Wundefwaffe

Рождение блицкрига

 

Официальная история опоздала на 20 минут. Многие источники единодушно утверждают, что 2-я Мировая война началась 1 сентября 1939 года в 5.45 утра. Именно это время сообщил Гитлер во время его выступления в Рейхстаге в 10 часов утра того же дня. Во время своей речи, которую немецкие радиостан­ции транслировали на всю территорию Германии, Гитлер обрушился на поляков, обвинил их в "непрерывных провокациях" и заявил, что у него не оставалось другого выбора, как начать полномас­штабную войну. "В 5.45 мы открыли ответный огонь!" - прокричал в микрофон фюрер.

Если быть абсолютно точным, то первые выстрелы "ответного огня" - залп 11-дюймовых ору­дий линкора "Schleswig-Holstein" - прозвучали лишь в 5.47 минут утра (или 4.47 по местному времени). Старый линкор, участвовавший еще в 1-й Мировой войне, обстреливал прямой наводкой склады с бое­припасами польской армии, расположенные на Вестерплатте - песчаном полуострове к северу от Данци­га (Гданьска).

Но еще за 21 минуту до того, как "Schleswig-Holstein" открыл огонь, в 4.26 по местному времени, с аэродрома в Восточной Пруссии поднялось звено пикирующих бомбардировщиков Ju 87. Несомненно, это был первый акт открытой агрессии Германии на Польшу. Тройка "штук" из 3./StG 1, ведомая коман­диром эскадрильи обер-лейтенантом Бруно Диллаем (Dilley), взяли курс на стальной железнодорожный мост через Вислу у Диршау (Тчев). Каждый самолет нес по 250-кг несколько 50-кг бомб на внешней под­веске. Самолеты вышли к цели через восемь минут после взлета. Но в задачу самолетов не входило раз­рушение моста, как это могло показаться на первый взгляд. Несмотря на свои впечатляющие размеры, мост у Диршау был наиболее уязвимой точкой желез­нодорожного пути, соединяющего Восточную Прус­сию с остальной территорией Рейха. Поляки заранее подготовили мост к уничтожению. Поэтому целью самолетов Диллая было уничтожить кабель, протяну­тый вдоль набережной возле Диршау, и не дать поля­кам взорвать мост в первые минуты войны. Затем по плану немецкого командования к мосту должен был прибыть бронепоезд со штурмовой группой, которая бы полностью взяла контроль над мостом.

Над Вислой моросил дождь. Немецкие са­молеты шли на высоте 10 метров. Обнаружив цель, немецкие летчики сбросили бомбы и доложили о выполнении задания - кабель и блокгауз, где распола­галось подрывное устройство были уничтожены. Но усилия пилотов пропали даром. Когда в 6.30 утра бронепоезд вышел к мосту, немецкие солдаты обна­ружили, что полякам удалось устранить обрыв в цепи и осуществить свой план - мост через Вислу был раз­рушен.

