Wundefwaffe

Глава 3. Конструкция и устройство

 

Главная конструктивная особенность «Рюрика» заключалась в том, что он определенно не относился ни к довоенной разновидности тяжелого артиллерийского корабля, ни к его пост-цусимскому типу, начало которому в русском флоте было положено лишь «Севасто­полем». Как и пара линкоров «Андрей Первозванный» — «Император Павел I», в компа­нию которых предполагалось его вхождение в качестве эскадренного крейсера, он являл­ся переходным кораблем от додредноутов к дредноутам, дань чему отдали во флотах всех крупных морских держав. В конструкции «Рюрика» причудливо сочетались новые длин­ные орудия с прежними легкими снарядами, полный пояс по ватерлинии и бронирован­ная трюмная переборка — с принятым ранее характером расположения поясных плит, со­вершенная система непотопляемости — с поршневыми машинами, протяженный таран — с современной системой контроля огня. Задуманный в соответствии с довоенными воззре­ниями, он еще не мог всецело воплощать опыт морских сражений русско-японской войны.

 

Корпус

 

Согласно требованиям контракта, корпус в целом строился по условиям британского Адмиралтейства — из принятой в Королевском флоте мягкой судостроительной стали (разрывное сопротивление 41,0-50,4 кг/мм2) и, для наиболее ответственных частей, стали повышенного сопротивления (47,0-53,5 кг/мм2) с относительным удлинением для обоих случаев не менее 20%.

Основной продольной конструктивной связью набора был вертикальный плоский киль толщиной 16 мм на протяжении половины длины корпуса посередине и 12 мм в оконечностях. Высота киля составляла 1020 мм по всей длине судна. В плоскости днища он подкреплялся двумя горизонтальными листами — внутренним 16-мм толщины (в оконеч­ностях 12 мм) и наружным в 25 мм (в оконечностях 16 мм). Верхняя кромка киля с обеих сторон усиливалась непрерывным угольником 89x89 мм. Продольный набор корпуса со­стоял из пяти стрингеров с каждого борта. Первый и второй были непрерывными, неводо­непроницаемыми и имели толщину 12 мм. Высота их составляла 1020 мм; в оконечностях они выступали поверх поперечного набора и изготавливались из Z-образного профиля высотой 250 мм. Третий, четвертый и пятый стрингера выполнялись интеркостельными между шпангоутами и изготавливались из листов толщиной 10 мм. Поперечный набор (шпангоуты) на протяжении от 8-го до 222-го шп имел шпацию равную 1219 мм (4 фута), а в оконечностях 914 мм (3 фута) — примечательно, что шпангоуты нумеровались через один — 2-й, 4-й и т.д. Изготавливались они из листовой стали толщиной 10 мм и надежно подкреплялись с обеих сторон.(1)

Пять днищевых поясов наружной обшивки, начиная от киля, выполнялись из стали по­вышенного сопротивления (на протяжении 40 м в середине корпуса), причем пояс при до­ковом киле имел толщину 19 мм, а остальная обшивка до уровня нижней палубы — 14 мм. Листы обшивки соединялись на двойном ряде заклепок впотай, длина листов была не меньше 6 м. Внутреннее дно в машинных отделениях имело толщину 9,5 мм и снабжалось горловинами размерами 580x380 мм в каждое водонепроницаемое отделение двойного дна и в междудонные отделения под погребами.

Корпус «Рюрика» разделялся на отсеки 30 водонепроницаемыми переборками, одна­ко лишь четыре из них (на 8, 42, 62 и 90 шп) проходили по всей его высоте — от внутрен­него днища до верхней палубы, опираясь на водонепроницаемые шпангоуты. Располо­жение же остальных переборок, простиравшихся на протяжении одного-двух-трех меж­палубных расстояний, представляло собой комплексную систему. Толщина их находи­лась в пределах 6-10 мм, все переборки имели эффективную систему подкрепления про­катными балками.

Крейсер имел три непрерывных палубы — верхнюю, среднюю и нижнюю. Верхняя со­стояла из листов толщиной 15 (в середине) — 10 (в оконечностях) мм, средняя (броневая) 38 мм и нижняя (также броневая) 25 мм. Согласно спецификации, палубная настилка должна была обладать разрывным сопротивлением 41 кг/мм2, т.е. относилась к мягкой су­достроительной стали.(2)

В качестве меры для уменьшения бортовой качки «Рюрик» был оснащен двумя боко­выми килями длиной по 60 м высотой 0,76 м. Они состояли из стальных листов толщиной 11 мм, между которыми находилась еловая заделка, и присоединялись к обшивке угольни­ками 76 х 89 х 5 мм. Помимо этих килей крейсер имел также два тиковых доковых киля длиной 28 м, подбитых внизу стальной полосой толщиной 6 мм.

Штевни «Рюрика» изготавливались из литой стали. Форштевень по высоте простирал­ся до уровня средней палубы, выше которой носовая часть корабля образовывалась «соот­ветственно изогнутым» листом в 18 мм, а ахтерштевень под кормовым подзором в месте прохода головы руля был сделан уширенным, причем в точке пересечения его с баллером руля предусматривались «сальники из пушечного металла». Сам руль имел балансирную форму, общая площадь его составляла 26,5 м2. Конструктивно он состоял из стальной ли­той рамы (единая отливка), заполненной деревом, поверх которого шла обшивка из лис­тов толщиной 10 мм.

 

Вооружение

 

Как эскадренный крейсер переходного периода — от броненосных крейсеров прежнего ти­па к крейсерам линейным — «Рюрик» нес двухкалиберную главную артиллерию, которая состояла из четырех 10"/50 и восьми 8"/50 орудий в двухорудийных установках. Расположение башен было классическим — тяжелые башни в оконечностях, средние по бортам в середине корпуса. Считалось, что более скорострельная 8" артиллерия должна обеспечить в эскадренном бою устойчивое поражение противника фугасными снарядами, а более мощные, но менее скорострельные 10" орудия разрушать посредством бронебойных сна­рядов его систему бронирования, внося поражающее действие в жизненные части.

В качестве основного крупнокалиберного орудия «Рюрик» получил новейшую 10" ар­тиллерийскую систему в 50 калибров длиной, до этого в русском флоте не применявшую­ся. Однако она создавалась не с нуля — своеобразной «заготовкой» для нее послужило уже опробованное 10"/45 орудие, спроектированное в 1892 г. подполковником морской артил­лерии А.Ф.Бринком для броненосцев береговой обороны класса «Адмирал Сенявин» и «броненосцев-крейсеров» класса «Пересвет».(3)

Общий проект 10"/50 орудия, разработанный и на этот раз Бринком, был передан «Виккерс» для выяснения возможности его адаптации к технологиям компании, ранее из­готовлением тяжелых орудий принятой в русском флоте конструкции не занимавшейся — английская практика скрепления аппелировала к проволочной конструкции, которой от­давал предпочтение Королевский флот, в то время как в русском была принята система скрепления тяжелых орудий цилиндрами и кольцами. И все же руководству компании, не желавшему упускать выгодный заказ, пришлось пойти навстречу требованиям артилле­рийских специалистов МТК, хотя отсутствие необходимого опыта в изготовлении стволов и угрожало сдаче корабля в срок (несколько забегая вперед, необходимо отметить, что так впоследствии и произошло). Инженерами фирмы был разработан подробный рабочий проект орудия в пяти вариантах, различавшихся лишь деталями устройства, после чего МТК утвердил один из них в качестве основного.(4)

Конструктивно орудие следовало традиционному для русской морской артиллерии ти­пу и, как и 10" модель 1892 г., состояло из внутренней трубы, скрепленной двумя рядами длинных цилиндров (первый шел до дула, второй на 1/3 длины до него не доходил), по­верх которых надевался кожух. Нарезка, как и у 10"/45 прототипа, была постоянной кру­тизны, с углом наклона в 6°, ход нарезов равнялся 30 калибрам. Нарезная часть длиной 10249 мм имела 60 нарезов (у 10"/45 орудия — 68). Общая масса ствола с 620-кг поршне­вым затвором составляла 27846 кг (у 10"/45 орудия — 22735 кг).

