Wundefwaffe

Эсминцы у Дюнкерка

Д. А. Томас (Пер. с англ.)

 

10 мая 1940 г. Германия пред­приняла давно спланированное на­ступление на Бельгию, Голландию и Францию. Этого ждали с самого на­чала войны, и Адмиралтейство раз­работало планы, в соответствие с которым оно должно было встре­тить во всеоружии любые непредви­денные обстоятельства в зоне Анг­лийского канала или Северного моря. В Лондоне правильно предвидели быстрое опустошение Голландии, и не было ничего невозможного в том, что подобным образом постра­дает и Бельгия. При данных обстоя­тельствах считали жизненно важ­ным не допустить, чтобы в руки противника попали ценные суда, на­ходившиеся в портах этих стран. Запасы - в особенности, запасы нефти - необходимо было уничто­жить, эмигрантов необходимо было эвакуировать. Враг не должен был также воспользоваться портовыми сооружениями.

Выполнение этих задач было возложено на Дуврский военно-мор­ской округ и, в частности, на его ко­мандующего вице-адмирала сэра Бертрама Рамсея. За три дня до на­падения немцев - 7 мая - Рамсей от­дал приказ эсминцам приготовиться к отплытию в голландские порты. Приготовления были закончены в день нападения противника. Так на­чался один из самых славных эпизо­дов в истории военно-морского флота.

12 мая лидер эсминцев "Кодрингтон" (кэптен Дж. Кризи, он же командир 1-й флотилии эскад­ренных миноносцев) взял на борт голландскую наследную принцес­су с семьей в Эймёйдене. Именно здесь крейсера "Гэлетиа" и "Аретьюза" забрали золотой запас Голландии и благополучно достави­ли его в Англию.

На следующее утро кэптен Т. Хэлси на "Мэлколме" прибыл в Хукван-Холланд для оказания по­мощи в организации эвакуации важ­ных персон. В полдень королева Вильгельмина и ее свита взошли на борт "Хируорда" и благополучно добрались до Хариджа. В тот же ве­чер из этого порта эсминец "Уиндзор" эвакуировал членов голланд­ского правительства, миссий союзников и многих других. В Амстерда­ме был погружен бесценный алмаз­ный запас.

Из Флиссингена благополучно выбрались 16 торговых судов. Во многих портах были уничтожены тысячи тонн нефти, бензина и дру­гих запасов. Самый большой кара­ван судов пришел в Англию из Ан­тверпена. На протяжении примерно двух дней в порты Британии были препровождены 26 кораблей союз­ников, 50 буксиров, 600 барж и множество других судов.

Все это время германские ВВС предпринимали единичные атаки на военные корабли, т.к. их главные усилия были нацелены на большие и малые города. В течение пяти дней капитулировали все силы голланд­цев, за исключением лишь некоторых очагов сопротивления, продержав­шихся на несколько дней дольше.

Тем временем стали нести по­тери и наши эсминцы. Первые при­шлись на эсминцы типов "V" и "W". Отметьте частое упоминание этих старых кораблей. В эти бедст­венные дни в Ла-Манше и Север­ном море они провели огромное количество времени в море, участ­вовали во многих боях, изыскивая любую возможность, чтобы оказать помощь находившимся в тяжелом положении союзным войскам и на­нести урон врагу.

Первым погиб "Вэлентайн". " Вёрсатайл", "Вестминстер", "Уайверн" и "Винчестер" получи­ли повреждения и понесли челове­ческие потери в результате прямых бомбовых попаданий или близких разрывов. "Уитшед" сумел остать­ся невредимым во время эвакуации 1500 беженцев из Остенде 19 мая, но однотипный корабль "Уитли" был жестоко атакован бомбардиров­щиками у Ньюпора и затонул. Толь­ко четверо из его экипажа были убиты, остальных подобрал бес­страшный "Вимьера", о котором мы услышим еще неоднократно.

К 22 мал ситуация на конти­ненте стала критической. Вопрос об отходе войск через Дюнкерк, Кале и Булонь был уже решен. Прорвав ли­нию фронта союзников во Франции, к Ла-Маншу направились десять германских танковых дивизий. Пы­таясь отсечь британские экспедици­онные силы они текли на запад и на север, образуя повернутый влево крюк неправильной формы. Непос­редственная опасность грозила прежде всего Булони, и в неразбе­рихе, обычно сопутствующей пора­жению и отступлению, были пред­приняты огромные усилия погрузить на корабли войска, которые быстро окружались полчищами бронетех­ники неприятеля.

