляли, кроме него, лейтенант и 9 матросов с «Гамидие» а также 2 немецких унтер-офицера. И вновь «ничья»: в результате перестрелки оба противника посчитали свои действия вполне успешными (наши сообщали даже о пяти попавших 76-мм снарядах), так и не добившись фактически ни одного попадания. Их поединок был прерван огнем береговой батареи с Кефкена, вынудившим «Тюленя» погрузиться. Через два дня «Дере» прибыла в Босфор и в дальнейшем использовалась в Мраморном море против британских ПЛ и даже претендовала на попадание в корму Е-20 во время стычки с нею в октябре 1915 г.
С 14 по 21 августа на позиции у Босфора вновь находилась ПЛ «Тюлень». Лодка атаковала 20.8 вышедший из пролива колесный паром «Теракки» («Terakki» Shirket № 20, 109 брт), который был вынужден выброситься на берег. Позже судно сняли с мели, но оно не восстанавливалось и было продано на слом.
С 21 по 27 августа на позиции остров Кефкен — пролив Босфор действовала «Нерпа». 23 августа близ устья р.Сакария она обнаружила неприятельский конвой и, сообщив об этом по радио находившимся поблизости русским блокадным эсминцам, вынудила суда конвоя выброситься на берег, где все три транспорта, а также оказавшийся поблизости буксир с баржей были уничтожены артиллерией и торпедами эсминцев «Быстрый» и «Пронзительный».
На следующий день атака «Нерпы» на линейный крейсер противника севернее Кефкена была сорвана: после того, как по ней с дистанции 1600 м были выпущены пять 283-мм снарядов, лодка укрылась на глубине.
С 8 по 17 сентября на позицию в район остров Кефкен — пролив Босфор выходила ПЛ «Морж». 12 сентября она была обнаружена и обстреляна у Босфора турецкой канонерской лодкой и береговой батареей Эльмас-Табия, но все же благополучно ушла и 14 числа в устье р.Агва уничтожила шхуну с углем. Одновременно с «Моржом» у Босфора действовал «Тюлень», возвратившийся в базу на день ранее.
В очередной боевой поход к Босфору ПЛ «Морж» выходила с 4 по 12 октября. Доклад командира лодки по окончании похода о заливаемости в штормовую погоду вентиляционных труб и предложение поднять их еще на полтора—два метра остались, по-видимому, без последствий.
На той же позиции «Моржа» последовательно сменяли сначала «Тюлень» в период с 13 по 19 октября, ас 17 по 24 октября — «Нерпа». Последняя обнаружила 20 октября и безуспешно атаковала у входа в Босфор крейсер «Гамидие», следовавший в охранении двух эсминцев.
28 октября — 5 ноября 1915 г. на позиции в районе Варна—Босфор—Зонгулдак находилась ПЛ «Морж». 1 ноября у входа в пролив В.В.Погорецкий атаковал возвращавшийся от Зонгулдака линейный крейсер «Явуз Султан Селим», следовавший в охранении двух эсминцев. Непосредственно перед пуском торпед командир ПЛ заметил, что один из эсминцев (это был «Муавенет») повернул на лодку и, открыв огонь, идет на таран, но ушел на глубину, только выпустив последнюю из торпед. На лодке ясно слышали сильный взрыв через 2 минуты и, подвсплыв через четверть часа под перископ, наблюдали огромное облако дыма в районе атаки и медленно входивший в пролив крейсер противника, что и посчитали признаками попадания торпеды. На «Явузе» же в самый последний момент едва успели уклониться от двух замеченных торпед. С этого времени адмирал В.Сушон запретил использовать линейный крейсер для эскортирования даже весьма ценных угольных транспортов и конвоев, во избежание подвергать его риску быть атакованным подводными лодками. Атака эта привела на время к полному прекращению всяких перевозок в районе Босфора.
12—18 ноября «Тюлень» действовал у Зонгулдака, не добившись, правда, никаких результатов и не встретив достойных внимания целей, а 1—9 декабря его сменила «Нерпа», сумевшая потопить 8 числа у входа в Босфор один парусник. Она уже выходила в море чуть ранее, 21—23 ноября, но вынуждена была прервать поход из-за проблем с двигателем. С 10 по 21 декабря «Нерпу» сменил «Тюлень» (уже под командованием ст. лейтенанта М.А. Китицына), дважды, 16 и 17 числа, атаковавший у входа в пролив турецкую канонерскую лодку типа «Бурак-Рейс», безуспешно израсходовав две британские торпеды (в начале ноября с Балтики были получены 35 из них, поскольку торпеды отечественного производства вызывали нарекания ввиду сравнительно частых сбоев в работе). «Морж» из-за повреждения одной из балластных цистерн провел декабрь и январь на ремонте в Николаеве.
В наступившем 1916 году основной задачей русских подводных лодок стала борьба с неприятельским судоходством. Март и апрель ознаменовались рядом успешных десантов и наступлением русских войск в районах турецких портов Хомуркан, Офф и других. Лодки также продолжали патрулирование в районе Зонгулдака, все чаще совместно с блокадными эскадренными миноносцами.
После прекращения выходов блокадных групп эсминцев в Угольный район противника командование перешло к тактике крейсерства лодок в районе от Зонгулдака до Босфора. С февраля 1916 г. русские подводные лодки в юго-западной части Черного моря оказались главным средством борьбы на коммуникациях противника. Кроме того, лодки начали еще и действия по нарушению судоходства между Турцией и нейтральной тогда еще Румынией, территориальные воды которой использовались для перевозок. Принимавшие в Констанце груз суда, чтобы не нарушать международные нормы, подвергались атакам русских подводников уже в болгарских водах.
В ответ турецкие и германские транспорты получили приказ следовать вблизи берега, а русским субмаринам приходилось идти за ними, а иногда даже пытаться проникнуть в гавани. Поход лодки проходил по старой схеме: днем крейсерство на вероятных путях противника в подводном положении, ночью — в надводном с одновременной зарядкой аккумуляторов. Ночью командир иногда действовал из засады — лодка, зарядив аккумуляторы, ложилась в дрейф и ждала противника. Вынужденные действия вблизи берега привели к тому, что русские подводные корабли все чаще стали попадать под удары вновь построенных береговых батарей противника и гидроавиации.
