Глава 14
ПОД ФЛАГОМ СТРАНЫ СОВЕТОВ
В ДАЛЬНИХ ПОХОДАХ
Зимний период 1923—1924 гг. был использован для устранения технических неисправностей, выявленных за время летней кампании. В этих работах, в непрерывном совершенствовании повседневной и боевой организации, специальной подготовки, в политической учебе быстро прошли недели зимней стоянки крейсера в Кронштадте. Летняя кампания началась, как только Финский залив очистился ото льда. «Аврора», приняв курсантов военно-морских училищ и учеников школ учебного отряда, возобновила свои плавания. К началу лета было принято решение о дальнем заграничном походе, во время которого предстояло обогнуть Скандинавский полуостров и посетить некоторые порты Норвегии, дойти до Архангельска и возвратиться в Кронштадт. К июлю был образован особый практический отряд в составе крейсера «Аврора» и учебного корабля «Комсомолец» под командованием начальника учебного отряда Балтийского моря Н. А. Бологова. Флагманским штурманом отряда был назначен И. Н. Дмитриев. На кораблях развернулась подготовка к дальнему походу.
Важным стал вопрос о топливе. Уголь грузился с расчетом, чтобы его хватило для обоих кораблей на весь поход; приобретать его за границей было очень дорого. На «Авроре», как и во время похода 2-й Тихоокеанской эскадры, уголь загрузили не только в угольные ямы, но и забили все проходы между котельными кожухами и световыми люками в машинные отделения на верхней палубе. 9 июля после смотра, проведенного командующим Балтийским флотом А. К. Векманом и членом Реввоенсовета флота П. И. Курковым, корабли перешли в Лужскую губу, где стояла эскадра наших кораблей, и 10 июля отправились по своему маршруту.
На борту «Авроры» находилась команда крейсера, курсанты и преподаватели военно-морских училищ. В командный и политический состав крейсера входили: командир корабля Л. А. Поленов, комиссар А. А. Утенькин, старший помощник командира Л. К. Рубанин, старший штурман П. П. Самохвалов, старший артиллерист А. В. Новосельцев, минер А. Ф. Леер, ревизор Ф. П. Телегин, старший врач А. П. Апполонов, заведующий обучением Я. И. Беликов, вахтенные начальники П. С. Бобко и С. Т. Мохов, младший артиллерист Я. П. Яксон, помощники вахтенного начальника М. Ф. Белов, В. М. Гаврилов, Е. И. Горбунов, А. И. Колотов, А. П. Чаинов, А. П. Шергин, старший механик В. С. Дмитриевский, старший электротехник Л. И. Белецкий, трюмный механик А. Г. Тихонычев, котельный механик Н. П. Ордин, вахтенный механик Г. Ф. Кононов, младший врач Н. М. Лешкашелли, ответственный партийный руководитель А. П. Никифоров, секретарь комсомольской организации И. Ф. Глазычев, политруки И. М. Белоглазов, А. Ф. Бурылев, А. И. Дианов, П. Г. Карузе, Н. А. Попов, заведующий библиотекой В. Я. Феоктистов, руководитель оркестра И. С. Ремарчук, старший лекарский помощник П. В. Власов 280. В этом первом своем заграничном походе после Октябрьской революции «Аврора» заходила в норвежские порты Берген и Тронхейм и северные советские — Мурманск и Архангельск. В Бергене отряд кораблей посетила полпред СССР в Норвегии А. М. Коллонтай. На общем собрании личного состава крейсера А. М. Коллонтай вручила ордена Красного Знамени отличившимся при тушении пожара на форте «Павел» в прошлом году слушателям Военно-морского училитда А. К. Евсееву, Н. К. Моралеву, В. И. Полещуку, Ф. С. Седельникову и К. И. Сокольскому.
Крейсер «Аврора» на осенних маневрах Морских сил Балтийского моря, октябрь 1924 г.
Пребывание кораблей отряда в Бергене вылилось в настоящий праздник дружбы между норвежскими рабочими, которые приехали даже из других населенных пунктов страны, и нашими моряками — представителями Страны Советов. На митингах и в непринужденных беседах норвежцы рассказывали о положении рабочего класса, о норвежской компартии, о том, как им было трудно добиться разрешения властей посетить «Аврору», сами расспрашивали о жизни советского народа. Один из норвежцев, знавший русский язык, рассказал краснофлотцам, что перед приходом советских кораблей буржуазные газеты писали, что русские моряки грязные, оборванные, разутые и голодные. Теперь же, воочию увидев русских, он убедился, насколько лживы буржуазные газеты.
