Wundefwaffe

1943 г., с учетом войны

 

Обстановка на фронтах Великой Отечественной войны в 1941-42 гг. не позволяла решать какие-либо перспективные задачи по созданию новых боевых кораблей: все ресурсы бросили на ввод в строй уже имевшихся у заводских стенок заделов, да на переоборудование отмобилизованных судов в боевые. Однако в 1943 г. маховик войны, встав в суппорт у берегов Волги, стал постепенно раскручиваться в обратную сторону. Вал срочных, сверхсрочных задач несколько спал, и наконец-то появилась возможность не только осмыслить происходящее, но начать кое-какие работы на перспективу. Именно в 1943 г. ВМФ выдает оперативно-тактические задания на проектирование кораблей практически всех классов, в том числе речных с учетом опыта войны.

Первым, 11 января 1943 г., появилось предварительное оперативно-тактическое задание на речную канонерскую лодку для средних течений Амура и Дуная. Впрочем, в тексте в качестве возможного района боевого предназначения упоминается и Волга. Но лимитирующей избрана река Сунгари. Это предопределило максимальную осадку в 1 м и длину корабля 50-55 м. При таких размерениях предлагалось проработать пять вариантов вооружения. Первый предусматривал три 100-мм орудия Б-34 (два в носу и одно в корме) с боекомплектом по 250 выстрелов на ствол; три спаренных 37-мм автомата, три спаренных 12,7-мм пулемета и два 120-мм миномета с боекомплектом по 75 мин на ствол. Второй вариант повторял первый, но имел только два 100-мм орудия. Третий вариант предполагал одну двухорудийную башню с 122-мм корпусными пушками обр.1931 г., расположенную в носу, и два 85-мм зенитных орудия 92-К в корме, а также малокалиберную артиллерию и минометы как в первом варианте. Четвертый вариант исключал 85-мм орудия. Пятый вариант повторял второй, но количество 37-мм автоматов и 12,7-мм пулеметов сократили до двух спаренных установок каждый. Во всех случаях предусматривались ПУС, обеспечивающие все методы стрельбы, в том числе на ходу по невидимой с корабля береговой цели с использованием вспомогательной точки наводки, а для зенитного калибра - по пикировщику. Предлагалось проработать два варианта бронирования. Один предусматривал вертикальную защиту от 50-мм германской противотанковой пушки обр.38 г. с дистанции 500 м, а горизонтальную - от 12,7-мм пули с дистанции 100 м. Другой вариант допускал защиту только от 12,7-мм пуль с дистанции 100 м. Автономность ограничивалась 10-ю сутками, скорость хода -33 км/час, а дальность плавания - 2500 км. Особо оговаривалось обеспечение обитаемости в зимних условиях, возможность прохода личного состава по кораблю без выхода на верхнюю палубу. Новым являлось требование к возможности изменения осадки на 10 см.

21 августа 1943 г. утверждается оперативно-тактическое задание на проектирование речной канонерской лодки пр.302. Оно уже учитывало проработку предварительного ОТЗ и потому носило более конкретный характер. Из четырех типовых боевых задач три были связаны с поддержкой действий войск на берегу, и лишь одна последняя - бой с кораблями противника.

Водоизмещение новой канлодки определялось в 250-300 т, при длине 50-55 м и осадке 0,9—1,0 м. Количество вариантов вооружения сократилось до двух. Первый - это две 152-мм гаубицы-пушки МЛ-20 на морской тумбе за щитами с расположением в барбетах (по 150 выстрелов на ствол), два спаренных 37-мм автомата, также в барбетах (по 1500 выстрелов на ствол), три спаренных 12,7-мм пулемета. Второй вариант предполагал три универсальных 100-мм орудия (по 250 выстрелов на ствол), расположенных за щитами в барбетах. Причем в носу располагалась спаренная установка, а в корме - одиночная. Малокалиберная артиллерия и пулеметы -по первому варианту. Требования к ПУСам остались как в предварительном ОТЗ, однако оговаривалось для 100-мм калибра наличие РЛС управления огнем по воздушной цели и в обоих вариантах наличие 60-см боевого прожектора, убирающегося под броню. Корабли должны были иметь минные рельсы. Требования к бронированию снизили, так в первом варианте защита должна была противостоять не 50-мм противотанковой пушке, а 37-мм зенитному автомату. Дополнительно оговаривался ледовый пояс для действия в битом льду. Скорость полного хода определялась в 11 узлов, но для второго варианта вооружения требовалось просчитать возможность развития хода 16-17 узлов. Во всех случаях корабль должен был иметь два винта и два руля. Дальность плавания 750 миль, но предлагалось просчитать возможность обеспечения 1200-мильной дальности. Особые условия — обитаемость, изменение осадки - остались как в предварительном ОТЗ.

