Глава 13
ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ
ФЛОТУ БЫТЬ
После победоносного завершения гражданской войны и отражения вооруженного вторжения иностранных интервентов советский народ приступил к восстановлению разрушенного народного хозяйства. Мировой империализм не оставил своей цели уничтожить первую Страну Советов, и молодой республике приходилось быть начеку. Выступая в декабре 1920 г. на VIII Всероссийском съезде Советов, В. И. Ленин говорил: «...кто забудет о постоянно грозящей нам опасности, которая не прекратится, пока существует мировой империализм,— кто забудет об этом, тот забудет о нашей трудовой республике». 254 Необходимо было принять все меры к укреплению обороноспособности страны, повышению мощи и боевой готовности ее вооруженных сил, в том числе и Военно-Морского Флота.
На Балтийском флоте, как и на других флотах, положение было крайне тяжелое. К 1921 г. на Балтике числилось 7 линейных кораблей, 8 крейсеров, 9 эсминцев типа «Новик», около 20 эскадренных миноносцев других типов. 9 подводных лодок типа «Барс», 2 канонерские лодки, несколько заградителей и вспомогательных судов общим водоизмещением около 350 тыс. т 255. Большая часть этих кораблей нуждалась в капитальном ремонте и модернизации, а также в значительном доукомплектовании личным составом. «В сумме это означало, что флота у нас нет» 256 ,— оценивал состояние морских сил М. В. Фрунзе. Чтобы поправить положение, Совет Труда и Обороны 23 октября 1920 г. принял написанное В. И. Лениным постановление: «Поручить Петроградскому Совдепу и специально Комитету Обороны Петрограда обратить особое внимание на ускорение работ по восстановлению Балтфлота...» 257. Это постановление и положило начало возрождению Балтийского флота. Специально созданная комиссия определила состав кораблей, подлежащих восстановлению и устаревших, которые решено было разобрать на металл. Вопрос о возрождении флота был рассмотрен и на X съезде РКП (б), проходившем с 8 по 16 марта 1921 г. В резолюции по военному вопросу съезд выделил специальный раздел «О Красном Флоте», в котором было записано: «Съезд считает необходимым, в соответствии с общим положением и материальными ресурсами Советской республики, принять меры к возрождению и укреплению Красного военного Флота» 258.
Большую роль в возрождении Балтийского флота сыграл Коммунистический Союз Молодежи, который 10 октября 1922 г. на своем V съезде взял шефство над Военно-Морским Флотом и посла-л лучших своих представителей на восстанавливаемые корабли. М. В. Фрунзе, оценивая роль шефства комсомола над флотом, писал: «Этот момент, безусловно, в жизни флота сыграл колоссальную роль. Только с этого времени стала возможна массовая живая созидательная работа. Тысячи комсомольского пополнения, образовавшие ядро нового флота, заложили тот фундамент, на основе которого стала возможной вся дальнейшая творческая деятельность» 259 .
НА ДОЛГОВРЕМЕННОМ ХРАНЕНИИ
В начале 1918 г. после оставления западных военно-морских баз (Ревель, Гельсингфорс и др.), почти все корабли Балтийского флота оказались в Кронштадте, ставшем его главной базой. Из-за отсутствия топлива и других видов снабжения держать большое количество кораблей в готовности молодая Республика Советов не имела возможности. Для несения боевой службы был оставлен только действующий отряд (ДОТ) в составе линейных кораблей «Андрей Первозванный» и «Петропавловск», крейсера «Олег», эскадренных миноносцев «Автроил», «Азард», «Гавриил», «Миклухо-Маклай» (позднее «Спартак»), подводных лодок «Вепрь», «Волк», «Пантера», «Рысь», «Тигр», «Тур» и «Ягуар» (по состоянию на 17 ноября 1918 г.). 260 Остальные корабли Балтийского флота были выведены в резерв. Эта участь постигла и крейсер «Аврора». Осенью 1918 г. с крейсеров «Аврора», «Диана» 261 и других кораблей были сняты артиллерийские установки для вооружения речных и озерных военных флотилий, которые создавались для борьбы с интервентами и белогвардейцами. Судьбу десяти 152-мм пушек с «Авроры» проследил контр-адмирал в отставке И. И. Золин. Орудия крейсера по указанию Народного Комиссара по морским делам были отправлены в Астрахань для вооружения береговых укреплений и несамоходных крупнотоннажных барж, которые переоборудовались в плавучие батареи (ПБ): «Ярополк»— ПБ-1, «Святополк» — ПБ-2, «Золотая рыбка» — ПБ-3 (позднее ПБ-2), «Вячеслав» — ПБ-3 и «Патриарх Гермоген» — ПБ-4. 262