Л. А. Поленов вспоминал о своем визите к коменданту города для согласования порядка увольнения на берег моряков отряда. Любезно принявший командира комендант пришел в ужас, когда было названо число личного состава, который будет съезжать на берег. «Что будет с маленьким Бергеном!?»— воскликнул он и рассказал о пьянстве, буйстве и бесчинствах, которые имели место при увольнении на берег команд американских и английских кораблей. Но командир «Авроры» заверил, что никаких недоразумений с советскими моряками не будет. И комсомольцы отряда доказали это. И так было всегда во время посещения как иностранных, так и советских портов.
Этот поход «Авроры» и «Комсомольца» имел чрезвычайно большое политическое значение. Даже враждебная СССР буржуазная пресса должна была отметить необычно дисциплинированное поведение советских моряков, прекрасный вид кораблей и четкую организацию службы на них. «Поход явился лучшей наглядной агитацией, разрушившей в глазах зарубежных рабочих всю ложь, невероятные выдумки и грязную клевету о Советском Союзе, о нашем Красном Флоте» 281.
Такой же поход вокруг Скандинавии крейсер «Аврора» совершил вместе с «Комсомольцем» и в 1925 г. В эту кампанию отрядом командовал начальник Управления военно-морских учебных заведений (УВМУЗ) В. М. Орлов. Обязанности флагманского штурмана в начале похода исполнял Н. А. Сакеллари, а позднее, когда Сакеллари заболел,— опять И. Н. Дмитриев. Маршрут похода сохранился прежний, только был совершен заход еще и в порт Швеции — Гетеборг.
Визит в Берген в этот раз совпал с заходом в него четырех американских эскадренных миноносцев и французской канонерской лодки. Отряд советских кораблей уже стоял на якорях, когда с моря вошли американские эсминцы. Проходили они близко от «Авроры» и «Комсомольца», но никаких предусмотренных международными правилами вежливости приветствий не произвели. Команда находилась на верхней палубе в самых непринужденных позах, нагло рассматривая советские корабли.
Прошлогоднее высказывание коменданта Бергена о поведении американских команд на берегу подтвердилось. Наша молодежь с ними не общалась, да и американцы не искали встречи. По слухам, им под страхом ареста было запрещено общение с советскими моряками.
Диаметрально противоположным оказалось поведение экипажа французской канонерской лодки, которая при проходе мимо советских кораблей отдала все предписанные морским церемониалом приветствия, на которые получила соответствующий ответ. После постановки на якорь французский командир прибыл с визитом к командиру отряда В. М. Орлову, а командир «Авроры» нанес ответный визит. Дружеские отношения сложились и на берегу между французскими моряками и нашими краснофлотцами. Такое различие в поведении американских и французских моряков можно объяснить тем, что с Францией Советский Союз в 1924 г. уже установил дипломатические отношения, а с США они были установлены лишь через восемь лет, в 1933 г.
Как и в прошлом году, дальнее плавание прошло без замечаний. Итог похода был подведен в приказе по РККФ от 16 сентября 1925 г. за № 407:
Заграничное плавание особого практического отряда в составе крейсера «Аврора» и учебного корабля «Комсомолец» дало весьма ценные результаты в отношении учебно-боевой подготовки нашего будущего комсостава и кадрового состава кораблей отряда. Дисциплинированное поведение команд при посещении иностранных портов показало большую сознательность нашего личного состава и снискало искренние симпатии со стороны трудящейся части населения посещаемых стран. Образцовое состояние кораблей и налаживающаяся корабельная служба, проводимая в рамках неуклонной дисциплины, является для западных стран наилучшим показателем достижений возрождающегося Рабоче-Крестьянского Красного Флота и лучшей школой для будущих командиров.
Особо отмечаются заслуги начальника и комиссара особого практического отряда В. М. Орлова, командира РККФ Дмитриева И. Н., командира крейсера «Аврора» Поленова Л. А., командира учебного судна «Комсомолец» Белецкого Е. С. и объявляется благодарность всему личному составу, принимавшему участие в плавании.
Начальник и комиссар Морских сил РККФ В. Зоф 282
В зимний период 1925—1926 гг. наряду с обычным ремонтом на крейсере пополнилось штурманское вооружение. Были установлены полученные из дореволюционных запасов Гидрографического управления гирокомпас фирмы Спери (США) и электромеханический лаг Форбса английского производства. Гиропост, в котором размещались основной прибор гирокомпаса («гироматка») и шахта электромеханического лага, был устроен рядом с центральным постом, между 29 и 31-м шпангоутами, в помещении бывшей минной кладовой. Гирокомпас имел пять репитеров (принимающих курс), установленных в ходовой и боевой рубках, в центральном посту, на верхнем носовом и кормовом мостиках. В комплект гирокомпаса входил и курсограф. Кроме того, в штурманской рубке был установлен радиопеленгатор. Для выполнения практических стрельб на верхней палубе в районе 55 и 86-го шпангоутов были установлены четыре 75-мм пушки системы Канэ (по две с каждого борта). Дополнительно к установленным средствам радиосвязи был поставлен радиофон образца 1924 г. малой мощности. Кроме того, была введена в строй аппаратура подводной сигнализации.
