Wundefwaffe

ДЕЙСТВИЯ БРИТАНСКИХ ЛОДОК НА БАЛТИКЕ, 1914-1917 ГОДЫ

 

27 сентября 1914 года в районе Назе, южной оконеч­ности Норвегии, проходила маленькая эскадра. Если бы здесь имелся сторонний наблюдатель, он заметил бы, что к кораблям с востока подошла подводная лодка, ко­торую сопровождали 1 крейсер и 1 эсминец. Через 2 или 3 часа с востока появилась еще одна подводная лодка, после чего все корабли повернули назад. Этими подвод­ными лодками были Е-1 и Е-5, которые вернулись из разведывательного похода в ворота Балтики — проливы Каттегат и Скагеррак.

Несколько недель назад командующий Гранд Флита адмирал сэр Джон Джеллико начал задумываться, как вынудить к бою германский Флот Открытого Моря. Нем­цы совсем не собирались выходить в Северное море, где их ждал Гранд Флит. Больше того, они полностью покинули Северное море и через Кильский канал ото­шли на Балтику, куда британский флот не мог проник­нуть. Агенты сообщали, что корабли часто проводят уче­ния между островом Борнхольм и южным выходом из Зунда, узкой полоски воды, которая разделяет Швецию и Данию. Если найти способ атаковать их там, они мо­гут вернуться назад. Не исключено, что они даже вый­дут в море. Единственным оружием, способным сделать это, была Заморская флотилия подводных лодок, бази­рующаяся в Гарвиче.

Но прежде чем сделать что-либо в этом направлении, требовалось обзавестись надежной базой на Балтике, от­куда будут действовать подводные лодки. Британский по­сол в Москве получил инструкции провести переговоры с русским правительством и предложить усилить русский флот британскими подводными лодками. Предложение было принято, и к приему британских лодок начал гото­виться порт Либава.

11 октября коммодор Роджер Кийз получил приказ Джеллико послать на Балтику 3 подводные лодки. Были выбраны Е-1 капитан-лейтенанта Н.Ф. Лоренса, Е-9 ка­питан-лейтенанта М.К. Хортона и Е-11 капитан-лейте­нанта М.Э. Нэсмита. В то время эти командиры считались самыми опытными подводниками. Проведенная в конце сентября разведка Каттегата показала, что немцы тща­тельно охраняют Зунд, однако умелый и решительный командир может прорваться через пролив.

Первой отправилась Е-1. Ночью 17 октября она легко форсировала пролив и утром уже находилась в Балтий­ском море. Она прошла пролив в надводном положении, уклоняясь от эсминцев, и погрузилась на перископную глубину только перед самым рассветом.

Примерно около 10.00 лодка обнаружила недалеко от себя один из германских патрульных крейсеров, кото­рый приняла за «Фюрст Бисмарк». На самом деле это был гораздо более мелкий крейсер «Виктория-Луиза». Лоренс подошел на расстояние 500 ярдов и выпустил 2 торпеды из траверзных аппаратов с интервалом в минуту. Ведь на Е-1 имелся только 1 носовой аппарат! Первая торпеда прошла под килем крейсера и не взорвалась. С борта ко­рабля ее увидели, и крейсер повернул. Это позволило ему уклониться от второй торпеды, которая прошла у него перед форштевнем. Впрочем, немцы заявили, что первая торпеда прошла за кормой крейсера. Е-1 погрузилась, а когда она снова подвсплыла на перископную глубину, крейсер уже скрылся. Это было первое предупреждение немцам, что враг проник во внутреннее море, и воды, ранее считавшиеся абсолютно безопасными, теперь мо­гут стать могилой для любого корабля.

В течение дня капитан-лейтенант Лоренс шел в под­водном положении и заметил еще 2 крейсера. Однако они находились слишком далеко. Никаких следов Флота От­крытого Моря он не заметил и после пустого дня отошел к острову Борнхольм, чтобы подзарядить батареи. 19 ок­тября Лоренс патрулировал неподалеку от Борнхольма, но воды вокруг острова были еще более пустынными, чем район южнее Зунда. Поэтому 20 октября он решил поискать удачу в Данцигской бухте. В подводном положе­нии он поднялся по Нойфарвассеру к самого входу в га­вань, однако замеченные 3 крейсера стояли в полной безопасности в порту. Атаковать их было невозможно.

Разочарованный этими неудачами, Лоренс решил идти прямо в Либаву и там ожидать прибытия 2 остальных лодок. На подходах к Либаве его встретил русский офи­цер, который должен работать с англичанами, и порадо­вал известием, что Лоренс прошел прямо через герман­ское минное заграждение. Русский также сказал ему, что немцы быстро наступают вдоль побережья, а потому пор­товые сооружения Либавы взорваны. Однако требовалось встретить две другие лодки, и Е-1 осталась стоять посре­ди развалин, ожидая их прибытия.