Сокращалась и команда «Авроры». К 9 мая 1918 г. на крейсере было 127 человек. Большинство личного состава корабля ушло на фронты гражданской войны. Сражался с врагами Республики Советов на кораблях Волжской флотилии и на Черном море авроровец матрос 1 статьи К. И. Душенов, будущий первый командующий Северным флотом. В Донских степях бился с белогвардейцами и пал смертью героя комендор крейсера Е. П. Огнев. В 1919 г. группа авроровцев вступила во 2-й экспедиционный отряд Балтийского флота, который защищал Петроград от войск Юденича, а потом принял участие в подавлении контрреволюционного мятежа на фортах Красная Горка и Серая Лошадь. В эту группу входил и бывший мичман «Авроры» П. П. Соколов, исполнявший должность начальника штаба отряда, а электрик крейсера Д. И. Ващук был в отряде начальником связи. Некоторые разъехались по родным краям, чтобы и там помогать становлению Советской власти. В ряде случаев судовой комитет разрешал матросам брать с собой оружие для борьбы с контрреволюцией». 263
Сам же крейсер был переведен в Кронштадт. На корабле оставалось около 40 человек экипажа во главе с М. Н. Зубовым, сменившим в июле 1918 г. Н. А. Эриксона. Должность старшего судового механика исполнял А. Т. Буянов, бывший трюмный механик крейсера. Зиму 1918—1919 гг. авроровцы провели у себя на корабле, который обеспечивался паром от буксира-отопителя. Команда была настолько мала, что ее еле хватало на несение самой необходимой дежурно-вахтенной службы и поддержания корабля в порядке. С весны 1919 г. на корабле начались работы по подготовке его к долговременному хранению или, как мы говорим теперь, к консервации. Поскольку эти работы проводились на многих кораблях с такими же малочисленными командами, то из наличного состава комплектовались рабочие партии. Авроровцы вошли в партию, которая готовила к консервации 2-й отряд больших кораблей в составе линейных кораблей «Гражданин» (бывш. «Цесаревич») и «Республика» (бывш. «Император Павел I»), крейсеров «Аврора», «Громобой», «Диана», «Россия» и «Рюрик».
Завершающим этапом работ по консервации «Авроры» было докование, которое крейсер прошел в ноябре — декабре 1919 г. в Константиновском доке, после чего он вновь был поставлен в одной из гаваней. Начался период долговременного хранения, что означало: корабль «имеет личный состав по особой минимальной комплектации для наблюдения за кораблем, вооружение сохраняется, но боевой запас выгружен (на «Авроре» отсутствовало и артиллерийское вооружение. — Л. П.), средств на ремонт не отпускается, а лишь производится поддержание корабля в таком состоянии, чтобы оно не ухудшилось» 264. 8 июня 1922 г., согласно приказу РВС Морских сил Балтийского моря от 18 мая 1922 г., крейсер был передан на хранение Кронштадтскому военному порту. Личный состав с него был снят. Теперь «Аврора» не имела даже минимальной команды, только у сходней стоял часовой от караула других частей 265.
В сентябре 1922 г. специальная комиссия под председательством командира линейного корабля «Парижская коммуна» (до 18 марта 1921 г. «Севастополь») С. А. Благодарева подвергла крейсер детальному осмотру и сделала заключение: «Внешнее состояние корабля и характер приведения его на долговременное хранение дают возможность после сравнительно несложных работ привести корабль в готовность для использования его в качестве учебного корабля» 266.
Это заключение, а главное — историческое прошлое корабля, участника Великого Октября, повлияло на то, что крейсер «Аврора» вошел в список кораблей, которые подлежали восстановлению в первую очередь.
ОЖИВШИЙ КОРАБЛЬ
Восстановление корабля началось с укомплектования его личным составом. Эта задача в те годы была очень трудна, поскольку опытных специалистов было мало. По решению Реввоенсовета Морских сил Балтийского моря (начальник Морских сил — М. В. Викторов, член РВС — П. И. Курков), приказом по Морским силам от 30 октября 1922 г. № 899 командиром крейсера «Аврора» был назначен отозванный с учебы в Военно-морской академии бывший авроровец Л. А. Поленов 267. Вместе с ним на крейсер были назначены и еще двое старых сослуживцев: на должность машинного механика — А. Г. Тихонычев, бывший машинный унтер-офицер, на должность ревизора — Т. Н. Максимов, бывший баталер. В первых числах ноября Л. А. Поленов прибыл в Кронштадт и, представившись по команде, в тот же день с Тихонычевым и Максимовым пошел на крейсер.