В кампании 1926 г. крейсер находился во внутреннем плавании и лишь в августе (2—11 августа) совершил поход до Кильской бухты.
1927 год — особый год в истории корабля: 2 ноября постановлением Президиума ЦИК СССР крейсер был награжден орденом Красного Знамени. В постановлении говорилось:
Президиум Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР, с искренним восхищением вспоминая в дни 10-летия Октябрьской революции борьбу крейсера «Аврора» на передовых позициях революции, награждает его, как отдельную войсковую часть Красного Флота, орденом Красного Знамени за проявленные им отличия в дни Октября и не сомневается, что и в дальнейшем крейсер «Аврора» будет в первых рядах борцов за Октябрьскую революцию, за ее завоевания, за Союз Советских Социалистических Республик.
Председатель Центрального Исполнительного
Комитета СССР
М. Калинин
Секретарь Центрального Исполнительного
Комитета СССР
А. Енукидзе 283
6 ноября 1927 г. в зале Революции Военно-морского училища им. М. В. Фрунзе на торжественном заседании в присутствии представителей армии и флота и трудящихся Ленинграда заместитель секретаря ЦИК СССР Н. И. Пахомов вручил командиру крейсера «Аврора» орден Красного Знамени, которым был награжден корабль.
На следующий день, 7 ноября, в 10-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции и в день корабельного праздника, в присутствии членов ЦИК СССР в торжественной обстановке на крейсере был поднят Краснознаменный военно-морской флаг. «Аврора» стала первым кораблем советского флота, удостоившимся высокой награды 284. В этот же день к щиту бакового орудия крейсера была прикреплена бронзовая мемориальная доска.
Все последующие годы крейсер продолжал выполнять свою задачу по подготовке командного состава для флота. В августе 1928 г. on побывал в столице Дании — Копенгагене, а в 1929г. посетил порт Свенемюнде (Свиноуйсьце). Последний свой дальний поход крейсер «Аврора» совершил в июле — августе 1930г. За время третьего плавания вокруг Скандинавского полуострова корабль посетил в Норвегии ее столицу Христианию (Осло) и Берген.
ПОСЛЕДНИЙ РЕМОНТ
Ничто не вечно. Выходил срок службы установленных в 1917 г. котлов Бельвиля — Долголенко, которые уже давно не производились промышленностью..Главные машины и вспомогательные механизмы изнашивались. Ведь начиная с 1923г. крейсер совершал много плаваний, обеспечивая практику будущих морских командиров. В среднем в каждую кампанию он проходил 12—15 тыс. миль, и за все эти годы — ни одного серьезного ремонта. К 1932 г. на корабле работали уже только 16 котлов, а 8 были выведены из действия. Но и в эту кампанию корабль продолжал выполнять свои задачи.
Осенью во время традиционных маневров Краснознаменный крейсер «Аврора» удивил всех, развив скорость до 17,5 узлов. Секрет этого «чуда» прост — любовь к кораблю и разумная инициатива. Специалисты «электромеханического сектора» крейсера (так в те годы называлась электромеханическая боевая часть) своими силами, за счет использования деталей одного из недействующих котлов, ввели в строй еще 7, так что всего на крейсере стало работать 23 котла 285.
В октябре 1933 г. специальная комиссия обследовала работу всех механизмов на ходу. Выводы комиссии были неутешительны. Главные и вспомогательные механизмы, валопро-воды, включая дейдвудные трубы и упорные валы с упорными подшипниками, требовали капитального ремонта. Пародинамо и шпилевая машина также нуждались в ремонте. Электропроводку, вентиляционную систему и телефонные сети надо было переоборудовать. Осмотр корпуса также показал необходимость большого капитального ремонта. Надо было менять нижние листы водонепроницаемых переборок на 48, 62, 75, 87 и 98-м шпангоутах. В румпельном отделении требовалось заменить шесть шпангоутов. Нуждалась в замене дейдвудная труба средней машины. На верхней палубе необходимо было сменить весь деревянный настил (870 м2) и частично стальной настил под ним. Дымовые трубы и кожухи, вентиляционные раструбы требовали полной или частичной замены. Батарейная палуба по всей длине износилась, проржавела и имела даже сквозные дыры у 24, 35, 62 и 112-го шпангоутов. В санузлах требовали замены все нижние листы переборок, а в некоторых местах необходимо было менять и бимсы. Второе дно также проржавело, горловины и комингсы имели износ до 50 %, палубные трапы пришли в ветхость.