1—13 января 1916 г. «Нерпа» (ст. лейтенант М.В. Марков 3-й ) ходила к Зонгулдаку, где 4 января дважды обнаруживалась германской ПЛ UB-8, а 8 числа захватила в качестве приза парусник с грузом. Однако, будучи обстреляна турецкой береговой батареей при попытке буксировки, лодка была вынуждена отдать буксир и затопить приз.
С 27 января в соответствии с распоряжением штаба командующего флотом черноморские ПЛ приступили к систематической разведке турецкого побережья в районе предполагаемой высадки будущих русских десантов (включая десант на Босфор). 28 января—10 февраля «Тюлень» нес блокадную службу у Босфора.
2 февраля недалеко от входа в пролив лодку впервые атаковал германский гидросамолет № 286 типа Gotha WD2 (машины именно этого типа почти всю войну оставались главным противником наших кораблей у Анатолийского побережья), сбросивший 2 бомбы. 5 февраля лодка безрезультатно атаковала два парохода, а 7 февраля также безрезультатно сама подверглась нападению все того же гидросамолета № 286, сбросившего 5 бомб. На следующий день лодка добилась наконец успеха, захватив шхуну в районе Кефкена, которая, правда, затонула при буксировке.
4—12 февраля «Нерпа» выходила к берегам Румынии и Болгарии, однако результатов не добилась и была отозвана 10 числа. 11—22 февраля к Зонгулдаку выходила ПЛ «Морж». 19 февраля В.В. Погорецкий атаковал вышедший вечером из порта груженый углем пароход, за которым уже два дня велось наблюдение. Через несколько секунд после выпуска с дистанции 8 кбт двух британских торпед на лодке слышали взрыв, а затем в перископ командир наблюдал повернувший к берегу транспорт, имевший заметный дифферент на нос. До сих пор установить его название не удалось. Утверждение, что это был германский пароход «Керкира» («Kerkira», 2564 т) не соответствует действительности, т.к. его не было в то время в Черном море, да и вообще это было одно из очень немногих сравнительно крупных судов, не только не погибших, но даже и не получивших сколько-нибудь серьезных повреждений за всю войну. По документам противника известно, что в Зонгулдаке грузился в эти дни п/х «Сейяр» («Seyyar», 3338 брт), покинувший порт однако еще вечером 18 февраля.
23 февраля — 4 марта в том же районе с задачей блокады Зонгулдака действовала «Нерпа», а с 5 по 13 марта — вновь «Морж».
10 марта «Морж» со второй попытки торпедировал и потопил турецкий колесный буксир «Дарыджа» («Darica»), вышедший из-за мола в Зонгулдаке, а буксировавшиеся им 8 барж-магонов остались беспомощно дрейфовать. Обстрел, начатый береговой батареей, не позволил их уничтожить. Затем лодка вошла на рейд Козлу и попыталась разрушить торпедой элеватор, пристроенный к борту стоявшего на мели парохода, откуда шла разгрузка. Однако взрыва не последовало (торпеда была позднее обнаружена и поднята противником). К тому же на лодке вышел из строя левый дизель, и она была вынуждена начать отход.
12 марта ПЛ безуспешно атаковала находившийся в дозоре у Зонгулдака турецкий вспомогательный тральщик «Рюсумет № 2» («Rusumet № 2»), но была отогнана огнем береговой батареи (по данным противника торпеда взорвалась на берегу). При этом с «Моржа» были засечены места расположения батарей у м. Домуз и над Зонгулдаком. Уже находившуюся на глубине 30 футов ПЛ атаковал германский гидросамолет № 240, причем взрывом довольно точно сброшенной бомбы было смято зарядное отделение торпеды в правом носовом ТА Джевецкого. Это событие сильно подействовало на моральное состояние всего экипажа. По возвращении в Севастополь командир предложил окрасить лодку в более темный цвет, чтобы снизить заметность с воздуха, а также потребовал демонтировать со своей лодки все палубные торпедные аппараты Джевецкого, как бесполезные и представляющие опасность для самой лодки, а взамен установить зенитное орудие и пулеметы. Он уже тогда решил менять тактику и не уклоняться от атак самолетов, а пытаться сбить их. По словам Погорецкого, если не удается быстро уйти под воду (вспомним большое время «срочного погружения» и неудобства, вызванные необходимостью принудительного заполнения балластных цистерн), то «нужно вступить в бой с вражеским аэропланом, и добиться победы»!.. Тем временем в бою с аэропланами было приказано использовать стрелковое оружие — винтовки и пулеметы.... Это были первые воздушные атаки, но уже в ту войну становилось ясно, что авиация постепенно становиться одной из активных противолодочных сил.
14—23 марта «Тюлень» выходил в поход к берегам Болгарии и к Босфору. 19 марта ПЛ в 5 милях от входа в Босфор обнаружила и атаковала двумя торпедами большой пароход, следовавший в охранении миноносца «Гайрет» из Зонгулдака с грузом угля. Поврежденный взрывом одной из торпед турецкий пароход «Дутор» («Dutor», бывший австрийский «Dubrovnik», 4232 брт) выбросился на берег у Галата-Бурну, девять членов его экипажа погибли.
На следующий день подлодка сместилась к болгарскому побережью, а 21 марта вернулась к Босфору, но, имея проблемы с клапаном газоотвода, что ограничивало возможность длительного пребывания лодки в подводном положении, «Тюлень» направился к о.Кефкен, где обнаружил большую группу парусных шхун с грузом угля. Сблизившись с ними, лодка начала артиллерийский обстрел, потопив в итоге 11 шхун, причем некоторые из них пришлось поджечь, а для ускорения затопления даже таранить. При возвращении 23 марта она была обнаружена южнее Севастополя германской субмариной UB-7, которая не смогла, однако, сблизиться для атаки.
26 марта — 5 апреля в район Зонгулдак—Босфор выходила ПЛ «Морж». Утром 29 марта лодка была вынуждена находиться в подводном положении 12,5 часа, что очень тяжело сказалось на самочувствии личного состава. На следующий день в 25 милях от Босфора лодка была атакована гидросамолетом, вынудившим ее погрузиться. А 3 апреля прошла в подводном положении к Босфору, обнаружила на мели у м.Кара-Бурну пароход «Дутор» и добила его британской торпедой, которая попала точно под капитанский мостик. Покинутое судно окончательно затонуло во время сентябрьских штормов. Одновременно взрывом той же торпеды был уничтожен и подошедший к борту парохода большой парусный бриг (название его установить не удалось). После выпуска торпеды «Морж» подвергся обстрелу береговых батарей, но благополучно удалился к северу.