Стволы попарно устанавливались в броневых башнях овальной формы со слегка ско­шенной передней частью крыши, что придавало крейсеру своеобразный вид. Проектиро­вание их, равно как и 8" башен, осуществлялось компанией «Виккерс» по техническим ус­ловиям, выработанным МТК для 12" и 8" установок «Андрея Первозванного».(5) Конструк­тивно каждая башня состояла из боевого отделения (вращающийся стол с орудиями, их станками и механизмами заряжания и наведения), расположенного под ним рабочего от­деления и находящейся еще ниже подачной трубы. Большинство крупных узлов и конст­рукций компания исполняла по принятым в русском флоте образцам. Для подъема верх­ней части башни в рабочем отделении было предусмотрено четыре 100-тонных гидравли­ческих домкрата.

Орудийные станки состояли из качающейся рамы, двух обойм, станин с цапфами, гид­равлического тормоза отката (компрессора) и пружинного накатника. Нормальная длина отката при выстреле составляла 2500 мм. Заряжание производилось на переменном угле в пределах -3+8°.

Горизонтальное наведение установок осуществлялось с помощью электрического при­вода, что являлось еще одним новшеством для фирмы «Виккерс» — Королевский флот традиционно предпочитал гидравлику. Для вращения каждой из башен использовались два электромотора по 15 л.с. с частотой вращения 750 об/мин. Их питание производилось от специального генератора мощностью 15 кВт, причем единовременно задействовался только один из моторов, обеспечивающий максимальную скорость наведения до 2 град/сек. Управление горизонтальным наведением осуществлялось с помощью двух коммутаторов, размещенных в боевом и рабочем отделениях башни. Первый из них при­водился в действие маховиком с поста башенного командира, а второй — поворотом пис­толетных рукояток на постах обоих наводчиков.

Вертикальное наведение орудий также производилось с помощью электропривода, причем стволы могли подниматься как вместе, так и раздельно. Наибольший угол возвыше­ния составлял 35°, а снижения 5°. Каждое орудие имело собственный электромотор в 10 л.с. с частотой вращения 750 об/мин, обеспечивающий скорость наведения до 2 град/сек. Уп­равление вертикальным наведением осуществлялось раздельно с двух постов наводки каждого из орудий (левого и правого), а в случае выхода из строя одного из них оба ору­дия могли переключаться на залповую стрельбу и управляться с оставшегося поста. Как для вертикального, так и для горизонтального наведения в качестве запасного использовался ручной привод, маховики которого располагались в боевом и подбашенном отделе­нии. Скорость наведения в ручном режиме составляла 0,5 град/сек, причем для проворота башни требовались усилия восьми человек.

В каждой 10" башне имелось три оптических прицела — два для наводчиков и один для башенного командира (горизонтальную наводку осуществлял наводчик левого орудия). Все прицелы имели переменную кратность — от 7 до 21 для стрельбы днем и от 2 до 5 ночью.

Для производства выстрела каждое орудие оснащалась двумя специальными приспо­соблениями — одно для стрельбы с помощью гальванических трубок, другое — ударных. Первое из них задействовалось посредством специальной пистолетной рукоятки на посту наводчика, к которой дополнительно подсоединялись шесть гальванических элементов, а второе — с помощью шнура, проходящего через систему блоков.

В боекомплект 10"/50 установок входило по 80 выстрелов (для корабля в нормальном грузу, всего же места предусматривалось на 96 выстрелов) картузного заряжания на ору­дие. Снаряд имел вес 225,2 кг и мог быть трех типов: бронебойным «образца 1907 г.», фу­гасным «образца 1907 г.» и фугасным «старого чертежа». Каждый выстрел комплектовал­ся двумя полузарядами ленточного пороха общей массой 87 кг, сообщавшими снаряду начальную скорость 899 м/с. Наибольшая дальность стрельбы на угле возвышения +35° составляла 117 кб. Все 10" снаряды размещались в специальных ларях в носовом и кор­мовом бомбовых погребах, расположенных у оснований подачных труб башен. Из ларей они посредством подъемных

блоков, приводимых электро­двигателями или вручную, пере­мещались последовательно на неподвижные и подвижные пи­татели, а с них на нижние зарядники для подачи к орудиям. Ря­дом с бомбовыми располагались и зарядные погреба, пороховые полузаряды в которых храни­лись в водонепроницаемых шка­фах, уложенные в пеналы. В от­личие от снарядов полузаряды вручную переносились в бомбо­вые погреба для погрузки на нижние зарядники.

Второй главный калибр крей­сера был представлен четырьмя 8" двухорудийными башенными установками, также конструкции «Виккерс». Стволы 8"/50 орудий весом 14,4 т состояли из внутрен­ней трубы, скрепленной двумя рядами цилиндров, кожуха и ка­зенника, в который ввинчивался поршневой затвор (масса послед­него 256,8 кг). Длина нарезной части составляла 8167 мм, нарезка постоянной крутизны имела ход 30 калибров, глубина нарезов равнялась 1,52 мм.

 

Артиллерийские установки броненосного крейсера «Рюрик»
	10"/50	8"/50	120-мм/50	47-мм/43
Калибр, мм	254	203,2	120	47
Длина ствола, клб	50	50	50	43'
Вес ствола с затвором, кг Тип затвора Тип установки Общий вес, т Число стволов	27846 Поршневой Башенная 650 2	14380 Поршневой Башенная 440 2	3145 Поршневой Палубная 8,75 1	230 Клиновой Палубная 0,83 1
Скорострель­ность, выстр/мин	2	3	10	19
Дальность стрельбы, кб Расчет, чел	117 30	95 26	86 10	25 5

 

Орудийные стволы устанавливались по два в бронированных установках, форма и кон­струкция которых была аналогична 10" башням. Установки размещались побортно на 100 и 170 шп и имели сектора обстрела 135°. Орудийные станки обеспечивали угол вертикаль­ного наведения -5°+25° и имели гидравлический тормоз отката и пружинный накатник (наибольшая длина отката 533 мм). Горизонтальное наведение осуществлялось одним электродвигателем мощностью 2,5 л.с., а вертикальное — двумя мощностью по 10 л.с. (по одному на орудие). Скорость горизонтального и вертикального наведения была одинако­вой — 2 град/сек.

Боекомплект 8" орудий (по 110 выстрелов на орудие в нормальном грузу и места всего на 128 выстрелов) составляли полубронебойные и фугасные снаряды «образца 1907 г.».

Противоминная артиллерия «Рюрика» состояла из 20 120-мм/50 орудий и была сосре­доточена в двух группах — средней и кормовой. Основная группа (16 орудий) располага­лась в середине корпуса на верхней палубе, еще четыре орудия в корме находилась палубой ниже; все они были установлены в отдельных казематах. Ствол орудия состоял из внутрен­ней трубы, скрепленной по всей длине тремя цилиндрами (в один слой), поверх которых надевался кожух. Нарезная часть ствола длиной 5042 мм имела 28 нарезов постоянной кру­тизны (ход 30 калибров) глубиной 0,96 мм. Общий вес ствола с затвором равнялся 3150 кг.(6)

Орудие устанавливалось на станке системы «Виккерс» на центральном штыре с гид­равлическим компрессором (длина отката 275 мм, постоянное сопротивление откату 46 т) и пружинным накатником. Станок с раздельным наведением позволял придавать пушке угол возвышения в пределах -10+20° и снабжался прицельными приспособлениями «Виккерс» (такие же станки впоследствии ОСЗ производил для балтийских дредноутов класса «Севастополь» и снабжал их прицелами собственной конструкции «образца 1913 г.»). Полный вес всей установки составлял 8750 кг.(7)

Подъемный механизм секторного типа и червячный поворотный механизмы обеспечи­вали скорость вертикального наведения 3,5 град/сек, а горизонтального — 6-8 град/сек.

