Wundefwaffe

Особенности внутреннего устройства и обитаемость

 

Когда США вступили в первую мировую войну, эскадра американских дредноутов под командованием контр-адмирала Хью Родмана была отправлена в Анг­лию для совместных операций с Гранд Флитом, и англи­чане получили возможность изучить американские лин­коры последних проектов. Особый интерес британских специалистов привлек новейший линкор "Нью Йорк" с 356-мм артиллерией, однако и "двенадцатидюймовые" линкоры также получили свою долю внимания. Интерес­ны выводы, которые сделали английские эксперты, уже умудренные трехлетним военным опытом.

Британцы отдали должное отличной обитаемос­ти кораблей, большому вниманию, которое было уде­лено удобству жизни экипажа и обслуживания механиз­мов и оборудования (особенно понравилась им электрическая пекарня, медицинское оборудование и корабельный магазин). Сами англичане в тот период за­конно гордились своими кораблями, не упуская случая повторять высказывание лорда Фишера: "Британский флот всегда путешествует первым классом!". Поэтому их мнение тем более примечательно. Помещения на американских линкорах были просторными и удобны­ми, хорошо вентилировались и отапливались, каждый член экипажа имел шкафчик для личных вещей. Даже самые младшие офицеры (энсины) располагались в удобных каютах по двое. Помещения же для адмирала, его начальника штаба и командира на "Нью Йор­ке" были столь просторными, что сам адмирал считал такое использование пространства слишком расточи­тельным. Например, командир имел большую днев­ную каюту, спальную каюту, ванную с душем и галь­юн. Были особо отмечены комфортабельные каюты, кубрики и кают-компании, а также очень продуманные по планировке, большие и чистые столовые команды, где столы и стулья складывались и подтягивались к подволоку, когда в них не было необходимости.

Большое впечатление произвели высокие стан­дарты технического оборудования и отделки помеще­ний, широкие проходы и большая высота помещений, установка автоматов с регулярным приготовлением го­рячего кофе и мороженого. Американские корабли имели мощные опреснительные установки и огромный запас пресной воды для бытовых нужд, и моряки флота США не испытывали никаких затруднений с питьем, ба­нями и работой прачечных. Все это уже стало нормой в американском флоте, но было недостижимо для других (даже британцев, тем более после войны), хотя бы даже просто по финансовым соображениям. Хотя и здесь ан­гличане отметили некоторые, по их мнению, недостат­ки по сравнению со своей обычной практикой. Так, они не одобрили совмещения умывальников и гальюнов ря­дового состава.

Водонепроницаемость дверей и люков, по мне­нию англичан, несколько уступала уровню, достигну­тому в британском флоте, отчасти из-за того, что мно­гие люки были очень большими, т.к. через них проходили два широких трапа рядом. Британские спе­циалисты также сочли, что американцы явно злоупот­ребили устройством многочисленных световых люков и иллюминаторов — большинство их, по мнению анг­личан, следовало заделать. Слишком много, на их взгляд, было широких наклонных трапов (притом что были оставлены и обычные вертикальные), проходов и дверей в переборках, особенно в оконечностях. Конеч­но, эти двери были водонепроницаемы, но при повреж­дениях их могло заклинить или перекосить, что способ­ствовало бы затоплению отсеков. С другой стороны, некоторые проходы в районе котельных отделений и ли­ний подачи к орудиям противоминной батареи следова­ло бы снабдить водонепроницаемыми дверями с высо­кими комингсами.

Система вентиляции сама по себе была хорошо продуманной, очень мощной и развитой, но именно в силу этого не способствовала водонепроницаемости корабля. Отмечалось удобство применения на корабле для самых различных целей большого количества элек­троприводов и хорошо развитые системы внутрикорабельной связи.

Первая мировая война породила новую пробле­му — газовые снаряды. К их опасности американцы от­неслись очень серьезно — уже в ходе войны на линко­рах ввели мероприятия по противогазовой защите. Каждый член экипажа имел противогаз, каналы венти­ляции и переговорные трубы могли блокироваться спе­циальными мембранами, в наиболее важных помеще­ниях усиливалась мощность вытяжной вентиляции.

