Wundefwaffe

«Баку»

 

С вступлением в декабре 1939 года в состав Тихоокеанского флота для лидера «Баку» (с 27 ноября 1939 года до 25 сентяб­ря 1940 года именовавшегося «Серго Орд­жоникидзе») начался период отработки бо­евых задач: реальный противник, Япония, находился рядом.

С началом Великой Отечественной вой­ны «Баку» (командир с 1940 года капитан 3 ранга Б.П.Беляев, старший помощник — ка­питан-лейтенант, затем капитан 3 ранга Б.Н.Максимов) приступил к выполнению этих задач: постановке оборонительных минных заграждений и сопровождению транспортов.

2 октября 1941 года во Владивосток прибыла группы офицеров Управления ко­раблестроения ВМФ для организации ра­бот по размагничиванию кораблей Тихоо­кеанского флота. Тогда же лидер был обо­рудован системой ЛФТИ.

Оценивая значение Северного театра военных действий и слабость корабельного состава Северного флота, Ставка Верхов­ного Главнокомандования в мае 1 942 года приняла решение перебросить туда с Тихо­го океана по Северному морскому пути не­сколько современных боевых кораблей. В соответствии с этим решением, 1 8 июня нар­ком ВМФ адмирал Н.Г.Кузнецов подписал приказ о передаче в состав Северного фло­та ряда кораблей Тихоокеанского. Соглас­но приказу, в состав группы кораблей, пе­реводимых на Север, были включены лидер «Баку» и три эскадренных миноносца про­екта 7: «Разумный», «Разъяренный» и «Рев­ностный», которые составили ядро Экс­педиции особого на­значения ЭОН-18.

Командиром экс­педиции назначили командира бригады эсминцев капитана 1 ранга В.Н.Обухо­ва; в июле—октябре 1 936 года, он, бу­дучи командиром эсминца «Сталин», совершил вместе с эсминцем «Войков» первый переход бо­евых кораблей Се­верным морским пу­тем из Кронштадта во Владивосток. Впервые в истории покорения Арктики нашим боевым ко­раблям предстояло совершить переход по Северному морскому пути в направле­нии с востока на запад.

Выход кораблей намечался на 15 июля 1942 года. Для обеспечения их проводки во льдах, снабжения топливом и материалами привлекались три линейных ледокола, три танкера и два транспорта. Вся подготовка к походу, занявшая полтора месяца, прохо­дила в условиях повышенной секретности. Официальной легендой цели подготовки ко­раблей являлось перебазирование дивизи­она эсминцев на Камчатку.

Флагманским корабельным инженером экспедиции был назначен инженер-капитан 2 ранга А.И.Дубровин (принимавший учас­тие, как и В.Н.Обухов, в проводке Север­ным морским путем эсминцев «Сталин» и «Войков»). Советским инженерам в кратчай­ший срок предстояло решить несколько труд­ных задач.

Корпуса кораблей проектов 38 и 7 не были рассчитаны для плавания во льдах, особенно в условиях сплошных льдов, име­ли сравнительно легкий набор и наружную обшивку толщиной всего лишь от 6 до 8 мм, причем, в районе ватерлинии — листы наи­более тонкие, рассчитанные на давление воды до 2 т/м2. Практика же показала, что давление льда в эксплуатационных услови­ях может достигать 10—12 т/м2, поэтому главной задачей стало подкрепление кор­пусов, конструкторские проработки по ко­торым необходимо было проверить опыт­ной эксплуатацией в натурных условиях.

Вторая задача заключалась в обеспе­чении кораблям хода на чистой воде не ме­нее 20 уз, чтобы, в случае встречи с против­ником, иметь возможность маневрировать в бою. Вместе с тем, требовалось обеспе­чить плавание в ледовых условиях хотя бы со скоростью 6—8 узл. Сделать это оказа­лось не просто: бронзовые трехлопастные винты с толщиной кромки 2—3 мм рассчиты­вались на частоту вращения до 400 об/мин.

Третьей задачей стало обеспечение ра­боты всех механизмов и устройств в усло­виях низких температур наружного возду­ха, модернизация средств борьбы с пожа­рами и за живучесть корабля, а также обеспечение работы приборов в условиях сотрясений и вибрации корпуса корабля при его соударении со льдами.

И, наконец, четвертая задача — модер­низация вооружения переводимых кораблей на основе опыта боевых действий кораблей действующих флотов.

Наиболее сложной и трудоемкой зада­чей было обеспечение прочности корпуса в ледовых условиях. Некоторый опыт уже имел­ся: еще до войны ЦНИИ-45 разработал ре­комендации по обеспечению ледовой защи­ты кораблей. Флагманский корабельный ин­женер А.И. Дубровин, прибывший в декабре 1941 года на завод № 202 , предложил на основе этих рекомендаций вначале выпол­нить опытные работы по подкреплению кор­пуса на эсминце «Ретивый». Корпус эсмин­ца в январе 1942 года был одет в так назы­ваемую «ледовую шубу», в которой в конце февраля он успешно прошел испытания в ле­довых условиях. Результаты опыта были по­ложены в основу подготовки кораблей к пла­ванию в ледовых условиях.

Для обеспечения подготовки к переводу все корабли ЭОН-18 были поставлены в сухие доки завода № 202 во Владивостоке в начале июня 1 942 года Для крепления «шубы» к наружной обшивке корпуса кораб­ля, через каждые два-три шпангоута при­варивались электросваркой (прерывистым швом) металлические гребенки из узких сталь­ных полос с приваренными к ним шпилька­ми, на которые затем одевались деревян­ные брусья и закреплялись гайками с шай­бами. Брусья имели толщину около 100 мм и располагались вдоль борта корабля. Свер­ху накладывались дюймовые доски, укреп­ляемые гужонами, и затем «шуба» обшива­лась стальными листами толщиной 3—5 мм. Листы сваривались между собой по кром­кам электросваркой и укреплялись на дере­вянной обшивке «ершами». В районе фор­штевня, где была доходящая до киля двой­ная деревянная обшивка (брусья были установлены вертикально), листы имели тол­щину 14—15 мм, при этом ширина форш­тевня составила 500 мм, с учетом того, что при плавании во льдах основная нагрузка ложится именно на форштевень. Нижняя кромка «шубы» находилась ниже ватерли­нии на 3 м, а верхняя выступала из воды на 1 м. После установки «шуба» окрашивалась в шаровый цвет.