Выводы никого особенно не удивили, ведь прошло более 30 лет с момента постройки корабля, и жизнь его никак нельзя было назвать спокойной. Крейсер нуждался в ремонте, по объему превосходившем ремонт 1916—1917 гг.
Предложений было много, но в конце концов задание на ремонт было определено следующими требованиями:
1. Основной задачей корабля считать обеспечение полноценной практики курсантов ВМУЗ.
2. Силуэт крейсера с тремя трубами сохранить.
3. Установить взамен старых котлов десять малых паровых котлов (с линкоров) системы Ярроу с нагревательной поверхностью 311,9 м2 каждый, с угольным отоплением. Рабочее давление пара сохранить прежнее, порядка 17 атм.
4. Выполнить все работы по восстановлению водонепроницаемых переборок, второго дна, палубных переборок, комингсов, горловин и трапов. Переборки в котельных отделениях расположить с учетом размещения новых котлов.
5. Сделать поперечные угольные ямы в районе котельных и машинных отделений. Угольные ямы должны вмещать запас угля в 1200 т.
6. Проработать возможность снятия кормовой машины при условии сохранения скорости крейсера в пределах 17—18 узлов.
7. Увеличить площадь жилых помещений.
8. Переделать якорное устройство, шпилевое сохранить прежним.
9. Заменить электротурбины гидротурбинами и эжекторами.
10. Создать наиболее удобные условия для занятий курсантов, поскольку это является основной задачей крейсера.
Эти требования и были положены в основу разработанного конструкторским бюро НТК ВМФ проекта на капитальный ремонт «Авроры». Выполнение ремонта поручалось заводу Марти. Учитывая очень большой объем работ, загруженность завода и доков, окончание работ было запланировано на 1937 г. Ремонт начался с осени 1933 г., но все задуманное осуществить не удалось. Все более осложнявшаяся международная обстановка требовала срочной постройки большого количества боевых кораблей, поэтому объем работ на крейсере был сокращен, и весной 1935 г. корабль покинул завод. За то время, что «Аврора» провела в ремонте, были капитально отремонтированы все три главные машины и вспомогательные механизмы. Выполнен почти весь объем корпусных работ, за исключением замены второго дна в районе котельных отделений. Котлы решили не менять, так как на ближайшее время кораблю была отведена роль несамоходной учебной базы. Забегая вперед, можно добавить, что зимой 1935—1936 гг. были демонтированы и выгружены котлы из среднего котельного отделения, переделано якорное устройство (теперь якоря убирались прямо в клюзы, как на всех современных кораблях), перенесены из-под полубака и батарейной палубы на полубак шпили 286.
Краснознаменный крейсер «Аврора» на Кронштадтском рейде в день Военно-Морского Флота, 1940 г.
Так началась новая страница в истории Краснознаменного крейсера «Аврора». Теперь он ежегодно буксирами выводился на Восточный Кронштадтский рейд, где и проводил все лето с мая по октябрь. На корабле проходили практику, как правило, курсанты первых курсов военно-морских училищ. Они изучали устройство корабля, его механизмы и оружие, боевую и повседневную организацию службы, отрабатывали хождение на шлюпках под парусами и на веслах. Курсанты старших курсов проводили на корабле артиллерийские стрельбы по неподвижным и буксируемым щитам. На зиму «Аврора» возвращалась в Ленинград к набережной лейтенанта Шмидта или в Ораниенбаум (г. Ломоносов).
Начиная с 1936 г. корабль на зимний период передавался соединению подводных лодок в качестве плавучей базы. Не удалось «Авроре» избежать судьбы, которую ей готовил Генеральный морской штаб еще в 1912 г., когда планировал переоборудование крейсера под плавучую базу подводных лодок 287. Зимой 1939—1940 гг. командир соединения подводных лодок А. И. Матвеев, хорошо помнивший крейсер еще по курсантским годам, обратился с письмом к Народному Комиссару ВМФ адмиралу Н. Г. Кузнецову, в котором он предлагал сохранить крейсер «для показа истории нашего флота, революционного движения в нем...» Какое в то время было принято решение по письму — неизвестно, но 16 мая 1941 г. адмиралом Н, Г. Кузнецовым был подписан приказ о присвоении наименования «Аврора» одному из новых крейсеров 288 , включенных в план закладок 1941 г. Из-за начавшейся Великой Отечественной войны выполнение этого намерения было отложено.
