Wundefwaffe

2-я флотилия в Нарвике

Д. А. Томас (Пер. с англ.)

 

Первая крупная акция с уча­стием эскадренных миноносцев име­ла место в ледяных водах северного норвежского фьорда, когда 2-я фло­тилия эсминцев столкнулась с мощ­ным соединением германских эскад­ренных миноносцев. Это случилось в самом конце периода неестест­венного затишья — т.н. "странной войны". Он внезапно оборвался вторжением Германии в Норвегию и Данию 9 апреля 1940 г.

На протяжении нескольких ме­сяцев до этого, отмеченного красны­ми буквами в анналах нацистского варварства, дня Германия регуляр­но использовала территориальные воды Норвегии. Суда-прорыватели блокады, подводные лодки и другие боевые корабли, прикрытые защит­ным зонтиком своей береговой авиации, не выходили из этих узких пределов, ускользая от наших пат­рульных кораблей.

Но более важным было то, что прибрежные воды Норвегии регу­лярно использовались для транспор­тировки ценной железной руды, не­обходимой для промышленности Германии. В то время, как Герма­ния прилагала все усилия для того, чтобы держать открытым этот торг­овый путь, ее подводные лодки с жестоким беспристрастием и рвени­ем продолжали топить в Атлантике норвежские суда. Именно этот путь доставки железной руды и намере­валось блокировать Адмиралтейст­во. Наша цель заключалась в вытес­нении этих перевозок в открытое море, вынуждая, таким образом, ко­рабли противника вступить в бой с нашими патрульными кораблями.

С этой целью в стратегически важных местах мы установили мин­ные заграждения, проинформировав об этом мировое сообщество. Для постановки трех обширных минных полей в бушующее Северное море были направлены минные загради­тели в сопровождении сильных от­рядов надводных кораблей. Выпол­нение этой задачи было завершено в ранние часы 8 апреля 1940 г.

Но вторжение Германии на территорию Норвегии и Дании уже началось. То, что противник что-то затевает стало ясно Адмиралтейст­ву, когда поступило донесение с разведывательного самолета о заме­ченном передвижении германских кораблей по направлению ко входу в Скагеррак. В состав обнаруженно­го отряда входил один линейный крейсер, два легких крейсера и большой войсковой транспорт. Их сопровождало 14 эсминцев. Снача­ла намерения немцев были не впол­не ясны. Адмиралтейство даже не допускало возможности того, что флот неприятеля направляется к бе­регам Норвегии. Вероятнее всего, считали там, флот возьмет курс на восток, а затем на юг в один из гер­манских портов на Балтике.

Несмотря на сомнения в отно­шении намерений противника, Ад­миралтейство приняло ряд решений имевших большие последствия. Флот метрополии был расположен таким образом, чтобы в случае по­пытки прорыва противника в откры­тое море, британцы находились бы в более выгодной позиции для бое­вого столкновения. Таким образом, перспектива крупного морского сра­жения в Северном море существо­вала уже на сравнительно раннем этапе операции. Но, к сожалению, планируя военные действия на мо­ре, необходимо принимать во вни­мание и другие факторы. И прежде всего, желание противника, или не­что ему подобное, вступить в бой. А это желание явно отсутствовало на протяжении всей войны как со сто­роны германского, так и со стороны итальянского флотов. Капризы пого­ды и моря в большинстве случаев также расстраивали попытки схва­титься с врагом.

Глядя на карту малого масшта­ба, трудно представить океанский простор и бесконечно маленькую точку в этом просторе, которой яв­ляется корабль. Сегодня, благодаря радиолокатору, необъятность водно­го пространства уменьшилась, но в 1940 году, при видимости всего лишь десять или одиннадцать миль с мостика эсминца в ясный день, об­наружение корабля или эскадры в дождливый, хмурый день являлось проблемой, разрешение которой за­висело, в основном, от счастливого стечения обстоятельств.

Пытаясь навязать противнику бой, Адмиралтейство все шире рас­ставляло свою сеть. 7 апреля в 20:30 два линкора - "Родней" и "Вэлиант",- линейный крейсер "Рипалс"', два крейсера и десять эсминцев вышли из Скапа-Флоу. Через полтора часа 2-я эскадра крейсеров в составе двух крейсе­ров и четырех эсминцев, вышла из Розайта. 1-я эскадра крейсеров, на­ходившаяся также в Розайте, полу­чила приказ как можно скорее присоединиться в море к флоту. Из устья Клайда в Скапа-Флоу от­правились легкий крейсер "Орора" и шесть эсминцев.