По возвращении командир поднял вопрос о необходимости регенерации воздуха на борту ПЛ при длительном пребывании под водой, а также предложил демонтировать ТА Джевецкого, заодно вооружив лодку противоаэропланными (зенитными) орудиями.
5—15 апреля «Тюлень» вновь выходил в поход, действуя у Анатолийского побережья в районе Босфора. 8 апреля в районе Шиле лодка была атакована гидросамолетом, сбросившим на нее 5 бомб, к счастью, мимо, а 11 числа ночью у Акчакоджи лодка перехватила и, с намерением захватить в качестве приза, обстреляла каботажный колёсный паром «Эзер-и-Мерхамед» («Eser-i Merhamet», Shirket № 42, 230 брт). При этом установленное в носовой части австрийское 88-мм орудие дало осечку, и огонь пришлось вести только из кормового отечественного 57-мм (австрийский трофей заменили уже в базе на японское 76-мм). Пароход же успел выброситься на берег и был добит днем торпедой (по данным противника торпеда прошла мимо, а пароход позднее восстановлен). В тот же день лодка потопила артиллерийским огнем бригантину (с грузом соли и керосина) и 6 барж. Возвращение в Севастополь задержалось на сутки — из-за поставленных германским подводным заградителем UC-15 мин пришлось зайти сначала в Евпаторию.
25 апреля — 4 мая в районе Зонгулдак—Босфор несла службу ПЛ «Морж». 30 апреля у мыса Шали лодка обнаружила и обстреляла артиллерийским огнем три турецких парусника, причем один из них с грузом угля потопила тараном. В тот же день лодка была дважды атакована германским гидросамолетом № 239, сбросившим по пять бомб, и одна из них попала в надстройку, к счастью, не взорвавшись.
30 апреля в море вышла ПЛ «Тюлень», возвратившаяся 4 мая в базу, но уже через 3 дня вновь отправившаяся в поход. Поначалу она патрулировала у берегов Болгарии, а перейдя к Анатолийским, потопила 11 мая у м. Кара-Бурну шхуну и в тот же день была атакована германским гидросамолетом. Все 7 сброшенных бомб упали мимо. 13 мая лодка потопила 4 шхуны у Варны, а 16 мая захватила у Игнеады и через два дня привела на буксире в Севастополь в качестве приза турецкий двухмачтовый барк «Балджи» («Balci», 144 брт; вскоре включен в состав Транспортной флотилии как «Транспорт № 179»). Попытка атаковать этот небольшой караван при подходе к Севастополю со стороны подлодки UB-7 не удалась.
Вышедший в море 20 мая и сменивший на позиции «Тюленя» «Морж» 25 мая захватила у м. Эмине трехмачтовый барк «Бельгю-зар» («Belguzar», 238 брт), следовавший из Констанцы в Стамбул с грузом в 352 т керосина. 27 мая приз был приведен на буксире в Севастополь, где подводников ждала торжественная встреча. Трофей был затем зачислен в состав Транспортной флотилии Черноморского флота как «Транспорт № 178», а керосин использован как топливо для ПЛ типа «Нарвал».
С 28 мая по 7 июня в районе Зонгулдака действовала отремонтированная «Нерпа» (она ушла на ремонт в Николаев еще 9 марта), причем ввиду возросшей угрозы со стороны неприятельской авиации лодке пришлось в этом походе 1 июня находиться под водой непрерывно рекордное для своего типа время — 17 часов и 10 минут, пока не представилась возможность всплыть и провентилировать отсеки (вспомним о предусмотренных проектом 24 часах непрерывного пребывания под водой...). По донесению командира, личный состав чувствовал к моменту всплытия все признаки отравления углекислым газом.
С 8 по 14 июня в районе Зонгулдака крейсировала ПЛ «Тюлень», но из-за поломки румпеля носовых горизонтальных рулей была вынуждена возвратиться досрочно, и с 19 по 25 июня в районе Босфор—Зонгулдак снова действовала «Нерпа». В один из дней, атаковав турецкий миноносец, подводники после выхода торпеды почти сразу услышали взрыв — очевидно, она угодила в топляк, или контактный взрыватель сработал от удара о дно на мелководье. Похед пришлось прервать из-за неполадок с аккумуляторными батареями.
21—30 июня в море находилась ПЛ «Морж». Сначала лодка патрулировала в 20 милях от м. Айя, где по данным разведки ожидалось появление кораблей противника, но затем получила приказ следовать к Босфору. Вечером 23 июня на входе в пролив командир наблюдал в перископ следовавший в свою базу линейный крейсер «Явуз Султан Селим», но после часа маневрирования так и не смог занять выгодную для атаки позицию. Оповещенный по радио эсминец «Беспокойный» ответил, что догнать противника не имеет возможности...
В последующие два дня лодка дважды выходила в торпедные атаки по пароходам близ Шиле и о.Кефкен, но оба раза безрезультатно: 25 июня не удалось сблизиться с ширкетом, а вечером следующего дня в районе устья реки Мелен-Су выпущенные по германскому транспорту «Патмос» две британские торпеды с установкой скорости хода 41 узел, вероятно, просто не дошли до цели.
С 8 по 19 июля в этом же районе действовал «Тюлень», которому 16 числа удалось в устье р. Агве торпедировать каботажный паром «Хале» («Hale», Shirket № 49, 298 брт), который успел выброситься на берег. На следующий день лодка там же захватила, а затем уничтожила двухмачтовую шхуну. По некоторым данным, там же был атакован и вынужден выброситься на берег еще один паром — «Невесер» («Neveser», Shirket № 39, 287 брт). Оба парома были, однако, спасены.
16—18 июля «Нерпа» выходила к Босфору, а 20—27 июля она же совместно с ПЛ «Кит» обеспечивала проведение флотом очередной минно-заградительной операции в том же районе. С 26 июля по 2 августа ее на позиции сменила ПЛ «Морж», которой удалось 31 июля у острова Кефкен потопить шхуну.
