Служба
В ходе очередного переоборудования 1908 года "Бураковы" были дополнительно оснащены оборудованием для ведения минных постановок. Минные рельсовые пути проложили по "решетчатому настилу". Там же при выходе на минную постановку располагались и мины заграждения.
В результате этого дополнения перегруженные корабли "достигли и превысили" 400-тонный рубеж водоизмещения. Реальная загрузка корабля при углублении на 1 дюйм (при 420 тоннах водоизмещения) составила около 6,7 тонны. Соответственно упала и скорость, и до критических величин снизилась остойчивость. Все более очевидным становился заведомо устарелый проект "Бураковых" на момент их постройки, а тем более ко времени службы.
К этому добавлялся и огромный некомплект личного состава (последствия прошедшей войны и революции), усугубляемый заведомо недостаточным финансированием флота в 1906-1909 годах. В связи с предстоящим в 1909 году уходом в запас 8314 нижних чинов призыва войны 1904-1905 гг. и много меньшим "призывом мирного времени" (6600 человек) ожидалось дальнейшее ухудшение комплектации личным составом.
Служба "молодых стариков" в межвоенные годы не отличалась изобилием событий. Рутинная "работа" кораблей "второй линии" была на редкость однообразна. В ней не было ни "далеких походов", ни "ответственных поручений". Положение стало меняться с приходом нового командующего флотом адмирала Николая Оттовича Эссена — лучшего и достойнейшего ученика С.О. Макарова. Комфлотом не служил во флоте — он жил в нем, создавая ту изумительную военную машину Балтийского флота, которую "зловредные тевтоны" так и не смогли победить.
В 1913-1914 годах был проведен очередной и последний (как оказалось) капитальный ремонт "Бураковых". На них заменили винты, провели большое количество профилактических работ, заменили все котельные трубки.
Напряженность боевой учебы быстро нарастала. Не так просто оказалось выдерживать темп обучения "школы Эссена". Недостаточная выучка оборачивалась ростом чрезвычайных происшествий.
Так, 25 октября 1913 года эсминец "Летучий" вышел в море для определения девиации. По возращении он приблизился к месту стоянки, намереваясь занять место между "Лихим" и "Мощным". Неожиданно "Летучий" дал задний ход и покатился кормой вправо. Несмотря на предупредительные свистки и отмашку красным флажком с кормы, маневр запоздал примерно на одну минуту и "Летучий" ударил левым кормовым отводом паровой катер, стоявший у борта учебного судна "Двина" (бывший крейсер "Память Азова"). Отвод сломался, серьёзно повредив катер. На эсминце был также сломан и правый отвод. Следствие установило, что, получив по машинному телеграфу команды "малый вперед", машинисты ошибочно дали задний ход.
Новое столкновение, произошедшее 22 апреля 1914 года, имело гораздо более серьёзные последствия. Около 14 ч 35 мин в ходе перестроения дивизиона из строя фронта в строй кильватера поворотом на 8 румбов вправо "Легкий" запоздал с маневром. Решив войти в строй и описав циркуляцию, командир "Легкого" капитан 2-го ранга Павел Викторович Вилькен, увеличив скорость, попытался войти в строй вслед за "Крепким". Но, несмотря на уменьшение скорости при вхождении в строй, "Легкий" продолжал опасно сближаться с "Крепким". Была дана команда "Руль вправо!" и "Правой машине полный назад". Но прежде чем машина успела заработать назад, "Легкий" коснулся форштевнем "Твердый" в районе правого борта на уровне кормовой пушки.
Удар был такой, что "... от удара я покачнулся и ухватился за поручни мостика", — говорил на следствии матрос 2-й статьи "Крепкого" Петр Александрович Васягин. В момент столкновения "Крепкий" имел 17-узловойход. В первые минуты последствий столкновения видно не было. Но через 30 мин поступил доклад о появлении воды в трюме под унтер-офицерским помещением. Через несколько минут вода поднялась выше трюма и выступила на жилой палубе. На "Крепком" запустили водозаборный эжектор и подняли сигнал "Имею пробоину", и корабль вышел из строя.