 

Боеприпасы артиллерийских систем броненосного крейсера «Рюрик»

Тип снаряда (модель)	Вес, кг	Длина, клб	Вес разрывн. заряда, кг	Вес заряда, кг	Начальная скорость, м/с
10"/50 орудие
Бронебойный (1907) Фугасный (1907) Фугасный (1892)	225,2 225,2 225,2	3,1 4,0 3,2	3,9 28,3 8,3	87,0 87,0 87,0	899,0 899,0 899,0
8"/50 орудие
Полубронебойный (1907) Фугасный (1907)	112,2 112,2	3,9 4,0	12,1 15,0	40,0 40,0	807,7 807,7
120-мм/50 орудие
Фугасный (1907) Фугасный (1911) Шрапнель (1915) Ныряющий (1915) Осветительный (1916)	29,5 29,0 20,7 26,1 23,0	3,6 5,0 3,7 5,0 4,3	2,6 3,7 5,2	8,0 8.0 8,0 0,7 4,8	823,0 795,0 820,0 216,4 660,0
47-мм/43 орудие
Граната	1,5	-	0,02	0,75	701,0

 

Благодаря увеличению длины ствола на 5 калибров по сравнению с широко применяв­шейся до этого русском флоте 120-мм/45 пушкой системы Канэ удалось достичь наиболь­шей дальности стрельбы 86 кб против 54 кб прежнего 120-мм/45 орудия на его наиболь­шем угле возвышения +25°. Сектора обстрела, составлявшие по 110-120° рассчитывались так, что цель, находящаяся на любом курсовом угле, могла одновременно обстреливаться «не менее чем четырьмя орудиями», а достаточно высокое расположение последних над уровнем воды (5,5 м) позволяло успешно отражать атаки миноносцев в свежую погоду.(8)

Первоначально боезапас каждой 120-мм/50 установки состоял из 200 выстрелов кар­тузного заряжания (в нормальном грузу, места в погребах на 219) с фугасными снарядами «образца 1907 г. » весом 29,5 кг (начальная скорость 823 м/с, вес разрывного заряда 2,6 кг). Впоследствии к ним добавили более могущественные фугасные снаряды «образца 1911 г.» с зарядом 3,7 кг и 26,1-килограммовые ныряющие (заряд 5,2 кг). Опыт первых лет миро­вой войны выявил необходимость включения в боекомплект боеприпасов, способных эф­фективно поражать сухопутные цели и прежде всего живую силу. Это привело к появле­нию шрапнели, введенной в 1915 г., а также осветительного беспарашютного снаряда ве­сом 23 кг. И наконец, 120-мм/50 орудия планировалось снабдить химическими снаряда­ми, 25000 штук которых было заказано Петроградскому Металлическому заводу в 1916 г. Кроме того, к новым орудиям отлично подходили снаряды 120-мм/45 пушки Канэ и даже 120-мм французской пушки «образца 1878 г. ». Выстрелы комплектовались пороховыми зарядами из 8 кг бездымного пороха для фугасных и шрапнельных снарядов.

Весь 120-мм боезапас размещался в двух погребах — носовом и кормовом, расположен­ных под броневой палубой на 80 и 189 шп и «питавших» соответственно носовые и кормо­вые плутонги. Из погребов беседки с выстрелами поднимались выше броневой палубы и затем по верхнему подачному коридору перемещались к электрическим элеваторам, инди­видуальным для каждого каземата. Система подачи обеспечивала достаточно высокую скорострельность противоминного калибра — до 10 выстрелов в минуту. На случай выхода из строя электрического привода элеваторов предусматривалась и ручная подача, для которой на 16 орудий основной группы было предусмотрено восемь специальных горло­вин (по четыре с каждого борта), а на четыре кормовых — еще две по диаметральной пло­скости.

Наряду с артиллерией главного и противоминного калибра на крейсере имелось и че­тыре 47-мм/43 пушки. Согласно первоначальному плану, они должны были устанавли­ваться вдоль обоих бортов на полубаке в середине корпуса и выполнять роль салютных, однако позднее их было решено установить по одной на крыше 8" башен, чтобы совмес­тить обе функции — и салютных, и практических орудий. Общее количество боезапаса со­ставляло 636 выстрелов (унитарный патрон), размещенных в носовом и кормовом погре­бах. После начала Первой мировой войны эти орудия, в связи с большой потребностью в мелкокалиберной артиллерии, были сняты.

И, наконец, первоначальным проектом для «Рюрике» предусматривалось и восемь трехлинейных (7,62-мм) пулеметов Максима — два на носовом мостике, четыре на спар­деке и два — на паровых катерах, где они предназначались для поддержки десантных пар­тий крейсера. Их боекомплект состоял из 12000 патронов.

Подобно всем тяжелым артиллерийским кораблям крейсер был оснащен и торпедным вооружением — два траверзных подводных аппарата калибра 450 мм находились в боль­шом отсеке у основания носовой 10" башни. Их оси располагались под прямым углом к диаметральной плоскости, причем оба были установлены несколько со смещением по от­ношению друг к другу, так что они могли перезаряжаться одновременно. Боезапас каждо­го аппарата состоял из трех торпед.

Для управления артиллерийской стрельбой на крейсере была установлена система контроля огня, разработанная и изготовленная фирмой-строителем. Она состояла из даю­щих и принимающих приборов прицела, целика и линий электрической синхронной пере­дачи. При этом все принимающие приборы левого и правого бортов объединялись соот­ветственно в две независимые цепи.

Дальность до цели измерялась двумя горизонтально-базисными совмещающими дальномерами «Барр энд Струд» (база 2743 мм), установленными в носовой и кормовой дальномерных рубках.(9) В обеих боевых рубках, центральном артиллерийском посту и на марсе монтировались по два комплекта приборов для передачи приказаний (по одному для каждого борта), каждый из которых включал дающие приборы расстояния, горизон­тальных поправок, а также сигнальный ключ, обеспечивающий передачу сигналов двух типов — «Короткая тревога» (прообраз более позднего ревуна) и «Дробь» (окончание стрельбы). Непосредственно у орудий дистанция и целик отображались на общем прини­мающем приборе с несколькими циферблатами, снабженными вращающимися барабана­ми с цифрами.

 

Расписание личного состава 10" башни броненосного крейсера «Рюрик»

№	Штатная должность	Кол-во, чел.	Чин по штату, специальность
1.	Башенный командир	1	Лейтенант, артиллерист
2.	Старшина башни	1	Кондуктор, артиллерист
3.	Наводчик левого орудия (1-й наводчик)	1	Матрос 1 статьи, комендор
4.	Наводчик правого орудия (2-й наводчик)	1	Матрос 1 статьи, комендор
5.	Замочный	2	Матрос 1 статьи, комендор
6.	Установщик прицела	2	Матрос 1 статьи, строевой
7.	Верхний коммутаторный	2	Матрос 1 статьи, комендор
8.	Нижний коммутаторный	2	Матрос 2 статьи, комендор
9.	Досылающий	2	Матрос 2 статьи, строевой
10.	Старшина-гальванер (в рабочем отделении башни)	1	Унтер-офицер 1 ст., гальванер
11.	Старший гальванер (в рабочем отделении башни)	1	Матрос 1 статьи, гальванер
12.	Старшина бомбового погреба	1	Унтер-офицер 1 ст., строевой
13.	Гальванер погребной	2	Матрос 1 статьи, гальванер
14.	1-й снарядный	2	Матрос 2 статьи, строевой
15.	2-й снарядный	2	Матрос 2 статьи, строевой
16.	3-й снарядный	2	Матрос 2 статьи, строевой
17.	Старшина зарядного погреба	1	Унтер-офицер 1 ст., строевой
18.	1-й полузарядный	2	Матрос 2 статьи, строевой
19.	2-й полузарядный	2	Матрос 2 статьи, строевой
	Итого:	30

 

Артиллерия «Рюрика» обеспечивала ему высокую огневую мощь, делая новый рус­ский броненосный крейсер одним из сильнейших среди кораблей аналогичного типа. Вместе с тем в ходе службы корабля были выявлены и некоторые недостатки. Так, при залповом (одновременном) вертикальном наведении орудий 10" башен имел место сильный разогрев обоих электромоторов, что при отказе хотя бы одного из них грозило выходом из строя всей башни. При стрельбе из 8" установок сильный нагар в каморе по­сле 10-15 выстрелов вызывал тугое запирание последней, вследствие чего рукоятку за­твора приходилось проворачивать усилиями 4-5 человек вместо одного по штату, а из-за низкой разности потенциалов в электрической цепи стреляющего приспособления (в особенности при сильном загрязнении игл пушечным салом) на 15 выстрелов наблюда­лось иногда до 14-15 осечек.

