Wundefwaffe

Характеристика боевых свойств

 

Легко убедиться, что германские эсминцы периода 1935-1945 гг. по своим тактико-техническим элементам отличались от зару­бежных кораблей того же класса. Это стало результатом весьма специфичного задания, которое, в свою очередь, отражало взгляды, сложившиеся у германского военно-морского командования еще в конце первой мировой войны.

Вполне отдавая себе отчет в том, что численное превосход­ство будет на стороне противника, немцы решили превзойти врага в качественных параметрах. Мощное артиллерийско-торпедное вооружение должно было позволить германским эскадренным миноносцам брать верх в боях с современными им эсминцами дру­гих стран и даже иметь кратковременные боевые столкновения с легкими крейсерами.

Эсминцы типа "Маас" и "Рёдер" имели по пять 127-мм ору­дий С34 длиной ствола 45 калибров (вес снаряда 28 кг, начальная скорость 830 м/с) на поворотных штыревых установках LC34. Угол возвышения не более 30 градусов ограничивал возможность борьбы с воздушными целями, хотя в то время никто, пожалуй, кроме американцев, не задумывался над этим. Размещение артиллерии было сходным с французскими лидерами типа "Ле Фантаск": орудия N1 и N2 на полубаке и шельтердеке перед мостиком, орудие N3 (с ограниченными углами обстрела) и N4 - в противоположных частях кормового шельтердека, а орудие N5 на палубе под орудием N4. Торпедное вооружение - два четырехтрубных 533-мм торпедных аппарата спереди и сзади средней надстройки - было одинаковым на всех германских эсминцах и представляло классический для кораблей этого класса набор.

Дальнейшее развитие пошло по пути увеличения калибра артиллерии до 150-мм. Подразумевалось, что при практически рав­ной с орудиями кораблей предыдущих серий скорострельности (8-10 в/м) огневая мощь новых эсминцев возрастет в 1,5 раза, а дальность стрельбы увеличится на 30%. Надо сказать, что определенный опыт установки 150-мм орудий на эсминцах у немцев имелся еще со времен первой мировой. В 1916 г. они заказали серию из 12 больших эсминцев (2030 тонн, 36 узлов, 4x150-мм орудий, 6 ТА, 40 мин). В строй успели вступить два - "S-113" и "V-116". Правда, испытать их в боевых условиях уже не довелось... Позже эти корабли в ВМФ Франции и Италии под названиями "Адмирал Сенес" и "Премуда" зарекомендовали себя далеко не с самой лучшей стороны.

Калибр орудий более 130-мм как-то вообще не прижился на эскадренных миноносцах. И на то были самые веские основания: ручное заряжение тяжелых снарядов даже в идеальных условиях требовало максимальных усилий орудийного расчета, а в свежую погоду скорость стрельбы снижалась очень существенно. Несовершенство приборов управления артиллерийским огнем на эсминцах того времени и невысокая скорострельность орудий значительно затрудняли ведение прицельной стрельбы, особенно на больших дистанциях и при сильном волнении. Поэтому в Германии большинство офицеров, ходивших на эсминцах, не одобряли тяжелых орудий и склонялись в пользу более скромного проекта. К их мнению не прислушались. Все восемь кораблей серии "36А" оснащались 150-мм орудиями С36 длиной ствола 48 калибров (масса снаряда 45,3 кг, начальная скорость 835 м/с).

Расположение артиллерии главного калибра почта не изме­нилось. На "Z-28", строившемся по индивидуальному проекту в ка­честве лидера эсминцев, отсутствовало орудие в передней части кормового шельтердека. Его место заняли обширные каюты для флагмана и его штаба. На остальных кораблях артустановка на позиции "А" проектировалась двухорудийной. Именно она и доставила наибольшее количество хлопот. Во-первых, производ­ство башенных "спарок" LC38 задерживалось, что заставляло стро­ителей вводить эсминцы в строй с одинарными установками на полубаке. Впоследствии их заменяли на предусмотренные проектом башни. Во-вторых, масса башенной установки (60,4 т) оказалась слишком большой для корпуса эскадренного миноносца, а податочная труба создавала стесненные условия под палубой. Излишний "верхний вес" придавал кораблям серии "36А" сильную качку.

В сентябре 1942 г. морякам "Z-23" довелось испытать свой только что оснащенный башней эсминец в условиях штормового Баренцева моря: носовая оконечность полностью зарывалась в воду, волны перехлестывали через мостик. К тому же башенная установка не обладала должной водонепроницаемостью. Вли­вавшаяся внутрь морская вода могла вызвать короткое замыкание электроприводов, что выводило орудия из строя и делало корабль безоружным с носовых секторов.

