Введение
Бурное развитие кораблестроения во второй половине XIX столетия, когда на смену судам парусной эпохи пришли корабли, оснащенные паровыми машинами, привело к появлению новых классов боевых кораблей. Одним из них и стали крейсера, унаследовавшие функции прежних парусных фрегатов и корветов, которые, действуя как в составе главных сил флота, так и выполняя самостоятельные задачи в самых отдаленных районах мирового океана, служили для охраны морских торговых путей, захвата или уничтожения неприятельских торговых судов, для разведки сил противника и службы в заморских колониальных владениях. Как известно, толчок к развитию этого нового класса кораблей дала гражданская война в США, в ходе которой южане построили несколько винтовых пароходов, имевших также парусное вооружение и специально предназначенных для уничтожения торговых судов северян. Тип корабля крейсерского класса и, так сказать, «круг его обязанностей», равно как и состав крейсерских флотов различных государств, по мнению большинства историков кораблестроения, сложился, в основном, к концу 80-х годов XIX столетия. К этому времени разнородность задач, ставившихся перед крейсерами, привела к необходимости разделения их на несколько подклассов, различающихся не только по назначению, но и по основным боевым характеристикам и водоизмещению.
В широко раскинувшейся по всему миру Британской империи, всецело зависевшей от безопасности своих протяженных морских коммуникаций, развитию крейсерских сил Королевского флота (Royal Navy — RN) изначально уделялось огромное внимание, поскольку им отводилась главенствующая роль по защите этих жизненно важных имперских артерий. Первый крейсер с железным корпусом, одновинтовой Inconstant (5780 т (Здесь и далее имеются в виду английские, «длинные» тонны (1016 кг)), 16,2/15,0 уз, 10x229, 6x128 мм), был построен в Англии в 1869 году, а десятилетие спустя Великобритания стала родиной бронепалубных крейсеров. К началу XX столетия классификация крейсерских сил Королевского флота подразделяла их уже на три класса. 1-й класс составляли броненосные крейсера — боевые единицы, имевшие по образцу броненосцев как палубное, так и бортовое бронирование, хотя и более слабое. Последние броненосные крейсера, вошедшие в строй в канун дредноутной эпохи, по водоизмещению почти не уступали линкорам-додредноутам и при более слабом артиллерийском вооружении (254-мм калибр главной артиллерии против 305-мм линкорного) обладали на три-пять узлов большей скоростью хода. Тактически они составляли быстроходные формирования при линейных флотах, а также ограниченно применялись для действий на океанских коммуникациях. Однако самыми универсальными кораблями в этот период являлись относившиеся ко II-му классу бронепалубные крейсера, механизмы и артиллерийские погреба которых был 11 защищены броневой палубой, обычно имевшей скосы к бортам. Их вооружение состояло из орудий калибра 104-152 мм, они предназначались для выполнения самого широкого спектра задач, и, являясь более дешевыми в постройке, чем крейсера броненосные, составляли подавляющее большинство крейсерских единиц, строившихся всеми морскими державами на рубеже XIX и XX столетий. Еще менее дорогостоящими были крейсера III-го класса, или так называемые «малые крейсера», водоизмещением 1500-3500 т, однако боевая ценность этих практически не имевших броневой защиты и слабо вооруженных, хотя и наиболее быстроходных кораблей (до 20 узлов и выше), была очень низкой.
В дальнейшем развитие класса крейсеров в целом, как и британских, в частности, происходило под влиянием сразу нескольких факторов. Прежде всего, огромное значение в этом плане имели опыт русско-японской войны 1904-1905 годов и последовавшая вслед за нею революция в кораблестроении, которую произвела постройка в Англии линейного корабля Dreadnought и линейного крейсера Invincible. Появление последнего, который, по сути, представлял собой «супер-крейсер 1-го класса», вооруженный орудиями линкорного калибра и обладавший высокой скоростью хода, но слабо бронированный, повлекло за собой исчезновение класса броненосных крейсеров и прекращение на длительный период строительства крейсеров II-го класса, возобновившегося лишь в 1909 году закладкой первой серии крейсеров типа Town («Город»).