После постановки "Крепкого" в док установили следующие повреждения: отломаны кромки 3-х лопастей правого винта на глубину от 2 до 4-х дюймов, помята наружная обшивка на два фута выше и ниже ватерлинии у шпангоутов №№ 40,41 и 42, шпангоут № 42 сломан, 40-й и 41-й отошли от листов и дали трещины. Стоимость устранения повреждений составила 250 рублей. "Легкий" повреждений не имел.
Последовавшее за несколько недель до начала первой мировой войны столкновение "Мощного" с "Лихим", к счастью, не имело значительных последствий для обоих.
Не имея достаточного количества сил на море с первых же дней войны, Н.О. Эссен должен был использовать все наличные корабли с "наивозможнейшей интенсивностью". Уже 13 августа к месту гибели немецкого крейсера "Магдебург" в числе других кораблей выходят миноносцы "Рьяный" и "Лейтенант Бураков". На последнем держит флаг начальник Приморского фронта Балтийского моря. Идя в плотном, державшемся до второй половины дня тумане, в 11 ч 40 мин объявили боевую тревогу и выпустили торпеду в "неизвестный крейсер"... Парой минут спустя "незнакомец" был опознан как крейсер "Паллада". По счастью, торпеда прошла мимо, как и четыре ответных залпа "Паллады".
Подойдя к месту гибели "Магдебурга", корабли приняли участие в эвакуации немецких военнопленных. "Лейтенант Бураков" принял на борт командира немецкого крейсера, двух офицеров и 57 нижних чинов.
Десятого октября миноносцы 8 дивизиона ("Ловкий"— брейд-вымпел, "Молодецкий", "Лихой", "Искусный" и "Крепкий") выходят в Ботнический залив, сопровождая крейсерскую бригаду. Идя вне территориальных вод Швеции, они осматривают встречные пароходы. 16 октября в 5 часов утра ими был арестован и приведен к крейсерам немецкий пароход. Затем "Лихой" отправился в Раумо, сопровождая захваченный приз, а соединение продолжило крейсерство.
Острая нехватка сил вынудила командование на рискованный шаг: в конце ноября дивизион получил приказ на ведение минных поставок. Отправка в штормовое море 12 декабря 1914 года восьми перегруженных и маломореходных эсминцев 4-го дивизиона оказалась безусловной и трагической ошибкой. Эсминцы испытывали сильную качку, доходившую временами до 30°, их сильно заливало. Корабли все больше и больше подвергались обледенению — лед покрывал надстройки и даже мины, изготовленные к постановке.
Катастрофа произошла около 12 ч 45 мин когда дивизион находился вблизи о. Юссаре, в устье Финского залива. Эсминец "Исполнительный" мгновенно опрокинулся и затонул в течение трех минут. С подошедшего "Летучего" успели передать на флагман, что причина гибели "Исполнительного" неизвестна, но было отмечено отсутствие на нем взрыва. В следующее мгновение и "Летучий", как вспоминали очевидцы, "как-то неестественно" зарылся в воду носовой частью и переломился в районе кормовой трубы. Его агония заняла те же две-три минуты. На "Исполнительном" погибло 64 человека, на "Летучем" 65. Спасенных не было.
Устаревшие во всех отношениях корабли после такой катастрофы использовались уже мало и с большими ограничениями. Ничем особо не отличившись в ходе дальнейших боевых действий этой войны, "Бураковы" благополучно дожили до "октябрьских событий".
Исключение составил только "первенец серии" сам "Лейтенант Бураков", еще в феврале 1912 года выведенный из состава дивизиона и переклассифицированный в посыльное судно. 30 июля 1917 года посыльное судно "Лейтенант Бураков" подорвалось в проливе Лезунд (Аландские острова). Минное заграждение, поставленное немецкой подводной лодкой "UC-78" в районе с координатами 59°59' с.ш., 20°09' в.д. выполнило свою задачу. Взрыв произошел в центральной части корабля, и маленький миноносец (по меркам конца 1-й мировой войны) был буквально разорван надвое, в районе первой трубы. Носовая часть затонула почти мгновенно, кормовая через 11 мин, на глубине около 20 метров. Из команды "Буракова" погибли 23 человека.
