Wundefwaffe

ГЛАВА XVIII

ОТ ПЕРЕМИРИЯ К МИРУ

 

«Краеугольный камень»

 

После перемирия итальянский полуостров был разор­ван на куски и залит кровью в результате ряда трагичес­ких событий, которые так или иначе затронули судьбу каждого итальянца. Запутанная ситуация, в которой ока­залась страна, привела к возникновению множества труд­ностей. В частности, союзники препятствовали реоргани­зации вооруженных сил Италии. Это привело к тому, что лишь часть энергии нации можно было использовать в действительно военных целях. Зато флот сразу представ­лял собой эффективную силу, готовую к действиям, и он принял участие в операциях союзников как на море, так и в тыловом обеспечении своими портами и базами на юге полуострова. Этот вклад, как выяснилось очень скоро, был вполне ощутим.

В морской войне на Средиземном морс до 8 сентября 1943 года союзники сражались только с итальянским флотом. Теперь он стоял бок о бок со своими бывшими противниками, и флоту союзников не противостояли сколько-то реальные морские силы Германии. Поэтому хотя после перемирия итальянский флот оказался вовле­чен в операции крупного размаха, они больше не носили характера жестоких, непрерывных боев, как это было ранее. Корабли и наземные службы итальянского флота выполняли бесчисленное множество мелких заданий и операций. Хотя их общий масштаб был очень велик, они резко отличались от операций до 8 сентября. Поэтому в данной книге мы не будем детально описывать период после подписания перемирия, а ограничимся лишь крат­ким обзором.

Было совершенно ясно, что после высадки союзни­ков в Италии в своих действиях они будут руководство­ваться глубоким недоверием к итальянцам, с которыми они более трех лет вели ожесточенную борьбу в Африке и на Средиземном море. Именно это чувство сыграло глав­ную роль в выдвижении неоправданно тяжелых условий перемирия. И руководство союзников не смогло опреде­лить истинные чувства итальянцев, а тем более — ис­пользовать их к своей выгоде. Разочарование, которым сопровождались переговоры и объявление перемирия, зародило в итальянцах недоверие еще более серьезное, чем в командных кругах союзников.

Поэтому в интересах Италии было как можно скорее убедить власти союзников поверить хотя бы определен­ной части итальянской нации. Было необходимо пока­зать союзникам, что, несмотря на это замешательство, существуют некоторые организации, сохранившие власть, авторитет и структуру в целости; что союзники могут в данных обстоятельствах полностью положиться на такие организации. Итальянский флот своим поведением на море и берегу представил серьезные доказательства того, что может немедленно наладить взаимопонимание и до­биться уважения.

Поведение итальянского флота во время дней пере­мирия показало пример неоценимой важности и мораль­ного влияния для всего итальянского народа по обе сто­роны фронта. Этот фактор помог итальянцам осознать, что еще не все потеряно. Он позволил вновь обрести веру в себя и показал, как надо вести себя в новой ситуации. Поэтому итальянский флот, как и предсказывал адми­рал Бергамини, действительно стал «краеугольным кам­нем», на который нация смогла опереться, чтобы начать возрождаться к новой жизни.

Доверие, которое итальянский флот вызвал у союз­ников в первые же дни перемирия, быстро укреплялось. Военно-морские силы постоянно показывали примеры верности, дисциплины и эффективности. Видя это, Вер­ховное Командование союзников уже через 2 недели после перемирия нашло не только логичным, но также полез­ным и желательным участие итальянского флота в воен­ных операциях. Поэтому 23 сентября адмирал Каннингхэм пригласил адмирала Де Куртена, морского мини­стра и начальника штаба флота, чтобы подписать согла­шение, касающееся участия итальянских кораблей, как военных, так и торговых, в действиях против нового об­щего врага. Полное взаимопонимание помогло достичь уже описанного джентльменского соглашения, которое в то время имело величайшее материальное и моральное значение для итальянского флота. В действительности оно, несмотря на тяжелейшие условия перемирия, обеспечи­вало итальянское сотрудничество в морской войне без всяких ограничений и таким образом ставило итальян­ский флот на один уровень с флотами союзников.

Важность соглашения Каннингхэма — Де Куртена под­черкивалась тем, что оно не было простым приказом по­бедителя побежденному, но свободно обсуждалось обеи­ми сторонами, содержало взаимные обязательства и было заключено в атмосфере взаимного доверия. Этот факт еще более значителен потому, что соглашение было достигну­то еще до того, как глава итальянского правительства мар­шал Бадольо поднялся на борт крейсера «Сципионе», что­бы отправиться на Мальту для подписания окончатель­ных условий перемирия, которое состоялось 29 сентября.

Мы уже дали короткий обзор состояния итальянских кораблей и портов в северной части страны за линией фронта. Южнее линии фронта, в Таранто и Бриндизи, перемирие не внесло серьезных изменений в деятельность флотских структур, они смогли сразу начать работать под руководством союзников, как только во второй полови­не дня 9 сентября в Таранто прибыл первый конвой. Со­юзники были твердо уверены в помощи итальянцев еще до того, как конвой вошел в порт, потому что они виде­ли, как зенитные батареи базы открыли огонь по гер­манским самолетам, которые в этот момент появились над кораблями союзников.

После того как удалось преодолеть неизбежное в по­добной ситуации предубеждение, между морским коман­дованием Италии и союзников наладилось искреннее сотрудничество. Это началось с того, что союзники пере­дали районы Бриндизи и Таранто под ответственность и прямое командование итальянского флота. Такое реше­ние было исключительно важным, так как на возможно­сти использования этих баз строились все планы действия флота союзников. Итальянцы немедленно дали надеж­ные доказательства эффективности своих военно-морских структур, что позволило командованию союзников пе­редать в ведение итальянского флота и ряд других обя­занностей. Среди них было, между прочим, военное и политическое руководство всей территорией Италии южнее линии фронта до тех пор, пока правительство в Бриндизи не сможет начать эффективно исполнять свои обязанности.

В результате в течение нескольких месяцев командую­щий силами флота в Таранто адмирал Фиораванцо, по­мимо своих прямых обязанностей, нес полную ответ­ственность за организацию итальянских сухопутных сил в этом районе, а также за обеспечение гражданского пра­вопорядка, состояние здравоохранения, работу железных дорог, гражданских почты и телеграфа, реквизиции транс­порта и строений, распределение продовольствия среди населения и даже за распределение воды. Ведь немцы взор­вали Апулийский акведук, и на ремонт потребовалось 40 дней. Все это время флот удовлетворял потребности во­енных и гражданского населения в пресной воде за счет своих запасов и перевозок на танкерах.

Сложность и многогранность этих обязанностей упала тяжелым грузом на плечи флотских штабов в Бриндизи и Таранто. Такое положение еще больше осложнялось мощ­ным потоком войск союзников через эти порты. Таким образом, нетрудно видеть, что работа флотского коман­дования имела колоссальное значение для союзников. Несмотря на все трудности, флот справился со своими обязанностями к полному удовлетворению итальянского правительства и командования союзников. На основе со­зданных флотом структур правительство смогло начать трудную работу восстановления Италии. Эта работа на­чалась в Апулии, но постепенно охватила всю страну.