Переход капитан-лейтенанта Хортона оказался гораз­до сложнее. Он прибыл к Каттегату ночью 17 октября, но было уже слишком поздно, чтобы прорываться через пролив. 18 июля лодка пролежала на дне и следующей ночью прошла самое узкое место пролива. Утром 20 ок­тября она миновала линию германских патрулей, хотя вражеские эсминцы часто загоняли ее под воду. 22 октября Е-9 присоединилась к Е-1 среди руин Либавы. Причи­ной вражеской активности была попытка Лоренса атако­вать «Викторию-Луизу».

Е-11 повезло меньше. Неполадки в машинах задержат ли ее выход из Гарвича, и она подошла к Зунду только 20 октября. Лодку заметили эсминцы и дважды попытались таранить ее. На мелководье погрузиться было нельзя, и капитан-лейтенант Нэсмит решил повернуть назад, к более глубоким местам в Каттегате, чтобы позднее по­пытаться еще раз форсировать Зунд.

Вечером 20 октября он заметил на поверхности еще одну подводную лодку. В тусклом свете он сумел разли­чить нанесенный на рубку номер U-3 и решил атаковать противника. Его торпеда прошла мимо, но это был счас­тливый промах, так как лодка оказалась датской! Просто датчане на рубке своей лодки «Хавманден» нанесли бор­товой номер «3». Однако эта атака привлекла внимание немцев к Е-11, и во второй половине дня 21 октября, когда она на поверхности заряжала батареи, ее заметил гидросамолет. Всю ночь за лодкой гонялись вражеские эсминцы. В Каттегате разыгралась смертельная игра в кош­ки-мышки. Все германские корабли получили сообще­ние о присутствии британской лодки и были настороже. У Нэсмита не осталось никаких шансов проскользнуть через германские патрули, поэтому крайне неохотно он повернул домой. Следовало дождаться, пока уляжется переполох, и лишь тогда можно было совершить новую попытку прорыва.

Добавим, что англичане упорно отрицали факт атаки датского военного корабля, пока на берегу не были най­дены обломки британской торпеды. Их тщательно изучи­ли, и выяснилось, что торпеда была выпущена Е-11. Толь­ко после этого в начале 1915 года Адмиралтейство край­не неохотно принесло извинения датчанам. На этом ин­цидент был исчерпан.

Е-1 и Е-9 ожидали в Либаве, не подозревая о при­ключениях Е-11. Русский командующий адмирал фон Эссен предложил им перейти в новую базу Лапвик (Фин­ский залив). Однако командиры не хотели отправляться туда, пока остается хоть один шанс на приход Е-11. Обе лодки даже вышли в море, чтобы попытаться найти про­павшего товарища, но единственным кораблем, кото­рый они заметили, был германский эсминец. Он ушел от торпеды Е-1, резко повернув в сторону. 29 октября лодки прекратили поиски, убежденные, что Е-11 по­гибла, и 30 октября они прибыли в Лапвик. Там лодки поступили под оперативный контроль русского командования.

К 13 ноября обе лодки были готовы к действиям и перешли в Гельсингфорс. Там они получили приказ «на­чать активные операции против германского военного флота в районе Борнхольма и западнее него». Из-за штор­ма выход в море задержался до 15 ноября. Лоренсу не, повезло, на Е-1 сломался правый двигатель, и команде пришлось заниматься ремонтом, забыв о вражеских ко­раблях. Поход Хортона тоже оказался безрезультатным, хотя 17 ноября он атаковал германский крейсер «Газел­ле». Хортон маневрировал около 12 минут, прежде чем сумел занять выгодную позицию, так как крейсер шел зигзагом. Обе торпеды прошли мимо. Использовать траверзные аппараты Хортон не сумел. Немцы не заметили ни лодку, ни торпеды.

Немцы не могли игнорировать появление на Балтике британских лодок. Если к действиям русских лодок они относились равнодушно, то после появления Е-1 и Е-9 в Финский залив была направлена лодка U-25 капитан-лейтенанта Вюнше. Утром 16 декабря Вюнше заметил лодку, идущую в надводном положении. Несмотря на штормовую погоду, U-25 сумела атаковать вражескую, лодку, которая оказалась британской Е-1. Британские на­блюдатели оказались не на высоте, они узнали о присут­ствии немцев, лишь когда Вюнше с дистанции 300 метров выпустил торпеду. Обе лодки спешно погрузились и ра­зошлись в разные стороны. Лоренс поднялся на поверх­ность только через 2 часа.

 

Это были первые лодки, которые англичане отправи­ли на помощь русским. Сначала они имели приказ атако­вать только военные корабли, однако в 1915 году им было разрешено начать действия на морских коммуникациях Германии. Особенно важным было сорвать перевозки железной руды из нейтральных портов. Разумеется, не могло идти и речи о начале неограниченной подводной войны, которую развязали в Атлантике. Британские лод­ки имели строжайший приказ обеспечить безопасность гражданских команд перед потоплением любого судна. Матросы неизменно получали время, чтобы занять мес­та в спасательных шлюпках перед уничтожением судна. Очень часто эти шлюпки получали продовольствие с под­водных лодок.