Тогда же, в августе 1943 г. утверждаются ОТЗ на малый и средний речные мониторы. Первый виделся водоизмещением 150-200 т при осадке 0,8 м. Длина и ширина его корпуса рассчитывалась исходя из обеспечения прохода по шлюзам Пинской системы, то есть корабль предназначался, прежде всего, для воссоздания Пинской флотилии. В качестве главного калибра предполагалось иметь в одноорудийных башнях две 76-мм пушки (по 210 выстрелов на ствол) или две 122-мм гаубицы обр.1939 г. (по 170 выстрелов на ствол). Зенитное вооружение состояло из двух 37-мм (первый вариант) или двух 25-мм (второй вариант) автоматов и двух спаренных 12,7-мм пулеметов. Приборы управления стрельбой должны обеспечивать стрельбу по одной и двум наблюдаемым речным или береговым целям по наблюдению знаков падения, а также стрельбу с якоря по одной или двум невидимым береговым целям с использованием выносной точки наводки. Требовались наличие РЛС обнаружения воздушных целей и уборка под броню 60-см боевого прожектора. Предусматривались съемные рельсы для постановки мин. Вертикальная защита цитадели должна была противостоять выстрелу 50-мм противотанковой пушки с дистанции 400 м на курсовых углах 0°-70° и 110°-180°. Горизонтальное бронирование должно защищать цитадель от выстрела 105-мм гаубицы с дистанции 9 км и от 50-кг ФАБ, сброшенной с горизонтального полета с высоты 2000 м. Барбеты и щиты зенитных автоматов и пулеметов рассчитывались против бронебойных пуль крупнокалиберного пулемета, а оконечности -мелких осколков и пуль обычного калибра. Требовалась защита от неконтактных мин. Все вооружение хотели максимально утопить в корпус, а над верхней палубой оставить возвышаться только боевую рубку и башни. От системы жизнеобеспечения требовалось обеспечить проживание личного состава на корабле летом и осенью до ледостава, а от корпуса - плавание в битом льду. Двухвальная главная энергетическая установка должна обеспечивать ход 15 узлов и дальность плавания 1500 миль. Автономность 10 суток.

Средний монитор ориентировался на среднее течение Амура и Дуная. При водоизмещении 400-600 т длина корабля ограничивалась 65 м, а осадка - 1,2 м. Главный калибр предполагался из двух башен с двумя 122-мм пушками обр.1931/37 г. (по 220 выстрелов на ствол) или 152-мм гаубицами-пушками МЛ-20 (по 150 выстрелов на ствол). Состав зенитного вооружения -по два спаренных 37-мм автомата и 12,7-мм пулемета. Приборы управления стрельбой должны были решать те же задачи, что и у малого монитора, но для командиров башен главного калибра требовалось обеспечить ведение огня по воздушной цели на самооборону. Предусматривался 90-см убирающийся под броню боевой прожектор. Требовалась защита от неконтактных мин. Бронирование, по сравнению с легким монитором, усиливалось: вертикальная защита рассчитывалась на 105-мм гаубицу, горизонтальная на тот же калибр, но с дистанции 14 км и на 100-кг ФАБ с высоты 4000 м, а оконечности корабля - на 12,7-мм патрон с дистанции 100 м. Все остальные требования соответствовали малому монитору кроме автономности - здесь она 15 суток, и обитаемости - экипаж среднего монитора должен жить на корабле круглый год.

В 1944 г. изготовили эскизные проекты среднего (пр.304) и малого (пр.303) мониторов. Однако, как и в случае с канонерской лодкой пр.302, дальнейшего продолжения работы не имели.

В августе 1943 г. утверждается оперативно-техническое задание на мореходную канонерскую лодку. Фактически речь шла о корректуре пр. 61, требования к которому оно и повторяло. Новым стала замена 76-мм зенитных орудий на 85-мм, требования по установке РЛС управления огнем для всех калибров, а также успокоителей качки.