Различные англо-американские штабы тоже были вы­нуждены полагаться на работу итальянских структур в части высадки, расквартирования, передвижений и пе­реформирования большого количества войск союзников, расположенных в южной Италии. Для этих операций, которые постоянно увеличивались в масштабах, флоту пришлось быстро возродить множество служб, так же как и создавать новые. Среди таких были военные подразде­ления, привлекаемые к разгрузке судов союзников. Они насчитывали около 5000 человек. В своей деятельности они достигли такой эффективности, что могли в течение суток завершить разгрузку одной дивизии и одновремен­ную погрузку второй. Пришлось также преодолеть очень серьезные проблемы расквартирования огромного коли­чества войск и складирования их техники и припасов.

Весьма серьезный вклад в военные усилия союзников внесла верфь Таранто. К 8 сентября 1943 года она была одной из крупнейших на Средиземном море, уступая лишь гибралтарской. Все остальные не действовали по тем или иным причинам. Колоссальный объем выполненных ею работ заслужил все мыслимые благодарности союзников. | Скорость и качество работ часто вызывали подлинное восхищение специалистов и технического персонала со­юзников. За период с сентября 1943 года по июнь 1945 года арсенал в Таранто отремонтировал 1643 корабля союзников, в том числе 621 военный, а также по край­ней мере 203 итальянских торговых судна и несколько сотен итальянских военных кораблей различных типов. Следует заметить, что среди выполненных работ были серьезные ремонты, тянувшиеся несколько месяцев. При этом приходилось целиком полагаться на запасы, сде­ланные флотом до войны и хранившиеся на складах в Таранто.

После высадки союзников в южной Италии итальян­ский флот не только принял на себя обеспечение обо­роны военно-морских баз и побережья, но также взял на себя часть забот о тех районах, которым до переми­рия реально мало что угрожало. Было желательно уси­лить их оборону и подготовить службы к активной дея­тельности. Например, были резко усилены зенитные батареи, для некоторых из них технику поставили со­юзники. Пришлось поспешно обучать итальянских ар­тиллеристов работе с незнакомыми орудиями. ПВО пер­вых трех аэродромов в Апулии, на которые базирова­лись американские самолеты, по требованию американ­ских ВВС была поручена итальянскому флоту. Флот по­ставил дополнительные 37-мм орудия.

1-я воздушно-десантная дивизия генерала Хопкинсона при высадке в Таранто потеряла всю свою артилле­рию и тяжелое вооружение. Оно было погружено на крей­сер «Эбдиел», который подорвался на мине при входе в порт. Итальянский флот немедленно переоснастил диви­зию мобильной артиллерией, пулеметами, противотан­ковыми орудиями и огнеметами, позволив американс­кому соединению действовать, не дожидаясь, пока при­будет новая техника взамен погибшей.

Потопление «Эбдиела» показало, что немцы, отсту­пая из Таранто, заминировали рейд Map Гранде. Поэто­му его пришлось немедленно очищать от мин. Входной канал во внутренний бассейн Map Пикколо тоже был тщательно осмотрен водолазами, специально обученны­ми такой работе. В то же время итальянский флот усилил противоминную и противолодочную оборону баз.

Поначалу деятельность флота сводилась к оборонитель­ным, организационным и снабженческим операциям. Однако она позволила установить тесные отношения с союзниками и добиться полного взаимного доверия. Со­юзники с самых первых дней перемирия были вынужде­ны считать итальянский флот не побежденным, выпол­няющим все приказы торжествующего победителя, а вер­ным и равноправным партнером.

 

Битва на Леросе

 

Тем временем на далеких Додеканезских островах ита­льянцы и англичане установили еще более тесные узы, скрепленные совместно пролитой кровью. В условиях, сложившихся после перемирия, Додеканезы, которые принадлежали Италии, и те из греческих островов, ко­торые были оккупированы итальянцами, были окруже­ны островами, захваченными немцами. Над всем райо­ном доминировали немецкие воздушные базы на Крите. Конечно, теперь немцы были крайне заинтересованы в установлении полного контроля над всеми островами, чтобы устранить угрозу юго-восточному краю своего обо­ронительного периметра. Кроме того, устранялась угроза атаки союзников в направлении Балкан.

Додеканезы, так же как и захваченные итальянцами греческие острова, были крошечными кусочками суши с небольшими гарнизонами, исполнившими в основном полицейские функции. Немцы начали стремительное на­ступление и уже 9—12 сентября захватили много мелких островков. В то же время обманным путем, под прикры­тием переговоров германские войска — армейская диви­зия и несколько зенитных батарей — которые находились на Родосе, в столице Додеканезов, сумели устра­нить возможность сопротивления сильного итальянского гарнизона и добиться его капитуляции. Однако немцы не решились на немедленную оккупацию Лероса, хорошо защищенной итальянской военно-морской базы, и со­седних островов Кос, Калимнос, Стампалия, Никария, Самос. 13 сентября немцы послали по радио предложе­ния этим островам принять делегации для обсуждения условий почетной сдачи. Адмирал Машерпа, командую­щий военно-морской базой на Леросе, резко ответил, что не примет никаких представителей. Тем не менее, стало ясно, что как только немцы соберут достаточные силы, они попытаются захватить эти острова. Адмирал Машерпа приготовился отразить удар.

Лерос прикрывали 24 морские батареи, всего около сотни орудий всех калибров и типов, начиная от 76-мм зениток до береговых 152-мм батарей. Гарнизон состоял из 5500 моряков, половина из которых составляли расче­ты батарей, пулеметных точек и прочих оборонительных сооружений. Вторую половину составляли администра­тивные и технические службы военно-морской базы. Мобильные силы гарнизоны были невелики — всего 1 пехотный батальон, около 1000 человек с устаревшим оружием. Почти все солдаты и матросы на Леросе были резервистами, призванными по случаю войны, или сол­датами старших возрастных категорий. Почти сорок ме­сяцев тянулось относительное бездействие, хотя жизнь на изолированных постах, разбросанных по горам, ком­фортабельной не назовешь. Однако все солдаты, как один, дружно откликнулись на призыв адмирала Машерпы и были готовы сражаться до конца.

Было очевидно, что осажденный гарнизон без под­держки с моря долго не продержится. Воздушная поддер­жка была еще более важна. Батареи на острове, хотя и находились в хорошем состоянии, были устарелых про­ектов, и орудийные позиции были совершенно откры­тыми. Помня опыт Мальты и Пантеллерии, легко было предсказать, что остров не выдержит сильного удара с воздуха, если союзники не перебросят сюда адекватные воздушные силы. Но если немцы могли бросить против Лероса всю свою авиацию Балканского сектора, то ад­мирал Машерпа имел в своем распоряжении только ма­ленькую посадочную полосу на острове Кос и 3 или 4 самолета. Лерос, полностью покрытый горами, не имел аэродромов. Более того, для противодействия высадке с моря Лерос имел только 1 старый эсминец и несколько торпедных катеров.

Очевидно, что в интересах союзников было удержать Лерос и соседние острова, имеющие важное стратеги­ческое значение. Но в действительности союзники даже в самые критические моменты битвы прислали мало войск, самолетов не прислали вообще. Поддержка с моря тоже отсутствовала. Мы не будем обсуждать тот комплекс военных и политических причин, которые подтолкнули союзников действовать именно так. Эту критику, причем достаточно резкую, можно найти в работах историков союзных держав.