Пока разворачивались эти собы­тия миннозаградительная операция шла полным ходом. Два из трех мин­ных заграждений должны были быть выставлены между Бергеном и Трон­хеймом, а третье - у входа в Вест-фьорд, для защиты подходов к жиз­ненно важной гавани Нарвика.

Одним из эсминцев эскорта этого третьего, самого северного сое­динения, был корабль его величества "Глоууорм" (командир - лейтенант-коммандер Руп). Эсминец шел к рай­ону постановки сквозь бушующие волны, глухо бившиеся о бак, когда один из матросов был смыт за борт огромной волной. И этот печальный обыденный случай вылился в один из самых славных эпизодов саги о военных походах эсмин­цев в этой войне.

"Глоууорм" тотчас же просиг­налил "человек за бортом!" и, оста­вив свое место в строю, стал вести поиск. Пока шел поиск, остальные корабли ушли вперед и вскоре поте­рялись из виду. Продемонстрировав великолепные навыки управления кораблем, командиру вскоре уда­лось найти потерянного матроса. После поднятия спасенного, кото­рый был отдан на попечение судово­го врача, "Глоууорм" лег на преж­ний курс и рассекая вздымавшиеся волны, попытался присоединится к ушедшим кораблям.

В такую штормовую погоду он испытывал сильную качку, и на следующее утро (8 апреля - ред.) все еще шел по следу своих товари­щей. Волны, падавшие на палубу, каскадами скатывались с нее, а ве­тер швырял пелену брызг на мос­тик и пост управления огнем. Рупу пришлось снизить ход до 90 оборотов - около 10 узлов. Но впереди ждали гораздо большие неприятности.

На рассвете на "Глоууорме" все посты были заняты в соответст­вии с утренним боевым расписани­ем. Командир находился на мости­ке, с надеждой вглядываясь в даль в поисках британских кораблей. Вме­сто них он увидел германский эсминец. "Лево на борт! Пол­ный вперед!"- прозвучала ко­манда, и "Глоууорм" был приведен в боевую готовность. Почти сразу же из тумана по носу появился дру­гой эсминец противника. Оба ко­рабля открыли огонь. "Глоууорм" полным ходом шел на сближение, его четыре 120-мм орудия яростно извергали огонь.

Незадолго до 8 часов утра "Глоууорм" кратко радировал адми­ралу, находившемуся на "Ринауне", о том, что он вступил в бой с двумя эсминцами неприятеля при­мерно в 150 милях юго-западнее Вест-фьорда. Через час с небольшим он передал другой радиосигнал, ко­торый внезапно оборвался без како­го-либо намека на гибель корабля. Больше "Глоууорм" уже никогда никто не видел, и о его судьбе ни­чего не было известно вплоть до окончания войны и возвращения на родину оставшихся в живых членов команды, ставших военнопленными.

Через несколько минут после начала боя "Глоууорм" добился прямого попадания в один из гер­манских кораблей, сейчас известно, что это был "Бернд фон Арним". Противник отвернул к северу, пре­кратив стрельбу, и поставил дымо­вую завесу. Затем события приняли зловещий оборот. Опасность неожи­данно возникла впереди в виде ба­шенных очертаний тяжелого крей­сера "Хиппер".

Руп немедленно послал сооб­щение об обнаружении неприятеля и лег на обратный курс, пытаясь уйти от своего массивного против­ника. Он, должно быть, осознавал ужас своего положения. "Хиппер" мог обогнать эсминец в штормовом море и поражать "Глоууорм" из своих 203-мм орудий, в то время как орудия "Глоууорма" не могли эффективно ответить.

Как только машинная команда отрегулировала механизмы на по­становку дымовой завесы от британ­ского эсминца повалил дым, но едва "Глоууорм" вышел из дымовой за­весы, он обнаружил тяжелый крей­сер прямо перед собой. Был перело­жен руль, и дан торпедный залп. Торпеды ушли, но не смогли найти свою цель. Тем временем вокруг эс­минца неистовствовал град 203-мм снарядов, с яростью которых слива­лась ярость волн. Вскоре один из снарядов достиг цели, разрушив ра­диорубку и внезапно оборвав от­правку радиограммы.