3«мой 1914 года возник вопрос о возможности дей­ствий лодок в условиях сильных холодов. Но сначала тре­бовалось отремонтировать обе лодки, страдавшие от мно­жества мелких и средних дефектов. Поэтому первый ход в кампании 1915 года сделали немцы. В середине апреля подводная лодка U-26 капитан-лейтенанта фон Беркгейма направилась в Финский залив, чтобы выяснить ледо­вую обстановку. Так как немцы пока еще не перешли к неограниченной подводной войне, фон Беркгейм имел приказ атаковать торговые суда только в соответствии с положениями Женевской конвенции. Одновременно с лодкой в море вышел минный заградитель «Дойчланд», который должен был поставить мины на выходе из Фин­ского залива. Однако U-26 сообщила, что встретила тяже­лые льды, отдельные торосы поднимались почти на 3 мет­ра, поэтому мины пришлось ставить в другом месте. Рус­ские перехватили переговоры немцев по радио и запретили всем торговым судам выходить в море. В результа­те единственным успехом самой U-26 стало потопле­ние 23 апреля в районе Аландских островов небольшого парохода «Фрак».

В конце апреля 1915 года Лоренс повел Е-1 в пробное плавание. Ледокол «Петр Великий» вывел лодку из Реве­ля на чистую воду, и далее Е-1 двинулась самостоятель­но. Очень быстро она обросла льдом, и командиру при­шлось держать на мостике человека с молотком и зуби­лом. Его задачей была очистка входного люка, чтобы тот можно было быстро захлопнуть в случае аварийного по­гружения. Однако основное беспокойство вызывала сис­тема продувания главных балластных цистерн. Если ее клапаны зарастут льдом, лодка будет вынуждена оста­ваться на поверхности. Проведя в море целый день, Хор-тон совершил пробное погружение. Клапаны оказались чистыми, после чего командир лодки решил, что может направиться во вражеские воды в поисках целей.

Лоренс встретил множество торговых судов, но пока не имел разрешения топить их, а военных кораблей он не видел. 8 мая, когда он уже решил, что поход закон­чится безрезультатно, Е-1 встретила легкий крейсер «Амазоне». Подойти ближе чем на 1200 ярдов Лоренсу не уда­лось, поэтому он выпустил торпеду больше с целью на­пугать немцев. Разумеется, торпеда и цель не попала.

28 апреля в море вышел Хортон. С трудом пробившись сквозь льды у берегов Эстонии, он взял курс на Зунд и утром 29 апреля подошел к Кильской бухте. Плавание было безрезультатным, Хортон получил приказ вер­нуться к Либаве и поддержать действия русских крей­серов. 8 мая во второй половине дня недалеко он заме­тил пару германских эсминцев. Хортон подождал, пока они приблизятся на расстояние 600 ярдов, и выпустил торпеду. Она была установлена на 8 футов, но из-за не­исправности пошла глубже и проскочила под килем эс­минца. Потом торпеда взорвалась, подняв огромный столб воды. Хортон, который следил за всем этим в перископ, решил, что эсминец получил попадание и затонул. На самом деле S-20 лишь сильно встряхнуло взрывом.

Хотя эта атака и завершилась неудачей, она сильно испугала противника. Предыдущая попытка торпедиро­вать «Викторию-Луизу» уже заставила немцев поволно­ваться. Однако они решили, что лодка просто пробралась в Балтику и после недолгого патрулирования вернулась в Англию. Вторая атака заставила их поверить, что англи­чане где-то спрятали плавучую базу, с которой действую ют лодки. Две эскадры тяжелых кораблей, которые поддерживали приморский фланг армии, были спешно от­ведены в Свинемюнде. Все имеющиеся миноносцы и пат­рульные суда были отправлены в море на поиски таин­ственной плавбазы.

С окончанием зимы погода стала более благоприятной для действий подводных лодок, и обе британские лодки возобновили действия. Наиболее современные русские лодки, которым должны были помогать англичане, сто­яли неподвижно. Двигатели для них были заказаны в Гер­мании, и после начала войны были, разумеется, потеря­ны. В результате Е-1 и Е-9 выпала задача патрулировать в Балтийском море без всякой поддержки. Однако эти лод­ки справились со своей задачей, свидетельством чему яв­ляется приказ принца Генриха Прусского, командующего германскими морскими силами на Балтике. Отправляя свои лодки в Финский залив, он приказал им беречь торпеды и тщательно выбирать цели, указав: «Я считаю уничтоже­ние британской субмарины не менее ценным, чем потоп­ление русского броненосного крейсера».

Действия двух лодок нарушили вражескую систему судоходства и осложнили доставку железной руды в Гер­манию. Это вынудило немцев пересмотреть значение дей­ствий британских лодок на Балтике. Лодки не только имели большое число целей. Немцам также пришлось отвлечь большое количество кораблей для патрулирова­ния. Русский флот, несмотря на отвагу моряков, был слишком слаб, чтобы сражаться с немецким. Поэтому немцы могли выделить относительно слабые силы для борьбы с ним. С британскими подводными лодками дело обстояло иначе. Ими командовали отважные и умелые офицеры, поэтому немцам пришлось держать на Балти­ке много кораблей, чтобы не позволить этим двум лод­кам захватить полное господство на море. Их присутствие, как подтверждает официальная германская история вой­ны на море, не только связывало германский флот, но и оказывало огромное влияние на стратегическое и такти­ческое планирование.

