Wundefwaffe

На пороге перелома

 

С захватом Голландской Ост-Индии эпицентр борьбы на Ти­хом океане быстро сместился в район Новой Гвинеи, планирова­ние операции по захвату которой началось еще в середине дека­бря 1941 г. Захват этого острова, основным богатством которого являлись плантации гевеи, из сока которой добывался каучук, рассматривался Императорской ставкой в качестве первооче­редных целей всей кампании, способной усилить позиции Стра­ны Восходящего Солнца как в экономическом, так и в стратеги­ческом отношении.

Пока в штабах производилась разработка операции, базовая авиация флота начала подвергать обработке с воздуха большинст­во ключевых пунктов острова. Впервые над Новой Гвинеей экипажи японских морских базовых бомбардировщиков появились 17 дека­бря, когда 54 самолета из состава авиагрупп «Михоро» и «Каноя» атаковали находившийся на западной оконечности острова порт Соронг и аэродром Бабо, на котором в тот день находилось около 20 транспортных и санитарных самолетов австралийских ВВС.

К налетам на Соронг и Бабо 23, 28 и 30 декабря наряду с ука­занными выше частями были привлечены также G4M из состава авиагруппы «Такао» и летающие лодки Н6К из состава авиагруппы «Иокогама». Серьезную поддержку базовой ударной авиации ока­зали и пилоты «Зеро» из состава 3-й истребительной авиагруппы, обеспечившие экипажам бомбардировщиков достаточно плотное прикрытие от немногочисленных истребителей союзников.

Видимо, к началу января японцы определились с районом бу­дущей высадки и 7-го числа попытались начать обработку с воз­духа района Лае. В тот день удару 21 G4M из состава авиагруппы «Каноя», возглавляемых капитаном 2 ранга (лейтенант-коммандером) Тошио Ирисой, подвергся находившийся по соседству Халонг. Однако, когда бомбардировщики были уже на боевом курсе их атаковали голландские «Брюстер»3390.

Хотя среди любителей истории авиации эти истребители тради­ционно считаются неуклюжими, видимо, все-таки многое зависит и от подготовки летного состава. К счастью, на этот раз голландцы сделали все правильно: атака была выполнена со стороны солнца, а нападавшие имели преимущество по высоте. Бросок был столь внезапным, что четыре бомбовоза оказались сразу сбиты. Кое-как сбросив бомбы, оставшиеся начали разворачиваться на обратный курс. Тяжелые самолеты, шедшие в развороте растянутым строем, в котором зияли бреши, не могли эффективно поддерживать друг друга огнем бортового оружия и голландские пилоты не преминули воспользоваться этим: после второй атаки вспыхнули еще два бом­бардировщика. Уцелевшие, дав форсаж, уходили со снижением, ог­рызаясь огнем кормовых 20-мм пушек.

Атаковать на догоне, с минимальным преимуществом в скорости, голландским летчикам было трудно, и прежде чем в мо­ре рухнула последняя, седьмая «Бэтти», они потеряли два истребителя. Тем не ме­нее, пилоты оставшихся четырех испыты­вали законное чувство гордости, чего не скажешь об экипажах 14 уцелевших япон­ских бомбардировщиков. По возвраще­нии выяснилось, что лишь три машины не имели боевых повреждений, а после де­шифровки фотоснимков было установле­но, что на аэродроме была уничтожена лишь пара двухмоторных самолетов («Хадсоны» из состава 13-й австралийской эскадрильи) и один истребитель, что являлось довольно небольшой компенсацией за семь потерянных G4M.

Между тем, захват к концу января 1942 г. островов Адмирал­тейства и особенно архипелага Бисмарка с островами Новая Британия и Новая Ирландия, где имелись подходящие места для создания мощнейших морских и воздушных баз, позволил японцам фактически охватить Новую Гвинею с левого фланга. Однако запланированную на третью декаду февраля высадку десанта в Лаэ и Саламуа пришлось отложить из-за обнаружен­ного 20-го числа восточнее Рабаула американского оператив­ного соединения во главе с авианосцем «Лексингтон». Хотя тог­да раскатать с воздуха японские авиабазы на острове Новая Британия не удалось, американцы не отказались от этой мысли и 23 февраля направили на цель девять В-17Е из состава 19-й бомбардировочной группы.