В 1943 г. выдаются задания на разработку предэскизных проектов речных бронекатеров. Такую работу в январе 1944 г. выполнила Военно-морская академия. В Главный штаб представили наработки по 18 вариантам катеров, разделенных на три группы: малые, средние и озерные. Малые бронекатера вооружались 37-мм зенитным автоматом 70-К за щитом, двумя башнями ДШКМ-2Б и одной пусковой на восемь 82-мм НУРС. В зависимости от водоизмещения (31-60 т) их длина составляла от 25 до 32 м, ширина от 3,1 до 4,6 м при осадке 0,6 м, а скорость до 20 узлов. Заметно изменялось бронирование: борт от 8 до 15 мм, рубка от 8,5 до 20 мм и палуба от 5 до 10 мм. Водоизмещение больших бронекатеров колебалось от 95 до 108 т, а длина от 34 до 37 м при неизменной ширине 5,2 и осадке 0,8 м. Скорость хода 18— 22 узла. Здесь существовало два основных варианта вооружения: с 76-мм и 85-мм орудием. Кроме этого предусматривались 23-мм зенитный автомат, две башни ДШКМ-2Б и 16 82-мм НУРС. Бронирование у всех вариантов большого бронекатера являлось постоянным: борт - 25 мм, боевая рубка - 40 мм и палуба - 25 мм. У озерных бронекатеров водоизмещение составляло 169-172 т, длина 38-39 м, ширина 5,5 м, осадка 1,2 м, скорость хода 20-22 узла. Варианты вооружения и бронирования соответствовали большому бронекатеру за одним исключением: хотели вдвое увеличить количество 76-мм орудий за счет размещения их в спаренных башнях. В целом в предложениях академии ничего выдающегося не наблюдается, и неизвестно, применялись ли впоследствии эти наработки. Но кроме предложений по бронекатерам, Академия в инициативном порядке выдала предложения по речным тральщикам, в том числе и бронированным. При водоизмещении до 85 т и длине 37 м, они имели осадку не более 0,8 м и должны были иметь скорость с тралом, в том числе электромагнитным, не менее 11 узлов. Их артиллерийское вооружение предполагалось в составе одного 45-мм или 37-мм, а также 2-4 23-мм зенитных автоматов и восьми 82-мм НУРС. Для боевой рубки предусматривалось бронирование толщиной 8 мм. Идея бронирования Главному штабу показалась перспективной, но столь мощное вооружение излишним.

Неудовлетворенный проработками Военно-морской академии и промышленности, в апреле 1944 г. Главный штаб ВМФ выдал новые задания на проектирование речных бронекатеров. Для большого бронекатера, проект которого получил номер 190, заданием оговаривалось водоизмещение не более 75 т, скорость 17,5 узлов, дальность плавания 600 км при 10-узловой скорости. По малому бронекатеру (пр.191) требовалось уложиться в водоизмещение 40 т, иметь скорость 15 узлов и дальность плавания 300 км. Требования по вооружению оставались на уровне пр.1124 и 1125, однако на малом катере допускалась установка только одной пулеметной башни. Работы по проектированию до конца войны завершены не были, и создание этих кораблей относится уже к послевоенному периоду.

Таким образом, реально создание речных бронекатеров замерло на предвоенной отметке. Чего нельзя сказать о бронекатерах морских. Идея их создания появилась еще в середине 30-х годов и произрастала она от финских шхер. Изначально командование советского ВМФ считало Выборгский залив и расположенные к западу от него шхеры потенциальным районом боевых действий. Многие корабли, а не только бронекатера, проектировались исходя из физико-географических условий этого региона: мониторы, мореходные канонерские лодки, миноносцы, подводные лодки и так далее. Но первым доведенным до эскизного проекта стал морской бронекатер пр. 138. Впоследствии эти корабли классифицировали как малые мониторы, шхерные мониторы, малые канонерские лодки, но все же, в конце концов, они остались морскими бронекатерами. Их предназначение: ведение разведки; ведение боя с катерами, сторожевыми кораблями и тральщиками противника; прорыв защищенных пулеметами шхерных позиций; уничтожение переправ; обеспечение десантных и транспортных операций; несение дозорной службы.

В марте 1938 г. сформулировали оперативно-тактическое задание. Согласно его основное артиллерийское вооружение включало два 76,2-мм орудия в башнях танка Т-28, а также три башни ДШКМ-2Б с 12,7-мм пулеметами. Бронирование бортов и палубы в районе расположения машинного отделения, погребов боезапаса, ходовой и радиорубки, рассчитывалось против крупнокалиберных пулеметов с дистанции 100 м и более. Бронирование орудийных башен - штатное танковое. Корабль предполагалось оборудовать катерным тралом, глубинными бомбами, дымоаппаратурой и прожектором. Требования к мореходности обуславливались способностью плавать на волнении до 6 баллов. Прочность корпуса рассчитывалась на волнение 9 баллов. Это признавалось достаточным для условий Финского залива и Ладожского озера. Непотопляемость и живучесть корабля должны были гарантировать самостоятельное возвращение в базу при одном затопленном отсеке. Усиленные форштевень и обшивка носовой части могли обеспечить нанесение таранных ударов по мелким деревянным судам, а также способность форсировать битый лед толщиной до 10 см. По своим габаритам корабль рассчитывался на свободный проход под ленинградскими мостами при условии заваливающейся мачты. Водоизмещение при этом ограничивалось 220 т, осадка - 1,5 м. Скорость хода при волнении 6 баллов - не менее 20 узлов, район плавания - 500 миль, автономность - шесть суток.

В марте 1940 г. на основе предварительных проработок утверждается тактико-техническое задание, которое предусматривало снижение требований к скорости и уменьшение размеров. В конце 1940 г. Наркоматом ВМФ рассматривались три варианта эскизного проекта с различными главными двигателями, в частности с дизелями ЗОД и М-50. Однако их производство промышленность реально освоила только после Великой Отечественной войны, а потому пр. 138 - «завис».

