Wundefwaffe

2. Становление броненосного судостроения в России

 

В 1864 г. подступы к столице на море защища­ли десять однобашенных и три двухбашенные бро­неносные лодки, четыре башенных фрегата, три плавучие батареи и два броненосных фрегата с де­ревянными корпусами. Все эти корабли имели на вооружении десять 280-мм, тридцать 229-мм, семьдесят одно 203-мм и одиннадцать 152-мм ору­дий. Этот состав оборонительного флота признавал­ся достаточным.

Недостроенными оставались спущенные на во­ду броненосные фрегаты "Князь Пожарский" и "Ми­нин". Проект, по которому начинали строить оба корабля, вобрал в себя все лучшие качества казема­тированного фрегата "Беллерофон" — знаменитого творения Э. Рида. При разработке чертежей МТК обратил особое внимание на улучшение их море­ходности и маневренности. Кроме того, против прежних бортовых броненосцев уменьшили число орудий для установки вместо них нескольких более мощных внутри своеобразной бронированной цита­дели со срезанными углами. Первоначально проек­тируемая для них артиллерия состояла из восьми 229-мм нарезных орудий. Но потом ее состав изменили, пла­нируя разместить в цитадели восемь 203-мм нарезных, а на верхней палубе в носу и корме по одному 152-мм нарезному орудию на поворотных платфор­мах.

Корпуса обоих фрегатов на­брали двухдонными, по бракетной системе, бывшей также од­ним из новшеств Э. Рида. На ко­раблях предусматривалась уста­новка развитого рангоута, а отношение длины к ширине, большее, чем у аналогичных ан­глийских кораблей, и наличие съемных гребных винтов гово­рило о желании МТК сделать их хорошими "ходоками" в крей­серстве не только под действием машин, но и под парусами.

"Князь Пожарский", зало­женный еще в 1864 г. на верфи Галерного островка и строив­шийся заводом Митчеля, всту­пил в состав флота в 1869 г.

Сильно перегруженный, корабль после первых неу­дачных испытаний вынудил МТК прибегнуть к не­которым изменениям. Под руководством контр-ад­мирала Н. А. Попова на корабле уменьшили ранго­ут и путем перемещения части внутренних грузов изменили центр тяжести, что заметно улучшило его мореходные качества. После чего "Князь Пожар­ский" стал первым броненосным кораблем русского флота, совершившим дальнее плавание. В 1873 г. он ушел в Средиземное море, пробыв там в качестве стационера два года, и только осенью 1875 г. вер­нулся в Кронштадт.

Результатом плавания явилось последующее усовершенствование корабля как крейсера. В Крон­штадте подводную часть покрыли деревом и цин­ком, взамен шести котлов установили восемь, что повлекло и изменение его силуэта — к одной посто­янной трубе добавили вторую подъемную. Это уве­личило его скорость до 11,7 уз, которая, конечно же, считалась недостаточной.

Совсем по другому создавался фрегат "Минин". Строительство корабля началось в августе 1865 г. на Невском судостроительном и механическом заводе Семянникова и Полетики. В 1866 г. МТК коренным образом изменил проект, предложив достроить его башенным, что, по мнению комитета, заметно уси­лило бы его наступательные качества. В итоге "Ми­нин" становился вполне мореходным кораблем, имевшим приподнятый бак, две двухорудийные башни Кольза с четырьмя 229-мм орудиями и 178-мм броневым поясом. С увеличением мощ­ности машин до 4000 л. с. скорость планировалась 14 уз, а развитое парусное вооружение на трено­гих мачтах еще более улучшило бы ходовые ка­чества.

Для воплощения этой идеи пришлось удлинить корпус и внести изменения, которые отодвинули спуск корабля до октября 1869 г. В самый разгар строительства в 1870 г. в Бискайском заливе про­изошла известная катастрофа с английским броне­носцем "Кэптен" — творением Купера Кольза, быв­шим почти однотипным с "Мининым". Эхо этого события сразу же докатилось и до МТК, который забил тревогу, и, несмотря на то, что на "Минине" надводный борт предусмотрительно сделали выше, чем у "Кептена", а треногие мачты имели меньшие размеры, строительство остановилось и в дальней­шем велось совершенно по другим, кардинально переработанным чертежам. Переделка корпуса потребовала много времени и средств. Только в 1874 г. МТК разработал новую спецификацию корпуса, по которой достройку корабля вел уже Балтийский за­вод. Спустя четыре года фрегат прибыл в Кронш­тадт. Испытания, проведенные в том же году, пока­зали отличную скорость нового крейсера — 14,5 уз. Сразу же по готовности "Минин" ушел в Средизем­ное море.