На аэродромах острова в этот момент находилась 25-я авиа­флотилия, в составе которой входили бомбардировщики G3M из 4-й авиагруппы, а также авиагрупп «Гензан» и «Михоро». Последние, судя по всему довольно неплохо видимые с высоты, по докладам экипажей «крепостей», понесли ощутимый урон. Однако на следу­ющий день японцы подвергли мощному авиаудару Порт Морсби — основной перевалочный пункт союзников на Новой Гвинее.

Налеты продолжались и в последующие дни, а уже 7 марта, решив, что противник в достаточной степени деморализован, 4-й флот силами так называемого «Отряда Южных морей» произ­вел высадку десанта численностью в 5000 чел. в районах Лаэ и Саламуа. Находившиеся в этих пунктах малочисленные гарнизо­ны австралийских войск начали отход при первом же появлении японских авангардов. Впрочем, командование последних вскоре убедилось, что боевые действия на острове можно вести только мелкими подразделениями из-за непроходимых джунглей и поч­ти полного отсутствия транспортной инфраструктуры и даже грунтовых дорог.

На следующий день юго-восточнее, в тылу оборонявшихся ав­стралийцев, был высажен еще один десант, но несмотря на доволь­но сильную поддержку базовой авиации флота и авиагруппы авиа­носца «Сехо», эта угроза была сравнительно легко локализована.

Несмотря на продолжавшееся отступление, союзное командо­вание прекрасно понимало, что исход борьбы за Новую Гвинею будет решаться в воздухе, а потому форсированными темпами вело сосредоточение в районе Порта-Морсби авиачастей и в первую очередь истребительных эскадрилий. В результате, как отметил Т.Хаттори в своей фундаментальной работе «Япония в войне 1941-1945 гг.» несмотря на проводимые морской авиаци­ей ожесточенные налеты, «противник перебрасывал из тыла но­вые силы, и его деятельность в воздухе не только не ослабевала, а, наоборот, еще больше усиливалась. В конце апреля на этом направлении силы американской и австралийской авиации пер­вой линии оценивались приблизительное 600 самолетов.».

К концу марта японцы восстановили разрушенные аэродромы и 21 -го числа авиаразведка донесла, что аэродром в Лае букваль­но забит боевыми самолетами, причем на фотоснимках были ясно различимы не менее 26 двухмоторных бомбардировщиков. В тот же день по авиабазе нанесли сильный удар «Летающие крепости» из состава 435-й бомбардировочной эскадрильи, экипажам кото­рых удалось взорвать склад бомб, а также уничтожить 17 самоле­тов (из них два бомбардировщика) и повредить еще шесть!

Угроза потери значительного количества базовых машин, за­ставила японское командование оттянуть драгоценные «тройки» и «четверки» обратно в Рабаул. Действуя откуда, экипажи морских бомбардировщиков смогли 28 марта потопить у побережья Новой Гвинеи американский пароход «Масайя» (1174 бр.т), отставший ночью от конвоя из-за неполадок в машинном отделении.

Однако это был единственный успех авиации по пресечению союзного судоходства в районе острова и этот факт не мог не на­стораживать. Становилось очевидно, что усилив ПВО конвоев, союзники могут беспрепятственно перебрасывать на Новую Гви­нею необходимое количество личного состава, оружия и снаря­жения, а наличие хорошо оборудованного порта, позволяет быс­тро производить обработку грузов, обеспечивая войска на фрон­товой линии. Так, к началу июня 1942 г. помимо маршевого по­полнения, перебрасываемого для компенсации потерь, амери­канцы смогли сосредоточить на Новой Гвинее две пехотные ди­визии, а численность авиации выросла до восьми авиагрупп.