Вновь к идее морского бронекатера вернулись зимой 1941/42 гг., причем в блокадном Ленинграде. Ситуация складывалась так, что все артиллерийские корабли Краснознаменного Балтийского флота к весне 1942 г. оказались не боеспособны.

Фактически к западу от Кронштадта могли действовать только боевые катера, да несколько канонерских лодок. А тут еще 18 ноября 1942 г. на рейде Лавенсаари финские торпедные катера топят наиболее мощную - Красное знамя. Первоначально хотели строить морские бронекатера по пр. 138, но в условиях блокадного Ленинграда это оказалось не реально. Поэтому проект адаптировали к существовавшим условиям, исходя из возможностей местной промышленности, в результате получили новый катер пр. 161. Проект предусматривал упрощенные обводы корпуса, применение американских двигателей получаемых по ленд-лизу и танковых башен от Т-34. Достоинством проекта являлось сравнительно мощное бронирование жизненно важных частей, но реально серийные катера иногда отличались по защите, так как использовали ту броню, которая оказывалась под рукой. Первый корпус заложили в октябре 1942 г., а окончательный технический проект утвердили 15 сентября 1943 г., за семь дней до подписания приемного акта на головной катер. К этому времени в постройке находилась вся серия.

Испытания головного катера выявили недобор скорости (13 узлов вместо 15 по проекту), а боевое использование - ограниченные возможности танковых пушек при стрельбе по морским целям, что все знали заранее. Учитывая последнее обстоятельство, Главный морской штаб еще в октябре 1943 г. выдал ОТЗ на проектирование нового бронекатера пр. 186 с 85-мм орудием в специальной «морской» башне. Новый пр. 186 отличался от пр. 161 не более, чем последний от пр. 138 - фактически имело место улучшение предыдущего катера за счет использования дизелей и более совершенной артиллерии. Впрочем, новые орудия МК-85 приняли на вооружение только в 1946 г., так что первые катера имели башни от танка Т-34-85. Головной морской бронекатер пр. 186 вошел в состав флота в феврале 1945 г. и в военных действиях участие нэ принимал, всего построили 31 такой катер.

Наряду с началом проектирования кораблей нового, уже явно послевоенного поколения, не забывали и об обеспечении будущих мобилизационных планов. В мае 1944 г. утверждается «Тактико-техническое задание на мобоборудование речного колесного буксира 400 л.с.» К 400 сильным речным буксирам относилась сравнительно большая группа судов постройки 30-х годов и имевшихся практически на всех крупных реках страны. Но в данном случае задание предназначалось для учета при проектировании новых буксиров, то есть это тоже была работа на перспективу.

План требовал при создании судов в проекте предусматривать возможность установки на них по два 100-мм орудия Б-34 и по четыре 37-мм зенитных автомата 70-К вместе с соответствующим оборудованием артиллерийских погребов. Приборы управления стрельбой должны обеспечивать центральную наводку как по речной, береговой, так и по воздушной целям. В качестве основы предлагалось использовать упрощенную схему зенитной стрельбы «Кольцо» в обеспечении 3-м дальномера ДМ-3, а также РЛС «Гюйс-2». Сразу оговоримся, что на подобную систему ПУС зенитного калибра с РЛС управления огнем в то время не могли рассчитывать даже эсминцы. Боевая рубка, машинно-котельное отделение и погреба должны были прикрываться навесной 8-мм броней. Ее листы уже с готовыми отверстиями для крепления по месту требовалось изготовить одновременно с постройкой судов и хранить в установленном месте. Жилые и служебные помещения проектировались с учетом возможности их быстрого перепланирования для обеспечения экипажа в 72 человека. А вот производительность камбуза, обустройство умывальников и гальюнов уже при постройке рассчитывались на экипаж военного времени. Всего из строящихся буксиров пр. 732 планировалось «заложить» в мобилизационный запас для Днепровского бассейна - 12, для Волжского — 24 (!), для Амурского — 32 и для Дунайского - 12 единиц.

В 1944 г. Красная Армия вышла к границам Советского Союза, началось освобождение народов восточной Европы. Перед ВМФ поставили задачу по содействию наступлению советских войск в новых речных бассейнах. При этом остро встал вопрос об артиллерийских кораблях. Бронекатера, вооруженные танковыми 76-мм пушками, предназначались, прежде всего, для стрельбы прямой наводкой, однако часто требовалось длительное ведение огня по подготовленной обороне противника с закрытых огневых позиций. Для этого калибр нужен посолиднев, угол вертикального наведения и дальность стрельбы поболее. В частности с этой проблемой столкнулась Днепровская флотилия, где реки часто протекали по болотисто-лесистой местности, что затрудняло маневр полевой артиллерии. В этих условиях вновь обратились к мобилизации речных судов и переоборудованию их в канонерские лодки.