Поэтому Адмиралтейство в июле 1915 года приняло решение об отправке новой группы подводных лодок на Балтику. 4 маленькие лодки типа «G» планировалось пе­ревести вокруг Норвегии в Архангельск, откуда их на баржах по рекам и кантом можно было доставить в Пет­роград. Они вошли в состав британской подводной фло­тилии в 1916 году. Еще 4 лодки типа «Е» были отправле­ны прорываться знакомым путем через Зунд. 3 из них достигли цели, но Е-13 была потоплена.

Ее гибель вызвала бурю возмущения. На лодке отказал компас, она подошла слишком близко к датскому берегу и села на песчаную мель возле Сальтхольма. По междуна­родным законам она могла оставаться в датских террито­риальных водах 24 часа. Если лодка не успеет сняться с мели за это время, ее следует интернировать.

Рано утром прибыл датский миноносец «Нарвален». У англичан еще оставалось 12 часов, и существовала ве­роятность, что Е-13 снимется с мели с вечерним прили­вом. Командир лодки капитан-лейтенант Г. Лэйтон выса­дил экипаж, чтобы облегчить лодку. Пока англичане за­нимались этим, прибыл германский эсминец G-132 под командованием лейтенанта графа фон Монтгеласа. В 9.30 прибыл еще один германский: эсминец. Внезапно один из них с дистанции 5 кабельтовых выпустил торпеду по лодке, сидящей на меди. Но торпеда врезалась а песок. Тогда эсминцы подошли на расстояние 300 ярдов и на­чали обстреливать лодку. Через несколько секунд она пре­вратилась в груду искореженного металла, охваченную пламенем. Моряки попрыгали в воду и поплыли к дат­скому миноносцу. Немцы обстреляли их шрапнелью и дали несколько пулеметных: очередей. Многие моряки были убиты в воде. Из 31 человека экипажа погибли не менее 15. Лэйтону повезло спастись. Позднее он сумел бежать из лагеря для интернированных, добрался до Англии и вернулся на службу в подводный флот.

Подводная лодка Е-8 капитан-лейтенанта Гудхарта сумела прорваться в Балтику, хотя и не без приключений. Лодка подошла к северному входу в Зунд 18 августа около 3.00. Лодка была вынуждена погрузиться, так как через пролив следовал небольшой конвой торговых су­дов. Е-8 оставалась на дне, пока не стих шум винтов. Че­рез 2,5 часа Гудхарт подвспыл под перископ, чтобы ос­мотреться. Появление нового корабля снова заставило лодку погрузиться, но Е-8 не была замечена, поэтому тревога не поднялась.

Немного позднее опустился туман, который дал Гудхарту шанс всплыть и попытаться форсировать пролив полным ходом в надводном положении. Навигация в уз­ком проливе была крайне сложным делом, но упускать такой случай было нельзя. Когда лодка проделала уже половину пути, туман рассеялся и вынудил ее погрузиться. В 16.00 Гудхарт находился возле маяка Хельсинборг и через час он лег на дно на глубине 11 фатомов, чтобы дож­даться темноты.

За первую половину ночи Гудхарт сумел пройти до­вольно много. Он уже миновал Копенгаген, но на тра­верзе Мальме был вынужден погрузиться, так как на расстоянии всего 200 ярдов показался германский эс­минец. Е-8 спешно погрузилась и ударилась о дно на глубине всего 19 футов. Дальше лодка двигалась бук­вально ползком. В полночь она всплыла и тут же заме­тила другой эсминец. Гудхарт решил положиться на удачу и попытаться использовать темноту. Он не стал погружаться и пошел в надводном положении, но на электромоторах, чтобы снизить шум. Едва он прошел мимо этого эсминца, как прямо впереди показался еще один. Е-8 спешно погрузилась, но тут же ударилась о дно, повредив себе лопасти правого винта. Гудхарту пришлось отлеживаться на дне, слушая шумы винтов над головой.

После полуночи он снова всплыл. Эсминец все еще торчал тут же, и лодке снова пришлось погружаться. Лодка находилась под водой очень долго, и ее батареи почти разрядились. Их требовалось перезарядить. Однако сделать это было совершенно невозможно, пока поблизости находятся германские корабли.

Самым малым ходом Гудхарт сумел обойти эсминец и добраться до более глубоких мест. У подводников появи­лась надежда на благополучный исход, но через пару ча­сов Е-8 снова ударилась о дно на глубине 18 футов. Через час она всплыла, но выяснилось, что противник все еще настороже. Пришлось снова погружаться, хотя батареи едва дышали. Так продолжаться не могло.

Но тут все переменилось. Примерно в 7.00 противник ушел, и Е-8 всплыла, чтобы начать зарядку батарей. Че­рез 2 часа ее загнали под воду 2 торговых судна, а еще через 2 часа — эсминец. Уже полностью рассвело, и Е-8 пришлось отлежаться на дне на глубине 23 фатома.

Вечером Гудхарт снопа поднялся, но ему пришлось нырять еще 3 раза, прежде чем он вышел в район, где не было никаких кораблей. Там он зарядил батареи, но яр­кая луна не позволила Е-8 находиться на поверхности более 2 часов.