Именно здесь в результате на­лета орд германских горизонталь­ных и пикирующих бомбардировщи­ков с безоблачного летнего неба получили повреждения эсминцы "Кит", "Уайлд Суон", "Вайми" и "Венеция". "Уитшед", "Веномес" и "Вимьера", выработавшие свой срок эксплуатации эсминцы-ветера­ны, помогали эвакуировать из Бу­лони войска и беженцев. Здесь они опробовали способ ведения боевых действий, весьма необычный для эсминцев. Враг был настолько близко, что когда они проходили рядом открыл пулеметный и мино­метный огонь.

Первым в порт вошел "Уит­шед", за ним на близком расстоя­нии следовал "Вимьера". Во время погрузки войск (каждый взял на борт по 1000 человек) они находи­лись под постоянным огнем против­ника. Пока шла погрузка, моряки упорно отстреливались из скоро­стрельных пушек, стараясь пода­вить огонь противника и не подпу­скать немцев. Когда они отошли, через то же тяжелое испытание прошли "Веномес", "Венеция" и "Уайлд Суон", но и они сумели произвести погрузку, после чего по­спешили из порта.

В тот же день поздно вечером другой эсминец, "Уиндзор", вошел в порт и забрал еще 600 человек, терпеливо ожидавших эвакуации. После того, как была эвакуирована основная масса войск и эсминцы ушли, командир "Вимьеры", лейтенант-коммандер Р.Б.Н. Хикс, вы­звался добровольно вернуться в порт с наступлением темноты и попытаться спасти хотя бы часть тех солдат, которые, как известно, все еще оставались там. Адмирал Рамсей с неохотой согласился отпустить Хикса, т.к. город быстро занимали германские войска, но тем более он был не склонен обрекать оставших­ся на берегу солдат - ирландских и уэльских гвардейцев - на камеры для военнопленных. Поэтому он дал согласие.

"Вимьера" вошел в темную га­вань Булони. Экипаж занял места по боевому расписанию. В порту было тихо. Противник овладел горо­дом практически полностью. Бес­шумно и осторожно Хикс подвел эс­минец к причальной стенке и сумел, не потревожив неприятеля, закре­пить канаты. Едва он успел отшвар­товаться, как сотни людей устре­мились на борт, подобно снежной лавине. Солдаты и беженцы быстро заполнили корабль. Эсминец, бит­ком набитый 1400 эвакуируемыми, отошел, и Хикс, осторожно лави­руя, увел старый корабль через все еще тихую гавань. Он молился о том, чтобы немцы не открыли огонь. Капитан с трудом управлял пере­полненным эсминцем, слишком ве­лик был лишний вес. Уже при от­клонении руля на 5°, крен корабля превышал 10°. Выровнять его мож­но было только переложением руля на другой борт.

"Вимьера" благополучно вы­скользнул незамеченным из гавани и рано утром следующего дня во­шел в Дувр. Общее число эвакуированных из Булони, вместе с прибыв­шими на борту этого корабля, до­стигло 4600 человека.

Этот же неутомимый эсминец, отлично действовал и у Кале. С по­терей Булони наши войска отошли в направлении Кале, что еще более сократило периметр сухопутного фронта. Бои за этот французский курортный город стали новой стра­ницей эпической поэмы не сдаю­щихся врагу стрелковых полков британской армии. Им был отдан приказ стоять до конца. Самопо­жертвование стрелков должно бы­ло облегчить тяжелое положение десятков тысяч других британских и французских солдат, попавших сейчас в окружение у Дюнкерка, давал возможность, таким обра­зом, продлить эвакуацию еще на какое-то время.

У Кале мы потеряли эсминец "Уэссекс", его бомбили и уничтожи­ли несколько самолетов противника. К гибнущему кораблю поспешил вез­десущий "Вимьера", который подо­брал всех членов экипажа, за иск­лючением 14 человек. Несколько сотен нестроевых военнослужащих были эвакуированы "Грэфтоном", "Грейхаундом" и польским эсмин­цем "Бужа", в то время как "Вулфхаунд" и "Верити", перевозив­шие боеприпасы, вооружение и снаряжение, разгружали свой опас­ный груз, а затем принимали ране­ных бойцов.