Время проектирования А. А. Поповым "мони­тора-крейсера" и переоборудования "Минина" в башенный фрегат относится к периоду создания крейсерского флота России, необходимость в кото­ром назревала все более и более. Идеальными оке­анскими крейсерами в мировоззрении судостроите­лей всех стран оставались все же безбронные кораб­ли, эталоном которых тогда являлись английский "Инконстант" и американский "Вампаноа", имевшие большие скорости 15,5 и 17,7 узла.

Свои взгляды на строительство крейсерского флота в феврале 1868 г. изложил капитан 2 ранга Н. В. Копытов. "Русский военный флаг, водворен­ный на океанах Вашим Императорским Высочест­вом, в будущем никогда уже не покинет этого свое­го полезного поприща",— писал он в докладной за­писке на имя генерал-адмирала Константина Николаевича. Н. В. Копытов предлагал строить спе­циально проектируемые корабли с броневым поя­сом шириной семь футов (2,1 м) только по ватер­линии, уменьшив "надводные тяжести", установив на них "самые сильные" механизмы и имея при этом развитую парусность. Корпуса крейсеров в це­лях облегчения следовало строить композитными, которые "... должны быть крепкими и с большими таранами".

Предлагаемый Н. В. Копытовым к строительст­ву крейсер должен иметь водоизмещение 7718 т, мощность машин 7200 л. с., длину 91,4 м, броню батареи 203—229 мм и артиллерию из 12 229-мм орудий, находившихся не на верхней, а в батарей­ной палубе и стрелявших четыре в носовой сектор, шесть на борт и два в корму.

Предложение Н. В. Копытова рассмотрели в МТК. Занимавшийся этим вопросом полковник М. М. Окунев признал неоправданным наличие композитного корпуса с тараном. Все остальные предложения и являлись тактико-техническим за­данием для крейсеров-корветов, к проектированию одного из которых приступили в МТК под руковод­ством А. А. Попова, творчески использовавшего при этом свой опыт строительства "Князя Пожар­ского".

Главным при составлении чертежей нового оке­анского крейсера явилось наличие более сильной артиллерии, чем на американских и английских крейсерах, для чего корабль должен был иметь 203-мм артиллерию, предложенный Н. В. Копытовым 152-мм пояс шириной 1,8 м и скорость боль­шую, чем у рангоутных и башенных броненосцев, полный трехмачтовый рангоут, большую автоном­ность и удобное размещение экипажа. Все эти усло­вия являлись неотъемлемыми при проектировании наших броненосных крейсеров в конце прошлого века.

В результате спроектированные в МТК корабли имели водоизмещение 4607,4 т, мощность машин 6300 л. с., длину между перпендикулярами 82,3 м, наибольшую ширину 14,6 м, среднюю осадку 6,4 м. Борт предполагалось защитить двумя рядами же­лезных плит: верхним, состоящим из 15 плит не­большой толщины (152 мм) и нижним из 17 плит 127-мм толщины. Сам корпус имел возвышенный бак и ют. В феврале 1869 г. сначала отменили тимберовку и замену машин на деревянном корвете "Генерал-Адмирал", а затем и на других деревянных крейсерах, что говорило о предстоящем их исклю­чении и о предполагаемом строительстве новых ко­раблей подобного ранга. И действительно 2 июля 1869 г. поступило "... высочайшее разрешение зало­жить новый, вполне современный корвет, наимено­вав его "Генерал-Адмирал". Через две недели прика­зом по Морскому ведомству старый "Генерал-Ад­мирал" исключался из состава флота, а новый за­числялся в списки. Одновременно последовало указание о строительстве другого однотипного ко­рабля, "... так как оба судна будут предназначены для одинаковых целей". Второй корвет назвали "Алек­сандр Невский".

Непосредственно на стапелях работы начались лишь к концу 1870 г. К строительству "Генерал-Ад­мирала" приступил Невский механический, а "Александра Невского" — Балтийский заводы, при­надлежавшие тогда частным лицам. Наблюдающи­ми за строительством первого корабля назначили поручиков Прохорова и Самойлова. Спустя три го­да 26 сентября 1873 г. "железный броненосный кор­вет" "Генерал-Адмирал" спустили на воду. В январе 1874 г. второму кораблю, находившемуся еще на стапеле, присвоили новое имя "Герцог Эдинбург­ский", с которым он и вошел в историю флота. Его спуск состоялся 29 августа 1875 г. В состав флота корабли вошли соответственно в 1875 и 1880 гг. Длительное строительство "Герцога Эдинбургского" было вызвано чрезвычайным обстоятельством — пожаром на заводе Берда, изготавливавшем для не­го механизмы.

