Wundefwaffe

Бомбардировщики вступают в бой

 

Начало войны стало серьезным испытанием для ВВС Красной Армии. Внезапно напавший враг нанес огромный урон нашим наземным войскам, а также авиасоединениям. Особенно сильно пострадали час­ти, находившиеся в западных приграничных округах. Не стали исключением авиаполки, вооруженные са­молетами Сухого. Уже во второй половине дня 22 ию­ня 1941 г. бомбардировщики люфтваффе, пользуясь неразберихой на советских базах и потерей управле­ния штабами, практически безнаказанно наносили удары по тыловым аэродромам Западного особого военного округа, в том числе и по Бобруйскому, где базировался 97-й бап майора ЕЛ.Иванцова, имевший 50 Су-2 (43 исправных). Командир 13-й бомбардиро­вочной авиадивизии, в которую входил полк, гене­рал-майор Ф.П.Полынин описал последствия налета:

«При подходе к Бобруйску замечаю огромные клубы огня и дыма, поднимавшегося из-за леса... Облако дыма меж тем росло, ширилось, собираясь в черно-багровую тучу. До этого я как-то не до кон­ца сознавал нависшую над страной опасность. Ка­залось, врага вот-вот остановят, создадут ему непре­одолимый рубеж. Ведь силы на Западе у нас были немалые. Но когда увидел отступающие войска, тол­пы беженцев, гурты скота и эту мрачную тучу дыма, озаряемую высоко поднимающимися языками пла­мени, понял: обстановка складывается тяжелая, борьба будет длительная».

Кадры немецкой фотохроники запечатлели бро­шенные советские машины на огромном аэродроме. Но впоследствии стало известно: потери Су-2 от на­летов врага оказались незначительными. Противник захватил бомбардировщики Сухого, главным обра­зом, принадлежащие 389-му складу - их собрали, но не успели передать в строевые части. Приведя в поря­док самолеты, 97-й бап с полевого аэродрома Минь­ки (юго-восточнее Бобруйска) на третий день войны начал наносить бомбовые удары по наступающим соединениям 2-й танковой группы. Наиболее напря­женный бой произошел в полдень 26 июня, когда 25 «сушек» с высоты всего 300 м попытались разбомбить танковую колону около Слонима. Не имея истребительного прикрытия, бомбардировщики активно вели воздушный бой. Их экипажи доложили об уничтоже­нии пяти «мессершмиттов», из которых два на счету летчика старшего политрука Шаронова и еще один -штурмана его экипажа лейтенанта Засорина. До это­го Шаронов сумел вывезти с территории, контроли­руемой противником, раненых однополчан: пилота и штурмана.

Всего за 26 июня 97-й бап произвел 34 вылета, ли­шившись 14 Су-2 (сбито в бою десять, разбилось при перелете два и сдано в ремонт два). 9 авиаторов по­гибли, один получил ранение и 14 пропали без вести. По немецким данным, противниками 97-го бап в районе Слонима являлись Bf109F из истребительной эскадры JG53. Действуя парами и четверками, «пико­вые тузы» прикрывали прорывающиеся танки, и хотя несколько истребителей получили повреждения, а машина коммодора майора фон Мальтцана (von Maltzahn) совершила вынужденную посадку, безвоз­вратных потерь они не имели. Но и немецкие асы в этот день оказались не слишком результативны: ос­новной ущерб группам Су-2 на данном направлении нанесли германские зенитки.

