Лишь начиная с осени 1884 г. британское общественное мнение в отношении флота начало претерпевать изменения и страна почувствовала первые раскаты шторма, который через пять лет привёл к принятию Акта о морской обороне.
Обе партии пришли к соглашению, что "морскую панику" отныне следует отложить, но начало этому положили именно либералы. В период перед парламентскими выборами Г.О.Арнольд-Форстер предложил вниманию издателя "Пэлл-Мэлл Гэзет" У.Г.Стеда серию статей о текущем состоянии флота. Эти материалы основывались на сведениях, предоставленных Р.Бреттом (впоследствии лорд Эшер), личным секретарём военного министра, а также кэптеном Дж.А.Фишером, в то время командиром артиллерийской морской школы "Экселлент". 15 сентября [1884 г.] была опубликована первая из серии 15 знаменитых статей "Правда о флоте", очень удачно сфокусировавшей внимание общества на проблемах британских морских сил с корабельным составом, снабжением, организацией и комплектацией экипажами. Перед лицом таких убедительных заявлений и мастерских аргументов вся пресса немедленно разразилась волной публикаций с требованием морской реформы. Однако реализация практической стороны вопроса откладывалась до возвращения лорда Нортбрука из Каира, где он приводил в порядок дела в Египте, с тех пор частично находившегося под протекторатом Британии.
10 ноября первый лорд Адмиралтейства произнёс в лондонской ратуше речь, в которой соглашался с желательностью увеличения британского флота броненосцами и крейсерами, обратив особое внимание на необходимость увеличения скорости небольших кораблей. Это выступление стало отправной точкой "Программы Нортбрука" 1884 г., согласно которой на строительство новых кораблей в течение ближайших пяти лет должны были пойти дополнительные 3100 тыс. ф. ст. - именно эти деньги сделали возможным постройку "Виктории" и "Санс-Парейля", семи броненосных крейсеров класса "Австралия", шести минных крейсеров класса "Арчер" и 14 миноносцев.
Совет извинил задержку с запросом на строительство новых кораблей на том основании, что если бы эта программа была внесена до обработки общественного мнения, она, вероятно, никогда не была бы принята; однако, поскольку интерес к проблемам флота со стороны общественности возрос, ситуация со строительством новых боевых единиц начала расцениваться как неудовлетворительная. На флоте к первому лорду относились как к управляющему автобусной компанией, единственной заботой которого было сокращение расходов на содержание и инновации, так что непопулярность Купера Ки достигла апогея. Его коллеги из командования флотом расценивали его как слабого временщика, администратора, хотя и с мозгами, но безвольного и слишком озабоченного сохранением своего кресла в Совете, чтобы начать протестовать против проведения политики, которую действующий флот практически не комментировал и бессловесно принимал к исполнению последние пять лет.
Видение ситуации Купером Ки следует из его письма от 2 декабря 1884 г. адмиралу Джоффри Фипс-Хорнби, в то время командующему в Портсмуте:
"Портсмут наполнен слухами, что я возражаю против увеличения флота, и я хочу вывести Вас из заблуждения по этому поводу. Если бы Вы видели, что я писал, и слышали, что я говорил Совету, Вы бы знали, что я беспокоился об абсурдности той малой суммы, которую запрашивало правительство. Я протестовал против неё, как недостаточной, и почти не мог заснуть последние пять ночей - так я был обеспокоен... Я не мог сам отказаться от должности, поскольку для этого нет тех причин, которые имелись три месяца назад. Я всегда возражал против запрашивания очень большой единовременной суммы на строительство новых кораблей -это побудило бы другие державы последовать тому же. Когда я понял настроения в Парламенте и в обществе, я высказывался за увеличение расходов и был очень расстроен, когда мы их не получили. Но сейчас мы получили половину, то есть то, что я запрашивал до этого. Я не могу сказать, что отказываюсь от должности из-за того, что пресса настояла на превышении этих расходов, хотя весьма сожалею, что этого не сделали и мы.