В процессе строительства первоначальный про­ект несколько изменили, что в основном коснулось артиллерии, которая на обоих кораблях стала состо­ять из четырех 203-мм орудий, располагавшихся весьма оригинально. Все орудия находились в диа­метральной плоскости и путем перемещения мог­ли стрелять на оба борта. В носу и корме на пово­ротных платформах размещалось еще по одному 152-мм орудию. В результате такого расположения вес бортового залпа составил 1409 кг.

С вступлением в строй обоих кораблей частич­но восполнилась необходимость России в крейсер­ском флоте, который ГМШ еще в 1870 г. предло­жил иметь из четырех отрядов, состоявших каждый из одного броненосного фрегата и двух клиперов. Поочередно они несли службу в бескрайних океан­ских просторах.

Русско-турецкая война наглядно показала, что наш флот в стратегическом отношении мог обеспе­чить лишь защиту столицы да ведение крейсерских операций ограниченного масштаба. Начало войны застало флот врасплох. Находившийся в Средиземном море броненосный фрегат "Севастополь", к то­му времени уже изрядно устаревший, стоял на ре­монте в итальянском порту Специя. После ухода "Севастополя" в Брест турецкий флот полностью пе­решел в Черное море. Весь русский крейсерский флот находился или в Атлантике или в Тихом океа­не, но и он состоял только из неброненосных кораб­лей.

Три броненосца, незадолго построенные до это­го, еще не были готовы к боевым действиям: "Гене­рал-Адмирал" ремонтировался после посадки на мель, "Князь Пожарский" оснащался к плаванию, а "Герцог Эдинбургский" еще не прошел ни одного курса боевой подготовки. На броненосце "Петр Ве­ликий" в Кронштадте устанавливалась артилле­рия.

Успешные действия русской армии создали уг­розу для Турции в потере Константинополя. Это об­стоятельство заставило британский Средиземно­морский флот войти в Мраморное море и оставать­ся там до осени 1878 г. Правда, в мае 1878 г. Мор­ское министерство все же послало в Средиземное море фрегат "Князь Пожарский" и клипер'"Джигит". Но эти меры явились запоздалыми, и оба корабля не могли оказать влияния на ход событий.

После войны к 1880 г. с вступлением в строй "Генерал-Адмирала", а также с обобщением опыта продолжительных плаваний "Минина" и "Князя По­жарского" в МТК появилась возможность использо­вать весь накопленный опыт. "Фрегат "Минин" пред­ставляет во всех отношениях прекрасное военное судно дальнего плавания и заслуживает быть образ­цом, если только брать в соображение корпус, ма­шины и вооружение",— писал, указывая все же на ряд других второстепенных недостатков, старший офицер корабля.

При проектировании следующих крейсеров в МТК приняли за основу "Минин", увеличив водоиз­мещение более чем на тысячу тонн в сравнении с фрегатами типа "Генерал-Адмирал", так как они оказались весьма перегруженными. Более того, к моменту проектирования очередных кораблей в су­достроении уже широко начали применять судо­строительную сталь, которая при тех же размерениях корпуса, что и у "Минина" позволяла уменьшить его вес на 30%, а это давало большие запасы для во­оружения, брони и размещения более мощных ма­шин. Приняв за основу длину корпуса "Минина", МТК в проекте увеличил ширину на 0,9 м (шири­на "Минина" 14,9 м) для большего разноса вант, что на прежних кораблях оказалось недостаточным. Бо­лее того, для сохранения скорости в проекте рассчи­тали более плавные обводы ватерлинии, убрав миделевую вставку, установленную на прежних ко­раблях.

В конце января 1880 г. в МТК под руководст­вом А. А. Попова составили оба проекта с учетом вышеизложенных требований. Первый проект имел водоизмещение 5723 т, т. е. равное "Минину", вто­рой — 4606 т, что было ближе к водоизмещению "Генерал-Адмирала", и длину корпусов равную дли­не прототипов. В обоих проектах запас угля предус­матривался гораздо большим, чем у нового английского броненосного крейсера "Нельсон", имевшего всего 600 т при водоизмещении 7329 т.