Во внутренних помещениях корабля ус­тановили дополнительные подкрепления из металлических коробчатых балок и уголь­ников, деревянных стрингеров и пиллерсов, а также проложила добавочные трубопро­воды, по которым в случае необходимости (при низкой температуре) можно было пус­тить насыщенный пар. Все корабельные при­боры установили на амортизаторы, чтобы предотвратить выход их из строя при виб­рации корпуса во время ледового плава­ния. Укрепили также емкости для топлива и воды: так, в бортовых цистернах к шпангоу­там приваривались коробчатые балки вдоль бортов; аналогичные балки, но уже углового профиля, приваривались на внутренних стенках емкостей, затем балки соединялись между собой поперечниками, также из угол­ков. Верхние листы цистерны подкреплялись дополнительными кницами, приваренными к рамкам шпангоутами.

В жилых помещениях команды, а также в служебных, где это было возможно, в райо­не ватерлинии, сверх рундуков в кубриках, укладывались вдоль бортов деревянные бру­сья сечением 250x250 мм. Из таких же бру­сьев между верхней и нижней палубами ус­танавливались дополнительные пиллерсы в два ряда, вдоль диаметральной плоскости корабля. Вверху они раскреплялись дере­вянными клиньями. Деревянные бортовые брусья и пиллерсы раскреплялись между собой такими же брусьями, установленны­ми поперек корабля. Вся эта конструкция скреплялась железными строительными ско­бами. Конечно, она загромождала помеще­ния и создавала дополнительные неудобства для команды, так как приходилось переле­зать через поперечные брусья при передви­жении по кубрикам. Все эти крепления долж­ны были значительно повысить прочность корпуса.

Для решения третьей задачи, по обеспе­чению работы механизмов в условиях низ­ких температур наружного воздуха, в цис­тернах жидких грузов (пресная вода, мазут, турбинное масло) проложили трубопрово­ды, по которым в необходимых случаях про­пускался насыщенный пар для обогрева. К кингстонам и забортным решеткам цирку­ляционных насосов подвели паропроводы для обогрева и продувания их при обледе­нении или забивании мелким льдом. На под­водящих маслопроводах у ГТЗА врезали стояки (гусаки) высотой около метра, в ко­торых во время работы агрегатов держал­ся столб масла для предохранения подшип­ников от выплавления при выходе из строя масляного насоса. Гусаки были установле­ны и на патрубках водоотливных эжекторов, чтобы предупредить попадание забортной воды в корпус корабля при ударах волн. Заменили регуляторы предельных оборотов на турбоагрегатах и других вспомогатель­ных механизмах на регуляторы более жест­кого типа, которые не срабатывали бы при вибрации корпуса корабля от ударов о льдины или при близких разрывах и стрельбе сво­их орудий. С этой же целью все корабель­ные приборы установили на амортизаторы, разработанные при активном участии офи­церов, старшин и матросов корабля.

В машинных и котельных отделениях ус­тановили дополнительно углекислотную си­стему для тушения пожаров, подключив к ней углекислотные баллоны, установленные на верхней палубе, под рострами, у кожухов котельных отделений.

Особую заботу вызвали движители — бронзовые гребные винты. Было принято ре­шение один из них (средний) заменить ледо­вым (стальным) уменьшенного диаметра со съемными лопастями (что обеспечивало ско­рость хода 8 уз), на других, штатных (пред­назначенных для плавания по чистой воде со скоростью до 24 уз), сделать специаль­ную стальную оковку. Снятый штатный брон­зовый винт с такой же оковкой закрепили на юте лидера. Ледовый винт имел массивную ступицу, к которой крепились на 11 шпиль­ках с гайками съемные лопасти.

Внутри корпуса корабля на обшивке ус­тановили датчики прогибометров, располо­жив их по ватерлинии, так как здесь ожида­лось наиболее сильное сжатие во льдах. Провода от них шли на ходовой мостик к сиг­нальным лампам, которые загорались при значительных прогибах обшивки.

Большие работы были проведены и по модернизации вооружения корабля. Вмес­то 45-мм полуавтоматов 21 -К установили 37-мм автоматы 70-К: на лидере таких артустановок стало шесть. Для этого пришлось сделать дополнительные подкрепления под их фундаменты. Торпедные аппараты утеп­лили.

В ходе подготовки к переходу обмотки размагничивающих устройств перенесли с наружной стороны корпуса внутрь, а систе­му отрегулировали на широтную зону Ба­ренцева моря. Кроме того, в связи с воз­можным появлением на новом ТВД высоко­чувствительных магнитных мин на «Баку» в июле были проведены исследования эф­фективности применения общего и местного продольного обмоточного размагничивания.

На всех кораблях экспедиции был про­изведен необходимый ремонт механизмов. Кроме «штатных» специалистов БЧ-5, в состав экипажей дополнительно включили по­мощников командира БЧ-5 по корпусу и по два тяжелых водолаза с соответствующим снаряжением.

Инженеры и рабочие, а также личный со­став лидера трудились по подготовке к по­ходу по 15— 18 ч в сутки. Наконец все доко­вые работы закончились, и в конце июня ко­рабль встал у пирса завода для завершения всех работ на плаву. Работы продолжались с тем же напряжением. Для определения мореходных качеств кораблей сделали пробный выход в залив Восток. В процессе испытаний, которые длились несколько дней, выявилось, что из-за некоторой перегрузки и изменения обводов корпуса мореходные и маневренные качества корабля измени­лись. Однако возросла уверенность, что «Баку» надежно подготовлен для перехода через арктические льды. В период подготовки В.Н.Обухов лично контролировал выполне­ние подготовительных работ, провел несколь­ко занятий с командирами кораблей.