Лейтенант Ф.Шис (F.Schiess) из штабного отряда эскадры JG53 вспоминал о бое 8 июля: «Штабной от­ряд вместе с группой I/JG53 перебазировался из Дубно в Кролин, и оттуда наше звено уже в 18.20 вылете­ло на «свободную охоту». Мы встретили три штурмо­вика V-11, отличавшихся неимоверно мощным бро­нированием. Кроме того, этот самолет был весьма маневренным - когда истребитель пытался атаковать его с крутого виража, то он часто ускользал, резко от­ворачивая. Тем не менее мой ведущий фон Мальтцан сразу сбил одну неприятельскую машину, а обер-лейтенант В.Пуфаль (W.Pufahl) - вторую. Третий русский стал уходить бреющим на высоте всего нескольких метров. Он пытался скрыться на фоне полей, неболь­ших населенных пунктов, проселочных дорог. Я смог пристроиться сзади к вражескому самолету и с расстояния около 50 м открыл огонь из всех стволов. Из поврежденной машины выпало шасси, а мертвый хвостовой стрелок свис из полуоткрытой турели, но самолет не загорелся и продолжил полет. Я израсхо­довал весь боекомплект и мне пришлось выйти из атаки. Сбить русского не удалось...»

Комментируя эту цитату, германский историк Й.Приен заметил: «Самолет, называемый Ф.Шисом в его воспоминаниях «V-11», на самом деле был леген­дарным штурмовиком Ил-2, который из-за необычно сильного бронирования и прочного корпуса при­влек к себе внимание летчиков люфтваффе». С изве­стным автором многих монографий по истории авиации трудно согласиться, ведь двухместные штур­мовики Ил-2 вступили в бой гораздо позднее. Вероят­нее всего, летчики эскадры «Пиковый туз» встретили в небе именно Су-2, поэтому их свидетельства о вы­сокой живучести самолета П.О.Сухого представляют­ся весьма важными.

И все же советские авиационные полки, особенно бомбардировочные, понесли на Западном фронте исключительно высокие потери. Хотя в следующих вылетах советские экипажи подняли высоту полетов до 1000 - 1500 м, численность личного состава и ма­териальной части быстро убывала. Не стал исключе­нием 97-й бап: часть потеряла боеспособность к кон­цу июня 1941 г., выполнив 146 боевых вылетов. 7 ию­ля оставшихся в строю летчиков, штурманов, механи­ков, оружейников, мотористов и штаб полка вывели в тыл на переформирование. В отчете штаба 97-го бап сообщается об огромном ущербе, нанесенном не­приятелю, и, среди прочего, о 14 сбитых в боях «мессершмиттах».

В тот же день, 7 июля, вывели в район Харькова за новыми Су-2 остатки сражавшегося на Западном фронте 43-го бап. Авиаторы части не заявляли о сбитых неприятельских самолетах, но отмечали уничтожение 118 (!) танков, 1086 автомашин, 22 мостов, 86 орудий, другой техники. Полк не успел закончить перевооружение перед войной и начал бои, имея 20 Су-2 и 30 Р-2. Экипажи смогли выпол­нить 296 вылетов (170 на бомбардировщиках Сухо­го) против соединений 3-й танковой группы. Поте­ри составили 33 авиатора; погибли участники боев в Финляндии капитаны М.С.Кабанцев, П.П.Дусов и А.Н.Авдеев. Последний направил горящий самолет на подходившие к аэродрому Большие Ситцы вра­жеские автомашины с пехотой.

Сражавшиеся на Юго-Западном фронте 226-й и 227-й бап также подвергались ожесточенным нале­там немецких самолетов на земле, но основные потери понесли в ходе воздушных боев, атакуя на­ступающие мотомеханизированные войска 1-й тан­ковой группы противника. Так, подчиненным пол­ковника Г.П.Турыкина пришлось выдержать серьез­ное испытание в ходе первого боя 29 июня. Тогда 12 Су-2 227-го бап были атакованы восемью Bf109 из авиагруппы III/JG3. Штурманы встретили «мессершмитты» плотным оборонительным огнем, и на пер­вых порах немецкие истребители не смогли добить­ся успеха. Они вынуждены были временно выйти из боя, но после нарушения строя советских машин ог­нем зенитной артиллерии продолжили «охоту». Асы 3-й истребительной эскадры по возвращении доло­жили о семи победах, из которых три занес на свой счет обер-лейтенант В.Бауер (V.Bauer). Советская сторона признала потерю шести машин; среди не вернувшихся был и экипаж командира эскадрильи майора Колокольникова.