Не все было гладко и с противоминным калибром. После нескольких выстрелов у боль­шинства 120-мм орудий наблюдалась остановка затвора, который плохо запирался, часто не доходя до места, вследствие чего весь каземат быстро наполнялся дымом, в котором но­мера расчета не всегда ясно различали действия друг друга. Требовало совершенствования и управление стрельбой — из-за отсутствия наблюдательного колпака плутонговый ко­мандир практически не видел цели, а отсутствие надежного переговорного устройства между центральным постом и казематами принуждало постоянно открывать двери по­следних и «держать нескольких людей на голосовой связи».(10)

При всем различии типоразмеров артиллерийских систем «Рюрика» их объединяет ряд особенностей. И 10", и 8" и 120-мм орудия конструктивно выполнялись методом скрепления внутренней нарезной трубы несколькими цилиндрами, все они имели относительную длину ствола 50 калибров, мелкую нарезку постоянной крутизны в 1/30 и ос­нащались затвором системы «Виккерс». Это была артиллерия нового поколения, вскоре получившая свое дальнейшее развитие как в тяжелых 12"/52 и 14"'/52 системах, так и в 130-мм/55 орудиях.

В кампанию 1911 г. подверглось замене одно из 8"/50 орудий «Рюрика» — правое в ле­вой носовой башне (№23 по корабельной нумерации): в нем после одной из стрельб была обнаружена «трещина на внутренней "трубе от казенного среза длиной 95,5 дюймов» [2426 мм. — Авт.], т.е. камора орудия — «перегруженного мощностью», по мнению флот­ских специалистов — просто не выдержала давления и лопнула.(11) К счастью, разрыва все­го ствола не последовало. Вышедшее из строя орудие (№1207 А «Виккерс») было отправ­лено для ремонта на ОСЗ. Взамен него на крейсер поступило аналогичное орудие русской выделки из числа трех заказанных заводу в 1911 г. 8"/50 орудий — двух запасных для «Рю­рика» и одного для опытных стрельб на Главном морском полигоне.(12)

В связи с интенсивной артиллерийской практикой тяжелых кораблей в предвоенный период к лету 1914 г. и 10", и 8" орудия «Рюрика» оказались настолько изношенными, что надеяться на должную боевую меткость совершенно не приходилось. Это в свете ситуации августа 1914 г., когда ожидали не менее чем попытки прорыва германского Флота Откры­того моря в Финский залив, породило в штабах чрезвычайную напряженность (ситуация была характерной также и для всех находившихся в строю линкоров-додредноутов). Не­медленно была развернута лихорадочная деятельность по замене расстрелянных орудий на годные, а Обуховский завод буквально завален требованиями о срочном обновлении и отправке на действующий флот новых тяжелых орудий. Переписка МГШ и ГУК конца ле­та — начала осени 1914 г. позволяет оценить состояние артиллерии «Рюрика» в этот пери­од. Так, артиллерийский отдел 2 сентября уведомлял, что семь 8" орудий к станкам «Вик­керс» готовятся на ОСЗ, а восьмое уже «обновлено и исправлено, и на днях будет отправ­лено в Кронштадтский порт».(13) Что же касается 10" орудий, то из четырех из них, заказан­ных ОСЗ для «Рюрика», «одно готово и отправлено в Кронштадт, остальные ожидаются поступлением в период времени до 1.05.1915 г.».(14)

Однако в зимний период стоянки флота 1914/1915 гг. орудия запаздывали, а в кампа­нию 1915 г. выводить корабль из строя для замены стволов было немыслимо. В конце го­да был подведен итог деятельности 10" орудий «Рюрика», и констатирован их практичес­ки полный износ (живучесть 10"/50 орудий составляла 200 выстрелов — не здесь ли кро­ются более чем скромные результаты стрельбы по «Роону» в бою 19 июня 1915 г.?):

 

№ орудия	Боевых выстрелов	Практических выстрелов	Практических, приведенных к боевым	Всего боевых с учетом практических
1194А	83	225	113	196
1197А	106	173	87	193
1198А	81	165	83	164
1196А	83	175	88	171

 

В конце зимы 1916 г. новые 10"/50 орудия прибыли в Ревель, где в начале весны состо­ялась замена ими старых расстрелянных орудий.(15)

 

Броневая и конструктивная защита

 

Основу броневой защиты корпуса «Рюри­ка» составлял пояс по ватерлинии. Как это было присуще всем тогдашним тяже­лым артиллерийским кораблям британ­ской школы, в пределах цитадели корабля (между наружными краями 10" башен) он состоял фактически из двух самостоя­тельных поясов один поверх другого. Верхний, перекрывавший участок борта между верхней и средней палубами, имел толщину 76 мм, нижний, нисходящий от уровня средней палубы до отметки 1,5 м ниже конструктивной ватерлинии (чему соответствовала осадка 7,93 м), состоял из плит толщиной 152 мм, а у нижней кром­ки толщина его уменьшалась до 102 мм. Толщина рубашки борта за обоими пояса­ми в пределах цитадели составляла 22 мм, а оба они подкреплялись по всей высоте вертикальными Z-образными стойками 203x89x75 мм, расположенными через 610 мм (2 фута). Общая высота бортового бро­нирования цитадели равнялась 3200 мм.(16)

В оконечностях, за пределами цитаде­ли, борт бронировался плитами толщиной 76-102 мм (в носу) и 76 мм (в корме), ру­башка борта здесь имела толщину 19 мм. Броневые плиты подкреплялись Z-образ­ными стойками 152x89x75 мм, располо­женными через 915 мм (3 фута), а на про­тяжении первых 6 м от форштевня и 13 м от кормы к середине корпуса расстояние между ними уменьшалось до 610 мм.

Участок борта в середине корпуса над верхней палубой, где располагались 120-мм орудия, также защищался 76-мм броней. Рубашка за ней отсутствовала, плиты со­единялись между собой на стыковых планках, а к полубаку и верхней палубе крепились равнобоким угольником 114x114 мм. Аналогичную защиту с бор­тов имели и четыре 120-мм орудия в кор­ме на средней палубе.

Вся вертикальная бортовая броня притягивалась болтами прямо к рубашке, без какой-либо деревянной подкладки. Болты изготавливались из мягкой стали, их расчетное коли­чество составляло один болт на 0,65 м2 поверхности броневой плиты. Водонепроницае­мость в местах прохода болтов через рубашку обеспечивалась посредством чеканки люф­тов кольцами из белой пеньки, пропитанной суриком, после чего болты затягивались че­рез широкие стальные шайбы и резиновые прокладки.(17)

Горизонтальная защита располагалась в трех уровнях — полубак над батареей 120-орудий имел толщину в 25 мм (настилка в носу выполнялась из 10-мм листов), средняя палуба на всем протяжении, за исключением участка кормового каземата 38-мм (25 мм в корме), нижняя, как и полубак в середине корпуса, из плит в 25 мм. Скосы нижней палу­бы к нижней кромке бортовой брони имели толщину 38 мм — поверх отогнутого книзу края 25-мм нижней палубы накладывались листы в 13 мм. Помимо этого, бронировался плитами толщиной 25 мм участок верхней палубы над кормовой батареей. В местах пере­сечения горизонтальной защиты дымоходами устанавливались броневые колосники — се­чением 25x102 (высота) мм в нижней палубе и 25x127 мм в средней, расстояние между ни­ми составляло 65 мм.

В состав элементов внутренней броневой защиты входили продольные переборки на верхней палубе, отделяющие 120-мм орудия центральной бортовой батареи от внутренне­го пространства под полубаком, толщина их составляла 25 мм. Такой же толщины были разделительные траверзы между орудиями. Броневую защиту корпуса дополнял наклон­ный кормовой траверз от верхней до нижней палубы в 76 мм, такую же толщину имел пе­редний траверз кормовой батареи. В состав внутренней местной защиты входило также бронирование дымоходов (между полубаком и средней палубой), имевшее единую толщи­ну 25 мм. Выполнялось оно из стали повышенного сопротивления.