Я полагаю, что если наши преемники поддержат расходы, которые мы гарантировали на следующие пять лет, мы не будем иметь причин сомневаться в нашем положении в будущем - до тех пор пока другие страны не выйдут вперёд; после этого мы также будем вынуждены двинуться вперед, но пойдем еще дальше.
Сейчас мы имеем 27 броненосцев в строю. Французы имеют 11. Мы можем ввести в строй ещё 13 в течение месяца. Я не думаю, что французы имеют больше двух готовых кораблей, не считая ещё одного с негодными котлами ("Ришелье"). Многие наши корабли принадлежат к устарелым типам, так же как и их. Более того, имея деревянные корпуса, их корабли долго не протянут. Я бы не опасался любой войны с Францией и Россией сейчас, поскольку о нашем флоте заботятся, однако я боюсь, что за пять лет сравнительная мощь морских держав слишком приблизится к нашей, чтобы оставаться в безопасными".
В течение месяца грубый нажим русских чуть было не привёл, в условиях нарастания международной напряжённости, к началу военных действий. Перейдя границы Болгарии и Афганистана, их войска заняли приграничные городки, а знаменитый генерал Скобелев заявил, что "получение Индии есть политическая задача России". Британский министр иностранных дел лорд Гран-виль заявил протест по поводу этих новых территориальных аннексий, но как бы вынуждая нас вступить в войну, русские упорно продолжали продвигаться вглубь Афганистана.
Реакция Британии последовала незамедлительно. Корабли резерва были мобилизованы и Адмиралтейство, настояв на передаче располагающегося к югу от Кореи острова Порт-Гамильтон, избранного в качестве передовой базы на русских путях во Владивосток, 2 апреля 1885 г. подняло на нём британский флаг, соединив новый пункт оперативного базирования с Гонг-Конгом телеграфным кабелем. Каждый русский корабль во внешних водах сопровождался внушительным британским соединением, что порой приводило к деликатным ситуациям. Один из таких получивших известность случаев произошёл в Ио-косуке, когда "Агамемнон" под командованием кэптена Лонга, следовавший за "Владимиром Мономахом" (флаг адмирала Кроуна), не зная, объявлена война или нет, вошёл на рейд, имея все орудия наведёнными на ватерлинию и надстройки русского корабля.
Командование британским экспедиционным флотом на Балтике было поручено адмиралу Хорнби. В состав этой, уже второй, "Эскадры специальной службы", являвшей собой "зверинец неуправляемых и курьёзно подобранных кораблей" входили броненосцы "Минотавр" (флагманский корабль), "Эджинкорт", "Геркулес", "Султан", "Пенелопа", "Айрон Дюк", "Лорд Уор-ден", "Рипалс", "Девастейшн", "Аякс", "Хотспур" и "Руперт", крейсера "Шеннон", "Орегон" (вспомогательный крейсер), "Конквест", "Мерси", "Леандр", база миноносцев "Гекла", торпедный таран "Полифемус", шлюп "Корморан", канонерские лодки "Рэйсер" и "Маринер", речные канонерки "Снэп", "Пайк", "Мидуэй", "Медина" и 16 миноносцев. Все они собрались на рейде Портленда в июне 1885 г.
Однако из Петербурга была получена настолько примирительная нота, что перспектива война стала маловероятной. Корабли эскадры Хорнби были задействованы для проверки их мореходных качеств, механизмов, оценки новых миноносцев, мин, противоминных сетей и противоторпедного оборудования. Запомнилась атака "Полифемусом" бона в Берехафене с целью его прорыва, а ценность миноносцев увеличенных размеров только подтвердилась. Многое удалось узнать о торпедных атаках и вывести оптимальный образ действий при прорыве неприятельской противоминной обороны или - как следовало из полученных уроков - каким образом собственно британские корабли смогли бы себя защитить от атак миноносцев противника.
