Wundefwaffe

Post mortem

 

Когда все 4 японских авианосца вышли из строя, адми­рал Ямамото, находившийся со своим соединением дальше к западу, приказал всем крейсерам и линкорам пригото­виться к ночному бою с американскими кораблями. Он все еще имел больше артиллерийских кораблей, чем американ­цы. У Ямамото также имелись 2 легких авианосца — с его собственным соединением и Соединением вторжения вице-адмирала Кондо. Однако 5 июня и 2.55, опасаясь сокруши­тельных атак американских самолетов, Ямамото скомандо­вал общее отступление. За несколько минут до этого он от­менил приказ 4 крейсерам и 2 эсминцам Соединения втор­жения обстрелять Мидуэй. (Единственным японским кораб­лем, который обстрелял Мидуэй ночью 5/6 июня, была под­водная лодка 1-168, которая выпустила по острову целых 6 снарядов из палубного орудия.) Когда крейсера и эсминцы уходили от острова, был замечен перископ американской подводной лодки. Командир отряда приказал немедленно изменить курс, однако один из крейсеров не разобрал сиг­нал и врезался в другой крейсер. 2 поврежденных крейсера в сопровождении 2 эсминцев медленно потащились прочь. 2 других крейсера дали полный ход и тотчас скрылись.

Еще до того как занялся рассвет 5 июня, с Мидуэя на поиски японских кораблей были подняты в воздух все ис­правные летающие лодки PBY «Каталина». Следом за ними взлетели 12 бомбардировщиков ВВС В-17 «Летающая Кре­пость», чтобы атаковать обнаруженные цели. Одна из «Ката­лин» заметила поврежденные крейсера, и «Крепостям» было приказано атаковать их. Однако В-17 не нашли противника и вернулись на Мидуэй. При этом 2 «Крепости» были вы­нуждены сесть на воду из-за нехватки бензина. Это были единственные В-17, потерянные за весь бой. Затем с Мидуэя изле­тели 6 «Доунтлессов» и 6 «Виндикейторов» морской пехоты, чтобы атаковать те же самые крейсера. В 8.05 они обнаружили японские корабли. Зенитный огонь был таким плотным, что ни одна из бомб в цель не попала. Однако один SB2U был подбит зенитным огнем и врезался в крейсер.

Адмирал Спрюэнс, находившийся дальше к востоку с авианосцами «Энтерпрайз» и «Хорнет», получил сообщение об этих 2 японских крейсерах. В полдень 5 июня он поднял группу из 32 «Доунтлессов» с «Энтерпрайза» и 26 «Доунт­лессов» с «Хорнета» без истребителей сопровождения. Одна­ко эти самолеты обнаружили только 1 эсминец, который был послан адмиралом Нагумо выяснить, затонул «Хирю» или еще нет. Отважный маленький эсминец ушел от всех пикирующих бомбардировщиков так же, как чуть ранее он ушел от 2 атак «Летающих Крепостей». Его орудия даже сби­ли один «Доунтлесс». На авианосцы эти самолеты сели, ког­да уже стемнело.

На рассвете 6 июня адмирал Спрюэнс поднял разведывательные самолеты, которые обнаружили 2 поврежденных япон­ских крейсера, идущие на запад. «Энтерпрайз» поднял 12 F4F, 31 SBD и 3 TBD. «Хорнет» поднял 8 F4F и 26 SBD. За ними последовала вторая полна — 8 F4F и 24 SBD с «Хорне­та». Всего Спрюэнс отправил в атаку 112 самолетов. После взлета американские авианосцы пошли на запад, поэтому летчики могли видеть одновременно обе группы кораблей.

Японские крейсера подверглись новой яростной атаке. Уже поврежденный «Могами» получил 5 попаданий бомбами, однако уцелел и сумел добраться до Трука. Понадобились 2 года ремонта, чтобы вернуть его в строй. Крейсеру «Микума» повезло меньше. Он получил несколько попаданий бомба­ми, а когда эсминец подошел к нему, чтобы снять команду, самолеты обстреляли и его. Этой же ночью «Микума» зато­нул, унеся с собой около 1000 офицеров и матросов.

После захода солнца авианосцы Спрюэнса приняли свои самолеты. Их летчики совершали полеты в течение 3 дней и были очень утомлены. Заправив корабли с танкеров, вы­сланных из Пирл-Харбора, Спрюэнс встретился с авианос­цем «Саратога». С «Саратоги» взлетели 34 самолета для пополнения авиагрупп «Энтерпрайза» и «Хорнета». Получив сообщение о действиях японцев в районе Алеутских остро­вов, Спрюэнс повел свои 3 авианосца на север. Однако ад­мирал Нимиц, опасаясь японской западни, приказал ему возвращаться.