Последний из эсминцев Рамсея покинул Кале в ночь на 27 мая. Еще вечером предыдущего дня поступил приказ - "с величайшей энергией" обеспечить выполнение операции "Динамо". Целью операции явля­лось спасение в течение двух дней примерно 45.000 военнослужащих британских экспедиционных войск, попавших в окружение внутри дюнкеркского периметра. В дальней­шем, не исключалось возможность свертывания эвакуации из-за дейст­вий противника. На самом деле опе­рация продлилась на несколько дней дольше, и общее число спасен­ных превысило вышеназванную циф­ру в семь раз.

Беспрецедентная эвакуация британских и французских войск из гавани Дюнкерка и прилегающего побережья всегда справедливо ассо­циируются с бесчисленными отваж­ными малыми судами, совершавши­ми чудеса под почти непрерывными налетами с воздуха. Но многими не замечается, что основной вклад в успех операции был, сделан, ско­рее, трудягами эсминцами. Эсминцы благополучно доставили на родину около трети спасенных. Как уже го­ворилось, в эвакуации принимало участие около 900 судов всех видов и размеров. Их величина варьирова­лась от крейсера ПВО, который недолго участвовал в операции, и нескольких плавучих казарм до крошечных моторных плавсредств. Корабли, более крупные, нежели эсминцы, использовать было слиш­ком рискованно. Возможность поте­рять их в результате бомбардировки с воздуха была весьма велика. Ко­рабли меньших размеров могли бо­лее легко ходить по мелководью и песчаным отмелям, которыми изо­биловал дюнкеркский береговой плацдарм. Большая скорость хода эсминцев являлась ценным качест­вом в операции, требующей макси­мума результативности при мини­муме времени.

По кодовому сигналу о начале операции "Динамо", в Дувре нача­лось сосредоточение около сорока эсминцев из состава всех флоти­лий. Первоначально предполагалось использовать их для патрулирова­ния зоны берегового плацдарма, контролируя ход эвакуации с мо­ря, в то время как более малые су­да прокладывали бы свой опасный путь к гавань и побережью, чтобы взять на борт ценный человече­ский груз.

Но подобная организация не отвечала требованиям многих тысяч людей, ожидавших спасения из рук неприятеля, и очень скоро мы уви­дим, как эсминцы сами идут в га­вань и лавируют настолько близко к берегу, насколько это возможно.

Ночью 27 мая они были посла­ны прямо в гавань в первый раз, в надежде, что это ускорит операцию. "Уэйкфул" и "Гэллант" прошли вдоль дюнкеркского мола, тогда как целая армада эсминцев собирала с побережья войска и затем отходила, освобождая дорогу другим: это бы­ли "Грэфтон", "Грейхаунд", "Импалсив", "Вулфхаунд", "Вайми", "Булей", "Монтроуз", "Маккей", "Сейбр", " Кодрингтон", "Джевлин", "Джэгуар", "Гринейд", "Вивэшиес", "Энтони" и "Вустер". Все они прошли через ад сраже­ния и эвакуации, которым являл­ся Дюнкерк.

Некоторые эсминцы сделали в первый день по два рейса, эвакуиро­вав в общей сложности 11.000 чело­век, что и было зарегистрировано в дневном отчете. К 29 мая большая часть эсминцев уже принимала уча­стие в эвакуации, но этот день, также как предыдущий, принесли неисчис­лимые беды. Ожесточенное сраже­ние шло на земле, на море и в воз­духе. Вся мощь германских ударных сил была направлена на уничтоже­ние попавших в дюнкеркский "ме­шок" армий союзников. Так же ре­шительно были настроены и все три вида британских вооруженных сил, спасая попавшие в окружение вой­ска. Истребители и бомбардировщи­ки противника беспощадно сбива­лись истребителями королевских ВВС. Несмотря на успехи наших летчиков, очень многие самолеты неприятеля прорывались и полива­ли пулями и бомбами побережье и спасавшие войска корабли.

Терпеливо ждущие, долгое вре­мя переносящие страдания войска подвергались страшному испыта­нию. Толпящиеся на берегу в очере­ди на погрузку солдаты защищались только с помощью своих 7,69-мм винтовок. Пикирующие и горизон­тальные бомбардировщики атаковали спасательные суда, снующие взад и вперед со своим грузом изну­ренных и голодных солдат, а позади них окутанный клубами черного ды­ма горел город.

Вскоре появились первые поте­ри среди эсминцев. "Маккей" сел на мель на подступах к Дюнкерку; через считанные минуты находив­шийся неподалеку "Монтроуз" столкнулся в тумане с буксирным судном. Оба эсминца сумели благо­получно добраться до британского порта. Но худшее было впереди. И когда оно случилось, потери оказа­лись страшными.