Пока немцы готовили атаку, 16 — 20 сентября на Ле­рос прибыло около 1000 британских солдат, вооружен­ных только стрелковым оружием. Потом прибыли еще несколько мелких подразделений, итальянские корабли помогли разместить их на соседних островах. В качестве командующего сектором прибыл британский генерал Бритторес, однако он оставил адмирала Машерпу ко­мандовать итальянскими силами и гражданским населе­нием. Британский батальон расположился в центре ост­рова, и через несколько дней установились самые сер­дечные отношения между англичанами и итальянцами на всех уровнях. Эти отношения позднее, во время ожес­точенных боев, превратились в настоящее братство по оружию.

Немцы начали свое наступление 26 сентября. Они ис­пользовали метод, который сейчас в подобных случаях стал классическим. Первым этапом стали бомбардировки, интенсивность которых постепенно увеличивалась, а частота — возрастала. Их целью было систематическое уничтожение оборонительных сооружений и истощение физических и моральных ресурсов обороняющихся войск. Это воздушное наступление продолжалось без перерыва в ходе всей битвы, то есть 52 дня. Интенсивность налетов достигла исключительной величины, учитывая малые размеры острова. Взлетая со своих аэродромов на сосед­них островах, германские бомбардировщики постоянно висели в воздухе, поливая обороняющихся градом бомб и снарядов. Перерыв делался только на пару часов глубо­кой ночью, и то не всегда. Один раз воздушные налеты продолжались 72 часа без перерыва. «Много хуже, чем на Мальте», — говорили англичане, и к этому нельзя ниче­го добавить.

Задача противовоздушной обороны легла целиком на плечи итальянских батарей, так как английские войска имели оружие, пригодное только для отражения десанта. Некоторое представление об интенсивности налетов дает тот факт, что зенитные батареи выпустили более 150000 снарядов и примерно 1000000 пулеметных патронов. К сча­стью, еще до войны итальянский флот запас более 200000 снарядов в подземных артпогребах, и потому не было необходимости экономить. Тем не менее, из-за интен­сивности стрельбы некоторые типы боеприпасов подо­шли к концу после нескольких недель практически не­прерывных боев. По этой же причине вышло из строя множество орудий.

Много вражеских бомбардировщиков стали жертвами огня итальянцев. По различным оценкам, было сбито не менее 200 самолетов. Однако бомбы продолжали сыпать­ся тысячами. В результате через несколько дней все ко­рабли в порту, как итальянские, так и британские, были потоплены. Через пару недель были полностью уничто­жены пес сооружения военно-морской базы, большая часть батарей подавлена, все дороги и линии связи раз­рушены. После этого подразделения на отдаленных изолированных укреплениях начали испытывать голод. По­мимо бомб немцы сбрасывали пропагандистские листовки с угрозами. Типичной была такая: «Моряки Лероса! Если вы не сдадитесь, то, когда мы высадимся, жестоко пока­раем вас!» Немцы не скрывали, что считают итальянских военных партизанами, стоящими вне закона. Поэтому они подлежали немедленной казни после захвата в плен. Од­нако, несмотря на все это, никто из итальянцев не дрог­нул. Свидетелями героических дел итальянцев стали при­сутствовавшие на острове англичане. Даже расчеты унич­тоженных батарей желали оставаться на своих постах, чтобы продолжать сражаться ручным оружием.

Тем временем 3 октября немцы приступили к захвату островов вокруг Лероса, уничтожив их оборонительные сооружения массированными бомбардировками. Они на­чали с Коса. В первую очередь был захвачен аэродром, чтобы помешать союзникам использовать истребители в этом районе. Несмотря на упорное сопротивление малень­ких итало-английских гарнизонов, к 22 октября в руки немцев попали все острова, за исключением самого Ле­роса. Лерос теперь оказался в еще более тесном кольце и подвергался еще более сильным бомбардировкам. Тем не менее, британские корабли сумели доставить на остров еще 2 английских батальона и некоторые припасы, хотя при этом 6 кораблей были потоплены германскими бом­бардировщиками возле Лероса. 6 итальянских подводных лодок совершили множество рейсов между Хайфой и Леросом, также приняв участие в рискованных операци­ях по доставке снабжения на остров.

К несчастью, присланные предметы снабжения ока­зались не теми, которые запрашивал гарнизон. Хотя они и не были совершенно бесполезны, проку от них было мало. 1 ноября генерал Тинли принял командование на острове у генерала Бриттореса и немедленно начал со­ставление тактических планов противодействия высадке. Его предшественник пренебрегал такими планами. Генерал Тинли преуспел не больше Бриттореса в деле вышибания необходимых припасов. Только при поддержке с моря и воздуха можно было надеяться отбить с штурм, но Тинли не получил ни той, ни другой. Тем временем немцы собирали войска, парашютистов и де­сантные суда на островах вокруг Лероса, и гарнизон не мог этому воспрепятствовать. Единственное, что можно было сделать — попытаться помешать сосредоточению войск на Калимносе. Остров был в пределах досягаемости 152-мм батарей Лероса, и они регулярно стреляли по Калимносу до самого конца. Эти обстрелы вынудили немцев отказаться от идеи использовать Калимнос как промежуточную базу. Однако только корабли и самоле­ты союзников с баз Среднего Востока могли помешать им использовать для этой цели другие острова. Но союз­ники не вмешались.

Утром 7 ноября началась вторая фаза битвы за Лерос. Бомбардировки с воздуха стали еще более интенсивными. Немцы считали, что материальные и моральные воз­можности защитников полностью исчерпаны. Противник надеялся, что остров сам упадет к нему в руки. «Много хуже, чем на Мальте», — продолжали говорить англичане. Хотя теперь у артиллеристов не оставалось времени ни поспать, ни перекусить, а орудия были изрешечены, итальянские батареи каким-то чудом продол­жали стрелять. Однако, несмотря на все усилия, к вечеру 11 ноября, когда началась последняя фаза битвы, в строю осталось совсем немного орудий, а почти все противоде­сантные сооружения были уничтожены. Более важным стало то, что в двух секторах — на севере и северо-восто­ке острова — орудий вообще не осталось. Однако существовала надежда, что в случае высадки немцев в этих районах вмешаются англичане и сорвут высадку. Эта на­дежда была вполне обоснованной, так как немцы не рас­полагали сколь-нибудь значительными морскими сила­ми. Поэтому флот союзников мог легко уничтожить де­сантные суда и перерезать линии снабжения высадившихся войск.

Тем не менее, в течение ночи 12 ноября немецкие силы вторжения сумели без помех подойти к Леросу с трех направлений. На юге попытка высадки была легко отражена береговыми батареями. Но на севере и северо-востоке, где артиллерии не осталось, немцы сумели вы­садиться на берег в двух местах. Гарнизоны местных ук­реплений упорно отбивались и даже ходили в штыковые атаки. Большая часть людей погибла. Те, кто попал в руки немцев, были немедленно расстреляны до последнего человека.

В этот момент высадившиеся силы немцев были еще слабы и разрозненны. Мощная атака крупных мобильных подразделений могла легко сбросить их обратно в море. Но генерал Тинли, который командовал мобильными силами, решил, что лучше дождаться утра. Однако, ког­да настало утро, интенсивность бомбардировок достигла максимума, а в центре острова высадился сильный пара­шютный десант. Силы обороняющихся были разрезаны надвое.