В то же время на развитие крейсеров III-го класса решающее влияние имел совершенно иной фактор. Динамичное развитие в конце XIX - начале XX столетий миноносцев и появление класса истребителей (destroyers — эскадренных миноносцев) поставило перед флотом новые задачи, для решения которых требовались новые крейсера. Первые эсминцы нуждались в содействии более крупных кораблей для поддержки их боевой устойчивости, прикрытия действий и размещения штаба командира флотилии. Однако самые быстроходные крейсера британского флота, которыми тогда являлись крейсера III-го класса, не удовлетворяли выдвигаемым в связи с этим требованиям и, в первую очередь, они не имели высокой скорости эсминцев. Четыре корабля типа Gem (постройки 1902-1905 годов, 3000 т, 12x102, 8x47 мм), последние британские крейсера этого класса, предназначались для выполнения задач, связанных с взаимодействием с главными силами флота. На одном из них, крейсере Amethyst, были установлены турбинные механизмы, и он развивал максимальную скорость 22,5 узла, в то время как скорость остальных однотипных с ним единиц, имевших поршневые машины тройного расширения того же веса, не превышала 21,75 узла. И хотя это сравнительное испытание побудило британское Адмиралтейство к оснащению вновь проектируемых боевых кораблей только турбинными двигательными установками, однако достигнутые максимальные скоростные показатели были вполне достаточными только для взаимодействия с эскадрами линейных кораблей, но не с флотилиями эсминцев, скорость хода которых уже на рубеже столетий превышала 25 узлов. Неизмеримо более удачным зарубежным аналогом «топазов» считался наш, русский бронепалубный крейсер 2-го ранга «Новик», построенный в 1900-1901 годах и в свое время подвергшийся жесточайшей критике, в том числе и британской, за «чрезмерную легкость» вооружения. Однако «Новик» со своими 25 узлами оказался самым быстроходным в мире крейсером того периода, и опыт русско-японской войны заставил англичан последовать примеру России. По своей концепции этот чрезвычайно удачный русский проект можно считать исходным пунктом линии развития, приведшей к крейсерам-скаутам и лучшим английским легким крейсерам Первой мировой войны.
Высокая скорость эсминцев осложняла задачу проектировщиков, но, тем не менее, в британском флоте вскоре появился новый подкласс крейсеров 111-го класса — так называемые «скауты» («разведчики» — Scout Cruisers). Эти легкие быстроходные корабли проектировались конструкторскими бюро ведущих английских верфей, специализировавшихся на постройке эсминцев, строились на этих же верфях, а затем действовали совместно с построенными этими верфями эсминцами, выполняя функции лидеров флотилий. Главным достоинством скаутов типов Adventure, Forward, Pathfinder, Sentinel, построенных в 1903-1905 годах (в каждом типе по две единицы: 2640-2880 т, 25 уз., 10x102, 8x47 мм, 2x457 мм ТА), являлась мощная силовая установка, в состав которой входили до 20 паровых котлов и поршневые машины тройного расширения, что позволяло им развивать скорость до 25 узлов. На первых порах этого оказалось достаточно, и, согласно программам 1907 и 1909 годов, были построены только скауты типов Boadicea и Blonde (также по две единицы в каждом типе: 3800-3850 т, 25 уз, 6-10x102, 4x47 мм, 2x457 мм ТА), которые получили турбинные машинные установки. Впрочем, это не привело к росту скорости этих кораблей, поскольку они имели большее водоизмещение, чем их предшественники.
По сути, британские крейсера скаутского ранга представляли собой эсминцы увеличенного водоизмещения с турбинными двигательными установками мощностью до 18 000 л.с., работающими на угле. Для защиты от неприятельских снарядов первые скауты имели броневую палубу толщиной до 2 дюймов (50,8 мм), которая на некоторых из них (на кораблях типов Forward и Pathfinder) дополнялась установкой местного вертикального 50,8-мм бронирования в районе машинно-котельных отделений. Возможно, именно в связи с этим в Королевском флоте скауты все чаще стали называть «легкими крейсерами» (Light Cruisers).