В самые ранние часы 29 мая в 40 милях к северо-западу от Ле Пан произошла трагедия, которая иллюстрирует все опасности пла­вания в темноте, когда канониры держат нетерпеливые пальцы на спусковом крючке, чтобы внезап­ное нападение противника не за­стигло их врасплох.

Эсминец "Уэйкфул" погрузил на борт 600 солдат и шел к Дувру, когда в него угодила торпеда. Сила взрыва была такова, что корабль переломился, как спичка. Он разва­лился на две части. В течение 15 се­кунд эсминец пошел ко дну. Он за­тонул за тот короткий промежуток времени, который отнял у нас чте­ние этого абзаца. Список погибших был страшным.

Через полчаса на месте траге­дии появились моторные дрифтеры "Камфет" и "Нотилес" , они подо­брали горстку переживших потрясе­ние, но оставшихся в живых членов экипажа. Среди них находился и коммандер Р. Л. Фишер, погибло же около сотни членов команды.

Затем на месте происшествия появились эсминец "Грэфтон" с 800 эвакуированными на борту и тральщик "Лидд", которые начали оказывать помощь дрифтерам в по­исках спасшихся. Им удалось спа­сти еще несколько солдат, но, все же не менее 500 человек погибли всего лишь в результате попадания одной торпеды.

Вскоре беда разразилась снова. Все еще занимаясь поиском остав­шихся в живых - было 02:50 -"Грэфтон" подвергся торпедному удару. Последовал взрыв в кормо­вой части. Успешно действовала германская подводная лодка "U 62" Последствия атаки были сокруши­тельными. Взрыв повредил рулевое устройство находившегося рядом с эсминцем дрифтера "Камфет", и пока он кружился вокруг повреж­денного эсминца, на борту послед­него он был принят за германский торпедный катер и подвергся оже­сточенному обстрелу.

Увидев судно, по которому вел­ся огонь, тральщик "Лидд" также на­чал стрелять, а затем таранил цель, раскроив ее на две части. Ошибку все еще не замечали, и трагедия до­стигла своего апогея, когда оставши­еся в живых с дрифтера, которым удалось взобраться на борт тральщи­ка были приняты за врагов и расстре­ляны воинственными стрелками.

Трагедия подошла в своему фи­налу. Вскоре эвакуируемые солдаты с " Грэфтона" были сняты, по­скольку корма корабля была разру­шена взрывом, и он мог пойти ко дну в любой момент. Снимал солдат эсминец "Айвенго". Многие из этих несчастных людей, непривычные к рискованным прыжкам с одного ко­рабль на другой, падали между рас­качивающимися корпусами и были раздавлены насмерть. Ни минуты пе­редышки с самого начала эвакуации не имел лейтенант медицинской службы на борту "Грэфтона". За свои преданность долгу он был на­гражден впоследствии "крестом за отличную службу". Следует заме­тить, что только накануне он добро­вольно заменил кадрового офицера медицинской службы "Грэфтона", отсутствовавшего из-за болезни.

В тот же день, 29 мая, поздно утром, беда разразилась вновь, ког­да германские ВВС нанесли удары по кораблям в порту Дюнкерка. Пробиваясь к гавани "Джэгуар", " Гэллант" и "Гринейд", попали под сильный бомбовый удар. На "Гэлланте" был убит один матрос, но еще больше корабль пострадал, когда позднее подорвался на мине. Он получил серьезные поврежде­ния; из 160 членов его экипажа 55 были убиты и еще 27 ранены. Ему удалось благополучно добраться до Дувра, только для того, чтобы позд­нее подорваться на другой мине в Средиземном море.

"Джэгуару" удалось отразить атаки неприятеля во время погрузки на борт большого количества войск, но уход из гавани не принес ему пе­редышки. На обратном пути эсминцу пришлось пробиваться с боем через Ла-Манш. Бомбы взрывались рядом, осколками были убиты и ранены не­сколько человек. Из-за повреждений в машинном отделении управление кораблем было потеряно в течение часа, и он беспомощно дрейфовал. На помощь поспешил "Экспресс". Он взял на борт убитых, раненых и несколько сотен солдат, а затем по­шел в Дюнкерк, чтобы заполнить эвакуируемыми оставшееся на бор­ту место. Тем временем "Джэгуар" залатал повреждения и с трудом до­шел до Дувра.