5—6 августа ПЛ «Тюлень», имея на борту начальника разведки флота капитана 2 ранга А.А. Нищенкова и флагманского штурмана бригады подводного плавания М.Е. Крафта 2-го, в подводном положении выполнила разведку болгарского порта Варна. Подойдя к Варне с севера и обогнув минные поля, лодка скрытно, не имея карты, вошла в бухту. Периодически поднимая перископ, старший лейтенант М.А. Китицын, лейтенант А.Е. Маслов, мичман Г.М. Краузе и А.А. Нищенков нанесли на начерченную от руки схему бухты позиции береговых батарей и сняли координаты самой бухты. Покинув бухту тем же путем, как и пришел, «Тюлень» после семнадцатичасового пребывания под водой, смог, наконец, всплыть и провентилировать отсеки и зарядить батареи. На следующие сутки лодка так же скрытно вновь проникла в Варненскую бухту, но уже южным фарватером и вновь благополучно вернулась с необходимыми данными. Лодка возвратилась в базу 10 августа. Полученные разведданные были использованы командованием флота для подготовки авиаудара по Варне и постановки 1 сентября заграждения подводным минным заградителем «Краб». За выполнение рискованного задания командир лодки ст. лейтенант М.А. Китицын был представлен к ордену Святого Георгия 4 степени, а все участники похода награждены медалями и орденами.
С 5 по 15 августа в районе Босфора действовала «Нерпа». В ночь на 8 августа она обеспечивала минную постановку эсминцами 1-го дивизиона «Дерзкий» и «Пронзительный». Днем, находясь в надводном положении близ Варны, лодка была атакована германской ПЛ UB-7, выпустившей 2 торпеды. От одной из них «Нерпа» уклонилась, вторая же угодила в правый борт между рубкой и третьим ТА Джевецкого, но не взорвалась из-за острого угла встречи с целью. От удара торпеда разломилась и затонула — можно сказать, что лодке просто повезло. Ин-тресно, что в этот же день и в это же время германская ПЛ U-33 пыталась сблизиться для атаки с «Тюленем» у Варны, а через два дня у Босфора ей также не удалось подкрасться к «Нерпе». Оставаясь в районе, «Нерпа» 10 и 12 числа у входа в Босфор потопила артиллерией 2 шхуны.
10 ав/уста из Севастополя на смену «Нерпе» вышел «Морж», который еще на переходе пытался установить радиосвязь с «Нерпой», но из-за грозовых разрядов сделать этого не смог. Не удалось установить с ней связь и в последующие дни. Лишь 12 августа «Морж» смог обнаружить «Нерпу», и приняв ее сначала за неприятельскую лодку, даже дважды пытался атаковать, к счастью, безуспешно. 13 августа «Морж» потопил у входа в Босфор парусник, но и сам был атакован гидросамолетом № 723, сбросившим на погружавшуюся лодку 4 бомбы, упавшие мимо. 19 августа ПЛ благополучно возвратилась в базу.
15—18 августа «Тюлень» снова выходил в море к Босфору, а 23—27 августа «Нерпа» и «Кит» там же вновь обеспечивали минно-заградительную операцию флота (4 эсминца выставили у Босфора заграждение из 320 мин).
Затем «Тюлень» совершил еще два похода к Босфору: с 26 по 31 августа и с 1 по 7 сентября. 7 сентября лодка обнаружила в гавани Эрегли несколько турецких пароходов и парусных шнун, о чем, отойдя в море, донесла по радио командованию. После этого лодка потопила в устье р. Агве парусник и направилась в базу. На следующий день гавань Эрегли была обстреляна кораблями 2-й маневренной группы флота во главе с дредноутом «Императрица Екатерина Великая». В результате удара были потоплены 4 парохода и 8 шхун неприятеля, не считая поврежденных судов.
На смену «Тюленю» на позицию к Босфору пришла «Нерпа» (3—13 сентября), а затем в очередное крейсерство вновь вышел «Тюлень» (24—30 сентября). В ночь на 29 сентября последний близ о. Кефкен обнаружил и после ожесточенного артиллерийского боя захватил вооруженный пароход «Родосто» («Rodosto», 3662 брт). Как позже выяснилось, приняв подводную лодку за миноносец, немецкие артиллеристы турецкого судна посылали все свои снаряды с перелетами. Обладая преимуществом в скорости хода, «Тюлень» отжимал противника все дальше в море и сорвал его попытку прорваться к берегу под защиту береговых батарей о. Кефкен. Бой продолжался уже 50 минут, на «Тюлене» подходил к концу боезапас. Мичман Краузе доложил Кити-цыну, что снарядов осталось только семь. Командир приказал выпустить шесть из них. Краузе лично наводил орудие, и все снаряды разорвались на пароходе — как раз там, где бушевал пожар. Этими последними взрывами на судне был перебит штуртрос привода руля и пробит главный паропровод — пароход сильно запарил, резко отвернул в сторону и вскоре остановился.
Подняв из воды шестерых немцев (командира, механика, старшего офицера, телеграфиста, комендора и матроса), а также двух турок из машинной команды, Китицын направил на «Родосто» призовую команду во главе со старшим лейтенантом Масловым. Русские моряки потушили пожар и привели приз в Севастополь. После ремонта «Родосто» был включен в состав Транспортной флотилии ЧФ в качестве «Транспорта № 149».
Позднее, действуя с 21 по 29 октября в районе о. Кефкен—Босфор, «Тюлень» 23 октября захватил и уничтожил шхуну «Лютфи Джелиль» («Lutfi Celil»), а 25-го обстрелял из орудий 150-тонный каботажный пароход «Тутсак» («Tutsak»), который затем выбросился на берег. После неудачной попытки снять его с мели с помощью ПЛ и захваченной ею моторной шхуны «Акдениз» («Akdeniz»), пароход был взорван торпедой (его капитан взят в плен), а шхуна на следующий день затоплена. 27 октября у о. Кефкен лодка захватила парусник «Сфатос» («Sfatos») с грузом 16 т первоклассного табака и привела его в качестве приза в Севастополь.
22—25 октября ПЛ «Морж» производила разведку побережья в районе Сакария—о.Кефкен. А с 13 по 15 ноября в район Румелии для навигационного обеспечения и охранения минного заградителя «Алексей», выполнявшего постановку заграждения, выходила ПЛ «Морж» (ст. лейтенант А.С. Гадон).