В то время как летчики из StG 1 сбрасывали первые бомбы в новой Мировой войне, летчики из другого Stukageschwader - StG 2 "Immelmann" - одер­жали первую воздушную победу. Дело было так. В 4.45 с аэродрома в Нидер-Эллгуте стартовали самоле­ты I./StG 2, и взяли курс на польский аэродром под Краковом (Верхняя Силезия). Маршрут немецких бомбардировщиков пролегал "через Балице - польский городок, возле которого находился один из много­численных секретных запасных аэродромов польских ВВС. За несколько дней до начала боевых действий поляки рассредоточили свои самолеты по таким аэ­родромам, разбросанным по всей Польше. На аэро­дроме в Балице базировалась 121-я истребительная эскадрилья, оснащенная самолетами PZL Р.11. Ус­лышав шум самолетных двигателей над головой, ко­мандир эскадрильи - капитан Мечислав Медвецкий (Miedwiecki), немедленно поднялся в воздух вместе со своим ведомым - подпоручником Владеком Гнысем (Gnys). Поднявшись на 300 метров и продолжая набирать высоту, пара польских истребителей попы­талась перехватить один из Ju 87. Увлекшись атакой, поляки упустили из виду второй немецкий пикиров­щик, шедший чуть сзади. Лейтенант Франк Нойберт (Neubert), летевший на Ju 87 "Gustav-Kurfurst" (T6+GK), дал прицельную очередь из пулемета по кабине самолета Медвецкого. Р. 11 внезапно взорвал­ся в воздухе, превратившись в огненный шар. Облом­ки разлетелись во все стороны, едва не зацепив дру­гие самолеты. Понаблюдав как командир эскадрона стал первой жертвой немецких пилотов, Гнысь начал стремительно набирать высоту, стремясь уйти от пи­кировщиков, оказавшихся слишком опасной целью. Оказалось, что небо над Польшей кишело немецкими самолетами. Набрав высоту Гнысь увидел два Дорнье Do 17E из KG 77, которые возвращались на аэродром после бомбежки Кракова. Гнысь обстрелял оба бом­бардировщика, но вскоре потерял их из виду - само­леты скрылись за холмом. В действительности, поль­скому летчику удалось сбить оба немецких бомбовоза - они рухнули на землю в 100 метрах друг от друга в районе деревни Журада. Так за первой победой лет­чиков люфтваффе последовали первые две потери.

Немцы широко использовали пикировщики Ju 87 с первого до последнего дня польской компа­нии. Вместе с' дальними бомбардировщиками из Kampfgeschwader и штурмовиками Henschel Hs 123 пикирующие бомбардировщики Junkers Ju 87 исполь­зовались в качестве "летающей артиллерии". Ju 87 уничтожали точечные цели и расчищали дорогу для наступающих наземных войск. Основу парка люф­тваффе в сентябре 1939 года составляли бомбарди­ровщики. Воздушное прикрытие бомбардировщиков осуществляли новые двухмоторные истребители Bf 110 Zerstorer. Концепция тяжелого истребителя (нем. Zerstorer) еще не потерпела фиаско, и Bf 110 был самым грозным противником польских летчиков.

Одноместный Messerschmitt Bf 109, напро­тив, во время сентябрьской кампании оставался "на подхвате". Из таблицы, помещенной в начале главы, можно увидеть, что активное участие в кампании принимали участие только четыре дивизиона (Grupperi) и две эскадрильи (Staffeln), оснащенных Bf 109. В то же время семь дивизионов, оснащенных Bf 109, оставались в подчинении территориального ко­мандования (Luftgau) и участвовали в системе оборо­ны Рейха. Более того, все части Bf 109, участвовав­шие в боевых действиях, были отведены в тыл после первых 18 дней войны. Дело в том, что 3 сентября Франция и Великобритания объявили войну Герма­нии и в Берлине решили, что угроза с запада, намного опаснее, чем идущая война на востоке. К тому време­ни берлинцы уже пережили "ложную воздушную тревогу", похожую на ту, что заставила всех жителей Лондона забраться в бомбоубежища в первый же день войны. Но если лондонцев под землю загнал авиалайнер из Франции, прибывший в Англию вне расписания, то берлинцы ложной тревоге обязаны группе Не 111, возвращавшихся из налета на Польшу! Боевое крещение Bf 109 в Польше оказалось не столь удачным, как это можно было ожидать, при­нимая во внимание его превосходные качества истре­бителя.

На севере, части 1-й авиадивизии оказались прикованными к земле тем же дождем с туманом, что так мешал Бруно Диллаю выйти к железнодорожному мосту у Диршау. Несмотря на то, что пилоты из I.(J)/LG 2 - истребительного дивизиона 2-го учебного авиаполка (2. Lehrgeschwader) - были подняты по тревоге ни свет ни заря - в 3.15 -самолеты смогли подняться в воздух лишь в 10 утра. 1 сентября истре­бители сопровождали четыре отряда бомбардиров­щиков. Первое столкновение с польскими истребителями произошло лишь 3 сентября. В первом воздушном бою немецкие истребители сбили три польских Р. 11. Одну из побед записал на свой счет лейтенант Клаус Квет-Фаслем (Quaet-Faslem), который со временем станет автором 48 воздушных побед и станет командиром I./JG 3, прежде чем его собьют 30 января 1944 года американ­ские истребители в районе Брауншвейга. Многие другие пилоты, кото­рые со временем станут известными асами, получат большие награды и займут высокие посты, свои первые победы одержали в сентябре 1939 года.