Снова Гудхарт лег на дно, но теперь самые тяжелые испытания остались позади. Он достаточно далеко ото­шел от Зунда и находился в открытом море. Во время ночного перехода к Финскому заливу он полностью за­рядил батареи и утром 22 августа встретился с Е-9 возле Дагерорта. К 21.00 Е-8 прибыла в гавань Ревеля, а уже через сутки была готова к выходу на операцию, так как за это время в доке ей поставили новый винт.

Опыт Гудхарта ясно показал, какие опасности подсте­регают подводную лодку и Зунде. После того как в октябре прошлого года 2 лодки прорвались на Балтику, противник удвоил численность патрулей и поставил оборонительные минные заграждения. Появление подводных лодок в водах Балтики, которые немцы ранее использовали для подго­товки экипажей новых кораблей, было слишком серьезной угрозой, которую нельзя было игнорировать.

Но несмотря на все предосторожности немцев, прорва­лись еще 2 подводные лодки. Это были Е-18 капитан-лейтенанта Р.К. Халахана и Е-19 капитан-лейтенанта Ф.Н. Кроми. Именно Кроми стал командиром флотилии, когда в 1916 году Лоренс и Хортон отбыли в Англию. Теперь на Балтике находились 5 лодок типа «Е» и 4 лодки типа «С». Реакция противника не заставила себя ждать.

Немцы поставили многочисленные минные заграж­дения, еще больше увеличили количество патрульных судов, и все-таки им так и не удалось поймать британ­ские лодки. Панические рапорты о замеченных лодках хлынули в штаб германского Балтийского флота и смяли планы многих операций. Осенью и зимой 1915 года под­водная угроза нарастала, и система морских перевозок оказалась нарушенной.

Кампания 1915 года стала для англичан самой успеш­ной за все время пребывания на Балтике. Подводные лод­ки одержали достаточное количество побед, чтобы оп­равдать свое появление в этих незнакомых и опасных водах. 5 июня 1915 года Е-9 сорвала крупную операцию германского флота. Все германские корабли спешно были отправлены в порты. На выходе из Рижского залива нем­цы поставили минное заграждение и послали вперед эс­минцы, чтобы попытаться увлечь русский флот за собой и навести его на германскую эскадру. Е-9 заметила на горизонте дымы и под перископом пошла туда. Хортон обнаружил легкий крейсер «Тетис» и 2 эсминца, сто­ящие у борта угольщика «Дора Гуго Стиннес». Первая торпеда прошла мимо крейсера, вторая попала в уголь­щик, а третья поразила эсминец. Угольщик через полча­са затонул, эсминец S-148 получил попадание в носовую часть. Он погрузился в воду носом до самого мостика, но переборки выдержали напор воды, и эсминец удалось отвести в порт кормой вперед. Немцы сразу отменили операцию.

Меньше чем через месяц Хортон получил вторую воз­можность продемонстрировать свое умение. 2 июля он патрулировал возле Риксхофта и заметил эскадру крей­серов в сопровождении флотилии эсминцев. Эскадра находилась на мелководье, что делало атаку сложной, так как лодке могло не хватить глубины, чтобы уйти от та­ранного удара, даже если прижаться к дну моря. Кроме того, немцы находились очень далеко, и Хортону требо­валось идти полным ходом, чтобы успеть выпустить тор­педы. Вражеские наблюдатели легко могли заметить боль­шой бурун, поднятый перископом. Как видите, атака была сопряжена с серьезным риском.

Однако наблюдение на германских кораблях было по­ставлено из рук вон плохо, и Е-9 прошла между 2 эс­минцами, не замеченная ими. Хортон прицелился в го­ловной крейсер и выпустил 2 торпеды. Первая попала в носовую часть, а вторая под мостик броненосного крейсера «Принц Адальберт», па котором держал флаг адмирал Кристиан, заместитель командующего Балтий­ским флотом. Облегченная лодка выскочила на повер­хность буквально под носом оторопевших немцев. Эс­минец S-136 попытался таранить ее, но Хортон укло­нился от него и ушел.

Хотя «Принц Адальберт» и получил тяжелейшие по­вреждения, но все-таки не затонул. Когда он подошел к базе Свинемюнде, он уже принял 1200 тонн воды и так сел носом, что не смог войти в порт. Под сильным эс­кортом он был отправлен в Киль, где был все-таки от­ремонтирован. На борту крейсера был найден осколок воздушного баллона торпеды с надписью на английском языке, поэтому сомнений и том, кто именно нанес удар, не возникло.

Е-1 получила свой шанс в августе, когда противник проводил крупную операцию и Рижском заливе. 30 июля воле Либавы Лоренс встретил группу из 3 транспортов, шедших кильватерной колонной, и выпустил торпеду в головной корабль. Потом он попытался было атаковать второй транспорт, но третий корабль повернул прямо на лодку и попытался протаранить ее. Лоренс был вынужден спешно погрузиться. Но прерыватель минных загражде­ний «Аахен» получил попадание и через 15 минут затонул.