Руп, надеясь на спасение, сно­ва направил корабль в дымовую за­весу. Но с двумя вражескими эсмин­цами на левом траверзе и мощным "Хиппером" с правого борта, "Глоу­уорм" был обречен. Его гибель была делом нескольких минут.

"Хиппер" прошел сквозь дымо­вую завесу и, выйдя из нее, обнару­жил бесстрашный маленький эсми­нец в нескольких сотнях метров, идущий на полной скорости прямо на него. На борту "Глоууорма" раз­далась команда "Приготовиться к тарану!" Нос обреченного эсминца врезался в среднюю часть брониро­ванного борта "Хиппера" среди вспышек и рева снарядов. Носовая часть "Глоууорма" смялась, согну­лась и сплющилась подобно оло­вянной фольге. Совершенно изуро­дованный, охваченный сильным пламенем, с верхней палубой, пре­вратившейся в бойню, с телами до­блестных офицеров и матросов, по­гибших на своих боевых постах, эсминец пал жертвой своего гигант­ского противника. Через несколько минут огонь добрался до погребов боезапаса, и эсминец взорвался. Он затонул среди рева осколков.

Несмотря на большое волнение и зиявшую как железнодорожный тоннель пробоину в борту, "Хипперу" удалось спасти 31 оставшего­ся в живых из 149 членов экипажа.

Среди погибших был и лейтенант-коммандер Руп, кото­рому, по наблюдениям некоторых членов экипажа, поч­ти удалось добраться до палубы крейсера, прежде чем он, обессиливший, сорвался в море. Больше его так и не видели. Позднее он был награжден за свой героизм крестом Виктории. Когда страна узнала истинную ис­торию этого боя, свои награды за храбрость получили еще один офицер и трое матросов "Глоууорма".

Поврежденный "Хиппер" с трудом дошел до Трон­хейма и был поставлен на временный ремонт. Прибыв в германский порт, крейсер провел в бездействии мно­гие недели, пока не были устранены обширные повреж­дения, и он снова стал годен к плаванию.

Таким образом, самопожертвование "Глоууорма" не было напрасным. Он сам отплатил за свою гибель, и по большому счету."

 

Пока в Северном море происходили эти события, "Ринаун" и соединение под командованием вице-адми­рала Уитворта все еще крейсировало у подходов к На­рвику и находились слишком далеко, чтобы оказать по­мощь "Глоууорму". На рассвете 9 апреля линейный крейсер попал в настолько тяжелые штормовые усло­вия, что волны даже перекатывались через его носовую башню. Дискомфорт усиливали сильный ветер со снеж­ными зарядами.

Внезапно, в условиях малой видимости смутно вы­рисовались очертания двух вражеских кораблей. Это были линейные крейсера "Шарнхорст" и "Гнейзенау", шедшие по направлению от Вест-фьорда после успеш­ного выполнения задачи по сопровождению группы вторжения в Нарвик. "Ринаун" тотчас пошел на сбли­жение и с расстояния 9 миль открыл огонь. "Гнейзенау" получил попадание в главный пост управления огнем, что заставило его замолчать. Он отвернул к северу, пы­таясь выйти из боя. Чтобы прикрыть своего получивше­го повреждения напарника, "Шарнхорст", находив­шийся рядом, поставил плотную дымовую завесу.

Несмотря на это, "Ринаун" еще дважды попал в уходивший на большой скорости неприятельский ко­рабль. Из-за сильных волн, бивших в борт корабля, ан­гличанину пришлось сбавить ход, и дистанция стала постепенно увеличиваться. Наконец, когда расстояние составило 15 миль, огонь был прекращен. Германским кораблям удалось благополучно уйти, благодаря своему превосходству в скорости и штормовой погоде.

"Ринаун" также получил два попадания. Один снаряд попал в борт у ватерлинии, но не взорвался. Другой прошил фок-мачту, сорвав при этом главную радиоантенну.

