Оценка проекта
Оценивая сильные и слабые стороны проекта ПЛ типа «Морж», следует отметить следующее. Лодки представляли собой наиболее современные и сильно вооруженные корабли своего класса в русском флоте. По воспоминаниям современников, служба на «моржах» считалась престижной, а сильное вооружение, относительная надежность систем и механизмов и огромный, по меркам Черного моря, район плавания позволял им достаточно долго находиться в заданном районе. По мнению Н.Монастырева, субмарины типа «Морж» нравились подводникам и благодаря их высоким ТТХ фактически представляли собой «все подводные силы Черноморского флота». Подводники очень высоко ценили эти корабли, а некоторые командиры даже всерьез предлагали осуществить прорыв через Босфор в Мраморное море (по аналогии с тем, как это сделали в то же время англичане, в подводном положении скрытно форсировавшие с противоположной стороны — через Дарданеллы) для атаки на находившиеся там немецкие крейсера. Но командир бригады капитан 1 ранга (впоследствии контрадмирал) В.Е. Клочковский эти прожекты категорически отвергал.
Сам он, ранее неоднократно критикуя лодки конструкции И.Г. Бубнова, после более близкого знакомства с «Нерпой» резко изменил свое мнение. Вот цитата его письма к капитану 2 ранга Игнатьеву от 7 июня 1915 г.:»...из «нерп» получились хорошие лодки... Благодаря применению французского принципа управления кормовыми горизонтальными рулями лодка теперь может менять глубину на 30 фут за 40 секунд — т.о., она весьма подвижна в вертикальной плоскости. Погружение очень быстро и просто на ходу и на месте. Но такой недостаток, как громадная (так в тексте — авт.) подводная циркуляция, остался — с этим при данной форме корпуса ничего не сделаешь. В общем, лодки весьма легко управляемы «в руках» у командира. Но что касается деталей, то, конечно, многое нужно изменить.
Необходимо устроить центральный пост управления, хотя бы только для всех рулевых. Необходимо поднять вентиляционные трубы, т.к. в них в свежую погоду попадает вода [об этом же писали в своих рапортах и командиры ПЛ в ходе войны]. Необходимо изменить вентиляцию батареи, т.к. в свежую погоду ее нельзя заряжать. Необходимо перейти и к современным перископам с тонкою оконечностью трубы — для уменьшения видимости и буруна.
Вообще, нужно внести целый ряд усовершенствований. Я очень доволен, что на эти лодки поставлены амурские дизеля, а не заказанные в Германии. Хотя ход и мал (10 узлов под обоими и 7 узлов под одним), но надежность такова, что лодка за каждый поход охватывает по 1500 миль без отказу...».
Не были обойдены вниманием техсовета ГУК и другие проблемы «моржей». Так, 28 августа там было решено взамен установленных временно 250-сильных дизелей позже все же установить на лодки по два 600-сильных двигателя Фельзера (более подробных данных отыскать не удалось).
Наконец, 11 сентября 1915 г. Морской министр утвердил доклад Моргенштаба об установке на лодках артиллерии, обязательно предусмотрев при этом «...для стрельбы по аэроцелям иметь на изогнутом штыре одно 37-мм орудие и 3-линейный пулемет; снаряды к 37-мм орудиям иметь дымные или с дистанционной трубкой (взрывателем). Проведенный авторами анализ доступных к настоящему времени материалов позволяет предположить, что такие средства ПВО из трех черноморских ПЛ успел получить во время ремонта только «Тюлень». При этом взамен ранее существовавшей радиомачты, закрывавшей углы обстрела установленной 37-мм противоаэропланной пушки, на корабле установили две, также съемные — по одной в нос и в корму от рубки.