Мобильные силы англичан не противодействовали и парашютному десанту. Более того, ближе к вечеру гене­рал Тинли решил, что создалась критическая ситуация. Он приказал уничтожить все секретные документы и со­звал военный совет. Адмирал Машерпа предложил кон­тратаковать немедленно всеми наличными силами, а не дробить их на кусочки. Генерал Тинли снова отложил атаку до утра 12 ноября. Однако контратака так и не состоя­лась, и немцы получили время подвести подкрепления. Причина этой задержки осталась неясной, однако она имела роковые последствия. В тот же вечер полковник, командовавший итальянским батальоном, напрасно пы­тался добиться разрешения контратаковать собственны­ми силами. Однако Тинли не разрешил двигаться с места. Он возражал особенно упорно потому, что командова­ние силами союзников на Среднем Востоке приказало ему не использовать итальянские силы в качестве мо­бильных соединений.

Днем 13 ноября основная тяжесть борьбы пала на ита­льянских моряков на батареях и укреплениях, которые немцы пытались очистить. Наконец ночью генерал Тинли бросил английские силы в атаку на один из герман­ских плацдармов. Мужественно сражаясь, английские сол­даты заставили немцев отступить. Однако флот союзни­ков не появился, и немцы беспрепятственно доставили подкрепления по морю. На следующее утро они не толь­ко вернули потерянное, но и расширили свою террито­рию, прорвавшись вглубь укрепрайона. Теперь борьба, не теряя своей ожесточенности, распалась на множество мелких схваток, что тоже было в пользу немцев. После двух дней таких боев, вечером 15 ноября адмирал Машерпа потребовал от генерала Тинли разрешения прове­сти ночью решительную атаку всеми силами итальянцев. Эта атака должна была обрушиться на все главные пози­ции немцев. Хотя большая часть итальянцев была кем угодно, только не обученными рукопашному бою пехо­тинцами, у Машерпы еще оставалось около 5000 чело­век, и все они были полны отваги и надежды. Отчаянная попытка общего наступления все еще могла сбросить глав­ные силы немцев в море. Однако генерал Тинли в оче­редной раз заявил, что бой безнадежно проигран, и от­клонил это благородное предложение.

На следующее утро немцы высадили дополнитель­ные войска с моря и с воздуха. Вокруг уцелевших узлов сопротивления продолжались яростные бои. Теперь ита­льянцы и англичане сражались бок о бок. Они вместе проливали кровь и соперничали в доблести. Генерал Тинли, осажденный со своим штабом в подземных ка­зематах, лично отбивал атаки. А неподалеку горстка ита­льянских моряков и британских солдат проявляла чуде­са героизма, сражаясь среди разбитых орудий уничто­женной батареи. Несмотря ни на что, многие батареи продолжали стрелять по германским войскам и самоле­там, хотя многие орудия теперь обслуживались букваль­но одним человеком.

В 12.30 германские парламентеры пробились на италь­янский командный пункт и предложили адмиралу Машерпе немедленно капитулировать, чтобы сохранить жизнь своим так называемым «партизанам». Однако ад­мирал твердо ответил: «Нет», — хотя знал, что этим он подписывает свой смертный приговор (Адмирал Машерпа был предай суду поенного трибунала по обви­нению в «измене» и апреле 1944 года в Парме последователями Муссо­лини, которые объявили себя законным правительством Италии. Он был казнен вместе с адмиралом Кампиони, губернатором Додеканезских островов, отказавшимся передать острова немцам.). Немного позднее генерал Тинли, захваченный немцами, подписал капи­туляцию всех британских сил. Итальянцы продолжали сра­жаться, говоря, что желают показать англичанам, что итальянские моряки знают, как надо умирать. Так как сопротивление продолжалось, немцы в 17.30 доставили генерала Тинли к Машерпе, чтобы он лично подтвердил факт капитуляции. Генерал также хотел поблагодарить адмирала за великолепное поведение его моряков. Он пообещал, что сделает все возможное, чтобы спасти уце­левших итальянцев от расстрелов. Тинли сдержал свое обещание и спас много жизней.

Адмирал Машерпа согласился на капитуляцию италь­янских сил только через час — в 18.30. Но в этом безум­ном хаосе было просто невозможно довести приказ до всех изолированных узлов сопротивления. Во многих ме­стах итальянцы продолжали драться. В течение ночи све­товыми сигналами приказ был передан на многие ук­репления, но гарнизоны отвечали: «Мы не верим! Да здравствует Италия!» — и продолжали бой. Поэтому в некоторых местах схватка затянулась до утра. Немцы при­вели к «неверующим» итальянских офицеров, которые лично подтвердили приказ о капитуляции. Но как только упрямцы сдались, немцы тут же перебили почти всех.

Адмирал еще мог спастись, добравшись до турецкого берега на катере, который ожидал его в укромном месте в гавани. Твердо зная, что ему не на что надеяться, он предпочел остаться со своими людьми. Как только смол­кли последние залпы битвы, длившейся 52 дня, этот ка­тер увез с Лероса итальянский флаг, который позднее вернулся на родину в качестве драгоценной реликвии.

Адмирал Каннингхэм в своих мемуарах так проком­ментировал этот эпизод:

 «Лерос был итальянской военно-морской базой. Од­нако ни итальянские войска, ни их береговые и зенит­ные батареи не внесли серьезного вклада в оборону».

 

Действия на морском фронте

 

Уже говорилось, что итальянский флот начал сотруд­ничество с союзниками сразу после перемирия. Множе­ство его кораблей начали военные действия против нем­цев. Следует отметить, что уже через несколько дней на­чалась работа в рамках конкретных планов на основе, по крайней мере, морального равноправия с союзниками. По просьбе англичан эсминцы «Легаенарио» и «Ориани» 13 сентября вышли с Мальты. Оки направились в Алжир, приняли на борт 30 тонн боеприпасов и группу солдат и перебросили их в Аяччо, который еще находил­ся в руках итальянцев. Эти войска приняли участие в боях, вынудив немцев эвакуировать свои силы с Корсики.

Над нижней Адриатикой продолжали господствовать военно-морские базы Таранто и Бриндизи. Перемирие не оказало никакого влияния на активность итальянского флота в этом районе. Кроме взаимодействия с флотом союзников, ему пришлось провести множество операций по оказанию помощи и поддержки итальянским войскам в Далмации, Албании и Греции, которые оказались в окружении. Разрозненные группы итальянских солдат, которые больше не могли оказать организованного со­противления немцам и югославам, пробивались к побережью. Единственной надеждой на спасение для них ос­тавалась эвакуация морем. На некоторых островах италь­янские гарнизоны продолжали отражать атаки немцев, поэтому возникала необходимость организовать доставку снабжения и подкреплений, иначе эти гарнизоны оказа­лись бы покинутыми на произвол судьбы.

Почти сразу после перемирия итальянские минонос­цы и торпедные катера вместе со случайно подвернув­шимися торговыми судами наладили регулярные рейсы для выполнения этих задач. Это продолжалось весь сен­тябрь. Они курсировали между итальянскими портами в нижней Адриатике и Ионическими островами и прикры­вали порты на другом берегу моря — от Спалато на севе­ре до Корфу на юге. Эти операции были связаны с опре­деленным риском и привели к потерям, так как неприя­тель всеми силами пытался помешать итальянцам. Глав­ным противником вновь стала авиация.