Итак, бой закончился. Японцы потеряли потопленными 4 авианосца и 1 тяжелый крейсер. Еще 1 тяжелый крейсер был тяжело поврежден, 2 эсминца получили небольшие по­вреждения. Все 250 самолетов 4 авианосцев, их пилоты и авиамеханики погибли. И эти потери оказались для японцев роковыми.

Бой у Мидуэя стал первым поражением японского флота с 1592 года, когда корейский флотоводец Ли Сун-Син унич­тожил японский флот под командованием Хидеёси у бере­гов Кореи. Мидуэй был зенитом японской экспансии, даль­ше японцы только оборонялись.

Американский флот потерял 1 авианосец и 1 эсминец, а также 109 самолетов, включая 11 машин, затонувших на борту «Йорктауна». Учитывая потери базовой авиации, число сби­тых американских самолетов составило 150 машин, что все равно было много меньше потерь японцев. Наконец, даже «Йорктаун» можно было спасти, если бы корабли Опера­тивного Соединения 17 не бросили его так поспешно. Аме­риканцы просто не знали, какие повреждения может полу­чить авианосец, но при этом остаться на плаву.

Мидуэй стал великой победой американцев. Эта победа была одержана благодаря действиям адмиралов Нимица, Флетчера, Спрюэнса и капитан-лейтенантов МакКласки и Лесли. Другие люди при подобном соотношении сил могли одержать не столь полную победу или даже потерпеть поражение.

Вклад самолетов ВВС и морской пехоты, базировавших­ся на Мидуэе, а также 19 подводных лодок, развернутых вокруг атолла, оказался практически нулевым. Однако лет­чики морской пехоты летали на устаревших F2A «Буффало» и SB2U «Виндикейторах», и кое-кто из них после оконча­ния летных школ провел в воздухе не более 4 часов. Зато летчики ВВС долго ждали именно такой ситуации, которая сложилась у Мидуэя. По словам командующего ВВС генерала Г.Г. Арнольда:

 

«Бой у Мидуэя был именно тем случаем, который ВВС отрабатывали годами. Пока мы не встретили сопротивления, мы даже не подозревали, насколько переоценивали себя.

Бой у Мидуэя стал для меня зудящей занозой на несколь­ко месяцев потому, что нас критиковали со всех сторон за то, что мы не добились большего <sic!> числа попаданий со своих высотных бомбардировщиков. Нас снова и снова спра­шивали: уверены ли мы, что идем правильным путем?»

 

Однако именно атаки самолетов ВВС и морской пехоты с Мидуэя убедили адмирала Нагумо в том, что нужна вторая атака острова. Кроме того, летающие лодки PBY обнаружи­ли японские силы.

Американская подводная лодка «Наутилус», атаковав японские авианосцы, заставила эсминец «Араси» отстать от соединения, а он привел капитан-лейтенанта МакКласки прямо к вражеским авианосцам. Перископ подводной лодки «Тамбор» заставил столкнуться 2 японских крейсера, что привело к потоплению одного и тяжелым повреждениям другою (хотя сама подводная лодка не сумела атаковать даже поврежденные крейсера).

Когда американцы одержали победу при Мидуэе, наверх выплыли все ошибки японцев. Однако отказ адмирала Яма­мото задержать начало операции, как советовали несколько других высших офицеров, не был ошибкой. Отложив опера­цию на неделю, он мог получить еще один тяжелый авиано­сец — «Дзуйкаку», а отложив ее на месяц, — еще и «Сёкаку». Но задержка операции буквально на несколько дней дала бы американцам авианосец «Саратога», на Мидуэй были бы пе­реброшены дополнительные самолеты. Новые задержки дали бы возможность участвовать в бою еще и авианосцу «Уосп».

Зато адмирал Ямамото допустил ошибки в организации флота в этой операции. 4 авианосца адмирала Нагумо долж­ны были иметь более мощное прикрытие. 7 линкоров и 22 эсминца Главных сил с их сотнями зенитных орудий так и не вступили в бой. Также следовало бросить в бой авианосцы «Дзуньё» и «Рюдзё», направленные к Алеутским островам, и авианосцы «Хосё» и «Рюхо», приданные различным отря­дам. Их можно было бы свести во второе ударное авианосное соединение. Хотя эти корабли были тихоходнее авианосцев Нагумо, все же это было бы мощное соединение, имеющее более 100 самолетов. Линкоры и крейсера Объединенного Флота были разделены между несколькими соединениями. Если бы эти корабли — особенно новые линкоры — были приданы авианосным соединениям, их ПВО была бы усиле­на множеством зенитных орудий, а часть американских са­молетов была бы отвлечена от атаки авианосцев. Такая орга­низация не помешала бы в случае необходимости выделить линкоры и крейсера и сформировать третье оперативное со­единение — из артиллерийских кораблей. Именно так по­зднее действовали и американцы, и японцы.