В декабре 1916 г. «ластоногие» только дважды выходили в море («Тюлень» стоял в ремонте в Николаеве, куда отправился еще 13 ноября; ремонт затянулся — особенно после повреждения аккумуляторной батареи при пожаре в феврале 1917 года, заменили ее только в мае, снятой с ПЛ «Буревестник»). При этом «Морж», покинувший Севастополь 12 декабря, уже на следующий день в районе м. Кара-Бурну Азиатского безуспешно атаковал торпедами турецкие паромы «Ихсан» («Ihsan» Shirket № 37) и «Сютлюдже» («Sutludce» Shirket № 63), а находившаяся в море 21—30 декабря «Нерпа» 25 декабря в устье р.Агве перехватила и обстреляла артиллерийским огнем каботажные паромы «Нусрет» («Nusret» Shirket № 33, 230 брт) и «Эсер-и Мерхамет» («Eser-i Merhamet» Shirket № 42), которые вели на буксире по одной парусной барже. Оба парусника были брошены и уничтожены лодкой, а «Нусрет» выбросился на берег, но позднее был снят и восстановлен. Через два дня там же лодка обстреляла пароход «Эмирган» («Emirgan»), но тому удалось спастись.
В 1917 году боевые действия бригады подплава ЧФ на коммуникациях неприятеля свелись к одиночным выходам подводных лодок. Первой в море с 3 по 7 января выходила ПЛ «Морж», обеспечивавшая у Босфора минную постановку, проводившуюся эсминцами и тральщиками. Второй ее же поход состоялся 18—28 января. При этом 23 января «Морж» захватил и уничтожил в районе м. Мидия 3 шхуны с зерном, следовавшие из занятой неприятелем Констанцы в Стамбул. А 7—14 февраля его сменила у Босфора «Нерпа».
В очередное крейсерство «Морж» выходил с 26 февраля по 7 марта. 2 марта у острова Кефкен лодка потопила шхуну № 268, но затем была обстреляна огнем береговой батареи у Ча-лыкая (турецкие артиллеристы утверждали, что они добились одного попадания в ПЛ). С 4 по 13 марта у Босфора действовала «Нерпа», потопившая одну шхуну с углем 6 числа.
С 1 по 11 апреля у Босфора патрулировал «Морж», потопивший в итоге две шхуны, одну у о.Кефкен, а вторую — у входа в Босфор. С 8 по 17 апреля у Босфора действовала также «Нерпа», обстрелявшая 11 числа в районе Окче-Шары буксирный пароход «Бебек» (по другим данным, пароход назывался «Мармара») и буксируемый им барк тоннажем 970 брт, следовавшие в балласте за углем в Зонгулдак. Поврежденному буксиру удалось уйти, а трехмачтовый барк был потоплен. В этот же день лодка вела перестрелку с береговой батареей, подавив ее огнем (!).
В последний боевой поход «Морж» ушел из Севастополя вечером 27 апреля 1917 г., направившись на смену в районе Босфора ПЛ «Кашалот». Домой субмарина уже не вернулась...
На основании того, как часто лодки подвергались в последние месяцы воздушным атакам, долгое время весьма вероятной считалась версия гибели «Моржа» в результате атаки германского самолета в районе Эрегли или даже обстрела береговой батареей вблизи устья реки Сакария. Однако недавно обнаруженные документы из германского военного архива во Фрайбурге проливают свет на некоторые детали последнего похода субмарины. Оказывается, каждый раз после атак самолетов или обстрелов береговой артиллерией турецкие посты наблюдали вновь всплывавшую подлодку, которая не только не ушла из района, но и продолжала свои действия против турецкого судоходства.
30 апреля в 8:10 турецкие береговые посты донесли, что в 12 милях севернее Эрегли вблизи берега русская подводная лодка обстреливала артиллерией парусное судно. Через 20 минут вызванный в этот район гидросамолет с бортовым номером 654 (пилот Эберт) обнаружил русскую подводную лодку в момент уничтожения второго парусника (первый уже догорал) вблизи Алаплы и атаковал ее около 9:30, сбросив в трех заходах 10 пятикилограммовых бомб с высоты около 800 м. Лодка ответила пулеметным огнем, отошла от парусника и расстреляла его артиллерией. Затем она направилась к третьему паруснику западнее селения Меленгази и подожгла артогнем и его. Командир лодки явно не желал уходить из района, где (видимо, в связи с уменьшением активности русского флота) оживилось судоходство. Примерно через час, пополнив запасы в Эрегли, этот же пилот возвратился и вновь атаковал русскую субмарину, которая, уничтожив уже четвертое парусное судно, отходила курсом на норд, отстреливаясь от самолета из пулемета. Новая порция из десятка бомб, сброшенных в несколько заходов с высоты 1000 м, так и не достигла цели, а летчик лишь наблюдал, как подлодка удалилась в море.
4 мая в 9:00 береговая охраны рейда реки Сакария, также наблюдала двигавшуюся в направлении Кефкена русскую субмарину, а в 10:50 батарея береговой обороны Акчакоджа выпустила 18 снарядов по подводной лодке, причем личный состав батареи наблюдал большое облако коричневого дыма вокруг рубки ПЛ, которая удалилась на север. Однако вызванный к месту событий из Эрегли все тот же германский самолет с № 654, патрулировавший в районе обнаружения лодки, ничего более не обнаружил. Во всех случаях речь могла идти только о единственной находившейся в море русской подводной лодке — «Морж».
На основе этих данных противника долгое время считалось, что лодка погибла либо у Эрегли, либо у Босфора, где позже был найден ее спасательный круг (В мае 1918 г., когда в Севастополь пришли немцы, они передали контр-адмиралу В. Клочковскому (ранее командиру бригады подводного плавания, а в то время — командующему флотом Украины) выловленный в море вблизи Босфора спасательный круг с надписью по-русски: «Моржъ»... Увы, добавить к этому что-либо немецкие моряки не могли, они сами не знали ни места, ни причины гибели этой русской подводной лодки. Это на многие годы осталось тайной черноморских глубин...). Но эти два района отделяет значительное расстояние и, кроме того, существовал специальный приказ командующего флотом, не рекомендовавший русским подводным лодкам ввиду минной опасности без особой нужды входить в Босфор для атаки не очень ценных целей.