По мнению коммодора Эриха Бея, эскадренные миноносцы проекта "36А" оказались абсолютно непригодными для установки двухорудийной башни. Энергичный начальник эсминцев добивался отмены решения об их довооружении. В результате, "Z-30" и "Z-27" (потоплен 28 декабря 1943 г.) избежали сомнительной модернизации, a "Z-29" получил злополучную башню только в январе 1945 г. Однако последующие эсминцы серии "36А"(Моб) вопреки здравому смыслу достраивались в соответствии с башенным проектом.

К моменту постройки третьей серии "нарвиков" все недос­татки исходного проекта стали очевидными. К тому же к излиш­нему весу 150-мм артиллерии добавилась необходимость оснастить корабли большим числом зенитных автоматов и современным радиоэлектронным оборудованием. Для устранения критической перегрузки на эсминцах типа "36В" вернулись к использованию 127-мм орудий. До конца войны удалось ввести в строй три корабля этой серии. Все они действовали на Балтике, где так и не нашли достойного противника дня торпедно-артиллерийской дуэли.

Система управления артиллерийским огнем включала два 4-метровых дальномера (на верхнем мостике и на кормовой надстройке) и баллистический вычислитель. Сам прибор управ­ления артогнем имел довольно примитивную конструкцию. Он представлял собой обычный стабилизированный в двух плоскостях бинокулярный прицел и располагался в передней части верхнего мостика. С 1940 г. эскадренные миноносцы оснащали радио­дальномерами FuMO 21 (длина волны 81,5-см, размеры решетки 4x2 м, эффективная дальность обнаружения 10 миль), в 1942 году их заменили на немногим более совершенные FuMO24/25. А еще годом позже наряду с радиодальномерами на эсминцах появилась 50-см радиолокационная станция FuMO 63.

В ходе второй мировой войны радиолокация заняла прочное место на боевых кораблях и зарекомендовала себя отличным средством навигации и целеуказания. В 1943 г. британский флот  освоил артиллерийскую стрельбу по данным радаров, добившись таким образом качественного превосходства над противником. Немецкие радиодальномеры значительно уступали по своим  возможностям. Пеленг цели определялся с точностью 0,3 градуса, а две близко расположенные цели сливались на экране в одно эхо, что полностью исключало возможность ведения "слепой стрельбы". К тому же FuMO оказались весьма капризными и трудными в обслуживании системами. Они часто выходили из строя. Так, во время нападения трех эсминцев группы "Арктика" на союзный конвой PQ-13 только "Z-26" имел действующую РЛС. Неисправность радиолокационных станций на "Z-24" н "Z-25" помешала им обнаружить суда конвоя, а затем вовремя прийти на помощь, тонущему флагману. А в ходе боя 28 декабря 1943 г. в Бискайском заливе, когда штормовые волны сделали беспомощными все оптические прицелы и дальномеры, эскадренные миноносцы 8-й флотилии смогли добиться лишь одного попадания в "Глазго", в то время как британские крейсера вели отличную стрельбу благодаря своим радарам.

Торпедному вооружению уделялось несколько меньшее внимание, чем артиллерии, но здесь разработчики проекта скорее попали в точку - с совершенствованием радиолокации его роль неуклонно снижалась. Всего в 15 боевых столкновениях от воз действия артиллерии и торпед германских эскадренных миноносцев погибло 2 броненосца БО. 1 крейсер, 2 - эсминца, 3 сторожевых корабля, 6 торговых и вспомогательных судов (21.200 брт) (Здесь и далее речь идет о боевых столкновениях с кораблями, имевшими орудия калибром свыше 100 мм, т.к. случаи, когда германские эсминцы с легкостью уничтожали корабли, заведомо много более слабые, или торговые суда, не являются показательными для оценки их боевых возможностей. Подсчет успехов произведен без учета судов водоизмещением менее 500 брт. Кроме того 4 сентября 1944 г. эсминцем "Z-25" был захвачен финский пароход "Наяден"). И, хотя почт все из них были потоплены именно торпедами, нельзя не заметить, что последний боевой успех относится к 1942 г. Список мог стать еще внушительнее, если бы не дефекты взрывателей и рулей глубины, устранить которые удалось только в конце 1940 г. И последующие годы эсминцы продолжили нести полное торпедное вооружение. В отличие от других флотов немцы, модернизируя свои корабли, не жертвовали торпедными аппаратами.