К середине июля 1942 года корабли, со­ставлявшие ЭОН-18, были подготовлены к переходу. Утром 1 5 июля они вышли на рейд и стали на якорь в проливе Босфор Восточ­ный. Прощание с базой было скромным и тихим, чтобы не привлекать лишнего внима­ния. После краткого напутствия командую­щего флотом адмирала И.С.Юмашева, на «Баку» подняли сигнал «С якоря снимать­ся!» и он вместе с эсминцами «Разумный», «Разъяренный» и «Ревностный», выстроивши­мися в кильватерную колонну, в 11 ч 00 мин вышел из залива Петра Великого в Япон­ское море.

На идущем головным лидере развевал­ся брейд-вымпел командира экспедиции. Выход кораблей Тихоокеанского флота на север и юг (через проливы Лаперуза и Сангарский) были блокированы Японией. Про­ход по отечественным водам мог пролегать только через Татарский пролив, где глубины на приливе не превышали 3,5—4 м. Погода была ненастная — пасмурно, туман, ветер 3 балла, моросил мелкий дождь.

17 июля корабли ЭОН-18 вошли в бух­ту Де-Кастри, где пополнили запасы топли­ва, воды и продовольствия, и на следующий день продолжили свой путь в Охотское море. Под вечер 18 июля, следуя концевым кильватерной колонны, эсминец «Ревностный» у выходного буя № 44 в Сахалинский залив столкнулся со следовавшим ему навстречу транспортом «Терней», получив значитель­ные повреждения в носовой части корпуса. Командир отряда приказал всем кораблям экспедиции стать на якорь; с лидера «Баку» отправили катер с командованием на «Рев­ностный» для выяснения случившегося.

После детального освидетельствования эскадренного миноносца В.Н.Обухов доло­жил командующему флотом о его серьез­ном повреждении. Корабли простояли на якоре сутки, пока из Москвы не поступило решение наркома ВМФ: «Трем кораблям продолжать переход». Экспедиция отправи­лась в дальнейший путь, а поврежденный эсминец 19 июля был отбуксирован в Советскую Гавань и позже исключен из соста­ва ЭОН-18.

Пройдя через свои и японские минные поля, преодолев штормовое Охотское море, корабли экспедиции достигли Первого Ку­рильского пролива. На рассвете 22 июля при подходе к нему были замечены японские боевые корабли, шедшие параллельным курсом. На всех кораблях экспедиции сыг­рали боевую тревогу и усилили наблюде­ние за водой и воздухом с целью исключе­ния возможной провокации. И хотя СССР и Япония еще не находились в то время в со­стоянии войны, орудия советских кораблей были направлены на японские, а японских — на корабли ЭОН-18. Так и следовали до самой Авачинской губы и хотя разошлись мирно, однако японская разведка успела проинформировать германское командова­ние о выходе советских кораблей.

Уже вечером того же дня лидер и эсмин­цы вошли в базу Петропавловск-Камчат­ский, где корабли стали на якорь в бухте Тарья. Пополнив запасы топлива, продо­вольствия и воды, экспедиция взяла курс на Чукотку.

Берингово море встретило наши кораб­ли мертвой зыбью и туманом. 30 июля отряд благополучно прибыл в бухту Провидения, где состав ЭОН-18 пополнился танкером «Локбатан», пароходом «Волга», транспор­тами и ледоколом «А.Микоян». Этот ледо­кол совершил в ноябре 1941 года изуми­тельный по дерзости дальний поход: прорыв из Черного в Средиземное море и далее, через Суэцкий канал вдоль восточного по­бережья Африки, мимо мыса Доброй На­дежды, через Южную Атлантику, вокруг мы­са Горн в Тихий океан, в Сан-Франциско, а оттуда — в бухту Провидения, на встречу с ЭОН-18. Перед трудным переходом, коман­ды кораблей и судов получили двухнедель­ный отдых, а на лидере и эсминцах провели осмотр корпусов, винтов, устранили отдель­ные неисправности и поломки, неизбежные в таком большом походе. При осмотре вы­яснилось, что при подходе к пирсу «Разъя­ренный» задел о необозначенную на карте банку лопастями штатного винта и погнул оконечность гребного вала. Командование ЭОН-18 приняло решение заменить винт на плаву. После неимоверных усилий и прояв­ленной смекалки, это удалось.

14 августа боевые корабли экспедиции снялись с якоря для дальнейшего следова­ния. Во второй половине следующего дня в Беринговом море у мыса Уэлен встретились первые льды. С каждой милей обстановка стала усложняться. По несколько суток про­должалась борьба с 9— 1 0-балльными льда­ми. Боевые корабли пробивались через них, осваивая новую для себя «технику» ледово­го плавания. Особенно трудно было машинистам-турбинистам, вахтенным у маневро­вых клапанов приходилось по 300—400 раз за вахту выполнять команды об изменении хода корабля. Ледокол «А.Микоян» то про­кладывал дорогу кораблям, то шел на помощь транспортам. Скоро стало ясно, что одному ему не справиться. Приходилось об­калывать и взрывать лед или отстаиваться в Ключевской губе в ожидании хорошей погоды.

1 8 августа из бухты Проведения прибыл второй линейный ледокол — «Л.Каганович», на котором находился начальник проводки судов М.П.Белоусов. Однако, несмотря на работу двух ледоколов, экспедиция продви­галась очень медленно. Пройдя пролив Лон­га, разделяющий Чукотское и Восточно-Си­бирское моря, «Баку» и «Разъяренный» в начале сентября стали на якорь на рейде в бухте Певек Чаунской губы (на «Разумном» оторвалась оковка левого штатного греб­ного винта и он имел малый ход). Не дож­давшись «Разумного» и других судов, они отправились далее в бухту Амбарчик, куда прибыли 14 сентября. Этот отрезок пути про­тяженностью 212,6 миль корабли ЭОН-18 преодолели со средней скоростью менее 3 уз. Плавание во льдах осложнялось перио­дическими сжатиями — на кораблях треща­ли борта, как спички лопались брусья-рас­поры. У острова Айон, пробившись через тяжелые льды, «Баку» и «Разъяренный» сле­довали малыми глубинами у берега (на воду спустили шлюпку и шли с ее скоростью, по промерам). 3 1 августа на помощь экспеди­ции прибыл еще один линейный ледокол — «И.Сталин».