Например, миноносцы «Сиртори» и «Стокко» были немедленно отправлены из Бриндизи на Корфу, чтобы помочь итальянскому гарнизону обороняться против уже высадившихся на острове германских войск. В конце кон­цов сопротивление немцев было сломлено, и они сда­лись в плен. В ходе операции 13 сентября «Сиртори» под­вергся сильнейшей атаке германских бомбардировщи­ков и был потоплен. После капитуляции германских войск на Корфу «Стокко» был послан к берегам Алба­нии для спасения итальянских солдат, собравшихся в различных портах. Тем временем немцы, поняв, что со­юзников не интересует судьба Ионических островов, которые оставались в руках итальянцев, приготовились отбить Корфу. Сначала после ожесточенного сопротив­ления была захвачена Кефалония. Захваченные в плен остатки гарнизона были перебиты. Корфу имел важное стратегическое значение, и немцы начали собирать зна­чительные силы на албанском берегу, чтобы высадить­ся на остров. Когда атака начала выглядеть неизбежной, Супермарина, перебравшаяся в Бриндизи, отправила

«Стокко» обратно на Корфу, так как никаких других кораблей не имелось. В этот момент миноносец, вместе с корветом «Сибилла», направлялся в Санти Куаранта (Албания), сопровождая конвой из 3 итальянских судов. Миноносец начал крейсировать вокруг Корфу, чтобы отогнать германские десантные суда, если они появятся. Но опять вмешались германские бомбардировщики и 24 сентября потопили «Стокко» практически со всем эки­пажем. Следует добавить, что лишенный всякой под­держки остров Корфу 25 сентября был после ожесто­ченного боя захвачен немцами.

Упомянутый выше конвой на обратной дороге тоже подвергся воздушной атаке. Одно из судов было потопле­но. В тот же день бомбардировщики потопили другое суд­но, возвращавшееся в Италию с солдатами, собранны­ми в албанских портах. 27 сентября германские бомбар­дировщики потопили миноносец «Косенц», находивший­ся в порту Лагоста (Далмация). Он привел туда судно со снабжением и остался для оказания помощи гарнизону.

Автор не считает нужным входить в детали различных военных событий, имевших место во время операций итальянских легких сил в нижней Адриатике. Следует отметить, однако, что они были не только значительны по объему, но и происходили в дни трагедии и замеша­тельства, в котором находилась вся итальянская нация. Более того, корабли, принимавшие участие в этих опе­рациях, были вынуждены действовать почти вслепую. Они были изолированы и лишены любой информации, под­держки и помощи, обычных для морских операций в нормальное военное время. Тем не менее, эти операции были очень важны. При их проведении были проявлены исключительная верность долгу и самоотречение, что позволило достигнуть важных результатов.

Кроме уже упоминавшейся поддержки гарнизонов, сра­жавшихся с немцами, флот эвакуировал 2940 итальян­ских солдат из района Спалато; по крайней мере 4300 — с островов Лагоста, Курцола и Пелагоза; около 8000 — из района Каттаро; 4954 — из района между Санти Куаранта и Корфу, а также 500 немецких военнопленных. Несколько тысяч человек, пробившихся к берегу малень­кими группами, были эвакуированы с восточного побе­режья центральной и нижней Адриатики. Всего в Ита­лию было перевезено не менее 25000 человек, и все это силами буквально нескольких кораблей. Если бы не их колоссальные усилия, этих людей, несомненно, постиг­ла бы печальная участь их товарищей, отрезанных на Балканах и беспощадно перебитых,

Как только 23 сентября было подписано соглашение Каннингхэма — Де Куртена, все корабли, перешедшие в порты союзников согласно условиям перемирия, начали возвращаться в базы южной Италии. Линкоры остались на Мальте чуть дольше. Так как немцы имели на Среди­земном море только подводные лодки и несколько ма­лых кораблей, итальянские линкоры могли принести пользу, лишь участвуя вместе с линкорами союзников в будущих крупных десантных операциях. Для таких опе­раций союзники имели более чем достаточно собствен­ных кораблей. Привлечение еще и итальянских линко­ров, вызвало бы множество сложных организационных проблем. С другой стороны, реальный потенциал этих кораблей в деликатной ситуации после перемирия все еще вызывал некоторое беспокойство союзников, так как эти корабли были очень важным символом и гарантами целостности итальянского флота. По множеству полити­ческих, психологических и организационных причин со­юзники считали самым желательным оставить их на Маль­те под своим прямым контролем.

Позднее, в июне 1944 года, 3 старым линкорам («Дориа», «Дуилио» и «Чезаре»), имевшим ограниченную боевую ценность, было разрешено вернуться в Аугусту, где они использовались для учебных целей. 2 более мощ­ных линкора («Италия» и «Витторио Венето») были ото­сланы «для безопасности» подальше до самого конца войны. Они стояли в Соленом Озере в Суэцком канале и практически были интернированы, то есть повторили судьбу французских кораблей в Александрии с 1940 по 1943 год.

По мере быстрого возвращения в итальянские порты кораблей, переданных союзникам согласно условиям перемирия, итальянский флот снова создал боевое со­единение, имеющее определенное значение. Оно состоя­ло из 9 крейсеров, 11 эсминцев, 41 эскортного корабля, 37 подводных лодок, 40 торпедных катеров и примерно 400 вспомогательных кораблей всех типов. По соглаше­нию с союзниками эти корабли немедленно перераспре­делялись в соответствии с новыми обязанностями, кото­рые они выполняли совместно с кораблями союзников. Более того, весь сохранившийся к этому времени италь­янский торговый флот был передан в распоряжение со­юзников для обеспечения морских перевозок. Он состав­лял около 90 судов общим водоизмещением 300000 тонн плюс множество мелких каботажных судов, перевозив­ших снабжение для приморских флангов фронта.

Все эти корабли немедленно начали использоваться согласно директивам союзников, но по прямым прика­зам главнокомандующего, штаб которого находился в Таранто. Их интенсивная деятельность внесла значитель­ный вклад в достижения союзников. Как уже отмечалось, после перемирил союзникам на Средиземном море не­посредственно противостояла лишь горстка германских кораблей, ограниченная легкими силами и подводными лодками. Поэтому больше не произошло ни одного мор­ского боя, ни даже заслуживающего упоминания столк­новения. Деятельность итальянских кораблей ограничи­лась скромными операциями, но их общее число было таково, что они оказались важной и существенной со­ставляющей общей морской активности союзников. Не вдаваясь в детали, мы коротко рассмотрим все аспекты этой деятельности за период с 8 сентября 1943 года по 31 мая 1945 года.

 

Операции флота

 

Особенно важными, как с точки зрения практичес­кой, так и моральной, были операции, проводимые в Атлантике дивизией крейсеров, состоящей из «Дука дельи Абруцци» и «Дука д'Аоста» под командованием ад­мирала Бьяншери. По требованию союзников эта полно­стью боеготовая дивизия покинула Таранто 26 октября 1943 года и отправилась в свою новую базу — Фритаун (Сьерра-Леоне). Задачей дивизии была защита океанских конвоев союзников от нападения германских рейдеров в центральной Атлантике. Предполагалось, что такие ко­рабли еще могут действовать в этом районе.

Базируясь во Фритауне, «Абруцци» и «Аоста» выпол­няли эту задачу в течение 6 месяцев, совершив 12 дол­гих походов, во время которых они прошли 52196 миль. В конце марта 1944 года к ним присоединился крейсер «Гарибальди». Однако вскоре стало ясно, что рейдеров в Атлантике больше не осталось. Поэтому 16 апреля 3 крей­сера покинули Фритаун и вернулись в Италию, где при­ступили к выполнению новых обязанностей в Среди­земном море.