Башни 10" орудий имели лобовую и бортовую броню в 203 мм, 152 мм тыльные плиты, 64-мм крышу и 76-мм подшивку свеса. Барбеты 10" башен были толщиной 184 мм в от­крытой части (над полубаком и средней палубой для носовой и кормовой башен соответ­ственно), 108 мм у носовой башни далее вниз до средней палубы, и, наконец, 51 мм у обо­их башен между средней и нижней палубами. Плиты барбетов на всю высоту от уровня ба­шенного погона и выше соединялись между собой стальными шпонками, все низлежащие плиты скреплялись друг с другом пазовыми планками 380x25 мм. Там, где 184 мм плиты барбетов простирались ниже уровня опорных катков башни, они в качестве дополнитель­ного крепления соединялись между собой в замок посредством выступа в одной плите в ответную выемку другой («в шпунт»).(18)

8" башни бронировались вертикальными плитами толщиной 178 мм, крыша и подшив­ка свеса имели толщину 51 мм. Толщина барбетов составляла 152 мм «против незащищен­ного борта» (т.е. над полубаком для носовой пары башен и над верхней палубой для кор­мовой), 76 мм (под полубаком/верхней палубой) и 38 мм (на протяжении от средней па­лубы до нижней). Броневые плиты барбетов выше венца горизонтальных катков также скреплялись шпонками, ниже этого уровня соединение броневых плит между собой вы­полнялись на пазовых планках толщиной 25 мм.

В качестве боевых командных пунктов крейсер получил «две броневые рубки совер­шенно нового типа в виде закрытых башен с узкими амбразурами в боковых вертикальных стенках вместо просвета между грибовидной крышей и цилиндрическими вертикальными плитами».19 В основном забронированном объеме рубок выделялись выгородки для дальномерных постов, верхняя часть которых приподнималась над крышей самой рубки. Толщина стен собственно рубок составляла 203-мм (плиты скреплялись вертикальными шпонками), крыши 51 мм. Толщина стен дальномерных выгородок равнялась 152 мм, крыши 38 мм. Пол выполнялся из маломагнитной стали в два слоя (12+19 = 41 мм). Обе боевые рубки оснащались броневыми колодцами связи с помещениями под нижней палу­бой (носовая — с центральным постом). Толщиной стенок колодца была переменной — 125 мм (до полубака у носовой и до средней палубы у кормовой), 51 мм (между полубаком и средней палубой у носовой), 38 мм (ниже средней палубы у носовой), 25 мм (между средней и нижней палубой у кормовой).

Все небольшие отверстия в броневых палубах (для вентиляции и т.п.) снабжались броне­выми решетками из стальных брусков 76x38 мм на расстоянии 65 мм друг от друга и обору­довались дополнительно легкими водонепроницаемыми крышками, открывающимися вниз.

Особенностью конструктивной подводной защиты «Рюрика» была трюмная подвод­ная переборка, простиравшаяся по всей длине цитадели крейсера. Толщина ее составля­ла 38 мм, выполнялась она из стали повышенного сопротивления. Переборка подкрепля­лась вертикальными стойками из бульбовой стали 203x88 мм через шпацию (1219 м); верхние и нижние концы стоек крепились к бимсам нижней броневой палубы и к обшив­ке днища соответственно.(20)

 

Боевая плавучесть и остойчивость

 

Обычно авторство в разработке вопроса боевой плавучести и остойчивости «Рюрика», а также в создании его мощной системы спрямления крена отводят выдающемуся русскому кораблестроителю А.Н.Крылову, который в период проектирования крейсера много рабо­тал над разработкой этой проблемы. Однако Крылов, заведуя в то время Опытовым бас­сейном МТК, формально окончательных решений по конструкции «Рюрика» принимать не мог, но все же несомненно оказал на их выбор значительное влияние. Вопросу остойчи­вости и плавучести тяжелых кораблей в русском флоте после цусимского разгрома прида­валось особое значение, поскольку гибель в бою трех новейших броненосцев типа «Боро­дино» от опрокидывания требовала разработки исчерпывающих мероприятий на будущее.

При проектировании «Рюрика» спецификацией прямо оговаривались «особые меры к тому, чтобы в случае внезапного накренения судна (в случае затопления нескольких бор­товых отсеков) можно было быстро выпрямить его». Для этой цели проектом предусмат­ривались четыре крупных объема в оконечностях корпуса, снабженных кингстонами диа­метром 762 мм, которые позволяли за полторы минуты приемом 364 т забортной воды со­здавать крен в 6,5°.(21) Помимо этого, компоновка отсеков корпуса рассчитывалась таким об­разом, что если бы подводная часть по одному борту корабля выше и ниже броневой палу­бы (вплоть до высоты средней палубы) была бы разрушена взрывом на длине до 15 м, то его крен не превысил бы 1 Г. С этой же целью трюмная продольная переборка не прибли­жалась к наружному борту ближе чем 3,3 м на глубине 3 м ниже конструктивной ватерли­нии. Отсеки над броневой палубой имели частое подразделение переборками, что препят­ствовало распространению воды по корпусу при крене до 11.(22)

14 угольных ям, семь по каждом борту, соединялись тремя проточными каналами — льялами (на шп 116-118,130-132,156-158), благодаря которым затопление угольных ям по одному борту могло сопровождаться автоматическим затоплением ям противоположного борта. Это решение об автоматическом перепускании воды из поврежденных бортовых отсеков в симметричные отсеки противоположного борта было явно инспирировано успе­хом подобной меры, предпринятой на пережившем Цусиму броненосце 2-й Тихоокеан­ской эскадры «Орел» по инициативе его корабельного инженера В.П.Костенко и трюмно­го механика Н.М.Румса. Идея заключалась в создании в отсеках двойного борта системы подконтрольных переменных грузов (объемов воды — запасной котельной и просто за­бортной), перемещение которых — откачка за борт или перепуск самотеком на другой борт — уравновешивало поступившую в результате боевых повреждений воду и компенсирова­ло возникший крен. В ходе сражения «Орел», получив множественные повреждения в борту и имея затопленными многие бортовые отсеки, эффективно боролся с помощью этой импровизированной системы с кренами и, во многом благодаря ей, уцелел в этом фа­тальном для русской эскадры сражении.

Помимо этого, на «Рюрике» предусматривалась развитая система перепуска воды в трюм с верхней и средней палуб и со скосов нижней, где для ее откачки находилось 12 мощных водоотливных турбонасосов.

Все эти меры должны были эффективно предотвратить опасность возникновения зна­чительных кренов в боевой обстановке. С учетом же того, что орудийные порты противо­минной артиллерии были подняты над конструктивной ватерлинией на 4,5 м, так что они входили в воду только при крене 22°, становится ясным вывод о том, что в отношении жи­вучести «Рюрик» почти вдвое превосходил «Бородино», будучи ненамного больше него по водоизмещению.

В.П.Костенко, служившему в период строительства «Рюрика» в МТК и командирован­ному вскоре в Англию в качестве наблюдающего за строительством крейсера, поручили проведение полного расчета живучести корабля. Он вспоминал:

«Произведенные мной расчеты непотопляемости крейсера «Рюрик» были основаны на применении табличных форм, к тому времени уже опубликованных А.Н.Крыловым. Эти расчеты подтвердили, что живучесть крейсера «Рюрик» была обеспечена значительно лучше, чем предыдущих боевых линейных кораблей типов «Пересвет» и «Бородино». Этому в высокой степени содействовала та ясность в вопросах непотопляемости кораблей, которая была достигнута на основе теоретических и экспериментальных исследований живучести кораблей путем простых и наглядных методов расчета, которые были введены в практику русского кораблестроения по инициативе А.Н.Крылова».(23)

Английские кораблестроители, имевшие возможность подробно ознакомиться с осо­бенностями конструктивной системы обеспечения живучести и непотопляемости «Рюри­ка», уже во время постройки корабля отмечали, что эти его решения, а также система за­топления и орошения погребов, опережали тогдашние аналогичные устройства Королев­ского флота.