9 сентября I.(J)/LG 2 переба­зировался на аэродром возле Лауенбурга (в районе Бромберга), последо­вав вслед за 4-й армией (4. Агтее), прикрывать которую с воздуха входи­ло в задачи дивизиона. Здесь пилоты дивизиона сбили еще четыре польских самолета - все четыре PWS.26 - бипланы, использо­вавшиеся в польских ВВС в качестве разведчиков или связных самолетов. Причем два из четырех - на счету будущих асов - унтер-офицера Фридриха Гайссхардта (Geisshardt) и фельдфебеля Эрвина Клаузена (Clausen). Оба этих пилота со временем получат Ду­бовые листья, станут командирами дивизионов (III./JG 26 и I./JG 11, соответственно) и погибнут в 1943 году, отражая налеты союзников на Рейх. Но уже 10 сентября сам Гайссхардт стал добычей поль­ских Р. 11. Унтер-офицер провел в польском плену несколько часов (хотя пилот был одет в гражданскую одежду, его синий шерстяной вязанный свитер навлек на него подозрение польского патруля), но во время налета немецких пикировщиков Гайссхардту удалось сбежать. Вместе с Гайссхардтом сбежал еще один немецкий военнопленный. Беглецам удалось украсть пару лошадей и они верхом пять дней выбирались к своим.

Тем временем, 15 сентября I.(J)/LG 2 пере­базировался еще дальше на восток, на аэродром у Пултуска, к 50 км к северу от Варшавы. Однако к тому времени польские ВВС уже были полностью разгромлены, поэтому самолеты дивизиона, совершив несколько вылетов в качестве штурмовиков, 20 сен­тября возвратились на свой базовый аэродром в Гар­це.

Другая часть 1. Fliegerdivision - морской ди­визион Tragergruppe 186, предназначавшийся для базирования на так и недостроенном авианосце "Graf Zeppelin " - состоял из одной эскадрильи пикирующих бомбардировщиков и двух эскадрилий истребителей.

Плотный туман помешал самолетам TrGr 186 отправиться на первое задание - прикрывать с воздуха линкор "Schleswig-Holstein" во время обстре­ла Вестерплатте. Но днем две эскадрильи Bf 109 вы­летели прикрывать Ju 87 из 4.(St)/186, отправившихся бомбить польскую военно-морскую базу в Геле. Од­нако базу прикрывало несколько зенитных батарей, плотный огонь которых оказался губительным для двух пикировщиков.

2 сентября истребители дважды вылетали прикрывать бомбардировщики, а 3 сентября дивизион перебросили на аэродром в Гутенфельде. Хотя самолеты оставались в Восточной Пруссии еще три дня, в боевых действиях они уже не участвовали. 6 сентября истребители возвратились на свою довоен­ную базу в Хаге на побережье Северного моря.

Из двух истребительных дивизионов, бази­ровавшихся в Восточной Пруссии, I./JG 1 очень не­долго участвовал в боях. Перед началом боевых дей­ствий командир дивизиона майор Бернхард Вольденга предусмотрительно приказал рассредоточить са­молеты эскадрильи по трем аэродромам. Однако по­добная предусмотрительность оказалась совершенно излишней - продвижение 3-й Армии с территории Восточной Пруссии на Варшаву не встречало сопро­тивления польских ВВС. Самолеты из I./JG 1 участ­вовали в нескольких штурмовых миссиях, во время которых несколько машин получили повреждения, а один из пилотов был легко ранен. 4 сентября (через сутки после того, как Франция и Англия объявили войну) дивизион перебросили на аэродром в Йесау, где началась подготовка к отправке на Западный фронт.