Управление торпедной стрельбой на германских эсминцах осуществлялось с торпедного поста. Аппараты могли приводиться в действие дистанционно или вручную. Вычислители находились на крыльях мостика. Они определяли скорость цели и ее курсовой угол, тогда как информация о дистанции до цели поступала с главного дальномера.

Разрыв в радиоэлектронном оборудовании на протяжении всей войны неуклонно увеличивался. К середине 1944 г. союзники уже располагали устройствами, позволяющими узнавать содержание вражеских радиопереговоров. Это лишило германские эсминцы того козыря, который ранее приносил им успех в подобных ситуациях - внезапности торпедной атаки. В дальнейшем уже ни один из них не сумел поразить противника торпедой. Но торпедные атаки все равно продолжали оставаться в основе замысла боев у о.Ушант и в районе Бергена.

Особым видом наступательного вооружения германских эсминцев, использование которого принесло, пожалуй наибольший успех, стало минное оружие. Для постановки мин каждый из кораблей оснащался съемными рельсами и мог брать на борт до 70 якорных мин – контактных ЕМС или магнитных EMF и RMB. В 1939-40 гг. было осуществлено 12 активных минных постановок в Северном море и Ла-Манше. Потери союзников составили громадную цифру – 67 торговых судов (252 237 брт), а из боевых кораблей 3 эсминца и 6 военных траулеров. С середины войны масштабы постановок уменьшились, несмотря на то, что их характер стал строго оборонительным. С середины 1944 г. всякий выход из под защиты мощной ПВО базы был чреват крайне неприятными последствиями.

Наступательные возможности эсминцев значительно ограничивались слабыми ходовыми данными и низкой надежностью корабельной энергетики. Ни в одном флоте эти проблемы не стояли так остро, как в германском. В ряде случаев эти проблемы становились причиной поражения.

Наступательный характер действий непосредственно отразился на статических показателях причин гибели кораблей. 15 (60% от суммарных потерь) эсминцев кригсмарине погибло в сражениях с надводными кораблями противника. Для эсминцев британского и итальянского флотов этот, на наш взгляд, наиболее наглядный показатель частоты участия в боевых столкновениях равняется соответственно 14 (11,5%) и 10 (22%). На втором месте находятся мины – 6 кораблей (в т.ч. два погибло на своих минах, два при невыясненных обстоятельствах и один после повреждения затоплен экипажем) и лишь на третьем месте – авиация.

Вместе с тем значительная цифра потерь от воздействия ар­тиллерии и торпед неприятеля вовсе не означает, что германские эскадренные миноносцы обладали недостаточной живучестью. Боевая практика подтвердила как раз обратное. Они имели проч­ную конструкцию, достаточно мощные водоотливные средства и эффективную противопожарную систему. Так, попадание торпеды в центр корпуса почти всегда оканчивалось для эсминца в других флотах трагически, между тем как "Z-34" выдержал в 1945 г. этот "экзамен". Нелишне вспомнить также "Z-26", получивший в бою с охранением конвоя PQ-13 попадания значительного количества 152-мм снарядов. Несмотря на это, он частично сохранил боеспособность и сумел быстро восстановить ход сначала до 15, а затем до 25 узлов.

Впрочем "маасы" и "нарвики" были гораздо крупнее, чем корабли того же класса в других флотах. Поэтому сравнивать их по живучести, скажем, с британскими "алфавитами" или итальян­скими "солдати" не совсем объективно. Однако применение гер­манских эскадренных миноносцев не ограничивалось одними только наступательными действиями. Подобно эсминцам других воюющих стран им приходилось эскортировать тяжелые боевые корабли и транспорта, искать неприятельские подводные лодки, отбивать атаки авиации. Вот тут и выяснились новые недостатки их проекта.

"Ахиллесовой пятой" проекта германского эсминца бе­зусловно являлась противолодочная оборона. Для подтверждения этой мысли достаточно вспомнить, что за время второй мировой войны германские эсминцы не потопили ни одной подводной лодки(Речь идет об эсминцах немецкой постройки. Действовавший на Средизем­ном море трофейный эсминец "ZG-3" потопил 21 апреля 1943 г. британскую субмарину "Сплендид"). По проекту запас глубинных бомб на них ограничивался всего 18 штуками (к 1945 г. на некоторых кораблях увеличен до 30) - для сравнения: на гораздо меньших англо-американских эсминцах запас ГБ колебался от 40 до 80-110 штук! Противолодочное вооружение состояло из двух бомбосбрасывателей. Уже в ходе войны к ним добавились четыре одноствольных бомбомета, установленных по бортам от кормовой надстройки. Капитулировавший в 1945 г. "Z-33" имел четыре бом­бомбосбрасывателя и тридцать облегченных глубинных бомб.