«В Военной гавани нашим глазам открылась весьма нерадостная картина,— вспоминал Л. А. Поленов.— Куда девалась былая красота и флотский блеск этих не так давно мощных боевых кораблей? Печальную и неприглядную картину представляла собой и «Аврора». Краска обита, местами бурые ржавые пятна; рангоут и такелаж повисли и беспомощно болтаются на ветру; орудий нет, нет и якорей, якорь-цепи отсутствуют. На палубе обрывки старого троса, навален какой-то хлам, грязь. Мостики, надстройки, настил верхней палубы местами повреждены...» 268
Утешало только заверение А. Г. Тихонычева, в числе других авроровцев лично занимавшегося консервацией корабля под руководством инженер-механика крейсера А. Т. Буянова, «что главные машины и вспомогательные механизмы, трюмы и системы, кингстоны, клинкеты были надежно подготовлены для долговременного хранения» 269. Впоследствии это в основном подтвердилось. Но вначале надо было укомплектовать корабль хотя бы по временно открытому табелю комплектации, который предусматривал команду из 202 человек. Действенную помощь в комплектации команды постоянно оказывал не терявший связь со своим кораблем П. И. Курков. С его помощью на крейсер получили назначение старые авроровцы: трюмные машинисты А. М. Крючков и В. А. Виноградов, кочегарный старшина А. И. Киров, писарь С. А. Некрасов и др. Назначались на «Аврору» и опытные специалисты с других кораблей. Они составили надежное ядро команды, у них учились молодые краснофлотцы, пришедшие на крейсер по комсомольскому призыву.
Работа по восстановлению крейсера закипела. Все делалось силами личного состава корабля, специалистов кронштадтского завода на нем почти не было. Вот первая запись в первом послереволюционном вахтенном журнале крейсера: «Пятница, 1 декабря. Крейсер принят из долговременного хранения Кронштадтского военного порта и включен в Морские силы Балтийского моря 11 ноября 1922 г. с временным подчинением начальнику сводного дивизиона учебных судов Балтийского моря. ...Личный состав крейсера: командного состава — 6 человек, некомандного — 35 человек». 270 Весь личный состав крейсера до начала его отопления паром с портового судна «Кобчик» находился на учебном судне «Комсомолец». 18 января 1923 г. команда перешла с «Комсомольца» на «Аврору».
Теперь работы пошли еще интенсивнее. Трудились часто по 24 часа в сутки. «Было нелегко. Часть команды в буквальном смысле ходила босиком. Когда приезжал кто-либо из высшего командования (а это случалось довольно часто, так как всех крайне интересовал ход восстановления крейсера), то большую часть команды нельзя было вызвать во фронт на верхнюю палубу, потому что люди были без обуви. Нельзя было поэтому многих посылать на работу вне корабля в цеха завода; заступающие на вахту или в караул добывали себе целую обувь у товарищей. Питались плохо: пшено, селедка, вобла — вот основной ассортимент продуктов в судовой баталерке того времени. Но несмотря на все это, работа двигалась темпами, превышающими все ожидания. Самым большим событием на возрождающемся корабле была готовность первого котла, когда развели в его топке огонь, и собственный пар весело побежал по трубам» 271.
Крейсер «Аврора» в доке летом 1923 г.
Малочисленность команды сказывалась на ходе работ, объем которых оказался больше, чем предполагалось. Необходимо было вычистить и покрасить все междудонные отсеки, особенно под кочегарками, разыскать и вернуть на корабль некоторые снятые с него механизмы и многое другое. Для всего этого не хватало людей и инструмента. Отсутствовали чертежи трубопроводов и систем.
Большая заслуга в этом героическом труде принадлежала коммунистам и комсомольцам корабля, работу которых направлял назначенный в начале января комиссар крейсера Ф. С. Бородин, бывший машинный унтер-офицер крейсера «Громобой». Немалым подспорьем явились инструменты, инвентарь и кое-какие дефицитные по тем временам материалы, которые РВС разрешил снять с бывшей царской яхты «Штандарт» 272.
Уже в феврале стоящий у стенки Кронштадтского пароходного завода корабль стал походить на прежний крейсер «Аврора». Было решено 23 февраля, в день годовщины Красной Армии, поднять на нем Военно-морской флаг. В газете «Красный Балтийский флот» (№ 44 от 27 февраля 1923 г.) так описан этот торжественный момент в жизни оживающего корабля: «В 1919 году на «Авроре» флаг и гюйс были спущены, и «Аврора» отдыхала. Теперь волею народа «Аврора» снова введена в ряды Красного Флота. 23 февраля 1923 года на «Авроре» снова стал развеваться красный флаг. Команда крейсера на верхней палубе выстроена вдоль правого борта. «На флаг и гюйс! — раздается команда.— Флаг и гюйс поднять!» Оркестр играет «Интернационал». На корме «Авроры» развертывается ярко-красный флаг, на гюйс-штоке — пестрый гюйс. «Аврора» подняла флаг! «Аврора» снова в рядах пролетарского флота!».