Для этой цели отобрали восемь германских сухогрузных самоходных барж, захваченных в Польше осенью 1944 г. Единственное, что их объединяло, так это дизельный двигатель, хотя и пяти различных фирм.

Две из них, получивших наименования Тобол и Енисей, вооружили двумя 100-мм орудиями Б-24-БМ и одним 37-мм зенитным автоматом 70-К каждый. Остальные, кроме Оби, двумя—тремя американскими 76/50 орудиями, полученными по ленд-лизу, и парой 12,7-мм пулеметов. Обь до окончания военных действий вооружить так и не успели.

По-другому решилась схожая проблема на Дунае. Здесь в состав воссозданной Дунайской флотилии в 1944 г. вошли все пять переживших войну мониторов румынской дивизии речных кораблей. Капитулировавшие 26 августа корабли сначала свели в бригаду мониторов с сохранением их прежних национальных экипажей. 2 сентября, за невыполнение условий капитуляции, командира и начальника штаба бывшей румынской дивизии, а также командиров Alexandru Lachovari и Ardeal арестовали, а экипажи этих кораблей отправили в концлагерь. После этого и на других мониторах румынских моряков заменили советскими. 10 октября корабли под советскими флагами включили в состав Дунайской флотилии, 30 октября они получили новые наименования. Их техническое состояние оказалось посредственным. Несмотря на зимний ремонт, в ходе которого они получили отечественное зенитное вооружение, в компанию 1945 г. только Азов и Керчь смогли принять участие в военных действиях.

Как уже отмечалось, общая стратегическая обстановка на фронтах позволила в 1943 г. вернуться к проектированию боевых, в том числе речных кораблей. Но тогда в большинстве случаев речь шла о решении самых насущных задач, дальнейшее развитие получили только те разработки, которые действительно были остро необходимы в тех конкретных условиях. К концу 1944 г. близость Победы уже ни у кого не вызывала сомнения, речь уже не шла об удовлетворении насущных потребностей продолжающихся военных действий - корабли разрабатывающихся проектов уже физически не могли войти в строй до окончания войны. Теперь вопрос стоял о будущем, послевоенном флоте. А здесь существовало множество неопределенностей. Мало того, что не знали с кем вообще придется воевать Советскому Союзу, но и ни кто еще не пытался обобщить опыт завершающейся войны. Но время не ждало, и в начале 1945 г. приказом Наркома ВМФ создается комиссия из наиболее авторитетных военно-морских теоретиков и практиков. Итоги ее работы должны были стать теоретической основой для формулирования тактико-технических заданий на проектирование первых послевоенных кораблей. От них ожидали не только всестороннего учета опыта заканчивающейся мировой войны, но и прогноза тенденций, которые определят облик боевых кораблей на ближайшее десятилетие. Подкомиссию по канонерским лодкам, мониторам и бронекатерам возглавлял контр-адмирал П.А. Трайнин, в то время помощник начальника Главного морского штаба, а до этого командир бригады речных кораблей и начальник штаба Волжской военной флотилии. Подкомиссия заседала 21 и 23 января 1945 г. и на втором заседании присутствовал Нарком ВМФ. Нужно отметить, что решение очень актуальной для ВМФ задачи организовали плохо, что не могло ни сказаться на ее качестве. Из-за очень ограниченного времени поверхностно провели подготовительную работу, связанную с анализом применения различных классов кораблей в годы войны. Отчасти это можно объяснить тем, что достоверная информация по данному вопросу в то время зачастую просто отсутствовала, особенно по иностранным флотам. Но в конкретном случае, то есть применительно к речным кораблям, это не являлось существенным, так как Советский Союз располагал самым значительным опытом борьбы на реках и озерах. Поскольку подкомиссии надлежало рассмотреть все существовавшие подклассы кораблей, то в поле ее зрения оказались и морские мониторы, и мореходные канонерские лодки. Правда, с последними разобрались быстро — признали их строительство нецелесообразным.

Основанием для такого вердикта стала слабая защищенность существовавших в годы войны мореходных канонерских лодок. Учитывая, что большинство из них являлись отмобилизованными шаландами,