На новые корабли планировалась установка ма­шин мощностью в 7000 л. с., но работающих только на один вал как вместе, так и поочередно. Проект­ную скорость определили в 16 уз, что было больше, чем у быстроходных английских почтовых парохо­дов и новейших броненосных крейсеров "Шеннон" и типа "Нельсон".

Парусная оснастка проекта предполагалась пол­ной, обеспечивавшей при умеренном ветре ход 9— 10 уз. Плаванию под парусами в длительном крей­серстве по-прежнему отводилась значительная роль, машины использовались лишь в исключи­тельных случаях.

Система бронирования оставалась подобной прототипам, но с поясом, не доведенным до око­нечностей, и с броневыми траверзами. Железные плиты заменили на "железные плиты, облитые сталью", толщиной в центре 152 мм и 100 мм у оконечностей.

Первый, "больший", проект имел вооружение из четырех 203-мм, двенадцати 152-мм орудий, второй — из четырех 203-мм, шести 152-мм ору­дий и двух 152-мм мортир.

Окончательно планировавшиеся к постройке два полуброненосных фрегата решили строить по проекту, близкому по типу к "Минину", т. е. с боль­шими размерениями.

В конце сентября 1880 г. начали набирать остов первого фрегата, названного "Дмитрий Донской", а через пять месяцев в феврале 1881 г. на Балтий­ском заводе — второго "Владимира Мономаха". Строителями кораблей назначили соответственно Н. Е. Кутейникова и Н. А. Самойлова. 10 октября 1882 г. на воду спустили "Владимира Мономаха", 18 августа 1883 г. — "Дмитрия Донского". Дострой­ка на плаву каждого корабля производилась быстро, и уже в июле 1883 г. "Владимир Мономах", а затем в 1885 г. и "Донской" вступили в строй. Испытания кораблей показали хорошие результаты, оба они до­стигли проектной скорости.

Во время строительства проект усовершенство­вался. Отказались от подъема гребных винтов при ходе под парусами, на "Дмитрии Донском" одновальную установку заменили двухвальной и соеди­нили полубак и полуют настильной палубой, обра­зовав на месте верхней, как это осталось на "Моно­махе", батарейную. Артиллерийское вооружение ос­тавили на "Мономахе" равное по численности "Минину". На "Донском", уменьшив 203-мм орудия до двух, увеличили число 152-мм орудий до четыр­надцати.

Вступив в строй, оба корабля основную часть своей службы так же, как и их предшественники провели в океане.

Период становления русского броненосного флота характерен созданием только крейсерского флота. Исключение составляли лишь две "поповки", построенные в силу резко переменившихся обстоя­тельств на Черном море.

Артиллерийское вооружение кораблей колеба­лось от 152-мм — стандартного калибра всех крейсеров до 305-мм на "Петре Великом". Число орудий менялось в пределах от двух до четырех 203-мм и от двух до четырнадцати 152-мм орудий, располо­женных как на верхней, так и на батарейной палу­бе. Калибр 229 мм, пер­воначально планировав­шийся к установке, полно­стью заменили на 203 мм.

Система бронирова­ния оставалась одинако­вой для всех фрегатов и состояла только из бро­невого пояса по ватерли­нии, колебавшегося по толщине от 100 мм до 152 мм. Первый корабль этого периода "Князь По­жарский", кроме того, еще имел и центральный казе­мат с 114-мм железной броней.

Особенностью при проектировании первых трех кораблей являлось на­личие одной трубы, в которую входили все котель­ные дымоходы. Но как потом выяснилось, тяга на "Пожарском" была недостаточной, что и повлекло позже установку на нем второй трубы и достройку "Мономаха" двухтрубным (на "Петре Великом" в 1879 г. предполагалась замена котлов также с уста­новкой двух труб). Все остальные броненосцы этого периода были двухтрубными. Фрегаты имели весь­ма развитую парусность. "Все русские броненосные крейсера спроектированы для хорошей мореходно­сти. Они имеют мощную парусную оснастку, а их железные корпуса полностью обшиты деревом (Не была обшита деревом подводная часть только "Ми­нина"— В. А.), чтобы повысить их эффективность при действиях в дальних районах. Значение парусов на крейсерах часто недооценивают, а они важны и в военное время и в мирное. Понятно, насколько ва­жен для крейсера уголь во время войны, и часто мо­жет требоваться, чтобы крейсер прибыл на дальнюю станцию, сохранив на борту полный его запас. В мирное время за сохранение парусов говорят "эко­номия и требования дисциплины",— писал тогда по поводу нашего кораблестроения австрийский инже­нер Теодор Альбрехт.