В назначенное время лодка не вышла на связь. Точнее, она в этом походе вообще не выходила на связь и не вернулась в свою базу. В Севастополе еще надеялись на чудо, и А.В. Колчак приказал послать к турецким берегам миноносцы. Они вернулись, обследовав район предполагаемого местонахождения субмарины и, доставив в Севастополь пленных, захваченных на судах противника; те сообщили об атаке самолетами русской субмарины у порта Эрегли и ее возможной гибели. Когда надежд на возвращение лодки уже не осталось, то в Ставку ушла телеграмма:
Передает прапорщикъ
Андриановъ
Военная
Адмиралу Русину Ставка
Из штаба Черфлота HP 1080/ОП
Б/СП 12/5 19 30
Оперативная секретная
Вышедшая въ очередной дозоръ 28 апреля подводная лодка Моржь подъ командой старлейта Гадонъ до сих поръ не вернулась Посланные на поиски миноносцы захватили пленныхъ которые показали что первого мая видели бой подводной лодки Моржь съ гидроаеропланами у Ерегли Вследствие етого является предположение что лодка во время боя погибла точка
19 час 25 минуть
12 мая 1917 года
номерь 1080/ОП
КОЛЧАК
Вместе с подлодкой пропали без вести 42 члена ее экипажа, в том числе 6 офицеров: командир ст. лейтенант А.С.Гадон, старший офицер лейтенант Г.Ф. фон Швебс, мичманы Г.Г.Ковалевский, В.С.Шварц, Н.И.Клиндух и В.И.Брысов(В журнале «Вокруг света» № 10 за 1996 г. помещена статья В.В. Лобыцына «Два памятника русским морякам: На финском острове... и на берегу Босфора», в которой помещена информация о том, что 28 июня 1996 г. на безымянной могиле русских моряков, расположенной на территории Генерального консульства России в Стамбуле, открыт памятник 42 морякам подводной лодки «Морж». Авторы убеждены, что тела членов экипажа подводной лодки «Морж» не могли оказаться на берегу пролива, уж очень далеко от берега погиб корабль. Кроме того, на мемориальной доске имеются ряд неточностей — например, указано, что на лодке погиб инженер-механик, мичман Брискнн В.А., но нет фамилии инженер-механика, мичмана Брысова В.И. Тем не менее, это единственный мемориальный знак погибшим подводникам. На Родине места для подобного памятника пока не нашлось...).
6 июня в район восточнее Босфора выходила ПЛ «Нерпа». А вечером 10 июня из Босфора в Черное море вышел закончивший ремонт турецкий крейсер «Мидилли». Произведя нападение на небольшой русский гарнизон острова Фидониси (ныне Змеиный), крейсер поставил в районе острова мины и на обратном пути был перехвачен русскими кораблями во главе с дредноутом «Свободная Россия». Предупрежденный по радио о приближении неприятельского корабля, командир «Нерпы» ст. лейтенант A.M. Марков 4-й занял выгодную позицию севернее Босфора и атаковал возвращавшийся «Мидилли» 12 июня двухторпедным залпом из носовых аппаратов — к сожалению, безуспешно. Командиру больше нечего было делать в данном районе, и он повел свой подводный корабль в район мыса Шиле, а через четыре дня возвратилась в Севастополь.
С 15 по 27 июля 1917 г. в район Босфора впервые после затянувшегося ремонта выходила ПЛ «Тюлень». В конце июня она уже направлялась в Севастополь, но выскочила на песчаную отмель и вынуждена была возвратиться в Николаев. 18 числа близ устья р. Мелен-Су она потопила шхуну, через два дня — две шхуны у острова Кефкен, а 23 июля — еще 2 шхуны у Кара-Агас и Инеболу (кроме того, близлежащие селения были в этот день обстреляны артиллерией). 24 числа ее жертвой стал каботажный пароход «Интизам» («Intizam» Shirket № 44, 244 брт), потопленный восточнее входа в Босфор.
1 августа «Нерпа» ушла в Николаев, там была разоружена и поставлена в завод для проведения капитального ремонта, который затянулся на долгие шесть лет.
Последний боевой выход в море из числа «ластоногих» пришелся на ПЛ «Тюлень» (ст. лейтенант М.Е. Крафт 2-й) и состоялся с 20 по 24 сентября 1917 г. Лодка потопила у входа в Босфор парусник, а в ночь на 23 сентября у Игне-ады захватила пароход «Козлу» («Kozlu», 244 брт) с грузом кожи, муки и керосина, следовавший из Варны в Стамбул, и привела его в Севастополь в сопровождении двух вызванных для этого эсминцев. Груз его по решению призового суда был продан, а само судно, переименованное сначала в «Почин», а затем в «Надежду», некоторое время служило в качестве транспорта.
Из числа строившихся для Черного моря новых субмарин типа «Лебедь», представлявших собой дальнейшее развитие «моржей», в боевых действиях успела принять участие только одна ПЛ «Гагара», вступившая в строй 20 июня 1917 г. (ст. лейтенант A.M. Беляев). Она дважды ходила к Босфору, потопила 6 парусников в августе и вынудила выброситься на берег пароход «Ватан» («Vatan», 516 брт) 12 октября у Игнеады (впоследствии судно было восстановлено).
3 декабря в силу подписанного между русским и германо-турецким морским командованием перемирия боевые действия на Черном море прекратились.
Интервенция и гражданская война
После ухода части Черноморского флота в Новороссийск 30 апреля 1918 г. (Здесь и далее даты по новому стилю
) подводные лодки в полном составе остались в Севастополе, занятом 1 мая немецкими войсками без боя. До осени бывшие русские корабли, стоявшие в гавани, немцы не трогали, в основном интересуясь транспортами и вспомогательными судами. Однако положение изменилось 4 октября, когда германский вице-адмирал Г. Гопман обратился к русским морским властям в Севастополе и зачитал документ, подписанный представителем РСФСР в Берлине А.Иоффе от 24 сентября 1918 г. за № 745. Там говорилось, в частности, что «...бывший императорский флот, оставаясь собственностью Российской Республики, до заключения мира находится в управлении германского адмиралтейства, он передается с возмещением потерь и вознаграждений Российской Республике после мирного договора, а поэтому линейные корабли «Воля», «Иоанн Златоуст» и «Евстафий», а также миноносцы и подводные лодки будут приняты в использование германской стороной». В силу этого русским командам рекомендовалось покинуть эти суда. Командам рекомендовалось подчиниться указанному распоряжению, при этом всем обещалось жалование за 2 месяца и эвакуация поездом до Мелитополя и далее в родные места.