В этот же день, 9-го числа, главные силы британ­ского флота под началом командующего Флотом метро­полии адмирала Форбса, находились в районе близ Бергена. Адмирал предложил послать в гавань отряд в составе четырех крейсеров и семи эсминцев и атако­вать противника, который, по-видимому, там находил­ся. Адмиралтейство отменило операцию, посчитав ее слишком опасной, т.к. располагало сведениями о со­средоточении там сильной группировки авиации и бе­реговой артиллерии противника.

Правильность этой информации подтвердилась, когда спустя несколько часов британский флот подвер­гся нападению с воздуха. Флот стал объектом сильных и продолжительных атак летчиков, которые дово­дили их до конца с большой смелостью и реши­тельностью. К счастью, бронированный "Родней" отделался легкими повреждениями, когда на него обрушилась огромная 500-кг бомба.

Во время этого налета был потерян эсминец "Гурка" (командир — коммандер Баззард). Всего шесть недель тому назад он преследовал и уничтожил в ходе быстротечного боя к югу от Фарерских островов гер­манскую подводную лодку "U 53" . Теперь он сам стал объектом охоты и, как уничтоженная им субмарина, то­же пытался спастись от опасности исходившей сверху. Вместе с крейсером "Орора" он отбивался от наседав­ших самолетов, когда вдруг содрогнулся от попадания тяжелой бомбы, обрушившейся на его хрупкую конструкцию. Взрыв имел такую силу, что ко­рабль зашатался, но едва упали осколки, как ава­рийная команда приступила к ремонту.

В течение четырех с половиной часов она прилага­ла неимоверные усилия, чтобы свести повреждения к минимуму и спасти корабль. Однако серьезные разру­шения и большое волнение моря сделали эту борь­бу неравной. "Гурка" уступил бушующим волнам и, в конце концов, затонул. Вместе с ним пошли ко дну 15 членов его команды.

Ситуацию на побережье Норвегии трудно было оценить однозначно. Было ясно только одно: немцам удалось добиться некоторых первоначальных успехов. Требовался быстрый контрудар со стороны англичан, чтобы остановить дальнейшее развитие вражеского ус­пеха. Нарвик казался самым подходящим местом для контрудара, благодаря своему изолированному положе­нию, из-за чего немцам трудно было бы оказать здесь сопротивление. Однако ситуация в этом пункте была очень неясной. Адмиралтейству было неизвестно, что город был оккупирован уже 9 апреля утром, когда де­сять германских эсминцев, под командованием коммо­дора Бонте, вошли в гавань. Германские войска неожи­данно появились и из трюмов с виду мирных торговых судов, отшвартовавшихся у пирса раньше.

Флотилия германских эсминцев должна была вый­ти из Нарвика в тот же вечер, но отход задержали, что­бы пополнить запасы горючего. Из-за этого ориентиро­вочное время отплытия было задержано на 24 часа. Данная задержка вынесла им приговор.

Утром 9 апреля британская 2-я флотилия эсминцев находилась недалеко от Лофотенских островов, верени­ца которых протянулась с юго-запада к северо-востоку, образуя северную границу Вест-фьорда.

Командующий флотом приказал командиру флоти­лии кэптену Уорбёртону-Ли войти в Вест-фьорд и восп­репятствовать высадке противника. Он не знал, что немцы уже овладели городом. Тем временем Адмирал­тейство получило дополнительную информацию и вслед за приказом командующего флотом последовало сооб­щение о том, что корабль противника вошел в воды фьорда и высадил в Нарвике войска. Адмиралтейство приказало командиру флотилии следовать в порт и уничтожить или захватить вражеский корабль. Текст заканчивался предложением командиру флотилии, са­мостоятельно решить вопрос, стоит ли высаживать де­сант и освобождать город.

2-я флотилия состояла из лидера "Харди" и 1350-тонных эсминцев "Хэвок", "Хантер", "Хостайл" и "Хотспёр". Каждый из них имел на вооружении че­тыре 120-мм орудия и восемь торпедных аппаратов. Вы­полняя приказ Адмиралтейства, флотилия вошла в Вест-фьорд. По прибытии на норвежскую лоцманскую станцию Траной кэптен послал на берег двух офицеров, чтобы узнать о присутствии противника все, что мож­но. Информация, которой располагали норвежцы, не да­ла повода к успокоению. По крайней мере, шесть боль­ших германских эсминцев - крупнее британских - и подводная лодка вошли в гавань раньше англичан. Еще менее успокаивало то, что гавань заминирована против­ником. Но как ни обескураживала информация норвеж­цев, на самом деле и она оказалась ошибочной. Флоти­лии Уорбёртона-Ли противостояло не менее десяти эсминцев новейшей конструкции.