Гидролокаторы на "немцах" появились далеко не сразу и к тому же значительно уступали английскому "асдику". Попытки применять эсминцы для обеспечения ПЛО крупных кораблей и кон­воев вообще не имели смысла. Противник, если и обнаруживался ими, то лишь после атаки. И, если ни один из эсминцев кригсмарине и не погиб от торпед подлодок, то лишь, потому, что каждый раз у субмарин находились более достойные цели, чем эскадренные миноносцы.

С противовоздушном обороной дело обстояло несколько лучше, хотя в ряде случаев эсминцы не смогли обеспечить защиту эскортируемых кораблей от атак авиации, особенно при внезапном нападении противника. Несмотря на эти недостатки лишь один "Z-24" проиграл бой вражеской авиации(Потопление "Z-28" в результате ночного налета тяжелых бомбардиров­щиков "Ланкастер" не может считаться случаем, характеризующим возможности ПВО кораблей этого класса). В остальных случаях корабли получали лишь повреждения различной степени. В то же время отличная выучка личного состава позволяла наносить атакующим серьезные потери.

Первоначальное зенитное вооружение эсминцев предвоенной постройки состояло, как правило, из двух спаренных 37-мм установок С30 (практическая скорострельность 80 в/м) и шести 20-мм пушек С30 (120 в/м). Запас снарядов на орудие - 2000 штук. Размещение зенитной артиллерии было следующим:

на кораблях типа "Маас" 37-мм спарки в спонсонных площадках за второй трубой, 20-мм автоматы два по бокам орудия N2, два по бокам кранов (На предвоенных фотографиях эсминцев орудия, стоявшие, по проекту, по бокам от кранов; не видны. Возможно, корабли вводились в строй без них) и два на кормовой надстройке;

на кораблях типа "Рёдер" 37-мм установки - симметрично по бо­кам от второй трубы, 20-мм как на "маасах", только последняя пара перенесена с кормовой надстройки на позицию позади второй трубы;

на кораблях типа "Нарвик" 37-мм как на "рёдерах", пять 20-мм ав­томатов стояли один на полубаке, один перед мостиком, два на спонсонах позади второй трубы, один на кормовом шельтердеке под стволом орудия N4.

Система управления зенитным огнем отсутствовала. Ее фун­кции выполнял дальномерный барабан, по данным которого устанавливался дистанционный взрыватель 127-мм снарядов при стрельбе по самолетам. Малокалиберная зенитная артиллерия обеспечивалась 1,25-метровым дальномером для 37-мм орудии и ручным дальномером с базой 70 см для 20-мм автоматов.

Во время войны количество зениток неоднократно увеличи­валось. На эсминцах типа "34/34А" в 1941 г. к исходным шести 20-мм автоматам добавилась: одинарная 20-мм установка на полубаке перед орудием N1 (позже ее вынесли совсем на нос), еще одна одинарная 20-мм установка на шельтердеке под стволом орудия N2 и такая же зенитка на кормовом шельтердеке под стволом орудия N4. В том же году фирма Рейнметалл освоила производство счетверенных 20-мм автоматов Маузер LC38 (так называемый "Фирлинг"). До конца 1942 г. все уцелевшие эскадренные миноносцы были оснащены ими. Первоначально каждый корабль получил по одному "фирлингу" - на кормовую надстройку между орудиями N4 и N3 (на "маасах" счетверенная 20-миллиметровка ставилась взамен двух одинарных). Большинство эсминцев типа "36А" получили вскоре и второй счетверенный автомат (взамен одинарному на позиции спереди мостика), защищавший корабль с носовых секторов.

По мере продолжения боевых действий было признано, что 20-мм автомат является не достаточно эффективным средством ПВО, особенно с тех пор, как самолеты противника при штурмовке морских целей стали применять реактивные снаряды, выпускаемые со средних высот. Поэтому в 1944 г. предпочтение было отдано 37-мм зенитным установкам. Наиболее значительная модернизация, известная как план "Барбара", имела место на рубеже 1944 и 1945 гг., когда число зенитных стволов на большинстве кораблей достигло 20-28. Кроме того, на их вооружение поступили пусковые установки 86-мм реактивных снарядов. Однако противовоздушная оборона сохранила прежние пороки: зенитные автоматы имели ручное наведение, не был разработан гироскопический прицел, зенитный огонь не обеспечивался радиолокацией.