то вывод надо признать не совсем корректным. Тем более сама необходимость в кораблях, решающих задачу огневого обеспечения приморской группировки войск в шхерных и мелководных районах, всеми признавалась. Просто предпочтение отдавалось более забронированным кораблям, которые по существовавшим в то время взглядам относились к классу мониторов. Подкомиссия, проанализировав применение морских мониторов, прежде всего британских, в годы Первой и Второй мировой войн, а также отечественный опыт по мореходным канлодкам, пришла сразу к двум основным выводам. Во-первых, мониторы аналогичные британским Abercrombie являлись слишком узкоспециализированными и в силу этого большую часть военного времени простаивали без пользы. Да и по своим размерениям, прежде всего высоте надстроек и осадке, они мало подходили для условий Финского залива. Во-вторых, как раз исходя из специфических условий Балтики, а также с учетом Татарского пролива (он станет полностью советским только осенью 1945 г.) и юго-западной части Черного моря, советскому ВМФ хорошо бы иметь сразу два подкласса морских мониторов: большой и малый. Основным предназначением первого должно стать подавление береговых батарей противника и разрушение долговременных оборонительных сооружений, а для второго - непосредственная поддержка действий войск на берегу. С учетом, что в составе ВМФ уже имелись морские бронекатера пр.161 и пр.186, отчасти соответствующие задачам малого монитора, комиссия предлагала ограничиться одним промежуточным проектом корабля - шхерный монитор.

Шхерный монитор виделся членам комиссии как корабль водоизмещением до 2500 т, вооруженный двумя спаренными универсальными 130-мм артиллерийскими установками, а также четырьмя счетверенными 45-мм и таким же количеством 25-мм зенитных автоматов. В качестве приборов управления стрельбой главного калибра рекомендовалась ПУС «Зенит» с одним СПН. Для 45-мм артиллерии предполагались индивидуальные колонки стрельбы по аналогии с пр. 1Н. При этом ведение стрельбы по воздушным целям обеспечивалось соответствующими РЛС. Корабль должен брать в перегруз мины заграждения. Для борьбы с подводными лодками требовались гидролокационная станция и два бомбомета с двадцатью четырьмя большими глубинными бомбами. Борт должен прикрываться 85-мм, а палуба - 65-мм броней. Скорость хода 15 узлов, дальность плавания 2000 миль, автономность - 20 суток. Как мы видим, шхерный монитор оказался слабее, чем мореходная канонерская лодка пр.61.

Здесь надо отметить один любопытный факт. Дело в том, что 8 и 26 февраля 1945 г. работала другая подкомиссия под руководством вице-адмирала П.С. Абанькина, в недавнем прошлом Командующего Онежской и Амурской военными флотилиями. Как можно понять из документов, она должна была заниматься кораблями береговой обороны, но называла себя подкомиссией по мониторам, канлодкам, плавбатареям и полностью дублировала подкомиссию П.А. Траинина. Все это еще раз подчеркивает крайне низкую организацию исполнения приказа Наркома ВМФ. Но сейчас не это главное, интересно то, что подкомиссия Абанькина в отношении морских мониторов и мореходных канонерских лодок пришла к совершенно иным выводам, нежели коллектив Траинина. Во-первых, предлагалось строить морские мониторы аналогичные британским, а во-вторых, рекомендовалось вернуться к мореходным канонерским лодкам пр. 61. Морской монитор представлялся кораблем водоизмещением 7500 т, длиной 116 м, шириной 27 м и осадкой 3,6 м. В качестве главной энергетической установки предлагались дизеля, которые должны были обеспечить скорость хода 16 узлов и дальность плавания — 16 000 миль. Главный калибр -одна двухорудийная 305-мм артиллерийская башня, зенитный - по восемь 85-мм и 46-мм зенитных орудий. Бронирование: цитадель 180 (борт) и 100 (палуба) мм; оконечности 50 мм; траверсы 200 (носовой) и 180 (кормовой) мм; боевая рубка 300 (стенки), 100 (крыша) и 25 (пол) мм.

Но вернемся к подкомиссии Траинина. После рассмотрения вопроса о морском мониторе, она занялась речными мониторами. Общая идеология оставалась прежняя: канонерские лодки обладают малой боевой устойчивостью от огня танков и полевой артиллерии, а потому от них надо отказаться в пользу мониторов. Основанием для подобного утверждения послужил опыт боевого применения речных флотилий, прежде всего Пинской и Днепровской. Тогда большинство боевых столкновений произошло на дистанциях стрельбы прямой наводкой, где многое решала степень забронированности кораблей. Применение тех же бронекатеров, да и мониторов с закрытых позиций оказалось недостаточно эффективным из-за сравнительно небольшого калибра корабельной артиллерии - 76 и 102 мм. Для этих целей больше подходили плавучие батареи, которые с одной стороны, можно вооружить более могущественной артиллерией, а с другой - за счет ненужности мощного бронирования они являлись более простыми и дешевыми в постройке. Таким образом, речные мониторы сразу рассматривались в единой связке с плавучими батареями.