Основываясь на норвежской информации, коман­дир флотилии сообщил Адмиралтейству: "Намереваюсь атаковать на рассвете во время прилива". В ответном сообщении Адмиралтейство предупредило о возможном захвате противником двух норвежских кораблей берего­вой обороны.' Адмиралтейство добавило, что решение о целесообразности атаки должен принять он, командир, знакомый с положением дел на месте. Каким бы оно ни было, Адмиралтейство полностью его поддержит.

Кэптен Уорбёртон-Ли дал ответ в ранние часы 10 апреля. Его слова были лаконичны: "Иду в бой. Ата­кую на рассвете".

Около 03:00 флотилия построилась в строй пелен­га, с тем, чтобы все корабли могли вести эффективный огонь по курсу. Было очень холодно - Вест-фьорд находится в ста милях северней Северного полярно­го круга - налетал шквальный ветер со снегом, а тем­нота усугубляла опасность навигации в узких незнако­мых водах. Незадолго до рассвета, в 04:15 флотилия находилась на небольшом удалении от гавани Нарвика, с экипажами занявшими посты согласно боевого распи­сания, заряженными и готовыми к бою орудиями и тор­педными аппаратами.

"Харди" в вел два эсминца — "Хэвок" и "Хантер" — в большую гавань, оставив во фьорде "Хостайл" и "Хотспёр" на случай, если понадобится нанести удар по береговым батареям противника, которые, возмож­но, обнаружат себя, или отразить атаку вражеских ко­раблей, если те попытаются овладеть входом в гавань.

Акватория порта представляла собой картину ог­ромного скопления судов. Здесь находилось около двух дюжин кораблей всех стран, девять из которых были германскими. У причалов стояли и пять германских эс­минцев, в т.ч. один под флагом коммодора Бонте.

Сначала англичане обнаружили только два эсмин­ца противника. "Харди" и "Хэвок" тотчас же определи­ли их своими целями и, открыв огонь, подошли на очень малую дистанцию. "Харда" дал торпедный залп по флагману -"Антону Шмитту". Атака была успешной. Торпеды поразили цель. Последовал гигантский взрыв. Вверх взметнулся огромный столб воды и обломков. Флагман перело­мился и затонул на мелководье. В список погибших на его борту вош­ло и имя немецкого коммодора.

Атака была совершенно неожи­данной. Противник даже не успел занять боевые посты. Подход англи­чан не был замечен. Оглушающий рев 120-мм орудий - вот первое, что дало противнику понять, что он под­вергся нападению. И прежде, чем германские эсминцы смогли эффек­тивно отметить, они были столь же­стоко обработаны точно наведенны­ми британскими орудиями, что их попытки имели лишь спорадический и неэффективный характер. Атака продолжалась среди грохота орудий и воя снарядов; тускло освещенное место действия расцвечивалось яр­кими вспышками, когда "Харди", "Хэвок" и "Хантер" тренировали свои орудийные расчеты на нахо­дившемся в гавани плотном скопле­нии эсминцев и торговых судов.

Вскоре второй германский эс­кадренный миноносец - "Вильгельм Хайдкамп" - испытал на себе раз­рушительное воздействие британ­ской атаки. 120-мм орудия поразили цель. Затем эсминец получил попа­дание торпеды и через пробоину внутрь корабля хлынули морские волны. Он также пошел ко дну прежде, чем успел нанести дейст­венный ответный удар. Таким обра­зом, в считанные минуты были за­стигнуты врасплох и погибли два больших и сильно вооруженных германских корабля.