Но даже после того как адмирал Ямамото раздробил япон­ский флот на куски, адмирал Нагумо все-таки мог одержать победу. Однако он совершил несколько грубейших ошибок. Первая: Нагумо не сумел надлежащим образом организо­вать поиски американских авианосцев. Вторая: он неправиль­но разделил свои самолеты для атаки Мидуэя. Третья: Он отложил атаку американских авианосцев, после того как они были обнаружены.

Именно из-за плохой организации поисков 4 июня япон­ские авианосцы были атакованы в тот момент, когда их палубы были забиты самолетами. Нагумо должен был орга­низовать двухфазную разведку. Первая группа разведыва­тельных самолетов должна была взлететь в темноте, чтобы на рассвете находиться в крайних точках полета. Вторая волна разведчиков должна была бы взлететь через несколько ча­сов. При такой организации разведки американские авиа­носцы наверняка были бы обнаружены на несколько часов раньше. Но даже при использованной системе гидросамо­лет крейсера, который задержался из-за поломки мотора, следовало заменить немедленно, даже если бы для этого пришлось выделить самолет из состава ударной авиагруппы. Ведь именно этот самолет и обнаружил американские ко­рабли. И, наконец, не следовало использовать в качестве разведчика гидросамолет линкора «Харуна», имевший ма­лую дальность полета.

Второй ошибкой Нагумо стало использование самолетов со всех 4 авианосцев для формирования двух ударных групп.

Использование самолетов сразу со всех авианосце» означало меньшее время, затраченное на взлет и посадку. Но в этом случае сразу все авианосцы оказывались связанными прове­дением полетов. Лучшим выходом было поднять первую вол­ну с двух авианосцев (или второго соединения), а вторую волну оставить на палубах двух других авианосцев. В этом слу­чае вторая волна могла бы взлететь немедленно, без задерж­ки для приема самолетов первой волны.

И самая крупная ошибка Нагумо заключалась в том, что он не поднял все готовые к атаке самолеты, как только было обнаружено американское соединение, имевшее в своем составе авианосец. Риск посылки не прикрытых истребите­лями пикировщиков был велик, но все-таки он был мень­ше, чем риск оставить авианосцы с палубами, забитыми вооруженными и заправленными самолетами, в зоне дей­ствия вражеских авианосных самолетов. Атаки самолетов с Мидуэя показали адмиралу Нагумо, что его соединение об­наружено. Но эти атаки, а также опыт предыдущих 6 меся­цев войны показали, что авианосных самолетов следует опасаться гораздо больше, чем базовых. Командир 2-й дивизии авианосцев контр-адмирал Ямагути сделал правильный вы­вод из обстановки, когда требовал немедленной атаки аме­риканских авианосцев всеми имеющимися самолетами.

Кроме этих ошибочных решений адмиралов, японцам помешала и скверная работа стратегической разведки, кото­рая ничего не знала о передвижениях американских кораб­лей, тогда как американцы знали решительно все о намере­ниях японцев. Кроме того, японцы не имели радара. Когда началась операция по захвату Мидуэя, радар был установ­лен только на 2 линкорах Объединенного Флота, хотя в пер­вую очередь следовало установить радар именно на авианос­цах. Возможно, в этом случае они смогли бы уцелеть.

Мидуэй показал, что авианосец стал главным кораблем на Тихом океане. Потеряв 4 эскадренных авианосца, адми­рал Ямамото был вынужден отступить, хотя в его распоря­жении все еще оставалось около 100 кораблей, в том числе все 11 линкоров.

Уроки боя не пропали даром для американцев. После Ми­дуэя истребительные эскадрильи были увеличены с 27 до 36 самолетов, а для прикрытия авианосцев стали выделять еще больше крейсеров и эсминцев. Хотя в своем отчете о бое у Мидуэя адмирал Нимиц писал, что «надежное прикрытие из 4 крейсеров и эскадры эсминцев <9 кораблей> является не­обходимым минимумом для оперативного соединения, име­ющего авианосец», такие силы имелись далеко не всегда.