Многообразие физико-географических условий речных театров привело к выводу о необходимости иметь в составе советского ВМФ сразу три подкласса речных мониторов: больших, средних и малых. Последние предназначались, прежде всего, для Днепровско-Бугского бассейна и верховьев Амура и Сунгари. При их конструировании требовалось предусмотреть разборность конструкции для возможности транспортировки железнодорожным и автомобильным транспортом. Принципиальное отличие малого монитора от даже несколько превосходящего его по водоизмещению морского бронекатера заключалось в главном калибре - здесь 122-152-мм гаубица-пушка. Средний монитор предлагался как основной для Амура и Дуная, а большой — для устья этих рек. Приборы управления стрельбой должны иметь в своем комплекте резервные автоматы стрельбы. Из особых требований можно отметить пригодность их для плавания в битом льду, а также для среднего и большого мониторов - обитаемость в зимних условиях. Кроме этого средний монитор должен проходить под мостами и шлюзами на Дунае, Днепре, Амуре и Сунгари. Для всех подклассов мониторов требовалось предусмотреть специальные понтоны, которые позволили бы уменьшить осадку кораблей на 15-20 см.

Что касается бронекатеров, то подкомиссия под председательством контр-адмирала П.А. Трайнина фактически подтвердила целесообразность реализации уже проектирующихся катеров. Это вполне объяснимо, так как за исключением капитана 2 ранга Лазо, командира отряда шхерных кораблей КБФ, все остальные члены подкомиссии являлись офицерами Управления кораблестроения ВМФ и таким образом были хорошо информированы о проектировании новых кораблей.

Теперь вернемся к подкомиссии вице-адмирала П.С. Абанькина. Она состояла из преподавателей Военно-морской академии, в своих предложениях в основном опиралась на научно-исследовательские работы, проводившиеся в Академии в годы войны. Поэтому в предложениях подкомиссии Абанькина имелось сравнительно много различного рода обоснований, однако их выводы из анализа боевого опыта зачастую кардинально отличался от такового у их коллег из первой подкомиссии. Например, в подкомиссии Трайнина отдали предпочтение гаубицам. Обосновывали они это двумя основными аргументами. Во-первых, гаубицы расширяют зоны обстрела за счет возможности поражения целей на обратных склонах и с позиций у возвышенных берегов. Во-вторых, единый с армейцами боезапас многократно облегчает обеспечение им кораблей. Представители Академии, наоборот, в вооружении мониторов отдали предпочтение корабельным орудиям. Аргументировали они это тем, что гаубиц в армии и так хватает, ценность речных мониторов как раз в том и будет состоять, что они смогут поражать цели за пределами дальности стрельбы армейских систем. Таким образом, Военно-морская академия заняла совершенно противоположную позицию по сравнению с той, какую имела в начале 40-х годов. Что касается подклассов мониторов, то их рекомендовали только два: большой и средний. Правда, они оказались значительно крупнее, чем предложенные первой подкомиссией.

Отсутствие малого монитора отчасти можно отнести за счет того, что, несмотря на свое название, комиссия занималась и бронекатерами. А среди них имелся и морской, он же шхерный, он же озерный. В целом морской бронекатер соответствовал уже существовавшему пр. 161. Что касается речных бронекатеров подкомиссии Абанькина, то они представляли собой слегка доработанные предложения Академии образца 1941 г.

Чтобы завершить разговор о работе подкомиссий по определению облика советских кораблей после Великой Отечественной войны, рассмотрим предложения по плавучим батареям. С их необходимостью соглашались все, и даже взгляды на их суть совпадали. Эти корабли должны были занять нишу между мониторами и армейской артиллерией: сравнительно высокая подвижность в бассейне рек не уступающая самоходной артиллерии, но превосходство над ней в дальности стрельбы, относительная по отношению к мониторам дешевизна. Первые плавучие самоходные батареи, а точнее орудия появились еще в 1944 г. Идею позаимствовали у германских Siebel: два десантных бота пр. 165 образовывали площадку, на которой разместили одно 100-мм орудие Б-24. Такие плавучие орудия входили в состав Днепровской флотилии. Они имели водоизмещение 33 т, длину 14,6 м, ширину 8,9 м, осадку 1,05 м. Два мотора фирмы Крайслер обеспечивали скорость хода около 9 км/час и дальность плавания порядка 520 км. В качестве средства ПВО имелись два 12,7-мм пулемета. Подкомиссия предложила увеличить размеры плавучей батареи за счет формирования их корпуса из трех секций специальной постройки: водоизмещение 165 т, длина 36 м, ширина 7,5 м и осадка 0,8 м. При высоте борта 3,3 м батарея должна была нести две 122-мм армейские пушки (боезапас – 800 выстрелов). Мотор мощностью 30 л.с. по расчетам обеспечивал скорость хода 5 узлов и дальность плавания - 60 миль. Сразу оговоримся, что независимо от работы комиссии промышленность разработала эскизный проект самоходной плавучей пушки пр.307. Ее корпус собирался из двух понтонов парка СП-19. При полном водоизмещении 80 т, пушка имела длину 19 м, ширину 8,39 м и осадку 0,79 при высоте борта 1,2 м. В качестве орудия предлагалась 152-мм гаубица-пушка МЛ-20 при 120 выстрелах, а также 37-мм зенитный автомат 70-К и 12,7-мм пулемет. Предполагалось, что два двигателя по 47 л.с. каждый обеспечат орудию скорость хода 5 узлов и дальность плавания 280 миль, автономность - 5 суток.