Самолеты Су-2 обоих полков входили в состав 62-й бомбардировочной авиадивизии полковника В.В.Смирнова, которая сражалась на Киевском на­правлении, поддерживая с воздуха войска 5-й армии. Несмотря на отдельные удачные вылеты экипажей 226-го и 227-го бап, вступивший в командование ВВС Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Ф .А.Аста­хов считал, что они недостаточно освоили матери­альную часть и к боям подготовлены слабо. Кроме то­го, практически все вылеты выполнялись без при­крытия своими истребителями. Штабы ВВС не суме­ли обеспечить взаимодействия авиации с наземными войсками, что сказалось на результатах контрударов пяти советских механизированных корпусов по про­тивнику в районе Луцк - Дубно - Ровно. Встречное танковое сражение закончилось неудачно.

Все-таки, в конце июня - начале июля 1941 г. по­стоянные налеты советских бомбардировщиков Су-2, ДБ-3Ф и СБ заставили танковые дивизии 3-го германского моторизованного корпуса освобо­дить дорогу Житомир - Киев и отказаться от пла­нов с ходу ворваться в столицу Украины. Как писал западногерманский историк Мюнцель, из-за кон­трударов советских войск и авиации части 13-й танковой дивизии были вынуждены временно пе­рейти к обороне по берегу реки Ирпень, у границ Киевского укрепрайона. Ущерб противнику мог быть более существенным, но советские авиаторы не бомбили занятые противником железнодорож­ные узлы и практически не беспокоили вражескую авиацию на аэродромах. Недостаточное внимание уделялось авиационной разведке. Начальник штаба 26-й армии полковник Вареников с сожалением констатировал: пассивность нашей авиации «не позволила наземному командованию «заглянуть» в оперативно-тактический тыл противника, понять его замыслы».

По советским данным, ВВС Одесского военного округа, которыми командовал генерал-майор Ф.Г.Мичугин, наиболее организованно встретили войну. Действительно, благодаря умелой маскиров­ке и рассредоточению советских самолетов на аэ­родромах, противнику удалось уничтожить в пер­вый день не более 3 % авиатехники ВВС округа. До конца июня ни один Су-2 на земле потерян не был. В то же время, и на этом направлении имели место временные потери связи и управления авиачастями со стороны вышестоящих штабов.

Документы зафиксировали: вечером 22 июня 1941 г. первый (возможно на всем фронте) боевой вылет восьмерка Су-2 из 211-го бап совершила с целью атаки переправ через Прут в районе Липканы, Думени, а за­тем в течение двух дней Су-2 восьмерками бомбили скопления неприятеля в районе Скулени. Первые по­тери часть понесла 24-го, когда один бомбардировщик подбили зенитки, а другой потерпел аварию при посадке. 23 июня впервые на советско-германском фронте бомбардировщики Су-2 прикрывались МиГами из 4-го иап.

Анализируя работу 210-го и 211-го бап в начале войны, можно сделать вывод, что самолеты Су-2 действовали со значительно меньшей нагрузкой, чем СБ и Пе-2, не говоря уж об И-16 или МиГ-3. Ви­димо, летный состав не успел полностью освоить машину. 25 июня командир 20-й авиадивизии гене­рал-майор А.С.Осипенко наблюдал за боевой рабо­той шестерки Су-2, бомбивших переправы: все бом­бы упали с большим перелетом и не причинили противнику вреда. Остался недоволен генерал и тем, что загрузка каждого самолета не превышала 240 кг, в то время как Су-2 вполне мог выполнять задачи, неся на борту по 400 - 500 кг смертоносного груза. Лишь в середине июля 1941 г. интенсивность бое­вой работы указанных выше полков возросла, повы­силась точность бомбометания.