 

Механическая установка

 

Машинно-котельная установка «Рюрика» полностью относилась к «додредноутному ти­пу» — в ее состав входило два комплекта вертикальных четырехцилиндровых паровых поршневых машин тройного расширения и 28 водотрубных котлов Бельвиля. Котлы раз­мещались по четыре в ряд в четырех поперечных котельных отделениях (по восемь в трех первых и четыре в кормовом) и обслуживались тремя цилиндрическими дымовыми тру­бами. Машины и их вспомогательные механизмы располагались в двух больших отсеках, разделенных водонепроницаемой переборкой в диаметральной плоскости. Интересно, что оба они были несколько смещены по длине корпуса относительно друг друга — причина этого решения заключалась в габаритах паровых машин, установить которые в параллель­ных отсеках в отведенном месте корпуса не представлялось возможным. Полученные в ре­зультате подобного смещения объемы в торцах машинных отделений были удачно ис­пользованы в качестве отсеков электрогенераторов.

Примечательно, что МТК при заключении контракта с «Виккерс» особо оговорил раз­витие кораблем полного хода в 21 уз при действии лишь 75% котлов — остававшиеся пла­нировались в качестве резерва на случай выхода из строя части котлов в бою или во вре­мя срочного ремонта каких-то из них. Интересной особенностью машин «Рюрика» было также то, что винты корабля вращались вовнутрь, а не как обычно наружу, что являлось нечастым для тогдашней практики.

На пробе 8-9 сентября 1907 г. крейсер успешно прошел оговоренные спецификацией 10-часовые испытания на полный ход (21 уз), а затем 10 сентября — 3-часовые испытания на полный ход при действии 3/4 всех котлов (21 котел).(24) Наибольшая развитая кораблем во время ходовых испытаний скорость равнялась 21,43 уз при 142,6 об/мин и мощности 20580 л.с., что почти на 1000 л.с. превышало контрактную (19700 л.с.). В дальнейшем в хо­де всей службы крейсера его механическая установка никогда не давала повода для наре­каний со стороны машинной команды.

Нормальный запас топлива равнялся 1200 т, полная вместимость угольных ям состав­ляла 2000 т. Для погрузки угля применялись, лебедки грузоподъемностью 1 т. Нефть хра­нилась в междудонном пространстве на протяжении 100-130 шп, питательная вода для котлов также в междудонье на протяжении 132-170 шп.

 

Электрическое устройство и освещение

 

Как известно, впервые электричество было в широких масштабах применено в Российском Императорском флоте на броненосном башенном крейсере «Адмирал Нахимов», законченном постройкой в 1888 г. Корабль имел полностью электрическое освещение, а также привода 8" башенных установок. На его прямом по­томке «Рюрике», вступившем в строй через 20 лет, уровень электрификации был уже на порядок выше — настолько стремительно развивался на рубеже веков прогресс электротехники.

Электроэнергию вырабатывали четыре динамо-машины (по 126 кВт, 105 В), которые располагались в двух больших отсеках в оконечностях машинных от­делений — на 146-154 шп в левой половине корпуса (между кормовым котельным отделением и машин­ным отделением левого борта) и на 173-181 шп в пра­вой (между машинным отделением правого борта и кормовыми погребами боезапаса).(25) Эти четыре турбодинамо обеспечивали боевые нужды корабля. По­мимо них имелась еще одна динамо-машина (67 кВт, 105 В) для повседневных нужд. Она находилась на нижней палубе за бортовой броней.

Основными потребителями электроэнергии из числа дублированных приборов управления кораб­лем на ходовом мостике и в обеих броневых рубках были компас, машинный телеграф, передатчик прика­заний положения руля, штурвалы телемоторов; на хо­довом мостике в носовой броневой рубке находилось также по комплекту указателей оборотов, а в носовой боевой рубке располагались еще и штурвал электри­ческого управления рулем с передатчиком приказа­ний к торпедным аппаратам.

Система канализации тока на «Рюрике» была спроектирована таким образом, чтобы обеспечить максимальную живучесть всех источников энергии и механизмов-потребителей. Магистрали освещения и силовые магистрали шли отдельно друг от друга, так что при повреждении их отдельных участков предус­матривалась возможность переключения на непо­врежденные участки и питания от любой динамо-ма­шины. Всего для освещения на «Рюрике» имелось 1252 электролампы, из них 222 «переносных со штеп­селями для погребов и других помещений».(26)

 

Системы

 

Для откачки воды, попавшей внутрь корпуса, крейсер был оборудован мощной системой водоотливных механизмов, автономной для каждого большого отсека или их группы. Про­изводительность ее была рассчитана на полное осушение всех помещений крейсера в те­чение 1,5 часов. Основу водоотливной системы составляли семь электротурбин произво­дительностью по 508 м3/час (носовые отсеки между 8-62 шп, носовые погреба боезапаса между 62-90 шп, I котельное отделение, оба машинных, кормовые погреба боезапаса и ко­ридоры гребного вала между 181-204 шп, кормовые отсеки за 204 шп) и три по 305 м3/час (II, III и IV котельные отделения). Все эти турбины имели вертикальные валы и приводи­лись в движение электродвигателями, расположенными на нижней палубе. Помимо тур­бин в каждом котельном и машинном отделении имелось по паровой помпе в 508 м3/час для осушения низов отсеков.

Отливание отсеков двойного дна осуществлялось двумя паровыми помпами, которые располагались в машинном отделении правого борта и I котельном отделении. Приемная труба кормовой помпы находилась у 180 шп; приемные трубы носовой располагались в каждом междудонном отсеке на протяжении 74-100 шп.

Затопление погребов боезапаса было устроено таким образом, что в каждый погреб вода поступала сверху, орошая снаряды и заряды. Помимо этого, имелась труба затопления, проведенная в каждый погреб с затворным клапаном, управляемая с главной палубы. По­средством этой трубы вся группа погребов могла быть затоплена в течение 15 минут.

Пожарная система крейсера проходила по всему кораблю. Магистральная труба диаме­тром 127 мм простиралась вдоль корпуса под средней палубой. В стороны и вверх от нее отходили ответвления, заканчивающиеся насосами по 91 т/час (по длине корабля они рас­полагались не менее чем в 9,1 м друг от друга). Тушение пожаров в угольных ямах произ­водилось паром.

Вентиляция внутренних помещений корпуса (за исключением погребов боезапаса и коридоров гребных валов) осуществлялась 16 нагнетательными вентиляторами. Машин­ные отделения (включая помещения динамо-машин) обслуживались восемью вентилято­рами (нагнетательными и вытяжными),котельные — четырьмя. Все эти вентиляторы бы­ли паровыми. Вентиляция погребов производилась посредством пяти термоцистерн, раз­меры которых были рассчитаны таким образом, чтобы температура воздуха в погребах не поднималась выше 35°, а подаваемый в погреба воздух имел минимальную влажность. Вентилирование угольных ям производилось для удаления скопившихся газов; их выход­ные трубы выходили в дымоходы корабля.

 

Шлюпки

 

Как боевой корабль 1 ранга «Рюрик» был оснащен соответствующим штатом шлюпок. Он состоял из двух палубных паровых 12-тонных катеров (длиной по 12,19 м), одного беспа­лубного моторно-гребного катера с бензиновым двигателем (11,12 м), двух 20-весельных баркасов (10,97 м), одного 16-весельного рабочего и двух 14-весельных легких гребных ка­теров (по 10,35 м), двух 6-весельных вельботов (8,55 м) и двух 6-весельных ялов (6,1 м). Все паровые катера и гребные суда группировались на кильблоках и рострах в кормовой части полубака, откуда наиболее крупные из них подавались на воду краном типа «дер­рик», степс которого шарнирно опирался на основание мачты. Длина этого крана, пред­ставлявшего собой элемент чисто английской морской практики и никогда после этого ни применявшегося на кораблях русского флота, равнялась 15,82 м («52 фута»), что позволя­ло ему свободно оперировать со всеми подаваемыми шлюпками.

По-походному оба вельбота корабля, имевшие штатные запасные места в 20-весельных баркасах, вываливались на шлюпбалках за правый и левый борт в районе средней трубы, выполняя роль спасательных шлюпок. При нахождении корабля на рейде этими шлюпбалками обслуживались 16-весельный гребной (левый борт) и моторный (пра­вый борт) катера, а вельботы перемеща­лись на двойные рейдовые шлюпбалки в носу, у 10" башни. На этих же шлюпбал­ках вываливались за борт и оба яла-шес­терки. И, наконец, на юте по обоим бор­там имелись рейдовые шлюпбалки для двух 14-весельных катеров.