К операции была привлечена Первая Разведыватель­ная Группа вице-адмирала Хиппера, состоящая из ли­нейных крейсеров. Она была переброшена на Балтику для обстрела порта Утэ. Потом линейные крейсера должны были направиться в Рижский залив, чтобы обстрелять береговые укрепления русских.

Погода 19 августа была плохой. Волнение было до­вольно сильным, над морем плыли полосы тумана, и видимость была ограниченной. В 8.10 находящаяся на по­зиции Е-1 заметила смутные силуэты больших кораблей, идущих на север. Линейные крейсера шли с большой ско­ростью, поэтому с атакой нужно было поторопиться. Капитан-лейтенант Лоренс разрядил оба носовых аппа­рата через 10 минут после того как заметил противника. Но германский эсминец увидел воздушный пузырь зал­па, и Е-1 пришлось спешно погрузиться, чтобы не по­пасть под таран. Противник какое-то время гонялся за лодкой, и Лоренс не сумел выяснить результаты атаки. Однако он слышал сильный взрыв, который ощутимо встряхнул лодку. Это значило, что хотя бы одна торпеда попала в цель. Лишь через несколько недель из Германии было получено известие, что Лоренс сумел повредить линейный крейсер «Мольтке». Еще раз противник отме­нил операцию и отозвал все корабли. Царь послал за Лоренсом и поблагодарил его за спасение Риги. Кроме того, он наградил Лоренса орденом Св. Георгия.

Е-8 тоже вошла в историю, так как сумела доделать работу, начатую Е-9. Речь идет о «Принце Адальберте», который в июле был торпедирован и сильно поврежден Хортоном. Капитан-лейтенант Гудхарт встретил его 23 ок­тября 1915 года возле Либавы. Погодные условия для ата­ки подводной лодки были просто идеальными. Яркий солнечный свет заливал море, но поверхность воды по­крывала рябь, которая скрывала след перископа. Е-8 по­дошла на расстояние 1300 ярдов и выпустила торпеду. Она попала в носовой погреб, и раздался страшный взрыв. Через 8 минут «Принц Адальберт» пошел на дно. л

До конца года был потоплен еще один германский крейсер. Это был «Ундине», ставший жертвой Е-19 ка­питан-лейтенанта Кроми. Лодка торпедировала его 7 но­ября в западной Балтике. Кроми выпустил торпеду с ди­станции 1100 ярдов, и она попала в район миделя. Крей­сер потерял ход и загорелся. Командир корабля сразу понял, что повреждения смертельны, и вызвал эсминец V-154, чтобы снять экипаж. Тем временем Кроми обо­шел поврежденный крейсер с кормы и выпустил вторую торпеду, которая попала под грот-мачту. Последовал силь­ный взрыв, в воздух взлетел столб дыма и масса облом­ков, после чего «Ундине» быстро затонул. В своем рапор­те Кроми отмечает заслуги вахтенного начальника лей­тенанта Шарпа, который заметил германский крейсер. За этот успех Кроми был награжден орденом Св. Георгия. Надо заметить, что за прорыв в Балтику он уже был на­гражден орденом Св. Владимира, а за первый боевой по­ход получил орден Св. Анны.

А сейчас самое время процитировать советского «исто­рика». Мы говорим о книге Г.М. Трусова «Подводные лод­ки в русском и советском флоте». На странице 258 можно прочитать: «Успешность действий русских подводных ло­док в 1915 г. Характеризуется следующими итогами: унич­тожены 1 броненосный крейсер, 1 легкий крейсер и, в общей сложности, 16 пароходов». Прелестно! Гудхарт и Кроми должны были перевернуться и своих могилах, уз­нав, что их превратили в русских подводников!

Разумеется, успехи британских лодок на Балтике не ограничивались этими атаками. Вражеский торговый флот также понес тяжелые потери. Например, рассмотрим дей­ствия Е-19 в течение одного дня. Сначала она остановила транспорт «Вальтер Леонхард», идущий из Лулео в Гам­бург с грузом железной руды. Транспорт был потоплен подрывным зарядом, после того как команду сняло швед­ское судно. Через 2 часа Е-19 погналась за судном «Германия», везущим железную руду в Штеттин. Оно отказа­лось остановиться и выбросилось на берег. Е-19 подошла к борту транспорта, чтобы снять команду, однако немцы уже перебрились на береговые скалы. Капитан-лейтенант Кроми попытался отбуксировать «Германию» на глубо­кое место, чтобы затопить, но не сумел сделать это. При­шлось оставить транспорт на месте, нанеся ему тяжелые повреждения, которые делали ремонт невозможным.

Через час Е-19 погналась за транспортом «Гудрун». Погоня длилась 2 часа. Это судно также пошло на дно вместе с грузом железной руды. Потом был остановлен шведский транспорт «Нюланд», но, по документам, он следовал в Роттердам, поэтому Кроми отпустил его. Че­рез 10 минут он перехватил судно «Директор Рипперхаген» с грузом железной руды. Оно также отправилось на дно, а Кроми забрал экипаж на лодку, пока не подвер­нулось шведское судно, идущее в Ньюкасл, капитан ко­торого принять забрать немцев к себе на борт.