Напряженные бои разгорелись на южном фланге после 20 июля, когда немецко-румынские войска вышли к Днестру между городками Ямполь и Соро­ки. В ночь на 21 июля штаб 211-го бап получил при­каз двумя девятками уничтожить вражескую пере­праву. К этому времени полк перебазировался на Юго-Западный фронт и для увеличения боевой на­грузки использовал аэродром подскока. По свидетельству выполнявшего важное задание командова­ния лейтенанта И.И.Пстыго, впоследствии маршала авиации, 21-го обратно не вернулись 16 самолетов: «Мы бомбили переправу при ураганном зенитном огне. Все небо от разрывов было в бесформенных чернильных кляксах. Сколько самолетов сбили над целью - не знаю. Может быть половину. Когда же мы стали недосягаемы для зенитной артиллерии, появи­лись «мессершмитты», яростно набросившиеся на наши тихоходные машины. Вижу, один Су-2 горит, второй... После таких потерь группа, естественно, распалась. Веду машину как можно собраннее - ос­тался совсем один».

Журнал боевых действий и оперативные сводки полка зафиксировали, что из трагического вылета 22 июля не вернулось восемь экипажей, а через день - еще шесть. Кроме того, один штурман погиб, а два самолета приземлились с 40 - 50 пробоинами. Но и урон противнику удалось нанести значительный. По данным командования 48-го стрелкового корпу­са, летчики смогли добиться прямых попаданий в пе­реправу и скопления неприятельских автомашин с артиллерией. Удачным был налет на вражеский аэро­дром Балта (северо-восточнее Котовска). Попавший в плен румынский солдат заявил: «Никогда еще рус­ская авиация не проводила такой интенсивной бом­бардировки!»

Любопытно отметить, что немецкие летчики-ис­требители 4-го авиакорпуса (ни из эскадры JG77, ни из авиагруппы I/LG2) не заявляли о победах, одер­жанных в районе Ямполь, Яруги с 22 по 24 июля. Их асы в указанные дни претендовали на уничтожение девяти советских истребителей при сопровождении пикировщиков из StG77. He будет ошибкой утверж­дать, что противниками экипажей 211-го бап были румынские истребители. Как известно, на вооруже­нии румынской авиации в 1941 г. также имелись «мессершмитты».

На 29 июля в 211-м бап, который перебазировался в местечко Тарандицы неподалеку от Киева, остава­лось 18 Су-2, из которых 7 были исправны. Кроме них ВВС Юго-Западного фронта располагали 21 маши­ной данного типа (в том числе 16 исправными) в со­ставе 226-го и 227-го бап. Оба полка базировались на аэродроме Певцы около Чернигова. Не лишне ука­зать, что всего в ВВС фронта имелось тогда 139 бом­бардировщиков всех типов.

В последних числах июля 1941 г. в приказе Военно­го совета 18-й армии отмечались «высокое мастерст­во, отвага и героизм летчиков 210-го бомбардиро­вочного авиаполка (командир - подполковник А.В.Кожемякин)». В районе Голованевска они способ­ствовали нашей пехоте 17-го стрелкового корпуса выйти из-под удара превосходящих сил противника, сумели подавить огонь его артиллерии и взорвать склад боеприпасов.

Представляется интересным проследить за судь­бой 135-го бап, наиболее полно освоившего самолет Су-2 перед войной. 28 июня 1941 г. командир полка полковник Б.В.Янсен вместе с командиром 103-м бап подполковником П.И.Мироненко получил приказ пе­ребазироваться из Харькова в район Новозыбкова, на Западный фронт, где оба вошли в состав ВВС 21-й ар­мии. Они должны были поддержать наземные войска в ходе наспех подготовленного контрнаступления, получившего название Жлобинской операции.