В таких условиях ЭОН-18 пробивалась через Восточно-Сибирское море в море Лаптевых. Здесь корабли и суда попали в сильный (до 8 баллов) шторм и отвыкшие от плавания в чистой воде, моряки чувствова­ли себя не лучшим образом. Лидер и эсми­нец «Разъяренный» более благополучно прошли сквозь тяжелые льды Восточно-Си­бирского моря до порта Тикси, где 1 7 сен­тября произвели осмотр корпусов, мелкий ремонт и пополнили запасы топлива. Осо­бое беспокойство вызывал эсминец «Разъя­ренный», у которого еще в бухте Провиде­ния были погнуты лопасти одного из гребных винтов. В порту Тикси устранить поврежде­ние не удалось и лидеру пришлось взять эс­минец на буксир. По чистой воде «Разъярен­ный» самостоятельно мог развить скорость не более 7—8 уз, на буксире же корабли мог­ли идти со скоростью 1 2 уз.

Несмотря на принятые командованием ВМФ меры по сохранению тайны перехода экспедиции по Севморпути командование германской военно-морской группы «Норд», благодаря информации, полученной от японской разведки, спланировало специаль­ную операцию под кодовым названием «Wunderland» («Страна чудес»). К участию в этой операции привлекались тяжелый крей­сер «Admiral Scheer» и пять подводных ло­док - U601, U251, U456, U589, U255. Це­лью операции было парализовать судоход­ство в Карском море, уничтожить ЭОН-18, другие конвои и отдельные суда при их сле­довании с востока на запад, обстре­лять порты Диксон и Амдерма, наблюда­тельные посты, ра­диостанции и метео­станции на трассе Севморпути.

Подводным лод­кам ставилась зада­ча обеспечить крей­сер данными о дви­жении караванов и судов.

«Admiral Scheer» вышел из норвежс­кого порта Нарвик 16 августа, пересек незаметно для ко­раблей и самолетов ВВС Северного фло­та Баренцево море и обогнул с севера Новую Землю. На входе в Карское море он встретился с под­водной лодкой U601, а затем, 20 августа, в центральной части этого моря — с U251, которые обеспечили его данными о ледовой и тактической обстановке в районе опера­ции. Остальные лодки выполняли задачи при­крытия действий рейдера со стороны Барен­цева моря.

Дожидаясь появления с востока ЭОН-18, 28 августа рейдер потопил слабо воору­женный ледокольный пароход «Сибиряков» и обстрелял поселки полярников и порты на арктическом побережье СССР, в том числе порт Диксон в северо-восточной части Енисейского залива, чем преждевременно обнаружил себя, однако оперативная ин­формация о его действиях поступила на флаг­манский командный пункт Северного флота только через 1,5 суток. После ее получения о появлении «Admiral Scheer» было сооб­щено командованию ЭОН-18, поэтому при прохождении пролива Вилькицкого, на под­ходе к Карскому морю на кораблях экспе­диции была объявлена повышенная боевая готовность. Резко возросло количество тре­вог и учений. Все 1 3 орудий главного калиб­ра боевых кораблей находились в постоян­ной готовности к открытию огня по против­нику. Экипажи кораблей отрабатывали варианты организации совместной оборо­ны, хотя тяжелый крейсер противника об­ладал преимуществом по главному (шесть 280-мм орудий с дальностью стрельбы 21 8 кб) и среднему (восемь 150-мм орудий) калибрам. Германские 150-мм снаряды име­ли массу в 1,5 раза больше, чем 130-мм сна­ряды наших кораблей. Крейсер имел бро­нирование борта и палубы, а также проти­воторпедную защиту. Советские корабли имели преимущество лишь в торпедном во­оружении (20 труб против восьми) и скоро­сти хода (38 уз). Однако дальность хода тор­пед составляла всего 55 кб.

Авиация ВВС СФ в это время активизи­ровала свою боевую деятельность в Запо­лярье нанесением мощных бомбовых уда­ров по аэродромам противника, с которых он мог выполнять налеты на корабля и суда ЭОН-18. В проливах Карского и Баренцева морей были развернуты на своих позициях подводные лодки Северного флота.

С утратой фактора внезапности герман­ское командование отменило дальнейшее проведение операции и отозвало свой рей­дер из Арктики. Запоздалые сообщения о действиях крейсера «Admiral Scheer» не по­зволили штабу флота своевременно раз­вернуть подводные лодки и торпедоносную авиацию на маршруте его вероятного от­хода и он сумел безнаказанно уйти в базу.

Из порта Тикси экспедиция вышла 19 сен­тября, ведомая ледоколом «Красин». Кар­ское море встретило ее 9-балльным штор­мом. 24 сентября корабли ЭОН-18 стали на якорь в порту Диксон, где началась подго­товка к последнему этапу (около 1000 миль) перехода. Здесь на них, в том числе на ли­дере «Баку» (где выполнением работ руко­водил командир БЧ-5 инженер-капитан-лейтенант В.Н.Тонконогов), устранили неис­правности. Однако на эсминце «Разъярен­ный» повреждения винтов и гребного вала ликвидировать не удалось.

1 0 октября в проливе Югорский Шар, у выхода в Баренцево море, ЭОН-18 (лидер «Баку», эсминцы «Разумный» и «Разъярен­ный», четыре ледокола, два ледокольных па­рохода и 22 транспорта) встретили кораб­ли Северного флота — эсминец «Валериан Куйбышев», сторожевики и тральщики. Да­лее корабли без особых происшествий дош­ли до острова Кильдин у входа в Кольский залив, где их на рассвете 14 октября 1942 го­да встретил на эсминце «Гремящий» коман­дующий Северным флотом вице-адмирал А.Г.Головко. После этого все корабли экспе­диции вошли в губу Ваенга (ныне — Североморск), где им была устроена торжествен­ная встреча.