Однако к 1911 году в результате дальнейшего развития эскадренных миноносцев возникла ситуация, когда построенные крейсера-скауты также перестали отвечать предъявляемым к ним требованиям. Новые британские эсминцы типов Acheron, Acasta или Laforey, имевшие водоизмещение 1000-1300 т, уверенно держали в открытом море ход около 30 узлов, и скауты со своими 25 узлами попросту не поспевали за своими подопечными. Кроме того, теперь они могли поддерживать ведомые ими миноносные флотилии скорее количеством орудий, чем их калибром, поскольку четырехдюймовки уже входили в состав вооружения самих эсминцев.
Таким образом, после постройки еще трех единиц скаутского ранга (типа Active, 1910-1913, 3440 т, 25 уз, 10x102, 4x47 мм, 2x457 мм ТА), которые не оказались быстроходнее своих собратьев, у британского Адмиралтейства появились веские причины продолжить развитие типа крейсера-лидера эсминцев.
Еще одним аргументом в пользу этого решения стала постройка пяти линкоров программы 1912 года (типа Queen Elizabeth), и намерение тогдашнего Первого лорда Адмиралтейства (морского министра) У.Черчилля (First Lord Sir Winston Leonard Spencer Churchill) (Занимал пост морского министра или Первого лорда Адмиралтейства с 25 октября 1911 года, проводил широкую подготовку флота к войне с Германией, во время которой стал одним из организаторов закончившейся провалом Дарданелльской операции, в связи с чем ушел в отставку в мае 1915 года. Вторично возглавил военно-морское ведомство с началом Второй мировой войны, оставив этот пост в мае 1940 года, когда после вынужденной отставки Чемберлена он был назначен премьер-министром) и вернувшегося в Адмиралтейство знаменитого, но тогда уже отставного адмирала Дж. А. Фишера (Sir John Arbuthnot Fisher) (В 1904-1910 годах занимал пост Первого морского лорда, став главным инициатором постройки линкора Dreadnought и сыграв важную роль в строительстве Королевского флота перед Первой мировой войной. С назначением Черчилля морским министром Фишер вновь был приглашен в Адмиралтейство сначала в качестве консультанта, которому морской министр доверял решение многих технических вопросов, а с июня 1912 года возглавлял особую «Королевскую комиссию по нефтяному топливу», занимавшуюся проблемой перевода кораблей британского флота на нефтяное отопление. Вторично занял пост Первого морского лорда в октябре 1914 года. Ушел в отставку в мае 1915 года ввиду несогласия с руководством по стратегическим вопросам) сформировать из этих линкоров быстроходную дивизию, способную развить ход 25 узлов. Для охранения таких быстроходных линкоров требовались и более быстроходные крейсера. Впрочем, эта проблема встала перед флотом еще с появлением класса линейных крейсеров.
Для исследования вопроса о создании проекта достаточно быстроходного легкого крейсера в конце 1911 года Черчиллем был учрежден Крейсерский комитет (Cruiser Committee). На заседаниях комитета, прежде всего, выявилось принципиальное расхождение во мнениях морского министра и адмирала Фишера о путях решения этой проблемы. Первый лорд Адмиралтейства выступал за постройку крейсера водоизмещением в 3500 т с нефтяным отоплением, которое должно было обеспечивать кораблю достижение максимальной скорости хода 30 узлов, и вооружением из десяти 102-мм, как на скаутах, или пяти 152-мм, как на крейсерах типа Town, орудий. В качестве прототипа для этого проекта были выбраны последние из строившихся для Королевского флота скауты, какими являлись корабли типа Active, в связи с чем и сам проект нового крейсера получил название «super-Active». Черчилль считал, что они смогут стать достаточно сильными, чтобы быть «истребителями эсминцев», если вооружить их шестидюймовой артиллерией (152 мм) и установить броневые пояса, как на крейсерах типа Town. Адмирал Фишер, считавший малые крейсера слишком беспомощными в штормовых условиях и потому не любивший их, настойчиво поддерживал предложение (которое, возможно, сам и внес) создания проекта увеличенного эсминца, предварительно названного «super-Swift» («Swift» — большой эсминец постройки 1907 года (одно из «детищ» адмирала Фишера в бытность его Первым морским лордом), который следует считать родоначальником класса лидеров. При водоизмещении 1800 т имел одинаковое с крейсерами-скаутами торпедное вооружение, почти вдвое уступая им по количеству стволов главной артиллерии, и обладал 35-узловой скоростью хода. Бронирования он не имел, а обычный для миноносных кораблей небольшой запас топлива ограничивал дальность действия этого корабля), с шестью 102-мм орудиями и 37-узловой скоростью. Однако Черчилль твердо отстаивал свою точку зрения и, в конце концов, при поддержке второго флагмана британского Флота метрополии вице-адмирала Дж Джеллико (Vice-Admiral Sir John Rashworth Jellicoe) и флагманов, командовавших крейсерами-лидерами флотилий, вопрос о проекте суперэсминца был снят.