"Экспрессу" посчастливилось выбраться из Дюнкерка невреди­мым. С 4 до 6 часов пополудни, во время 1-й полувахты, он подвергал­ся почти непрерывным атакам. Как только "Экспресс" вошел в гавань Дюнкерка, он направился к причалу, где уже стоял "Гринейд". Причал был битком набит солдатами однако жестокий налет пикирующих бомбардировщиков заставил эсминец держаться на расстоянии от швартовочной стенки. Слава Богу, что он успел сделать это.

В результате первой атаки бом­бы упали рядом с "Гринейдом". Град бомб был настолько густым, что ко­мандир "Экспресса" решил покинуть район боя и доставить 500 своих эва­куируемых в Дувр. Продолжая вести огонь по противнику эсминец задним ходом вышел из гавани и стал проби­ваться к родным берегам.

Тем временем другая волна пи­кирующих бомбардировщиков ата­ковала "Гринейд", и снова бомбы разорвались вблизи корабля. Пять минут спустя последовала третья атака, на этот раз она достигла це­ли. "Гринейд" загорелся, огонь бы­стро распространился по кораблю. Находившиеся на эсминце солдаты спешно покидали его. Чтобы очи­стить фарватер объятый пламенем корабль отбуксировали в сторону. Спустя некоторое время он взорвал­ся и затонул.

Другие эсминцы усиленно от­бивались от полчищ самолетов, неиствовавших над Ла-Маншем. "' Сэладин", крошечный эсминец-ветеран, отбил не менее десяти атак и дохромал до Дувра, непобежден­ный и все еще полный боевого за­дора. "Верити" испытал на себе непрерывную 35-минутную бомбар­дировку, но ему удалось спрятаться за тонущим "Гринейдом", и, заде­вая днищем затонувшие остовы ко­раблей, благополучно уйти. "Интрепид" и "Грейхаунд", действуя недалеко от Ле Пан, в 10 милях вос­точнее Дюнкерка, получили повреж­дения, но благополучно доставили свой груз к месту назначения.

К концу дня 29 мая было под­считано, что наши эсминцы перевез­ли 15.000 человек из приблизительно 50.000 общего количества эвакуиро­ванных, - прекрасный результат, по­лученный вопреки столь сильному противодействию противника.

Потери, понесенные в этот день укрепили адмирала Рамсея в том, что было бы слишком рискованно ставить на карту крупные эсминцы. Он вынужден был вывести из боя семь из них: "Айкэрес", "Айвенго"', " Импалсив", " Харвестер", "Хэвант" и "Джевлин". В результате адмирал остался лишь с 15 пригод­ными к использованию кораблями. Но не прошло и нескольких часов, как в приказ были внесены поправ­ки, и шесть из семи были снова бро­шены в бой и до конца принимали участие в операции "Динамо".

С каждым проходящим днем, наполненным жестокими боями, увеличивалось количество людей, эва­куированных эсминцами: 30 мая -18.500, 31 мая - 23.700. В послед­ний майский день два рейса сделал "Уайтхолл", доставив домой не ме­нее 2250 человек. "Бэзилиск" совер­шил три рейса в оба конца и спас 1500 человек.

После дня отчаянного сраже­ния и больших потерь было решено, что 1 июня станет последним днем, когда эсминцы будут заниматься эвакуацией в дневное время. К это­му моменту район, занимаемый вой­сками союзников сократился до уз­кой полосы берега от Дюнкерка до Ле Пан, длиной 15 и глубиной око­ло 7,5 километров.

Во время последней дневной эвакуации, начиная с 05:00 гер­манские ВВС предприняли ряд ин­тенсивных атак. Мы потеряли три эсминца: "Бэзилиск"', "Кит" и "Хэвант", несколько других получили серьезные повреждения. "Бэзилиск" находился недалеко от Ле Пан, когда в его кормовую часть попала бомба. Восемь членов экипажа бы­ли убиты и еще четверо ранены. Некоторое время ему еще удавалось отбиваться и он вышел из зоны не­посредственной опасности, но, в конце, корабль ушел под воду кор­мой и навсегда исчез.

Повреждения, полученные в результате прямого попадания бом­бы в лидер "Кит", были настолько серьезны, что команде пришлось по­кинуть его, потеряв 35 членов эки­пажа. Среди хаоса бомб пошел ко дну и "Хэвант".

