1. Адъютанты Его Величества

 

Заказ для русского флота крейсеров по образцу порт-артурского "Баяна" также составляет одну из интриг судостроения прошлого века.

Война с Японией 1904-1905 гг. останется краеу­гольным камнем нашей истории и кладезем множества исторических уроков. Такие уроки, каким был заказ крейсера "Баян", дает и история заказа еще трех кораб­лей по его образцу. Заказ кораблей пришелся на время самого глубокого после Крымской войны разлома в рос­сийской истории, который вызвала война с Японией. Беззаботная, ленивая и некультурная правящая бюрок­ратия долгое время не могла оценить степень опаснос­ти, нависшей над Россией. О возможности же оценить ее последствия и вовсе не могло быть речи.

Все ходы, связи и нити этой авантюры с заказом трех новых кораблей в продолжение почти всей вой­ны держал в своих руках наш старый знакомый по заказу "Баяна" в 1897 г., контр-адмирал A.M. Абаза, состоявший и среди активных функционеров заклятой "безобразовской шайки", толкавших Россию к войне (Б.А. Романов. "Очерки дипломатической истории русско-японской войны., 1895-1907", М-Л, 1947, с. 77).

Этот недавний адъютант великого князя Алек­сея Александровича был еще и его ближайшим сотруд­ником по должности и.д. Товарища Главноуправля­ющего торговым мореплаванием и портами. С мая 1902 г. состоял в свите Его величества и был зачислен по Гвар­дейскому экипажу. Ему император и поручил, не счи­таясь с законами нейтралитета, совершить чудо при­обретения едва ли не десятка крейсеров.

Сохранившиеся в РГА ВМФ в С.-Петербурге документы свидетельствовали, что на первых порах в акции A.M. Абазы участвовало и общество Форж и Шантье. Не исключено, что в дальнейшем, в порядке вознаграждения за оказанные посреднические услуги мог состояться и заказ (на оговоренных им условиях) другого крейсера по проекту "Баяна".

Известно, однако, что несмотря на узы союз­ничества, французы еще и до войны не проявляли го­товности посвятить своих русских друзей в ревниво оберегавшийся от всего мира секрет своего успешно развивавшегося с 1895 г. и уже проводившего широ­кие маневры подводного флота. Но и косвенно не было и речи о приобретении хотя бы одной или двух подводных лодок, которые избавили бы Россию от изобретения велосипеда, во что обратилось проек­тирование и постройка первой отечественной лод­ки "Дельфин".

В силу несовершенства устройства лодка эта при очередном погружении 16 июня 1904 г. затонула у стен­ки Балтийского завода. Погибли 24 человека обучавшейся команды и единственный человек, хорошо ее ос­воивший, лейтенант А.Н. Черкасов (1874-1904). Ката­строфа отвадила отдела подводного плавания второго обучавшегося на лодке лейтенанта М. А. Елагина (1874-1933, Чехословакия). Так царизм лишил флот возмож­ности приобрести до войны заведомо победоносное оружие, которое окажись оно в Порт-Артуре, не позво­лило бы японцам держать его в блокаде.

Теперь же с началом войны единственный на это время знающий офицер-подводник (он же автор проекта "Дельфин") капитан 2 ранга М.Н. Беклемишев (1858-1936) должен был метаться по всей Европе, заказывая для экстренно начатой Балтийским заводом серии до­морощенных подводных лодок, перископы, двигатели, торпеды, аккумуляторы. Французы же, не одобряя ввя­зывание России в войну на Дальнем Востоке, могли пред­ложить русским друзьям лишь технику вчерашнего дня, и то в тайне. Их заказ (например, миноносцев довоен­ного проекта "Осетр") через ту самую фирму Форж и Шантье (под ее контролем заключила свой тайный заказ и фирма Нормана) был устроен в секрете даже от мор­ского агента (в 1901-1906 гг.) во Франции капитана 2 ранга Г.А. Епанчина (1863-?).

Такая неслыханная засекреченность от преданно­го долгу службы офицера, не перестававшего с 1901 г. настаивать перед начальством на приобретении для России уже вполне отработанных в мире образцов под­водных лодок — с определенностью заставляет пред­полагать, что и заказ крейсера совершался или лично A.M. Абазой, или каким-либо столь же доверенным его лицом.

Нет сомнений, что делалось это по особому по­велению "Помазанника", жаждавшего во что бы то ни стало наказать "япошек". Орудием этого наказания ему мог видеться особо прославившийся в текущей войне "Баян". Его подвиги должны были особенно импони­ровать тщеславному императору, который в команде этого корабля увидел того героя, который отстоит уже изрядно замаранную в войне честь России. Вслед за золотым оружием и георгиевским орденом, император, не считаясь с реально проявленным Р.Н. Виреном, от­кровенно оборонческим настроем, поспешил произве­сти в контр-адмиралы своего излюбленного героя и назначить его командующим остатком порт-артурской эскадры.

Но запоздало желание приобрести для флота несколько новых кораблей. В свое время император Николай I, так же точно не задумываясь, издал указ о воспроизведении, несмотря на вовсе не блистатель­ные характеристики, отличившегося в 1827 г. брига "Меркурий". Пример своего великого предка не мог не вдохновлять Николая II и в случае с заказом в Герма­нии устаревших минных крейсеров класса "Доброво­лец" и серии миноносцев по довоенному проекту во Франции .В духе этих поступков мог произойти и спешный заказ серии по проекту довоенного "Баяна". Так, позволим себе предположить, мог подумать и "Помазанник", мнивший себя продолжателем славы и ве­личия своих державных предков.

Но что же при этом делали все те столпы окру­жавшей императора высшей бюрократии, кто по долгу присяги обязывался честно и нелицеприятно исполнять свой долг службы?