Первый комплект катеров и гребных судов был изготовлен фирмой-строителем по стандартам русского флота. Полный вес всех шлюпок «с принадлежностями» со­ставлял, согласно спецификации, 50 т.

 

Рангоут

 

Пришедший в Россию из Англии «Рю­рик» имел лишь грот-мачту. Иногда упо­минается, что его фок-мачта, предполо­женная первоначальным проектом, была отменена уже в ходе строительства в ка­честве одной из мер борьбы с набегавшей перегрузкой. Однако это только часть во­проса. Поначалу мнение «о необходимос­ти и достаточности» единственной мачты на всех крупных кораблях возобладало сразу после русско-японской войны. Следствием этого стал короткий период, в течение которого несколько крупных кораблей (броненосец «Цесаревич», крейсера «Громобой», «Богатырь») не­сли лишь грот-мачту, а из вновь постро­енных броненосный крейсер «Адмирал Макаров» получил единственную мачту точно посередине корпуса. Строившийся в Англии «Рюрик», в полном соответст­вии с подобными веяниями, также попал в число одномачтовых тяжелых кораб­лей, а поскольку первоначальным проек­том на нем предусматривались и фок- и грот-мачта, то приходилось отказываться от одной из них, так что в итоге корабль сохранил, подобно «Цесаревичу» и «Громобою», именно мачту в корме.(27)

Но вскоре задули ветры перемен. С начала 1908 г. МГШ начал «поход за две мачты», за­брасывая параллельные инстанции министерства докладами о необходимости наличия на линейных кораблях и крейсерах «в целях удобства управления артиллерийским огнем, две мачты» и считал необходимым «иметь по две мачты с наблюдательным постом на высоте 100 фут [30,5 м. — Авт.] для целей управления огнем на большие дистанции», полагая во­прос «принципиально решенным». Последовавший через полгода после начала «двухмач­товой кампании» доклад МГШ по Морскому министерству от 26 июня 1908 г. поставил в этом деле точку — «в целях стремления придать одинаковый силуэт по возможности всем боевым судам и управления артиллерийским огнем испрашивалось одобрение Морским министром установления на судах двух легких мачт», которое и последовало. Для «Рюри­ка» это решение дало тот результат, что после соответствующего доклада по МТК товарищ морского министра постановил оборудовать корабль второй мачтой, а вместе с ним также крейсера «Адмирал Макаров» и капитально ремонтирующийся «Олег».(28)

Больших сложностей это решение не вызвало. Фок-мачту во время ремонта 1910 г. ус­тановили на ее прежнем штатном месте. Высота ее равнялась высоте грот-мачты (45,7 м от конструктивной ватерлинии до клотика). Во время ремонта в 1917 г. фок-мачта получила две широко расставленные ноги-подпоры. Конструкция ее стала гораздо более жесткой, что позволило разместить на новом просторном фор-марсе корректировочный расчет для более точного отмечания знаков падений залпов корабля в бою.

Изменилось за время службы корабля и оснащение мачт реями. Первоначально ко­рабль нес на обеих мачтах длинные реи и брам-реи. Впоследствии, уже во время войны, брам-реи сохранили для растяжки радиоантенн, а оба рея заменили одним коротким под фор-марсом для поднятия флажных сигналов и ходовых шаров.

 

Палубное покрытие

 

В истории «Рюрика» был любопытный пери­од, когда один из самых заметных внешних элементов любого корабля — его, палуба — претерпевал значительные изменения. Дере­вянное покрытие, предусмотренное первона­чальным проектом, по мере анализа опыта ми­нувшей войны все более подвергалось крити­ке как тяжелое, дорогое и, главное, опасное в пожарном отношении. Поэтому одним из ус­ловий контракта на постройку крейсера особо оговаривалось, что «во всех частях судна, на палубах, мостиках и в трюме употребление де­рева доводится до минимума, во избежание, осколков и пожаров во время боя».(29)

Уже во время строительства корабля, его полубак и верхнюю палубу было решено по­крыть новомодной патентованной «швед­ской мастикой» — полимерным материалом, наносимом в горячем виде прямо на сталь­ную палубную настилку, которая в застыв­шем виде превращалась в некое подобие ли­нолеума. Предполагалось, что это покрытие, прочное и легкое, будет хорошо защищать палубу от волн, брызг и всех атмосферных осадков, причем достигалась существенная экономия в весе. Обычная деревянная, на­стилка из «тика ост-индийского» была ос­тавлена только в носовой части полубака, где постоянные работы с якорями, стопора­ми, тросами и т.п. требовали традиционно крепкого палубного настила.(30)

Однако уже вскоре после вступления ко­рабля в строй «шведская мастика» начала да­вать трещины, рваться и облезать, палуба под ней — ржаветь и боцманская команда, сбилась с ног, постоянно латая и подкрашивая каприз­ное покрытие. В итоге было решено снабдить корабль полноценной деревянной палубой, что и исполнили во время ремонта - «Рюрика» в Кронштадте в 1910 г. Но и теперь решение существенно отличалось от прежней практики. Вместо традиционных тиковых брусьев корабль получил сосновый «паркет» толщиной 44 мм. Суть идеи заключалась в том, что короткие и узкие (910 мм х 76 мм) доски со скошенными вниз торцами укладывались по 12 в квадраты и с торцов притягивались к стальному настилу посредством трапециевидных в сечении поперечных планок.(31) Подоб­ная конструкция позволяла быстро менять поврежденные планки, но самое главное — сосна была на треть дешевле тика, а также на треть легче его, что в случае с «Рюриком» экономило порядка 20 т веса и немалые средства — около 25 тыс. руб.

Впервые в русском флоте сосновый «паркет» был применен на линейном корабле-додредноуте «Иоанн Златоуст». Этому примеру последовали еще несколько тяжелых ко­раблей, но уже в 1911 г. командир «Рюрика» доносил, что «палубная настилка на крей­сере, сделанная из сосны паркетного типа, находится в плохом состоянии, дала выбоины и замшилась в местах усиленной ходьбы и таски грузов, а также заметно изнашивается в местах, где происходит погрузка угля», и далее пояснял, что «...палуба не была окра­шена, хотя согласно приказания товарища [заместителя. — Авт.] морского министра от 18 августа 1908 г. сосновые палубы паркетного типа должны окрашиваться для предо­хранения от изнашивания; отсутствие краски объясняет до некоторой степени быструю порчу палубы, поскольку краска предохранила бы доски настилки от намокания и рас­трескивания при высыхании». Но по свидетельству командира черноморского линкора «Евстафий», также оснащенного подобной палубой, «краска на палубе держится плохо и при выстрелах 12" орудий выгорает...».(32)

Однако альтернативы уже не было. Весь оставшийся период службы «Рюрик» прохо­дил с «сосновым паркетом», периодически меняя его планки.(33) На фотографиях, сделан­ных во время знаменитого Ледового перехода кораблей в Кронштадт весной 1918 г., хо­рошо видно, что палубная настилка крейсера находится в удручающем состоянии.

 

Экипаж

 

Полный штат экипажа на «Рюрике» составлял 964 человека (28 офицеров и 936 кондук­торов, унтер-офицеров и матросов). Размещение его было традиционным для тяжелых артиллерийских кораблей начала XX столетия — команда в кубриках в носу, офицеры в каютах в корме. Помещения нижних чинов занимали все пространство под полубаком, включая казематы 120-мм артиллерии (здесь матросы подвешивали на ночь свои койки). Помимо этого, в самом носу находились командные гальюны, а перед носовой 10" башней — большой лазарет. Все остальные помещения личного состава полностью зани­мали пространство на средней палубе за исключением лишь шахт подачи 10" и 8" артил­лерии, а также дымоходов и воздуховодов машинно-котельных отделений. В нос от тра­верза находились каюты кондукторов и их кают-компания, для подвесных коек матро­сов отводилась вся средняя палуба в корму от носового траверза до второй пары 8" ба­шен. Здесь располагались еще камбуз и баня команды, а также боевая операционная. За кормовыми 8" башнями начинались помещения командного состава. Каюты офицеров шли вдоль обоих бортов, заходя за 10" башню, следом за ними по левому борту распо­лагались помещения командира, а по правому и далее в корму — адмиральские апартаменты, включавшие кабинет, спальню, столовую и салон. Интересно, что салон прихо­дился на кормовой каземат 120-мм орудий, так что собравшимся по вызову флагмана офицерам приходилось внимать начальству в окружении грозно поблескивавших поли­рованным металлом пушек.