"Вустер" едва избежал опас­ности, вернувшись из особенно тя­желого рейса. Тридцать самолетов с ярко измалеванными черными сва­стиками, избрали его своей целью и с мастерством и смелостью произве­ли непрерывный ряд атак. "Вустер" был до отказа забит изможденными солдатами (1000 человек) и, естест­венно, был менее маневренным, чем обычно. Скученность мешала дейст­виям и подносчиков боеприпасов и орудийным расчетам, тем не менее, они мастерски наносили ответные удары. Одна из бомб попала в цель. Потери на переполненном корабле были ужасны. Шестеро членов эки­пажа были убиты и тридцать три ра­нены. Потери среди солдат состави­ли шестьдесят человек убитыми и еще двести ранеными.

Каким-то образом "Вустер" выбрался из переделки и дошел со своим живым грузом до Дувра.

Несмотря на жестокий и крова­вый дневной бой, общее число спа­сенных достигло 60.000. В течение следующих двух ночей накал действий не ослабевал и количество выве­зенных войск превысило все ожида­ния. Перед рассветом 4 июня "девя­тидневное чудо" подходило к финалу. Последними двумя кораблями, кото­рые должны были выйти из Дюнкер­ка, были эсминцы "Экспресс" и "Шикари". Незадолго до 04:00 "Экс­пресс" отвалил от причала изуродо­ванной бомбами и горящей гавани Дюнкерка, взяв на борт работавших на стенке матросов и 611 солдат.

Как только он отошел, в порт проследовал "Шикари", который конвоировал три брандера, нагру­женных бетоном. Один из них подо­рвался на мине и затонул, а два других были затоплены в главном канале, но не очень удачно. Эсми­нец снял с брандеров сокращенные составы команд, а затем, перед от­правлением в Англию, забрал с бе­рега французского генерала с 383 французскими солдатами.

Так, официально, завершилась "операция Динамо".

Выше всяких похвал были ко­манды эсминцев, задействованных в этой операции. Они доставили до­мой более 103.000 солдат, почти треть от общего количества спасен­ных из Дюнкерка и его окрестно­стей. Их потери свидетельствуют об огромных усилиях, затраченных ими в боях, несмотря на беспреце­дентные бомбардировки с воздуха. Воздадим по заслугам командам до­блестных кораблей, таких как "Сейбр" и "Вэнкуишер", каждый из которых сделал по девять рейсов в страшный ад Дюнкерка.

Но история на этом не закон­чилась. Не попавшие в окружение германских танковых дивизий ос­татки британских экспедиционных войск отходили с боями, представ­ляя единый фронт для противника. Но ничто не могло остановить лави­нообразную массу бронетехники и войск неприятеля. 51-я шотланд­ская дивизия попала в окружение в районе Сен-Валериан-Ко. Стремясь оказать помощь британским вой­скам, эсминцы открыли огонь по бе­реговым батареям, расположенным на высоких отвесных скалах. Во время выполнения этой задачи они получили некоторые повреждения и понесли людские потери. 3 июня, в конце послеобеденной вахты, фугас­ный снаряд, выстреленный одним из многочисленных орудий, установ­ленных на утесах Сен-Валери, по­пал в "Эмбэскейд". Через час в бой с теми же орудиями при попытке взять на борт 60 солдат вступил "Бодицея". Позднее также был об­стрелян канадский эсминец "Рестигуш", снимавший с берега не­скольких солдат. "Кодрингтон", лидировавший свою флотилию эс­минцев, снимал людей с берега, не­смотря на сильный пулеметный огонь находившихся рядом немцев.

В действиях у этой части побе­режья Франции принимали участие эсминцы "Броук", "Сэладин", "Харвестер", "Хейвелок", "Бигль", "Вулверин", "Хайлендер", "Вэнок" и "Беркли". Все они, в то или дру­гое время, испытали на себе тя­жесть воздушных атак, которые прекращались лишь тогда, когда ко­рабли обволакивал туман или когда дождь и густая облачность помога­ли им спрятаться от острых глаз не­мецких летчиков.

В течение следующих нескольких дней, остатки британских сил отсту­пали с боями на запад - в Шербур, Брест и Сен-Назер, куда стягивались большие транспортные суда, чтобы забрать еще 156.000 человек.

Для оказания им поддержки здесь находились и эсминцы, кото­рым однажды пришлось спасать оставшихся в живых с лайнера "Ланкастрия", затонувшего око­ло 4 часов пополудни 17 июня у Сен-Назера. Во время этой, одной из величайших морских трагедий, которые когда-либо знал мир, по­гибли 3000 солдат из 5000, нахо­дившихся на борту.