Система бронирования корабля не вызвала осо­бого интереса, так как англичане сочли, что до введе­ния системы "все или ничего" американская практика в этой области не имела принципиальных отличий от их собственной. Большой интерес англичан вызвала глав­ная артиллерия линкоров (особенно 356-мм на "Нью Йорк"), поскольку, в отличие от английских, амери­канские башни главного калибра имели совсем иную компоновку, как и системы хранения и подачи боезапа­са. Некоторая часть снарядов хранилась непосред­ственно в боевом отделении башни, в основном в его задней части. Сами башни, по сравнению с английски­ми, были гораздо компактнее и имели более простую форму. Достигалось это разными путями. Так, вместо гидравлических приводов в американских башнях при­менялись электрические, не устанавливалось дополни­тельных креплений или поддерживающих платформ за броней барбета.

Переход на электроприводы башенных механиз­мов не вызвал у англичан полного одобрения в значи­тельной мере, правда, потому, что самим британцам по результатам недавних опытов на линейном крейсере "Инвинсибл" такой переход в то время не удался. Кри­тику вызвала также система обеспечения пламя непроницаемости линий подачи снарядов, наряду с обилием ручных операций в башнях, например, открывание и закрывание замков орудий. Это приводило к значитель­но большей по сравнению с британской практикой чис­ленности башенных расчетов и съедало экономию на размерах артустановок (дополнительных людей надо было размещать, обеспечивать им условия проживания на корабле и т.п.).

Угол заряжания башенных орудий на большин­стве американских кораблей, в отличие от британских башен, был фиксированным. Кажущееся уменьшение скорострельности из-за необходимости каждый раз приводить ствол на угол заряжания американцев не смущало. Они уже привыкли мыслить категориями океанской войны и предельных боевых дистанций. Сна­ряд в этом случае все равно летел до цели более полми­нуты, и необходимость корректировки ограничивала практически необходимую скорострельность этой ве­личиной. Британцы, кстати, также редко пользовались на практике этой возможностью, обычно перезаряжая орудия при нулевом возвышении.

Орудия противоминной батареи страдали от за­ливания и при этом не имели каких-либо устройств для защиты от брызг. Впрочем, сам американский адмирал признавал, что фактически эффективно действовать в любую погоду могли только два орудия — те, которые на нескольких линкорах после первых же выходов в море были перенесены из носовых спонсонов на палубу надстройки. Однако здесь они страдали от дульных га­зов при залпах башни № 2, и на некоторых кораблях, в частности на "Арканзасе", в этот период их демонти­ровали. Часть самых "мокрых" орудий батареи также была уже демонтирована, и англичане отметили необ­ходимость немедленно заделать их порты, на которых еще оставались проницаемые для воды закрытия. Раз­мещение недавно установленных ЦАС-ов противомин­ных орудий соответствовало британской практике, но отмечалось отсутствие специального торпедного даль­номера. Как и на английских линкорах, у орудий про­тивоминной батареи располагались артиллерийские кранцы с боезапасом на 24 первых выстрела, но распо­ложены они были, по мнению англичан, слишком близ­ко друг к другу.

Американские решетчатые мачты, по мнению англичан, следовало заменить на треноги британского образца — особенно если возникнет необходимость раз­местить на мачтах дополнительный вес в виде различ­ных постов с новым оборудованием. Сам командую­щий американской эскадрой адмирал Родман считал, что, по крайней мере, грот-мачту уже сейчас можно было бы безболезненно демонтировать. Многие амери­канские офицеры, получившие возможность ознако­миться с конструкцией британских треног, считали, что Бюро конструирования и ремонта флота США защи­щает громоздкие решетчатые мачты более из консер­ватизма, нежели по логическим соображениям. Крити­ка решетчатых мачт в этот период усилилась вследствие инцидента с линейным кораблем "Мичиган". Январской ночью 1918 г. этот дредноут попал в сильный шторм и подвергся сильнейшей бортовой кач­ке, в результате чего его фок-мачта в самом узком ме­сте не выдержала и "сложилась", согнувшись сразу над противоторпедной платформой. Другие офицеры, од­нако, возражали, что треноги не имеют серьезных пре­имуществ — и те, и другие мачты одинаково окутыва­ет дым из труб своих и соседних кораблей, затрудняя работу дальномеров, и вибрации при стрельбе, особен­но при полных залпах, на топах тех и других мачт так­же примерно одинаковы.

Вдобавок многим офицерам, и английским и американским, зрительно казалось, что решетчатые мачты выше, чем треногие. Это означало более высо­кую растяжку радиоантенн (т.е. дальность связи, что для американцев с их планами океанской войны было вопросом принципиальным), лучший обзор и управле­ние огнем. На самом деле высота обоих типов мачт была примерно одинакова. К тому же все еще сохра­нялась вера в особую боевую устойчивость решетча­тых мачт. Наконец, треноги с их массивными боевы­ми марсами, хотя и были проще по конструкции, но весили почти втрое больше, чем американские решет­чатые мачты.