Теперь внимание было обраще­но на транспортные суда противника. К трем атакующим эсминцам присоединились корабли, находив­шиеся ранее во фьорде. Несколько ослабевший огонь был перенесен на суда снабжения. Вскоре восемь из них превратились в пылающие об­ломки. В их число входил "Ян Веллем" (11.776 брт), с ценным грузом жидкого топлива на борту. Он горел адским пламенем и распространял чад до небес. Остальными семью кораблями, уничтоженными или ос­тавленными в полузатонувшем со­стоянии были "Нойнфельс" (8096 брт), "Аахен" (6388 брт), "Альтона" (5892 брт), "Хайн Хойер" (5836 брт), "Бокенхайм" (4902 брт), "М. X. Фас-сер" (4879 брт) и "Фрилингхаус" (4339 брт).

На протяжении всего первого этапа сражения 2-я флотилия оста­валась невредимой.

Около 06:00, когда были заме­чены три германских эсминца, при­ближавшихся к гавани (с северо-во­стока - ред.), командир флотилии приказал своим кораблям отойти. Очертания трех вражеских кораб­лей, вышедших из Херьянгс-фьорда, с трудом различались в тумане. Ан­гличане открыли огонь с дистанции 15 кабельтовых. Внезапно впереди по курсу британской флотилии, от­секая ее путь к отходу, из тумана появились еще два крупных эсмин­ца противника. До этого они сто­яли на якорях в Балланген-фьорде и теперь подошли явно с намерени­ем выяснить, что же означает вся эта пальба.

На этот раз фортуна отверну­лась от британской флотилии. Пять более крупных эсминцев противни­ка противостояли ей; два из них от­резали ей выход в открытое море. Вскоре на корабли флотилии со страшной силой обрушились 127-мм снаряды врага.

Один из снарядов угодил в но­совую часть "Харди", смял его носо­вые орудия и разрушил надстройку. Мостик и рулевая рубка преврати­лись в груду обломков. Кэптен Уорбёртон-Ли получил смертельное ранение. Лейтенант Кросс, коман­дир боевой части связи, был убит. Лейтенант-коммандер Гордон-Смит, штурман флотилии, был тяжело ра­нен. Убиты или тяжело ранены бы­ли все, находившиеся на мостике.

Помощник командира флоти­лии, лейтенант интендантской службы Г. Стеннинг, оправившись от шока, вызванного взрывом, уви­дел, что его нога почти оторвана. Однако вместе с тем он понял, что остался единственным офицером, способным принять на себя коман­дование кораблем.

Разрушения в рулевой рубке были ужасны. Рулевой и радист бы­ли убиты или тяжело ранены. Ко­рабль потерял управление. У штур­вала никого не было. Тем не менее кормовые орудия продолжали вести огонь, перейдя на местное управле­ние. Лейтенант Стеннинг с трудом добрался до разрушенной рулевой рубки и встал за штурвал, пока его не заменил один из матросов.

Вражеский эсминец, находив­шийся от "Харди" на расстоянии прямого выстрела, продолжал вес­ти разрушительный огонь по голо­вному кораблю флотилии. Нако­нец, 127-мм снаряд с треском пробил обшивку и взорвался в ма­шинном отделении. Трубопровод лопнул, и "Харди" стал терять ход, его машины бездействовали. Пронзительный визг рвущегося пара смешался с воем снарядов и ревом орудий.

Корабль был обречен. Лейте­нант Стеннинг приказал перело­жить руль так, чтобы выбросится на берег. Иного выхода не было, разве что отправиться прямиком на дно. Все еще находясь под сильным и точным огнем противника, корабль благополучно сел на мель в трех или четырех сотнях метров от ска­листого берега. Единственное ос­тавшееся на корме орудие все еще продолжало вести бой. В 05:55, пе­ред тем, как покинуть корабль, кэп-тен Уорбёртон-Ли отдал последний приказ по флотилии. Он гласил: "Продолжать бой с врагом" - кэп-тен был настроен сражаться до кон­ца. Противник понимал, что "Хар­ди" попал в тяжелое положение и безжалостно расстреливал его. Ког­да экипаж покидал корабль, среди спасавшихся продолжали рваться вражеские снаряды.

Те, кому удалось выбраться с корабля, плыли, а затем шли к бе­регу несколько сотен метров в ледя­ной воде. Умирающий командир был привязан к носилкам и отне­сен к берегу лейтенант-коммандером Манселлом, мистером Маккрэкеном, командиром артиллерийской боевой части и одним из матросов. Когда добрались до берега, Уорбёртон-Ли был уже мертв.