Другому прусскому дивизиону - I./JG 21 - в первый день войны скучать не пришлось. Со своего аэродрома в Арис-Росткене, расположенном в южной части Восточной Пруссии, самолеты вылетели сопро­вождать отряд Не 111, шедших бомбить Варшаву. В тумане истребители долго искали бомбардировщики, а обнаружив их, попали под огонь бортовых пулеме­тов - стрелки приняли "Мессершмитты" за польские истребители. Командир дивизиона, гауптман (капитан) Мартин Меттиг попытался дать световой сигнал, но ракетница не сработала и ракета вместо воздуха стала метаться по кабине истребителя. Меттиг был ранен в руку и бедро, а дым, заполнивший кабину не позволял летчику ориентироваться. Тогда капитан включил систему аварийного сброса фонаря кабины и, хотя при этом самолет потерял радиоан­тенну, смог вернуться на аэродром. Многие самолеты его дивизиона, потерявшие связь с командиром и блуждавшие в тумане, также последовали примеру Меттига.

Только вернувшись на аэродром, летчики узнали что произошло. Тогда вернувшиеся пилоты стали с нетерпением ожидать возвращения осталь­ных. Хотя они потеряли друг друга из виду, все они оказались втянутыми в бой с группой польских Р. 11. Немцам удалось сбить четыре истребителя противни­ка, не потеряв при этом ни одной машины. Одна из побед на счету лейтенанта Густава Рёделя (Rodel) - еще одного будущего кавалера Дубовых листьев. За свою карьеру Рёдель сбил 98 самолетов противника, из них 96 - на Западном фронте.

Начав польскую кампанию столь бурно, ди­визион участвовал в ней до самого конца и записал на свой счет еще две победы. Только 9 октября дивизион перебросили на запад. Тем временем два истреби­тельных дивизиона, входивших в состав Luftgau VIII (Бреслау, Силезия) осуществляли оборону воздушно­го пространства Рейха и только эпизодически при­влекались к участию в польской кампании.

I./JG 76 (командир - гауптман фон Мюллер-Ринцбург) вел свое происхождение непосредственно от ВВС Австрии. Личный состав дивизиона во мно­гом был укомплектован из числа летчиков 2-го ис­требительного полка (// Jagdgeschwader - Ja Geschw II), к началу польской кампании уже расформирован­ного. Незадолго до начала боевых действий дивизион был переброшен с базового аэродрома у Оттмютца на полевой аэродром под Штубендорфом. Первая побе­да и первая потеря дивизиона произошли 3 сентября. Пол десятка Bf 109 из 1./JG 76, ведомые командиром эскадрильи обер-лейтенантом Дитером Грабаком (Hrabak), отправились на "свободную охоту" (Freie Jagd) в район Ченстохау (Ченстохова). Возле Петрикау (Пётркув) немецкие пилоты заметили тройку польских легких бомбардировщиков PZL Р.23 "Karas". Немцы атаковали поляков, но безрезультат­но. Второй заход также не принес победы. Польские бомбардировщики попытались уйти от преследования на бреющем полете. Чтобы погасить излишек скоро­сти немецкие пилоты изменили шаг винта и выпусти­ли закрылки. На скорости всего 200 км/ч, не обращая внимания на огонь польских стрелков, Мессершмитты пошли на третий заход. Лейтенант Рудольф Циглер (Ziegler) меткой очередью сбил одного "Карася", но два оставшихся польских бомбардировщика смог­ли прошить радиатор самолета командира эскадри­льи. Дитер Грабак смог дотянуть до линии фронта и совершить вынужденную посадку. Несмотря на столь неудачный старт, со временем Грабак наверстал упу­щенное и завершил войну на должности командира JG 54, имея на своем счету 125 воздушных побед и Дубовые Листья.