У командования Красной Армии была надежда, что действия авиации будут более удачны, чем прежде. Одним из наиболее способных командиров зарекомендовал себя генерал-майор Г.А.Ворожейкин - командующий ВВС 21-й армии. Многие под­чиненные ему части имели основательную подго­товку. Боевым опытом обладал не только командир 135-го бап, но и его заместитель майор А.И.Пушкин. Полк имел хорошо сколоченный штаб, а командиры эскадрилий майор П.О.Пейдус, капитаны В.В.Лебе­дев, П.Б.Игнатенко, П.В.Костин, старший лейтенант Д.Ф.Степанов налетали по 200 - 400 часов каждый. Но надежды не оправдались: действия летчиков сно­ва оказались слабо увязаны с операциями наземных войск. Главные причины неудач и больших потерь в начале боевых действий следует искать в слабой подготовке к современной войне высшего команд­ного состава Красной Армии, его неумении грамот­но использовать авиацию.

Интенсивная работа 135-го бап в первых числах июля 1941 г. привела к сокращению числа исправных машин до 65 %. «Черным» днем в истории полка стало 7 июля, когда после атаки переправ на Днепре сразу восемь экипажей не вернулись из боевого вылета. Еще одна беда подстерегала авиаторов 135-го над аэ­родромом Новозыбков: транспортный ПС-84, пере­возивший бригаду технического состава, был по ошибке сбит своими. Погибли 19 человек, а 7 получи­ли тяжелые ранения. Как показало проведенное рас­следование, неожиданную «агрессивность» проявили летчики Су-2 соседнего 103-го бап капитаны В.С.Во­лодин и М.А.Яковенко, принявшие транспортный са­молет за неприятельский. От сурового наказания авиаторов спасли боевые заслуги. Оба командира от­личились в ходе переучивания части на Су-2 и во вре­мя финской войны.

Конечно, можно привести примеры и удачных вылетов «сухих». 29 июня экипаж в составе летчика

лейтенанта Т.К.Маслова и штурмана старшего лейте­нанта Г.Ф.Новикова из 103-го бап приняли «мессершмитт» за свой истребитель и не предприняли ника­ких мер. Немец также растерялся - он атаковал Су-2 неуверенно, видимо, не будучи до конца убежден, что перед ним советский самолет. Сначала Bf109 скрылся за хвостом бомбардировщика, а затем неожиданно оказался прямо под прицелом пулемета штурмана на дистанции всего 30 м. Огонь Новикова оказался точен. Возможно, это был первый вражеский ис­требитель, сбитый экипажем Су-2 на Западном фрон­те. К месту падения «мессера» вылетел на У-2 началь­ник разведки ВВС 21-й армии, подтвердивший одер­жанную победу.

Тщательная разведка «на себя» позволила опреде­лить сосредоточение множества вражеских истреби­телей на аэродроме Бобруйска, оценить организа­цию ПВО противника. Командир 103-го бап прика­зал вечером 8 июля атаковать вражескую базу всеми 19 исправными ближними бомбардировщиками. Ис­требители МиГ-3 обеспечили надежное прикрытие, однако удар не состоялся, поскольку ни одного не­приятельского самолета застать на земле не удалось. Впоследствии выяснилось, что немецкая радиораз­ведка смогла запеленговать переговоры советских экипажей, и «мессершмитты» срочно перелетели на другие аэродромы.

Как это часто случалось, наиболее тяжелые поте­ри авиаполки несли в первые дни пребывания на фронте. 135-й бап прибыл в район Новозыбкова, имея 43, а 103-й - 38 Су-2. На 10 июля 1941 г. в обо­их полках осталось 57 машин, и практически все они были серьезно потрепаны в боях. Погибли или не вернулись из полета 27 летчиков и штурманов. Чудом остался жив лейтенант В.П.Плотников из 103-го бап - при падении горящего Су-2 мощным взрывом бомб его выбросило из кабины и закинуло на крону высокого дерева.