Следующим в списке трофеев стало большое судно «Никодемия», до отказа нагруженное рудой. Оно следо­вало из Лулео в Гамбург. Заметив Е-19, шкипер повернул к шведскому берегу, чтобы укрыться в территориальных водах. Два выстрела поперек курса заставили его отка­заться от рискованной затеи. Экипажу «Никодемии» было приказано пересесть в шлюпки, после чего абордажная партия установила на судне подрывные заряды. 7000 тонн железной руды достались рыбам. Потом подводная лодка отбуксировала шлюпки поближе к берегу.

Рано утром на следующий день Е-19 перехватила суд­но «Нике». Оно несло шведский флаг, однако следовало и Гамбург с грузом железной руды. Поэтому «Нике» яв­лялось вполне законным призом, так как судно пыталось прорвать блокаду с контрабандой на борту. Кроми вы­слал на судно абордажную партию, состоящую из 1 лей­тенанта и 2 матросов, и отправил судно в Ревель. После судебного разбирательства оно было конфисковано вме­сте с грузом.

Таким образом, за время похода, который длился 14,5 суток, Е-19 потопила 4 парохода, 3 парохода выбросились на берег, а 1 шведский пароход с контрабандой был приведен в порт. То есть, умелый командир и обу­ченная команда вполне могли добиться заметных резуль­татов. ;

Всего в 1915 году британские лодки торпедами, ар­тиллерией, подрывными зарядами потопили 16 герман­ских судов. Но более важным, чем гибель всех этих транс­портов, было нарушение системы перевозок на Балтике. Потопления военных кораблей и торговых судов явля­лись не более чем случайными эпизодами целой кампа­нии, целью которой было прекращение судоходства Гер­мании в се собственных водах. Сам факт, что британские подводные лодки действовали па Балтике, заставил про­тивника ввести систему конное» с ее неизбежными за­держками. К обеспечению ПЛО немцам пришлось при­влечь много военных кораблей, которые можно было использовать для других целей. Именно через Балтику проходила важнейшая морская артерия, по которой в Германию поступала шведская железная руда. 5 британ­ских подводных лодок почти полностью прекратили эти перевозки. Сами немцы были вынуждены в 1915—16 го­дах называть Балтику «Морем Хортона». Два года дей­ствий в этих водах являются примером колоссальных ре­зультатов, достигнутых минимальными силами. Вероят­но, действия британской подводной флотилии не имеют аналога во всей истории морской войны.

Немцы ничего не могли сделать с этим противником. Они поставили тысячи мин, организовали множество патрульных групп, подбросили на Балтику из Атланти­ки несколько своих подводных лодок. Но единственной жертвой стала Е-18 капитан-лейтенанта Халахана. Эта лодка вышла в море в мае 1916 года и пропила без вести, вероятно, подорвавшись на мине. Но перед своей гибе­лью она атаковала новый германский эсминец V-100 и попала в него торпедой. Взрыв оторвал носовую часть корабля, погибли 12 человек. V-100 спасся только пото­му, что на море стоял полный штиль.

К концу 1916 года действия на Балтике стали гораздо более трудными. Причиной были не только контрмеры немцев, но, главным образом, революционная пропа­ганда, совершенно разложившая русский флот. Сотрудни­чество с русскими, которое началось в октябре 1914 года с прибытием Е-8 и Е-9, подошло к концу. Британские лодки столкнулись с все возрастающими трудностями. Им приходилось обходиться собственными ресурсами, так как русский флот все меньше и меньше желал участвовать в войне. Более того, русское командование проявило откровенные трусость и безволие, настаивая на скрупу­лезном соблюдении шведского нейтралитета. Не допус­кались не только нарушения, но даже слабых попыток нарушения этого самого нейтралитета. Если вспомнить действия командира «Глазго» при уничтожении «Дрезде­на» (см. первый том), то разница в образе мышления ад­миралов становится просто поразительной. Прекрасным примером этого является освобождение германского па­рохода «Дестерро», захваченного 18 августа 1916 года подводной лодкой «Крокодил».

 

А теперь скажем пару слов о действиях малых подвод­ных лодок, которые использовались в основном для пат­рулирования возле собственных баз. Поэтому их работа была полезной, но не слишком заметной. С-27 лейтенан­та Сили, патрулируя в Рижском заливе, потопила транс­порт. Это была плавучая база флотилии тральщиков «Индианола», которая благополучно уходила от британских лодок в 1914 и 1915 годах. Впрочем, однажды любое везе­ние кончается...

С-26 лейтенанта Дауни в октябре 1917 года столкну­лась с германским флотом, который проводил десант­ную операцию в районе Моонзунда. Пытаясь выйти в атаку на вражеские линкоры, Дауни посадил лодку на мель на глубине всего 20 футов. Все попытки сняться оказались безуспешны, и С-26 пришлось всплыть, чтобы выйти на глубокое место в надводном положении. Немедленно появились германские эсминцы, но С-26 благополучно ук­лонилась от них.