Все типы итальянских мелких кораблей, десантные суда и подводные лодки выполняли множество различ­ных задач возле берегов, находившихся под германским контролем в Адриатике, Тирренском и Ионическом мо­рях. Сюда входили высадка диверсионных групп и их воз­вращение, переброска разведчиков, доставка снабжения партизанам, разведывательные походы и множество по­добных операций. Только для перевозки диверсантов и их припасов было совершено более 250 выходов.

В декабре 1943 года стало известно, что множество итальянских солдат все еще скрываются на греко-албан­ском побережье, куда они пробились из внутренних рай­онов Балкан, несмотря на огромные трудности. Итальян­ские миноносцы, торпедные катера, десантные суда и несколько подводных лодок совершили ряд вылазок в эти воды и спасли по крайней мере 1600 итальянцев от вер­ной смерти.

В самой Италии, после того как фронт стабилизиро­вался на линии Кассино, итальянский флот создал базу для группы торпедных катеров в Тремоли. Эта группа, действуя совместно с сухопутными силами союзников, провела ряд операций на прибрежном фланге немцев в Адриатике. Особенно важными для союзников были опе­рации по разведке и гидрографическому обследованию тех участков побережья, где союзники планировали но­вые высадки. Такие операции выполнялись торпедными катерами, редко — одним, двумя эсминцами. Разведка проводилась в районе Анцио — Нетгуно в январе 1944 года, вдоль албанского побережья весной 1944 года, вдоль греческого побережья в сентябре 1944 года.

В ходе этих операций погибло много итальянских мо­ряков. Признанием их заслуг стали награды союзников. В этот период погибли следующие корабли: подводная лодка «Аксум», потопленная у побережья Морей 28 де­кабря 1943 года, когда намеревалась принять на борт груп­пу диверсантов; МТВ-21, подорвавшийся на мине 25 сен­тября 1943 года во время высадки агентов возле Гаэты; МТВ-33, подорвавшийся на мине 3 ноября 1943 года возле Пескары, когда принимал на борт группу британских пленных, бежавших из немецкого лагеря; десантное суд­но MZ-798, подорвавшееся на мине 24 декабря 1943 года возле Бастии; МТВ-206, потопленный 13 февраля 1944 года возле острова Капри; МТВ-546, подорвавшийся на мине 21 февраля 1944 года возле острова Капрея; МТВ-541, потопленный 22 марта 1944 года во время высадки диверсантов на Лигурийском побережье.

 

Штурмовые подразделения

 

Восхищение, которое вызывали у союзников действия итальянских специальных штурмовых частей, подтолкнуло англо-американское командование запросить у ита­льянцев в свое распоряжение личный состав этих частей для обучения своих моряков. Командование союзников также попросило, чтобы эти подразделения провели ряд смелых операций в захваченных немцами портах.

Многие из этих операций были проведены одними итальянцами. В других участвовали объединенные англо­-итальянские команды. Так как главной базой итальян­ских штурмовых частей была Специя, где располагались все фирмы, производящие технику и вооружение, моря­кам 10-й флотилии Mas, которой теперь командовал ка­питан 1 ранга Форца, снова пришлось преодолевать мас­су трудностей. Необходимо было переоборудовать эсмин­цы «Гранатиере», «Грекалс» и «Джениере» и несколько торпедных катеров для перевозки техники и личного со­става подводных диверсантов.

Чтобы не вдаваться в детали множества операций, связанных с высадкой диверсантов на вражеской террито­рии, и другими заданиями, предшествовавшими высад­ке в Анцио, мы упомянем здесь только самые важные операции против захваченных немцами портов. Напри­мер, 19 января и 1 февраля 1944 года эсминец «Гранати­ере» доставил в бухту Суда на Крите 4 взрывающихся катера. Они успешно проникали в гавань, однако оба раза в порту не оказывалось никаких целей.

Очень сложной операцией, которая была безукориз­ненно выполнена, стал налет на Специю ночью 22 июня 1944 года. Его целью был тяжелый крейсер «Больцано». Немцы подняли его и ремонтировали, чтобы ввести в строй под своим флагом. Эсминец «Грекале» и катер МТВ-74 подошли к Специи и выпустили 5 торпед, которыми уп­равляли 6 итальянцев (лейтенант Куджиа, мичманы Берлингери и де Лчжелис и водолазы Цоппис, Джианни и Катторно) и 4 англичанина (суб-лейтенант Козер и петти-офицеры Смит, Серли и Лоренс). Операцией командо­вал капитан 1 ранга Форца, которому подчинялись и ан­гличане, и итальянцы. Был достигнут полный успех.

Когда немецкий режим в Италии уже был готов рух­нуть, 19 апреля 1945 года была проведена важная опера­ция против порта Генуя. Ее целью было помешать нем­цам заблокировать порт, затопив авианосец «Аквила» на единственном оставшемся фарватере. («Аквила» после перемирия остался в Генуе, так как еще находился в до­стройке.) Как только была получена информация о на­мерениях немцев, итальянские подрывники проникли в порт и потопили «Аквилу» раньше, чем немцы успели хотя бы вывести его из дока. Это задание было выполне­но экипажами управляемых торпед с такой отвагой и умением, что два главных действующих лица — лейте­нант Конте и водолаз Марколини — получили Золотую медаль «За военную доблесть».

 

Защита морских путей снабжения

 

Эта работа стала для итальянского флота основной после подписания перемирия. Очень важно отметить, что он, выполняя эту обязанность, заслужил доверие союз­ников. Это позволило им постепенно сократить свои эс­кортные силы, выделенные для охраны средиземномор­ских маршрутов. Задачу охраны судов со снабжением для армий союзников в Италии выполняли почти исключи­тельно итальянские корабли. Интенсивность перевозок потребовала от итальянского флота крайнего напряже­ния всех сил. Достаточно отметить, что итальянские ко­рабли провели 1295 конвоев союзников, насчитывавших 10232 судна водоизмещением 80000000 тонн. Выполняя эту задачу, они прошли 617728 миль и совершили 2365 выходов в море. За этот же период итальянские корабли провели 230 итальянских конвоев, которые насчитывали 264 судна водоизмещением около 1500000 тонн. При этом итальянский флот совершил 279 выходов в море, пройдя 96510 миль. Всего же за период после перемирия италь­янские корабли совершили 2644 выхода в море для эскортной работы, проведя 1525 конвоев из 10496 судов водоизмещением 81446000 тонн. В ходе этой работы было пройдено 714238 миль.

Кроме сопровождения конвоев, на долю крейсеров и эсминцев выпали срочные перевозки войск и техники в пределах Средиземного моря. Эти операции очень быст­ро оказались более крупными, чем до перемирия. После перемирия итальянские крейсера и эсминцы совершили 1468 походов, перевезя 317428 человек и 38266 тонн сна­ряжения.

Следует опять отметить, что эти перевозки были вы­полнены быстро и надежно, что полностью удовлетво­рило командование союзников. В ходе этих операций флот понес ничтожные потери, не заслуживающие упо­минания.