Вообще работа комиссии по определению облика советских кораблей после Великой Отечественной войны оказалась в основном невостребованной, во всяком случае, трудно найти проект какого-либо корабля, созданного на основании рекомендаций подкомиссий.

Например, 20 апреля Нарком ВМФ утвердил оперативно-тактическое задание на проектирование морского монитора. Стандартное водоизмещение этого корабля определялось в 9000-11 000 т., а осадка - до 5,7 м. Монстр, превосходивший крейсер Киров. Но при этом, его главный калибр должен был состоять из двух двухорудийных башен с 220-мм пушками. Правда, предлагалось просчитать вариант с двумя трехорудийными башнями. Зенитный калибр определялся в шесть спаренных 100-мм установок за щитами, размещенных в барбетах, а также 4-6 счетверенных 45-мм зенитных автомата. Приборы управления стрельбой главного калибра должны были обеспечивать все виды стрельб по береговой и морской целям, а зенитного - по воздушным. Для борьбы с подводными лодками предусматривались четыре бомбомета и 20 глубинных бомб. Бронирование должно защитить жизненно-важные части корабля от 152-мм бронебойных снарядов с дистанции 45 кб и от 250-кг ФАБ. Оконечности корабля рассчитывались на защиту от 152-мм фугасных снарядов. Главная энергетическая установка должна обеспечить скорость полного хода 24 узла и дальность плавания 1800 миль ходом 18 узлов. Как мы видим, это оперативно-тактическое задание даже в первом приближении не имеет ничего общего с рекомендациями подкомиссий. Впрочем, были другие прожекты, например, монитора водоизмещением 20 000 т с двумя 406-мм орудиями.

И все-таки морской монитор в составе советского ВМФ имелся. Правда, мы его не построили, а купили у финнов в 1947 г. Там он назывался броненосцем береговой обороны Vainamoinen, а у нас монитором Выборг. Этот корабль, наряду с лидером Ташкент, можно отнести к наиболее удачным приобретениям Советского Союза в области военно-морских вооружений. Для конца 30-х - начала 40-х годов он почти идеально соответствовал своему предназначению и специфическим физико-географическим условиям Финского и Ботнического заливов. Но и в последующие десятилетия «Выборг» фактически являлся самым эффективным кораблем огневой поддержки действий войск на берегу в составе Балтийского флота. Учитывая уникальность этого корабля, более подробное его описание вынесено в Приложение 2. Прослужил бывший финский броненосец в составе советского ВМФ до ноября 1958 г., когда его поставили на холодное хранение, а через год законсервировали и вывели в резерв. Там он находился до 25 февраля 1966 г., после чего Выборг разоружили и сдали для разборки на металл.

В определенной мере Выборг удовлетворил потребность советского ВМФ в морских мониторах и более вопрос о их строительстве не подымался. А вот речными мониторами еще пытались заниматься, даже включили их в количестве 18 больших и 36 малых единиц в десятилетний план на 1946-55 гг. О проектах № 303 и 304 мы уже упоминали. Кроме этого в декабре 1945 г. утвердили оперативно-тактическое задание на проектирование большого речного монитора пр.311. При водоизмещении не более 1100 т его длина не должна была превышать 70 м, а осадка — 1,8 м. Предлагалось рассмотреть два варианта главного калибра: две двухорудийные башни с 152-мм армейскими гаубицами-пушками или 130-мм морскими пушками. Зенитный калибр - четыре спаренные 57-мм установки и шесть спаренных 25-мм. Защита должна была противостоять 85-мм танковой пушке с дистанции 1500 м и 100-кг ФАБ. Скорость хода 18 узлов, дальность плавания 1500 м.

Однако всем этим планам не суждено было сбыться, так как кораблестроительную программу в отношении речных кораблей похоронили в принципе. В предложениях ВМФ в план строительства кораблей на 1946-55 гг. фигурировали 18 больших, шесть средних и 36 малых речных монитора; 60 морских, 114 больших и 226 малых бронекатеров; 53 речные канонерские лодки ПВО. Принято считать, что кораблестроительная программа на 1946-55 гг., утвержденная Советом Народных Комиссаров 27 ноября 1945 г. значительно урезала предложения ВМФ. На самом деле это не совсем так, поскольку большинство позиций сохранили, просто из программы вычеркнули такие знаковые корабли как линкоры, авианосцы и большие эсминцы. Что касается речных сил, то в утвержденном плане не оказалось средних мониторов, канонерских лодок ПВО, и общее количество бронекатеров ограничили 370 единицами, то есть сократили на 30 катеров. Фактически же из мониторов достроили лишь последний корпус пр. 1190, а новых вообще не закладывали.