По чистой воде и во льдах «Баку» про­шел в течение 91 суток 7327 миль (из них 1 000 миль во льдах) за 923 ходовых часа. Благодаря опыту командира лидера и про­думанности маршрута на этапах перехода, хотя корабль и имел дополнительную нагруз­ку при буксировке эсминца «Разъяренный», он прибыл с наименьшими повреждениями. За успешный ледовый межтеатровый пере­ход командир лидера «Баку» капитан 3 ран­га Б.П.Беляев был награжден орденом Оте­чественной войны 1-й степени.

Опыт плавания кораблей ЭОН-18 во льдах показал, что применение «шубы» пол­ностью себя оправдало. Благодаря ей кор­пус корабля выдержал длительные сжатия льдов. Однако, стальная оковка штатных гребных винтов не дала желаемых резуль­татов и лишь усложнила условия плавания. В Ваенге в октябре—ноябре 1 942 года ли­дер «Баку» был поставлен в плавучий док и после короткого отдыха силами базы и лич­ного состава с корпуса сняли «ледовую шубу» и проложили кабели размагничива­ющей обмотки. Одновременно было усиле­но зенитное (установлены шесть 37-мм ав­томатов и шесть 1 2,7-мм пулеметов ДШК) и противолодочное (два бомбосбрасыва­теля) вооружение. Эти работы заняли две недели.

После прихода кораблей ЭОН-18 при­казом командующего флотом от 20 октября 1 942 года в составе флота была сформи­рована бригада эсминцев (командир — ка­питан 1 ранга П.И.Колчин), включавшая три дивизиона. Лидер «Баку» (командир капи­тан 3 ранга Б.П.Беляев, старший помощник командира А.Н.Тюняев) возглавил 1-й диви­зион. С приходом тихоокеанского лидера на Север, он был окрашен в камуфляж под ска­листые берега Заполярья.

Началась его боевая служба в составе Северного флота: постоянные боевые похо­ды с короткими стоянками в базах, артил­лерийская поддержка сухопутных войск, со­провождение конвоев по «арктическому океанскому коридору» и району Баренце­ва моря восточнее острова Медвежий, дерз­кие обстрелы вражеских позиций, поиск под­водных лодок, отражение воздушных атак.

Уже 20 октября лидер участвовал в ох­ране транспорта на переходе из Кольского залива в Белое море, а 29 октября «Баку» и «Разумный», приблизившись к берегу, заня­тому противником, открыли беглый огонь по его огневым точкам, мешавшим наступле­нию наших войск. Уничтожив две батареи и несколько дотов, советские корабли благо­получно вернулись в базу.

1 7 ноября лидер «Баку» и эсминец «Со­крушительный» были привлечены для усиле­ния эскорта очередного союзного конвоя QP-15. В условиях жесточайшего шторма, достигшего к утру 20 ноября ураганной силы (ветер 11 баллов), при частых снежных за­рядах и нулевой видимости суда конвоя и корабли охранения потеряли друг друга из виду, после чего конвой рассеялся.

От ударов девятибалльной волны на ли­дере «Баку» прогнулся настил палубы и в нем появились трещины, были деформиро­ваны крышки люков и кожухи вентиляцион­ных шахт котельных отделений, нарушилась герметичность корпуса — все помещения но­совой оконечности на верхней палубе по 25 шп. оказались затопленными, вода про­никла через шахты вентиляции во 2-е и 3-е котельные отделения, в действии остался только главный котел № 1. Состояние ко­рабля оказалось критическим: лидер принял более 1 00 т забортной воды, дифферент на нос все возрастал, крен доходил до 40°. Экипаж вел отчаянную борьбу за живучесть корабля. С разрешения командира конвоя, «Баку» и «Сокрушительный», не дойдя до на­значенной точки начала его сопровождения, повернули в базу.

Ударами волн на эсминце «Сокрушитель­ный» по 173 шп. оторвало кормовую око­нечность, которая вскоре затонула. Возвра­щающийся в базу лидер, как ближайший к аварийному эсминцу из советских кораблей, первым получил приказание оказать ему помощь. Однако попытки «Баку» найти эс­минец не увенчались успехом вследствие плохой видимости, а сам лидер также на­ходился в тяжелом положении, топливо было на исходе. Командование флотом в этих условиях разрешило ему возвратиться в базу. В результате непрерывной, в течение нескольких суток, борьбы за сохранение жи­вучести, экипаж лидера сумел отстоять ко­рабль у стихии. 22 ноября «Баку» прибыл в базу для аварийного ремонта.

На помощь экипажу «Сокрушительного» вскоре прибыли другие корабли бригады эсминцев, которым удалось снять с аварий­ного корабля около 1 90 человек из его эки­пажа. На корабле во время прибытия бук­сиров остались 1 5 моряков, остальные по­гибли на затонувшей кормовой оконечности и при проведении операции снятия их с ко­рабля в сложных штормовых условиях. При­бывшие затем в район аварии другие бук­сиры не нашли там ни поврежденного вол­нами эсминца, ни людей с него...

В январе 1943 года радиоразведка Се­верного флота установила, что из Тромсё на восток вышел конвой противника (два транспорта, эсминец, сторожевик и траль­щик). В связи с отсутствием в этом районе советских подводных лодок и трудностями применения авиации в условиях полярной ночи, командование флотом приняло реше­ние нанести удар по конвою группой над­водных кораблей, в состав которой был включен «Баку». 20 января в 1 3 ч 36 мин экстренно подготовленные к походу кораб­ли под флагом капитана 1 ранга П.В.Колчина вышли в море. «Баку» и эсминец «Разумный» шли строем кильватера на расстоянии 25 миль (по другим данным — 4 мили) от берега со средней скоростью 20 уз (по дру­гим данным— 24 уз).