Японцы же, вынужденные осуществлять выгрузку на необору­дованном побережье, в принципе не могли создать необходимо­го для успеха превосходства в силах и средствах. Единственным предприятием, обещавшим успех, был молниеносный захват собственно Порта-Морсби путем высадки десанта прямо на пир­сы. Запланированная на 10 мая операция фактически провали­лась уже 6-го числа, когда американская авиаразведка обнару­жила конвой с десантом. После начавшегося сражения между авианосными соединениями, названного позднее «Бой в Коралловом море», высадка была и вовсе отменена.

Между тем в развернувшемся воздушно-морском сражении значительная роль была отведена и базировавшейся в Рабауле 25-й авиафлотилии, находившейся в непосредственном подчи­нении командующего 11-м Воздушным флотом вице-адмирала Цукахара со штабом на острове Тиниан. Это была весьма мощ­ная авиационная группировка, насчитывавшая к рассматривае­мому моменту 162 боевых самолета.

Однако, в то время как авианосные силы противников обменива­лись жестокими ударами, базовую авиацию японского флота вновь постигла неудача. Несмотря на то, что высланные для разведки ле­тающие лодки обнаружили американские корабли, из направленных для их атаки нескольких групп торпедоносцев, насчитывавших не менее 80 машин, цель нашли только 12 G3M2 из состава авиа­группы «Гензан». Бушевавшие грозовые шквалы надежно скрывали корабли от остальных. Экипажи дюжины «троек» отважно ринулись в бой, но действовавшее отдельно от авианосцев соединение аме­риканских крейсеров, хотя и не имело истребительного прикрытия, смогло организовать мощный заградительный огонь, ставший не­преодолимым барьером для трех машин. Экипажи остальных не смогли нанести противнику ни малейшего ущерба.

Гораздо большего успеха достигла базовая авиация флота поддерживая японские сухопутные войска, действовавшие про­тив укрепившихся на полуострове Батаан и острове Коррехидор американских и филиппинских войск. Необходимо отметить, что защитники этих твердынь сражались практически в полной изо­ляции в течение четырех месяцев. Предпринятое агрессорами в январе 1942 г. первое наступление после почти месяца ожесто­ченных боев было успешно отражено.

Немалая роль в этом принадлежала береговым батареям на острове Коррехидор и особенно небольшой флотилии тральщи­ков и канонерок (названного «летучим отрядом»), часто обстре­ливавших японские позиции фланкирующим огнем. Серьезно портил настроение японцам и дивизион американских торпед­ных катеров. Однако бесконечно продолжаться эта героическая эпопея не могла. Подтянув крупнокалиберную осадную артилле­рию и перебросив на острова Палау базовую авиацию флота, Императорская Ставка 22 марта утвердила план операции по ликвидации последних очагов сопротивления на Филиппинах.

28 марта бомбардировщики обрушились на гавань и батареи Коррехидора. У оборонявшихся почти не было истребителей, но яростный огонь 90-мм зенитных орудий находил свои жертвы. Бомбежки перемежались с артналетами и 3 апреля японцы пе­решли в наступление. Несмотря на ожесточенное сопротивле­ние, оказанное защитниками, к исходу дня 9 апреля полуостров Батаан был полностью очищен от войск союзников.

Часть личного состава удалось эвакуировать на Коррехидор, но при этом 8 апреля экипажи G4M потопили тральщик «Бит-терн» и буксир «Нара». На следующий день их судьбу разделил торпедный катер РТ-34, засыпанный с малой высоты градом 60-кг фугасных бомб. Пока шла разработка плана захвата крепости Коррехидор, предусматривавшего внезапную высадку десанта при непосредственной поддержке артиллерии и авиации, бом­бардировщики продолжали охоту за кораблями и обработку по­зиций защитников острова.

10 апреля в гавань не вернулся тральщик «Финч» (АМ-9), 12-го и 15-го числа погибли торпедные катера РТ-35 и РТ-41. 19-го в результате нескольких бомбовых попаданий на дно гавани лег американский теплоход «Элкано» (1434 бр.т), а 30-го настала очередь транспорта «Эйпо» (1075 бр.т), экипаж которого решил попытаться прорвать блокаду. Это было смелое предприятие, но северо-западнее полуострова Батаан судно атаковали бомбар­дировщики и после одного прямого попадания и нескольких близких разрывов оно также пошло на дно.