Лучшие экипажи быстро впитывали боевой опыт. Ранним утром 13 июля девятка 103-го бап, возглавля­емая подполковником Мироненко, нанесла удар по немецкому аэродрому Старый Быхов. Тщательно спланированный маршрут полета и строгое радио­молчание в воздухе позволили обеспечить внезап­ность. По советским данным, в огне сгорело 27 вра­жеских истребителей. Документы JG51 - именно это соединение базировалось здесь - не подтверждают столь высоких потерь. Согласно немецким источни­кам, «мессершмитты» были хорошо рассредоточены по опушке леса, а от огня пострадали, в основном, по­левые ремонтные мастерские. Кроме того, на аэро­дроме взорвались несколько автомашин.

16 июля драматический бой провела эскадрилья майора Пейдуса из 135-го бап. После атаки вражес­ких танков бомбардировщики на высоте 1600 м подверглись атаке пары Bf109. Удачно взаимодейст­вуя с другими штурманами, лейтенант М.А.Лашин метким огнем сбил один истребитель. Затем веду­щий допустил ошибку - он увеличил скорость, и ма­шина лейтенанта Полякова, оснащенная менее мощным мотором М-87Б, стала отставать. Выныр­нувший из-за облаков Bf110 зажег бензобак в левой плоскости, остановился мотор... Все же летчик сумел на планировании перетянуть через реку Сож и со­вершить вынужденную посадку южнее Пропойска в расположении своих войск. Даже после этого «сто десятый» не прекратил атаки и поджег Су-2 на земле; тяжелое ранение получил Поляков и легкое Лашин. От огня зениток и истребителей буквально не оста­лось «живого места» на машине старшего лейтенан­та Н.И.Старорузского. Особенно сильно досталось кабине штурмана, но лейтенант Комаров, несмотря на 20 ран, остался жив.

Количество самолетов в полках стремительно па­дало. В середине июля на завод в Харьков убыла за но­выми машинами группа летчиков 103-гои 135-го бап. Одновременно инженерно-технический состав во главе с военинженерами 3-го ранга А.В.Телегиным и Н.Д.Романковым предпринимал героические усилия по ремонту неисправных «сушек». К 24 июля удалось вернуть в строй 21 Су-2 после восстановительного и 14 - после полевого ремонта.

Роль харьковского авиазавода не ограничивалась только поставкой самолетов на фронт. Большую роль в восстановлении материальной части сыгра­ли ремонтные бригады завода № 135, организован­ные еще до войны практически во всех полках, во­оруженных Су-2. Харьковчане не только ремонти­ровали неисправные машины, но и установили на бомбардировщики несколько комплектов фибровых протестированных бензобаков по чертежам главного конструктора. Мероприятие позволило сэкономить металл и повысить пожаробезопасность самолета.

Во второй половине июля в бой на Западном фрон­те вступил 209-й бап с 28 Су-2. Это был первый полк «военного времени», который сформировали в 10-м зап в районе Харькова. Все лето машины данного типа составляли заметную долю среди ближних бомбардировщиков фронта. В одном из вылетов ге­роический подвиг совершил командир эскадрильи 209-го бап капитан Х.А.Мамин. Когда 25 июля над вражеским аэродромом Боровская его бомбардиров­щик был зажжен, летчик направил горящий Су-2 в гу­щу вражеских машин. В огне сгорели и краснозвезд­ные самолеты, поскольку, отступая, советские войска оставили на этом аэродроме среди другой техники семь Су-2 из 97-го бап.

Казалось, что противник не оставит незамечен­ными активные действия бомбардировщиков Сухо­го на трех фронтах. Тем удивительнее, что командо­вание люфтваффе в 1941 г. не делало различий меж­ду Су-2 и Р-10, считая оба типа машинами «смешан­ной конструкции, примитивно оборудованными и маломаневренными». «Стремление применять од­номоторные бомбардировщики в качестве много­целевых самолетов приводило к снижению летных характеристик и живучести». Обычно в отчетах неприятеля машины называли Severski, ANT-51, Valti или V-11. В боях первых месяцев войны офицеры вермахта отмечали факты широкого участия двух­местных самолетов в вариантах штурмовиков и ближних бомбардировщиков.