Когда эсминцы убрались, Дауни совершил вторую попытку выйти на глубокое место. Он снова поднялся на поверхность, но выяснилось, что вокруг находятся вра­жеские корабли, а над головой кружит самолет. С-26 дала полный ход, но уже через 2 минуты один из германских эсминцев попытался таранить ее. Дауни отдал приказ погружаться, но получил ответ, что горизонтальные рули заклинило. Он заполнил цистерны, и потерявшая управ­ление лодка рухнула на дно на глубине 20 футов. Немцы сбросили 3 глубинные бомбы, но их взрывы не причи­нили повреждений. Однако теперь у британской лодки не было никакой возможности повторить атаку, и крайне заманчивая цель скрылась.

Та же саман лодка уже через месяц попала в более серьезный переплет. Она находилась в 3 милях от герман­ского аэродрома, когда в одной из топливных цистерн начался пожар. Через несколько минут весь мотор был объят пламенем. Экипаж выбрался на палубу, а рубочный люк был закрыт. Командир надеялся, что недоста­ток кислорода вынудит огонь погаснуть. Это был один из самых холодных дней зимы. Экипаж С-26 трясся от холо­да на палубе, так как у людей просто не было времени захватить с собой теплую одежду. Но все закончилось хо­рошо. Через 45 минут огонь погас, и, несмотря на по­вреждения в машинном отделении, С-26 сумела своим ходом вернуться в базу.

 

Интересный случай произошел с Е-19 в сентябре 1917 года. Лодка возвращалась из похода и заметила в море маленькую лодку. В ней находились 2 человека, полумертвых от голода и жажды. Это были рядовой 33-го пехотного полка и старшина с парохода «Сучан». В сентябре 1916 года этот пароход был захвачен германской лодкой U-48 возле Нордкапа. В июне 1917 года русские бежали из лагеря для военнопленных возле Данцига и через 2 месяца вышли к берегу Балтики возле Кольберга. Там они намеревались украсть парусник и переправиться на Борнхольм. Попутного ветра им пришлось ждать 2 не­дели, после чего они вышли в плавание. Е-19 доставила их в Ханко.

 

В декабре 1917 года было подписано сепаратное со­глашение между Россией и Германией. Одним из его пунктов была сдача британских лодок немцам. Но Кроми, который в это время командовал флотилией, на­отрез отказался его выполнять. Еще 3 месяца флотилия продолжала действовать, базируясь на Гельсингфорс. Но хаос революции сделал дальнейшие операции невоз­можными. Вдобавок немецкие войска продолжали на­ступление и угрожали захватить и эту базу. В начале ап­реля 1918 года немцы высадились в Гангэ, всего в 100 верстах от Гельсингфорса. В течение последующих 3 дней британские лодки с помощью русского ледокола в пос­ледний раз вышли в море. Когда лодки вышли на глу­бокое место, экипажи разместили на них подрывные заряды и покинули свои корабли. Русский буксир ото­шел подальше, чтобы проследить за последним актом драмы. Часовые механизмы сработали, и несколько взрывов разворотили корпуса лодок. Через несколько минут все кончилось. Е-1, Е-8, Е-9, Е-19, С-26, С-27 и С-35, которые принесли британскому подводному флоту бессмертную славу, отправились в последнее погружение.

Любопытный эпилог к этой странице истории Коро­левского Флота были приписан уже после Второй Миро­вой войны. В 1955 году британская подводная лодка «Эмфион» посетила Хельсинки, отмечая столетие бомбарди­ровки Свеаборга в годы Крымской войны. В ходе той опе­рации из всей британской эскадры пострадал только ко­рабль под этим названием. Любезные финны подарили англичанам закладную доску Е-1, поднятую со дна во время расчистки подходов к порту Хельсинки.

Даже сейчас очень сложно определить истинный раз­мер успеха британских лодок. Если их действия в Мраморном море во время боев за Галлиполи серьезно повлияли на ход боев, то Балтийская флотилия оказала влияние на исход войны в целом. Подводные лодки установили морс­кую блокаду Германии на этом театре. А именно блокада в конечном счете поставила Германию на колени.

Эти операции проводились с иностранной базы. Они показали, что подводные лодки постепенно приобрета­ют стратегическое значение. Ни один другой корабль не мог проникнуть на Балтику. Русский флот воздерживался от активных действий по пресечению перевозок желез­ной руды. Только подводные лодки сумели организовать блокаду во вражеских подах. Как показали послевоенные события, стратегическое значение подводных лодок не было оценено специалистами в полной мере.

Чтобы завершить эту историю, расскажем о печальной судьбе капитан-лейтенанта Кроми. После затопления бри­танских лодок их экипажи отправились на родину. Кроми, который знал русский язык, остался в России, чтобы выполнять обязанности британского военно-морского ат­таше. Он проделал огромную работу, спасая сотни невин­ных людей от зверств революционных банд. Капитан-лей­тенант Кроми погиб на лестнице британского посольства в Петрограде, когда подстрекаемая чекистами пьяная толпа ворвалась туда.

Он был одним из пионеров британского подводного флота. Его блестящие тактические уроки хорошо послу­жили подводникам, пришедшим ему на смену. Капитан-лейтенанта Кроми больше помнят за его мученическую гибель, однако он заслужил монумент за свой вклад в развитие тактики действий подводных лодок. Его походы показали истинное значение подводной лодки в морской войне.