В 22 ч 40 мин наши корабли повернули к берегу и через 35 мин по пеленгу 270° (на траверзе норвежского города Вардё у мыса Маккаур) на дистанции 70 кб обнаружили конвой (минный заградитель «Skagerrak», тральщики МЗОЗ и М322, противолодочные корабли Ujl 104 и Ujl 105). Увеличив ско­рость до 28 уз, «Баку» и «Разумный» начали торпедную атаку. Немцы, обнаружив под­ходящие со стороны моря корабли, дали световой опознавательный сигнал. Коман­дир лидера капитан 3 ранга Б.П.Беляев, ис­ходя из сложившейся тактической обста­новки, приказал сигнальщикам передать в ответ то же самое сочетание световых сиг­налов, в результате чего противник счел при­ближающиеся корабли своими.

В соответствии с донесениями о соста­ве конвоя, сблизившись с наиболее крупным судном на дистанцию 26 кб, «Баку» выпус­тил по нему четыре торпеды и открыл артил­лерийский огонь из орудий главного калиб­ра, «Разумный» стрелял по головному транспорту. По советским данным, одна из выпущенных лидером торпед попала в транспорт, в результате чего он стал тонуть. Другой транспорт, поврежденный артиллерией, выбросился на прибрежные камни (со­гласно опубликованным за последнее вре­мя данным, потерь германский отряд не имел). Корабли охранения стали обстрели­вать наши корабли, одновременно по ним открыли огонь и береговые батареи против­ника. Попаданий снарядов противника в лидер и эсминец не было.

Через 7 мин видимость резко ухудши­лась и береговые батареи прекратили огонь. «Баку» и «Разумный» легли на курс отхода и перенесли артиллерийский огонь на кораб­ли охранения. Не снижая скорости, оба ко­рабля, прикрываясь поставленной эсмин­цем по приказу с лидера дымовой завесой, вышли из района боя и направились в базу Новая Ваенга. После этого похода «Баку» встал на межпоходовый ремонт, затем в 1943 году начались его напряженные бое­вые будни — участие в конвойных операци­ях Северного флота, интенсивность которых видна даже из простого перечня событий.

2-3 февраля: «Баку» и «Разумный» выш­ли из губы Ваенга и в районе Иоканьги встре­тили и конвоировали четыре транспорта союзников, следующих из Белого моря в Кольский залив;

27—28 марта: «Баку», «Грозный» и «Громкий» под флагом командующего флотом вице-адмирала А.Г.Головко участвова­ли в набеговой операции на коммуникации противника. В период с 1 8 ч 45 мин по 20 ч 25 мин «Баку» получил три разведсводки, сообщавшие о движении от мыса Маккаур в Варанер-фьорд неприятельского конвоя. Однако, несмотря на развитую нашими ко­раблями 24-уз скорость, перехватить кон­вой они не успели. Прибыв в 23 ч 23 мин в район Конгс-фьорда, отряд начал поиск, но, не обнаружив противника, в 0 ч 23 мин 28 марта повернул на обратный курс и в 9 ч 30 мин ошвартовался в Ваенге;

31 марта: лидер «Баку» (под флагом капитана 1 ранга П.И.Колчина) с эсмин­цами «Грозный» и «Громкий» повторили на­бег на коммуникации противника у север­ного побережья Норвегии. Не обнаружив транспортов и конвоев, корабли поверну­ли на обратный курс и утром возвратились в Ваенгу;

15— 18 мая: лидер «Баку», эсминец «Гроз­ный», минный заградитель «Мурман», два траль­щика и два малых охотника типа МО-4 конво­ировали из Кольского залива в Архангельск конвой КБ-7 —три союзных транспорта;

18—20 июня: лидер участвовал в опе­рации по прикрытию конвоя БА-4 — отряда ледоколов, следующих из Белого в Баренцево море; после чего он возвратился в Иоканьгу, а 22 июня пришел в Архангельск;

29 июня: ледокол «Л.Каганович» и ледо­кольный пароход «Montcalm» (конвой БА-7) под эскортом лидера «Баку» (флаг капита­на 1 ранга П.И.Колчина), СКР-28, СКА-30 и английского тральщика «Britomart» вышли из Молотовска в Арктику. От горла Белого моря до Карских Ворот переход БА-7 проходил в густом тумане. 1 июля на подходах к Кар­ским Воротам лидер и эсминцы, завершив конвоирование, отделились от ледоколов и направились в Иоканьгу;

13 июля: конвой КБ-16 в составе танке­ра «Beacon-Hill», в охранении лидера «Ба­ку», эсминцев «Грозный», «Разумный», «Уриц­кий» и двух малых охотников типа МО-4, вышел из Кольского залива в Архангельск. Утром следующего дня в районе Поноя «Грозный»трижды средствами гидроакусти­ки имел контакт с подводной лодкой против­ника и сбросил на нее большими сериями 15 больших и 1 8 малых глубинных бомб. На водной поверхности появилось большое (длиной 500 м) соляровое пятно. Дальней­ший переход КБ-1 6 прошел без встреч с не­приятелем, и в ночь на 1 5 июля он прибыл в Архангельск;

22 июля: из Архангельска в Полярное вышел конвой БК-1 3 в составе трех союз­ных транспортов с грузом лесоматериалов для Главной базы Северного флота; в охра­нении шли «Баку», «Грозный», «Разумный» и два английских тральщика. 24 июля в 80 кб к северо-востоку от острова Кильдин конвой подвергся налетам семи Ju-87, пяти Bf-109 и 15 FW-190. Несмотря на интенсивный зе­нитный огонь, открытый кораблями охране­ния конвоя и двумя батареями 6-го отдель­ного зенитного артдивизиона с острова Кильдин, трем FW-190 удалось прорваться к судам и сбросить авиабомбы, две из кото­рых попали в трюм шедшего концевым анг­лийского транспорта «Landaf» и вызвали на нем сильный пожар. Поврежденный транс­порт был доставлен в бухту Могильная, ос­тальные суда в сопровождении кораблей ох­ранения благополучно прибыли в пункт на­значения;