 

Обучение моряков и летчиков союзников

 

Так как итальянские корабли получили большой опыт отражения атак союзников, англо-американское коман­дование решило, что будет очень полезно использовать его для тренировок собственных экипажей. Поэтому мно­гие итальянские корабли были привлечены к учебно-тре­нировочной работе. Хотя это нельзя назвать непосред­ственно боевой деятельностью, был внесен крупный вклад в подготовку будущих операций союзников. Всего в учебных программах были задействованы 2 крейсера, 5 эскортных кораблей, 16 подводных лодок в восточном Средиземноморье и Красном море; 2 эсминца и 8 под­водных лодок в Атлантике (они базировались на Берму­ды); и, наконец, 1 эсминец, 2 подводные лодки и ко­лониальный шлюп «Эритрея» в Индийском океане (Ко­ломбо).

Снова деятельность итальянских кораблей полностью удовлетворила командование союзников. Обмен опытом происходил в атмосфере самого сердечного сотрудничества. В ходе тренировок 15 ноября 1944 года в Атлантике подводная лодка «Сеттембрини» была по ошибке потоп­лена американским эсминцем «Фремонт».

 

Прочие операции флота

 

В водах вокруг собственных баз итальянский флот, ес­тественно, продолжал различные вспомогательные опе­рации, которые служили основой для настоящих боевых операций. Такая деятельность включала охрану и патру­лирование побережья, траление, противолодочное пат­рулирование и охоту за подводными лодками, спасатель­ные работы, обеспечение деятельности портов. Все эти работы проводились по заказам флота союзников. Доста­точно заметить, что только для обеспечения ПЛО было совершено 549 выходов и пройдено 6958 миль. Для вы­полнения других задач было совершено 628 выходов и пройдено 81476 миль. Сюда не включены тральные рабо­ты. Итальянские тральщики работали без перерыва вместе с тральщиками союзников. При этом итальянские кораб­ли прошли примерно 360000 миль. Эта деятельность была особенно важна в густо заминированных итальянских во­дах. В ходе тральных работ погибли тральщик RD-22 и буксир «Спероне».

 

Морская авиация

 

Несмотря на то, что к перемирию уцелело совсем не­много итальянских самолетов, оставшиеся разведыватель­ные гидросамолеты были немедленно переданы в распо­ряжение союзников для использования в тех районах, где они могли принести пользу. Действия этих гидроса­молетов сопровождались все возрастающими трудностя­ми и риском, так как они сильно устарели и износились за время войны. Не хватало запасных частей, чтобы обслуживать их как следует. Тем не менее, эти самолеты совершили 1116 вылетов для противолодочного патрули­рования, поиска мин и спасательных работ. Было совер­шено 98 специальных вылетов для заброски агентов на вражескую территорию. Большое количество полетов было совершено в качестве мишеней для тренировок зенитчи­ков кораблей и береговых батарей.

Подводя итог, можно сказать, что итальянские ко­рабли, оставшиеся в строю после перемирия, неутоми­мо выполняли важные задания, взаимодействуя с фло­том союзников. Это сотрудничество позволило союзни­кам, кроме всего прочего, перевести много кораблей в Атлантику и на Тихий океан. Там проводились крупные высадки на вражескую территорию, что требовало мак­симальной концентрации морских сил. Все задачи, воз­ложенные на итальянские корабли, были выполнены беспрекословно и эффективно, несмотря на многочис­ленные трудности тех дней. Документы хранят свидетель­ства завоеванного итальянским флотом уважения со сто­роны самых сильных флотов мира.

Не раз военные и гражданские власти союзников ис­пользовали самые восторженные выражения для оценки деятельности итальянского флота. Эти примеры можно найти в речах Черчилля в палате общин и в донесениях командиров всех рангов как на Средиземном море, так и на других театрах. Перечисление всех займет слишком много места. Достаточно привести слова британского ад­мирала Моргана, бывшего командира линкора «Вэлиант», потопленного в Александрии. Он был главой воен­но-морской миссии союзников при итальянском флоте после перемирия, лучше других знал итальянский флот и мог правильно оценить его действия. Он писал:

«Офицеры и матросы итальянского флота действовали великолепно. 14 из них были признаны достойными британских наград, их действия укрепляют лучшие традиции флота... Поведение и отношение к делу итальянских моряков всегда образцово, их вполне можно сравнивать с традициями любого другого флота.

Я могу сказать, что счастлив и горд тем, что работал вместе с людьми, внесшими такой большой вклад в военные усилия против общего врага. Еще раньше, будучи нашими противниками, они всегда демонстрировали редкостную отвагу».

 

Действия на сухопутном фронте и тайные операции

 

После перемирия различные факторы, в основном политического характера, помешали итальянской армии немедленно присоединиться к борьбе против немцев. Однако флот сумел без задержек реорганизовать свой знаменитый корпус морской пехоты, известный под на­званием полка Сан Марко. Он отважно сражался в Ливии и Тунисе. Сначала полк был воссоздан в составе всего 2 батальонов. Зимой 1943 — 44 годов он прошел интенсив­ный курс тренировок, осваивая организационные мето­ды и боевую технику союзников, чтобы иметь возмож­ность занять место на линии фронта рядом с ними. Как только все было готово, итальянская морская пехота по­ступила в распоряжение Верховного Командования со­юзников, которое придало ее британскому 13 корпусу. 9 апреля итальянцы попали на фронт в самое жаркое ме­сто — Кассино в районе Венафро. В начале июня полк Сан Марко был переведен в сектор Абруцци и влился в итальянскую дивизию Нембо, которая была воссоздана. В составе британской 8-й армии полк участвовал в боях за освобождение района Чиети.

В начале июля 1944 года полк Сан Марко был усилен третьим батальоном и перешел в состав итальянского Освободительного корпуса. Он был послан на фронт на Адриатическое побережье в район Мачерата и участвовал в его освобождении. Наступление на север достигло Урбино. Только в начале сентября полк был выведен с фрон­та для отдыха и пополнения, так как в течение 5 месяцев ожесточенных боев понес серьезные потери. В феврале 1945 года полк влился в итальянскую дивизию Фольгоре и вернулся на фронт британской 8-й армии в район Романьи. Он участвовал во всех дальнейших боях, пока со­противление немцев в Италии не прекратилось. Снова Сан Марко сражался героически. Можно упомянуть зах­ват знаменитого бастиона Тассиньяно. Этот пункт вра­жеского фронта был укреплен лучше всего и оборонялся наиболее упорно. Полк потерял 15% личного состава в этом бою, когда поднимался на отвесную стену высотой 1000 футов.

Тем временем флот организовал весьма специфичес­кое подразделение, известное как ПП (пловцы-парашю­тисты), укомплектованное боевыми пловцами из специ­альных штурмовых частей, которых обучили прыжкам с парашютом. Их задачей были действия в прифронтовой зоне тыла неприятеля. Подразделение ПП вступило в бой в июне 1944 года и не имело никаких передышек до са­мого конца войны в Италии. Великолепная специальная подготовка этих людей, их боевые качества и невероят­ная отвага, которые они проявляли с самого начала, зас­лужили неописуемое восхищение командования союзни­ков. Вскоре подразделение ПП было передано под союз­ное командование. Союзники использовали их в различ­ных операциях, которые требовали большой отваги и специальной подготовки. В апреле 1944 года подразделе­ние ПП располагалось на прибрежном фланге Адриати­ческого побережья. Здесь был проведен ряд очень труд­ных операций, которые завершились 30 апреля, когда ПП смогли с удовлетворением заявить, что были первы­ми солдатами, вступившими в освобожденную Венецию.