Тем временем I./JG 76 продолжал развивать успех. 5 сентября сбил свой первый самолет будущий ас Ганс "Фипс" Филлип (Fillip), который со временем станет четвертым пилотом люфтваффе, сбившим 100 самолетов противника и вторым пилотом, одержав­шим более 200 побед. До своей гибели 8 октября 1943 в бою с Р-47 на севере Германии, Филлип дове­дет свой боевой счет до 206 побед, получит Дубовые Листья с Мечами и займет пост командира JG 1.

В обороне Силезии участвовал другой ис­требительный дивизион - I./JG 77. В сентябре 1939 года пилоты дивизиона смогли сбить только три са­молета противника - все три бомбардировщики Р.23 "Карась". Один из "Карасей" стал жертвой лейтенан­та Карла-Готтфрида Нордмана (Nordmann) уже 3 сентября. Нордман также со временем получит Дубовые Листья и закончит войну, имея на счету 78 самолетов противника. "Карась" настолько уступал в скорости Bf 109, что Нордману пришлось не только опустить закрылки, но и выпустить шасси, иначе его Мессершмитт проскакивал мимо самолета противника быст­рее, чем летчик успевал открыть огонь. Через 48 ча­сов после этого гауптман Ханнес Траутлофт (Trautloft) сбил следующего "Карася". Траутлофт -одна из самых заметных фигур в люфтваффе - сбил 57 самолетов противника, из них 4 - в Испании.

Несмотря на то, что наш рассказ пестрит фамилиями будущих асов люфтваффе, практически все они одержали в сентябре 1939 только по одной, мало кто по две, победы. Польская кампания дала люфтваффе только одного аса, фамилия которого не столь известна, хотя было время, когда гауптман Ханнес Гентцен (Gentzen) имел на счету сбитых са­молетов больше, чем легендарный Вернер Мёльдерс (Mulders). Гентцен получил всего лишь Железный крест 1-го класса - не столь впечатляющую награду, по сравнению с высокими орденами, доставшимися другим асам. Да и летать на Bf 109 Гентцен стал, можно сказать, по ошибке.

1 ноября 1938 года в люфтваффе впервые появилась концепция использования "тяжелых" и "легких" истребителей. По мысли руководства люф­тваффе легкие истребители должны были нести обо­рону воздушного пространства Рейха (подчиняясь Fliegergaue), в то время как тяжелые истребители должны были использоваться на фронте (входя в со­став Fliegerdivision). 1 января 1939 года для обо­значения "тяжелого" истребителя был введен термин "Zerstorer". Для оснащения новых дивизионов тяже­лых истребителей (Zerstorergrupperi) предполагали использовать новый двухмоторный дальний истреби­тель сопровождения Bf 110С. Однако крупносерий­ный выпуск таких самолетов оказался невозможен из-за дефицита двигателей, поэтому из десяти дивизио­нов удалось полностью оснастить только три. Ос­тальные семь дивизионов получили устаревшие мо­дификации одномоторного Bf 109, причем пяти диви­зионам из семи сменили название с Zerstorergruppe на Jagdgruppe.

Один из этих пяти дивизионов - Jagdgruppe 102 (I./ZG 2) - базировался на аэродроме в Гросс-Штайне и составлял отряд истребителей отряда осо­бого назначения (Fliegerfuhrer z.b.V.) генерал-майора фон Рихтгофена (von Richthofen). Помимо дивизиона истребителей, отряд состоял из трех дивизионов пи­кирующих бомбардировщиков и одного дивизиона штурмовиков (единственного дивизиона штурмовой авиации в люфтваффе). Данный отряд предполага­лось использовать на острие наступления немецкой армии на Польшу.

Планировалось, что возглавляемый 35-летним гауптманом Ханнесом Гентценом JGr 102 будет находиться в самой гуще боевых действий. Однако первый день кампании оказался сравнительно спокойным даже для этого ударного дивизиона. Пи­кировщики отправились бомбить Велунь, а истреби­тели прикрытия скучали без дела - в воздухе не было ни одного польского самолета, а на земле стояло все­го лишь несколько батарей легких зенитных орудий.