31 июля: из Кольского залива в Архан­гельск вышел конвой КБ-1 7 в составе трех транспортов и танкера под эскортом лиде­ра «Баку» и эсминцев «Грозный», «Гремящий» и «Разумный». Корабли охранения во главе с «Баку» к вечеру 2 августа благополучно привели караван в Архангельск;

15 августа: лидер и другие корабли ох­раняли конвой БК-14 из Архангельска в Коль­ский залив; 1 7 августа конвой прибыл в Коль­ский залив;

24—26 августа: «Баку» встречал и со­провождал союзный конвой JW-59;

21 сентября: конвой КБ-23 под эскортом «Баку» и других кораблей Северного фло­та вышел из Кольского залива в Архангельск;

3 октября: лидер охранял конвой КБ-1 8, шедший из Молотовска в Кольский залив;

11 октября: «Баку» участвовал в охра­не конвоя КБ-25, шедшего из Кольского за­лива в Архангельск;

19 октября: конвой БК-1 9 вышел из Мо­лотовска в Кольский залив в охранении ли­дера и других кораблей;

24 октября: конвой КБ-26 следовал в сопровождении лидера «Баку» из Кольско­го залива в Архангельск;

14 ноября: «Баку» (флаг командира бригады эскадренных миноносцев капитана 1 ранга П.И.Колчина) в составе отряда ко­раблей охранения участвовал, в условиях жесточайшего шторма, в охране конвоя АБ-55 — операции по выводу ледоколов из Ар­ктики в Белое море. В районе пролива Кар­ские Ворота средствами гидроакустики эсминца «Разумный» была обнаружена под­водная лодка. Эсминец атаковал ее глубин­ными бомбами, в атаке участвовал и эсминец «Валериан Куйбышев»; результатов атаки не наблюдалось. Затем «Валериан Куйбышев» обнаружил вторую подводную лодку и атаковал ее глубинными бомбами; а на поверхности появилось соляровое пят­но. В результате этих атак одна лодка пред­положительно погибла;

Этим походом лидер «Баку» завершил компанию 1943 года.

В проводке союзных конвоев на Севере участвовали и английские офицеры, нахо­дившиеся на борту советских кораблей. В связи с этим небезынтересно весьма нагляд­ное впечатление о службе и быте на совет­ском корабле одного из офицеров британ­ского флота, несколько дней находившего­ся на лидере «Баку»:

«"Баку" построен с грациозными линия­ми надстройки и мостика, которые были в хорошей пропорции к его длине, с двумя на­клонными трубами и клиперским носом...

Мостик имеет форму подковы, середи­на которого занята дальномером и прибо­ром управления огнем. Когда они враща­лись, то могли сбить с ног несколько ничего не подозревающих сигнальщиков. В перед­ней части мостика находится помещение акустика, штурманский столик с картой, компас, окруженный бронзовым леером. Ширина прохода составляет всего 3 фута между правым и левым бортами на мости­ке. Площадь мостика уменьшается еще на­стилом, простирающимся от компаса до правого борта, который покрыт косматой, далеко не белой овчиной...».

Первое впечатление англичанина о по­рядке на корабле: «"Баку"... — хороший ко­рабль... Окраска качественная, стоячий та­келаж в исправном состоянии, все сплесни чистые, концы канатов сращены».

Разместили союзника в каюте в носовой части корабля по левому борту. Вот ее вос­приятие глазами британского офицера: «Каюта имеет 15 футов(4,4 м. — Авт.) дли­ны и 7 (2,1 м. — Авт.) футов ширины. У кор­мовой переборки — две койки, одна над другой, под нижней (моей) и верхней — по три небольших ящика для одежды. Меж­ду внутренней переборкой и койками — гар­дероб с шинелью и кожаным пальто на меху для несения наружной вахты. Вход в каю­ту закрыт портьерой, а дверь держится открытой при помощи медного крючка...

На передней пе­реборке установлен фаянсовый умывальник, над которым имеется зеркало и полка с бритвенны­ми принадлежно­стями и небольшим шкафчиком. Над ним на переборке — те­лефон, часы морские и книжная полка с морскими альмана­хами и книгами по навигации...

Борт — стальной, с зашивкой изоляци­ей, вдоль него стоит простой письменный стол. На столе — ба­келитовая пепельни­ца, настольная лампа и чернильный при­бор, имитация под мрамор».

А вот впечатление союзника о службе на лидере: «С мостика взвились вверх сиг­нальные флаги... По всему кораблю послы­шались звонки, матросы пробежали мимо меня, здоровые, со свежими лицами и толь­ко изредка попадалось случайное безжиз­ненное лицо. Унтер-офицеры управляли мат­росами хорошо, но я не мог представить себе их с фуражками, одетыми набекрень, или курящими во время работы». Кают-ком­пания «...находится впереди офицерских кают, в скулах корпуса корабля. Она до­вольно вместительна, чтобы в носовой части иметь пианино (к сожалению, ненастро­енное) с книжным шкафом по каждую его сторону. Справа и слева от входной двери стоит стол в половину длины кают-компа­нии. Впереди стола имеется русская печь (вероятно, «буржуйка». — Авт.), которая отделяет одну часть кают-компании от дру­гой, где находятся пианино, карточный сто­лики два дивана».

После трудных походов лидер встал на ремонт для подкрепления корпуса по черте­жам, утвержденным совместным решением НКСП и НКВМФ 17 июля 1943 года. В со­ответствии с ним на «Баку» осуществили подкрепления корпуса в полном объеме, за исключением конструкций в кормовой око­нечности, где они были выполнены по упро­щенному варианту путем утолщения наклад­ных листов по ширстреку. Пока шел ремонт, экипаж получил возможность немного от­дохнуть на берегу от тяжелых боевых буд­ней. Были и походы за грибами, и участие в соревнованиях по зимним видам спорта. После ремонта в 1944 году напряженная боевая служба «Баку» продолжалась:

4 июня: отряд кораблей, возглавляемый командующим Северным флотом адмира­лом А.Г.Головко (флаг на крейсере «Мур­манск»), под эскортом лидера «Баку» и эс­минцев «Гремящий», «Громкий», «Грозный» и «Разумный» перешел из Кольского залива в Молотовск;