В роли штурмовиков они использовали для пора­жения германских наземных войск два - четыре пу­лемета в крыле и небольшие 10 кг бомбы, не нано­сившие существенного урона даже легким танкам (эти данные не соответствуют советским оценкам, поскольку наши специалисты считали, что в первом периоде войны стандартная загрузка Су-2 состояла из бомб ФАБ-100). Почти все немецкие командиры отмечали, что «в роли штурмовика Ил-2 оказался значительно более полезным самолетом; неудиви­тельно, что русские широко применяли последние до конца войны».

Во роли бомбардировщиков Су-2 действовали плотным строем «клин» на высотах 1500 - 2500 м (по нашим данным - еще ниже, - прим. авторов). Их редко прикрывали истребители, что сказалось на боевых потерях. По мнению штурмана ближнеразведывательной группы капитана фон Решке (von Reschke), наблюдавшего за несколькими нале­тами советских одномоторных бомбардировщиков на мосты через Днепр, эффективность их действий оказалась невысокой и мосты не пострадали. Сло­вом, на первом этапе войны машины Сухого не произвели впечатления на противника. До конца июля 1941 г., судя по немецким отчетам, больше всего двухместных одномоторных русских самоле­тов - по пять - сбили командир авиагруппы III/JG3 капитан В.Эйзау (W.Oesau) и летчик из IV/JG51 лей­тенант Г.Зеелман (G.Seelmann).

В начале августа 1941 г. летные и боевые свойства Су-2 были проанализированы на конференции по обмену боевым опытом, прошедшей в НИИ ВВС Красной Армии. Один из ведущих специалистов ин­ститута военинженер 2-го ранга В.Я.Магон с сожале­нием отметил, что самолет П.О.Сухого оказался ху­же других машин подготовлен к боевым действиям. Действительно, перед войной с Су-2 сняли два кры­льевых пулемета и люковую установку для стрельбы вниз-назад. Верхняя стрелковая установка ТСС-1 (установленная вместо МВ-5), по мнению специали­стов института, «себя скомпрометировала»: она не обеспечивала необходимых углов обстрела, не за­щищала штурмана от задувания, имела посредствен­ную аэродинамику.

Магон считал, что сильнее всего на итогах пер­вых боев сказалось то, что, имея тактическое назначение ближнего бомбардировщика, Су-2 ча­ще всего использовался в роли штурмовика. Одна­ко он не обладал ни мощным наступательным во­оружением, ни достаточной защитой важнейших элементов конструкции. Важно отметить: при со­здании самолета «Иванов» (ББ-1 или «ближний бомбардировщик») и в процессе испытания базо­вой модели никогда не рассматривался вопрос об использовании серийных машин в роли штурмо­виков. В тактико-технических требованиях к само­лету не предусматривались действия с малых высот в условиях сильной ПВО противника. Следователь­но, широкое использование Су-2 для штурмовых атак следует считать импровизацией, вызванной необходимостью остановить стремительное про­движение немецких мотомеханизированных войск в глубь нашей страны.

Даже в таких непростых условиях в ряде вылетов самолет Сухого проявил большую живучесть конст­рукции, возвращаясь на аэродромы с серьезными повреждениями крыльев, с полуотбитыми хвосто­выми оперениями и элеронами. Подобные факты укрепили уверенность экипажей в достоинствах са­молетов. Кроме того, Су-2 гораздо чаще стали при­менять в соответствии с его назначением. «В по­следнее время, - отметил в заключение В.Я.Магон, -потери частей, вооруженных Су-2, значительно снизились».