Второй день кампании оказался совсем дру­гим. Вылетев на задание с первыми лучами солнца, гауптман Гентцен почти сразу повстречал несколько польских бомбардировщиков и сбил один из них. Но основные события дня развернулись чуть позже, ко­гда 1 ./JGr 102 под командованием обер-лейтенанта Вальдемара фон Роона (von Roon) занималась сво­бодной охотой в районе Лодзи:

"Я вел свою эскадрилью неподалеку от Лод­зи на высоте 1000 метров. Мы шли широко растя­нувшись по фронту. Вдруг впереди показались два польских истребителя, причем один из них шел на большой высоте. Я атаковал ближайшего ко мне по­ляка. Вероятно мне сразу удалось повредить двига­тель самолета противника, поскольку тот начал пла­нировать теряя высоту. Я последовал за ним, желая удостовериться в своей победе. Каково же было мое удивление, когда я понял, что поврежденный самолет направляется к хорошо замаскированному аэродрому. С высот, на которых мы обычно летали, этот аэро­дром было совершенно невозможно обнаружить, однако спустившись ниже, я ясно различил пять польских бомбардировщиков, стоявших в ряд. Зеле­но-коричневый камуфляж польских машин позволял им идеально раствориться на фоне земли.

Тем временем подбитый мною самолет ка­потировал при посадке и загорелся. Польский пилот успел выскочить из кабины и побежал в укрытие. Мы прошли над бомбардировщиками противника на бреющем полете, ведя по ним непрерывный огонь. Все стоящие на земле самолеты загорелись. Прямо по середине поля стоял подозрительно выглядевший стог сена. Не замаскировали ли там поляки свои запа­сы топлива? Мы сделали второй заход и подожгли стог. Оказалось, что под соломой стояли не цистерны с топливом, а четыре истребителя, все в том же зеле­но-коричневом камуфляже. Немедленно огонь охва­тил и истребители. Аэродромный персонал и пилоты забегали по аэродрому, как муравьи вокруг разворо­шенного муравейника.

Все описанные выше события разворачива­лись в пригороде Лодзи, вокруг аэродрома стояли дома и были вскопаны огороды. Должно быть мы устроили неплохое авиашоу для местных жителей!

Пока мы занимались аэродромом, второй польский самолет резко снизился и атаковал одного из наших пилотов. Но мой товарищ заложил вираж и уклонился от боя. Тут подоспели остальные самолеты эскадрильи и второй польский истребитель разделил участь первого."

По пути назад, на аэродром под Гросс-Штайном, восьмерка фон Роона повстречала четыре польских бомбардировщика и сбила их всех. Таким образом, за один день дивизион уничтожил в небе и на земле, считая самолет, сбитый Гентценом, 16 ма­шин. Три истребителя и четыре бомбардировщика были сбиты, а пять бомбардировщиков и четыре ис­требителя - уничтожены на земле!

JGr. 102 продолжал совершать по три-четыре боевых вылета за день. Постепенно сопротив­ление польских ВВС было сломлено. Гауптман Гентцен так резюмировал опыт большинства пилотов Bf 109, участвовавших в польской кампании:

"Самое трудное - это обнаружить польский истребитель. Поляки умеют мастерски маскировать­ся, а их зелено-коричневый камуфляж просто велико­лепен. Если же вам удалось засечь противника, то сбить его уже гораздо проще. Из-за нашего превос­ходства в скорости, полякам редко когда удавалось завязать с нами воздушный бой. Обычно было доста­точно сделать один заход - желательно со стороны солнца - и вы, сделав дело, начинали выслеживать следующую добычу."

Несколько последующих дней JGr. 102 за­нимался тем, что охотился на железнодорожные со­ставы и рассеивал транспортные колонны на шоссей­ных дорогах. Параллельно с этим шло перебазирова­ние дивизиона ближе к Кракову. Жизнь в палатках на краю изрытого воронками полевого аэродрома была далека от той, что немецкие пилоты вели на своей базе в Гросс-Штайне. Однако под Краковом дивизион оставался недолго - через 48 часов его перебросили дальше - на этот раз в район Дебрицы. На новом аэ­родроме условия жизни были намного лучше. Кроме того, прибывший транспортный Ju 52 доставил в ди­визион несколько ящиков пива марки Burgermeister, сваренного пивоварами их родного города Бернбург!