Подлинный героизм проявил лейтенант Хеппел, офицер минно-торпедной боевой части. Пять раз бросался он в ледяную воду, разде­лявшую корабль и берег, помогая благополучно добраться до суши тем, кто не умел плавать или был ранен. Все это время вокруг рва­лись 127-мм снаряды.

Всего из экипажа "Харди" ос­талось в живых 170 офицеров и матросов. Многие из них были в плохом состоянии. Еще 17 членов экипажа были убиты, а судьба двух осталась неизвестной. Спасшиеся пробились через арктическую непогоду, сумев избежать встречи с ве­дущими поиск немцами, и впоследствии, о чем будет рассказано далее, были сняты британскими эсмин­цами. Кэптена Уорбёртон-Ли похоронили лояль­ные норвежцы.

В то время, как "Харди" шел через испытание огнем и смертью, под сильный обстрел попали и ос­тальные корабли флотилии. "Хантер" (лейтенант-коммандер Л. де Вилье) заплатил даже большую це­ну, чем лидер. Он был прошит полным залпом 127-мм снарядов, которые со страшной силой разо­рвали его. В течение 60 секунд он скрылся под во­дой. Лишь нескольким членам его команды удалось добраться до берега. Они прошли узкую полоску норвежской территории и добрались до нейтральной Швеции, где пробыли в качестве интернированных до конца войны.

"Хотспёр" (коммандер Х.Ф.Х. Леймен) получил серьезные повреждения; из строя вышли внутрикорабельная связь и рулевой устройство. Его крошечный судовой лазарет заполнили раненные и убитые.

"Хостайл" (коммандер Дж.П. Райт) также попал под сильный огонь противника, но был поврежден не­значительно и поэтому не остался в долгу. Лишь "Хэвок" (лейтенант-коммандер Р.И. Каридж) каким-то чу­дом остался невредим.

В ходе перестрелки пострадали также и герман­ские корабли, хотя во время напряженного оборони­тельного боя было трудно оценить степень их по­вреждений. Британским эсминцам удалось уйти от преследования, применив дымовую завесу. Они вы­шли из боя без дополнительных сложностей и пол­ным ходом устремились по главному фьорду, держа курс в открытое море.

Через тридцать минут после прекращения огня они встретили германское торговое судно, которое держа­ло курс на Нарвик в счастливом неведении о происходивших там событиях. С уменьшением дистанции оно было идентифицировано как германское судно пе­ревозки боеприпасов "Рауэнфельс" (8460 брт). Непов­режденный "Хэвок" открыл по нему огонь. 120-мм орудия скоро накрыли цель. С ослепительной вспыш­кой "Рауэнфельс" взорвался. Столб огня и дыма поднял­ся вверх на многие сотни футов."

Три эсминца без дополнительных сложностей вы­шли в открытое море и в назначенное время прибыли в родной порт. Серьезные повреждения, которые получил "Хотспёр", в конце концов, были устранены, и этот храбрый маленький корабль продолжал жить в ожида­нии будущих сражений. Вместе с "Хэвоком" он впос­ледствии принимал участие в составе 10-й флотилии эс­минцев в бою у мыса Матапан.

Вскоре после того, как стали известны под­робности первого сражения у Нарвика, последова­ли награждения орденами и медалями; среди этих наград была и посмертная для кэптена Уорбёртон-Ли - крест Виктории. Но важнее этих награжде­ний была яркая страница истории, вписанная 2-й флотилией эсминцев в книгу известных морских сражений.

Успешные действия флотилии в районе Нарвика нельзя измерить числом потопленных и поврежден­ных кораблей. Не говоря о двух потопленных и пяти поврежденных германских эсминцах, девяти потоп­ленных торговых судах, был еще один важный мо­мент, о котором не знали англичане, и он повлек за собой дальнейшие успехи. Ночью того дня, когда произошло сражение, германские эсминцы должны были уйти из Нарвика. Но выход задержался из-за полученных ими повреждений. Он задержался на время, которого оказалось достаточно для того, что­бы в нарвикские фьорды вошла другая флотилия британских эсминцев и уничтожила остальные гер­манские корабли в бою, который стал известен как "второе сражение у Нарвика".