Интерес к попавшим в их руки подводным лодкам бывшего Черноморского флота немцы проявили еще задолго до появления указанного документа. Однако из-за отсутствия достаточного числа подготовленных подводников, а также по причине значительного износа материальной части самих лодок только 4 наиболее исправные из них были включены немцами в состав своей подводной флотилии как US-1 (бывшая «Буревестник»), US-2 (бывшая «Орлан»), US-3 (бывшая «Утка») и US-4 (бывшая «Гагара») (Аббревиатура US означает U-Bool Sewastopolische).
Испытания US-3 проводились 13 июня и 1 августа 1918 г., включая выходы в море с немецким экипажем. US-4 выходила на испытания вблизи Севастополя 17 и 25 мая (обе лодки испытывались силами личного состава немецкой подводной лодки UB-14 под непосредственным командованием ее командира Б.Эллеке (Oblt.z.S. Bodo Elleke). He исключено, что испытания двух или даже трех других бывших русских подводных лодок могли проводиться приблизительно в это же время. Находившийся в это время в Севастополе подводник Н.Монастырев с удивлением отмечал, что германские подводники так и не рискнули осуществить погружение на русских лодках, ограничившись маневрированием в надводном положении и пробным опусканием ПЛ под воду с помощью плавкрана.
Однако воспользоваться в своих целях доставшимися им более крупными и сильнее вооруженными русскими лодками в боевых условиях или увести их в турецкие порты немцы просто не успели. К осени 1918 г. стало ясно, что Германия и ее союзники проиграли войну. 23 октября германский адмирал Гопман неожиданно объявил морскому представителю Украины контр-адмиралу В.Клочковскому, что он передает Украине русский флот без права поднимать на кораблях Андреевские флаги. Примерно в то же время группа офицеров-подводников во главе с В.В. Погорецким взялась за восстановление стоявшей у причала в Южной бухте и частично разграбленной немцами ПЛ «Тюлень». Погрузка снарядов на нее, например, осуществлялась скрытно от немцев, преимущественно ночью.
1 ноября 1918 г., после подписания перемирия, Турция открыла проливы для кораблей стран Антанты. А вслед за этим последовала капитуляция остальных стран-сателлитов кайзера. 24 ноября, в день прибытия в Севастополь первого корабля интервентов — британского крейсера «Кентербери» — на линкоре «Воля», миноносцах и субмаринах «Гагара», «Тюлень» и «Утка» были подняты Андреевские флаги. Правда, в море они могли выходить только с разрешения союзников и при наличии на борту английского офицера.
Когда же в марте 1919 г. в Севастополе бывшие русские морские офицеры предприняли попытку формирования морских сил, первыми их кораблями стали подводная лодка «Тюлень» и вооруженный пароход «Полезный».
24 марта 1919 г. «Тюлень» ходил из Севастополя в Азовское море, где в условиях тяжелой ледовой обстановки в районе Геническа поддерживал артиллерийским огнем оборонявшиеся части белых. 27 марта лодка в сопровождении ледокола подошла к гавани Геническа и обстреляла стоявшие там суда, а также вокзал и портовые сооружения. Вечером того же дня лодка совместно с французским эсминцем «Деортье» обстреляла скопление красных на берегу, а 5 апреля возвратилась в Севастополь из-за повреждения рулевого устройства.
Когда в конце апреля 1919 г. к Севастополю приблизились наступавшие войска красных, союзники приняли решение об эвакуации всех плавсредств. Все, что не удалось вывести, подлежало уничтожению. Из-за восстания на кораблях французской эскадры (по соглашению между союзниками, Севастополь входил в зону ответственности французов) и опасения, что красные захватят в Севастополе корабли бывшего Черноморского флота, туда срочно пришла британская эскадра. Белые, несмотря на запрет союзных властей выходить в море, все же успели увести из Севастополя в Новороссийск часть кораблей и судов, в том числе лодки «Тюлень», «Утка» и «Буревестник». Но оставшимся не хватило буксиров, поэтому уже выведенные на рейд 7 субмарин — «Гагара», «Орлан», «Кит», «Кашалот», «Нарвал», АГ-21 и «Краб» — были затоплены англичанами путем открытия кингстонов и подрыва зарядов...
С 3 мая 1919 г. «Тюлень» входил в состав Морских сил Юга России и участвовал в ряде боевых операций. После прорыва белого флота в Днепро-Бугский лиман в начале августа 1919 г. и последующего занятия Николаева и Херсона лодка заходила в Николаев (там же с 1917 г. стояла в ремонте разоруженная и лишенная аккумуляторов «Нерпа»). Там часть экипажа «Тюленя» перешла на взятую у красных без боя новейшую ПЛ АГ-22 и перевела ее в Севастополь. Правда, из-за отсутствия у противника флота подводные лодки использоваться по прямому назначению не могли. Поэтому вся их деятельность ограничивалась ведением разведки, дозорной службы, сопровождением транспортов и т.п., иначе говоря, решением задач, доступных небольшому вооруженному артиллерией надводному кораблю. Так, «Утка» (ст.лейтенант Н.Монастырев) во время эвакуации белыми Новороссийска 14 марта 1920 г., стоя у мола №1, обстреливала из своих орудий наступавшие части Красной Армии. После эвакуации Новороссийска и Одессы «Тюлень» и «Утка» использовались белым командованием для разведки в северо-западной и в восточной частях Черного моря, скрытной доставки на занятое неприятелем побережье оружия и офицеров. Так, по оперативным документам красного командования, отмечалось присутствие подводной лодки «Утка» в Каркинитском заливе, где она вела наблюдение с заходом в п.Хорлы.
1 августа 1920 г. «Тюлень» сопровождал к Очакову линкор «Генерал Алексеев» и яхту «Лукулл» с командующим флотом адмиралом М.П. Саблиным, а затем до 16 сентября поочередно с «Уткой» осуществлял разведку близ Одессы наблюдая за движением судов. После этого лодки ушли в Севастополь.
6—7 октября «Утка» совместно с крейсером «Алмаз» обеспечивала эвакуацию из Сочи казачьих частей генерала Фостикова, оказавшихся там после отступления с Кубани.
После эвакуации армии генерала П.Н. Врангеля из Крыма «Тюлень» вместе с другими кораблями белого Черноморского флота, имея на борту семьи офицеров с детьми, ушел сначала в Стамбул, а затем в Бизерту, куда прибыл 26 декабря 1920 г. (Франция взяла остатки русского флота под свое покровительство).