Так была решена судьба проекта крейсеров типа Arethusa. В результате дальнейших обсуждений Крейсерский комитет выдвинул к новым кораблям следующие требования: они должны иметь меньшие размеры и быть менее дорогостоящими, чем строившиеся в этот же период на британских верфях крейсера II-го класса (типа Town), но в то же время достаточно большими, чтобы иметь хорошую мореходность, и значительно более быстроходными (не менее 30 узлов). Эти качества были необходимы, чтобы сопровождать эсминцы в штормовом море, когда управляемость и скорость этих легких кораблей заметно падали. Новые крейсера также должны были иметь необходимое вооружение для отражения нападения целого соединения эсминцев противника, а также достаточное бронирование, чтобы противостоять его легким крейсерам. В ходе работы комитета одним из «камней преткновения» стал вопрос вооружения новых кораблей, но к бурным дебатам, разворачивавшимся по этой проблеме, мы вернемся позднее, поскольку они имели место и во время обсуждения вариантов вооружения крейсеров типа С. Пока же читатель наверняка начинает недоумевать, почему столь большое внимание уделяется вопросам, уж слишком, казалось бы, отвлеченным от главной темы монографии. Но в том-то и дело, что эти же условия составляли основу так называемых «Военных требований», которые были предъявлены Главному конструктору флота (начальнику Управления военного кораблестроения Адмиралтейства — УВК — Director Naval Construction — DNC) и год спустя, когда выдавалось задание на проектирование первой серии крейсеров типа С. Кроме того, проект 1912 года, разработанный на основании выдвинутых Крейсерским комитетом требований, стал во многом этапным в британском крейсеростроении, являлся базовым для проекта крейсеров типа С, а принятые в нем конструктивные решения широко использовались при проектировании многих из последующих типов легких крейсеров.
Что же касается работы Крейсерского комитета в 1911 году, остается добавить, что не менее напряженно, чем вопрос вооружения, решался вопрос о количестве новых крейсеров, которое надлежало построить. В течение нескольких последних лет морской бюджет Британии предусматривал постройку лишь пяти-шести легких крейсеров в год. Этого количества едва хватало, чтобы выигрывать гонку морских вооружений с кораблестроением Германии без учета большей потребности Великобритании в крейсерах как обороняющейся стороны. Чтобы получить средства для постройки большего количества новых крейсеров Черчилль предлагал даже продать на слом только что вошедшие в строй крейсера-скауты типа Blonde и два корабля из недавно построенных «городов» серии Weymouth, что давало возможность построить для флота четыре дополнительные единицы типа «super-Active». К счастью, в это время в парламенте был обнародован меморандум адмирала Трубриджа (Troubridge), который обращал внимание на невыгодное соотношение крейсерских сил Королевского флота с крейсерами германского флота, и под впечатлением этого меморандума программа была увеличена до восьми легких крейсеров как в 1912 году, так и в следующем, 1913 году. Однако с другой стороны, несмотря на то, что необходимость отправки на слом новеньких крейсеров отпала, программное строительство большого числа легких крейсеров привело к дисбалансу кораблестроительной программы: в частности, к сокращению программы постройки эсминцев. Вместо предусмотренных программой 1913 года шестнадцати единиц этого класса были заказаны тринадцать, а в следующем году — только девять, в то время как в Германии ежегодно закладывались не менее дюжины эсминцев.