К этому дню на крейсере находилось около 100 человек экипажа, из них 12 командного и политического состава: командир крейсера Л. А. Поленов, комиссар крейсера Ф. С. Бородин, первый помощник Л. К. Рубанин, старший штурман Л. А. Рубец, первый артиллерист К. С. Молчанов, плутонговый командир Я. И. Беликов, электротехник И. Г. Старченко, первый механик А. Ф. Евстигнеев, машинный механик А. Г. Тихонычев, котельный механик С. С. Матвеюк, политрук И. И. Кудрявцев, ревизор Т. Н. Максимов 273.
11 апреля на корабль прибыло пополнение — 100 учеников-комсомольцев. Теперь экипаж состоял из 350 человек. А в конце месяца прибыли на практику ученики школ учебного отряда со своими командирами и политработниками. «Аврора» была укомплектована до полной нормы. Выросла за это время и партийная прослойка в экипаже, которая достигала теперь 35%. Главным в партийно-политической работе было успешное введение корабля в строй в соответствии с плановыми сроками. Как только освободился Константиновский док, крейсер вошел в него. За время докования (с 23 мая по 25 июня) были проведены все необходимые работы по ремонту подводной части корпуса и арматуры, гребных винтов и валов, демонтажу креплений фор-трала.
По выходе из дока начали устанавливать артиллерию. Теперь главный калибр крейсера состоял из 10 более современных 130-мм установок длиной в 55 калибров (7150 мм): девять — на верхней палубе, включая ют, и одно — на полубаке. Эти орудия, в отличие от прежних 152-мм, имели следующие данные: углы возвышения (снижения) от 4 до 30°, дальность стрельбы до 17000 м, скорострельность 8 выстрелов в минуту. На кормовом мостике установили два 76,2-мм зенитных орудия, а на носовом и среднем мостиках — по два трехлинейных пулемета системы «максим». Одновременно с установкой пушек и переоборудованием погребов и системы подачи боезапаса для 130-мм орудий шел и монтаж приборов управления огнем на орудиях и постах управления стрельбой, которые располагались на прежних местах. На ходовой рубке переднего мостика и на рубке управляющего зенитным огнем на кормовом мостике были установлены два дальномера Барра и Струда с базой 2,7 м 274.
На верхней палубе вновь были проложены минные дорожки (рельсы). В радиорубке смонтированы два передатчика (2-кВт типа MB с диапазоном волн 400—21 070 м и 0,2-кВт с диапазоном волн 600—1800 м) и два приемника (типа MB образца 1916 г. с диапазоном волн 400—1500 м и регенеративный образца 1923 г. с диапазоном волн 250—6000 м). Кроме того, были установлены магнитные компасы, прожекторы и др.
Много хлопот доставило полное отсутствие на крейсере якорей и якорных цепей. Один из якорей (запасной) вместе с якорной цепью остался в Свеаборге в 1916 г. Правый становой был потерян в Петрограде в 1918 г., когда корабль отводили в Кронштадт. Левый, последний, потеряли на Кронштадтском рейде в 1919 г., когда «Аврора» и несколько других безжизненных кораблей были выведены на рейд с тем, чтобы затопить их на фарватере на подступах к Кронштадту во время наступления Юденича, поддерживаемого английской эскадрой адмирала Коуэна. К счастью, необходимость в этой мере скоро отпала. В порту якорей не было, а отлить новые не представлялось возможным. Выручил крейсер «Олег», собрат «Авроры» по Цусиме. В 1923 г. «Олег», потопленный английскими торпедными катерами 18 июня 1919 г., лежал у Кронштадтского фарватера, недалеко от Толбухина маяка. Его якоря (Холла со штоком) полностью подходили для «Авроры». Поднятые водолазами, они заняли свои места на якорных подушках крейсера.
Цепные якорные канаты пришлось по смычкам собирать с разных кораблей 275.