Отметим также, что очень скоро, уже в середине 1915 года обнаружилась очевидная нерациональность помещения ТА Джевецкого в бортовых вырезах. Благодаря последним, даже при сравнительно спокойной погоде, происходило заливание верхней палубы водой, не позволяя держать входные люки открытыми и затрудняя управление лодкой. Тем самым снижалась мореходность лодки в целом, а при свежей погоде появлялись обоснованные опасения и за сохранность торпед в наружных ТА «моржей» (тот же недостаток оказался присущ и аналогичным по конструкции первым ПЛ типа «Барс» на Балтике). В этой связи, уже 15 августа Моргенштаб обратился в ГУК с отношением, указывая на необходимость заделки бортовых вырезов, поскольку преимущества от этого «гораздо важнее возможности стрельбы из ТА Джевецкого при ходе в позиционном положении, т.к. таковая может понадобиться только при внезапном расхождении с неприятелем на противоположных курсах ночью или густой туман на близком расстоянии»...
В то же время, по мере вступления в строй подводных лодок типа «Нарвал» налицо стали и очевидные недостатки бубновских однокорпусных и беспереборочных субмарин. Напомним, что «нарвалы» при равном с «моржами» вооружении имели водонепроницаемые переборки и втрое меньшнее время погружения.
В этой связи, вероятно, уместным будет вспомнить, что еще Постоянная комиссия отмечала по результатам испытаний подводных лодок типа «Морж», что те: «...не достигли уровня заданий не только по надводной, но и по подводной скорости». Наиболее серьезные недостатки данного типа лодок — отсутствие подразделения на отсеки, отрицательное влияние на мореходные качества бортовых вырезов для аппаратов Джевецкого, неудобства синхронного управления носовой и кормовой парами горизонтальных рулей и, наконец, длительное, для условий Первой мировой войны, время погружения.
К этому следует добавить отмеченные еще при испытаниях «Нерпы» конструктивные недостатки, слабость торпедного вооружения, отсутствие центрального поста управления горизонтальными рулями, малое время непрерывного нахождения под водой (в силу ограниченного запаса сжатого воздуха и нерешенности проблемы регенерации в подводном положении), весьма скромные санитарно-бытовые условия, малую скорость хода, не дававшей подводникам шанса занять выгодную для атаки позицию, а также догнать цель в надводном положении.
Безусловно, слабым местом проекта было время погружения лодки, поскольку, как известно, заполнение концевых цистерн главного балласта (почти весь их объем был выше ватерлинии) производилось насосами. В итоге срочное погружение лодок оказалось не таким уж срочным — не менее трех минут, что в боевых условиях чревато самыми серьезными последствиями для корабля и всего экипажа. Описанные выше эпизоды боевой деятельности «моржей» дают убедительные примеры того, как начиная со второй половины 1916 г. германским гидросамолетам не раз удавалось именно по причине большого времени погружения лодок обнаруживать их на поверхности и атаковать бомбами.
Касаясь проблем вооружения, можно отметить и далеко неоднозначную оценку его как современниками «моржей», так и нынешними специалистами-подводниками.
Что касается наличия в составе вооружения ТА системы Джевецкого, в итоге признанных неэффективными, то на момент разработки проекта столь однозначного мнения о них не было. Более того, по мнению самих подводников, «моржи» (и построенные вслед за ними «барсы») имели благодаря наличию ТА системы Джевецкого преимущество в виде возможности залповой стрельбы минами (торпедами). Ничего подобного не имел ни один флот мира, и даже англичане, чьи подводные лодки действовали на Балтике, одно время заинтересовались русским способом залповой стрельбы торпедами и планировали вооружить свои субмарины подобными системами (реализовать замысел помешала обычная бюрократическая волокита).
В завершение остается процитировать мнение о ТА Джевецкого авторитетного автора, Э.А.Ковалева: «...аппараты не обеспечивали исправности заряженных в них постоянно ржавевших и обмерзавших зимой торпед, не позволяли лодкам погружаться на глубины, превышавшие 20 метров, без опасения нарушить герметичность торпед, да и ненадежно работали». И «... низкая надежность торпед, перевозимых и выпускаемых из ТА Джевецкого-Подгорного, подтвердилась уже в ходе войны. Это тоже явилось причиной невысокой успешности стрельб и неоспоримым аргументом, «пересилившим» преимущества аппаратов..., что послужило впоследствии снятию их с вооружения».
Добавить к этому что-то сложно.
В известной мере перечисленные недостатки устранялись на лодках более поздних серий, типов «Барс» и «Лебедь», ставших логическим развитием «моржей».