Любимые американцами мощные шлюпочные краны были признаны очень полезными и удобными, однако они были слишком велики, сильно увеличивая заметность корабля. Притом само размещение шлю­пок в несколько ярусов было сочтено неудачным — часть шлюпок была повреждена волнами и потеряна при штормах в Атлантике. Вообще, американцы все­гда считали свой флот "флотом открытого океана", однако война показала, что условия плавания в Северном море были существенно хуже, чем ожидалось, Что касается ходовых качеств и дальности, то специ­фика боевых действий в "тесном" Северном море, ес­тественно, не позволила американским линкорам про­явить свои выдающиеся качества по автономности и радиусу действия. Признавалось, однако, полезным увеличение экономической скорости хода от 10 до 15 узлов — в основном для снижения вероятности успеш­ной подводной атаки.

Торпедное вооружение корабля оценивалось как неэффективное самими американцами, особенные на­рекания вызывала система осушения торпедных труб от забортной воды после выстрела, хотя сами торпед­ные отделения были весьма большими и просторными и снабжены системами перезарядки. Очень удобным было признано устройство в носу и в корме приборов, позволяющих изнутри корабля определить его осадку.

Англичане не преминули отметить также и аме­риканский подход к управлению кораблем. Обраща­лось внимание на способность дредноутов США посто­янно управляться из боевой рубки. В значительной мере это обеспечивалось тем, что американский флот более полагался на гирокомпасы, в то время как англичане — на магнитные, которые нельзя было размещать вбли­зи массивных скоплений металла.

Офицеры обоих флотов критиковали слишком узкие, по сравнению с британскими, смотровые щели в боевых рубках американских кораблей. В свое время это было сделано на основе опыта русско-японской войны, однако теперь дальности боя настолько возрос­ли, что подобная плотность попаданий вряд ли могла быть достигнута вновь. Вообще, большинство британ­ских офицеров не одобрило идею управления корабля-ми исключительно из боевой рубки, пусть даже такой большой и удобной. По их мнению, открытые мостики и посты управления с хорошим обзором совершенно необходимы: к этому мнению присоединился и сам ад­мирал Родман. При этом минимум открытых мости­ков, оставленный на американских кораблях, не имел противоосколочной защиты. В результате американ­цы, оказавшись в зоне боевых действий, вынуждены были по этому поводу импровизировать, причем не особо удачно.

В ходе первой мировой войны англичане много экспериментировали с камуфляжем для различных классов кораблей, включая дредноуты. Некоторые вы­работанные ими схемы выглядели весьма экзотически. Американцы также разработали ряд оригинальных схем камуфляжа и так называемой "разбивающей" ок­раски (не маскирующей корабль, но затрудняющей противнику опознавание и прицеливание), но на прак­тике они проявили в этом вопросе больший консерва­тизм, ограничив поле для экспериментов в основном броненосцами-додредноутами и эсминцами. Линкоры в основном сохраняли стандартную шаровую окраску.

Только на некоторых кораблях, в частности, на "Юте" в 1917 г. на борта в носовой и кормовой оконеч­ностях были нанесены горизонтальные белые и черные полосы, затрудняющие определение курса корабля для атакующей подводной лодки. Кроме того, такие же полосы наносились на трубы линкора, а на решетчатых мачтах крепились небольшие брезентовые полотнища треугольной формы — "baffles", которые использова­лись и в английском флоте. Делалось это для затрудне­ния работы дальномерщиков на кораблях противника. Ирония судьбы состояла в том, что это действительно затрудняло работу дальномеров совмещающего типа, установленных на британских кораблях; однако в гер­манском флоте использовались стереоскопические даль­номеры, нечувствительные к таким помехам. Позднее, в 1918 г. во время действий с Гранд-Флитом "Юта" по­лучил другую окраску — светло-серые надстройки и верхняя часть борта и темно-серая нижняя часть борта до ватерлинии, с зубчатой границей между цветами.

Англичане также обратили внимание на боль­шие размеры и возможности корабельных мастерских на американских линкорах. Однако, имея густую сеть хорошо оборудованных баз по всему миру, они не счи­тали для себя необходимым следовать такому примеру.

Впечатления англичан от обследования амери­канских дредноутов были оформлены в виде официаль­ного документа, переданного американскому флоту. Послевоенная модернизация американских кораблей во многих отношениях протекала в направлении устра­нения недостатков, на которые указывали англичане, хотя неясно, в какой степени тут сказалось влияние именно этого документа.