Быстрая потеря Батаана самым отрицательным образом от­разилась на моральном духе личного состава частей, обороняв­ших Коррехидор. Теперь уже для многих стало очевидно, что по­мощи ждать не откуда. Между тем, осуществляя подготовку японцы продолжали обработку острова артиллерией и авиаци­ей. В результате воздушных ударов 4 и 5 мая в гавани острова были потоплены тральщик «Тэнейджер», речная канонерка «Минданао» (PR-8) и спасатель «Пайжен» (ASR-9).

Вечером 5 мая началась массированная артиллерийская и авиационная подготовка, а в 23:10 в районе мысов Кэвалри и Норе были высажены японские десанты. Несмотря на отчаянные контратаки к 16:30 следующего дня был взят Сан-Хосе, но еще до этого в 13:30 командующий американскими войсками на дальнем Востоке генерал-лейтенант Уэнрайт запросил о капиту­ляции. В тот же день в гавани Коррехидора из-за невозможнос­ти прорыва были затоплены личным составом поврежденные в ходе бомбежек речные канонерки «Оаху» (PR-9) и «Лусон» (PR-7), а также тральщик «Куэйл» (AM-15).

К этому времени австралийский порт Дарвин, где форсирован­ными темпами союзники создавали мощную военно-морскую и во­енно-воздушную базу, уже стал фактически прифронтовым горо­дом, на пути противника к которому оставался последний форпост — остров Тимор, находившийся под контролем Голландии и нейт­ральной Португалии. Хотя португальская администрация номи­нально продолжала управлять своей частью Тимора, весной 1942 г. остров был фактически оккупирован войсками союзников.

Осуществленная в марте высадка десанта и на этот раз не при­вела к быстрой победе. Находившийся рядом на северо-западном побережье крупный порт, позволял союзникам быстро перебрасы­вать подкрепления и снабжение на Тимор, что сильно затянуло кампанию по его захвату. В связи с этим для командования Импе­раторским флотом стало очевидно, что только разгромив Дарвин и парализовав его работу удастся одержать победу на Тиморе.

«Блиц» против австралийского порта начался 4 марта налетом восьмерки «Зеро» из состава 3-й авиагруппы, атаковавшей воен­ный аэродром, на летном поле которого в ходе штурмовки был уничтожен австралийский «Хадсон». Затем, через десять дней, 14-го числа, над городом появились восемь G3M в сопровождении дю­жины все тех же А6М. Отбивавшая налет эскадрилья Р-40Е смогла ценой одного «Киттихаука» свалить один «Нелл» и два «Зеро».

Реванш за этот малоудачный рейд смогли взять экипажи G4M из состава авиагруппы «Такао», которые 16 и 19 марта отважи­лись совершить налеты на военный аэродром и город в дневное время вообще без истребительного прикрытия. Замечу, что в обоих случаях они подходили к цели на малой высоте, что пол­ностью исключало заблаговременное обнаружение самолетов операторами РЛС. Однако 28-го числа поднявшиеся вдогонку шесть «Киттихауков» все же настигли бомбардировщики и в за­вязавшемся бою сбили один, а второй повредили. Эта неудача заставила японцев вернуться к традиционной организации на­летов и уже 30 и 31 марта, когда аэродромами Дарвина побыва­ло в общей сложности 20 «Бэтти», их в обоих налетах снова при­крывали «Зеро».

Весьма насыщенной событиями стала первая неделя апреля, когда наряду с аэродромами, расположенными вокруг города, в число целей японских бомбардировщиков вошли и обширные склады ГСМ, впервые подвергшиеся удару 2-го числа. Повтор­ный налет на этот объект был предпринят 4 апреля, причем под­нявшиеся на перехват 14 Р-40Е оказались связаны боем с шес­теркой «Зеро», в то время как экипажи «Бэтти» почти в полигон­ных условиях утюжили бомбами нефтяные и бензиновые терми­налы. Несмотря на впечатляющий фейерверк — из складирован­ных в тот момент примерно 1.000.000 т нефтепродуктов, сгорело около 150.000 т(!!) — это практически никак не сказалось на тем­пах переброски подкреплений. Потери американцев были также невелики — всего один Р-40 был сбит и два повреждены. В то же время японцы не досчитались четырех «Зеро».