13 сентября над аэродромом в Дебрице по­казался немецкий разведывательный самолет. Он долго кружил над аэродромом, покачивая крыльями и явно привлекая к себе внимание. Затем пилот развед­чика сбросил вниз свой шейный платок, в который была завернута записка: "Аэродром в Бродах кишит польскими самолетами!" Ниже стояла подпись ко­мандующего армией.

Столь многообещающее начало заставило немецких летчиков поторопиться. Все боеспособные машины немедленно поднялись в воздух. Эскадрилья З./JGr 102 обер-лейтенанта Йозефа Келльнер-Штайнметца (Keller-Steinmetz) только что вернув­шаяся из патрулирования, быстро дозаправила само­леты и последовала за главными силами. Город Бро­ды (Бродов) располагался на востоке Польши, всего в 60 км от советской границы. Аэродром Гутникн, на котором нашли временное убежище уцелевшие само­леты польской бомбардировочной бригады, был всего несколько дней назад оборудован посреди леса. Од­нако пилоты из дивизиона Гентцена безошибочно вышли к цели. Истребители уже зашли на цель, как один из пилотов обнаружил восемь польских самоле­тов, летящих у самой земли. Гентцен направился на перехват противника. Очевидно, польскими самоле­тами управляли неполные экипажи - пока Гентцен одного за другим не сбил четыре бомбардировщика, те даже и не попытались открыть ответный огонь. Остальные четыре машины записали на свой счет другие пилоты дивизиона. Воспользовавшись тем, что немцы увлеклись бомбардировщиками, поляки успели поднять в воздух истребители. В бою немцы потеряли один Bf 109D, однако смогли нанести поля­кам тяжелые потери, и уничтожили на земле несколь­ко бомбардировщиков Р.37 "Лось". Только нехватка топлива помешала немцам полностью уничтожить аэродром. На следующий день немцы вернулись, на­несли второй удар по аэродрому и попробовали оты­скать унтер-офицера Фрица Линдера (binder), сбито­го накануне. За два дня боев в районе Бродов, 102-й дивизион уничтожил на земле и в воздухе 26 самоле­тов противника. Хотя следов Линдера обнаружить не удалось, тому все же удалось сделать вынужденную посадку и пешком выйти на территорию Словакии, несмотря на два сломанных позвонка.

17 сентября Красная Армия перешла поль­ско-советскую границу. Судьба Польши была решена. Гауптман Ханнес Гентцен оказался самым результа­тивным пилотом польской кампании, летавшем на Bf 109, и единственным асом компании, записавшим на свой счет семь воздушных побед. Всего за время польской кампании JGr. 102 уничтожил 78 самолетов противника, из них 29 - сбито в воздушных боях. Таким образом, 102-й истребительный дивизион ока­зался самым результативным дивизионом люфтваф­фе, летавшем на Bf 109.

Несмотря на довольно ограниченное уча­стие Bf 109 в польской кампании, потери люфтваффе составили 67 самолетов этого типа. Много самолетов пришлось списать, как не подлежащих ремонту. Многие немецкие самолеты оказались сбиты огнем своих зенитных пушек, а также в случайных стычках между своими самолетами, например, несколько машин из I./JG 21 попали под огонь "Хейнкелей", возвращав­шихся на свой аэродром. Подобные проблемы испы­тывала и противоположная сторона. По данным польских ВВС, около 10 процентов парка самолетов было потеряно в результате огня польских зениток, то есть польские зенитчики сбили своих самолетов в два раза больше, чем это сделали зенитчики немец­кие. Логично предположить, что и немецкая артилле­рия ПВО наносила больший урон своим, чем чужим. Чтобы хоть как бы обезопасить себя от опасности с земли, немецкие пилоты один за другим рисовали на крыльях своих самолетов кресты увеличенного раз­мера.