Сформулированные Крейсерским комитетом условия были одобрены Советом Адмиралтейства и в качестве «Военных требований» в начале января 1912 года переданы Третьим морским лордом Главному конструктору флота сэру Филиппу Уоттсу (DNC Sir Phillip Watts). Проектирование, которое велось крейсерской секцией УВК, длилось около полугода, и, после утверждения в июле проекта Советом Адмиралтейства, в начале сентября пять ведущих английских верфей получили заказы на постройку восьми крейсеров программы 1912 года. Согласно новой классификации, недавно принятой в британском Королевском флоте, они классифицировались уже как легкие крейсера, а сам этот тип крейсеров получил название от спущенного на воду первым (25.10.1913) крейсера Arethusa. Их водоизмещение превышало таковое у их прототипов, крейсеров-скаутов типа Active, составляя 3750-4400 т. Скауты последних четырех типов не имели бортового бронирования, их защита ограничивалась тонкой броневой палубой, в то время как новые крейсера получили броневой пояс толщиной от трех дюймов в средней части корпуса до одного дюйма в оконечностях (от 76,2 до 25,4 мм), сочетавшийся с дюймовой броневой палубой. Расписывая достоинства вновь строившихся крейсеров в парламенте, Черчилль в связи с этим даже представил их в качестве «легких броненосных крейсеров» («light armored cruisers»), являвшихся единственными из малых кораблей флота, защищенными вертикальной броней по всей длине корпуса. Согласно проекта, «аретьюзы» несли смешанное вооружение, став первыми крейсерами скаутского ранга, на которых, как и на крейсерах II-го класса, типа Town, устанавливались орудия шестидюймового калибра. Шестидюймовки Mk XII, составлявшие главное вооружение этих крейсеров, находились по одной в носу и в корме, а шесть полуавтоматических скорострельных четырехдюймовых (102-мм) орудий Mk V располагались по бортам. Вооружение дополняли от одного до четырех трехфунтовых (47-мм) орудий и два двухтрубных 21-дюймовых (533-мм) палубных торпедных аппарата. Но, главное, «аретьюзы» являлись самыми быстроходными английскими легкими крейсерами, с которыми Великобритания вступила в Великую войну. В отличие от скаутов-прототипов, составлявшие котельную установку «аретьюз» восемь котлов типа Yarrow отапливались исключительно нефтью, а паровые турбины типов Parsons и Brown-Curtiss, такие же, как и на эсминцах, позволяли достигать мощности 40 000 л.с., более чем вдвое превышавшей мощность энергетической установки скаутов типа Active (18000 л.с.). Проектная максимальная скорость новых крейсеров, в соответствии с мощной энергетической установкой, определялась в 30 узлов, однако при испытаниях первых входивших в строй в августе 1914 года единиц этого типа выяснилось, что они не дотягивают до проектной скорости полтора узла, и их максимальная скорость не превышает 28,5 узлов. Последовавшие нагоняи по кораблестроительному ведомству Адмиралтейства, тем не менее, уже не застали главного виновника: начальник УВК Уотте оставил этот пост еще в конце 1912 года. Однако этот неприятный факт стал известен позднее, а в начале 1913 года крейсера типа Arethusa считались весьма удачными, в связи с чем было решено строить очередные восемь кораблей программы 1913 года по этому же проекту, но лишь после внесения в него необходимых изменений. Дело в том, что проект 1912 года в целом был очень тонко сбалансирован, поэтому новые крейсера не имели сколько-нибудь существенного запаса водоизмещения, а те приблизительно 20 тонн, которые имелись, были быстро израсходованы при внесении некоторых мелких изменений еще в процессе строительства. Во избежание возникновения более значительной перегрузки даже пришлось пожертвовать частью боекомплекта: вместо положенных 150 снарядов на орудие главной артиллерии «аретьюзы» имели всего по 96-100 снарядов на ствол. Таким образом, были исчерпаны все возможности в пределах принятого водоизмещения, что затрудняло дальнейшую модернизацию крейсеров типа Arethusa в дальнейшем. Поэтому корабли программы 1913 года должны были иметь, прежде всего, увеличенные по сравнению с прототипом размеры.