Расползавшиеся над городом и морем облака дыма серьезно затруднили работу австралийских постов ВНОС и когда на следую­щий день к побережью вышла группа японских самолетов в составе семи G4M и шестерки А6М, их никто не обнаружил. Действуя как на учениях, японцы атаковала один из аэродромов, но его стоянки бы­ли почти пусты, так что этот налет оказался почти безрезультатным.

В течение почти трех недель в небе над городом и портом ца­рило спокойствие нарушаемое только появлявшимися в бездон­ной синеве вражескими разведчиками да патрулировавшими ис­требителями, но когда 25 апреля вновь завыли сирены воздушной тревоги, японских пилотов ожидал весьма неприятный сюрприз.

Появившиеся с севера 24 G4M (еще три не взлетели по техни­чески причинам) из состава авиагруппы «Такао», шедшие в со­провождении 12 «Зеро» из состава 3-й авиагруппы, были встре­чены ставшей впоследствии знаменитой 49-й истребительной авиагруппой, поднявшей на перехват почти полсотни «Киттихау­ков»! В завязавшемся бою японцам было уже не до наземных це­лей — они дрались за собственные жизни. Хотя большинство американских пилотов имели не слишком высокий уровень под­готовки, но практически двойной численный перевес, а самое главное высокая живучесть конструкции Р-40Е, способных вы­держивать значительные повреждения и продолжать при этом вести бой, начали сказываться очень быстро.

О том какое это было избиение говорит тот факт, что в окрестно­стях Дарвина упали восемь G4M и три А6М. Наивысшего успеха в тот день добился лейтенант Джеймс Мохед из состава 8-й эскадри­льи, получивший подтверждения натри «Бэтти» и на один «Зеро». По­следний, впрочем, числился как «вероятно уничтоженный». Позже он вспоминал: «Японские истребители дрались отчаянно, я никогда не видел, чтобы самолеты выделывали такие кульбиты, уходя из-под обстрела и одновременно атакуя сразу двух-трех противников! Но нас было все же больше и многим удалось пробиться к бомбово­зам. Правда почти для всех это был первый бой, а потому мы страш­но нервничали и мазали даже на коротких дистанциях...

Заходя каждый раз на «Бэтти», я начинал стрельбу короткими очередями с дистанции около 400 м, а примерно с 200 м уже бил длинными, заканчивая атаку, когда до бомбардировщика остава­лось чуть более 30 м. Видя как мои пули крушат японские машины, превращая их в факелы, я был вне себя от счастья...».

Примерно сутки японцы приходили в себя, а 27 апреля повто­рили налет, решив удвоить группу сопровождения. На этот раз 17 бомбардировщиков сопровождал 21 истребитель. Это принесло свои плоды — потери составили лишь три «Бэтти» и четыре «Зеро», но поскольку «янки» и на этот раз смогли обеспечить пе­ревес, подняв в воздух полсотни Р-40, которых возглавил вете­ран Филиппин капитан Эллисон Страусе, пробиться к целям экипажам бомбардировщиков снова не удалось. Правда, на этот раз японские истребители заявили о 13 уничтоженных Р-40, хотя на самом деле американцы лишись лишь трех «Киттихауков», в кабине одного из которых и погиб капитан Страусе.

Как бы там ни было, но потери понесенные в этих двух рейдах в ходе которых 3-я истребительная авиагруппа и авиагруппа «Та­као» потеряли 11 А6М и 15 G4M (по четыре самолета обоих типов разбились при возвращении) были восприняты в японских шта­бах весьма болезненно. А потому было решено временно отка­заться от налетов на Дарвин, сосредоточившись на поддержке сухопутных войск действующих на Новой Гвинее.

Сражение у атолла Мидуэй по сути явилось заключительным аккордом начальной фазы войны — периода безудержной экс­пансии Японской Империи на Тихом Океане. Ее завоевания были огромны, а все цели — в том числе и захват богатых сырьем рай­онов — достигнуты. И тем не менее, об окончательной победе не могло быть и речи...