В Бизерте был собран костяк из лучших кораблей эскадры, которые прошли там ремонт с докованием и частично были законсервированы, включая подводные лодки. Там русские лодки до октября 1924 г. оставались в технически исправном состоянии, хотя численность экипажей постоянно сокращалась. Последним командиром ПЛ «Тюлень» (с июня 1921 г.) в Бизерте стал ст. лейтенант СВ. Оффенберг. На «Утке» было налажено печатание «Морского сборника», последний номер которого увидел свет в ноябре, незадолго до официальной ликвидации эскадры в связи с официальным признанием правительством Франции СССР. 6 ноября 1924 г. Андреевские флаги на всех ее кораблях были спущены и экипажи навсегда покинули их.
Сами корабли были в октябре 1924 г. признаны собственностью Советского правительства и были проданы Франции на слом трестом «Рудметаллторг». Разделкой кораблей в Бизерте занималась специально созданная для этого фирма во главе с русским инженером А.П. Клягиным. Но поскольку с момента продажи на слом до фактического начала разборки проходило немало времени, корабли долгие годы продолжали ржаветь, постепенно разрушаясь от жары и влаги. Вскоре только нанесенные в носовой части большие белые цифры номеров, означавшие очередность разборки, отличали бывшие русские корабли друг от друга. К началу 1930-х гг. был разобран и «Тюлень». Единственной памятью об эскадре остается воздвигнутый в Бизерте русскими православный храм с памятной доской, где перечислены названия всех пришедших туда кораблей.
Последняя из «ластоногих», «Нерпа», при освобождении Николаева 31 января 1920 г. красными, стала трофеем наступавших войск. 3 июня 1923 г., по окончании капитального ремонта, ее ввели в состав Морских сил Черного моря. С лодки были сняты ТА Джевецкого, а ниши под них заделаны, загружены аккумуляторные батареи и восстановлена артиллерия. 25 января 1923 г. Почетным моряком в списки экипажа подводной лодки, переименованной в «Политрук»,
был зачислен командующий Вооруженными Силами Украины и Крыма М.В. Фрунзе. В 20-х гг. на лодке служил Ю.Пантелеев, будущий известный советский адмирал. «Политрук» прошел капитальный ремонт в 1925—1926 гг., но 3 ноября 1929 г. был выведен из боевого состава флота как окончательно устаревший, разоружен и передан Главному военному порту Морских сил Черного моря на хранение. 3 ноября 1930 г. ПЛ исключили из списков РККФ и сдали в Севастопольский военный порт для реализации. По одним данным, лодку разобрали в 1931 г.; по другим, ее корпус до начала Великой Отечественной войны находился в распоряжении черноморской партии ЭПРОН и использовался в качестве учебного объекта при тренировках водолазов.
В заключение несколько слов о том, как сложились судьбы командиров «моржей» военного времени и тех, кто имел отношение к созданию этих кораблей.
Первый командир «Нерпы» капитан 1 ранга Б.В. Соловьев (1886—1957), из дворян, к 1917 г. возглавлял школу подводного плавания в Балаклаве. Служил в белом флоте, в 1920 г. эвакуировался в Турцию, позже жил во Франции.
Второй командир ПЛ «Нерпа» капитан 1 ранга В.В. Вилькен 3-й (1883—1956), из дворян, к 1917 г. был начальником 3-го дивизиона бригады подплава ЧФ, во время гражданской войны служил в белом флоте, с кораблями которого в 1920 г. и ушел в Бизерту. Позже жил во Франции и Германии.
Третий командир «Нерпы», капитан 2 ранга М.В. Марков 3-й (1884—?), из дворян Костромской губернии, судьба после 1917 г. неизвестна.
Первый командир «Тюленя» капитан 1 ранга П.С. Бачманов (1884—?), из потомственных дворян Новгородской губернии, к 1918 г. был командиром Сулинского порта на Дунае, во время гражданской войны служил у белых. Позже был в эмиграции, однако точно установить его судьбу не удалось.
Второй командир «Тюленя» капитан 1 ранга М.А. Китицын (1885—1960), из потомственных дворян Киевской губернии, в 1920 г. возглавил беспримерный переход с Дальнего Востока вспомогательного крейсера «Орел» и транспорта «Якут» в Черное море, откуда после эвакуации Крыма ушел с белой эскадрой в Бизерту, а в 1922 г. уехал в США, где проживал в г. Санкт-Питерсбурге (Флорида). Был одним из основателей Общества офицеров Российского Императорского флота в Америке, автор ряда мемуаров.
Третий командир «Тюленя» капитан 2 ранга М.Е. Крафт 2-й (1888—1951), из потомственных дворян Курской губернии, с 1919 г. служил в белом флоте, эвакуировался с эскадрой в Бизерту, позже уехал в Париж и далее в Колумбию.
Последний командир лодки, ст. лейтенант СВ. Оффенберг из БиЗерты в 1924 г. уехал в Америку и до 1981 г. жил в Канаде.
Второй командир «Моржа» капитан 1 ранга В.В. Погорецкий (1885—1970), из потомственных дворян, активный участник белого движения, в 1919 г. служил на Черном море, а в 1920—1922 гг. — на кораблях Сибирской флотилии белых, эвакуировался в Харбин. После жил в Шанхае, затем уехал в Канаду.
Командир 1-го дивизиона, а затем и бригады подплава ЧФ контр-адмирал В.Е. Клочковский (1873—1930), происходивший из потомственных дворян, с мая 1918 г. командовал Украинским флотом при правительстве гетмана П.Скоропадского, с ноября 1919 г., после прихода в Севастополь союзной эскадры, некоторое время был главным командиром Севастопольского порта. Затем ушел в отставку и эмигрировал в Польшу, где до 1930 г. служил в польском флоте.
Бывший глава подкомиссии МГШ, в 1909 г. остановивший свой выбор на проекте ПЛ Балтийского завода, А.О. Гадд (1895—1960) к 1917 г. был контр-адмиралом, остался в Гельсингфорсе в марте 1918 г. и до конца своих дней прожил в Финляндии.
Наконец, главный конструктор проекта ПЛ типа «Морж», И.Г. Бубнов (1872— 1919), генерал-майор корпуса корабельных инженеров, профессор, после октябрьского переворота 1917 года перешел на службу в РККА, продолжая свои научные разработки. Умер от тифа в Петрограде.