Итальянский флот играл важную роль в обеспечении деятельности Сопротивления в той части Италии, которая была оккупирована немцами. Моряки традиционно неохотно рассказывают о своих делах, поэтому наружу просочилось мало сведений о тайных операциях. Тем не менее, они были многочисленными и сложными, в не­которых аспектах имелась координация с другими, и они представляли существенный элемент итальянского дви­жения Сопротивления. Моряки всех рангов, оказавшие­ся за линией фронта после перемирия, участвовали в движении Сопротивления в большом количестве. К ним присоединилось множество людей, присланных из юж­ной Италии. Часть из них пробралась через линию фрон­та, другие были заброшены по морю или воздуху.

Следует отметить, что очень мало итальянских моря­ков согласились сотрудничать с так называемой Итальян­ской Социальной Республикой, созданной Муссолини на оккупированной немцами территории. Эти люди состави­ли не более 5% личного состава итальянского флота.

С самых первых дней перемирия корпоративная соли­дарность офицеров флота проявилась в том, что между людьми, разделенными линией фронта, установилась связь. Деятельность такого рода была особенно активной в тех местах, где находилось много морских офицеров, например, в Риме, Венеции, Специи и Милане. Спон­танно возникали секретные центры, занимающиеся об­меном военной информацией, покупкой, сбором и рас­пределением вооружения и техники; организацией и про­ведением актов саботажа против немцев; помощью тем, за кем охотилась фашистская полиция, и их семьям; на­конец созданием вооруженных банд в городах и селах (Если автор считает нужным употребить термин band, а не group или detachmet — не переводчику спорить с ним. А.Б.). Позднее всей этой деятельностью занялась организация «Волонтеры свободы». Большая их часть была связана с координационным центром, который флот создал для этого в южной Италии.

содействуя во имя интересов страны, эти подпольные подразделения продемонстрировали свою стойкость и дисциплину. Можно долго рассказывать об этом, однако упомянем лишь о самых значительных группах. Флотское подполье в Риме возглавлял адмирал Феррери, которого перемирие застало на посту Генерального Секретаря ВМФ. Среди его наиболее активных сподвижников были капи­тан 2 ранга Комель, майор А.Н. Бландимарте (позднее казненный немцами), лейтенант финансовой службы Мастролили. Одним из организаторов корпуса «Волонте­ров свободы» был офицер флота капитан 2 ранга Куль­чицкий, который стал первым начальником штаба кор­пуса. Он был схвачен и казнен немцами после семи ме­сяцев бурной и рискованной деятельности. Строевые офи­церы и отставники флота организовали множество парти­занских банд, три самых крупных из них действовали в Тоскане, Карнии и Апеннинах. Была еще одна банда, действовавшая в долине Сайгоне и имевшая там несколь­ко ожесточенных боев с немцами. В ходе этих боев погиб­ли двести ее членов. Существовала также группа Савиньяно, командира которой немцы хватали 4 раза, однако каждый раз он удирал и снова возглавлял своих людей. Вокруг Монферрато действовала группа, против кото­рой немцы бросили 3000 солдат.

Многие моряки вступили в партизанские банды, орга­низуемые повсюду. Среди них были даже несколько ад­миралов, которые сначала действовали как рядовые партизаны, но потом начали выполнять более важные обязанности. Многие моряки, после перемирия оказав­шиеся за пределами Италии, присоединились к фран­цузским, югославским или греческим группам сопротив­ления. Нашлись такие, кто сам организовал подобные группы. Большинство из них, даже простые матросы, отличались своими командными способностями и бое­вым духом. После падении Германии они получили важ­ные военные или гражданские посты от властей союзни­ков или «Комитета национального освобождения».

Среди множества офицеров, оставшихся в Риме, был адмирал Мауджери, бывший начальник секретной служ­бы флота. Он создал подпольное движение, состоящее из трех вооруженных банд и множества других организа­ционных разветвлений, включая информационный центр, связанный с Таранто. Участники этого движения выпол­нили много важных заданий союзников, особенно соби­рая и передавая важную военную информацию. Они зап­латили высокую цену кровью и страданиями за свои от­важные и рискованные действия.

Особого упоминания заслуживает смелый налет под­польной группы моряков, которая сорвала крупномасш­табную акцию саботажа, намеченную немцами. Это про­исходило в окрестностях Рима. Немцы намеревались пол­ностью уничтожить большой центр радиосвязи в Санта Розе. Именно туда Супермарина перевела свою штаб-квар­тиру, когда Рим был объявлен открытым городом. Нем­цы использовали этот центр в качестве склада, собрав там огромное количество оружия и боеприпасов. Они не могли забрать это все с собой, когда начали отступление на север. Поэтому немцы заложили 24 больших мины и несколько сотен маленьких. Их взрыватели были соеди­нены вместе, чтобы подорвать все мины одновременно. Ужасный взрыв уничтожил бы не только радиоцентр, но и жилые районы вокруг него. Когда этот план был рас­крыт, моряки-подпольщики сумели присоединиться к рабочим в Санта Розе. Проявив неслыханную отвагу и умение, они извлекли детонатор из одной большой мины. Тщательно изучив его, они выяснили, как можно обезв­редить мину, чтобы это не раскрылось при поверхност­ном осмотре. Все 24 большие мины были обезврежены. Одновременно были найдены все электрические прово­да, связывающие взрыватели мелких мин. Они были пе­ререзаны в 160 местах, но так, чтобы это не было замет­но. Когда немцы отступали из окрестностей Рима, они нажали самую главную кнопку... К их величайшему изум­лению ничего не произошло, и центр в Санта Розе остался цел. Более того, все военные припасы, собранные немцами, в том числе большое количество орудий, пу­леметов, автомобилей, топлива, достались союзникам.

Флот также обеспечил расширение и укрепление ин­формационной сети, которая создавалась на всей оккупи­рованной территории. Для этого с юга Италии через ли­нию фронта было послано более 300 моряков. Большин­ство из них имело рации. Они рассеялись по всем уголкам захваченной немцами территории для того, чтобы улуч­шить существующую систему связи и создать новые пере­дающие центры. 10 из них были расстреляны немцами. 36 были награждены по представлению командования союз­ников. Многие из них выполняли наиважнейшие задания Сопротивления даже после краха немцев.

Всего в партизанском движении участвовало более 8000 матросов и 450 офицеров итальянского флота. Из них около 700 матросов и 34 офицера погибли при исполне­нии своего долга.

Автор надеется, что эта последняя глава даст пред­ставление о широкой и многосторонней деятельности итальянского флота после подписания перемирия. Эта деятельность была значительным вкладом в усилия Объе­диненных Наций. Следует еще раз подчеркнуть, что ита­льянский флот, в массе своей, был захвачен врасплох объявлением перемирия, он сумел с честью пройти тя­желые испытания тех дней. Флот принес моральные и материальные жертвы, которых требовало процветание страны. Кроме того, флот сумел сохранить в неприкос­новенности свою военную честь перед лицом могуще­ственного противника. Он знал, как исполнять свой долг в качестве ядра возрождающейся нации. Наконец, моря­ки знали, как честно и отважно выполнять те обязанно­сти, которые предписывали интересы Италии и союзни­ков. В общем, деятельность флота в период между подпи­санием перемирия и окончательным заключением мира должна занять заслуженное место в истории.