Не вполне ясно, по нормам какого флота — российского или британского — разраба­тывала фирма-строитель помещения для экипажа, однако ряд косвенных признаков — их широта и удобство, а особенно просторная адмиральская половина — приводят к вы­воду, что все же второго из них, поскольку месяцы и годы, проводимые моряками Коро­левского флота в море, научили их ценить удобства в походах. Кажется неудивительным поэтому, что первый же командующий Морских сил Балтийского моря адмирал Н.О.Эс­сен выбрал «Рюрик» в качестве своего флагманского корабля, что, в свою очередь, впол­не объяснимо — у него было время оценить комфорт флагманских помещений в быт­ность командиром этого крейсера во время его постройки в Англии.

 

Примечания:

 

1 В спецификации по этому поводу имеется пояснение: «Практика русского судостроения показала необходимость, при принятых у нас высотах давления воды на испытаниях во­донепроницаемости, иметь у водонепроницаемых флоров и переборок угловую сталь на обеих сторонах». В соответствии с этим положением шпангоуты «Рюрика» толщиной 10 мм на протяжении от киля до трюмной продольной переборки подкреплялись прямым угольником 76 х 89 х 5 мм и обратным 76 х 76 х 4 мм.

«Спецификация крейсера «Рюрик», строящегося на заводе «Виккерса и К°» в Англии, 1905 г.» -СПб.: Тип. М.Д.Ломковского, 1905. // РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л. И.

2 Там же, л. 7.

3 О заказе 10 дм. орудий длиною в 45 кал. станков для них. // Отчет о занятиях МТК за 1892 г. Ч. IV. По артиллерии. — СПб.: Тип. Морского министерства, 1894. с. 79-81.

4 10"/50 артиллерийская система, хотя формально и проходящая в русской специализи­рованной литературе по артиллерии как «орудие чертежа завода Виккерса», фактически имеет мало отношения к видению этой знаменитой оружейной компанией конструкции тяжелой морской артиллерийской системы. Единственным важнейшим узлом орудия, авторство которого всецело принадлежит инженерам «Виккерс», является патентован­ный радиально-секторный трехступенчатый затвор Уэлина поршневого типа, представ­лявший собой крупный шаг вперед в артиллерийской технике.

5 А.Г.Дукельский. Исторический очерк развития проектирования и изготовления башен­ных установок в России, 1886-1917 гг. -М.: АУ РККА, 1931. с. 279.

6 РГАВМФ, ф. р-891, оп. 3, д. 7763.

7 РГАВМФ, ф. р-29, оп. 2, д. 135, л. 2.

8 На линейных кораблях-дредноутах класса «Севастополь», также несущих в качестве противоминных 120 мм/50 орудия, их отстояние от ватерлинии равнялось 5,2 м, а даль­ность стрельбы при наибольшем угле возвышения 20° составляла 80 кб. 120 мм/45 ору­дия «Андрея Первозванного» при высоте над ватерлинией 8,9-9,9 м при 23° угле возвы­шения имели дальность 60 кб, его 8"/50 орудия, такие же, как на «Рюрике», имели даль­ность: башенные при высоте над водой 7,2-7,5 м и угле 25° — 86 кб, казематные при 6,6 м и угле 19° - 78 кб.

РГАВМФ, ф. 479, оп. 3, д. 227.

9 Впоследствии количество дальномеров на крейсере постоянно увеличивалось и к апре­лю 1916 г. их насчитывалось уже 8 единиц, в том числе: пять 9-футовых «Барр энд Струд» (база 2743 мм), из которых два устанавливались в 10" башнях и три на мостиках, один 9-футовый «Поллен», два 4,5-футовых «Барр энд Струд» (база 1372 мм, из них один зенитный). Помимо этих инструментов в состав приборной базы «Рюрика» в раз­ные годы входило несколько дифференциальных дальномеров системы Крылова.

10 Первоначальным проектом предполагалось для дальномеров и управления огнем 120 мм артиллерии оборудовать четыре бронированных пункта по бортам на полубаке (два ос­новных — носовые, и два резервных — кормовые); первые должны были защищаться 127 мм броней, вторые 76 мм. От них недальновидно отказались уже в ходе строительст­ва крейсера, в качестве одной из мер компенсации строительной перегрузки. РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45., л. 4.

РГАВМФ, ф.401, оп. 2, д. 121, л. 7.

12 РГАВМФ, ф. 401, оп. 2, д. 9.

13 То орудие (№1207А «Виккерс»), в котором в 1911 г. обнаружилась трещина в каморе. РГАВМФ, ф. 479, оп. 3, д. 189, л. 25.

14 Там же.

15 «Рюрик» получил в качестве замены 10"/50 орудия ОСЗ №2-5. РГАВМФ, ф. 485, оп. 1, д. 231, л. 76.

16 РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л. 25-26.

17 Там же, л. 24.

18 Там же, л. 26.

19 В.П.Костенко. Броневая защита боевых кораблей (фанки), т. II, с. 68.

20 РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л. 29.

21 Согласно первоначальному проекту, их диаметр, первоначально равнявшийся 305 мм, было решено увеличить до 762 мм уже в ходе строительства корабля. Помимо этого, руч­ные привода были дублированы механическими с двумя электродвигателями на каж­дый. Это усовершенствование вызвало добавочный расход нагрузки в 5,6 т. Р.М.Мельников. Броненосный крейсер «Рюрик» // Судостроение, №11, 1980. с. 70.

22 РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л. 4.

23 Г.В.Смирнов. Владимир Полиевктович Костенко, 1881-1956. — М.: Наука, 1995. с. 62.

24 РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л. 5-6.

25 РГАВМФ, ф.876, оп. 59, д. 1761.

26 РГАВМФ, ф.876, оп. 59, д. 1028.

27 Первый командир «Рюрика», в описываемый период Командующий морскими силами Балтийского моря Н.О.Эссен рапортовал в МГШ 19 октября 1911 г.: «решение иметь на всех судах флота, вновь строящихся и капитально ремонтирующихся, по одной мачте, выведенное из опыта минувшей войны, было проведено в жизнь только на двух судах — «Рюрик» и «Адмирал Макаров». С конца 1907 г. начинается обратный поворот в сторо­ну двух мачт на всех судах флота...».

РГАВМФ, ф. 418, оп. 1, д. 1674, л. 64.

28 Отношения в МТК (№608/91 от 26.02.1908 г.) и в МГШ (№1052/142 от 22 марта 1908 г.), доклад МТК по кораблестроению от 17.03.1909 г., №724. // Там же, л. 77.

29 РГАВМФ, ф. 876, оп. 59, д. 45, л.5.

30 «Изменение редакции ст. 37, сделанное кораблестроительным отделом Морского техни­ческого комитета (отношение №20 от 4 января 1906 г.)» трактовало решение в части по­крытия палуб так: «Навесную палубу [т.е. полубак. — Авт.] покрыть на всем ее протяже­нии толстым слоем кортесина или иного материала непромокаемого и в той же мере не­теплопроводного, как тиковое дерево в 2,5 дюйма [64 мм. — Авт.] толщиною. Образцы этого материала должны быть представлены на утверждение Морского технического ко­митета».

Там же, л.21.

31 ЦГИА Санкт-Петербурга, ф. 1434, оп. 1, д. 45, л. 64.

32 РГАВМФ, ф. 401, оп. 1, д. 12, л. 17-18.

33 «Палуба крейсера «Рюрик» должна быть окрашена портом, и окраска эта должна под­держиваться во время плавания, т.к. она несомненно будет способствовать сохранению досок настилки и предупредит растрескивание и порчу палубы».

Там же, л.44.