В начале июня учеников школ учебного отряда сменили слушатели Военно-морского училища (ныне ВВМУ им. М. В. Фрунзе), которые впервые прибыли на корабль для прохождения морской практики. Будущие командиры тоже включились в работы по введению корабля в строй. Ремонт крейсера завершался. Были проведены швартовные испытания механизмов и котлов, проверены на водонепроницаемость отсеки. Закончена окраска всех внутренних помещений, заново покрашены мачты, трубы, надстройки и борта. Одновременно с окончанием восстановительных работ на крейсере шла и напряженная боевая подготовка. Отрабатывались заново составленные боевые и повседневные корабельные расписания, инструкции.
18 июля 1923 г. крейсер «Аврора» вышел на ходовые испытания, которые прошли вполне успешно. Во время выхода были произведены замеры тактических элементов корабля, уничтожена и определена остаточная девиация магнитных компасов. Крейсер был готов к своей первой кампании после многолетнего перерыва 276. Писатель Всеволод Вишневский в статье «Оживший корабль» писал: «Показать сейчас «Аврору» любому демобилизованному старику, так он скажет: «Не морочьте голову, не может быть, на «Аврору» похожа, но не «Аврора», разве можно..., да вы подумайте сами: в марте «Аврора» была у стенки мертва. ...А это подлинная всамделишная «Аврора» на рейде, живет, дышит, блещет... Тут что-то не то!» 277
Так началась новая служба крейсера № 1 советского Военно-Морского Флота. На долгие годы корабль стал подлинной кузницей командных кадров ВМФ.
Навсегда остались в истории крейсера события ночи с 19 на 20 июля. «Аврора» стояла на Большом Кронштадтском рейде. В 22 ч 30 мин вахтенный сигнальщик заметил дым на ближайшем к кораблю форте «Павел», где находился склад мин заграждения. Там что-то горело. С крейсера были посланы шлюпки. Первая дежурная шестерка, в которой находились слушатели училища под командованием командира РККФ В. В. Гедле, подошла к форту. Высадившиеся на берег обнаружили горящую мину. Моряки, не думая о своей жизни, начали ее тушить и попытались сбросить в воду. Но не успели. Раздался взрыв... Пожар и взрывы на форте продолжались до 1 ч 30 мин следующих суток. С риском для жизни к форту вскоре после первого взрыва подошел 12-весельный катер «Авроры» под командой младшего артиллериста крейсера Я. П. Яксона. Отыскав и подобрав на форте раненых и контуженых, катер под грохот взрывов возвратился на корабль. В результате взрыва мины на форте «Павел» из девяти человек экипажа шестерки погибли командир РККФ В. В. Гедле, слушатели Г. И. Альман, К. Я. Казаков, М. У. Ушерович, были ранены и контужены А. К. Евсеев, Н. К. Моралев, В. И. Полещук, Ф. С. Седельников и только К. И. Сокольский остался невредимым. Советское правительство достойно оценило подвиг моряков, наградив всех девятерых орденами Красного Знамени. Первую свою летнюю кампанию 1923 г. крейсер провел успешно. Плавали много, выходили даже в центральную часть Балтийского моря к острову Готланд. Осень, отработав все полагающиеся задачи, крейсер участвовал в маневрах флота, на которых присутствовал начальник Морских сил Республики Э. С. Панцержанский, держа свой флаг на линкоре «Парижская коммуна». Смотр, проведенный на «Авроре» специалистами штаба Морских сил Республики, во время которого были проверены все заново разработанные авроровцами боевые и повседневные расписания, а также действия по ним личного состава, показал, что крейсер является вполне боеспособным кораблем.
Изучение слушателями ВМУ устройства мины на юте крейсера «Аврора», 1923 г.
Осень ознаменовалась для крейсера событием большой важности, показавшим, с какой заботой партия и правительство страны относятся к Рабоче-Крестьянскому Красному Флоту. 5 сентября было объявлено по флоту, что «Президиум Центрального Исполнительного Комитета СССР 3 августа 1923 г. постановил принять шефство ЦИК СССР над крейсером «Аврора» 278.
Флотская газета «Красный Балтийский флот» 5 сентября 1923 г. писала: «Славное к славному. Центральный исполнительный комитет всего Союза Советских Социалистических Республик взял шефство над нашей «Авророй». Таким образом, военный Красный Флот через один из своих кораблей непосредственно сомкнулся с самой вершиной советской власти...». А 6 ноября делегация авроровцев в составе командира крейсера Л. А. Поленова, ответственного организатора партколлектива В. П. Федорова и ветерана корабля трюмного механика А. Г. Тихонычева присутствовала на первом заседании III сессии ЦИК СССР в Москве. Командир «Авроры» в своем рапорте шефу заверил сессию, что авроровцы оправдают ту высокую честь и доверие, которое оказано кораблю 279.