21 июня: лидер «Баку» и два тральщика вывели из Архангельска конвой БК-16 в со­ставе двух союзных транспортов. В Иоканьге к эскорту присоединились эсминец «Уриц­кий» и сторожевой корабль СКР-13;

29 июня: конвой КБ-16 под охраной ли­дера «Баку» и эсминца «Урицкий» перешел из Кольского залива в Архангельск;

5 июля: «Баку», три эсминца и пять траль­щиков сопровождали конвой БД-1 (ледокол «И.Сталин», транспорты «Диксон» и «Ар­хангельск» из Молотовска в Арктику. При подходе конвоя к Карским воротам лидер отделился от него и вернулся в Иоканьгу;

26 июля: конвой КБ-22 в охранении груп­пы кораблей, возглавляемой лидером «Ба­ку», вышел из Кольского залива в Мезень;

16 августа: из Архангельска в Кольский залив вышел конвой БК-28 в составе двух транспортов и танкера под охраной лиде­ра «Баку», эсминца «Разъяренный» и боль­шого охотника БО-114; на переходе лидер расстрелял плавающую мину;

24—26 августа: «Баку», четыре эсмин­ца, два сторожевых корабля, три тральщика, четыре больших и три малых охотника встречал и сопровождал конвой JW-59, сле­дующий из Англии в Белое море;

28 августа: конвой БК-30 под эскортом лидера и других кораблей вышел из Моло­товска в Кольский залив;

23 сентября: «Баку» с отрядом кораб­лей встретил конвой JW-60, следовавший из Англии и сопровождал его в Архангельск;

26 сентября: лидер, восемь эсминцев и 1 0 больших охотников обеспечивали охра­нение конвоя RA-60, следовавшего с Северо-Двинского рейда в Англию;

18 октября: «Баку» и «Урицкий» сопро­вождал конвой БК-33 из Архангельска в Кольский залив.

Во время проведения Петсамо-Киркенесской наступательной операции Карельского фронта, в ночь на 26 октября в район Вардё (Тана-фьорд) вышли лидер «Баку» и три эсминца под флагом командующего эс­кадрой Северного флота контр-адмирала В.А.Фокина, однако, из-за погодных усло­вий противник обнаружен не был. На об­ратном пути корабли обстреляли порт Вар­дё. Артиллерийская стрельба выполнялась по данным радиолокации, централизован­но В порту Вардё возникли пожары и про­изошли сильные взрывы.

28 октября: «Баку», три эсминца и семь охотников сопровождали конвой JW-61, следовавший из Англии в Белое море;

30 октября: «Мурманск», «Баку», семь эсминцев и семь охотников обеспечивал ох­рану конвоя RA-61, следовавшего в Англию;

3 ноября: «Баку», «Гремящий» и шесть охотников сопровождали конвой КБ-32 на переходе из Кольского залива в Архангельск;

15—18 ноября: конвой АБ-1 5 в охране­нии лидера и восьми эсминцев совершил пе­реход из Арктики в Белое море;

24 ноября: «Баку» с отрядом кораблей охранял конвой БК-38 из Архангельска в Кольский залив;

6—8 декабря: в составе отряда кораб­лей (лидер «Баку», эсминцы «Гремящий» «Ра­зумный», «Дерзкий», «Живучий», «Урицкий», «Доблестный», «Деятельный» и четыре больших охотника) встречали и сопровождали конвой JW-62, следовавший из Англии в Бе­лое море. При возвращении домой 8 декаб­ря отрядом были обнаружены подводные лодки противника. В результате поиска и гра­мотных действий командира эсминца «Жи­вучий» была потоплена подводная лодка U387. «Баку» участвовал в противолодоч­ной поисковой операции.

16 декабря 1944 года командиром ли­дера был назначен капитан 2 ранга П.Н.Гон­чар как один из наиболее опытных офице­ров. В декабре экипажу корабля дали воз­можность отдохнуть на берегу: моряки с удовольствием покатались на лыжах, коньках.

1—2 января 1945 года: «Баку» охранял транспорт «Тбилиси», поврежденный немец­кой подводной лодкой у мыса Олений;

3—5 января: лидер совершил переход из Кольского залива в Иоканьгу для принятия на сопровождение конвоя БК-41;

7—9 января: лидер участвовал в провод­ке беломорской группы конвоя JW-63;

16—18 января: «Баку» вместе с восемью эсминцами сопровождал конвой КБ-1 в со­ставе шести транспортов и двух танкеров из Кольского залива в Молотовск.

С изменением с начала 1945 года ситу­ации на сухопутном фронте уменьшилось количество операций на Северном театре военных действий. С фактическим сокраще­нием боевых походов лидера П.М.Гончар был переведен на другой корабль, экипажу «Баку» дали возможность отдохнуть на бе­регу. Наступила пора подумать о ремонте: 29 апреля 1945 года лидер был поставлен в капитальный ремонт на судоремонтном за­воде в поселке Роста, но выполнить его в полном объеме завод не смог, поэтому при­шлось ограничиться средним. Так закончи­лась для корабля война.

За период участия в боевых действиях лидер «Баку» прошел свыше 42 тысяч миль и провел без потерь 29 отечественных и со­юзных конвоев. Четыре раза он выходил в воды противника для поиска и уничтожения кораблей и судов, дважды обстреливал во­енно-морскую базу Вардё. Лидер неоднок­ратно участвовал в артиллерийской под­держке сухопутных войск и поисках подводных лодок, участвовал в торпедной атаке на транспорты противника.

За образцовое выполнение боевых за­даний командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и про­явленное экипажем мужество и геройство Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 марта 1945 года лидер «Баку» был награжден орденом Красного Знаме­ни. Командовали «Баку» капитан-лейтенант В.Н.Обухов (1939),капитан 3 (затем 2) ран­га Б.П.Беляев (27декабря 1939—1 6 декаб­ря 1944) и капитан 2 ранга П.Н.Гончар (1 6 декабря 1944—20 января 1945).